Как умолкнет песнь

05.12.1971 На самом деле, фиг знает, какой сегодня день по Вселенским меркам. Но последняя дата, о которой мне известно со слов Констанции, — четвёртое декабря, а с тех пор я спала ровно один раз. Так что вот. Надо же как-то озаглавить мою незамысловатую запись. Блокнот я обнаружила по большей части случайно. После того, как мы с Доктором оставили Вольфганга на Керридуине и собрались лететь к Эдде, ТАРДИС вдруг удумала сломаться (очешуеть, я и правда воспринимаю её как нечто живое). Впрочем, как мне позже объяснил Доктор, она скорее переутомилась — или банально разрядилась, как обыкновенный земной телефон. Ей поднадоели наши частые визиты на Планету Музыки и попытки вмешаться в эту «запутанную временную линию злосчастного артефакта». Как справиться с этой проблемой, Доктор пока не объяснил, но туманно намекнул, что всё будет в порядке. Рано или поздно, так или иначе. А пока мы дрейфуем где-то на задворках одной из многочисленных галактик в далёком-далёком будущем. Не самое худшее времяпровождение, если подумать. Но и не самое весёлое. ТАРДИС любезно выделила мне уютную комнатку. В ней обнаружился мой школьный рюкзак, о котором я и думать забыла с тех пор, как мы повстречали взрослого Моцарта, и (кто бы мог подумать!) моя старая ночнушка. У этой будки определённо есть чувство юмора. Среди не шибко полезных сейчас учебников по алгебре, физике и правоведению (замечательнейшее сочетание) я с радостью откопала свой дневник. Сижу, пишу. Планирую прогуляться по машине времени, раз уж подвернулась такая возможность. Доктор безвылазно сидит в кабине управления (или под ней): видимо, пытается привести ТАРДИС в рабочее состояние. А тем временем кто знает, какие тайны можно обнаружить в этой восхитительной будке? Кстати. У меня снова такое чувство, будто я что-то упускаю. Наверняка опять было какое-то из тех видений, о которых я ничего не помню. Интересно: если Вольфганг видел Сальери, то кого вижу я? Очень странное чувство — задавать себе подобные вопросы. Честно говоря, меня всё это дико пугает. Но никаких суицидальных мыслей за собой не наблюдаю. Это должно обнадёживать, верно?.. *** Таня с весёлым недоумением рассматривала куст обыкновенного земного репейника. После продолжительной экскурсии по ТАРДИС она оказалась в странном помещении, которое смахивало не то на филиал экзотического ботанического сада, не то на причудливую теплицу. Стены оплетало растение с золотистыми звездообразными листьями и ядовито-зелёными цветами, похожими на кувшинки. Под потолком покоились гигантские фиолетовые папоротники. Их листья шевелились, подчиняясь не то какому-то неощутимому ветру, не то воле самого растения. Татьяна предпочла не задумываться об этом. Она продолжала ходить вдоль стен и рассматривать забавную инопланетную растительность. На глаза попадались мелкие яркие цветочки на невероятно толстых стеблях, кусты, ветви которых закручивались в спирали, огромные, в человеческий рост овальные листья на зигзагообразных ножках, чудаковатых форм кактусы, деревья с плодами-кляксами на сферических стволах и благоухающие соцветия чего-то треугольного, причём самых невообразимых расцветок. Каково же было Танино удивление, когда она заметила самый невзрачный куст репейника. — Замечательное место, правда? — раздался знакомый голос за спиной. Татьяна даже не вздрогнула, только слегка побледнела. Всё веселье как ветром сдуло. — Да, забавное, — ответила она, не оборачиваясь. Затем вдохнула полной грудью и выпалила: — Почему ты? Почему я вижу именно тебя? — О чём ты? — спросил отец, появляясь перед Таней. И сколько она ни убеждала себя в том, что он — лишь иллюзия, всё равно жадно впилась взглядом в родные черты. — Доктор сказал, что видения Моцарта — последствия встречи с Диссонансом. Значит, я тебя вижу именно поэтому. И не могу запомнить эти моменты. Но почему именно ты? Знаешь, как это больно — после стольких лет... Отец переменился в лице. — Доктор? — переспросил он. — И ты ему доверяешь? — К чему это ты? — нахмурилась Татьяна. — Я уже доверила Доктору свою жизнь, если ты не заметил. А ты с ним даже не знаком. — Ошибаешься, — мрачно сказал Андрей. — Что вам с мамой сказали о моей смерти? — Несчастный случай, — растерянно ответила Таня. — Говорили, ты упал с крыши обсерватории и разбился насмерть. Твои коллеги организовали похороны. — С крыши? — возмутился отец. — Могли бы и что-то неизбитое придумать. Уж Саймон-то мог сочинить более правдоподобную историю. — Придумать? — недоверчиво прищурилась Татьяна. — Сочинить?! Чёрт, пап, я тебя не понимаю. Взгляд Андрея смягчился. Он вздохнул и покосился куда-то вглубь зарослей пушистого кустарника. — Доктор, конечно же, не упоминал, что мы с ним знакомы. — Отец скорее утверждал, чем спрашивал, но Таня всё равно помотала головой. — Хотя это, наверное, громко сказано. В то время, когда я был в Лондоне, на Землю напали пришельцы. — Андрей невесело усмехнулся. — Вот так живёшь себе, изучаешь астрономию, увлекаешься далёкими планетами, и жизнь на них остаётся интересной, но недоказуемой теоремой. А потом тебе на голову сваливаются инопланетяне, а за ними — странный человек в синей будке. Но суть не в этом. Так уж получилось, что Доктор мог спасти планету, только пожертвовав мной. Разумеется, он изо всех сил искал другой выход, но кому от этого легче? Я просто оказался не в том месте не в то время. И никогда не ценил свою жизнь выше всего мира. — А для Доктора нет ничего ценнее человеческой жизни, — упрямо возразила Таня со слезами на глазах. Не может такого быть, это неправда, это не Доктор, это не отец! — Он бы нашёл способ тебя спасти. И почему вообще получилось так, что ты оказался в самой гуще событий? — Потому что сам искал Доктора, — просто сказал Андрей. — Но зачем? — Татьяна окончательно растерялась. — Чтобы помочь тебе. — Отец мягко положил ладонь Тане на плечо и несильно сжал в утешающем жесте. Однако она почти не почувствовала прикосновения. — Но мне не нужна помощь, — помотала головой Татьяна. — А как же та музыка, о которой ты постоянно говорила? — мягко спросил Андрей. — Тебе нужен был кто-то, кто знал бы, что с этим делать. Мне сказали, что Доктор может помочь. — Но ты же всегда поддерживал меня, — убитым голосом прошептала Таня. «Это иллюзия, это не отец», — повторяла она про себя, но сама себе не верила. — Зачем? Мне никогда не было плохо от музыки, и ты это знал. Так зачем?.. — Девушка помотала головой, смаргивая слёзы. — Таня... — тихо позвал отец, но она его перебила: — Если бы ты знал, что за музыку я слышу. Я была на другой планете — Планете Музыки — и это самое восхитительное событие за всю мою жизнь. Это Доктор привёл меня туда. Он рассказал мне о музыке сфер. — Этот человек может говорить что угодно. — Голос Андрея внезапно похолодел. — Слова — это лишь слова. Он недостоин твоего доверия, которое предаст при первом удачном случае. — Ты не прав! — сорвалась на крик Татьяна. На душе было паршиво. Отчаянно не хотелось верить его словам, но не так просто пропускать мимо ушей сказанное самым близким человеком. — Оставь меня в покое! Взгляд отца стал непроницаемым. — Как скажешь, — отчеканил он и исчез. Таня поморщилась от неожиданно громкого и фальшивого аккорда. По вискам ударил пассаж из беспорядочных хроматизмов. Она тяжело опустилась на пол и вперила взгляд в куст репейника. Что произошло? Опять видение Диссонанса? Похоже на то: вот, снова дорожки слёз на щеках. Татьяне хотелось бы знать, кто этот человек, который каждый раз доводит её до рыданий, а она даже вспомнить этого не может. На сердце скребли кошки и оставался какой-то неприятный осадок. Таня мотнула головой и сердито вытерла лицо рукавами кофты. «Не позволю какому-то наваждению портить мне настроение, — недовольно подумала она. — Не хватало ещё докатиться до того, что придётся навсегда застрять на Керридуине, как Моцарт». А ведь у Вселенной ещё наверняка немало чудес припасено — не только для неё, обыкновенной земной девчонки, но и для самого Доктора. Будет до жути обидно лишиться их всех. — Знал, что найду тебя здесь, — с улыбкой заметил Доктор, появившись откуда-то из-за спины девушки и усевшись перед ней. Татьяна хотела было улыбнуться в ответ, но что-то ей помешало. Она уставилась на Повелителя Времени исподлобья, а через секунду опустила взгляд, сорвала ближайшую липучку репейника и принялась сосредоточенно вертеть её в руках. — Что-то случилось? — нахмурился Доктор. Таня неопределённо пожала плечами. — Извините. Сама не знаю, что на меня нашло, — ответила она и через силу улыбнулась краешками губ. — Музыка опять сбоит. — Снова видения? — понимающе уточнил Доктор. — Наверное. — Татьяна ещё раз пожала плечами. — Сами знаете, я о них сразу же забываю. — Поколебавшись несколько секунд, она продолжила: — Ужасно себя чувствую. Каждый раз после того, как предположительно что-то видела. Ощущаю следы недавних слёз на щеках. Боюсь, как бы однажды не обнаружить себя с ножом в руке, вскрывая вены. — Таня нервно хихикнула. — Бред, а всё же Вольфганг говорил, что его эти видения чуть до суицида не довели. Это значит, что когда-нибудь мне придётся составить ему компанию на Керридуине? — Но до тех пор — вся Вселенная к твоим услугам, — подмигнул Доктор. Татьяна против воли усмехнулась. — Это немного не тот ответ, на который я рассчитывала. С другой стороны, всё лучше, чем банально умереть. — Она на мгновение задумалась. — Подождите, но это же получается, я изменила историю! Теперь смертью Моцарта будет считаться четвёртое число, а над причиной его гибели вообще голову сломают. — Ты недооцениваешь Констанцию, — улыбнулся Доктор. — Как минимум ночь она будет с замиранием сердца надеяться на чудо. А когда смирится с тем, что Моцарт не вернётся, займётся организацией похорон. Фантазия у неё что надо. Расскажет о страшных болезнях одним, шепнёт что-то о сердечном приступе другим, кому-то поведает ещё о чём-то, что в голову взбредёт. А остальные вспомнят инцидент с обвинением Сальери и вообразят, что это он Вольфганга отравил. И вот тебе та картина, о которой узнают ученики музыкальных школ или просто интересующиеся люди. — То есть... — Таня удивлённо покачала головой. — То есть, Моцарт никогда не умирал? Мы забрали его на Керридуин задолго до моего рождения, но это всё равно была я. Очешуеть можно... Но это же получается, я солгала ему. Когда сказала, что если он вернётся домой, то умрёт на следующий день. — На самом деле, далеко не факт, — откликнулся Доктор. — Смерть Вольфганга — фиксированная точка во времени. Конечно, время можно переписать, но кто знает, какой катастрофой это обернётся. Так что всё было правильно. Некоторое время в помещении царила тишина. Татьяна, нахмурившись, задумчиво вертела в руках цветок репейника. — Что это за место? — спросила она наконец, чтобы отвлечься от мрачных мыслей. — Это сад? Теплица? — Что-то вроде того, — хмыкнул Доктор. — Я собираю здесь самые интересные и забавные растения из разных уголков Вселенной. Видишь те огромные бледно-зелёные кактусы? Они с Раксакорикофаллапаториуса. — Будьте здоровы, — прыснула Таня. — У планет всегда такие непроизносимые названия? И что такого интересного в кактусах с Расикорилоторуса? — Они похожи на местных жителей, — с серьёзной миной ответил Повелитель Времени. — Только с колючками. Татьяна рассмеялась. — Так вот что в вашем понимании «интересное растение». Зато теперь ясно, почему я нашла тут именно репейник. Люди такие же приставучие, как и его липучки, я угадала? — Почти, — фыркнул Доктор. — Я бы сказал, что люди скорее до жути любопытны, везде пролезут, лишь бы что-то разузнать, вцепятся так, что потом попробуй выпутайся. Хотел бы охарактеризовать людей, выбрал бы плющ. — Вы кого плющом назвали?! — притворно возмутилась Таня и запустила в него липучкой. Та запуталась у Доктора в волосах. — Ау! — воскликнул он и с сосредоточенным видом принялся доставать цветок из своей шевелюры. Таня покатилась со смеху. — Что вы себе позволяете, Татьяна Андреевна? — Доктор шутливо пригрозил ей пальцем. А потом вдруг бросил липучку обратно в девушку. Но Таня и бровью не повела, когда цветок зацепился за её кофту где-то в районе плеча. Что-то в словах Доктора заставило её насторожиться. Мгновение спустя в голове бухнул особо неблагозвучный аккорд. Татьяна вздрогнула и, помотав головой, сняла с себя липучку. — Забавное растение, — прокомментировала она, чтобы прервать затянувшееся молчание. — Вот тебе и ответ, — с преувеличенным энтузиазмом ответил Доктор. Таня приподняла бровь, и он пояснил: — Поэтому я решил посадить здесь репейник. Может, он не сильно полезный или интересный для изучения, зато забавный. Даже взрослые развлекаются. Татьяна улыбнулась. — Ну, раз уж даже вас проняло, — развела она руками. Потом опять посерьёзнела. — Доктор, я вот ещё о чём хотела спросить. Волчий вой, о котором все вокруг говорят. Скрипка сказала, что ваши догадки верны. Так о чём? Что это значит? Доктор помрачнел. — Оборотни, — коротко бросил он. — Оборотни?! — Таня поперхнулась вдохом. Доктор кивнул. — Я уже имел дело с этими существами. Однажды нас с Розой занесло в 1879 год, где мы познакомились с королевой Викторией и помешали одному злобному оборотню захватить Землю и основать «Империю Волка»*. — Он изобразил кавычки пальцами. — Так они существуют? — всё ещё недоверчиво переспросила Татьяна. — Разумеется, — пожал плечами Доктор. — У них даже планета своя есть. Хотя почти никто во Вселенной практически ничего о них не знает — до нас разве что доходят отголоски слухов в виде легенд и мифов. Я и сам впервые повстречал одного из них совсем недавно. Потому и странно, что волчий вой преследует нас в этом приключении. Они же не далеки, чтобы так открыто о себе заявлять и пытаться захватить мир. — Не кто? — недоуменно моргнула Таня. — Далеки. Такие злобные огромные перечницы. — Заметив заинтересованный взгляд девушки, Доктор усмехнулся. — Потом как-нибудь подробнее расскажу. В общем, не знаю, каким образом оборотни замешаны в этой истории, но мне кажется весьма маловероятным то, что они могли похитить артефакт. — Вот да, — подхватила Татьяна. — Вы предполагали, что тот, кто похитил артефакт, должен был вернуться за ним. Но за столько лет так никто и не явился — вам это не кажется странным? — Подожди, мы ещё не выяснили, кто тот странный человек, с которым встретился Березовский накануне своей смерти, — ответил Доктор. Потом поднялся. — Пойду ещё немного поболтаю с ТАРДИС. Не знаю, как тебя, а меня не прельщает перспектива вечно тут торчать. А ты можешь продолжить свою познавательную прогулку. — Ну уж нет, мне вполне хватило того, что я чуть не свалилась в бассейн, который почему-то находится в библиотеке, — фыркнула Таня и поморщилась. — Не люблю воду. — Потом снова усмехнулась и добавила: — Возможно, потому, что не умею плавать. — Думаю, это уважительная причина, — серьёзно кивнул Доктор и зашагал к выходу из сада. У дверей он окликнул: — Таня! Та обернулась, и Доктор с заговорщическим видом запустил в неё очередную липучку. Потом подмигнул и скрылся за поворотом. Татьяна с широкой улыбкой покачала головой: «Вот что обыкновенный земной лопух творит со взрослыми Повелителями Времени». *** Таня проснулась в скверном настроении. Всю ночь её донимали сны, где при свете полной луны на неё охотились гигантские перечницы с криком: «Татьяна Андреевна, верните нашу музыку!» Далее они неизменно превращались в стаю волков, вожак которой голосом Таниного отца говорил: «Не верь Доктору, он пожирает репейники». А в конце исполинская тень невиданного чудовища поглощала луну и Татьяна с криком просыпалась. Найти путь до кабины управления оказалось проще, чем Таня думала. Доктора поблизости не наблюдалось, зато помещение наполнял уютный жёлтый свет. Отовсюду доносилось спокойное мерное гудение, чем-то отдалённо напоминающее мурлыканье сытого кота. «Неужели Доктор справился с поломкой ТАРДИС?» — с надеждой подумала Татьяна. Девушка подошла к приборной панели и легонько провела рукой по прохладному металлу. Машина времени никак на это не отреагировала, и Таня слегка огорчилась. «Ну, ТАРДИС же не кошка, в конце концов, — сердито одёрнула она себя. — И не обязана отзываться на любые прикосновения». За спиной послышались шаркающие шаги и тяжёлое дыхание. «На Доктора не похоже», — насторожилась Татьяна и резко обернулась. Через несколько секунд из-за угла появился дряхлый старик. Он сильно горбился, жидкие седые волосы едва прикрывали лысину, глубокие морщины бороздили высокий лоб и собирались в уголках впавших глаз. Старик медленно подошёл к пульту управления и только потом, подняв голову, заметил девушку. — Доброе утро, — прохрипел он, слегка улыбаясь. Потом недоуменно нахмурился и прочистил горло. Таня похолодела. Откуда на борту ТАРДИС мог взяться этот человек? Они же находятся в глубоком космосе, и Доктор говорил, что дверь машины времени невозможно просто так открыть снаружи, и вообще... Старик, видимо, заметив её замешательство, спросил: — С тобой всё в порядке? — и будто снова удивился своему голосу. Татьяну кольнула пугающая догадка, и она внимательно всмотрелась в лицо незнакомца. — Доктор? — тихо и неуверенно протянула она. — Что? — приподнял бровь тот. Таня отшатнулась и, сглотнув, спросила: — Что с вами? Старик непонимающе нахмурился. Его рука привычным жестом собиралась взъерошить волосы, но вместо этого скользнула по лысине и слегка коснулась седых прядей. Доктор переменился в лице, на удивление энергично доковылял до экрана на панели управления и недоверчиво уставился на своё отражение. — Хотите сказать, — немного успокоив бешеное биение сердца, произнесла Татьяна, — что вы даже не заметили, как внезапно постарели на несколько десятков лет? — Скорее уж сотен, — невесело хмыкнул старик. Пришла очередь Тани недоуменно хмуриться. — Я разве не говорил тебе, что мне почти девятьсот лет? — Сколько?! — округлила глаза девушка. — Девятьсот, — спокойно повторил Доктор. — Повелители Времени живут неизмеримо долго по сравнению с людьми. И, часто общаясь с ними, я привык чувствовать себя стариком. Когда ощущаешь движение планеты у себя под ногами, волей-неволей будешь считать себя глубоким старцем, наблюдающим за бесконечностью Вселенной. Поэтому мне так нравится путешествовать с людьми. Их молодость, искренний восторг, неиссякаемое любопытство настолько заразительны, что... — Старик развёл руками, будто не мог подобрать слов. — Но это не объясняет того, почему я так непозволительно дряхло выгляжу. Татьяна поражённо молчала. Слова Доктора звучали так торжественно и печально, что достойного ответа не находилось. Девушка снова вгляделась в знакомые черты на постаревшем лице. «Время — действительно страшный враг, — подумалось ей. — И даже его Повелителям не дано вечно от него скрываться». Внезапно мягкое рокотание, наполнявшее комнату, стало громче. Доктор подозрительно огляделся по сторонам и принялся сосредоточенно щёлкать кнопками. — Что это за звук? — спросила Таня. — Понятия не имею, — откликнулся тот, и тут ТАРДИС сильно тряхнуло. «Это становится дурной традицией», — закатила глаза девушка. Рокотание превратилось в оглушающий рык. — Так вы всё-таки её починили? — крикнула она Доктору. — В том-то и дело, что нет! — прохрипел он. — Кажется, ТАРДИС попала в гравитационное поле какой-то планеты. Мы падаем!