Ты мне не ровня

Атака Песка и Звука нанесла сильнейший удар по Конохе. Мирные жители практически не пострадали, чего нельзя было сказать о шиноби. В ходе сражения по предварительным подсчётам погибло от двадцати до пятидесяти ниндзя, в числе которых был сам глава деревни, около сотни раненых. Несколько человек в столь опасный момент и вовсе покинули селение. Несмотря на отражённую атаку и победу в конфликте, инцидент стал позором для селения Листа: нападение было совершено на торжественном мероприятии, всё подготовлено прямо под носом у коноховцев, убит лидер, деревня сильно потрёпана. Разрушено несколько кварталов, от прежнего огромного забора местами остались лишь воспоминания. Позором это обернулось и для самих Песка и Звука. Если они и раньше не отличались большим могуществом и на мировой арене всерьёз не воспринимались, особенно Звук, то сейчас их положение лишь усугубилось. Даже объединившись и напав внезапно, разработав для атаки план, они всё равно были разбиты. Над ними смеялось всё мировое сообщество. Информацию о том, что селение покинули джинчурики девятихвостого и член клана Хьюга, а также о причастности Орочимару к нападению на Коноху тщательно старались скрыть. Старейшины Песка, выяснив, что всё их селение просто облапошили, направили в Лист официальное письмо с объяснениями и просьбой выдать пленных. Селение Звука не сделало и этого. Всех нападавших, кого удалось поймать, арестовали и заключили в тюрьму до разбирательства. Данзо взял оборону Конохи в свои руки и сыграл решающую роль в победе, переломив ход боя выводом своих войск. Он не стал терять времени, и, пока предателей ещё оформляли по камерам, глава корня уже излагал на общем собрании, что следует сделать. И логика его была довольно проста: затребовать солидную контрибуцию, а пленников выдавать в обмен на установленную сумму денег. Решать, кого именно отдать, будут в Конохе. Таким образом, Песок и Звук должны были платить деньги либо за всех сразу, либо частично и получать случайных шиноби из своих рядов. Тех, кого не выкупят в течение года, казнят. В случае, если страна откажется в тот же срок выплатить общую контрибуцию, Коноха перейдёт в наступление. Раздавить ослабленных Песок и Звук, сейчас проблем не составит. В целом подобные жёсткие меры вызвали сомнения у присутствующих глав кланов, но пришлись по вкусу старейшинам. Данзо давил на то, что мягкая политика Третьего Хокаге привела его к гибели, а деревню к нападению. Чтобы такого впредь не повторялось никогда, необходимо было ужесточить внешнюю политику и показать всем странам, что теперь с ними стоит считаться. Данзо не собирался никому ничего прощать, даже не думал проявлять благородство и великодушие, лишь жесткость и требовательность. На волне всеобщего негодования его план имел успех. Он уверенно убедил старейшин не только в этом, но и в том, что следующим Хокаге необходимо стать именно ему. «Кто-то должен взять железной хваткой в ежовую рукавицу жизнь селения», - заявил он. Первоначально планировалось хоронить Хокаге отдельно от остальных шиноби. Ему нужно было воздать необходимые почести, соответствующие его заслугам и статусу. При всей логичности данного решения, некоторые были против. Главы нескольких кланов заявили, что сам Третий хотел бы, чтобы его хоронили вместе со всеми. К каждому в Конохе он относился, как к своему ребёнку, и хотел бы, чтобы никаких различий не было. Церемонию погребения было решено провести общую, поместив гроб с Хирузеном в центре между остальных, и украсить по-особенному. Через два дня после нападения состоялась церемония похорон. День был пасмурный и хмурый под стать общему настроению. Сама погода прощалась с доблестными шиноби и великим человеком. На местном кладбище собрались все шиноби от мала до велика и их родственники, близкие и друзья. В связи с исключительностью события, попасть на кладбище смогли не все. Было оговорено, что остальные смогут прийти и попрощаться с Хокаге в течение дня или после. Все как один были одеты в чёрные траурные цвета. Прощалась с Хокаге неполная команда Гая. Для Майто, Рока Ли и Тен-Тен уход Неджи стал шоком даже больше, чем для остальных. Они, возможно, единственные видели его настоящий потенциал, в то время как остальные могли лишь догадываться. Тем сложнее им было понять, почему и куда он делся. Впрочем, надежда на то, что вмешались обстоятельства непреодолимой силы, не угасала. Они никогда бы не усомнились в своём товарище, если бы не мёртвые врачи. По характеру нанесения ран можно было почти с уверенностью утверждать, что они скончались не от руки Хьюги – рваные раны, порезы и проколы. Орочимару убил их для того, чтобы те раньше времени не схватились о пропавшем пациенте. Гай сокрушался и винил себя. Неджи ушёл не сам, ему помогли уйти. И сделал он это, как надеялась его теперь уже бывшая команда, необдуманно и сгоряча. Подобного нельзя было сказать о таком же предателе джинчурики. Совершенно ясно, его не похитили. Команда Какаши тоже была представлена не в полном составе. Впрочем, возможно, теперь именно такой состав и можно назвать полным. Сакура и перебинтованный Саске глядели на гробы и понимали, что прощаются не только с покойными, но и с одним живым. Какаши поглядывал на Гая, своего извечного соперника, который в тот же самый день потерял ученика. Хатаке тоже винил во всём себя. Последнее время он ясно чувствовал, как Узумаки отдаляется от него, от команды и от деревни, всё больше находясь на своей волне и движимый собственными целями. За минувшие недели он заметно преобразился и при всей изначальной оптимистичности, перемены всё же на пользу не пошли. От остальных своих учеников Какаши так и не добился подробного рассказа: Сакура была слишком взволнована и рыдала, а Саске сразу же был направлен в больницу. Обо всём поведал Шикамару. Копирующий ниндзя хорошо понял малыша Наруто за время знакомства и сейчас сделал единственный вывод для себя: парень ввязался во что-то рискованное, и он не предатель. Как бы он не хотел убедить в этом Саске и Сакуру, которые, естественно, поверили, как бы не хотел разыграть перед всей деревней предательство, учителя ему было не обмануть. Поверить в то, что Наруто сражался бок о бок с Третьим, а потом тот его спас, и мальчик взял и так просто ушёл с командой Песка. И кто ушёл? Наруто? Кто угодно, только не он. Какаши знал, что никого не сможет в этом убедить, и даже не станет пытаться, но для себя он понял одно: он и дальше будет делать всё возможное, чтобы сберечь парня. Сакура была раздавлена. В тот злосчастный день судьба безжалостно хлестала её по щекам, оставив на душе глубокие раны. Произошедшее заставило её всерьёз задуматься о том, что делать дальше. Бедная девушка вдруг ясно ощутила, что лишена всякой индивидуальности. В то время как каждый из её выпуска наделён собственной исключительной способностью, она же, как была, так и остаётся безликой и непримечательной. Даже Рок Ли, вовсе не владеющий ниндзюцу, добился больших успехов и не выглядел бы бледно перед командой Песка. И уж тем более, не стушевался бы. Всё это время девушка ходила, словно ударенная обухом по голове, её восприятие самой себя сильно пошатнулось. И Саске… даже сейчас, после того взгляда, наполненного ненавистью, он продолжал ей сниться. Но если раньше всегда был дурачок - Узумаки, который мог поддержать, то не было и его. До чего же это было шокирующе: видеть члена своей команды, который хвостиком увивался за тобой, в качестве врага. Он и вся его новая команда были на голову сильнее. Похожие чувства переполняли юного Учиху. От злости и обиды ему сдавливало грудь и перехватывало дыхание. Путь, по которому он шёл, привёл его к унизительному поражению от рук бывшего неудачника. Сенсей, хоть и занимался с ним целыми днями, помог развить его способности, безусловно, но этого было недостаточно. Новая техника, сильная, разносящая в крошки огромные валуны, вдруг оказалась бесполезной. Странный электрический покров, судя по всему, для техник молний был непреодолим. До чего же позорно слышать этот шёпот вокруг «Дитя пророчества, смотрите, его кто-то ранил! Наверное, сражался с кем-то очень сильным. Может, с самим Орочимару! Вы серьёзно? Наш Саске сражался с Орочимару?». Да, Саске по-прежнему все вокруг считали избранным, и только его команда знала правду. Было мерзко и отвратительно. Учиха сжал от злости кулак, вторая рука была загипсована. Саске ещё всем покажет. Он – наследник великого клана, и он не сдастся просто так. Эти сволочи слишком сильны, его брат, Наруто, Орочимару, Гаара… Он размажет их всех. Это он должен был биться с Орочимару, он должен был защищать Хокаге, это он избранный. Как смеет жалкий выскочка из раза в раз переходить ему дорогу? Среди многих поползли слухи, что это не совпадение, и Хьюга с Узумаки ушли вместе, примкнув к Орочимару. Как только Шикамару вернулся, на него обрушился шквал вопросов. Особенно интересовались, разумеется, члены его команды. Ино и Чёджи после рассказа Нары заявили, что за несколько минут до турнира общались с Узумаки, и он был не похож на себя. А ещё этот странный наряд. Видимо, он заранее всё продумал и по такому случаю заведомо нарядился в траур, прощаясь со своей деревней. Фантазия Ино разыгралась не на шутку. Шикамару видел, что Асума слушает без интереса, и спросил, что тот думает по этому поводу. - А что думаешь ты сам? - Сказал учитель. - Он не хотел уходить, я видел это. – Шикамару устало вздохнул и потёр шею. – Может, я где-то и не прав, но… - Он замялся. - Вы ведь друзья? – Продолжил Асума вместо Нары. - Да. Наверное. В детстве мне не запрещали с ним общаться, поэтому мы давно поладили… - Кажется, он сказал тебе больше, чем кому бы то ни было. – Многозначительно проговорил Сарутоби, покуривая сигарету. Никто не ответил. Вся команда молчаливо стояла, занятая своими мыслями. Ветром несло листья и дым Асумы. – Если хочешь знать, что я думаю, скажу так: верь в своего друга. – Шикамару посмотрел в глаза учителя и легонько кивнул. После похорон к Асуме пришёл старый знакомый, с которым они не виделись последние несколько лет. Он чинно поприветствовал гостя со всем полагающимся почтением и пригласил войти. Они обменялись несколькими вежливыми фразами и перешли к сути. Оба знали, что станет предметом разговора и, кажется, уже были готовы начать. - Я не всегда понимал, чем обусловлены решения отца. И некоторые до сих пор не понимаю. Однако противиться я не буду. Хоть мне и кажется эта затея странной. Он ведь ещё даже не закончил академию. - Не имеет значения. А на счёт того, что ты не понимаешь, скажу так. Мне кажется, Третий считал, что на войне не численность имеет значение, а качество войск. Зачастую в бою многое решает имя врага. Как наш Минато, которого боялись, как самой смерти. Шиноби вражеских стран получали приказ, при встрече с ним отступать. И сейчас в Конохе очень мало шиноби с громким именем. Твой отец либо чётко осознавал, либо подкоркой чувствовал, что Лист нуждается в таких легендах. И со временем будет нуждаться ещё больше. - Поэтому и отдал такой приказ… - Видимо. Так или иначе, противиться его последнему распоряжению я не буду. Всё же он доверился нам. Сделаю всё, что смогу. - Спасибо вам. Они скоро прибудут. Старые знакомые продолжили беседу, стараясь не касаться произошедшего. Говорили о самых разных вещах, об охоте, оружии, плавании в море, о чём угодно, лишь бы не о смерти. Друзьями они не были и не могли погрузиться в старые воспоминания общей юности или былых проделок. Говорили, о чём в голову взбредёт. Вскоре, послышался вежливый, тактичный стук. - Здравствуй, Ирука. Спасибо. - Не за что. Я пойду? - Да, ступай. И ещё раз спасибо. – Асума был вял и апатичен, Ирука тоже не искрился бодростью. Похороны тяжелым отпечатком легли на всех. – Привет, Конохамару. – Мальчик не ответил. – Джонин положил ему руку на спину и отвёл в дом. Ребёнок страдал куда больше остальных, за последние дни он выплакал все слёзы, красные глаза опухли и болели. Он был разбит и сокрушён. В то время, когда все потеряли Хокаге и товарищей, он потерял деда. Больше всего сейчас он чувствовал вину перед ним за то, что всё время капризничал, баловался, задирался. Теперь, когда Хирузена не стало, у Конохамару будто бы выбили землю из под ног. Казалось, что он будет жить вечно, что всегда можно пойти позлить старика и позадираться, а теперь его нет. Осталась лишь фотография на гробу, а затем лишь бетонная плита. И всё, конец. Больше всего на свете хотелось схватить деда, вцепиться в его одежду крепко-крепко и извиняться. Просить прощения за все свои капризы и дурости, за все провокации. За то, что он такой плохой внук. Впервые в жизни реальность Конохамару содрогнулась перед сокрушительной действительностью, и мальчик ясно чувствовал, как зыбок шаткий мир вокруг него. - Знакомься, Конохамару. Это Джирайя-сама. Перед смертью дедушка распорядился, чтобы он взял тебя в ученики. – Асума постарался добавить в голос хотя бы немного приветливости, но вышло скверно. Мальчик поднял уставшие глаза на странного человека, сидевшего перед ним за столом. Мужчина был огромен, просто пугающе огромен. Со здоровенной белой шевелюрой, странными полосами под глазами, необычным протектором и причудливой одеждой. Конохамару смотрел, казалось, не на него, а сквозь него, будто бы никакого третьего человека здесь и не было вовсе. - Кто вы? – Прошептал он. - Это очень сильный шиноби. Он – ученик твоего дедушки и один из легендарных саннинов. – Ответил Асума за Джирайю. Сам же беловолосый, натянуто улыбаясь, смотрел на ребёнка и не говорил ни слова. - Вы сделаете меня сильным? Таким сильным, чтобы я мог защитить всех? - Даю тебе слово. – Негромкий, но уверенный голос разнёсся по комнате. - Но я ведь ещё не закончил академию… - Со мной тебе не нужна академия. Твой дедушка верил в тебя и знал, что ты и без неё справишься! – Заявил Джирайя. - На деревню напали, а я был слишком слаб… и ничем не смог помочь. Если это последний приказ дедушки… – Мальчик запинался, глотал буквы. Джирайя и Асума переглянулись, понимая, как ему было тяжело. – Джирайя-сама, - Конохамару склонился в поклоне, - сделайте меня сильнее. Они ещё недолго поговорили, и пришло время расходиться. Джирайя дал Конохамару два часа на сборы – потом они уходят из деревни. С новым Хокаге вопрос уже улажен. Данзо и без того хватало работы, его не особо интересовала судьба отдельно взятого генина. Кроме того, он решил, что это положительно скажется на мальчике и отвлечёт его от горя. Джирайя планировал отправиться в новое путешествие, но о сроках ничего не сказал. - Дядя Асума… - Конохамару обернулся, стоя уже в дверях, - если братик Наруто сражался вместе с дедушкой, почему он ушёл? – Пустым, скрипящим голосом спросил мальчик. Никто из мужчин не отвечал, оба молчали. Конохамару ещё подождал и добавил. – Даже если бы он захотел уйти, он бы не пропустил похороны дедушки… - Снова тишина в ответ. С опущенными глазами Асума подошёл к племяннику и сказал: - Однажды ты всё поймёшь. Когда дверь за Джирайей и Конохамару захлопнулась, Асума, сложив руки за спиной, размеренным шагом задумчиво прошёлся по пустой квартире и подошёл к окну. Он долго всматривался в пасмурное небо и слушал свист ветра. «Данзо всё же добился своего», - думал он, - «что теперь с нами будет?». Юный Сарутоби безжизненно развалился на постели. Он не знал, что с собой брать, во что это складывать, и стоит ли вообще этим заниматься. Новый учитель сказал лишь: «соберись, у тебя два часа», но что он имел ввиду?.. Конохамару никогда никуда не собирался, никуда не уезжал. В другой раз он бы волновался и был в предвкушении – отправиться куда-то с новым человеком, который точно-точно сделает его сильнее. Но сейчас – одна лишь апатия и меланхолия. Если дядя Асума сказал, значит, так надо. В конце концов, Конохамару так и не взял с собой ничего. Единственное, что он прихватил напоследок – фотографию, на которой был он и дедушка. Снимок был сделан в тот день, когда он поступил в академию. Он и Хирузен, одетый в парадный костюм каге, приветливо улыбались. Конохамару шмыгнул носом и протёр влажные глаза. Джирайя первым делом повёл его кушать. Он заказал ему порцию риса с курицей, мальчик безуспешно первые минуты колупал блюдо палочками, но под напором нового учителя всё же нехотя съел. Идя по почти безлюдным улицам Конохи, Конохамару слышал, как его шарф колышется и треплется сзади по ветру. К вечеру грозные тучи стали ещё темнее и заволокли всё небо без остатка. Вдали слышались приближающиеся звуки грома. Темнело. К ночи собиралась гроза. Джирайя со своим новым учеником шли к воротам. Сенсей объяснил, что до грозы они успеют добраться до ближайшей деревушки и там заночевать, так что ничего страшного. Но Конохамару даже не отреагировал. Он немного оживился, лишь увидев девушку, сидящую на скамье впереди. Когда они подошли, он остановился. - Сакура, ты чего плачешь? – Тускло и безжизненно спросил он. Девушка подняла на него затуманенный слезами взор и покачала головой. - Ничего, Конохамару. Ничего… - Ты плачешь из-за братика Наруто? - Я не смогла остановить его. Я слишком слаба… - Джирайю заинтересовал этот ответ, он подключился к беседе. - Ты пыталась его остановить? - Нас отправили в погоню. – Она шмыгнула носом и протёрла глаза платком один за другим. – Мы догнали их… и… и… - голос задрожал, - Саске покалечили… Шикамару связали… А я… Я просто слабачка… - Она снова зарыдала. - Не расстраивайся, Сакура. – Попытался её утешить мальчик. – Сенсей, давайте возьмём её с собой. – Джирайя заинтересовался. Сакура замерла после этих слов. Она подняла голову и уставилась на незнакомца. - Куда заберёте? – Прошептала девушка. - Я забираю Конохамару на обучение. - Но кто вы? - Джирайя. Великий жабий мудрец. Один из трёх легендарных саннинов. – Глаза девушки расширились от восторга. Она поняла, что по силе этот человек равен Орочимару. Сердце забилось чаще от волнения, перед ней стоял тот, кто мог дать ей ту самую силу, которой ей так не хватало. Уж с её-то интеллектом она сможет освоить любую способность, она старательна, умна и талантлива. Всё, что ей нужно – лишь подходящий учитель. И, кажется, это он и есть. Неужели она нашла достойного? - Я… Я Сакура Харуно. Если можно, - робко и неуверенно, - я бы тоже хотела учиться у вас… - Хм… - Джирайя крепко задумался. - Что скажете, учитель? – учиться в компании для Конохамару было бы куда интереснее. Не то чтобы он сильно взбодрился от этой беседы, но к нему хотя бы немного вернулся интерес к жизни. - А зачем тебе сила? – Спросил мудрец, девушка опешила и не сразу сообразила, что ответить. - Ну как это?.. Шиноби нужна сила… - Не каждому шиноби нужна сила. Многие ниндзя, получив силу, не смогут ей правильно воспользоваться. - Не в моём случае. Я точно знаю, что поступала бы правильно! – В девушке заговорила храбрость. - И что бы ты сделала, будь у тебя сила в бою с Наруто? – Хитрый мудрец. Сакура не задумалась ни на секунду. - Как это что? Я бы остановила его и вернула в деревню. Он преступник и должен был ответить за свой уход! - Он не преступник. – Парировал Конохамару. - Преступник! Он ушёл из деревни! Покалечил Саске! – Голос стал похож на истеричный. - Значит, у братика были причины! – Мальчик не уступал. – Ты же была с ним в одной команде, ты знаешь его! Ты должна знать, что он не предатель! - Он предатель! - Да что он тебе сделал? Он же тебя даже пальцем не тронул?! - Он предал нас! Джирайя смотрел за этой картиной и вспоминал себя и Орочимару. До чего же похоже. На мгновение он погрузился в воспоминания. - Достаточно. – Мудрец решительно прервал детей. – Мы уходим. – Сакура поняла, что это её шанс. Уж его-то она не профукает. - Джирайя-сама, - Харуно соскочила с лавочки и отвесила низкий поклон, - прошу вас, примите меня в ученики! Даю слово, я буду прилежной ученицей, я освою всё, что вы будете давать и пронесу ваше искусство с гордостью! – Джирайя даже отступил от такой пронзительной просьбы. Было как-то не по себе. Конохамару уставился на учителя. - Нет. - А? – Сарутоби показалось, что он ослышался. Сакура чувствовала, что задыхается. - Как это?.. – прошептала она, выпрямляясь. - Ты нам не нужна. Уходим, Конохамару. - Джирайя развернулся и пошёл дальше. Мальчик посмотрел на девушку, та была опустошена, её бойкость махом куда-то испарилась. Она оглушено смотрела куда-то в пустоту и, кажется, растворилась в пространстве. Конохамару догнал учителя, поравнялся с ним и пошёл тем же темпом рядом. Они шли молча ещё несколько минут, и, наконец, мальчик не выдержал. - Почему вы её не взяли? Вы ведь были готовы. Сами хотели. - Таким, как она, нельзя давать силу. - Почему? Почему мне можно, а ей нельзя? – Мальчик вообще перестал что либо понимать. - Потому что ты веришь в своих друзей, а она нет. – Джирайя хитро улыбнулся и подмигнул ученику. Вслед удаляющимся Джирайе и Конохамару пустыми глазами смотрела Сакура. Девушка перестала что-то понимать в своей жизни. Что она делает не так, и почему всё идёт наперекосяк. Она обессилено рухнула на скамью и опустила голову на ладони. Где её место в мире шиноби? В чём её призвание? И зачем она вообще это делает? *** Не так много событий происходило на пути Наруто Узумаки, которые в корне меняли бы его жизнь. Таких, когда просыпаешься на следующее утро, и ещё находишься в прошлом. Впервые такое случилось, когда он поступил в академию. Утром первого дня он раздражённо ворочался под хриплые стоны дешёвого умирающего будильника. Всё внутри протестовало перед столь ранним подъёмом до тех пор, пока не пришло осознание – он теперь студент. Во второй раз подобное случилось, когда он с трудом окончил академию. Ещё не продрав глаза, он не мог припомнить ни ситуацию с Мизуки, ни свой выпуск, лишь лежал в ожидании сигнала подъёма и размышлял, какие сегодня будут занятия. Сегодняшнее утро можно было причислить к данной категории и назначить порядковый номер – три. Мальчик проснулся от холода и малой нужды. Самочувствие было удручающим, будто на него рухнули разом все лица Хокаге со знаменитой скалы. Голова раскалывалась, мышцы стонали, кости ломило, по телу то и дело пробегали неприятные судороги, а горло, кажется, слиплось всерьёз и надолго. Он нехотя ворочался, тщетно кутаясь в тонкий плащ, и не мог понять, почему же ему так холодно. Вконец озябнув, юноша начал отходить уже ото сна, и вдруг сознание прояснилось и стало кристально чистым – к чёрту холод: хорошо, что он вообще жив. Раскрыв глаза, Наруто с трудом принял сидячее положение. Картина вчерашнего дня не просто вспомнилась во всех деталях, едва ли воспоминания вообще когда-нибудь схлынут. Самочувствие прескверное. Фраза о тяжёлой жизни шиноби теперь заиграла для него новыми красками и приобрела довольно хмурый оттенок. Неподалёку спал Гаара, которого, кажется, пронизывающий ветер вовсе не беспокоил – на нём было своеобразное песочное одеяло. Его сон был настолько спокоен, а лицо столь невозмутимо, что Наруто даже подумал, почему же Гаара не спит со сложенными руками на груди, как любит часто ходить. Вскоре обнаружилась и Темари. Стоило лишь посмотреть по сторонам, как Наруто увидел её стоящей позади. Девушка облокотилась о дерево и с интересом разглядывала проснувшегося. Поднеся палец к губам, она дала ему знак молчать. Всё понятно – чтобы не разбудить Гаару. Наруто молча кивнул и еле-еле поднялся, зашаркав подальше в лес, справлять нужду. Позже Темари объяснила, что Гаара нёс его несколько часов, пока не стемнело, а затем первый решил дежурить ночью и охранять сон остальных. Так что сейчас было бы неплохо подождать, пока песчаник отоспится. Узумаки спросил, почему тот не укрыл песчаным покрывалом всех, на что девушка ответила, что песок укрыл его без воли Гаары, когда тот уже уснул. Недолго думая, парень предложил девушке свой плащ, на что получил отказ. Пришлось настоять. Сама же Темари, хоть и не показывала виду и не говорила, чувствовала себя теперь, благодаря Наруто, в присутствии Гаары гораздо спокойней. Юноша становился человечнее и добрее, а его агрессивное молчание стало теперь просто задумчивостью. Угрозы для своих он уже, кажется, не представлял. Никто из ребят никогда не был в стране Горячих Источников, и оставалось лишь догадываться, сколько ещё времени предстоит пробыть в пути. Случившийся военный конфликт играл новоявленным преступникам на руку – погони со вчерашнего дня за ними не было. Тем не менее, добраться до пункта назначения необходимо было как можно раньше. Там, судя по всему, была возможность, что называется, «залечь на дно». Лис распорядился отправить клона к мышам. Наруто ожидал чего угодно, но только не этого. Всё внутри ребёнка всколыхнулось протестом: какие сейчас могут быть тренировки? Курама всё же уговорил мальчика, и тот сдался. Это натолкнуло Узумаки на мысль, что, чем зря терять время, можно хотя бы почитать отцовский свиток. Присоединилась и Темари, с интересом разглядывая вычурные узоры обрамления и ровный, аккуратный почерк, которым были выведены бесценные знания. Спустя пару часов проснулся и Гаара. Изнывающие от холода компаньоны безмолвно ликовали. Нужно было двигаться дальше. Провиант со вчерашнего дня ещё остался, и можно было на время о нём не задумываться. Как бы не хотелось им сразу направиться бегом, Наруто всё ещё был не в состоянии прилагать какие-то более-менее серьёзные физические усилия. И пошли просто шагом. Узумаки с неприятным удивлением отмечал, что подобный износ организма ему знаком, хоть и до такой степени он себя раньше не изматывал. Сложно представить, что с ним было бы, решив он направиться в одиночку. Кроме того, он и сам по себе был рад, что не приходится переносить всё это одному. Однако на совести всё ещё висел груз, и от него хотелось избавиться. - Я должен вам кое-что сказать. – Обратился к песчаникам, бывшим песчаникам, Наруто. Те повернулись к нему, не задавая вопросов, ожидая продолжения. – Я покинул деревню согласно приказу. - Что? Как?! Ах ты подонок! – Темари хоть и была совсем не в настроении на проявление эмоций, весть её будто бы с ног сбила. – Так мы одни тут предатели? - Нет. Послушай… - А ты-то для своей деревни чистенький! – Девушка остановилась и была уже готова полыхнуть от гнева. Брат не перебивал, для него тоже это стало шоком. - Приказ отдал Хокаге перед смертью! Никто об этом не знает, кроме его сына! Когда придёт время, мы все сможем вернуться в Коноху. И вы тоже! - Да чего ради мы попрёмся в Коноху?! Что мы там забыли? – Для девушки это как-то не стало аргументом. - А в Суне лучше, что ли? – Закричал в ответ Наруто. – Мы в опасности, пока мы в своих деревнях, вот мы и ушли. - Не сравнивай нас и себя! - Да как не сравнивать?! Короче! Это ничего не меняет! Я здесь вместе с вами на равных правах. И сказал я об этом потому, что хочу быть честным! Захотим – вернёмся потом в Коноху. Не захотим – не вернёмся! – Шальная, крамольная мысль выстрелила в голове Узумаки: возможно, и правда он решит не возвращаться. - Как это? – Гаара тут же поймал на слове друга. – Объясни. – До этого он не проронил ни слова. - А? - Объясни. – Повторил Гаара. – Если ты преступник по приказу, то однажды, когда случится что-то, непонятно что, ты сможешь вернуться. Почему ты говоришь: «Не захотим – не вернёмся»? – Он зрил в корень. Наруто даже стало немного не по себе, насколько же рыжий был проницателен. - Я не вернусь туда без вас. Если вы не захотите, мы не пойдём. - Какая честь. – Съязвила Темари. - Я серьёзно. Можете злиться на меня, что я не сказал этого сразу, но это абсолютно ничего не меняет. Я не хотел утащить Гаару за собой на дно. Я хотел его защитить. - А вот скажи. – Начала девушка. – Как ты себе это вообще представляешь? Я ничего не говорила, когда ты предложил этот странный и непонятный план «защитить остальных», который лишь на словах звучит красиво, а на самом деле никто из нас понятия не имеет, как мы их будем защищать, и как мы их вообще найдём. Но это ладно. Но вот сейчас ответь мне на вопрос, когда эта твоя миссия закончится, и мы не захотим идти в Коноху, что ты нам предложишь? Или нет, не так. Чем мы вообще будем заниматься? Чёрт, - усмехнулась она, - я даже не знаю, как задать вопрос. Ты вообще думал о том, что будет после? - Не важно, что будет после. – Сухо ответил блондин. – Вполне возможно, если мы не справимся, никакого «после» вообще не будет. - То есть, как? - Сложно объяснить… - Он – дитя пророчества. – Вмешался Гаара. Песчаник понял, что Наруто просто не может взять и выдавить из себя, что он избранный. Темари не ответила, лишь перевела взор на брата. – В пророчестве сказано, что дитя появится в момент, когда мир будет в опасности. Так что, полагаю, Наруто хочет исполнить своё предназначение. - Один вопрос. – Обращаясь к Гааре. - А с чего ты взял, что он избранный? - Шукаку сказал. - Эм… Сам Шукаку? - Да. Дитя пророчества будет перерождением Рикудо-сеннина. Его девятихвостый и мой однохвостый признали в нём Рикудо. - Ну да. Знак качества. – Задумчиво произнесла блондинка. Теперь всё встало на свои места. Теперь-то понятно, что это были за перемены в Гааре. Почему он вдруг стал гораздо спокойнее. Почему он так просто пошёл за этим парнем. Мало того, что они оба – джинчурики, так они ещё и оба знают то, чего знать никому другому не положено. Не удивительно, что между ними образовалась такая тесная связь. – И когда вы собирались мне об этом рассказать? – Оба парня удивлённо уставились на неё. Действительно, когда? – Я одна как дура шатаюсь в вашем кружке по интересам и ничего не знаю! А, оказывается, мы не просто кучка малолетних преступников, мы исполняем предназначение! - Ну, понимаешь, Темари… - Неожиданно для себя даже Гаара оказался в замешательстве. - Гавнюки. – Фыркнула девушка, развернулась и пошла вперёд. Наруто с Гаарой переглянулись и посеменили за ней. Как-то они и правда не позаботились о том, чтобы ей всё рассказать. Сама же Темари при всём при этом, наконец, могла морально расслабиться: Гаара адекватный, его друг вполне вменяем. Можно было, наконец, и почувствовать себя девушкой хотя бы немного. Тем временем клон, отправленный к мышам, по распоряжению Курамы объяснил, что ему нужно всего лишь немного помедитировать. К тому времени мыши уже привыкли к своему новому соплеменнику и не удивлялись никаким его просьбам. Пустить его в мир помедитировать было для них таким же рядовым событием, как почистить крылышки. Наруто с ностальгией вспоминал тот момент, когда Стая рассказывал ему, как для них важно товарищество, и как они ценят дружбу. Здесь, в этой мрачной, тёмной, сырой пещере он чувствовал себя как дома. В полной безопасности и в кругу друзей. Мыши занимались своими делами. Копошились где-то в кромешной тьме, попискивали, вылетали наружу, залетали обратно, порхали, ели, игрались, вертелись рядом. Некоторые могли со всего маху приземлиться к Наруто в волосы и зарыться там, словно в засаде. Позже мальчик догадался, что так они будто бы прячутся, когда играют между собой. Его голова была чем-то вроде неприкосновенного места. «Домика». Впрочем, только ли голова? Часто мыши садились к нему на плечи, спину, колени. Он уже особенно и не вникал, зачем они это делают, не вздрагивал и лишь улыбался. А может, и не было никакого «домика». Может, им просто нравилось рыться у него в волосах. Судя по всему, мышам очень нравилось тактильное взаимодействие, физический контакт. Во время своих игр они постоянно толкались, пихались и нападали друг на друга. Мальчик с радостью отметил, что хотя бы здесь всё по-прежнему спокойно и тихо. И пусть в его мире всё очень плохо, пусть на душе у него прескверно и грустно, он всё же был счастлив, что в его жизни есть место, куда не добралась трагедия. Место, где его друзья всё также копошатся и дерутся себе в разных уголках пещеры. Когда он оказался здесь впервые, едва ли он мог подумать, что однажды эта пещера станет для него местом успокоения. Домом. Вторым или первым? Курама велел спуститься к нему в подсознание. Или подняться в подсознание? Не особенно важно. Главное – прийти. Узумаки нехотя, но всё же легко сосредоточился и немного погодя оказался в знакомом месте. Те же коридоры, та же сырость и слякоть. Настроение и так было ни к чёрту, а тут ещё и эта картина. Успокаивало лишь одно: его физическое тело среди мышей, а он сам хоть и в месте довольно убогом, зато безопасном. Тут его друг Курама. Он дошёл до клетки и встал напротив неё. - Привет. – Сказал Наруто. Лис кивнул. - Что ты собираешься делать дальше? – Наруто опешил от такого вопроса. Неужели нельзя было спросить просто, без этих манипуляций, без клонов и медитации? В другой раз он непременно разразился бы ворчанием, но сейчас даже этого не хотелось. Вообще ничего не хотелось. - Не знаю. Доберусь до места. Встречусь с этим Итачи. Там поглядим. Нужно будет искать других хвостатых, я надеялся, ты мне поможешь. Вы же можете чувствовать друг друга. И мышам надо помочь. - Знаешь, можно ведь никого не искать. И никому не помогать. Попроси Итачи, чтобы он отвёл вас в убежище, там отсидитесь, пока всё не уляжется. - Чё? Ты о чём вообще? – Нахмурился Наруто. - Я тут подумал, тебе не за чем рисковать жизнью, только и всего. Безопасней будет где-нибудь спрятаться. - Ты нормальный вообще? – Узумаки казалось, что у него уже заехали шарики за ролики. – На кой хрен я тогда вообще нужен? Кто им поможет-то кроме меня? Это же братья твои, ты чё вообще несёшь?! – Голос нарастал, Наруто уже трясло. – Я не буду прятаться и сидеть на месте! А если ты не хочешь этим заниматься или трусишь, то сиди тут и помалкивай, и нечего вызывать меня сюда из-за такой ерунды! А теперь я пошёл отсюда к чёртовой матери! – Наруто закрыл глаза и уже был готов исполнить сказанное, как вдруг: - Эй-эй, парень, погоди! – послышался крик сзади. - А? Чего? – Узумаки выпучил глаза, сердце от неожиданности готово было выскочить. Он уставился на Кураму в ожидании ответа. - Я пошутил, Наруто. Хотел, чтобы эти двое видели, что ты настроен серьёзно, и что это твоя идея. - Каво?! Какие двое? В чём настроен? – Несчастный, доведённый почти до безумия, парень схватился за голову. Нервная система уже готова была распрощаться и улететь далеко и надолго. Курама со звонким щелчком клацнул когтём по полу. - Эти двое. – Курама взглядом показал Наруто за его спину. Мальчик обернулся и застыл на месте. - Вы?.. - Ага, привет! – Улыбаясь, махнул рукой Хаширама. Тобирама кивнул. Всё те же доспехи, всё те же лица, только уже без трещин. Узумаки будто призраков увидел. Или в самом деле призраков? - Но здесь вы какими судьбами? - Хирузен перед смертью запечатал нас в тебе. – Хаширама был столь добродушен и открыт, что Наруто даже стало не по себе. - Это была та же печать, что использовал твой отец, когда запечатывал меня. Третий всё это знал, ему не составило проблем перенаправить их чакру и души. – Объяснил лис. Тем не менее от шока отойти Узумаки не мог. - Вы чё, настоящие? – Наруто немного наклонился и недоверчиво пошёл к решётке. Радость пропала с лица Первого. Вместе с братом они смотрели на мальчика как на идиота, и уже сомневались, стоило ли им сюда «приходить». Он разглядывал их, как причудливых экзотических животных в зоопарке. – Чё, правда?.. – бубнил себе под нос юноша. - Правда-правда. – Хаширама снова блеснул доброжелательностью, хоть уже и с натяжкой. – Мы настоящие. Так что принимай пополнение. – Мальчик ошарашено хлопал глазами. - В нашу первую встречу он казался поумнее. – Прокомментировал Второй. - Он тупит иногда. – Объяснил лис. – А так вполне сообразительный. Наруто даже не отреагировал и продолжал своё увлекательное занятие. Для него это была не просто встреча и новые жильцы. О легендарных братьях Первом и Втором Хокаге слагали легенды, их сила была даже сейчас за гранью человеческого понимания. И сейчас, стоя напротив их обоих, Узумаки не верил, что это происходит на самом деле. Два величайших шиноби прямо здесь. Не где-нибудь, а в его подсознании, личном мире. Сильнейший биджу, сильнейшие шиноби – все как на подбор. - Ну ладно. – Хаширама решил разрядить обстановку и привести парня в чувство. – Давай уж познакомимся как следует. Меня зовут Хаширама Сенджу. Я – Первый Хокаге. Это – мой брат Тобирама Сенджу. Второй Хокаге. Рады приветствовать тебя. - Чёрт! Точно! – Сработало. Парень опомнился. – Меня зовут Узумаки Наруто. Я – чунин Ко… - Мальчик чуть осёкся, чуть язык себе не откусил. – Наруто Узумаки. Бывший шиноби Конохи. - Да ладно тебе! Всё ещё наладится! – Наруто с удивлением отметил, насколько же добродушный, позитивный и открытый этот человек – Хаширама. - Надеюсь. – Мальчик и хотел улыбнуться, но не получилось. - Мы попросили Кьюби позвать тебя… - Он не Кьюби! – Оборвал Наруто Второго. – Его зовут Курама! - «Трепло», - подумал про себя лис. - Кхм. – Кашлянул Тобирама и продолжил. – Мы попросили Кураму позвать тебя, чтобы познакомиться и рассказать о наших планах. – Теперь уже мальчик весь обратился в слух. Планы? Какие могут у них быть планы? И планы на кого? – Всю жизнь мы с моим братом стремились к миру. Для этого мы использовали не всегда гуманные и разумные средства, но намерения наши были благородны. Сейчас у нас выдалась возможность ещё какое-то время поприсутствовать в этом мире, и мы решили ей воспользоваться. Хотя изначально я был против. Твой друг убедил нас, что ты преследуешь благие цели. Также он просветил нас, кто ты такой. Так что мы хотим помочь тебе. Никаких грандиозных планов у нас нет. Через тебя мы увидим мир, наших потомков и наш клан, а также, - он хитро сощурился, - если тебе интересно, поможем тебе стать сильнее. - Вы будете меня учить?.. – Не веря собственному счастью, Наруто прошептал это, как таинственное заклинание. - Научим всему, что сможешь освоить. – Ответил Хаширама. Сердце мальчика обливалось радостью, а лицо приняло какое-то туповатое выражение. - Эй! Очнись уже! Растаял тут! – Рыкнул Курама. Наруто тут же опомнился. - Для меня это будет большой честью, Хаширама-сенсей, Тобирама-сенсей! – Мальчик вытянулся во весь рост и поклонился. – А друзей будете учить как-нибудь через меня? - Поглядим, что там за друзья. А вообще, будет немного неудобно учить тебя, находясь в клетке. Выпусти нас. – Сказал Первый. Лис насторожился. Даже он не просил выпустить его. Также он прекрасно знал, насколько могущественны эти шиноби. При всём при этом, не доверять им повода, кажется, не было. Наруто обернулся на Кураму, ожидая разрешения. Мальчик почувствовал, что такие вещи лучше согласовать с лисом. - Ну, раз уж так, то и меня открывай! – Распорядился Курама. - А чего мы тебя раньше не открыли? – Озадачился вдруг мальчик. - Мне и так было нормально. А сейчас захотелось. – Ничего другого в голову не пришло. Курама не мог сказать, что задохнулся бы от злости, если бы эти двое гуляли тут вокруг, а он по-прежнему был бы за решёткой. - Ну хорошо, а как мне это сделать? - Сорви вон ту печать. – Ответил Курама. Сказано – сделано. Печать даже не порвалась, а сошла, легко поддаваясь усилию. Будто прочный бумажный лист был ненадёжно приклеен. Створки клетки распахнулись, будто после толчка, и братья, не торопясь, подошли к юноше. Повсюду вокруг разнёсся наполненный энергией прохладный воздух. Бывшая темница сама собой отдалилась и исчезла во мраке. Курама недоверчиво следил за этим действом. Вся эта ситуация не могла не раздражать, секунды тянулись для него уж очень долго. Наруто повернулся к его клетке в полной тишине. Все взгляды были устремлены на него. Печать клетки лиса находилась непросто высоко, а неподъёмно высоко, гораздо выше, чем он мог допрыгнуть. Исключительно интуитивно Наруто поднялся в воздухе, будто бы мог летать. Он завис перед печатью и взглянул лису в глаза. Они без слов поняли друг друга: - Прости, Курама. Ты столько нянчился со мной, а я выпускаю тебя только сейчас. Я и правда идиот. - Ничего страшного. Наруто только лишь прикоснулся к печати и начал её отклеивать, как кто-то схватил его за руку и оттянул от клетки. Кругом стало светло настолько, что в этом свету уже невозможно было что-то разглядеть. Белый слепящий свет шёл словно отовсюду, а не откуда-то конкретно. Юноша зажмурился и через несколько секунд почувствовал, как уже стоит на земле. Постепенно становилось не так слепяще, и уже можно было раскрыть глаза. Наруто с трудом разглядел первое, что попалось ему на глаза: надпись «Четвёртый Хокаге». Он застыл на месте, будто вкопанный и пытался понять, откуда у него могут быть галлюцинации. Свет постепенно рассеивался. Перед ним стоял высокий блондин в белом плаще. - Ты ещё кто такой? – грубый и решительный голос сбил с толку пришельца. Как только он увидел хозяина голоса, это сбило с толку ещё больше. - Тобирама-сама? – Глаза Минато были словно блюдца. – И вы, Хаширама-сама? Простите, мне мерещится? - Тебе не мерещится. Мы здесь были до тебя. Теперь ты себя назови. – Распоряжался Второй. - Это отец Наруто. Четвёртый Хокаге. Он заточил меня сюда. – Курама понял, что со свободой придётся потерпеть. - Кьюби, ты разговариваешь? – Минато, конечно, догадывался, что биджу вполне могут общаться, но чтобы вот так просто с людьми – это был нонсенс. - Его зовут Курама. – Первый поучительно выставил указательный палец вверх. - «Да чтоб вас». – Нахмурился лис. - Кхм. – К счастью, Намикадзе был не только быстр своей знаменитой техникой, но и своим острым умом. Он быстро оценил ситуацию и задал правильный вопрос: - Простите, я хочу понять, что происходит. Меня зовут Минато Намикадзе. Я - Четвёртый Хокаге, всё верно. Пожалуйста, объясните, почему девятихвостый с вами общается, почему вы здесь, и что случилось? - Ох. – Лис нахмурился. – Лично мне осточертело пересказывать одно и то же. Давайте вы. - Минато нервно сглотнул. «Что пересказывать? И почему он так фамильярно обращается к первым двум Хокаге?» - думал он. - Твой паренёк – дитя пророчества, как объяснил нам Курама. – Объяснял Хаширама. – На нём лежит большая ответственность. Единственные, кто знает об этом – биджу, поэтому девятихвостый и вышел с ним и нами на контакт. - А мы оказались здесь потому, что были воскрешены каким-то ублюдком Орочимару техникой Эдо-тенсей. Он напал на Коноху, призвал нас в качестве оружия и натравил на Хирузена. Натравил, ублюдок, по-другому и не скажешь. Твой сын сражался с нами вместе с Третьим. Сарутоби решил запечатать нас твоей техникой, печатью Бога Смерти, а мы захотели оказаться не в желудке шинигами, а в теле парня. - Вы об одном забыли. – Вставил свою ремарку лис. - Он ушёл из деревни по приказу Третьего. Хирузен боялся, что Данзо использует его и лиса в своих целях. – Объяснил Первый. У Минато всё смешалось в голове, и даже его железное хладнокровие вот-вот могло дать сбой. Он ни за что в жизни бы не поверил в эту сказку, если бы сейчас собственными глазами не видел своих предшественников. Намикадзе даже не мог придумать, что сказать, как вдруг почувствовал, как его что-то тянет за рукав, а в живот что-то ткнулось. Он посмотрел вниз. - Папа… - Наруто взял его за локоть, уткнулся лбом ему под ребра и дрожал от слёз. – Это правда ты? – У Минато сжалось сердце. Замолчали все. Четвёртый обнял сына и прижал к себе. Ребёнок обнял отца за талию и рыдал в белоснежный плащ. Он что-то бормотал, но было не разобрать. Мальчик и не старался, чтобы его поняли, в нём говорила обида и тоска. Минато и сам прослезился, поглаживая по голове мальчика. Он взглянул на первых двух – те не смотрели, они поглядывали по сторонам, оставляя личные чувства отца и сына им двоим, не вмешиваясь, не глазея. Курама тоже отвернулся. Ни капли ревности не возникло в нём, лишь чувство, что так и должно быть. Встретив отца, столкнувшись с собственными корнями, он вырастет более полноценным человеком. Он – не сирота. Лис понимал, что ребёнку нужны родственные связи, пусть даже такие. Наруто рыдал навзрыд, не сдерживаясь и не стесняясь. Слишком долго он сдерживал себя, думал о делах и приказе. Сейчас ему хотелось побыть не ребёнком пророчества, не избранным, не преступником и даже не шиноби. За последнее время он как-то подзабыл, что он всего лишь четырнадцатилетний мальчик. - Я здесь, сынок. – Прошептал Минато.