Одержимость

      Она не воспротивилась, но и не сказала ни слова в тот день, да и в последующие говорила мало. Ванда никому не доставляла беспокойства, её даже видели не часто, но присутствие её ощущалось всеми. Вижен регистрировал уменьшение уровня шума и незначительные изменения в поведении остальных членов команды. Он замечал, как сотрудники базы посматривали на Ванду, когда её силуэт всё же мелькал в коридорах и как косились на дверь отведённых ей комнат. «Будто призрака завели», — Тони ворчал и криво усмехался, но анализ мимики и жестов убеждал Вижена, что и он чувствует дискомфорт.       Когда Стив решил поговорить с Вандой о вступлении в команду, они расположились в просторном, светлом холле жилой части базы. Вижен наблюдал за этой сценой с достаточного расстояния. Анализировать действия людей уже вошло в привычку, и сейчас синтезоид отмечал, что Стив всячески старается расположить к себе Ванду: об этом говорил не только его ровный, твёрдый голос, но и нюансы позы и выражения лица. Она же оставалась прежней. «Сломанная кукла», — вспомнилась фраза Наташи. Эта фраза крепко засела в памяти синтезоида, вызвав необъяснимое, гнетущее ощущение внутри. Когда она это сказала, Вижен весь вечер просматривал базы данных, соотнося сказанное с имеющимися устойчивыми фразами и их значениями. Выводы не радовали. Ванда и правда была похожа на оставленную на скамейке куклу. Все эти дни и сейчас.       Вижен отмечал, как ровно она сидит на диване, как идеально уложены волосы и отглажена одежда, как спокойно лицо и… какими застывшими выглядят глаза. Она слушала Стива, а потом, выдержав паузу – ровно такую, которой от неё ждали, – согласно кивнула и улыбнулась. Не слишком широко, но и без напряжения. Так, как положено. Синтезоид поморщился. Он не чувствовал в поведении колдуньи фальши, но всё это было неправильным. Во всё происходящее закралась какая-то фатальная, критическая ошибка, из-за которой дефекты системы лишь накапливались. Быть может, этой ошибкой была для Ванды смерть её брата. Бесстрастный разум рассматривал эту гипотезу в числе наиболее вероятных, но всё же Вижен надеялся, что это не так.       Надежда. Отрицание реальности. Предпочтение менее вероятных вариантов в угоду собственным желаниям. Это было крайне нерационально, но Вижен всё равно надеялся, потому что понимал: если первая догадка верна – дефект непоправим.       — Она согласилась? Серьёзно? — Наташа была приятно удивлена. — Что ж, поздравляю, Стив.       — Мы должны помочь ей адаптироваться в команде, — серьёзно заметил он и посмотрел поочередно на всех присутствующих. — Насколько я понимаю, если не считать работы с Пьетро – а это особый случай, – ей вообще не приходилось работать в команде раньше.       — Так и есть, — негромко подтвердил Вижен. Он стоял у окна, спиной к остальным, и рассматривал городские огни, но перед внутренним взором вновь мелькали выписки из протоколов, досье, газетные статьи – всё, где отпечаталась биография Ванды. Теперь он знал её жизнь лучше неё самой, но этот огромный массив данных нисколько не помогал найти ни решения, ни объяснения того, почему решение стало столь важно для него.       — С понедельника начнём совместные тренировки, командные и индивидуальные, попарно, — сказала Наташа. — Я разработаю систему. Думаю, за несколько месяцев интенсивных занятий подтянем всех до приемлемого уровня.       — Ну а пока Романофф не начала систематически избивать нас, устроим для Ведьмочки приветственную вечеринку!       — Кажется, она не слишком-то настроена на бурное веселье, — с сомнением произнёс Стив, но Тони лишь отмахнулся.       — Да, но если ничего не сделать – так и будет киснуть. Поэтому – вечеринка! Все приглашены. И ты, Стив, обещаю, никто не будет выражаться!       Капитан наградил друга выразительным взглядом, но тот только усмехнулся, уже подхватывая планшет и отдавая распоряжения Пятнице.       — А ты что думаешь, Вижен? — Наташа откинула голову назад, глядя на синтезоида и даже в таком неудобном положении не теряя проницательности взгляда. — Как Ванда отнесётся к вечеринке?       Вижен какое-то время молчал, рассматривая проносящиеся перед его взглядом фотографии, статьи и собственные воспоминания, потом взглянул на шпионку.       — Возможно, ей необходимо сменить обстановку. Думаю, может получиться, если… — он замялся, подбирая правильную словесную конструкцию к тому, что осознавал в фоновом режиме, — … если на неё не будут излишне давить.       — Да она сама на кого хочешь надавит! — фыркнул Тони, щёлкая по экрану.       Синтезоид взглянул на него, прищурившись и анализируя фразу. Ведь он был прав: пределы могущества Ванды были неизвестной величиной, и пока опытные данные говорили, что границы прочерчены лишь её воображением и уровнем контроля над силой, саму природу которой Вижен не вполне понимал. Ванда управляла хаосом, слишком переменчивым даже для того, чтобы определить, материя он или неизвестная энергия. Да, она могла «надавить» на кого угодно. Сильная и способная управлять своей силой в достаточной мере, чтобы ничего и никого не бояться. Вижен качнул головой, не в силах понять, почему же этот логичный вывод вступает в противоречие с эмпирическими данными. Почему при всей своей силе Ванда казалась настолько хрупкой и потерянной?       Старк не был бы Старком, если бы не попытался устроить «вечеринку с размахом», так что остаток того вечера команда потратила на сдерживание его порывов нестареющего тусовщика.       — Да бросьте вы, зануды, — ворчал Тони, — надо же показать девчонке, как мы умеем веселиться!       — Тони, если ты превратишь базу в ночной клуб со светомузыкой и оравой девиц, будет сложновато убедить Ванду, что это вечеринка в её честь, а не в честь твоего желания повеселиться.       — Не возражаю против оравы девиц! — ввернул Сэм.       — Помню я, чем обычно заканчиваются такие вечеринки у Тони, — фыркнул Роуди. — Когда там у тебя день рождения?       — Ой да ладно, серьёзно, Роудс? — закатил глаза Старк. — Ну когда это было! И в конце концов: если не моя вечеринка, то какая? Давайте-давайте, выдвигайте гениальные идеи! Что: пицца, монополия, танцевальная битва и старые фильмы?       — М-м… — Наташа задумчиво окинула всех взглядом.       Тони опешил:       — Ты же не серьёзно! — воскликнул он и, выдержав паузу, изобразил на лице страдание. — Серьёзно, да?       — Не знаю, что такое танцевальная битва, но настольные игры и старые фильмы вполне подходят для создания дружеской атмосферы, — заметил Стив.       — Особенно под пиво и пиццу, — утвердительно кивнул Сэм.       — И быть может, после этого даже не придётся объясняться с командованием вооружённых сил по поводу очередного бардака! — воодушевлённо поддержал Роуди.       — Вы ужасно, просто невероятно скучные, — констатировал Тони, картинным жестом смахивая с экрана планшета всё, что успел туда вписать. — Но хорошо, тогда: пицца, пиво, настольные игры, танцевальная битва, пижамы в виде зверюшек, старые фильмы. — Он поднял глаза. — Ну, может, хотя бы пенное джакузи?       — Нет, — прозвучал единогласный ответ. А Наташа, приблизившись и заглянув в планшет из-за плеча Тони, проворковала тем особым, вкрадчивым голосом, от которого у её врагов наверняка наступало предынфарктное состояние: — И без пижам.       — Совсем? — Тони приподнял бровь и нагло ухмыльнулся. — Беру свои слова назад: вечер может стать не таким уж скучным!       В течение следующего дня в гостиной появилась неприметная светодиодная гирлянда с тёплыми, жёлтыми огоньками, на кухне прибавилось запасов выпивки, а возле одного из диванов выросла стопка цветастых коробок с настольными играми. Когда рутинные рабочие дела были завершены и большая часть сотрудников покинула базу, оставив её в распоряжении непосредственных хозяев, Наташа, прижимая плечом телефонную трубку, сказала:       — Вижен, позовёшь её?       Синтезоид немного удивился.       — Не уместнее ли будет тебе это сделать?       — Она ведёт стратегические переговоры насчёт пиццы, — прокричал Старк с другой стороны комнаты. — У тебя же отлично получается вытаскивать Ведьмочку – может, удастся не только из рушащегося города, но и из комнаты!       Вижен поморщился, направляясь к лестнице.       — Думаю, при ней упоминания об этом будут неуместны, Тони.       — Да знаю я, знаю, — проворчал он, махнув рукой. — Иди уже.       Через полминуты Вижен стучал в дверь Ванды. Чуткие слуховые датчики фиксировали в комнате движение, дыхание… даже сердцебиение, если сосредоточиться, и шаги. Шаги у неё были легкие, синтезоид помнил, как она порой скользила по коридору, практически не производя шума, который способны были воспринять люди. Интересно, где она приобрела этот навык? Вероятно, это произошло до того, как её брат получил возможность двигаться со сверхчеловеческой скоростью. Интересно…       — Вижен? — Ванда открыла дверь и недоумённо смотрела на него. Каштановые волосы свободно рассыпались по плечам и почти сливались по цвету с тёмным платьем, очень похожим на то, в котором он впервые увидел её. — Что-то случилось?       — Нет, всё в порядке, — тут же ответил синтезоид, возвращаясь к своей основной задаче на данный момент. — Команда устраивает в гостиной небольшую встречу, я пришёл позвать и тебя.       — Спасибо, я не люблю вечеринки, — пожала плечами Ванда и уже начала закрывать дверь, когда Вижен положил на неё ладонь. Не удерживая, но привлекая внимание.       — Это не будет вечеринка, — он постарался улыбнуться так, как часто улыбался Стив. Вижен отмечал, что улыбка Капитана у многих вызывает доверие и симпатию. — Не совсем то, что обычно подразумевается под этим словом. Там только команда, без посторонних. И мы бы хотели, чтобы ты тоже присоединилась. — Он помедлил, глядя ей в лицо. Анализ мимики говорил о её сомнениях, и Вижену хотелось изменить это. Хотелось… повлиять. — Ты теперь тоже часть команды, Ванда. Команда – это не только тренировки и задания. — Убрав руку от двери, Вижен протянул её девушке. — Пойдём?       Датчики, отвечающие за ощущение времени, барахлили – казалось, что прошла целая вечность, пока Ванда немигающе смотрела на его ладонь. Но потом она всё же кивнула, сунула ноги в тёмные балетки и взяла его за руку.       — Хорошо. Ненадолго, наверное, можно пойти.       Когда они спускались по лестнице, внизу царила привычная суета: Наташа спорила с Тони о фильмах, Стив рассматривал коробку с диском, Сэм и Роуди заносили в гостиную две упаковки с пивом…       — Привет, Ванда, — кивнул ей Клинт. Он сидел рядом со спорящими, но не принимал участия. Вижен задумался, действительно ли лучник первым заметил их появление, или же остальные просто решили не смущать новенькую излишним вниманием?       — О, ты-то мне и нужна, — воскликнула Наташа, выхватывая из рук Стива диск и разворачиваясь. — Будешь независимым экспертом.       — Экспертом в чём? — прищурилась Ванда, ища подвох в словах Чёрной Вдовы. Она так и не отпустила руку Вижена, и он почувствовал её напряжение.       — В выборе фильма. Сегодня начинаем с кино, и раз уж ты первый раз на подобной вечеринке, тебе предоставляется право выбирать. Итак, Ванда Максимофф: будем смотреть новый «Стартрек» или «Пробуждение Силы»?       — Только оригинальный Стартрек, только старая трилогия! — раздался позади голос Роуди.       Ванда пожала плечами.       — Не знаю, мне ни о чём не говорит ни то, ни другое.       — Ты не смотрела «Звёздные войны»?! — Наташа выглядела ошарашенной, и даже Вижен не мог взять в толк, притворяется она или удивлена искренне.       — Значит, Стартрек, — за плечом Чёрной Вдовы появился Сокол. — Начинать знакомство со «Звёздными войнами» с «Пробуждения Силы» – кощунство!       — Скройся, — шикнула на него Наташа. — Ты вроде бы не Ванда Максимофф, или как?       — Я не против, — Ванда кивнула, и Вижен заметил, как на мгновение уголки её губ дрогнули, будто она хотела улыбнуться. Но сразу после этого напряжение возросло. Она ожидала чего-то другого, чего-то худшего, и несоответствие вызывает в ней беспокойство. Заставляет ждать резкой перемены атмосферы – к такому выводу пришёл Вижен, показывая ей, где можно сесть. Рука у нее была тёплой и приятной на ощупь, кожа совсем немного отличалась по ощущению от его собственной.       Когда свет пригасили, а на большом экране, обычно использующимся на брифингах, появились начальные титры, рядом с Вандой уселась Наташа, протянув ей бутылку пива и устроив между ними большую миску с чипсами.       Следующие полтора часа Вижен мог бы охарактеризовать как «крайне любопытные». Технологии, продемонстрированные в фильме, вызвали у Тони живейшее возмущение, и он то и дело разражался гневными тирадами и пускался в объяснения на тему «почему так не может быть». Остальные смеялись и грозили чем-нибудь запустить в «гения и филантропа». Вижен не был уверен, услышал ли это кто-то ещё, но до его слуха в какой-то момент донеслись тихие слова Ванды «Я буду первой». Несмотря на то, что формально они обещали Старку некое агрессивное действие, неприязни в тот момент Вижен в них не распознал.       — О, а вот и Спок, — усмехнулась Наташа и, тронув Ванду за руку, скосила взгляд на Вижена. — Знаешь, кого-то мне этот персонаж напоминает. Обрати внимание, потом скажешь, права я или нет.       Этой реплики синтезоид не понял и, учитывая степень громкости слов Наташи, сделал вид, что вообще не слышал её – шпионка явно говорила лишь для Ванды. Хотя ему и было любопытно, в чём смысл сказанного.       — А теперь время бизнеса! — бодро воскликнул Тони, как только фильм закончился. На стол легла Монополия.       — Вообще-то детям время спать, — наставительно заметил Клинт, беззлобно поддразнивая Ванду. Она ответила ему выразительным взглядом, в котором скептицизм странно сочетался с расположенностью.       — Ты притащил сюда детей и не сказал нам?! — ужаснулся Старк. — Как ты мог, они же разберут нам базу по винтику!       — Учитывая, сколько мне приходится нянчиться с вами…       Вместо ответа в Клинта полетела подушка. Он с лёгкостью увернулся, качая головой:       — Слабо, очень слабо.       Как бы участники ни фыркали, раскладывая по столу цветастое поле, игра быстро захватила всех, и даже Ванда, как показалось Вижену, периодически поддавалась воздействию общей атмосферы и забывала выглядеть хмурой. У стола постепенно накапливались пустые бутылки из-под пива, кубики летали по полю, яркие выдуманные банкноты переходили из рук в руки, то и дело раздавался смех…       — Так, ладно! — через какое-то время решительно сказала Наташа, передвигая разноцветную валюту в центр игрового поля. — Надо срочно что-то предпринять, пока нас тут совсем не разорили.       Она поднялась и быстро взбежала по лестнице, ведущей на этаж личных комнат.       — Хм… — Старк задумчиво смотрел ей вслед. — Она пошла за оружием?       — Смотри при ней такое не скажи, Тони, — посоветовал Клинт, — если не хочешь оскорбить. Оружие у неё всегда с собой. Ты ведь не хочешь оскорблять Наташу, правда? — посмотрел он на Старка, приподняв бровь.       — Определённо нет!       Тем временем Наташа вернулась. В руках у неё была большая скатка, напоминающая ковёр, и картонный круг со стрелкой.       — Нет…       — За что…       — А это не чересчур…?       — Я слишком стар для этого дерьма…       — Может, всё же…       Наташа, игнорируя возгласы и усмехаясь, расстелила на полу большое полотнище с несколькими рядами цветных кружков, а круг со стрелкой бросила Вижену, подмигнув:       — Ты не против выдавать задания на первый круг?       — А что это? — Ванда с интересом обходила поле, покачивая в руках бутылку.       — Ты никогда не играла в твистер? — неподдельно удивился Тони, даже не добавив шуточку.       — Твистер? — она моргнула.       — Суть вот в чём, — пришла на помощь Наташа, указывая на Вижена своей бутылкой, — он будет крутить ту стрелку, на секторах написано, на какой круг мы должны будем поставить руку или ногу… — Она призадумалась. — …и так как вы все – зелёные новички, сектора про голову будем пропускать. Ну и вот: а мы должны постараться выполнять эти задания. Чем дольше продержимся, тем лучше.       — Обучающий курс камасутры, — громким шёпотом произнес Сэм, проходя мимо. — Особенно на Наташином поле, оно у неё усложнённое.       Ванда фыркнула. Работающая в фоновом режиме программа распознавания незнакомых терминов тут же нашла для Вижена справку. Он недоумённо посмотрел на Сэма.       — Какое отношение эта игра имеет к индийской практике…       Тони хлопнул его по плечу и покачал головой. В тёмных глазах отчётливо фиксировалось веселье.       — Тут не объяснить, смотри – и сам увидишь! — с напускной серьёзностью заметил он.       Наташе в игре не было равных: в её теле будто остались одни гибкие мускулы, и она с лёгкостью выполняла задания, то делая «колесо», чтобы обогнуть препятствие в виде Сэма, то подныривая под торс Стива и дотягиваясь кончиками пальцев до нужного круга. Всё это, казалось, не составляет для неё никакого труда, и даже более того: пронаблюдав немного, Вижен заметил, что шпионка время от времени намеренно дотрагивается до более дальних кругов, чтобы затруднить игру остальным.       — Стив, левую руку на красное, — сказал Вижен. Стрелка ещё не остановилась, но он уже просчитал, где она замрёт.       Кэп осмотрел свободное пространство и замялся. Наташа ухмыльнулась.       — Чего ждёшь, Роджерс? — не смолчал Тони. Они с Клинтом и Роуди сидели на диване, уже выбыв из игры       Стив заворчал, но всё же потянулся к свободному кружку, при этом едва не ложась на Наташу.       — Теперь попробуй выберись! — ухмыльнулся Сэм, стоявший в другой части поля в позе черепахи.       — Вызов принят! — фыркнула Наташа, а потом подмигнула Стиву. Вижен не успел заметить её движения, но судя по тому, как Капитан закатил глаза, это была какая-то провокация.       — Ванда, правая рука на синее поле.       Глаза синтезоида тут же нашли ведьму. Она стояла у самой границы поля, за Сэмом, и на лице сейчас явственно отражалась растерянность: Сокол перегораживал ей путь. Девушка начала было разворачиваться, но Наташа тут же её окликнула:       — Нет-нет, никаких переворотов! Ты не должна убирать ноги с кругов. Стой как стоишь.       — Ну и как же мне тогда…?! — возмутилась Ванда.       — Отклонись назад, ты дотянешься, — мило улыбнулась Чёрная Вдова, совершенно игнорируя нависшего над ней Стива.       — Я ж упаду! — протестовала ведьма, но Вижен, не сводивший с неё глаз, замечал, как взгляд её изменился, сосредотачиваясь. Она начала просчитывать в уме это движение.       — Ну ничего, не смертельно, даже если так, — фыркнула Наташа. — Сэм у нас крепкий, выдержит. А, Сэм?       — Тебя-то? — Сокол широко улыбнулся Ванде. — Да запросто!       Ворча что-то себе под нос, Ванда ещё раз отхлебнула из бутылки, потом отставила её и начала медленно отклоняться назад, вытягивая руку. Вижен напрягся, осознавая, что рассчитывает траекторию падения, если нога у неё соскользнет. Выходило, что Наташа права: ничего катастрофичного и даже вряд ли травмоопасного – Ванде даже не требовалось удерживаться в неудобном положении, она могла опереться спиной на спину Сэма. Хотя не поступила так, когда её пальцы, наконец, коснулись синего поля. Вижен прищурился, наблюдая за ней. Почему? Упрямство? Попытка доказать, что она может справиться сама? Недоверие?       Ванда запрокинула голову, её волосы упали на поле, один из неизменных кулонов сполз в ямочку между ключицами. Взгляд нашёл Вижена.       — Играем дальше?       — Да, простите, задумался, — быстро проговорил он, вновь крутанув стрелку. Наташа издала неопределённый звук, что-то среднее между смехом и фырканьем. — Сэм, правая нога на зелёное.       — Знаете, по-моему, Наташа решила устроить нам дополнительную тренировку под шумок! — посетовал он, подтягивая ногу к себе и стараясь при этом удержать равновесие.       — Ещё бы, — не осталась в долгу шпионка. — По камасутре, ты ж сам сказал.       — Это у вас там камасутра, а тут…       — Да нет, у них там всё по-миссионерски, это ж Кэп, ему даже барабан подыгрывает! — ухмыльнулся Тони.       — Старк, а не пойти ли тебе…       — Не выражаться, Кэп!       — Наташа, правую ногу на красное. — Вижен постарался удержать внимание на своей задаче, но анализ их диалога то и дело выходил в основном режим. Сложно было понять, в какой момент дружеское подтрунивание может перейти в перепалку. Эта черта человеческого общения сбивала Вижена с толку.       — Ой, как неловко получилось, — хохотнула Наташа, всего чуть сдвигая ногу с одного кружка на соседний.       — Наташа…       — Стив, правую ногу на зелёное.       — Вижен, ты там не мухлюешь?! — проворчал Капитан, упираясь коленом в круг рядом с коленом Наташи.       — Мухлюю? Нет, Стив. Ванда, левая нога на зелёное.       — Чёрт, это ж невозможно!       — Ерунда! — улыбнулась шпионка, как-то умудряющаяся наблюдать за остальными из своего положения. — Вот что тебе надо сделать: согни правую ногу, обопрись спиной на Сэма, но не отрывай пальцев от круга, потом протяни левую ногу назад, под него, и ты попадёшь точно на круг… Так тебе будет даже удобнее.       Ванда старательно следовала инструкциями: Вижен решил, что в её медленных, осторожных движениях тоже есть своя красота, хотя и отличная от опасной грации шпионки. Замирая в неудобной позе, Ванда, как и Наташа, не выглядела нелепо, даже напротив: в тёмно-каштановых волосах отражались блики приглушённого света, вытянутые, напряжённые руки казались более тонкими и изящными, чем обычно, когда их скрывали жёсткие рукава куртки, тёмная юбка не слишком длинного платья…       — Земля вызывает синтезоида! — раздалось прямо у него над ухом, и Вижен моргнул, понимая, что посторонние размышления захватили недопустимо много его внимания.       — Сэм, левая нога на зелёное.       Сэм честно попытался дотянуться ногой до дальнего ряда зеленых кругов, но случайно сбил руку Стива, пошатнулся, и они оба потеряли равновесие. Ванда ахнула, также теряя опору и падая поверх растянувшегося на поле Сокола, Наташа расхохоталась, змеёй выскальзывая из-под Кэпа за миг до того, как у него подогнулась вторая рука.       Шпионка поднялась на ноги и упёрла руки в бока, наблюдая сотворённое во многом её стараниями.       — Да, Сэм, пожалуй ты прав, с гибкостью у вас не так уж хорошо. Впишем и это в программу тренировок. — Она обогнула поле и протянула руку Ванде. Вижен заметил секундное колебание ведьмы, но она почти сразу ухватилась за ладонь Наташи и, кажется, даже улыбнулась ей, благодарно кивнув. Эта улыбка понравилась Вижену – быть может, она была для Ванды маленьким шагом по направлению к ним всем.       — Ну что, Нат, — усмехнулся Клинт, — если твой аттракцион тонкого издевательства и унижений закончен, время пиццы? Ванда, какую пиццу ели у вас?       — Особо отличающихся рецептов не было. — Она пожала плечами, подхватывая с пола свою бутылку и вместе с остальными подходя к дивану. — Это ведь не национальное блюдо.       — А какие национальные блюда тебе по вкусу? — спросил Вижен, садясь рядом.       Девушка удивлённо взглянула на него, но ответила довольно быстро.       — Ну… паприкаш, пожалуй.       Вижен хотел спросить что-то ещё, но тут Тони опустил на стол большую коробку, возгласил «Налетай!» – и разговор на какое-то время затерялся, потонув в бесконечных дружеских подначках. А после настало время историй.       Вижен заметил, что команда делилась на тех, кто просто обожал рассказывать истории, тех, кто этого не любил совершенно, но с удовольствием слушал чужие, и тех, кто желанием не горел, но, захваченный общей беседой, сам не замечал, как присоединяется.       Сначала показалось, что Ванда относится ко второй категории, и Вижен счёл это совсем неплохим, ведь казалось, что она слушала остальных с искренним интересом, хотя и редко комментировала услышанное. Но потом ему пришлось скорректировать суждение, ведь Наташе и Стиву всё же удалось вытянуть из ведьмы пару историй. Синтезоид, слушая, смотрел на неё, не отрываясь, чувствительные зрительные и слуховые датчики улавливали малейшие изменения интонаций голоса и мимики, делая рассказ богаче и ярче. Это способствовало пониманию.       Ванда, довольно часто отпивая из бутылки, рассказывала о том, как после гибели родителей они с Пьетро кочевали по сиротским приютам и то и дело нарывались на одинаковую проблему: наплевательское отношение персонала к правилу «не разделять близнецов», из-за чего брату и сестре приходилось сбегать снова и снова. Погрузившись в воспоминания, Ванда говорила с азартом и улыбкой, будто о сказочных приключениях, и, кажется, не замечала, что улыбки остальных выглядят уже далеко не такими беззаботными, как несколько минут назад. Вижен не сводил с неё глаз, размышляя о том, как странно порой человеческий разум расставляет акценты на прошлом. Синтезоид не сомневался, что в скитаниях пары детей не было ничего сказочного, зато с избытком хватало холода, голода, неопределённости будущего и… Слова вновь зарябили, пока не вынесли на поверхность сознания слово «неприкаянность». Отсутствие дома. Отсутствие своего места в мире. Вижен поморщился, чувствуя, как это слово вызывает у него внутри странный резонанс.       — Но вот Пьетро… — имя брата Ванды вернуло синтезоида на прежний путь размышлений, и он снова взглянул на смеющуюся девушку. На её щеках проступил лёгкий румянец, а в жестах появилась плавность и раскованность. Да, человеческий разум странным образом обрабатывает память. Она наверняка не забыла о тех лишениях, которые пришлось перенести, но они померкли, оказались оттеснены на периферию сознания одним фактом: в то время её брат был с ней. И одно это обстоятельство перевешивало все прочие.       Когда рассказ завершился, Наташа тут же подхватила его нить, вывернув в собственный: в нём присутствовал Стив, фраза: «мне 95, я молод», попытки залезть в супер-секретные данные из интернет-кафе с чудаковатыми посетителями, и хотя суть – как Вижен знал из досье – состояла в попытках скрыться от Гидры, подача этой истории вызывала у всех искренний смех. Стив швырнул подушкой в Наташу.       — В каком свете ты меня выставляешь?!       — Да брось, ты должен признать, это было весело! — Наташа метнула подушку обратно. — Это была, чёрт возьми, одна из самых нелепых миссий в моей карьере, так что гордись, Роджерс, такого результата добиться непросто!       — Ну а что насчёт тебя, Ванда? — Сэм посмотрел на неё через стол. — Когда тебе доводилось самым странным образом применять свои силы?       Девушка на некоторое время задумалась, глядя в потолок, а потом в её глазах вспыхнуло вспоминание.       — О, это было незадолго до того, как вы разнесли базу Штрукера. Он хотел проверить, как далеко простираются мои способности в манипулировании сознанием и придумал своеобразный тест: нам с Пьетро надо было прожить неделю жизнью детей одной важной шишки так, чтобы никто ничего не заподозрил. Его настоящие дети были где-то за границей.       — Ого, и как? Получилось? — Тони подался вперёд, заинтересованно глядя на неё. Вижен почувствовал укол неприязни, когда увидел этот взгляд. Он показался ему слишком изучающим и в то же время слишком бесстрастным, будто Старк смотрел не на человека, а на какой-то хитрый, потрясающий воображение механизм. Вроде самого Вижена. Но Ванда была человеком. — Ты правда запудрила всем им мозги, а Ведьмочка?       — Да, Тони, — она тоже наклонилась вперёд, будто принимая вызов, в глазах вспыхнули искорки. — Я. Запудрила. Всем. Им. Мозги, — сказав это, Ванда выдержала паузу, но как только тишина начала слишком сгущаться, внезапно откинулась на спинку дивана и рассмеялась, делая очередной глоток из очередной бутылки. — Вы себе не представляете, как это было утомительно – и в то же время как круто. У Штрукера-то были не особенно комфортные условия, а тут прямо дворец, все такие любезные, можно делать что захочется… — Она окинула всех взглядом. — Серьёзно, вы знали, что детишкам богачей можно делать всё что захочется, и за любую херню, которую они творят, им только пальчиком грозят?       — О да-а-а, есть такое, — протянула Наташа, удержавшись от того, чтобы не взглянуть на Старка.       — И что случилось, когда время вышло? — спросил Клинт, внимательно глянув на Ванду.       Девушка безразлично пожала плечами.       — Да ничего. Их дети вернулись с отдыха, родители продолжили им улыбаться и были свято уверены, что всю прошедшую неделю их действительно не было дома. А нас с Пьетро не существовало. Я расширила свой потенциал, контролируя одновременно столько людей, Пьетро развил ещё большую пороговую скорость, когда ему пришлось тащить меня обратно в лабораторию…       — Так что-то всё же пошло не так? — Стив наклонил голову к плечу, его вопрос звучал осторожно.       — Я немного перенапряглась. — Она вновь пожала плечами. — Держать кого-то под контролем – это не то же самое, что чуть-чуть его напугать. Последнее – разовое действие, а контроль требует постоянного сосредоточения, днём, ночью, каждую минуту. Это… утомительно. — Она усмехнулась. — И за всё надо платить.       Вот после этой фразы над столом действительно повисла неприятная тишина. Вижен не мог бы рационально объяснить, чем она отличалась, но понял, почему иногда люди называли тишину «звенящей». У каждого здесь было своё представление о том, какой бывает цена за те или иные поступки. И даже в словах Ванды ощущался горький подтекст, будто на самом деле, говоря о цене, она имела в виду что-то другое, а не только что рассказанную историю. Вижен даже подозревал, что. Тень брата ходила за Вандой будто призрак. Хоть призраков и не существовало.       — Итак, надеюсь, все мы благополучно пережили этот неловкий момент и можем приступить к операции по спасению вечера, — раздался в тишине голос Тони. В нём привычные шутливые нотки странно переплетались с серьёзностью.       Они с Вандой несколько мгновений смотрели друг другу в глаза, будто вели безмолвный диалог, потом девушка едва заметно кивнула и, в очередной раз отхлебнув пива, сказала:       — Покер. Ты и я.       И они действительно сыграли в покер. Вижен просмотрел в сети правила этой игры и узнал, что невозмутимость настолько важна в ней, что существует даже слэнговое выражение «покерфейс». Ни Ванда, ни Тони не выглядели невозмутимыми. Остальные собрались за их спинами и активно комментировали происходящее, давая советы и споря между собой. Вижен остался в стороне, наблюдая за всем этим и вновь не понимая, напускная ли это весёлость или настоящая. Притворство или…       В конце концов хаос за столом приобрёл такие масштабы, что за взрывами смеха и плечами зрителей скрылся итог. Синтезоид так и не понял, кто же победил, но в следующий круг почти все расселись за стол, Наташа заняла место Ванды, когда та вместе с Клинтом отошла к окну. Они о чём-то говорили, время от времени поглядывая на играющих. Ванда чуть улыбалась, часто кивала, а один раз даже несильно хлопнула Клинта по плечу. Этот жест значился в базе как «дружеский».       Потом у Клинта зазвонил телефон, и он вышел из комнаты. Вижен полагал, что Ванда вернётся к остальным, но вместо этого она проскользнула в дверь террасы и отошла на некоторое расстояние, вглядываясь в далёкие городские огни. Всего несколько минут, а синтезоиду показалось, что время пошло вспять, возвращая их к моменту у двери. Или даже ещё раньше. Она вновь осталась одна, окутанная холодным светом сумерек, даже в этом отличная от остальных членов команды, погрузившихся в азарт игры под светом жёлтой гирлянды.       Вижен приблизился к ней и сел рядом на ступени. Ему не хотелось, чтобы она оставалась одна. Но и завести разговор не выходило. В голове мелькали типичные начальные предложения, но ничего из этого не казалось уместным. Ванда смотрела в пространство. Она не выглядела опечаленной – скорее, задумчивой.       — Ты всё ещё видишь в моём разуме смерть? — тихо спросил он и, лишь когда слова отзвучали, понял, что ему в самом деле интересно услышать ответ.       — Она есть в разуме каждого, Вижен. Смерть. Гнев. Скорбь. Зло… — Ванда слабо улыбнулась, отпивая ещё глоток из бутылки.       Не нужно было прибегать к сложному анализу, чтобы понять: она уже достаточно пьяна. Стоило бы остановить её: интоксикация алкоголем, конечно, несмертельна при таких объёмах, однако неприятна. Но Вижен медлил. Девушка тем временем задумчиво пропускала между пальцами нить алой энергии – единственный всполох краски в обесцвеченном сумерками мире. А потом взглянула на Вижена. В уголках губ был намёк на улыбку, глаза – блестящие и спокойные сейчас. Синтезоид поморщился, поняв, что именно это спокойствие было причиной, из-за которой он не отобрал у ведьмы ещё прошлую бутылку. Эта интоксикация заставила её расслабиться. В сознании родилась абсурдная, в чем-то даже смешная мысль: «Как жаль, что алкоголь не способен научить, как сделать это…».       — Ты куда больше человек, чем все думают. Может, больше, чем думаешь ты сам. Вот что я вижу сейчас в твоём разуме, Вижен. А теперь мне, пожалуй, пора… — Она попыталась подняться, пошатнулась, инстинктивно хватаясь за его плечо, и тихо засмеялась: — О, точно пора.       Вижен ощутил нечто вроде пиломоторного рефлекса, который люди называли «мурашками», хотя он был невозможен на его лишённой волосяного покрова коже. Однако покалывание, родившись в том месте, где его коснулась Ванда, прошлось по позвоночнику и слегка сбило настройки восприятия. Впрочем, несмотря на это, неприятным оно не показалось.       — Я могу проводить тебя? — спросил Вижен, ненавязчиво придерживая её за локоть.       Ванда вновь рассмеялась.       — Думаешь, сама не дойду или взорву что-нибудь по дороге?       Вижен замер, не зная, как ответить. В самой постановке вопроса был подвох. Но и ответить как есть что-то ему не давало. Впрочем, как оказалось, ответ Ванде не особенно требовался. Уже через 18 секунд она махнула рукой и улыбнулась:       — Да не делай такое лицо, Вижен. Я шучу. Пойдём, если хочешь.       Синтезоид поднялся одним плавным движением и легко поддержал Ванду за руку, провожая в дом, а потом – к ближайшей лестнице. Она шла медленно и сосредоточенно, видимо, надеясь сделать своё опьянение максимально незаметным. Возможно, ей это удалось, ведь команда к этому моменту полностью погрузилась в те развлечения, которые вчера Тони называл скучными.       Разве что в противоположной части комнаты Наташа на секунду подняла глаза от своих карт и проследила за удаляющейся парой. Красная кожа одного, зыбкое красное марево вокруг второй. «Руки на красное». Чёрная Вдова едва заметно усмехнулась и выложила на игральный стол выигрышную комбинацию.       Вижен часто наблюдал за Вандой, когда она спала. Этому было много объяснений. Её сила – слишком хаотичная и непредсказуемая – вполне могла выйти из-под контроля во время сна. А ещё он почерпнул из сети много информации о том, как можно лучше понять человека, основываясь на его манере спать, и хотел проверить, действительно ли это так. К тому же наблюдение за спящей колдуньей странным образом гармонизировало его мыслительные и жизненные процессы. Наверное, именно это подразумевали люди, когда говорили, что им что-то нравится.       Время от времени Вижен подумывал спросить у Ванды разрешения на это – он заметил, что подобные посещения не считаются у людей чем-то привычным, и ей могло бы это не понравится. Но именно поэтому он оттягивал момент разговора, создавая всё новые и новые алгоритмы для него и не удовлетворяясь результатом.       Возможно, стоило спросить сегодня? Возможно, да, но Вижен не попытался. Отчасти потому, что уравнение разговора так и не сошлось в его голове, отчасти потому, что переступив порог комнаты, Ванда уже почти спала и, кажется, забыла о его присутствии. Разуваясь, она раздражённым движением стряхнула с ноги балетку. В итоге одна осталась аккуратно стоять у двери, а вторая угодила под тумбочку, но Ванда этого не заметила. Она проковыляла в спальню, на ходу стаскивая через голову платье… Вижен следовал за ней на некотором расстоянии, готовый подхватить, если заплетающиеся ноги подведут девушку. Холодные механизмы в голове неустанно работали, просчитывая траектории и отклонения, но в синтезированном разуме нашлось место и для наблюдения более… бессмысленного? Бесцельного? Все эти слова казались не совсем подходящими, хотя Вижен и не мог определить цель, с которой взгляд его скользит по телу Ванды, запечатлевая в сознании гармонию линий и изгибов. Как не мог он определить и того, почему этот визуальный ряд вызывает в нем странный отклик.       Ванда же тем временем потянулась к ящику за пижамой, запуталась в ней, попытавшись сунуть обе ноги в одну штанину, выругалась на родном языке, стряхнула штаны на пол тем же жестом, что и балетку недавно, и упала на кровать в одном белье. Вижену показалось, что, когда её голова коснулась подушки, Ванда уже спала.       Он накинул на неё одеяло, потом, поразмыслив, распахнул окно, пуская в комнату свежий ночной воздух, и добавил к одеялу плед. Ванда завозилась, принимая привычную позу и утыкаясь лицом в большую подушку, которую обнимала. Сейчас колдунья казалась невероятно хрупкой. Вижен, наблюдая за ней, ловил себя на мыслях о том, что – если бы не было данных других наблюдений – он бы вряд ли счёл её способной вырвать из груди Альтрона его механическое сердце или зачаровать Тони и остальных, наполняя их разумы болезненными галлюцинациями. Контраст был настолько разительным, что Вижен заподозрил бы у неё раздвоение личности… Но никаких симптомов отслеживающие системы не фиксировали. Только это несоответствие. Это… ощущение.       Вдруг Ванда дёрнулась, перекатываясь с бока на спину, и её спокойное лицо исказили морщины. Пальцы стиснули простыни, и девушка замотала головой.       — Нет… нет, пожалуйста… Пьетро, нет… — она протянула руки вперёд, будто ей нестерпимо хотелось удержать его, из-под ресниц потекли слёзы. — Пожалуйста, Пьетро, беги! Беги скорее! Не оставляй… меня одну… не бросай меня, Пьетро…       Она плакала, протягивая руки, и всё повторяла и повторяла свою мольбу. Вижен застыл, ощущая, как её страдания отражаются в нём самом, перестраивают разум, заставляя его посылать по телу волны незнакомой дотоле, душащей боли, не имеющей никакого отношения к физиологии, но от того не менее сильной.       — Я здесь, Ванда, — тихо произнес Вижен, подходя к её кровати и сжимая дрожащие руки. — Всё в порядке, я с тобой. Ты не одна. Ты не будешь одна, Ванда.       Произнеся это, он замер, осознавая, что если она сейчас проснётся, то вряд ли обрадуется, поняв, что у этого момента слабости были свидетели… Но Ванда не проснулась. Она сжала руку Вижена и потянула к себе, прижимаясь к ладони щекой. Её лицо разгладилось, дыхание вновь стало глубоким и ровным, а глаза перестали лихорадочно двигаться под веками.       Фаза быстрого сна завершилась – бесстрастно сделал вывод мозг синтезоида и отметил, что руку можно отпускать, ведь в фазе глубокого сна люди не видят сновидений. Но Вижен не отпустил. Он просидел в той позе всю ночь, не отрываясь глядя на Ванду. Она тоже не отпускала его руку, и от этого Вижен ощущал странную радость, воодушевление и необъяснимое чувство неловкости.       А ещё ему то и дело вспоминался тот момент в Заковии. То эхо усмешки и тень слов: «Не благодари». Это воспоминание будто просачивалось между щекой Ванды и его ладонью и омрачало приятные ощущения.