***
Али-сан жила на третьем этаже ветхой многоэтажки, в более благополучных районах никто не сдавал бы квартир в настолько кошмарных условиях, но таков был мир, то, что одном месте считается сумасшествием, в другом — в порядке вещей. В этом районе подобного рода вещи не были редкостью. Мор сомневался в том, что собирался сделать — в конце концов, они не были настолько близки, он даже не знал, можно ли назвать их друзьями. Не слишком ли много он на себя брал, собираясь заявиться к Али-сан домой? Однако гложущее его чувство было сильнее, и он отбросил бессмысленные попытки найти ответ — верного среди его мыслей не было. Подъезд был в запустении, хотя не сказать, что место, в котором жил парень, было лучше этого гадюшника. Мерзкий запах забивался в лёгкие, слезились глаза, Мор, прикрыв лицо рукавом, медленно, но верно брел вверх по скрипучей лестнице. Голоса на нужном этаже заставили его насторожиться, и парень юркнул в ближайший закуток за мгновение до появления третьих лиц. Не сказать, что в этом была острая необходимость, но инстинкты в такие моменты всегда брали вверх над логикой и здравым смыслом, так случилось и сейчас. Мор не думал и не рассуждал — тело сделало все за него. Людей было четверо, и они — всё в парне кричало об этом — были чертовски опасны. Мор выглянул, запоминая квартиру, у которой те остановились, и решил переждать. Но знакомый голос, тот самый, который корил его за наплевательское отношение к самому себе и смеялся колокольчиковым смехом, нарушил его планы. Это не было случайностью или совпадением — эти люди пришли к Али Салудже. Хлопнула дверь, оглушив громким звуком, отразившимся эхом от стен — Мор выждал еще пару минут, прежде чем приблизиться к ней. Она была неплотно прикрыта — из-за сильного хлопка образовалась щель — позволяя разглядеть крохотное помещение, служившее прихожей, в которой сидели уже знакомые парню три человека, и угол единственной комнаты, совмещающей в себе и кухню, и спальню, и гостиную — планировка у таких квартирок была одинаковой. Двое мужчин и неухоженного вида женщина, уместившись на маленьком пятачке пространства, неприятно ухмылялись, переговариваясь вполголоса, и старательно делали вид, будто не слышат возни и шума в комнате за спиной. Там находился последний из пришедшей четверки, судя по всему, их лидер и Али-сан, Мор поймал взметнувшиеся золотые пряди взглядом, увидев кружащую по комнате девушку, мелькнувшую на мгновение в доступном его взору углу. Происходило что-то странное, страшное, возможно, даже опасное — и от одной мысли о том, что Али-сан могла пострадать, Мор готов был голыми руками разобраться с заявившимися к ней типами. Но он не успел ничего предпринять, как в комнате что-то уронили, нецензурно выругавшись сквозь зубы, послышался глухой звук еще одного падения — и в поле зрения оказались ноги, рассекшие воздух — Али-сан прижали к полу, навалившись сверху. Мор уже схватился за ручку двери, так и не отрывая взгляда от разворачивающейся картины, но ни криков, ни мольб о помощи не было. Парень замер, видя только бледные лодыжки девушки, подрагивающие в такт заданному темпу, и слыша характерные звуки, остальное воображение дорисовывало само. Послышались стоны — тот самый голос, обладательницу которого он считал самой прекрасной на планете, сейчас признавался в принадлежности другому, позволял делать с собой все, что угодно — и земля будто ушла из-под ног. Мор отпустил ручку, коленом подтолкнув дверь, уже совершенно не заботясь о конспирации: ему было наплевать, и он был совсем не против подраться. Но его ухода никто не заметил, как не замечали его существования школе все они: учителя, ученики, все эти лицемерные твари. Все, кроме Али Салуджи. Кроме маленькой лживой девочки с приторно-фальшивой насквозь улыбкой. Равнодушие, которое так напугало его, стало спасением, возрождавшийся из пепла теплым сиянием и дружелюбным отношением мир снова превратился в руины — ничего не имело смысла. Как-то глупо, Мор чувствовал себя преданным и обманутым, но, правда в том, что между ним и Али не было никаких обещаний и клятв, он сам не знал, что между ними было. Однако Мор знал точно — это был конец. Мор вспомнил ходившие о первой красавице школы слухи: об её активной половой жизни, опасных ухажерах и прячущихся под длинными рукавами кофт доказательствах ее похождений — стало горько и паршиво, но в большой степени — никак. Осознавать, что презираемые шепотки за спиной — правда, было неприятно, но и отрезвляюще. Довольно с него Али Салуджи и ее лживых слов.***
Девушка не появилась в школе ни на следующий день, ни на следующей неделе. Прошло ровно семь дней с начала её отсутствия и четыре — с того дня, когда Мор навестил её квартиру. Абсурдные версии и невозможные гипотезы сыпались со всех сторон — Али Салуджа очень редко пропускала школу, и её долгое отсутствие тут же стало главной темой всех обсуждений. Мор не знал, зачем он снова сюда пришел: убедиться, что Али-сан хорошо проводит время? Бросить ей в лицо бессмысленные обвинения? Сказать, что прекращает их общение раз и навсегда? Мор не знал, и каждый следующий шаг давался ему с большим трудом. То, что что-то было не так, он понял сразу: дверь в квартиру была настежь открыта. Было тихо, и следов пребывания людей Мор не обнаружил, а судя по слою пыли — не было их здесь ни меньше трех дней. В комнате тоже было пусто и темно. Мор с опаской щёлкнул выключателем, нащупанным на стене, и свет, ослепивший на пару мгновений после подъездного мрака, очертил ровным контуром лежащее на полу тело. Это была Али-сан: тусклое золото грязных слежавшихся волос, лиловые синяки на запястьях, лице и шее, разорванная одежда и бурые пятна крови на полу. Она не двигалась и, казалось, не дышала, и Мор с гулко стучащим сердцем приблизился к ней, стараясь нащупать пульс. Это не было совпадением или случайностью — это сделали те люди, которые были здесь четыре дня назад. Ненависть к этим чудовищам и злость к самому себе — как он мог просто взять и уйти? — захлестнули его, и Мор не сразу почувствовал едва ощутимо бьющуюся жилку под пальцами. Сильные руки ласково огладили волосы девушки и, осторожно подхватив её, придерживая за спину и под коленями, уложили на диван. В жутком прошлом были свои плюсы, Мор отыскал аптечку и отработанными четкими движениями принялся оказывать первую помощь.***
Мор проснулся от жуткого грохота — кто-то со всей силы молотил кулаками по двери и орал: «открой, дрянь!». Парень поднялся, чувствуя закипающую внутри злость, но тонкая рука намертво вцепилась в его запястье. Еще более бледная, чем обычно, с ужасными синяками на скулах и под глазами — сердце парня сжалось от боли за это хрупкое создание — Али-сан попросила: — Не надо. Мор, помедлив, опустился обратно на пол, рядом с диваном, но девушка покачала головой, указывая на место рядом с собой. Парень осторожно сел у самого края, чтобы не помешать Али-сан, но она, наоборот, подобралась ближе, доверчиво уронив голову ему на колени. Стук, раздававшийся ещё некоторое время, наконец, прекратился. Али-сан заснула, трогательно подложив ладошку по щеку. Перебирая все еще влажные пряди, Мор подумал, что это не было случайностью. Он должен был быть здесь. И как хорошо, что он успел.