Глава 27
Грехопадение
Только ты одна Стала тому причиной: Жизнь я не берег, А вот сегодня молюсь, Чтоб длилась вечно она.
Фудзивара Ёситака
Саске: Непринятие — горькое лекарство. Настолько горькое, что ты не в силах проглотить его, а когда все-таки решаешься, то с трудом сдерживаешься, лишь бы не извергнуть содержимое желудка. Еще горше унижение, которое словно сад камней заставляет видеть те части себя, которые предпочел бы никогда не замечать. Сомнения заставляют спрашивать себя, размышлять над тем, как бы поступить вместо этого, сделать лучше, избавить себя от мучений. Все-таки трудно, чертовски трудно понять язык человеческого тела. Когда кажется, что тебя поймут, а потом отбрасывают как нечто грязное и отвратительное. Полагаю, что «больно» лучше всего описывает последствия. К такому тяжело привыкнуть. Я буквально ворвался в свою комнату, чтобы зализать свои раны в одиночестве. Никогда раньше не был так счастлив от того, что Хаку не было дома, и он не доставал вопросами о моем состоянии. Вихрь эмоций: стыд, гнев, разочарование и, да, боль, переполняли меня, почти заставив переломать ноги в спешке, пока я спотыкался о пороги, словно слепой. Руки дрожали так сильно, что я с трудом вставил ключ в замочную скважину. А когда захлопнул за собой дверь, то мог думать только о том, как этому светловолосому дураку удалось занять мои мысли? (Кто из нас еще настоящий дурак?) Избегать Наруто до конца выходных было просто. Это дало достаточно времени поразмыслить над способом противодействия ему. Я понятия не имел, как Наруто будет смотреть на меня после такого вопиющего поведения, но и я не был дураком и знал, что он был готов. В конечном счете, это лишь обезоруживало меня (а потом я мучился жалостью к себе). Несмотря на бегство Наруто, он уже отреагировал на нашу близость. Рот мог говорить одно, но тело твердило другое. Закрывая глаза, я все еще мог чувствовать и видеть, как потемнела синева его глаз (почти так же, как было у Карин), как ускорилось теплое дыхание, ласкавшее мое лицо, как нервно перекатился кадык, как он сглотнул и, самое лучшее из произошедшего, слизал мой пот — это было столь интимно (сознательно или нет). Но самым очевидным доказательством его слабости была ощутимая припухлость в паху. Все, что я мог, так это постараться не стать полностью красным от одной мысли о том, что малейшее движение заставит преграду сломиться. И все-таки тихий голос разума кричал, что я иду против учений и морали Святого писания. Я пытался убедить себя, что Наруто реагировал бы так на любого другого человека. Ведь во время спаррингов часто случалось замечать у некоторых офицеров спортивную эрекцию (в том числе и у меня). А всему виной адреналин от хорошего боя. И все-таки в тот момент Наруто был… другим, мягко говоря. Случай стал толчком к проявлению истинных чувств. Словно разряд электричества, нас пронзило осознание. Кажется, я готов был пойти на что угодно, лишь бы вновь ощутить это снова, сделать все, что он хочет и проверить самого себя. Интересно, каков путь, к которому склонял меня Орочимару и который выбрал мой брат, может ли мужчина быть столь же желанен для меня? Не то чтобы меня интересовало тело любого мужика… но именно Наруто попался под прицел. (К сожалению) Я так и не встретил кого-либо еще своего пола, на кого реагировал бы столь же остро (за исключением массажа Хаку, но я не собирался ставить на своем слуге эксперименты). Поэтому, проглотив гордость, сделал все, чтобы облегчить «боль» и присоединиться к придурку во время его визита к так называемому Джирайе. Хотелось сделать вид, что произошедшее в тренажерном зале совершенно меня не беспокоило, и я заслуживал аплодисментов за свою прекрасную актерскую игру. К счастью, настрой Джирайи оказался весьма приятным и фактически не оставлял места для неловкого молчания. Временами я вообще ловил себя на мысли, что симпатизирую мужчине с таким грубыми манерами. Я догадывался, что наша встреча произойдет вдали от посторонних глаз, но признаю, что визит в дом достопочтенного Таэго Юи Сонг Джи стал одним из самых ярких событий дня. Никогда бы не подумал, что мы окажемся рядом с бывшим премьер-министром, который делил пищу с моими предками много лет назад. Одна мысль наполняла меня радостью и теплом, которые невозможно описать словами. Вне зависимости от своего статуса, люди сами делают выбор. Было приятно встретить тех, кто знал мою семью и делился приятными воспоминаниями о моем прадеде и деде. Возможно, эти истории я унесу с собой в могилу. Я пообещал Сонг Джи еще раз навестить его прежде чем покинуть страну. Так много надо было спросить у него. Тогда я считал, что этот обед был апогеем. Ведь кроме всего прочего, я узнал о прошлом Наруто: о его рождении и связи с моей семьей. Все остальное казалось таким несущественным. Я понимал, что он был еще совсем ребенком, когда отца жестоко убили, но упорно пытался представить себя на его месте. Хоть я также лишился родителей, у меня в памяти осталось несколько счастливых воспоминаний о них. И все-таки, в отличие от меня, Наруто находил в себе силы улыбаться, с оптимизмом смотреть в будущее, а также легко адаптироваться к любой ситуации. Отчасти я завидовал ему. Конечно, теперь, когда Наруто знал правду о прошлом, что подтапливало котлы кипящей мести, вместо того, чтобы злиться и впустую трепать языком, он устремил свой взгляд на двух самых влиятельных персон Японии. Формально, это была просто невообразимая и нереальная идея, но теперь я видел решимость в глазах парня и понимал, что именно ему предстояло рассмеяться последним. Наруто пытался доказать, что нам не в чем сомневаться, и у него это вышло. Теперь Джирайя был всецело на его стороне. Наруто собирался вернуться в Японию и позволить Данзо завербовать его. Именно так поступил бы и я сам, невзирая на всю опасность затеи. Кроме того, не могу понять, что пугает меня больше: то, что придурок будет бок о бок с ублюдком, способным убрать его взмахом единственного пальца, или же то, что Наруто уйдет быстрей, чем я буду готов. Не то чтобы я не думал о последнем. Иными словами… почему меня вообще это беспокоит? Я не собирался нянчиться или идти личным охранником Наруто, чтобы тот не вляпался во всякое дерьмо. К тому же, Итачи сказал, что будут другие, которые придут, если Наруто окажется в беде, но все же… (я хотел бы пойти с ним). Если Данзо и Икегами покинут поле боя, ослабит ли это Орочимару, облегчив работу мне? Что-то подсказывало, что этих двоих уже списали со счетов, а это становилось проблемой. Орочимару делает из Бьяку-Синкё настоящую крепость, поэтому надо как можно скорее получить планы от засланных туда шпионов. Сделанные за это время чертежи уже были отправлены через посредника брату и Шисуи. Если все было рассчитано верно, то они должны получить посылку сегодня вечером или завтра утром. Такие мысли крутились в моей голове до тех пор, пока Джирайя без зазрения совести не кинул нас, скрывшись за дверцами частного «клуба», выглядевшего не слишком-то привлекательно. Пришлось напомнить себе, что этот человек был якудза и боссом в отставке, так что посещение подобных мест должно не слишком-то удивлять, несмотря на почтенный возраст. Некоторые привычки уходят с человеком в могилу. То, что действительно сбило меня с толку и вызвало разочарование (и злость), так это решение Наруто внезапно свинтить от меня с новой подружкой. Звучит немного странно, когда обдумываешь сказанное, но вы должны понять, что я тогда почувствовал. Я позвал Наруто к палатке, где торговали странными фигурками. Она заинтересовала меня еще когда мы шли с Джирайей. Казалось, это могло стать началом отличного вечера. Давно не представлялось возможности повеселиться на фестивале такого рода. Как вы помните, я избегал все празднества, что происходили в стенах Бьяку-Синкё, так что действительно веселился разве что в детстве с матерью и братом. Так вот, я предложил Наруто пойти со мной, и представьте, каково было мое замешательство и разочарование, когда я собрался было спросить о чем-то, а его не было! После долгих ругательств и поисков, наконец-то удалось найти его с той девчонкой. Да ладно? Он просто проигнорировал меня и решил поохотиться за юбками? У девушки были такие худые ноги, что их можно было переломать одним ударом, словно прутики. Неужели у Наруто настолько плохо со вкусом? Или же он решил доказать свою мужественность, выбрав неподходящую женщину? Одна тайна хуже другой. Мне не хотелось становиться его хвостом, но пришлось. Вдруг Наруто сделал бы что-то глупое или, что еще хуже, решил бы сводить зазнобу в отель (или бордель), чтобы «хорошо провести время». Если подобное случится, придется вмешаться, прежде чем дела выйдут из-под контроля. К счастью, прогулка была весьма невинной, да и девушка не оказалась настойчивой, но Наруто был слишком болтливый. Его корейский был далек от совершенства, несмотря на небольшие уроки в перерывах между составлением планов. Их «свидание» начало утомлять, и я хотел, чтобы их слезливое расставание наконец-то закончилось. Какого хрена она шепчет ему на ухо? (Валиотсюдавалиотсюдавалиотсюдавалиотсюда) Еще больше раздражал тот факт, что лишь когда мы почти столкнулись нос к носу, Наруто наконец признал мое существование. Мне хотелось отчитать его за туполобость, но я решил, что ссора может и подождать, поэтому предложил немедленно собираться домой. Дерзкий отказ стал настоящим сигналом к детонации чувств, но внезапный взрыв салюта тут же разрядил ситуацию. (Захватывающе) Когда последний раз мне удавалось видеть столь прекрасный фейерверк так близко? Сотни лет назад. Понятия не имею, почему позволил себе раскрыть рот и поделиться мыслями с Наруто. Гнев и обида, кипевшие во время наблюдения за свиданием, теперь казались никчемными и мелочными чувствами. Я уже поделился парой воспоминаний о детстве. Возможно виной произошедшее сегодня, или праздничная атмосфера, заставляющая желать рассказать Наруто еще больше о себе. И может ему не слишком интересно, но было приятно знать, что ты можешь поговорить с кем-то, кто мог бы разделить с тобой боль, которую невозможно излечить. Мне хотелось винить его во всем, что происходило, в том числе за мост, на котором толпились десятки влюбленных парочек, сжимающих нас. Но вместо этого я поступил смело и абсолютно глупо, решив поцеловать его. Это была сама по себе аномалия, которую я «прошлый» отказывался принять. Но «новый» я смаковал чувство с таким вкусом, что это не могло не пугать. Прежде я полагал, что корейцы еще более скрытны чем японцы, когда дело касалось публичного проявления чувств. Скорее всего нас окружали иностранцы, которые не страшились целоваться и обниматься так откровенно, что меня передергивало от дискомфорта. Наруто все еще болтал о девушке, которую повстречал — тема, которая набила оскомину во рту. С одной стороны, он говорил о девчонке как о друге, и все-таки… (чертовски бесит) … чем больше он говорил о ней, тем сильней наливалась свинцом грудь, мешая дыханию. В голове стучало, а зрение ухудшилось настолько, что все остальные расплылись в цветном мареве. Все, кроме Наруто. Я видел живую мимику его лица, взрывы салюта, отражающиеся в глазах. Хотел, чтобы он наконец заткнулся и перестал болтать о той девушке. Хотел, чтобы он смотрел на меня и ни на кого другого кроме меня. Пламя черной ревности пожирало изнутри, желая вырваться наружу. Неразумное, оно все еще цеплялось за мысль о том, что Наруто первым нашел меня привлекательным, а значит любая чертова девчонка (или парень) будет проигрывать передо мной. Ах, достопочтенные монахи и жрецы ежатся и посыпают голову пеплом от моих вольных мыслей. Но сейчас я мог с уверенностью сказать, что ебал я их мнение, а так же то, что Священное писание говорило о таких как я. И как вообще можно было подумать, что мне будет интересно слушать об этой дуре… (я о тебе, тупоголовый) … я сделал то, что сделал. Больше не из импульса, а потому что Наруто вынудил меня. (и чтобы еще раз испытать себя) Это был далеко не самый лучший поцелуй в мире. Достаточно короткий, чтобы сравнивать с теми, что были с Ино. Целовать мужчину было иначе? Были ли его губы отвратительными на вкус? Хотелось ли после вымыть рот с мылом и тереть щеткой до тех пор, пока десна не закровоточили бы? Или извергнуть под ноги все, что сегодня съел? Нет… ничего из вышеперечисленного. Абсолютно ничего подобного. Этот мимолетный поцелуй был самым мощным в моей жизни. Не то чтобы мы делали что-то особенное, да и я не дал Наруто времени ответить мне. Так почему были столь сильные эмоции? (Мягко-обветренные губы, чуть солоноватые и немного сладкие). Этого оказалось достаточно, чтобы желудок и сердце затрепетали, словно стая попавших в вихрь бабочек, и все, что я мог, так это сделать вид, что поцелуй не подействовал на меня. Я даже был не в силах посмотреть на Наруто. А как же оправдаться перед собой за содеянное? Мысленно я уже приготовился выслушать гневную тираду, почувствовать боль, например от пощечины или от падения в реку. Мой «эксперимент» должен был обернуться для меня самым неприятным образом, а после… — Ты называешь это поцелуем, Саске? Что? (Ебать, что… что он делает? Целует ухо? Покусывает? Прошу… пожалуйста… хватит… только не здесь…) Подавив стон, я опустил веки в беспомощности сопротивления желанию. Дрожа от знакомого разряда электричества, я сжал перила моста так, словно от этого зависела моя жизнь. Но стоило Наруто хрипло заговорить, как я тут же распахнул глаза. — Когда вернемся домой, я покажу тебе, как целуются по-настоящему. Какого… Неужели он правда подумал, что я подразумевал… И теперь хотел, чтобы мы… чтобы… В его глазах плясали черти. Непроглядная синева, заставляющая сердце стучать сильнее и чаще. Наруто тихо и мягко засмеялся, а потом развернулся на пятках и пошел в сторону, оставляя меня наедине со своими мыслями. Я едва мог дышать от греховных образов, плясавших перед глазами. Спасибо живому воображению. Одно дело фантазировать наедине с собой, другое — осознавать, что сегодня… что Наруто мог отключить тормоза, оставить сомнения и страхи, и присоединиться ко мне для кульминации. Когда-то подобное мы оба считали отталкивающим, а теперь… ничего не понимаю. (Прошу тебя, Всевышний, направь на путь истинный, пока твой раб не ступил на тропу греха). С великим усилием мне удалось вновь заставить себя идти, но даже теперь шаги были медленными, заторможенными проклятыми образами. Остатки «прошлого» я кричали, вопили о грехопадении, о грязной душе, об адской яме, в которую вот-вот упаду, но я «обновленный», уже представлял, как далеко мы могли бы зайти, и становилось неловко. Как это случится? То есть… я не говорю о том, что именно должно произойти. Где вообще мы сможем уединиться? Единственное, что приходит в голову, так это комната Наруто, но тогда придется придумать вескую причину для Хаку, чтобы он не волновался обо мне. Крыша — не слишком удачный вариант. Пускай сейчас и весна, но сидеть (или лежать?) на холодной крыше, в попытках получить удовольствие от близости, не слишком привлекательный вариант. Так что да, полагаю, мы направимся в комнату Наруто, но тогда встает еще один вопрос… как, блять, он планировал начать? Из сказанного на мосту складывалось впечатление, что меня ожидает куда более «полная» версия произошедшего. А ведь это включало в себя не только поцелуи? Готов ли я вообще пустить его куда-то дальше, чем собственная шея? Например попробовать на вкус плоть, как это делала Ино (или прикасаться ко мне так же, как Хаку)? Могу я позволить Наруто увидеть меня в столь уязвимом состоянии? Или буду чувствовать себя так же, как при выслушивании садистких учений Орочимару? Закусив щеку, я продолжил изучать спину Наруто. Он шел чуть впереди, сунув руки в карманы, словно пытался спрятать выделявшийся стояк. Глупость. Но о чем же он думал? Планировал ли подобное продолжение? Или был столь же взволнован, как и я? Или ждал… Что если он вообще только пошутил? Что если, как только я войду в комнату, он засмеется мне в лицо, скажет, что я действительно «съехал» из-за общения со «змеиным хреном»? Сколько можно терпеть унижения? Наверное, в тот момент я закончил бы начатое и убил бы идиота, но хватит накручивать. Мысленно встряхнув себя, я попытался сосредоточиться на настоящем. Наверное, мы шли слишком долго, чтобы не дойти до нужного «клуба». Какого хрена? Я остановился и рассеянно осмотрелся. Этот район был абсолютно мне не знаком. Мы были на набережной… рядом с рекой, а по другую сторону росло множество деревьев. Никаких палаток поблизости. Только бездомные спали в тени у изгороди. Если напрячь слух, то можно услышать отзвуки праздника вдалеке. А это означало только одно… — Эй… Наруто, — крикнул я. Кажется, начала расти головная боль, сосредотачиваясь в центре лба. Но придурок даже не остановился, и пришлось поднапрячь связки: — Наруто, блять! Остановись, придурок! Где мы, черт побери? — Что? — в конце концов, парень остановился и повернулся с поднятыми вверх бровями. Понимая, что мозги Наруто с трудом справляются с нагрузкой, я махнул рукой рядом с собой. — Тебе разве знакомо это место? — нетерпеливо спросил я. — Ты завел нас не туда, болван! Нам надо было идти в другом направлении, недоумок! — Эй, почему ты кричишь на меня! — тут же последовал ответ. Хотя Наруто стоило отдать должное — он хорошо скрывал свою панику, осматриваясь по сторонам. — Ну да, я не слишком запоминаю места, но ты мог бы остановить меня раньше. Но ты же не остановил. Хотелось дать достойный ответ, но я понимал, что это отчасти и моя вина. Мне стоило быть наблюдательней. Вместо этого я настолько увлекся глупыми размышления, что мы оказались на другом конце города. Не было печали… Надо что-нибудь с этим сделать… — Ты куда? — спросил Наруто. Он буквально побежал за мной, чтобы догнать. — А сам как думаешь? — огрызнулся я. — Возвращаюсь туда, откуда пришли. Клянусь, сам бы ты никогда не додумался. Последнее я пробормотал себе под нос. Не знаю, как так вышло, но, завернув за угол, полагая, что там увижу парк с толпой народу, я обнаружил, что отзвуки праздненства стали лишь еще дальше. Бляха! Неужели ветер запутал меня? Отлично… успокойся, Саске. Успокойся и пораскинь мозгами. Думай. Думай. Думай! Я закрыл глаза и поднял голову, пытаясь оценить направление ветра. Он свистел над правым ухом, а потом ласкал левое. Настоящая загадка для тех, кто не умеет слышать голос природы… — Угх! Глаза распахнулись. Я тут же занял оборонительную позицию. С минуту я пытался понять, что происходит и видел перед собой лишь жилую изгородь из кустов. А потом почувствовал боль от удара в правое плечо, а после — в левое. Тогда-то я и понял причину. Блять. Только этого не хватало. — А-а-а? — протянул кто-то низко и хрипло. Остальные захихикали за спиной. От пятерки ребят воняло алкоголем и сигаретами. Мужчины среднего телосложения, одетые так, словно они принадлежали какой-то банде. Майки, джинсы, висящие низко на бедрах, серебряные цепочки, татуировки на руках, пирсинг и бог знает что еще, торчащее из плоти, и лысые черепушки. Лидер — тот, кто напал на меня — был самым запоминающимся из всех. Его ирокез был разрисован в самые яркие красные, синие, зеленые и желтые цвета, а каждый сантиметр кожи был проколот. Даже когда ублюдок высунул язык, на том были стальные шарики. сигарета свисала с пухлых губ. Он открыто усмехался мне. Мне не следовало долго думать, чтобы понять: таких мудаков я десятками отправлял на эшафот. Омерзительно. — Похоже, мы спасли тебя, потеряшка, — растягивая слова, лидер подходил ко мне все ближе… и наверное бы достиг своей цели, если бы не выпрыгнувший из ниоткуда Наруто, который преградил ему путь. Незаметно для всех я достал свое оружие (и нет, это не костыль), а два небольших метательных ножа Хаку, спрятанных в карманах джинсов. Хотя мне легко удалось бы снять одного или двух из бродячей банды, я все еще помнил о предупреждении Итачи и Шисуи не ввязываться в неприятности. Тем не менее, я не был готов к тому, чтобы Наруто заступился за меня. По крайней мере, именно так оно выглядело. — Простите, — на ломанном корейском, с глуповатой улыбкой произнес Наруто и поклонился, словно какой-то клерк. — Но… хм… мы больше не побеспокоим вас… ах… хм… Я схватил Наруто за руку и потянул прочь, прежде чем он смог сморозить очередную глупость на чужом языке. Ребята смотрели на нас, словно на пришельцев, и чем больше мы болтали, тем больше у нас было шансов нарваться на драку. — Идем, — выдохнул сквозь силу я. — Помни, что сказал Итачи. Никаких неприятностей. — Я только хотел извиниться перед ними, — прошипел Наруто в ответ, а потом добавил: — Только, похоже, это не сработало. — О чем ты… — Ви-и-и-у-у! — послышался внезапный крик, и, клянусь, один из них словно макака спрыгнул с дерева перед нами, приземлившись с громким стуком. Эти ботинки весили целую тонну, настолько сильное эхо отдалось вокруг. Парень так и сидел на корточках, смотря на нас, а потом вытащил нож и неспешна облизнул лезвие. — И куда это вы собрались? — на корейском протянул он. Я чувствовал, как остальные обступают нас, поддразнивая и опуская нелестные комментарии. Как же хорошо, что Наруто их не понимал, иначе бы ситуация стала бы в конец дерьмовой. Макака принялся рассекать ножом воздух, подходя все ближе, готовый в секунду резануть по груди. Кто-то толкнул Наруто и тот прилетел в меня. У меня было достаточно времени, чтобы обменяться с ним взглядом. Эти уебки не отпустят нас, пока не успокоятся. — Чего вам надо? — насколько можно вежливо спросил я. — У нас нет денег. Они захихикали в ответ. Один из них протянул руку и забрал костыль. Он тут же поднял его над головой и принялся размахивать им, словно трофеем. Повторяя мои слова и смеясь над сказанным, он решил, что и этого мало. С громким криком чертов сукин сын выкинул костыль прямо в реку! Понятия не имею, насколько та глубока, но вряд ли мне снова представится возможность воспользоваться им. (Дыши спокойно, дыши спокойно, дыши спокойно) — Какого хуя вы приебались к нами, ебучие мудаки? — взорвался Наруто, перейдя на японский… и это было большой ошибкой. Изменения их лиц было более чем достаточно, чтобы понять: ребята не слишком жалуют своих заокеанских соседей. И это стало совсем очевидным, когда лидер ударил Наруто под дых так, что тот мигом захрипел. Он бы непременно рухнул на асфальт, но двое других поймали Наруто и придержали на радость боссу. В голове раз за разом взрывались мысли. В руке блеснул металлический шипастый кастет. Этой штукой можно переломать Наруто все кости. Передо мной до сих пор верещала макака, размахивающая ножом, и хотя у меня не было костыля, а бедро ныло от целого дня на ногах… — Держите его сильнее, — приказал главарь, занося руку для удара. … Сделав выпад левой ногой, я отправил макаку с ножом прямиком в изгородь, а одним из метательных ножей попал в запястье главарю. Я не был столь искусен в метании, как Хаку, но, судя по крику и стону, попал куда следует. Я разве что успел заметить, как он упал на колени и прижал кровящую руку к груди, а затем увидел хвостик ножа, но другой шум отвлек от происходящего. Наруто наконец-то очнулся. Он выхватил свой пистолет и ударил прикладом одного из ублюдков. Действие было настолько неожиданным, что остальные отступили. Но этого было мало. Кулаком Наруто ударил в лицо одному, а потом знакомый звук заставил нас охладеть от драки. Вой сирен. Блять! Блять! Блять! Просто пиздец! — Наруто! — закричал я, а потом помахал рукой, чтобы он пошел за мной. У бандитов тоже были проблемы с законом, потому что они уже перелазили через забор, плюясь и проклиная нас. Идите на хуй, мудачье. Сегодня вы не на тех напали. — Ты как? — задыхаясь, спросил Наруто, а потом протянул руку, чтобы помочь. Блять! Никогда прежде так сильно не хотелось иметь костыль при себе как сейчас. — Жить буду, — буркнул я в ответ, осматривая Наруто: не получил ли тот повреждений. — Потерял нож Хаку. Он расстроится, когда узнает. Целую секунду мы молча смотрели друг на друга, а потом беспомощно рассмеялись. Мы едва не умерли, а беспокоились о том, как расстроится Хаку. — Хватайте их! — раздалась команда позади. Свет фар осветил нас, словно оленей на трассе. Наруто и я обернулись, прищурились и пробормотали проклятья нашим новым гостям. — Да блять, — вздохнул Наруто чуть слышно. — Ебучее дежавю. — Я поговорю с ними, — кивнув, заявил я. Технически, мы не сделали ничего плохого. Именно на нас напали уебки. Мы лишь невинные жертвы. Мы просто донесем до блюстителей закона эту мысль и уйдем. Что может быть проще? ____ — Блять! — Первый раз за решеткой, да? — Завались, Наруто, — прорычал я и ударил кулаком по холодным стальным прутьям, с трудом сдерживая злость. Дежурный — с виду ему было лет тридцать — оторвал взгляд от журнальчика с девками, щелкнул жвачкой и громко усмехнулся. — Не смей шуметь, уебок, — лениво протянул он. — Или мы с тобой спустимся в подвал. — Требую разговора с твоим начальством, — ледяным тоном заявил я. — Брось ты, Саске, — за спиной вздохнул Наруто. Не могу поверить, что он до сих пор спокоен. Это возмутительно! — Помнишь, мы ведь не в Японии. — Этим мудакам плевать, кто ты, они все равно отнесутся к тебе как к крысе. — И это ошибка! — рыкнул я в ответ. — После того, что я рассказал им, они смели арестовать нас! Запястья все еще ныли от тугих браслетов наручников. — Им нужны козлы отпущения, а мы оказались поблизости, — Наруто пожал плечами. Он лежал на клетчатом клоповнике в клетке, малой даже для одного, не говоря уже о нас двоих. Тут воняло мочой и кислым пивом, а учитывая лужу рядом с умывальником нельзя было сомневаться в чем-либо. Стены цвета сланца, где остались нелестные изречения бывших заключенных. Я бывал во многих тюрьмах и участках, и не припомню ничего подобного. Это было выше меня. Наруто был прав. В этом небольшом участке в центре города никто понятия не имел, кто мы. Нам даже не позволили сделать телефонный звонок. Я был абсолютным никто. Им было плевать на мой статус и род. Для них я не более, чем турист-нарушитель. И мне предстояло провести тут ночь и молиться, чтобы кто-то вытащил нас. Я снова попытался оглядеться. Крошечный отдел. Рядом со входом небольшая приемная, «ресепшен», где размещались лишь пять стульев, на одном из которых трудился над журналом дежурный офицер. Наша камера была как раз напротив. Я насчитал лишь четыре, при этом только в одной был задержанный: мирно сопящий на койке мужик. Доска объявлений ломилась от сообщений о преступниках, ориентировок, информации о комендантском часе, и других полицейских уведомлениях, что мне были неинтересны. Откровенно говоря, они не слишком отличались от контролеров и, казалось, что на стенах и спинах должен был появиться мон Учиха. Фотографии на стене почета были абсолютно мне незнакомы. И снова вспомнилось, как они заталкивали меня в машину, понимая, что мы абсолютно невиновны. Тот факт, что после осмотра они нашли у нас оружие, тоже не сыграл нам на руку. Когда они изъяли Глок Наруто, они словно поставили точку. Мы точно ночуем здесь. Ебать. Ебать. Ебать! — Можно хотя бы позвонить? — в сотый раз спросил я. Офицер лишь зевнул и демонстративно перевернул страницу. Пальцы сжались вокруг стальной решетки. Хотелось придушить его. Где, блять, другие? Клянусь, во время ареста их было минимум четверо. Неужели они все свалили? Последние полчаса приходилось опираться о решетку. Нога болела невыносимо сильно. Я достаточно настрадался за сутки, но не желал давать ублюдку повода считать, что он выиграл нашу небольшую борьбу. Снова бросив на того угрюмый взгляд, я захромал к кровати, потому что тут больше не было места, куда можно было присесть, и подтолкнул ноги Наруто, чтобы тот освободил немного места для меня. — Молчи, — прорычал я прежде, чем он успел открыть рот, чтобы сделать кое-какие комментарии по поводу моего состояния. Хотя Наруто молчал, я все еще видел усмешку, которую он пытался контролировать. Невозможно поверить, что пару часов назад я фантазировал о том, что казалось абсолютно невозможным сейчас. У меня не было никакого настроения даже касаться другого человека, разве что подраться с ним. Но мысль о том, что главарю банды потребуется как минимум парочка швов на руке (сможет ли он снова надеть свой кастет?), а другой будет отходить от сломанных ребер, доставляла мне неизгладимое удовольствие. И я был бы лжецом, если бы сказал, что не наслаждался дракой. Как давно последний раз происходили спарринги? Казалось, я теряю хватку. И мне как можно быстрее надо было вернуть свою форму. — Эй… Саске? — Чего? — проворчал я. Закрыв глаза и оперевшись головой о стену, я пытался не спать. Длинный, слишком длинный день. — Я тут подумал… — Уже большой прогресс для тебя, полагаю. — Заткнись и послушай. Ты повел себя как мудак, ты в курсе? Я поднял взгляд и в замешательстве покосился на парня. — Что еще за «повел себя, как мудак»? Объяснись. — Как только Джирайя оставил нас, ты просто взял и свалил, не сказав ни слова. Неужели так трудно было предупредить, что ты отправишься по своим делам? — Наруто все еще казался спокойным, будто бы речь шла о чем-то неважном, но, судя по взгляду, он действительно был не доволен. И тогда… — Я сказал тебе, куда иду, — и мотнул головой. — Ты либо пропустил мимо ушей, либо вообще не слушал. — Нет, ты не… — Я специально спросил: «Пошли посмотрим, что там? Кажется, какие-то странные фигурки». Не моя вина, если ты тугой на уши. Последовало молчание, а потом тихое бормотание: — Все равно, мог бы подождать. А не идти и думать, что я поплетусь следом, словно пес. — Мы должны были держаться вместе, помнишь? — и пожал плечами. — С другой стороны, ты повеселился на свидании с той курицей, — я снова прикрыл глаза, понимая, что опять поднял эту тему. Мы оба понимали, что находиться в столь непосредственной близости было невыносимо. Быть может, стоит попроситься в другую камеру? — … если Джирайя наконец поймет, что мы не вернулись, — пробормотал Наруто. — То нам чертовски повезет, — закончил я. Уверен, этот мужик сейчас был занят плотскими утехами со своими шлюхами. А значит ночь за решеткой нам обеспечена. — Эй-эй-эй! — нас прервал недовольный лай, а после ударили вакидзаси по прутьям. — Хватит болтать на японском! Вы думаете, что можете приехать в наш город и сделать его своим? Как бы не так, грязные япошки! — Что он несет? — вскинув бровь, спросил Наруто. — Он сумасшедший, — пожав плечами, пояснил я. — Он думает, что мы часть злодейского плана по завоеванию Кореи, — и покосился на офицера. Он все еще стоял неподалеку, потеряв интерес к журналу. Я мог рассмотреть его ауру. Мрачная, а значит парень явно не слишком доволен своим положением, но вынужден был делать все, чтобы ублажить руководство. Не знаю, сколько раз мне встречалось подобное. Жалкие люди. Наруто усмехнулся и сел на край кровати. В глазах заблестело озорство. — Эй… хочешь он разозлится еще сильней? — Наруто, — твердо, хоть и тихо предупредил я, — может быть тебе и весело, но у меня нет никакого желания спускаться с ним в подвал или выслушивать сумасбродные лекции только потому, что тебе стало скучно. Но Наруто фыркнул и подвинулся ближе, чтобы зашептать кое-что на ухо. Я попытался сосредоточиться на сказанном, но это было тяжело, ведь всего пару часов назад его зубы и губы заставляли меня содрогаться от восторга. Прикусив щеку, я постарался сосредоточиться на безумной идее. Закончив, Наруто откинулся и со шкодливой улыбкой уставился на меня. Боже, этот парень… — Ну так что? — спросил он. — Убьем время? — … это может выйти боком для нас… — я попытался направить его на путь истинный. Но чем дольше прокручивал план в голове, тем сильней убеждался, что хочу вляпаться в это дерьмо. Хотелось наконец трахнуть мозг этому недалекому офицеру. — Они думают, что мы сумасшедшие, да? — встав на ноги, Наруто принялся расхаживать по камере. — Так давай покажем им, насколько мы безумны. Полицейский, который было вернулся к рабочему месту, теперь развернулся и, нахмурившись, заметил метавшегося Наруто. Он подошел ближе. — Эй! Ты! Хватит слоняться! — и снова ударил рукоятью вакидзаси по решетке. От громкого звука Наруто внезапно развернулся и буквально кинулся на клетку, как бешеный пес. Мне захотелось рассмеяться от того, как испуганно пискнул полицейский и уронил меч, но я вспомнил и о своей роли. Наруто начал трясти клетку, все еще рыча и пуская ртом пену, словно настоящий псих. Я неспеша поднялся на ноги и произнес какую-то тарабарщину для Наруто. Это была своего рода команда, и Наруто «послушно» отошел от решетки… Теперь он корчился в углу, словно зверь, только и ждущий что разрешения, и с усталым вздохом я погрозил ему пальцем и приказал вести себя прилично. А еще сказал, что этот офицер хороший и пытался помочь нам, так что не следует расстраиваться. Наруто сделал вид, что ему очень стыдно и, захлопав ресницами, уставился на меня. Я погладил его по затылку, и, к моей неожиданности (и внутреннему восторгу), он принялся лизать мне ладонь. (Господь Всемогущий) — Что… что с ним? — неуверенно спросил офицер, наклонившись, чтобы поднять свой меч. — Что за нахрен? Я снова вздохнул и выгнул бровь. Приходилось говорить так, словно именно полицейский был слабоумным. — Он мой питомец. И расстраивается, когда его запирают в клетке. — Раньше он таким не был. — Потому что все было нормально. Но стоило начать бить по клетке, как ему вспомнилось кое-что неприятное, — я сделал вид, что недоволен столь подробными разъяснениями какому-то недалекому полицейскому. «Мой питомец» продолжал сидеть рядом и пытался огрызаться на незнакомца, а потом скулил от досады. Я разрешал ему вылизывать мою ладонь и пальцы, словно так было всегда. (Концентрируйся, Саске. Возьми себя в руки) — Да неужели? — осторожно фыркнул полицейский. Он посмотрел на Наруто так, словно видел его впервые. — Знаешь… мне приходилось слышать о таком. Что? Какого хуя он делает? Офицер сжал губы, словно припоминая что-то. — Ах, да. Дети, которые рождались в дикой природе, а потом возвращались в цивилизацию. Они ведут себя примерно так же, верно? Он один из тех дикий детей, я угадал? Он ткнул в Наруто мечом, словно показывая, о ком речь, но Узумаки тут же вскочил и вцепился в протянутое оружие, желая вырвать его из рук. Я снова отругал Наруто за подобное поведение, буквально прикусывая язык, чтобы не разразиться смехом от того, как забавно бледнел полицейский. — Тихо, тихо, — успокаивал я, проводя пальцами по светлым лохмам. Подняв его голову за подбородок, я уставился в сине-зеленые глаза (на нем были линзы), полные повиновения. Очень хотелось сказать, чтобы Наруто запомнил этот взгляд, если мы внезапно захотим продолжить нашу небольшую шутку в другой обстановке. — Все хорошо, — тем же спокойным тоном продолжил я и, лаская, провел пальцем по приоткрытым губам. — Большой плохой дядя больше не будет нас злить, хорошо? Наруто кивнул и аккуратно прикусил палец. Этого я не ожидал, и с губ сорвался тихий вздох удовольствия. — Он укусил тебя? — послышался неуверенный вопрос человека, о существовании которого я успел позабыть. Изо всех сил стараясь найти правильные слова, я пытался избавиться от притягательного взгляда Наруто. Специально или нет, но он испытывал меня. В отместку пальцы сжались на светловолосом затылке. Наслаждаясь болезненным шипением, я наконец вновь посмотрел на офицера. — Все нормально, но… больше не стоит издавать тех раздражающих звуков. Если он вцепится в тебя, не уверен, что смогу совладать с ним. Не слишком-то уверенный в моих доводах, офицер отошел от камеры, понимающе кивнув. У меня было чувство, что он собирался сделать несколько телефонных звонков, чтобы перевести нас в отдельные камеры куда-нибудь подальше отсюда и использовать электрошокеры на Наруто, если тот хотя бы рыкнет. Нельзя допустить, чтобы японские звери бродили по улицам города. Как назло, нам больше не позволили изводить бедного офицера. В следующие полчаса участок гудел, словно улей. В сопровождении двух сотрудников сюда ворвался Джирайя. Он с легкостью говорил на корейском и разгоряченно заваливал вопросами дежурного (который стал совсем никчемным в глазах остальных). Наруто вернулся в человеческий облик, но все еще собирался целовать землю под ногами своего опекуна. Несмотря на весь хаос, что творился тут, наше внимание привлек молчаливый черноволосый парень, который был бледен и походил на сына японца и китайца, или даже корейца. Он мог бы легко вписаться в любую обстановку, не привлекая к себе много внимания. И все-таки в нем было что-то знакомое. Но я не мог вспомнить. Эта мысль не давала покоя. — Мальчики, вы убьете меня. Хорошо, что Бук-гу небольшой городок, в отличие от того же Сеула, — ворчал Джирайя, пока мы ждали такси. Полицейские нам откланялись и извинились за доставленные неудобства. Джирайя определенно убедил их… или заплатил. Последнее меня бы совсем не удивило, в конце концов, Джирайя был якудза. В это же время бледный темноволосый парень (вряд ли старше Наруто или меня) присел на переднее сиденье, словно это его место. — Если бы не Сай, я никогда бы не узнал, что случилось, — сказал Джирайя. — Сай? — подняв бровь, спросил Наруто. — А это еще кто? — он сжал свой Глок и мой метательный нож, словно потерянное сокровище. Офицеры так сильно «извинялись», что вернули и их. Джирайя махнул рукой в сторону человека на переднем сидении. Тот улыбнулся нам через зеркало заднего вида. — Вот это Сай. Он работает в клубе и заметил, когда вас арестовали. Он признал в вас моих спутников и дал мне знать о задержании так быстро, как только мог. Вам следует поблагодарить его за сообразительность. Так как вы вляпались во все это? Мы оба принялись объяснять, что именно произошло. Это чудо, что Джирайя смог уловить суть сказанного. — Значит, — заключил он, когда такси подъехало к нашему дому. — Эту ночь вы оба никогда не забудете, да? Жар тут же прилил к лицу, стоило подумать о том, сколь многозначительно прозвучал вопрос. Но Джирайя не стал требовать ответа, поэтому, поблагодарив за то, что он купил новые костыли, я вышел из машины. Понимаю, он хотел поговорить с Наруто наедине и я поспешил к дому. Но, когда я проходил мимо дверей, волосы на затылке зашевелились от осознания, что кто-то наблюдает за мной. Обернувшись, я встретил взгляд черных глаз, устремленных прямо на меня, без тени попытки отвести их в сторону. Сай, значит? Он слабо улыбнулся и качнул головой, на что я ответил невесомым поклоном. Что-то в этом парне было… — Вот это ночка! Ночка, да? Да? — защебетал Наруто, когда такси наконец-то уехало. Мне казалось, что он перебудит всех соседей, настолько громко кричал, но я понимал, что зря волнуюсь. Тут было тихо словно на кладбище. Даже собака не вылезла из своей будки, предпочитая ночью спать. — Вот это-о-о но-о-о-очка, да, Саске? — Да… мой питомец. Я усмехнулся, а Наруто бесстыдно заржал. Сохранив беззвучную улыбку, я слушал его пересказ случившегося с драматическими акцентами в нужных местах. — Не могу дождаться, чтобы рассказать Шике и остальным, — выдохнул Наруто, нажимая на кнопку нашего этажа. И вроде бы интимная обстановка, но вонь не создавала и толики нужной атмосферы. Хотелось как можно скорее сбежать оттуда. — Зачем рассказывать им? — спросил я. — Потому что это смешно. И они все равно захотят узнать, чем мы занимались весь день! — Уже почти утро, — заметил я. — К тому же, кто захочет слушать твою дурацкую историю? Кроме того… ты не можешь рассказать о… ты знаешь. — О чем? Что ты меня поцеловал? — неожиданно выпалил он, и первой реакцией было желание закрыть ему рот рукой. Меньше всего хотелось слышать об этом от Наруто. — Об этом и всей этой шутке с питомцем! — зашипел я. Глаза Наруто задорно блеснули, и я почувствовал язык, коснувшийся ладони. Отдернув руку, я приготовился было ударить его, но двери лифта распахнулись и мы оказались на этаже. Наруто увернулся и выскользнул из лифта, потянув меня за собой. — Наруто, — предупреждающе начал я. — Клянусь, если ты хоть кому-то… ой… если ты… м-м-мпф-ф-ф! (Господи, да!) Коридор был блаженно пуст. Разве что шумела система кондиционирования и тихо смеялся телевизор из комнаты Карин. Но все не шло ни в какое сравнение с тем чувством боли в бедре, когда меня буквально вдавили в стену и смяли губы. Это… зверство не давало мыслить рационально. Не хотелось спрашивать или спорить о причинах и последствиях того, что мы делали, поэтому я сдался без особой борьбы. Если кто-то бы решил выйти из комнаты, то я определенно не смог бы отмыться от дерьма, в которое вляпался. Как долго я жаждал этого момента и наконец испытал то, что представлял. Это не шло ни в какое сравнение с моей скудной фантазией. Наруто не был мягким. Да я и не хотел, чтобы он оказался таким. Оставьте мягкость для женщин. Я же хотел прочувствовать эту страсть, лихорадочную силу, что навалилась на меня, лишив возможности дышать. Его язык протолкнулся в рот: упругий, быстрый, настойчивый. Наши тела дергались в попытках оттолкнуть и поддаться удовольствию. Его руки вжались в стену по обе стороны от моей головы, хотя вскоре Наруто сжал мой подбородок, словно придавая мне больше устойчивости. Думаю, это была отличная идея, ведь колени норовили подвести в любую минуту. И несмотря на боль, пульсирующую все сильнее, в паху росла другая приятная ноющая тяжесть. Клянусь, я прикончу его, если он планировал лишь поцеловать меня. (Больше… хочу больше) — Блять… Са… Саске… — выдохнул Наруто, когда мы наконец отлипли друг от друга, но не отстранились. Мы дышали друг в друга, наши взгляды лихорадочно мутнели, пока разум пытался осмыслить что же произошло. Медленно я облизал губы. Сердце готово было остановиться, когда я заметил, с каким голодом Наруто проследил за этим движением. Выражение его лица сказало мне все. Он был столь же возбужден, как и я. Он желал изучать… понять, насколько далеко можно зайти… и следовало удовлетворить любопытство раз и навсегда. Никаких обещаний и клятв в вечной любви, которыми пестрят дорамы. Просто эксперимент, который следует довести до конца. — Может… может быть, мне следует… отпустить тебя, — запинаясь, сказал Наруто. И неловко улыбнулся, пока его пальцы неуверенно ласкали шею и подбородок. Это лишь больше ломало волю. — Долгий день… нога… — Идем к тебе. Это было требование, от которого нельзя отказаться. Увидев, как распахнулись глаза напротив от смелого заявления, мне стало неловко от собственной дерзости. Куда больше, чем от «нечаянных» скольжений сквозь ткань джинс. — А что… с Хаку? — осторожно спросил Наруто и покосился на дверь моей комнаты. Я схватил его за подбородок, заставив смотреть только на меня. — Тогда сделаем это быстро, — твердо ответил я, понимая, о чем говорит Наруто. Если Хаку проснется посреди ночи и решит найти меня, он будет стучать во все двери, чтобы наконец обнаружить любимого господина. Поэтому нам следовало быть осторожными. И быстрыми. Наруто кивнул, коротко поцеловал меня, заставляя снова выдохнуть, отстранился, чтобы найти ключи… и выронил их с громким стуком. — Ш-ш-ш! Ты всех перебудишь! — резко зашипел я, пока Наруто извинялся и пытался справиться с дрожью. К счастью, никто не спешил выбежать в коридор. Как только дверь открылась, я буквально втолкнул Наруто туда и захлопнул ее за собой. — Саске… ммм… подожди… Я не мог. И не хотел. Темно. Тонкая полоска уличного фонаря сквозь жалюзи, но и этого было достаточно. Теперь моя очередь застать Наруто врасплох. Зажав его прямо около двери, я наслаждался им так долго и глубоко, как хотел. Он стонал прямо в рот, вздрагивая, когда руки опустились ему на грудь, а потом поморщился и зашипел. Тогда я вспомнил о том, что случилось недавно. Блять. В спешке забыл об ударе, который нанес ему главарь банды. — Стой, — пробормотал я и, найдя рукой, щелкнул выключатель. Мы оба заморгали, когда комнату залил свет. Привыкнув к нему, я задрал футболку, чтобы увидеть красно-фиолетовый свежий синяк чуть ниже правой груди. И если об этом не позаботиться, то все может стать еще хуже. — Есть аптечка? — спросил я, подавляя похоть, что не желала отступать. — Не знаю, — ответил Наруто. Он был раскрасневшийся, запыхавшийся и сбитый с толку, но, облизнув припухшие губы, наконец смог добавить: — Посмотри в туалете. — Раздевайся и жди, — приказал я, сбрасывая обувь и куртку. И лишь рыская по полкам в туалете, понял, как двусмысленно звучали слова. Мне следовало научиться яснее выражать свои мысли… особенно в таких случаях. — Ни намека на аптечку, — заключил я, возвращаясь в комнату, и заметил, что Наруто снял не только куртку и футболку, но и штаны, ожидая меня на футоне. Господи. — Понятно, — неуверенно отозвался он и криво улыбнулся: — А это тогда что? — Э-э… — мотнув головой, я попытался сосредоточиться. — Мазь и вода. Я… просто… омою и намажу. Это все, что могу, пока Карин не осмотрит. — Ладно… так… э… начнем? Тряпка выпала из рук прямо в миску с водой. Пальцы дрожали, пока я совершал все те манипуляции, о которых говорил. Господь милостивый! Почему сейчас? Еще десять минут назад я готов был наброситься на него, а теперь… возможно дело в свете ламп или слишком долгой обработке синяка, но либидо потухло… Оказывается, я не так смел, как думал. Одно дело трахнуть женщину, которая готова под тебя лечь. Другое дело, что Наруто не Ино и никогда не будет Ино. Пора перестать сравнивать Наруто с ней. Мне следовало понять, что передо мной другой мужчина… кто-то вроде меня. Это значит, нужно относиться к нему так же, как к себе, когда я пытаюсь ублажить себя. Мы павшие существа. Мы созданы для войны. Грех — наш враг. Не следуй желанию плоти. — Ай… — Прости, — тихо сказал я и осторожно коснулся синяка. Мы так и сидели на матраце лицом друг к друг. Наруто скрестил ноги, а я вытянул их. С тряпки капала вода, а Наруто морщился от боли. Только наше дыхание разбавляло тишину. Я упорно не сводил взгляда с синяка, желая, чтобы голос внутри замолчал. «Прошлый» я видел за сегодня достаточно и теперь желал переубедить меня, напоминая об учениях, которые когда-то вели меня. Мне не следовало возиться с этим… (грешником) … этим парнем. Я не должен хотеть поцеловать синяк, чтобы ощутить его вкус, исцелить губами и языком. Не должен вспоминать, каково это чувствовать на себе тяжелое дыхание, упиваться ощущением его языка, дразнящего мой, прихватывать зубами, посасывать губы, пока тот не попросит о пощаде. Не должен чувствовать постоянный жар или дрожь, когда его рука накрывает мою. — Саске? — послышался дрогнувший голос. Наруто хотел, чтобы я вновь посмотрел на него, но я не мог. Взгляд скользил вдоль линии подбородка, пока пальцы сжимали мои. Влажная тряпка упала на футон под нами. Даже когда Наруто двинулся ближе, уперся лбом в плечо, словно боясь показать свое истинное лицо, даже когда он снова прошептал мое имя, даже когда я почувствовал прикосновение губ, даже тогда я не дрогнул… просто окаменел. Хотелось бежать, и все же остаться с ним… так… долго как возможно. — Просто скажи, Саске, — прошептал он. — И… и я отпущу. Я тоже волнуюсь, — признался, сжимая ткань футболки. — Ты же знаешь… я бы не позволил какому-то парню… — Хочешь, чтобы я ушел? — сквозь зубы спросил я. Сердце билось словно обезумевшее, готовое вот-вот остановиться. — Чего… чего ты хочешь, Наруто? — Останься. Единственное слово, едва слышное в тишине. Но этого было достаточно, чтобы закрыть глаза и успокоить гложущие сомнения. Он был столь же уязвим, как и я, и все же не собирался выставить меня за дверь. (Спасибо) Приподняв его лицо за подбородок, я заставил себя заглянуть ему в глаза, больше не скрытые за фальшью зеленых линз. И как в тот далекий промозглый день, во внутреннем дворе Бьяку-Синкё, я видел сердце парня и желал увидеть его еще не единожды. Нет больше тягостного влияния Орочимару, нет долга и правил, нет необходимости быть идеальным. Теперь я мог смотреть на Узумаки Наруто и чувствовать, как сбивается с ритма сердце. Было так больно, что пришлось сделать глубокий сбивчивый вдох, чтобы справиться с внезапным головокружением. Я крепко схватился за его плечи, слыша, как где-то далеко Наруто называет меня по имени, а я словно слепец наконец нашел то, что искал. Я заглушил свое имя поцелуем, превратив его в стон, показавшийся несчастным. Не помню, когда я стянул футболку, но помню чувство абсолютного стыда, когда откинулся на футон, а Наруто склонился надо мной. Хотелось гаркнуть, сказать, чтобы он перестал смотреть на меня с такой странной физиономией. Но произнесенных им слов было достаточно, чтобы желание врезать превратилось в желание прижаться как можно сильней. — Я знал, что мои глаза меня не подвели. Ты действительно самая красивая не-цыпочка, которую я когда-либо встречал. (Вот так) Наруто оказался на удивление нежным — или скорей осторожным. Хотелось напомнить, что я не хрустальный и не сломаюсь, когда он оставлял осторожные поцелуи на ключицах и плечах, особое внимание уделяя начавшему проявляться синяку. Я вздрогнул, когда язык коснулся его, задыхаясь от мимолетности ощущения. Кажется, он решил вернуть должок. Эта мысль заставила меня усмехнуться. В отместку Наруто достаточно сильно ущипнул меня за сосок, заставив по телу пройтись волну садиского наслаждения, а пальцы вцепились в футон от угрызений совести. Я едва сдержал стон, когда он принялся посасывать его. Я буквально замер, не в силах произнести и слова. И всякий раз я пытался ободрить его, когда он останавливался и спрашивал, все ли в порядке. — Я не сломаюсь, — наконец раздраженно огрызнулся я. — Если ты не заметил, то я тебе не цыпочка. — Да ладно? — хмыкнул Наруто и (блять!) сжал выпуклость между моих ног, застав этим действием врасплох. Как же… (чертовски приятно!) — А я бы не догадался! Но полночи ты упираешься в меня этим, — поддразнивал Наруто. — Я не… не упи… — и не смог закончить, потому что рука снова сжалась на причинном месте, а зубы прихватили чувствительный сосок. Пальцы вцепились в светлые волосы, пока я пытался подавить крик, а его движения стали сильнее, смелее, грубее… глубже. (Блять, да!) — На… Наруто, — выдохнул я и вскинул вверх бедра, чтобы поймать ускользающую ладонь. Знакомая волна жара, знаменующая скорый оргазм, стремительно приближалась. Я пытался думать об отстраненных вещах, чтобы отсрочить его, но Наруто знал, что делать, чтобы помочь. Для человека, впервые бывшего с парнем, он слишком искусен. Прекрати… прошу… я не могу… Это я? Неужели мой голос? Хриплый, почти молящий. Казалось, что мои яйца и член прорвут ткань. И тогда я… (О нет!) — Что… какого… почему ты остановился? — нахмурившись и не в силах отдышаться, спросил я, слыша, как расстегивается ширинка. — Вместе, — смог выдавить Наруто. Он весь дрожал, как и я. Мы оба с трудом дышали, и, не знаю почему, но рука сама потянулась к тому, о чем я раньше и помыслить не мог — не то чтобы прикоснуться. Не только с ним… вообще с любым человеком. Он был таким горячим… большим… живым, зажатым в руку. Несколько секунд паники, ведь я абсолютно не понимал, что делать с пульсирующей жесткой плотью, влажной от вязких капель преэякулята. Заставляя себя не думать об отвращении и засунув подальше свое смущение, я почувствовал, как теплые пальцы Наруто обхватили мой член. А потом он сбивчиво и хрипло зашептал мне на ухо: — Делай, что хочешь, Саске. Это было самое худшее и лучшее предложение, что он мог сделать. Теперь мы могли довести друг друга до конца так, как привыкли делать это с собой. Конечно, мы оба частенько мастурбировали наедине со своими мыслями, но я был поражен, откуда Наруто знал о том, где лучше сдавить или погладить, чтобы подвести меня к грани безумия. Я делал все возможное, чтобы не отставать, доказать, что знаю, как довести до пика «содома», и жаждал увидеть его лицо, когда тот наконец кончит. Я пытался контролировать свое дыхание и стоны, полностью сосредотачиваясь на том, чтобы услышать его. Не думаю, что нам придется повторить этот опыт, поэтому я желал запомнить каждый звук, каждое изменение лица, чтобы сохранить на задворках памяти. Наруто назвал меня очень красивым, но я не мог ответить тем же. Нет, он не был уродлив, как я уже говорил, но его улыбка излучала манящий свет. И все-таки, вряд ли привлекательный. Но тем не менее, я открыл глаза, чтобы увидеть его сейчас… (Наруто… ты же…) … никогда прежде не был столь прекрасен. Отчасти было страшно чувствовать, как сильно околдован другим человеком, но никогда раньше я не испытывал подобных эмоций. Желание изменило его, а жаркое дыхание обжигало кожу. Он шептал мое имя, словно мантру, сквозь зубы, закрыв глаза. Я чувствовал, как он твердеет в моей руке, и знал, что был слишком близко к финишу. Усмехнувшись, я закинул ногу ему на бедро, чтобы поменять позиции, заткнул поцелуем то ли мат, то ли удивленный возглас. Поцелуй углубился, а пальцы сильнее сжали плоть. Наруто извивался подо мной, почти забыв о собственной цели довести меня до оргазма. И именно я был виной такого безвольного состояния. И без угрызения совести я смаковал это чувство власти. Наруто просил меня облегчить его состояние, пот выступил на лбу, и я не удержался, слизав его. Затем языком спустился ниже, до сгиба взмокшей шеи, где решил сделать тоже самое, что и он пару недель назад. Хотел поставить наилучший засос, чтобы какая бы то ни было девушка заметила его и поняла, что парень занят. Наруто извивался подо мной и, дернув бедрами, заставил наши члены встретиться и прижаться друг к другу. — Блять… сукин ты сын… — задыхаясь, принялся покрывать меня проклятиями Наруто. Я улыбнулся, смотря на его раскрасневшуюся плоть. Было ясно, что он готов вот-вот взорваться, но я, сжав основание пениса, не дал закончить раньше. Простая уловка, которую часто использовал на себе, чтобы отложить оргазм. — Саске… прошу… — Что? — хрипло переспросил я, неспешно проведя языком по свеженькому засосу. Отличная работа. — … ко… кончить… — Не понимаю. — Бесишь, блять! — прорычал Наруто и в ответ с силой сжал мой член. Я едва смог подавить стон и поднял на парня взгляд. — Что опять не так? — я все еще мог усмехаться и ущипнул его за сосок так, что Наруто тихо вскрикнул. — Скажи нормально, Наруто. — Я хочу… Хочу кончить, — выдавил он. — Пожалуйста… — в распахнутых голубых глазах виднелось отчаянье. Болезненно остро кольнуло от вида, и я бы с удовольствием продолжил эту прелюдию, если бы сам не находился на грани. — Вместе, — прохрипел я в место, куда ударил Наруто главарь. Лизнув омытую ранее кожу, я оставил аккуратный поцелуй. Наруто вздрогнул и сдавленно выдохнул. Этого оказалось достаточно, чтобы чувства хлынули через край. Стон наслаждения был похоронен в сгибе его плеча. Пальцы отпустили член Наруто и еще раз сжали головку, заставив его буквально выть прямо в губы, размазывая по горячему влажному животу жидкое удовольствие. (Господи… что мы наделали?) В комнате, пахнущей нами двумя, мы с трудом оторвались друг от друга, вымотанные и уставшие, липкие, потные, не находящие сил даже пальцем пошевелить, не говоря уже о беспорядке, который мы тут развели. Хотелось остаться лежать так до самого утра, но реальность (суровая и беспощадная) напомнила о том, что Хаку скорее всего направится меня искать. И не уверен, что хочу объяснять, почему мы с Наруто полуголые и перепачканные спермой. — Нам надо в душ, — пробормотал я, лежа у него на груди, когда наконец удалось восстановить дыхание. Сердце все еще гналось словно обезумевшее, но теперь вряд ли лопнуло бы. Я готов был испытать это еще раз. — М-м-мф-м-м… — последовал тихий ответ. Казалось, словно он наполовину дрых. — Мы грязные, Наруто, — устало пояснил я. — Пофиг. — Это…. Грязно. Омерзительно. Негигиенично. — Это что? — протянул Наруто, заставляя меня приподняться, чтобы заглянуть ему в лицо. Глаза полузакрытые, а на лице ленивая усмешка. Я абсолютно не был готов к тому, что он смажет пальцем сперму и облизнет его так, что меня снова прошибло током. Черт бы его побрал. — Мне нравится, — едва пожав плечами, сказал Наруто и повернулся так, что я слез. Теперь мы лежали рядом. И хотя я все еще был на спине, я смотрел на него с нерешенным вопросом. Что теперь? — … тебе действительно понравилось это? — тихо поинтересовался я. Никогда прежде не интересовался подобным, а пробывание спермы на вкус вообще считал весьма личным. Не думаю, что когда-нибудь бы хотел сделать подобное в ответ… — А тебе? — косясь, спросил Наруто. В его глазах отражалось сомнение и надежда, что я дам правильный ответ. — Не знаю, — честно ответил я. — То есть… это было… не так, как раньше. Наруто усмехнулся. — Ага. Тоже самое. — Даже с Ино… было иначе… — Конечно с девушками иначе. То есть… у нас… ведь были разные девушки, — попытался объяснить Наруто, и я понял, о чем он говорит. Мы собирались сделать кое-что, но нам удалось куда больше, и теперь хотелось… еще полней. С Ино то был акт проникновения в тайный жар между ног и становление единым целым. С кем-то вроде Наруто это значило бы… Я закусил губу и попытался сдержать вновь заколотившееся сердце. Что если следующего раза не будет? Я понимал, что вряд ли смогу сделать это, да и позволит ли Наруто зайти так далеко? Я могу жить без этого. Или нет? — Расскажешь Хаку? — последовал тихий вопрос, и меня передернуло от греховных образов. — Что? — Хаку? — Наруто снова покосился на меня. — Знаешь, мне кажется, он какой-то подозрительный последнее время, и ты мог бы глянуть на его реакцию, если расскажешь ему об этом… о нас. — Это не его дело. Я могу делать, что хочу в свободное время, — и пожал плечами. — Кроме того… нам не стоит рассказывать об этом кому-то. Как Итачи и Шисуи, мы должны держать это в тайне. — Что? — Что «что»? — Ты сказал «как Итачи и Шисуи»? Его глаза были широко распахнуты, и я вспомнил, что технически был единственным, кто знал, что мой брат был в отношениях со своим товарищем. — А как ты думаешь? — с улыбкой спросил я. — Нет… блять… эти двое? Я фыркнул и придвинулся ближе к теплому телу. Признаться, было что-то сентиментальное в прикосновениях к партнеру после столь интимного акта. Что-то подобное было с Ино, пока она не затянула ту песню. — Ага, эти двое, — согласился я. — Ничего себе… никогда бы не догадался. — Они хорошо все скрывают. На мгновение Наруто замолчал, а потом спокойно и почти застенчиво спросил: — Выходит, у нас тоже секрет, да? — Да, — согласился я. Веки потяжелели. Я хотел пойти помыться, но очень устал. Это был очень-очень-очень-очень длинный день. Долгое молчание. Мне казалось, что Наруто снова задремал, да и я был на полпути к грезам, когда услышал голос сквозь паутину сна. — Саске? — Хм? — Что бы ты сделал, если бы я сказал, что… — он заколебался, а потом и вовсе остановился. — Не важно. — Ты о чем? — переспросил я, хотя голова уже не варила. — Ни о чем. Давай просто выспимся, — тихие слова утонули где-то у затылка. А потом Наруто обнял меня (или может то было одеялом?). Как бы то ни было, теперь я чувствовал себя в безопасности, в надежных руках и… желанным. Подобного я не испытывал с самого детства. Чувства, которые хотелось запомнить и сохранить до конца жизни.