Здравствуйте, я ваш Император!

      — Николай Павлович, чаю хотите? — я села рядом с бывшим императором и тронула его за плечо, потому как на мои слова он никак не отреагировал.       — А? Что? Нет, благодарю, — мне кажется, или кто-то себя плохонько так чувствует?       — Николай Павлович, вы в порядке? — я мягко взяла его за руку, рука была ледяной.       — Д-да, всё хорошо, мадмуазель Веретинская, — бывший император даже улыбнулся. Я пожала плечами, но настаивать не стала. А вдруг и в самом деле всё нормально?

***

      — Доброе утро, Николай Павлович! — у меня подозрительно хорошее настроение для понедельника.       — Угу, — странный у него голос.       — Вы заболели? — лучшая зашита — нападение.       — Нет, я здоров, — говорил Николай в нос, да ещё и закашлялся.       — Я вижу, как вы здоровы, — я набрала Лене сообщение о том, что сегодня не приду. Будем считать, что заболела я.       — Не стоит беспокоиться, — я настолько укоризненно поглядела на Николая, что тот больше ничего говорить не стал.       — Так, пойдём-ка лечиться, — опробуем свои знания на практике.       Сначала я заставила его померить температуру. Тридцать семь и шесть на градуснике не понравились ни мне, ни ему. Вообще, Николай Павлович очень сильно забеспокоился, когда я заговорила про сироп от кашля и осложнения на лёгкие. Я бы даже сказала, что запаниковал, потому что такого затравленного взгляда я не видела очень и очень давно. Таблетки пить он сначала наотрез отказался, думал, что я хочу его отравить, видимо. Уговаривала я его долго, но всё же добилась своего.       — Знаете, мне кажется, что вам вообще стоит полежать, — говорила я достаточно строго, чтобы он даже не пробовал сопротивляться.       — Нет. Я в порядке, — чего он спорит?       — А я говорю, что нет, — я сказала, он будет соблюдать постельный режим.       — Сударыня, я вообще-то император, — да что ты говоришь?       — А я вообще-то больше понимаю в медицине, — ну, пожалуйста, ну перестань упрямиться.       — Хорошо, только оставьте меня в покое, — да что ж ты такой вредный?       — Да на здоровье, — ну и пожалуйста.       Через полчаса проснулась Николаевская совесть.       — Софья Александровна… — тихо позвали с другого конца квартиры.       — Иду, — я, как ни в чём не бывало, заглянула в нынешние покои бывшего императора. Тот отложил книгу, кажется, что-то историческое, и виновато посмотрел на меня.       — Простите, — серьёзно сказал Николай.       — Да ладно, всё в порядке, — успокоила его я. Не могу на него долго обижаться.       — Софья Александровна, могу я вас кое о чём попросить? — а вот это уже интересно.       — Да, конечно, — почему бы и нет.       — Обнимите меня? — что?       — Пожалуйста, — что-о?       Я села рядом и мягко обняла его за плечи. Николай всем телом прижался ко мне, а затем спросил:       — Велика ли угроза пневмонии?       — Нулевая, если будете делать то, что я скажу, — мне показалось, или его голос дрогнул?       — Вы говорите правду? — так, что-то у него там такое было, но что?       — Конечно, — ах да, он же задохнулся… Господи…       — Точно? — я крепче обняла его, пытаясь хоть как-то успокоить.       — Да, — ребят, мне страшно.       Николай положил голову мне на плечо и прикрыл глаза. Вот так скелеты в шкафу.