Глава 22
Сброс воспоминаний
О любви, прошедшей сквозь года,
Воспоминания горьки как пыльный снег,
Как утки-мандаринки боком к боку
Спят в пруду.
Мурасаки Сикибу
___ Приказы Саске-сама имели высшую степень важности… по крайней мере девяносто девять и девять десятых всех указаний. За год и пару месяцев, которые Хаку находился под началом Саске, он никогда не шел вразрез с желаниями хозяина. Конечно, бывало, что он сомневался в некоторых распоряжениях (из-за личных предубеждений), но старался никогда не подавать вида и не высказывать инакомыслия. В качестве слуги он выполнял все, что от него требовалось, и сейчас просьба господина была предельно проста — остаться. Легче сказать, чем сделать. Особенно учитывая, какой напряженной была ситуация, а никто не собирался проверить… — Прошло полчаса или час, как он ушел, да? — растягивая слова, сказал Шисуи, не отрываясь от сериала, что шел по телевизору. Хотя, на самом деле, он смотрел на отражение взволнованного слуги на экране. — Около того, — ответила Карин. Она убирала посуду, но все-таки отставила в тарелке порцию Наруто. Съест, когда вернется. — Надеюсь, что в порядке… — Ну, пока что не слышно взрывов или стрельбы, — хитро сказал Шисуи. — Будем надеяться, что до этого не дойдет, — пробормотал Итачи. Он почти засыпал. Все дело в хорошем ужине и насыщенном дне. Завтра будет не легче. У них полно дел, требующих внимания, до того, как они вновь окажутся в Японии. — Но даже в таком случае, — продолжил Шисуи, чувствуя взгляды троих, — не исключено, что Наруто покончил с Саске и теперь пытается замести следы преступления. — Шисуи, — строго произнес Итачи, но собеседник снова усмехнулся, явно желая задеть Хаку за живое. Шисуи даже не скрывал этого, он с удовольствием наблюдал за сдающими нервами мальчишки. — Очень может быть, — настаивал Шисуи. — Или, как вариант… — он щелкнул пальцами и распахнул глаза, словно внезапно осознал простую истину: — Наоборот, Саске наконец сделал то, что хотел, и убил… — Саске-сама никогда не сделает этого! — оборвал Хаку, готовый встать на защиту хозяина, который никогда бы не стал бездумным убийцей. (Но ты знаешь, что он способен на подобное, если будет достаточный повод…) — Никогда? — Шисуи насмешливо изогнул бровь. — Этот парень порешал пару десятков «грешников», верно? Так что же мешает ему забить Наруто костылем до смерти? — Я… вы… — Хаку не находил себе места, становясь пунцовым и разрываясь между желанием сделать непозволительное (поколотить Шисуи-сана) и выбежать из комнаты, но старался подавить оба порыва. — Полегче, Шисуи, — упрекнула Карин, как только вернулась в комнату. — Ты же знаешь, каково Хаку слышать подобное про своего любимого господина. Трудно сказать, шутила девушка или нет, но Итачи наконец приоткрыл глаза, чтобы посмотреть на Хаку. — Ты можешь пойти и посмотреть, что происходит, — тихо предложил он. — Просто сделай так, чтобы они тебя не заметили. Если бы Хаку мог поцеловать Итачи, то непременно бы сделал это. Вместо этого он поднялся на ноги и скачками вылетел наружу до того, как кто-то смог остановить его. Дверь на крышу нашлась достаточно просто, а оставаться «невидимкой» было и того легче — это была одна из его сильных сторон. И все же, в горле встал комок, когда Хаку открыл скрипучую первую дверь и замер, искренне надеясь, что Наруто-кун и Господин будут слишком увлечены друг другом, чтобы обратить внимание на посторонний звук. Когда Хаку поднимался по лестнице, то пытался игнорировать многочисленные образы, рисовавшиеся в мозгу. Он уже думал, что делать, если эти двое перегрызли друг другу глотки или, еще хуже, как говорил Шисуи-сан… Хаку вздрогнул и задался вопросом, что же тогда произойдет? И хотя он должен был принять правду своего господина, он так же был уверен, что это будет такой грех, который он никогда не сможет простить Саске-сама. (Так же, как и смерть Забузы-сана…) Мысленно, Хаку попытался отогнать от себя эту мысль. В конце-концов, Саске-сама не был виноват в том, что в Восточном блоке работали ужасные люди, которые мучили людей до смерти и превратили жизнь Забузы в ад. И все же, Хаку знал, что часть его никогда не забудет ужасный приговор, который господин вынес в тот роковой день. Если бы только Забуза-сан так не вспылил… «Подожди… одну минутку», — прошептал Хаку сам себе. Он замер на последней ступеньке, потому что вспомнил последние слова Забузы-сана. Он же говорил о том, чтобы защищать Саске-сама, верно? «Послушай. Это всего лишь вопрос времени, когда они вернутся за его головой… того, кого ты называешь своим Господином. Он слишком глуп, чтобы понять, что творит». Что же выходит? Забуза-сан был членом Акацки? А что если он был шпионом Итачи и Шисуи-сана? Весьма вероятно, так как несмотря на то, что Забуза не проживал в Бьяку-Синкё постоянно, он часто задерживался в городе для важных встреч. Удивительно, никто и словом не обмолвился об их мертвом товарище… или, может, Забуза-сан был не самым достойным, чтобы о нем говорить? В любом случае, сейчас поздно мутить воду. У Хаку были куда более важные вещи, которые он должен был непременно решить. Например то, почему было так «тихо»? Он толкнул вторую дверь так осторожно, как только мог, навострил уши, чтобы услышать знакомые голоса, но смог разобрать лишь звуки ночного города. Хаку вышел на крышу и тут же опустился на корточки, зная, что так будет привлекать меньше внимания. Ушло чуть меньше минуты, прежде чем он заметил две фигуры сидящие бок о бок (и все же не слишком близко) под тенью резервуара для воды на другой стороне крыши. Хаку даже не был уверен, что рассмотрел правильно, поэтому протер глаза, чтобы убедиться, что это не обман зрения. …Они…. уму не постижимо! И все-таки, его хозяин и Наруто-кун разговаривали, и при этом не стремились снести голову с плеч или же порезать друг друга на кусочки катаной. Услышав тихий смех, Хаку и вовсе подумал, что впору пощипать себя, чтобы проснуться. Но, независимо от того, какую боль слуга себе доставлял, все происходило на самом деле! Наруто-кун и Саске-сама стали друзьями!.. ну… или очень близко к этому… но какая уже разница? Это огромный прогресс! В том числе для господина, который был антисоциальным и нелюдимым даже для простого разговора… Хаку всхлипнул и почувствовал, как слезы выступили на глазах, а к лицу подступил жар. Господи, каким же слабым он был? Что если Саске-сама увидит его в таком состоянии? Хаку сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, а потом направился к выходу так же незаметно, как и пришел. И, спускаясь по лестнице, он думал, что будет рад сообщить остальным хорошие новости. Есть надежда, что эти двое смогут сработаться, поэтому Итачи-сама (как минимум) может не волноваться о «нечаянных» убийствах, пока будет в отъезде. — В жизни всегда есть место чуду, — пробормотал Шисуи, когда Хаку рассказал об увиденном, а Итачи лишь облегченно улыбнулся. Карин ахнула от неожиданности и невозможности подобного, в то время как Шикамару проявил скепсис. А потом юноши появились в дверях. Наруто буквально ворвался и с порога заявил, что голоден так сильно, что съел бы целого быка. А следом ковылял Саске без привычной гримасы раздражения или недовольства, и присутствующие все же вынуждены были поверить рассказу Хаку. — Божечки! Да у тебя кровь! — вскрикнула Карин, увидев ссадины на коленях и локтях Саске. Она уже рыскала по комнате в поисках аптечки. — Что случилось-то? — Присел на задницу, как обычно, — ответил Наруто и вгрызся в холодный кусок мяса. Но в отличие от прошлых насмешек, сочащихся ядом, эта звучала легко и немного рассеяно. Наруто втянул воздух носом и улыбнулся, смотря на девушку. — Мм-м… просто божественно вкусно, Карин-чан! Мне о-очень нравится, как ты готовишь! Карин несколько засмущалась от первого за весь вечер комплимента, но все-таки щелкнула Наруто по лбу, пока пыталась подобраться к Саске. — А теперь позволь мне осмотреть его. — Все в порядке, — начал было Саске, но никто не обратил внимания на его протест. Девушка (оказавшаяся достаточно сильной) заставила того присесть и уже осматривала раны. И Шисуи, и Итачи обменялись взглядами, а потом уставились на белобрысого парня, который набивал желудок и пытался поболтать с Шикамару одновременно. Они оба читали личное дело Минато и не сомневались, что у Наруто наверняка была весьма неоднозначная реакция на узнанное (иначе зачем он торчал эти часы на крыше?). Но видя, что юноша ведет себя как ни в чем не бывало, поняли, что это лишь естественный механизм защиты, чтобы справиться с суровой реальностью. И на данный момент они оба уважали его желание и сохранили терзавшие мысли при себе, хотя на какое-то мгновение пронзительная голубизна глаз встретилась с чернотой взора Учиха, ища одобрения. Гораздо позже все разошлись по комнатам, Шикамару заснул, Наруто наконец последовал к их двери. Он коротко постучал и слабо кивнул открывшему Шисуи, который мотнул головой в ответ. — Заждались тебя, — сказал Шисуи, а потом отошел в сторону и указал туда, где Наруто может сесть. Неподалеку был Итачи, который выглядел так, словно уже готовился ко сну: длинные волосы, обычно завязанные в хвост, разметались по плечам, а легкое голубое юката распахнулось на груди. Итачи оторвался от чтения книги и слабо улыбнулся гостю в знак приветствия. — Сначала мне следует сказать, что я премного благодарен твоему отцу за то, что он не выстрелил тогда в моего отца, — тихо произнес Итачи. — По крайней мере, он отсрочил неизбежное. Наруто, открывший было рот, чтобы самому начать разговор, замер в тишине и теперь смотрел как истукан на старшего юношу. По крайней мере, он получил утвердительный ответ на свой вопрос. Они оба были ознакомлены с содержимым папки. — Ну… ты можешь отблагодарить, если поможешь мне одолеть ублюдка, убившего моего отца. И мать, — с улыбкой, не коснувшейся глаз, ответил Наруто. — Я буду биться с Бакуфу, а именно с Шимура Данзо и Икегами Рёити. — Мы подумаем, — пожал плечами Шисуи, хотя лицо и глаза оставались непроницаемыми. — А как ты собираешься биться с ними? Тебе-то уж точно должно быть известно, как работает синдикат. Бросая вызов одному, ты автоматически бросаешь вызов всем остальным. — У меня есть кое-какие планы, — покрутив пальцем в воздухе, сказал Наруто. — По крайней мере, тот мужик, Джирайя, говорил, что остались те, кто верен отцу, и… — Скорее всего они в бегах и уже не так сильны, как раньше. Даже Джирайя сможет сделать куда больше, если ты все-таки решишь обратиться к нему за помощью, — заметил Шисуи. — Мы не можем знать наверняка, — твердо сказал Наруто. — Кроме того, ваша группировка… не об Акацки речь. Я знаю, что вы, парни, многое сделали, чтобы выставить силы достаточные, чтобы свергнуть Змея. Итачи вскинул бровь. — Ты о Триаде? Наруто улыбнулся. — Понимаю, сейчас они стараются не иметь дел с якудза из-за кровавой истории, да? Но разве мы можем получить откуда-то куда более заметную помощь в борьбе с Бакуфу, нежели из Китая? Парни переглянулись и посмотрели на шустрого мальчишку с сомнением в глазах и тайным восхищением. — Я тут подумал и понял, что ты круглый придурок, — наконец проговорил Шисуи. — Ты говоришь о невозможном. Если Триада и Бакуфу начнут борьбу, то она будет длиться десятки лет… — … и что еще хуже, представь, если Триада все-таки одержит победу, — добавил Итачи. — Даже если многие недовольны методами Икегами, якудза все еще слишком горды и скорее умрут, чем позволят китайцам крышевать их бизнес и отдадут им контроль над страной. Помни… ведь именно ты будешь главой синдиката… — Плевать, — безразлично пожав плечами, заявил Наруто. — Я не собираюсь возглавлять то, что ненавижу, так что… — Тогда как ты собираешься продолжать дело отца? — настаивал на своем Итачи — Что? — Твой отец хотел поднять имидж якудза, верно? И вместо того, чтобы оставлять хаос в его рядах после свержения Икегами, почему бы не попытаться сделать шаг в сторону легализации деятельности? — Якудза всегда останутся якудза, вне зависимости от того, какими «хорошими» они себя считают, — угрюмо пробубнил Наруто. Он выдохнул и рассеянно посмотрел на огни города за окнами балкона. — Пока деньги зарабатывают проституцией, торговлей наркотиками и прочей незаконной херней, они будут суетиться словно вши. Что я могу сделать? Кроме того, я не собираюсь бороться с этим, ребята. Так что, кто знает? — Наруто горько усмехнулся. — Если я убью Икегами, то весь синдикат может гореть в аду. Кроме того, кому они нужны-то? — Таким людям, как Сайто-сан, — тихо ответил Итачи, и Наруто посмотрел на него. — Задумайся об этом, Наруто, — продолжил Итачи. — Мы живем в продажной стране. Толстосумы, волнующиеся лишь за то, чтобы набить свой карман деньгами людей. И им плевать на общество, на тех, кто в них нуждается больше всего. Тогда и появляются якудза. Да, в некоторых районах тупоголовые боссы, а бывают и такие, как твой отец… которые действительно находят выход и становятся за спиной малого бизнеса и поддерживают тех, кто близок к банкротству. Тот же самый Джирайя. Он был таким лидером, что заставил процветать свой район, сделав его лучшим по стране. Почему? Потому что у Джирайи было сердце и его любили те, кого он защищал. Подчиненные часто занимались с гражданскими то тут, то там… они даже патрулировали улицы и предотвращали случайные преступления. Да, были и плохие примеры: некоторые желали сделать себе имя, но несмотря на это… гражданские первым делом бежали за помощью к якудза, а не к благородным чиновникам. Как считаешь, это о чем-то да говорит? Наруто понурил взгляд и что-то невнятно пробормотал под нос. Но это не смутило Итачи. — Не всегда приходится продавать наркотики, торговать оружием или убивать людей. Ты можешь сделать что-то больше. Как я уже говорил — продолжить дело отца, сделать то, что он не успел, после того как такое зло, как Рёити и Данзо, будет устранено. Другими словами… ты должен жить после того, как бой завершится. Тебе удалось выжить после заключения в Бьяку-Синкё, и сделай тоже самое еще раз, чтобы подняться над проблемой. Слова напомнили о недавнем. Наруто громко выдохнул и пробежал пальцами по волосам, а затем, покачав головой, посмотрел на юношу. — Чувак, мне определенно не нравится то, что ты говоришь, — наконец пробурчал Узумаки, а слабая улыбка коснулась губ. — После твоих слов, мне кажется, что столько проблем. Итачи усмехнулся. — Ну, у тебя такие грандиозные планы, что я должен был немного приструнить тебя. Иначе завтра с утра ты бы выбежал отсюда с Глоком наперевес и расстреливал бы каждого, кто встретился тебе на пути и представился бы якудза. Кто-то должен быть твоим голосом разума, Наруто, — Итачи глубоко вдохнул, многозначительно смотря на Шисуи (тот пожал плечами и оперся о стену, прикрыв глаза, словно не интересуясь болтовней), а потом кивнул. — Ладно… дай мне время, чтобы переговорить с членами нашей группировки… я говорю о Триаде, — наконец сказал Итачи. Он в задумчивости потер подбородок. — Думаю, они откажутся от предложения, но обещаю, что сделаю все возможное, чтобы они выслушали меня. Если они согласятся, хотя бы на то, чтобы встретиться с тобой лично, то я организую встречу. Надеюсь, тебе удастся убедить их, ведь так свергнуть династию Икегами будет проще простого. Так что… тебе хватит терпения дождаться меня? Наруто прошипел, не в силах разомкнуть от напряжения губы. — И долго придется ждать? Вообще, чем больше я думаю об этой дряни, тем сильней впадаю в депрессию! — Если все пойдет согласно плану, то ответ будет известен уже в следующем месяце, а может затянутся на два. Помни, у меня есть свои дела, которые требуют решения, кроме того, меня разыскивают… и путешествия между странами становятся несколько затруднительными. Наруто внутренне застонал, понимая, насколько опасную работу выполняют парни. Они подвергали себя невообразимой опасности, возвращаясь домой в самый разгар суматохи. Но ёк-макарёк! Если Змеиный хрен уже начал действовать, то они не могут просто сидеть здесь и ничего не делать! — Спасибо… я правда благодарен, с улыбкой наконец произнес Наруто. — Я… Он еще не был до конца уверен в том, что собирался сказать, но был спасен заговорившим Шисуи. — По крайней мере, сосредоточься на поддержании мира с Саске. Весьма удивлен, что вы не вернулись с синяками и разбитыми носами… или все же именно ты толкнул Саске?.. Наруто высунул язык в ответ на ухмылку Шисуи. — Хотелось бы, но он и сам отлично справился с тем, чтобы причинить себе боль. Уверен, он спит и видит, как выкинет к чертям гребаный костыль. — А, учитывая то, из-за кого пришлось взять его в руки… — Эй! — Наруто ткнул на свое плечо. — Он почти отрубил мне руку! — Ты рассказал ему о папке? — спросил Итачи, и Наруто не смог понять, что значит его взгляд. Узумаки пожал плечами и покачал головой. — Не обо всем. Просто попросил оставить мне Данзо. У меня свои счеты с ним и с Бакуфу. — И Саске согласился? — выгнув бровь, спросил Итачи. — Ага… он говорил примерно тоже самое, что и ты. Не стоит бросаться сломя голову, — Наруто выдохнул и прислонился спиной к стене, прикусив губу. Это было удивительно, если бы оказалось правдой… последний раз Саске пришел к нему лишь потому, что Хаку попросил сделать это. Наруто откашлялся и попытался вести себя как можно более непринужденно. — Эй… ну-у… кто-нибудь отправлял его искать меня? — Зачем? — Итачи все еще внимательно смотрел на него. Наруто ощущал себя не слишком уютно и явно смущался. — Да так, просто… просто подумал, что было бы странно, если Саске решился вот так прийти на крышу. — Он волновался… как и все мы, — с улыбкой ответил Итачи. — Ему первому пришла в голову мысль найти тебя… и я рад, что все хорошо закончилось… и вы, как минимум, не подрались. Наруто пожал плечами и потер переносицу. Ему абсолютно не нравилось то, как сердце пропустило удар при мысли, что господин Великий и Могучий пришел на крышу не по чьей-то указке. Что Саске сам решил выслушать его и посидеть рядом. И никто не просил его об этом. К тому же те маленькие воспоминания о детстве… (особенные) … правда крутые. — Так о чем же вы, черт возьми, болтали там целый час, м? — с любопытством спросил Шисуи. Наруто, пребывавший явно не в настроении, не собирался делиться тайной, поэтому показал средний палец и усмехнулся. — Не твое собачье дело. В ответ получил лишь удивленные выражения лиц. Это развеселило Наруто и он поднялся на ноги. — До завтра, ребята, и, кстати… спасибо еще раз. За все. Отсалютировав двумя пальцами, Наруто покинул комнату, оставляя двоих юношей одних. Те еще целую минуту смотрели на закрытую дверь, а потом разразились тихими смешками. — Он непредсказуемый, так что все нормально, — сказал Шисуи, а потом поднялся, чтобы снять юката и кинуть его на лампу, приглушая в комнате освещение. — Полагаю, тебе пора перестать волноваться за них. Что-то мне подсказывает, что они обойдутся и без няньки. — Ничего не могу с собой поделать, — признался Итачи, бесстыдно любуясь, как свет и тень играли на обнаженном и бледном, покрытом шрамами, торсе любовника. Хотелось прикоснуться к ним пальцами, прижаться губами, чтобы вновь и вновь ощущать их вкус. Каждый шрам был напоминанием о победе или проигрыше. Шисуи опустился на колени и сжал сильной рукой основание тонкой шеи. Итачи не смог сдержать тихий стон, когда пальцы принялись делать массаж. — Все-таки он мой младший брат, — со стоном добавил Итачи. Голос сменился тихим удовлетворенным шипением. Шисуи уже искал под юката то, что ему было нужно. То, как широко Итачи раздвинул ноги, заставило старшего Учиху усмехнуться. — На следующий час или около того, — прохрипел Шисуи в ухо парня, мягко укладывая того на футон, — ты забудешь о его существовании. Идет? О, Господи, да… И, с поверженным вздохом, Итачи закрыл глаза и позволил себе отключиться от реальности. В словах не было необходимости. ____ Наруто: Я завидовал. Вот так вот просто. Но это несправедливо! — Точно? — в тысячный раз я спросил Шику, который сейчас отмокал в ванной. Он поднял влажное полотенце с глаз, чтобы смерить меня взглядом. Судя по чистому удовольствию, написанному на его лице, Шика издевался! Да ублюдок просто наслаждался этим. Я уверен! — Ага… более чем, — он неспешно растянул слова. — Уточнил у Шисуи, и он дал добро. Она приедет на следующей неделе. — Вот дерьмо. Я бурчал и злобно тер свою подмышку. Теперь только и мог думать о горячей цыпочке, что скоро поселится в нашей комнате. И что же я буду делать, когда она приедет? Было достаточно и того, что я так и не смог завязать романчик с Карин (сколько раз мне пришлось расхаживать по этажу без футболки, чтобы она могла оценить мои мышцы, но она все равно была непреклонна). Кажется, мой последний секс с цыпочкой был десятки лет назад. Все, что оставалось, так это дрочить до кровавых мозолей ночи напролет, и то, убедившись, что Шикамару спал, а не слушал стыдливое хлюпанье. Даже пальцам нужен был перерыв. Мне срочно надо было добраться до района красных фонарей. Лишь бы цены не походили на цены крыла самолета… — И не думай, что я пойду с тобой, — произнес Шика, прежде чем я успел предложить ему. — Блять, да тебе не обязательно трахаться! — я вылил тазик воды себе на голову и меня передернуло. Да, я снял бинты, чтобы Карин могла наслаждаться каждым сантиметром моего тела, а Саске завидовать грации. — Просто посиди со мной, — настаивал я и попытался сделать жалобное лицо. Но принципиальный мудак лишь пожал плечами и вновь накрыл глаза полотенцем. — Нет. Помнишь, что сказал Шисуи? Никаких гуляний по городу. Хотя бы первую неделю. Нам стоит залечь на дно. — Мне просто надо найти бордель и все. Да я же умру, если не потрахаюсь! Тебе-то хорошо, к тебе едет девушка, и ты сможешь делать с ней что одному черту известно!.. — Кстати… — Шикамару вновь приподнял полотенце. — Ты не возражаешь, если оставишь нас на какое-то время одних, чтобы… ну понимаешь… Я видел ухмылку с которой он смотрел на меня и кинул в него пузырек шампуня, от которого парень легко увернулся. — Прости-прости, — все еще улыбаясь, заговорил Шика. — Но мне все равно хотелось бы, чтобы ты… — Только если ты пойдешь со мной, — заявил я. — В противном случае… -. мы просто займем комнату Итачи, — закончил Шикамару. — Они сказали, что это лучше, чем пустующая комната. — Ах ты!.. — я встал с табурета, желая отчитать (или утопить) друга. В итоге все превратилось в какую-то мышиную возню мыльных тел и конечностей. Минут десять спустя, мы, влажные и уставшие, сидели друг напротив друга в приятной водице, что нежно ласкала плоть. — Кажется, кто-то заходил, — пробормотал Шика. — Ты слышишь то, — лениво растягивая слова отозвался я. Полотенце покоилось на моих глазах, пока я пытался расслабиться, — что невозможно услышать… — Наверное, это кто-то вышел, заметив, что ванная занята. — А может Карин, — с тихой усмешкой предположил я. — Спорим ей понравилась наша драка. Шика хихикнул и легко ударил ногой по голени, и я тут же ответил ему тем же. А потом мы наслаждались тишиной ровно до тех пор, пока мне не задали тихий вопрос. — В тот вечер… когда ты пропустил ужин… ты так и не рассказал почему. Ты не обязан делиться со мной. Просто хотелось знать наверняка, что все в порядке. Да и я заметил, ты частенько витаешь в облаках после этого… Витаю в облаках, да? Я поджал губы и хотел было все ему рассказать. Разве от этого стало бы хуже? В конце-концов, Шика был первым, кто смог разглядеть во мне что-то большее, чем простой «грешник». И теперь он был мне не просто приятелем, а почти братом (в какой-то странной форме). Устало вздохнув, я стянул полотенце с лица, чтобы посмотреть на Шикамару и убедиться, что ему можно доверить тайну. В его глазах не было ничего кроме честности и понимания, мудрости не по годам, и все это заставило меня ощутить себя в безопасности. Кроме того, я мог похвастаться своим отцом, и кто, если не Шика, оценит это? Я начал говорить. Рассказывать все, что было в папке, и о том, как сплелись наши жизни: моей исчезнувшей семьи и семьи Учиха. Как я уже говорил, часть меня все еще была там, в комнате прошлой ночью, и «прощалась». На самом деле, это были лишь обычные последние наставления. Если что-то понадобится, то Дже нам поможет (он был нашим парнем и состоял в группировке). Не думаю, что испытывал сильные эмоции, видя, как уезжают ребята. Во всем была виновата хлюпающая носом Карин, которая не сдержалась во время последних объятий и рукопожатий. Шисуи был тверд, хотя быстрых улыбок было достаточно, чтобы мы поняли: он не бессердечный урод. Итачи тоже прощался, но с теплотой, которая заставила меня заключить его в объятия, а тот склонился и сказал в самое ухо. — Не забудь о своем обещании, и спасибо тебе. Возможно, он даже поцеловал меня в щеку. Возможно — потому что все произошло слишком быстро. Но уверен, мое лицо было красным, как помидор. А еще, я почувствовал, как колет где-то между лопаток. Обернулся и не ошибся. Саске буквально прожигал меня взглядом. Не знаю, зол он был или нет, так как лицо больше походило на маску, такую же, что он носил в Бьяку-Синкё. Внезапно мне захотелось извиниться за то, что только что случилось с его братом. Я даже открыл было рот, но Итачи успел подойти к нему и отвести в сторону. Ладно… по крайней мере, теперь они занимались разными братскими вещами, а я наконец-то мог нормально дышать. Кроме того, какого лешего я должен был извиняться? Я же не целовался с ним (ну, может поцелуй и был… и я потер горящую щеку, чтобы избавиться от него). И все же, что-то опасное случилось между нами. Думаю, виной наше «сближение» на крыше прошлым вечером, а не «поцелуй». Боже, даже думать не хочу. Кроме того, я же не пробирался ночью в комнату Итачи… ну, ненадолго. Вообщем, у меня не было никакого желания испытывать на прочность только начавшуюся дружбу. — Вот и вся история, со слабой улыбкой закончил я. — А теперь мне надо ждать ответа Итачи, и мы надеемся получить его в ближайшее время, когда он встретится с членами Триады. Так что нет времени прохлаждаться. — Хн… — Шика, по-моему, задумался, и я кажется понимал причину. Мне правда не хотелось, чтобы он ввязывался во все это, лучше бы сбежал со своей курочкой и жил в мире и спокойствии, нежели возился с моими проблемами. — А что Джирайя? Собираешься связываться с ним? Я кивнул. Обмозговав ситуацию, я решил, что это необходимо. И рассказы Шисуи о том, что старик уже может быть немощным совершенно не убеждали. У Джирайи должны остаться связи, учитывая его прошлые заслуги. Иначе к чему обещания помочь, если у него никакого влияния? — И чем скорее потрахаюсь, тем скорей смогу ясно мыслить. Шика усмехнулся и брызнул в мою сторону. — У тебя серьезные проблемы, мальчик. От моей усмешки Шика закатил глаза и пожал плечами. — Ладно. пойду с тобой… но только для того, чтобы убедиться, что ты не вляпался в историю. После рассказанного тобой, я еще сильней волнуюсь за твою персону. Твои шрамы… Рассеянно я коснулся их. — Об этом не беспокойся. Не забывай, что два года я возился с Бакуфу, — я улыбнулся, но во взгляде веселья не было. — Я сам могу о себе позаботится, кроме того в этот раз… я не буду убегать от них. В этот раз… я сам буду охотиться на каждого из этих мудаков. Я даже не представлял, как сильно вцепился в полотенце, и что за огонь загорелся в моих глазах, пока вспоминал мгновения жизни родителей. Можно сказать, что в ту ночь «умерла» и моя мать. Она лишь продолжала путь два года после, и наконец сдалась, когда дух покинул тело. Когда Саске спросил, какой запах напоминал о матери, и я ответил «рвота», я не шутил. Мать сильно болела, ее постоянно тошнило, или она уставала так, что не могла двигаться несколько дней подряд. Сейчас, вспоминая все это, я понимаю, что это было настоящее чудо, раз мы могли прятаться так долго с матерью, которая давно была на смертном одре. «Полагаю, он хотел, чтобы я прожил достаточно долго и смог сделать это, — с горькой улыбкой подумал я. — Господь, с его странным чувством юмора, продлил мои мучения, чтобы я был в состоянии отомстить тем ублюдкам, что превратили мою жизнь в ад. Кто я такой, чтобы противиться его воле? Хах, а это можно назвать даже Божественной расплатой!» — Наруто? — послышался недовольный голос, позвавший меня по имени. Пришлось покинуть свои размышления и посмотреть на задумчивую физиономию приятеля. Интересно, он меня долго звал? — Ты в порядке? Я сделал глубокий вдох и выдавил самую искреннюю улыбку. — Конечно. Все хорошо… а теперь давай сваливать отсюда, пока не превратились в вареные окорочка. Кроме того, я не переживу, если мой член превратится в докторскую сардельку!.. — Чувак, у меня для тебя плохие новости… Я сделал вид, что в панике осматриваю самого себя. И хотя Шика смеялся вместе со мной, мы оба знали, что это маски, которые помогали нам спрятаться от неминуемого. ______ Отлично. Дже Вонг более чем понял мое бедственное положение и сказал, что будет рад оказать любую помощь в поиске идеальной девочки на ночь. Или, может, он всего лишь был старым извращугой. Услышав просьбу, Дже улыбнулся и потер руки, прежде чем протянуть потрепанный журнал, спрятанный на столе. Не знаю почему, но в этот раз захламленная комнатушка казалась еще меньше, чем в первый и единственный раз, когда мне пришлось видеть ее. Ума не приложу, как ему удавалось не то что работать в ней, а вообще — дышать. — Ах, вот это, — проговорил Дже, кивая самому себе. -Приятная цена и девочки ничего. — Это что, каталог шлюх? — не веря своим глазам, спросил меня Шикамару. — Скорее всего, — как ни в чем не бывало подтвердил я. Никогда прежде не приходилось встречаться с подобными вещами, но, возможно, в Корее все совершенно иначе. Мы смотрели, как Дже набрал телефон и, быстро сказав что-то на корейском, повесил трубку и развернулся к нам. Улыбка обнажила зубы, которые, казалось, светились ярче единственной лампочки под потолком. — Такси будет ждать вас час, — уже на японском пояснил он. — Так что, парни, просто потерпите. Я сообщу, как оно придет. Только помните, — Дже понизил голос и пододвинулся ближе, — держитесь как можно дальше от неприятностей и возвращайтесь сразу же после того, как завершите дела. Никаких «продлений на ночь», ясно? — Абсолютно! — с улыбкой я уверенно махнул рукой. Наконец-то! После нескольких месяцев воздержания и маячевшей перед глазами смерти, я буду наслаждаться красивыми (надеюсь) корейскими девочками. Вряд ли нам подсунули уродин. Но если она будет среднячком, то я просто закрою глаза и представлю лицо Сакуры. …Сакура… лицо… Меня буквально пронзила эта мысль — мы с Шикой как раз переходили улицу к прачечной — я так давно не вспоминал о своей бывшей подруге. Ее улыбка больше не приходила ко мне во снах, как бывало раньше. И все же, я понимал, что это неизбежно, ведь последние месяцы я едва влачил существование, томился в тюрьме, находился на грани смерти и цикл повторялся вновь и вновь. Все, что я мог, так это как бы между прочим упомянуть ее, ведь в жизни происходило так много… (А она уходит) — Наруто-кун! Сюда! Имя хлестнуло меня, словно кнутом, и я тут же перестал витать в облаках. Я прижал палец к губам, чтобы приструнить крикуна. — Ш-шш! Помнишь, как меня зовут? — я нежно постучал кулаком по головке Хаку. Тот стыдливо покраснел. — Ким Джухён. — Пожалуйста, прости, — принялся извиняться Хаку и поклонился Шикамару, а потом толкнул дверь, и мы оказались в узкой и очень жаркой комнатке. В ней помещалось шесть больших стиральных машин и гигантская сушилка, и каждая крутила одежду. На стальных жердях висели костюмы разных форм и размеров, на цветных вешалках и без них. На стенах были цветные плакаты (в основном с рекламой порошка), объявления о сдаче квартир в аренду, а также краткая инструкция по стирке для олигофренов и рекомендации по внесению платы. Мы бы ничерта не поняли, если бы не картинки рядом со словами. У меня было совсем плохо со чтением на корейском, Шика знал лишь основы. А Хаку… скажем, что он был бесполезным. Поэтому я задавался вопросом, куда подевался его господин. Мы могли бы справиться куда быстрей, если тот бы проявил свой «талант» и расшифровал написанное. Последнее, что хотелось, так это обращаться к местным. — Где Саске? Я думал он с тобой. — Он желает пойти в храм с Карин, — смутившись, ответил Хаку. — Решил, что необходимо сделать именно сегодня. Он поднял руки, чтобы пояснить, насколько велика была эта необходимость. — Не удивительно, — пробурчал я под нос и затопал к окошку кассира, где тот наблюдал за матчем на маленьком цветном телевизоре. Вокруг стояли цветные пузырьки и различные стиральные порошки, а также всякие мелочи, что можно было купить у него, наподобие дешевых сигарет, банок пива или использованного нижнего белья девушек. Я постучался в грязную панель и в течение следующих пяти минут торговался и мучил ответственного, чтобы тот помог нам с загрузкой машин. Не то чтобы я не умел ими пользоваться, раньше в Японии мне часто приходилось посещать прачечные. Кассир — а на вид ему было не больше двадцати пяти — окрикнул кого-то и старая дама (наверное, его мать) вышла вперед и начала ворчать на парня за его тупость. А то, как она стучала костылем ему по плечу, заставило нас давиться от смеха. И все же, мы наконец-то кинули вещи в машинки и, спустя полчаса-час, все еще сидели на жестких деревянных скамьях, смотря как одежда крутится внутри. Снова и снова… снова и снова… Я зевнул и вытянул ноги. Хотелось выйти на улицу и хотя бы прогуляться, или сделать хоть что-то, но идея была не слишком хорошей. Нашей задачей было оставаться как можно более неприметными. Конечно, сюда заходили и другие клиенты, но никто не обращал особого внимания на скучающих ребят. Шика изучал местную газетку, которую я уже пытался прочитать, но буквы плыли перед глазами. Никогда бы не подумал, что скажу подобное, но я скучал по кандзи. Хаку завороженно наблюдал за стиральными машинами. Раньше ему никогда не приходилось видеть их так близко, даже во время стирки в Бьяку-Синкё. Обычно он ставил корзину с грязным ведром у двери, грешники забирали ее, и все, что от мальчишки требовалось, так это забрать сухое и чистое. Я невесело усмехнулся, вспоминая дни на кухне и свое небольшое «укрытие», откуда наблюдал за облаком пара, исчезающим в дымоходах зданий. Если закрыть глаза, то я все еще мог ощущать запахи моющих средств и свежевыстиранных простыней, да глаженой формы. Интересно, некоторые дураки до сих пор горбатятся там… трудятся дни напролет, чтобы все остальные чувствовали себя хорошо в свежей одежде. Кстати, о других грешниках… Как там престарелый повар? И Чоуджи? И все остальные, с кем у меня были хоть какие связи во время пребывания там? Все ли у них хорошо? Кому-нибудь удалось бежать, как мне и Шикамару? Уничтожили ли кухни? Не помню, говорил ли Шисуи, но было бы очень хреново, если так. Меня совсем не волновали чертовы стражники и офицеры (или прихвостни Змея), равно как и что они ели, но старик-повар действительно любил свою работу и полностью отдавался ей. Что он будет делать без своей кухни? Он признался как-то, что мечтает вернуться в свой город и умереть в собственном ресторанчике. Это была искренняя мечта, и она казалась такой непосильной тогда… а сейчас становилась все менее невозможной. /Продолжи дело отца… / Глупо, на самом деле… даже думать о том, что объяснял Итачи, но чем больше я размышлял о сказанном… о том, что якудза могут быть полезны (нести благо), тем больше думал, что обязательно бы помог старику получить свой собственный ресторан. Я смотрел на свои руки и погружался в мысли. Если бы у меня была возможность сделать это… изменить жизнь тех, кто заслужил второй шанс… (Как Соджиро и его пятеро детей… его малышка Минами…) — Наруто-кун? — послышался чуть различимый шепот в самое ухо. Хаку склонился так близко, что меня всего проняло от горячего дыхания на коже. Надеюсь, он не поймет неправильно. Я неуверенно улыбнулся. — Что такое? — Ты выглядел таким несчастным, — тихим голосом продолжил Хаку, словно не желая чтобы Шикамару, сидевший рядом, услышал нас. Но вряд ли это произойдет. За окном со свистом носились машины, так что Шика не услышал бы нас, даже если бы мы кричали. — Все нормально? — Да… отлично. — я щелкнул его по носу и был вознагражден легким румянцем, сделавшим Хаку чертовски привлекательным. Несколько странно думать о том, что сердце болезненно ёкнуло. (Вот если бы он был милой девчушкой, то я…) Устроившись на скамье поудобней, я мотнул головой, желая избавиться от неправильной мысли. — Так что… Саске действительно собрался идти с Карин? — Да, в храм, — с улыбкой уточнил Хакку. — Он говорит, что должен очиститься… Я закатил глаза. — Вот задница. — Чья? — Забудь, — фыркнул я и попытался игнорировать укол ревности, что подняла свою уродливую голову. Что Карин могла увидеть в этом ублюдке? (Тоже самое, что и ты в тот вечер… что под толстой кожей обычный человек) — Не понимаю, почему он ведет себя словно напыщенный индюк, хотя имеет десятки недостатков, как и любой из нас, — пробормотал я, а потом, когда зазвенел колокольчик, повернулся в сторону двух женщин, вошедших в прачечную. Блин, а горячие малышки сюда совсем не заходят? — Саске-сама признает свои недостатки, — начал говорить Хаку. — Именно поэтому он желает очиститься. Это похоже на омовение души, а не только тела. Ты когда-нибудь проходил обряд очищения, Наруто-кун? Я прыснул от смеха. — Хах! Я наверное тут же сгорю, стоит мне ступить на порог храма. И тогда мне точно не искупиться. Хаку улыбнулся. Казалось, он знал многовековую мудрость. — Никто не пострадает, если ты зайдешь туда. — Думаю… — пробормотал я и, желая изменить направление разговора, улыбнулся парню. — Говоря об очищении… Хочешь сегодня вечером я покажу тебе особый ритуал? — Особый ритуал? — переспросил удивленный Хаку. Полагаю, он если и подумал, то только о том, чтобы смотреть весь вечер корейские драмы и развлекательные шоу. Я поиграл бровями. — Я говорю о том, чтобы провести время с самыми горячими цыпочками с этого района Кореи. Ты, я и Шика. Развязные и податливые девчонки, готовые сделать все, о чем ты попросишь, — я естественно не стал говорить, что понадобятся деньги. Сейчас это лишь детали. — Ну, что скажешь? Хаку опустил голову, и я был уверен, что он был красным куда сильней, чем раньше. Скорее всего бедный юноша оставался девственником, но ничего. Именно для этого дела здесь Узумаки Наруто! И сегодня я сделаю из него настоящего «мужчину». А потом он поблагодарит меня. — Э-эм… я… я, как бы… — О! Можешь ни о чем не думать, если это твой первый раз, — я похлопал Хаку по плечу. — Просто поверь моему опыту и будь уверен, я найду тебе самую опытную и симпатичную девочку, чтобы твоя первая ночь… — Ты не так понял, Наруто-кун, — болезненно прошептал Хаку. Он снова поднял голову и заглянул в лицо. — Я… я никогда прежде не бывал с женщиной. — Да я понял, — с улыбкой ответил я. — Бьяку-Синкё не слишком богат птенчиками, я прав? Но Хаку вновь замотал головой и вцепился в свое кимоно, стыдливо потупив взгляд. — Нет… все не так просто, Наруто-кун, я… я никогда не смогу быть с женщиной. — Господи! Только не говори, что они отрезали твой член лишь потому, что ты служишь им? Что за монстры! Крик оказался достаточно громким, чтобы Шикамару опустил свою газету и в замешательстве посмотрел на нас. Не то, чтобы я хотел шикнуть на него, мне до сих пор было невдомек, как же теперь выглядит бесполый Хаку. Блять. Ненормально. Ненормально-ненормально-ненормально… — У меня есть… ч… чле… — попытался высказать Хаку. Мне показалось, что он собирался убежать, потому что был алым до кончиков пальцев рук. — Я бы показал тебе, но мы в общественном месте. Я выдохнул с облегчением. — Не-не, держи его в трусах… или что ты там носишь под этой… — я взмахнул рукой, а потом похлопал по плечу. — Так вот, если ты не членолишенец, то тогда… в чем проблема-то? — и нахмурился от пришедшей в голову мысли. — Только не говори, что тебе надо получить разрешение от Саске, прежде чем решиться на что-то подобное. Хаку выглядел смущенным и тут же прикрыл рот рукой и засмеялся. — Нет… я могу не спрашивать разрешения. Кроме того, вряд ли бы Саске-сама желал бы услышать подобное. В последний раз, когда я пытался объяснить ему… — Что случилось-то? Хаку снова вспыхнул и быстро замотал головой. — Хм-м… Саске-сама не желает слышать об этом, вот и все. — Так у тебя есть подружка? — я просиял и игриво принялся пихать его в бок. — И какая она? Такая же милашка, как и ты? Интересно, кто из вас красивее? — Спасибо за комплимент, Наруто-кун, но «она» на самом деле была… эм… ну… «он». Мне стоит объяснить, что сначала мне показалось, что «он» был лишь шумом стиральной машинки за спиной. Просто подумай об этом, Наруто. Мальчишка всю свою жизнь в настоящем аду, в месте, где нет ни единой телочки! Ёк-макарек! Это действительно проклятое место… чего еще ждать? Кроме того, Саске не хотел его слушать. Возможно, Хаку попытался объяснить, что ему нравится какой-то другой парень, и Саске заревновал, поэтому запретил Хаку с ним видеться. И поэтому Хаку страдал в одиночестве, пока его Господин ходил как ни в чем не бывало, не зная как сильно ранил слугу. — Нару… Наруто-кун? — Ничего не говори, Хаку, — мягко сжав пальцы на плече, сказал я и попытался заглянуть в смущенное лицо. — Я понял все, что ты мне пытался сказать, и это очень печально. Конечно, немного жаль, что ты смотришь на других парней, но… ты отличный чувак! Некоторые из гомосеков, которых мне приходилось встречать, были вполне нормальными людьми. И содрогнулся, вспоминая вопиющий случай обманутой сексуальности. Знал же, что не стоит слушать Кобаяши и идти в незнакомую часть квартала красных фонарей. В ушах до сих пор стоял его издевательский смех. Хаку все еще выглядел потерянным и смущенным. — Спа… спасибо. — Забудь! Кстати, — я наклонился к нему поближе, теперь уже наслаждаясь ролью свата. — А Саске случайно не в твоем вкусе? — Вкусе чего? — переспросил недоумевающий Хаку. Это заставило меня прикрыть ему рот и быстро осмотреться. Шика снова опустил газету, а две престарелые дамочки смотрели на нас и лепетали между собой. Наверное, сплетничают о кучке молодежи, зашедшей в их владения. Я повернулся к Хаку и, когда удостоверился, что он больше не проронит ни слова, то убрал ладонь ото рта. — Я же хочу помочь, — кривя лицо, уточнил я. — Не важно, какой ты ориентации, если у тебя проблемы. То есть… когда ты последний раз… ммм… делил с кем-то ложе? — Ложе?.. — Блин. Спал с парнем или чем вы там занимаетесь в постели? — Ах… хм… ну… — Хаку опустил голову и теперь теребил свое кимоно, бормоча что-то невнятное себе под нос. Я расценил это, как «не-то-чтобы-очень-давно-Наруто-кун». Не услышав больше ни звука, я наконец поджал губы и кивнул. Это будет немного сложнее, найти для Хаку мальчика, но уверен, что Дже Вонг с удовольствием бы помог нам в нелегком деле. — Он наверняка был похож на Саске, — пробубнил уже самому себе под нос. Я поморщился от знакомой тоски, и в груди неприятно завибрировало. Понятия не имею почему, но одна мысль о том, что эти двое могли быть вместе, заставила меня попотеть (немного, конечно). Наверное, всему виной та сцена, свидетелем которой я стал тогда в душевой, и осознание того, что стоило войти минуту спустя… — Почему он должен быть похож на Саске-сама? — Потому что тебе нравится этот парень, не так ли? — выгнув бровь, спросил я. — То, как ты его защищаешь… — Он мой хозяин, — ответил Хаку так, словно это все объясняло. Как бы не так. — Это моя работа — защищать его. Я выдохнул и потер висок. — Тебе же как бы нравится этот парень, или что? — Как бы нравится… Не понимаю… — Да блин, ты любишь его или нет? — раздраженно рыкнул я. Должно быть, на моем лице было что-то, что заставило Хаку отпрянуть. Словно я вот этой рукой ударил его. Хаку поджал губы и сделал глубокий вдох. — Да. Да, люблю, Наруто-кун. Всю свою жизнь посвятил ему и буду рядом до самой смерти. Уверенные блестящие серые глаза, трепещущие губы. Казалось, Хаку вот-вот разрыдается. Он же не шутил о том, что чувствовал к Саске, и я понимал, что должен заставить одного ублюдка узнать, что испытывает к нему слуга. А возможно Саске уже знал и просто не понимал, как ответить… (Так вот что было тогда в душевой) Вздохнув, я откинулся на спинку и сложил руки на груди, стараясь не хмуриться от того, что творилось внутри. Господи, да у меня яйца сводило от недовольства, хотя впереди была ночь, пышащая развратом и удовольствием — первая за долгие месяцы. И мне уже не прельщало ехать в бардель. «Спасибо тебе, Хаку, за то, что все упало, — сердито подумал я. — Просто пиздец, какое спасибо». _____ Саске: Храм был невообразимо маленьким по сравнению с теми, где я бывал раньше. Но нам сейчас было не до выбора. Этот был единственным в окрестности согласно картам, и то пришлось добираться почти целый час. Я сидел на верхних ступенях и пытался отдышаться, наблюдая за тем, как Карин пошла полюбоваться девственными садами. Тут было тихо, и единственным звуком был щебет птиц на деревьях и изредка шорохи неведомых зверьков в кустах неподалеку. Было весьма пустынно (если не считать двух монахов, которые поздоровались с нами ранее), и это меня вполне устраивало. Я мог омыть руки, ноги, лицо у бассейна без спешки, произнести молитвы и положить подношения на красивый алтарь. В центре стояла большая золотая статуя Авалокитешвара (бодхисаттва сострадания), который выглядел умиротворенным и утешающим. Я встал перед ним на колени (насколько это было возможно в моем положении) и вспомнил священный стих из Великой книги. Авалокитешвара всё видит и всё слышит. Отсюда, с верхних ступеней, открывался захватывающий вид. Несмотря на то, что сейчас мы жили в городе, я даже не подозревал, что горы так близко. И смотря на скалистые вершины, чувствовал навалившуюся с новой силой ностальгию. В Бьяку-Синкё было не так много хороших воспоминаний (одного Орочимару более чем достаточно), но все-таки там прошло мое детство. Я привык просыпаться утром и видеть красоту тонких лучей незрелого солнца, ласкающих гребень горы. Я тосковал по густому туману, спускающемуся по склонам с высокогорных озер, по ранним прогулкам. Скучал по свежему воздуху Севера (там не было такой парилки, как в южных районах) и вкусу фруктов, сорванных с ветвей, тому, как они таяли во рту. Простые радости заставляли вспоминать Бьяку-Синкё таким, каким он был когда-то… «Нашел время думать о прошлом, когда куда важней настоящее», — устало выдохнув, подумал я. Кепка — часть маскировки — оказалась в руках и теперь я обмахивался ей. Я спустил очки, за которыми прятал глаза. Карин исчезла из вида, полагаю, она углубилась в сады, чтобы насладиться сокровищами храма. Я хотел бы направиться следом, но даже прогулка в пятьдесят шагов (да-да, я считал), заставила мою ногу пульсировать от напряжения. Еще одно напоминание о том, что следовало посетить доктора Ву. Возможно, он пропишет куда более сильные обезболивающие. Кстати о боли… прощание с Итачи оказалось несколько болезненнее. После четырнадцати лет разлуки, наша встреча продлилась только неделю, и вот брата снова забрали. Теперь не по его вине. Итачи нужен и другим, кто вверили ему свои жизни. Ему и Шисуи. Я старался не думать, что это, возможно, был последний раз, когда я видел Итачи живым. В конце концов, брат понимал это и отвел меня в сторону, чтобы успокоить меня. — Обещаю вернуться, — тихо сказал он и, к моему удивлению, пододвинулся ближе, пока наши лбы не соприкоснулись. Совсем не похоже на поцелуй, что Итачи подарил Наруто — и безумно взбесил меня этим — но достаточно, чтобы ком встал в горле. На этот раз я не собирался плакать, поэтому просто сжимал его плечо до синяков, которые не скоро пройдут, напоминая обо мне. — Буду ждать тебя, нии-сан… — прошептал я и закрыл глаза, пока неохотно не отстранился, а потом заметил, что на лбу остался поцелуй. Прошло пару мгновений, прежде чем я понял это, и еще пару секунд, чтобы осознать — я плачу. — Будьте добры друг к другу, — такими были последние слова Итачи, прежде чем Шисуи окликнул его, потому что они вот-вот могли опоздать на автобус. Будьте добры друг к другу. И посмотрел на Наруто, который болтал с Карин (снова!). И хотя она была весьма холодна к нему, девушка не послала его на все четыре стороны. А значит, она уже стала к нему терпимее. Не то чтобы я чувствовал радость за него, но… не понимаю, наверное потому, что мне самому хотелось быть там… потому что хотелось, чтобы нас что-то объединило… как тот вечер на крыше… когда я раскрылся перед ним. Быть может, Наруто и не считал, что после подобного надо хоть как-то менять отношение, но мне хотелось иначе. Кроме того, его дорогой Шикамару все еще был рядом, почему он должен был мучиться со мной? Достаточно было видеть, как они смеялись и плескались в ванной с такой легкостью и… Плевать. Если он хочет вести себя так… то пусть. Просто забудем о том, так называемом «случае». (Только почему так неприятно?) Отвлекаясь от поведения Наруто, находясь в храме, я чувствовал себя гораздо лучше. Словно что-то тяжелое упало с плеч. Нет в мире ничего приятней, чем знать, что твои грехи — или большинство из них — прощены. И все же, старые привычки давали о себе знать. Итачи был прав: я все еще не мог принять его отношения с Шисуи. Он был прав и в том, что главным образом Орочимару извратил мои представления о чувствах. Орочимару никогда не говорил об удовольствии, которое может быть получено, о том, каким прекрасным это может быть. Рядом с ним можно видеть лишь унижение близости, страх и боль. Не понимаю, как Орочимару мог выжить после такого обращения. Если когда-нибудь мое сердце и займет кто-то другой, то я бы хотел, чтобы наш союз был бы чем-то похожим на то, что было между Шисуи и Итачи. Чувство безопасности и защищенности, покоя с самим собой. Быть может, мне стоило посмотреть в сторону… Карин? Я поморщился и быстро мотнул головой. Если бы она не вела себя так, словно желала получить мое внимание любым способом, и не раздражала своей болтовней уже через пять минут? Она была симпатичной… да, хотя ее маскировка (черный парик и зеленые линзы вместо обычных очков) делали из нее другого человека. Нет, все-таки она не вызывала у меня тех эмоций, что могла бы. Полагаю, дело в том, что она совершенно не походила на Ино, которая была куда более женственной и заботливой нежели Карин, которая больше походила на «своего парня.» А что насчет… Хаку? Даже сама мысль вызывала у меня смешок. Нет, я конечно полагал, что он будет со мной до конца дней. Вне зависимости от того, будем мы партнерами или останемся в роли хозяина и слуги. С одной стороны, мне было бы легче, если бы Хаку не пытался постоянно мне услужить, но он скорее прикусит язык, нежели будет спорить. Хотелось встретить того, кто мог бы противостоять мне, кто мог бы стать другом, которого я так желал. Того, кто смог бы по достоинству оценить красоту природы и силу молитв, кто мог бы идти рука об руку в бою, потому что я все еще хотел продолжить путь служителей закона, когда все закончится. Он должен понимать то, чего хочет, и оценивать опасность, которая будет связана с нашим положением. Так как насчет?.. Вспыхнуло пламя, обжигая от ступней до корней волос. Как никогда я был счастлив, что нахожусь один и могу не прятать горящее лицо в ладони. Глупо. Глупо. Очень глупо. И невозможно… После того, как он отстранился от меня, я был уверен, что Наруто не оценит эту мысль. Даже тогда, на крыше, когда я обнял его (если это было похоже на настоящее объятие), он не ответил. Могу ли я винить Наруто за то, что после всего, что случилось вечером, он так и не смог открыться мне? Я был (или все еще есть) врагом на протяжении долгого времени. И неужели я настолько наивен, что думаю о том, как он спустя сутки подружится со мной? Такое случается лишь в слезливых мелодрамах, и даже тогда актеры переступали через себя, выглядя как влюбившиеся с первого раза недоумки. И все-таки… было немного томительно мечтать о такой возможности. Ведь фантазии не преступны? Наруто мог бы оказаться со мной бок о бок. Не важно: будет ли это битва или затянувшийся спор, в котором мы отстаивали бы свою точку зрения. И мне не приходилось бы думать о том, что он прислуживает мне… Наруто… и прислуживает? Ха-ха! Смех да и только! Я даже не подозревал, что смеялся вслух, представляя, как Наруто кланяется в ноги и смотрит взглядом, полным обожания (куда более сильным, чем у Хаку). Стая птиц, встрепенувшаяся от голоса из кустов, заставила меня заткнуться. Блять, нет, он бы не согласился. Наруто предпочел бы тюремную камеру или Гудан, нежели признать меня своим господином. Тем не менее… весьма интересная фантазия. Наруто… у моих ног… быть может даже лишенный одежды… — Саске? Я моргнул и прикоснулся к горящим щекам, словно девушка могла заглянуть в мои фантазии. Да и монахи или сам Будда, услышав о них, тут же посчитали бы очищение недействительным. Приняв более удобное положение, я заметил, что Карин движется ко мне со странной улыбкой. — Услышала твой крик, — сказала она, тряхнув головой. Карин была одета в джинсовые шорты и розовую майку с надписью «принцесса». Не слишком подобающий вид для проведения ритуала. С другой стороны, она и не занималась очищением. — Ты в порядке? Крик? Разве смех походил на крик? Все ясно. Видимо, я даже смеяться разучился. — Думаю, мне кое-что показалось, — солгал я и пожал плечами. — Но сейчас все нормально. — О… ну… мы можем идти? Достаточно поздно, и мне хотелось бы успеть посетить музей. — Да, хорошо, — я был не в настроении торчать в каком-то долбанном музее, но Карин согласилась сопроводить меня, и я как бы был обязан ей. Я позволил ей помочь мне подняться, и мы вместе пошли вниз по ступенькам. Каждый шаг словно ножом по нервам. Ко времени, когда мы наконец-то направились домой, мы осмотрели не только выставку музея, но и зашли в пару магазинов. Вместо того, чтобы «кое-что узнать», мы занимались чертовым шопингом. А я-то надеялся, что она поняла, что наш бюджет ограничен. Сегодняшний лимит дня был явно превышен. И я совершенно не ожидал, что помимо всего она купит и для меня кое-какие вещи. Клянусь, эта девушка — настоящая загадка. — Как прошел Ваш день, Саске-сама? — прощебетал Хаку, когда я скинул пакеты на пол, и он тут же подбежал распаковывать их. — Живой, — пробормотал я и похромал в туалет, чтобы облегчиться. — А ты как? — Великолепно, — ответил Хаку и тут же принялся рассказывать о том, как ему было «весело» в прачечной (сомнительное удовольствие). Но он был прирожденным рассказчиком, и такие обычные дела, как сидеть и смотреть за стирающимися вещами, казались забавными. Он жаловался на войну с платежными машинами и рассказал о Наруто, который торговался с владельцем, почти раскрыв их некорейское происхождение. Благо рядом оказались японо-говорящие студенты, иначе бы Наруто перешел на интернациональный язык ругательств. Следующим провалом был момент, когда Наруто понял, что выбрал слишком высокую температуру и почти все его вещи уменьшились размера на два. — Мы долго смеялись — Шикамару, я — все, кроме Наруто-куна. А когда он решил потребовать у владельца компенсации, то престарелая матушка хозяина выгнала его, помахивая костылем. Саске-сама, это было так смешно… — Не спорю, — с мягким смешком ответил я, представляя, как за Наруто гоняется старушка с палкой. — Он дома? — не подумав, спросил я. — Что-то тихо у его комнаты. — О, ну это потому, что он и Нара-сан пошли… ну… — Хаку поджал губы и нахмурился. Слуга даже задумался, а потом щелкнул пальцами, словно найдя слова. — Они сказали, что найдут девушек и развлекутся. Дже Вонг обещал, что рядом будет его друг. Пальцы, расстегивающие рубашку, замерли, когда слова Хаку достигли меня. Пошли, чтобы найти девушек, да? Конечно… что еще они могли делать? Внезапно пришедшая ранее фантазия показалась унизительно глупой. Вот и реальность. Наруто ничто не променяет на женщин. Разве разговорчики и заигрывания с Карин были не достаточным напоминанием об этом? А горе о погибшей подружке, не доказывало гетеросексуальность? Как я мог даже подумать, что он… он внезапно поймет что «в теме»? Даже меня пугала мысль о том, что я возможно окажусь в отношениях с другим парнем. И это после стольких лет, когда я сердечно ненавидел это. Почему теперь я должен расстраиваться из-за какого-то несбывшегося интереса? — … странный разговор… — Что? — я заставил себя вернуться к реальности, пока монолог продолжался. Хаку одним глазом смотрел развлекательное шоу и все-таки тепло улыбнулся мне. — Говорю, что Наруто-кун и я имели странный разговор. Он спрашивал, не люблю ли я Вас. Если бы я ел или пил, то наверняка бы поперхнулся. Вместо этого сердце сжалось и застучало с удвоенной силой. — Почему?.. Почему он спросил тебя об этом? — Мне немного стыдно, — застенчиво сказал Хаку. — Но он хотел, чтобы я тоже присоединился к ним сегодня вечером, и я ответил, что не могу, потому что… ну… — Потому что ты сказал ему, что любишь меня? — неуверенно продолжил я. Хаку выглядел несколько запутавшимся в моей логике и после мотнул головой. — Нет-нет, я не говорил, что не пойду, потому что люблю Вас! А потому что мне нравятся… мужчины… больше женщин. А потом он начал говорить о «моём случае» и должен ли я спрашивать у Вас разрешения… и тогда он внезапно спросил меня, люблю ли я Вас, и я сказал, что да, потому что посвятил всего себя служению вам, — Хаку тяжело выдохнул. Он выглядел растерянным и несчастным одновременно. — Наверное, я сказал что-то не то, потому что после этого Наруто-кун даже не посмотрел на меня. «Конечно, не то, — внутренне застонал я. — Ему даже мысль о двух мужчинах, находящихся вместе, претит, а ты открыл свой поганый рот и заставил его думать, что мы такая пара!» Загудела голова. Я прижался лбом к дверному проему. Катастрофа. — Я сказал что-то не так, Саске-сама? — послышался тихий вопрос. — Нет… ты… — и покачал головой, выпрямляясь. — Забудь. Просто приготовь мне что-нибудь поесть, идет? Я проголодался… Я с трудом закончил поздний ужин — хотя еда была вкусной. Желудок крутило и, казалось, что меня вот-вот вывернет. Я должен был поговорить с Наруто. Это вопрос жизни и смерти, и желание словно поразит убивало меня изнутри. После того, как Хаку заснул, я еще долго был не в силах сомкнуть глаз. Смотрел на часы, словно ястреб, считая секунды, пока воображение рисовало картины, еще больше волнующие мой больной ум. Кого бы он выбрал сегодня? Девушку, похожую на его горячо любимую Сакуру, или, быть может, кого-то, похожую на Карин? Будет ли он касаться ее руками… ласкать потаенные места, заставляя ее выдыхать с удовольствием, как это делала Ино, когда я делал тоже самое? Позволил бы он ей опуститься на колени и смаковать его, как делала Ино? Если так… то как он звучал в муках страсти? Что отразилось бы на его лице в шаге от оргазма? Насколько сильными будут его движения, когда он наконец возьмет ее (почему-то Наруто не казался мне нежным любовником)? Я стиснул зубы, представляя греховные образы, которые заполняли сознание с каждой шальной мыслью. Я перевернулся на живот, чтобы чувствовать наказание-боль, и теперь едва мог дышать. Я поклялся самому себе, что не стану прикасаться к себе. Ведь только сегодня был в храме и молился о прощении. О какой вере шла бы речь, если бы я поддался искушению так скоро? «Надеюсь, что несмотря на шлюху, которая сегодня обслуживает его, Наруто останется неудовлетворенным», — словно спасаясь, подумал я и застыл, когда услышал шаги возвращающейся парочки. Было уже за полночь. Я дал им (ему) еще два часа, а потом поднялся на ноги и выскользнул из комнаты, не разбудив спутника. Как и ожидалось, коридор был пуст в такой час и тишину нарушал лишь скрип труб, да жужжание вентиляторов. Костыль остался в комнате, да и не нужен он был, сейчас я ощущал себя вполне сносно, когда осторожно пробирался к двери. Что я собирался сказать на этот раз? Прости, что разбудил так рано, просто хотел сказать, что Хаку и я не состоим в подобных отношениях. Когда Хаку говорил о любви ко мне, то это была любовь слуги к хозяину. И тоже самое я чувствую к нему, и… Черт! Дверь открылась прежде, чем я успел занести руку и постучать по ней. Это был Наруто — одетый в спальный костюм, с накинутой на плечи излюбленной черно-рыжей курткой. И что-то было спрятано подмышкой. Я легко узнал папку, которую он читал недавно. Его глаза распахнулись от шока при виде меня, и, думаю, я выглядел не лучше… теперь придется объяснять, почему я торчал ночью у его двери. — М-м… — скажи уже что-нибудь! Хоть что-то! Быстро! — Я… В голове стало пусто, настолько, что я едва было не спросил, с какой же девушкой он провел ночь? На кого она была похожа? — Чего тебе? — устало спросил Наруто. — Тебе следовало выбрать другое время, чтобы поболтать, Саске. — Я… не… Он переложил папку из-под правой подмышки, под левую и вздохнул. — Хочешь, пойдем вместе? — Наруто кивнул в сторону лестницы на крышу. Должно быть, я согласился, потому что Наруто кивнул и побрел в сторону двери. Он ждал, пока я преодолею ступени. Если бы не я, Наруто наверняка бы перепрыгивал их. Он даже протянул руку, когда я поскользнулся на верхней ступеньке. В полной тишине мы прошли к… ну, не то чтобы к «нашему месту», но здесь мы оба могли быть самими собой. В этот час город был спокоен и тих. И хотя воздух был не таким свежим как дома, но куда чище без примеси выхлопных газов и дыма, что наполняли его днем. — Тебе стоило взять куртку, — пробормотал Наруто и, стянув с себя, кинул ветровку мне. Я покачал головой. — Мне не надо, я… — Ты дрожишь, — перебил он и выхватил фонарик из спальных штанов. Наруто был прав. Я был в футболке и легких штанах, в то время как на нем была кофта с длинными рукавами. Едва я накинул на себя куртку, как почувствовал разливающееся по телу тепло, но не только от ткани, но и от осознания того, что Наруто носил ее… и вещь пахла им… — Хочется еще раз это прочитать, — признался Наруто и похлопал по папке. — Вдруг тогда что-то ушло из виду, — он вздохнул и почесал затылок. — Да и не спится мне. — Мне казалось, что сегодня вы поехали по девчонкам, — заметил я. Мне казалось, что после такого явно будет не до разборов с прошлым. Или, быть может, мое проклятье сработало? — Кто тебе сказал? — резко спросил он, а потом мотнул головой. — Хотя, это весьма очевидно, — пожал плечами и вытянул ноги. — Бесплатный совет… побереги деньги, прежде чем соваться к этим цыпочкам. Они не стоят и одной воны. Я попытался скрыть довольную усмешку. — … Ясно — Хотя, тебе это не пригодится, да? — загадочно спросил Наруто. Я попытался было разгадать выражение его лица, но он отвернулся и включил фонарик. — Кроме того, почему ты вновь шастаешь по коридору? Может, все-таки ты лунатик? — Я не лунатик. — И что ты делал за дверью моей комнаты? Возмущение тут же подкатило к горлу. — Я… эм… я хотел уточнить кое-что. То, что ты неправильно понял. — Не понимаю. Почему бы тебе не говорить прямо? Я вздохнул и закатил глаза. — Я говорю о том, что Хаку сказал тебе сегодня в прачечной. О его чувствах ко мне. — А… это. Ну смотри, мне по большому делу все равно, что ты и твой слуга делаете в спальне, — Наруто взмахнул рукой. — Он любит тебя и это все, что имеет значение, верно? Просто относись к нему так же. В конце концов, потом вы сможете заключить союз и даже усыновить детей или типа того… Если бы я был внимателен, то обязательно бы заметил раздражение и неприязнь в голосе Наруто. Но сейчас мой разум одолевало желание объяснить все, как есть. — Он говорил о своей любви ко мне, как слуга любит хозяина. Вот и все. Он больше ничего ко мне не чувствует. — Ну да. — Я серьезно! — Да ладно уже, — огрызнулся Наруто, явно разозлившийся от моей настырности. — Чувак. Он не любит, а любит тебя. Я понял. Не знаю, к чему мы вообще ведем этот глупый разговор, — пробормотал Наруто и попытался сконцентрироваться на личном деле. — Просто не хочу, чтобы ты думал, что я состою в отношениях. Мы не такие… можешь не сомневаться. Как и ты… я… предпочитаю женщин… — Но у тебя была только одна женщина, — выгнув бровь, усмехнулся Наруто и явно с поддевкой спросил: — Что ты можешь знать о женщинах? — А ты эксперт в этом вопросе? — я фыркнул, хотя чувствовал злость от насмешки. — По крайней мере, я переспал с большим числом, чем ты. — Позволь напомнить, что все они были не слишком хороши, — я пытался ранить его, сделать больно. — Твоя первая подружка изменила тебе, Карин же плевать на тебя, а единственная шлюха, что должна была скрасить ночь, оказалась разочарованием. И тогда встает вопрос, что если ты… Угх! Руки, обернувшиеся вокруг горла, были неожиданными. Еще хуже было осознавать, что Наруто двигался настолько быстро, что я не успел вовремя заметить рывок и защититься. Он наклонился ко мне. Лицо темное и зловещее. Мне казалось, что смерть уже дышит в затылок. — Ты ни капли не изменился, — прорычал он, и пальцы сжались сильней. В глазах поплыло, и я попытался схватиться за запястья, желая освободиться. Глотку сдавливали все жестче. Дышать было все сложней. — Ты можешь говорить все, что угодно, обо мне, но… ты не смеешь впутывать сюда Сакуру! «Идиот! Если она была такой святой, то какого хрена она была с тем мудаком, которого ты убил?» — мысленно взревел я, стараясь вырваться. Но этого было мало. Зато я понял одну простую вещь: то, как унизительна была моя реакция. Я… возбудился. Я молил Господа, но он вряд ли обратит внимание на столь глупую просьбу. Страх выворачивал наизнанку, и дело было не в пальцах, ломающих шею. Господи. Он узнает. Узнает. Узнает. Он… — Блять, — внезапно произнес Наруто и расцепил пальцы. Он скривил лицо, словно стал противен самому себе. — Какого хрена я делаю? Наруто отошел и закрыл лицо дрожащими руками, а потом сделал глубокий вздох и опустил их, чтобы показать растерянное лицо. Оно еще сохранило выражение безумия, которое должно было уничтожить меня. Но теперь я хотя бы мог дышать, а точнее старался выкашлять свое легкое. Сознание постепенно прояснялось, и я вновь мог думать… (чертова нога) … я протянул руку и оттолкнул Наруто от себя с такой силой, что тот упал с вскриком боли и удивления. Не дав тому отдышаться и подняться на ноги, я оседлал его и, сжав кулак, направил его тому в левую скулу. В удар было вложено все разочарование и гнев. Голова Наруто дернулась в сторону, и из губ потекла кровь. — Да открой же свои чертовы глаза! — кричал я, заглатывая воздух и морщась от дрожи в голосе. — Сакура… девушка, которую ты боготворишь, обманула тебя, разве ты не помнишь? Знаю, ты хочешь сохранить лишь хорошие воспоминания о ней, но не должен отрицать истину! Ты не можешь закрывать глаза на правду вечно! — я схватил его за грудки и встряхнул, надеясь выбить, вытряхнуть всю дурь. — Неужели она действительно любила тебя? А? Разве так поступают люди, любящие друг друга? — я перестал трясти его и с глухим стоном уткнулся в грудь, и зашептал в шею: — Она сделала больно, я прав? Той ночью не только Кодзима издевался над ней, но и она над тобой. Убить Кодзиму означало убить и ее тоже, да? Я много раз прочитал отчет… чтобы попытаться понять, что я сделал бы в этой ситуации. Ты не должен врать самому себе, Наруто. Ничего, если ты будешь злиться на нее. Просто… Я мог чувствовать, как бьется его сердце, как мои губы были всего в паре сантиметров от кадыка. И когда он сглотнул, я почувствовал это. Когда его дыхание участилось, я чувствовал это. Когда он издал тихий страдальческий стон в самом своем нутре, я снова чувствовал, словно это мое дрянное сердце готово было разорваться от боли. Наши дыхания слились воедино, потому что это единственное, что нас разделяло, когда лбы уперлись друг в друга. Я дышал сквозь приоткрытые губы, но этого было достаточно, чтобы каждая чертова клетка моего тела налилась адреналином, словно при адских муках. — Сука, — выдохнул мой голубоглазый грешник. А слеза скатилась по его щеке, чтобы смешаться с кровью, которая размазалась по подбородку. — Ты — ебучий ублюдок. Да, Наруто… я заслуживаю твоей ненависти за то, что сделал. Но вместо того, чтобы выразить свое сожаление, губы дернулись в усмешке, а палец растер слезы и кровь. Я медленно облизал его, чтобы насладиться вкусом ярости, что мне удалось вызвать. Я даже не понимал, как выползали наружу повадки Орочимару, та темная сторона меня, которая упивалась чужим горем, садист, который наслаждался страданиями других. И, как мой учитель, я хотел, нет, жаждал, еще больше… (еще больше) …и это чертовски напугало меня. Я буквально мог слышать и видеть, как Орочимару смеется (он всегда смеялся) в чертогах моего разума. Он сумел прорасти внутри меня, несмотря на все мои попытки сопротивляться, я оставался его воспитанником. Блять! — Я… прости меня, — в замешательстве промямлил я и начал подниматься. — Не… не знаю, что со мной. Правда… я просто вернусь обратно и оставлю тебя в покое, чтобы ты успел сделать все, что планировал… Мои мысли скакали, сбивались и становились бессвязными. Не помню, как добрался до своей комнаты. Часть меня хотела, чтобы он остановил меня, окликнул. Но он не сделал этого, и я был благодарен ему. Я был не в силах унять дрожь, когда вернулся на футон и накрылся одеялом с ног до головы, желая оградиться от опасности, что поселилась внутри. Я не понимал, каковы будут последствия, но меня охватывал ужас от мысли, что я могу стать таким же человеком, которого терпеть не мог. Никто не заслуживает подобных мук. Никто. И даже во сне я мучился от кошмаров. Засыпая, я так и не заметил, что не снял ветровку Наруто. Как теперь объяснить своему слуге, что мы делали вместе? Триада — китайская организованная преступная группировка. Аналог японских якудза. Авалокитешвара — бодхисаттва, воплощение бесконечного сострадания всех Будд.