***
Дисмас вернулся из города достаточно быстро – вся группа ветеранов во время начала налёта находилась у дилижанса, в лавочке смотрителя. Разбойнику удалось увести из города самых значимых персон – кузнеца, трактирщика, караванщиков, госпитальеров, тренеров да аббата. Жители бежали, как могли сами в эту небольшую импровизированную крепость, оплот порядка и безопасности в распустившем кровавые лозы хаосе. Большинство же ждали лишь смерть и пленение, но от последнего их ещё можно было спасти... - Город полон этих ублюдков, пылает, как чёртов факел, - задыхаясь, отчитался Дисмас. – Их не так много, как кажется, основные силы сосредоточены по окраинам и собираются стекаться сюда. Их вожак у памятника организует погромы и грабежи. Сейчас самый лучший момент, чтобы войти в город, как нож в масло, двинуть этому уроду промеж глаз и отступить – без него вся эта шайка-лейка разбежится. - Вот только кое-кто из наших бравых товарищей ушел в рейд. Интересно, они вообще в курсе, что произошло? – недовольно хмыкнула Ботин. В поход в чащу ушли прокаженный Болдин, арбалетчица Уистра, оккультист Пашаль и наёмник Гордон. Возможно, там они тоже могли напороться на часть этой бригады, но вернуться до окончания налёта вряд ли бы успели. Петля на шее стягивалась всё сильнее... - Как "молодняк"? – поинтересовался Рейнальд. – Почти все прохлаждались в трактире, я прав? Разбойник на это лишь удручённо вздохнул и растерянно передёрнул плечами. - Половина дохлые, их прирезали почти сразу. Другая в плену. Вариантов у них не окочуриться там сравнительно мало, но... - Нельзя отдавать этим негодяям город на разграбление! – решительно заявил Лигоньер. – Мы не для того сражались, чтобы какие-то бандиты разнесли тут всё... - Это не просто бандиты, - встрял Кардон, - это бригада Вволка, конченные отморозки. Помешаны на волках, как и их двинутый атаман, Вволк. Они перемещаются по горам, нападая на различные города, как стая голодных псов – налетели, схватили всё, что могли и умчали в ночь. – Питомец псаря недовольно рыкнул, и мужчина погладил его по холке, - не в обиду, подруга... - Там люди! Они могут погибнуть! – заявила Фонтомея. - Или переметнуться на их сторону, - хмыкнул Ходенс, нервно подёргивая струны своей лютни. – Для нас это будет печальный расклад. - Я говорю – нужно короткой группой именно сейчас войти в город и прикончить гада, - настаивал Дисмас. – Мы теряем драгоценное время и с каждой минутой упускаем шанс! - А остальные? И кто захочет пойти в это пекло?.. - У меня есть Волчий клык и Волчья Шкура – значит, сегодня я получу волчью голову... – Сигвайер ухмыльнулась кровожадно. – Бог Войны ведёт меня сегодня! Нечего какому-то дикарю-оборванцу о себе полагать, что он – лучше нас! Шваль подзаборная, курва обсосанная... - Кто бы говорил, - усмехнулась кратко монахиня и чтобы воительница не успела переспросить, не расслышав её слова, добавила. – Здесь есть кому позаботиться о раненых и выживших, моё место там. Я должна помочь героям одолеть это зло. Я иду! - Значит, у них при себе есть хорошие вещички? Если так – я в деле! – заявила Ботин. - Нет! Ты не пойдёшь! – отрезал Рейнальд. - Это ж с какого хера-то?! – возмутилась мародёр. - Это опасно! - Не опаснее любой другой вылазки. Я запарилась тут киснуть – если мне суждено там подохнуть, а шансы на это достаточно малы, то пусть будет так! - Проклятье, может вы потом свою сопливую драму решите? – нахмурился Дисмас, - я же говорил, что влюбляются только дилетанты... - Заткнись! – в возмущении могильной воровки едва можно было различить лёгкие нотки смущения. – Я иду и точка! Или мы идём вместе или не идём вообще! - Ну твою мать... - Да решайте уже быстрее! - Завались, нахер! - Pizdets... - Падлы, та решайте уже быстрее! – психанул разбойник, - или идите на хер и сидите тут, ёб вашу мать! - А ты не собираешься идти туда? – нахмурился скоморох. Дисмас выдохнул, злость его отпустила. - Вся эта шайка-лейка по округе города. Пока тропка не закрылась, пока они заняты грабежом, надо идти. Но как только эти ублюдки закончат, они или смоются или попытаются нас додушить. Мы здесь как крысы в мешке, никуда не денемся. И здесь будет так же жарко. Но крыса, загнанная в угол, в сто крат сильнее и яростнее бьётся за свою душонку, чем та, у которой есть вариант сбежать. И если здесь я уверен в своих силах, то из вылазки не факт что кто-то переживёт её. Повисла короткая, напряженная тишина. Только после слов разбойника до всех остальных дошло, что это даже не идёт в сравнение ни с Пророком ни с Гигантским свинорылом, ни с какой либо тварью ещё. Что это – смертельно опасно, как никогда раньше. - Отец говорил мне, что если человек истово верит во что-то, оно так и будет. Я верю, что Господь есть и что он убережёт нас от падения и смерти. Я иду, – после короткого раздумья, больше похожего на молитву заявил Рейнальд. – Я возьму на себя весь урон, постараюсь перевести атаки с милых леди; в конце концов, у меня крепкие латы... - Лады. Мы организуем здесь оборону, если эти скоты вдруг удумают возомнить себя захватчиками, - Дисмас стянул платок на шею и горько сплюнул на пол. - Вы уверены, что продержитесь? – встревоженно спросил крестоносец. – Эти негодяи... - Лучше о себе подумай, - хмыкнул разбойник, - а ты посмотри – нас много, мы себя в обиду не дадим. - Может, я и не вояка, но по чугунной башке молотом прописать могу, - ухмыльнулся кузнец. - Мы тоже способны показать этим уродам, что они зря сюда сунулись, - его поддержали наёмники-тренера. - Скорее всего, наш вагончик уже обнесли, - с горьким сожалением вздохнула торговка-караванщица. – Мои люди присоединятся к защите. Всё, что найдёте у них украденное из наших товаров – всё ваше. Берите. Я помогу остальным. - Мы с аббатом и госпитальерами позаботимся о раненых и неимущих, - заявил трактирщик, - да и если прижмёт, за себя постоим. - Меня Кардон, Ходенс, Альберт и Лигоньер прикроют, - продолжил Дисмас, - а Пиквини поможет раненым. Всё будет нормально... я надеюсь... Перед последними приготовлениями группа, наречённая остальными "Ужасное возмездие", заглянула в лавочку Смотрителя. Тот как ни в чём ни бывало ухмылялся полубезумной ухмылкой из-за прилавка, не обращая внимание на распластавшийся труп одного из разбойников Вволка на полу и дёргающееся в конвульсиях повешенное к потолку тело другого. Судя по всему, эту расправу учинил он сам... - О-хо-хо, кто пожаловал к нам в тёмные времена! – голос его был полон непонятной радости и торжества. – Ну что же, надеюсь, вы принесли деньги? - Деньги? – этой новостью смотритель огорошил крестоносца. – У нас тяжелое положение. Нам нужна любая помощь... - Ну... я всего лишь скромный бизнесмен... - БИЗНЕСМЕН?!! – в припадке злости Рейнальд схватил Смотрителя за грудки. – Город осаждён, жители гибнут, всё вокруг пылает. Жизнь висит на нитке, а думает о прибытке! - Батенька, поверьте мне – то, что происходит сейчас не идёт не в какое сравнение с тем ужасом лет эдак десять назад, - смотритель опять расплылся в полубезумной улыбке. – И уж поверьте мне, тогда всё было гораздо хуже. Так что... Смотритель кивнул под прилавок и перед тем как туда заглянуть, рыцарь креста сумел отчётливо разглядеть в свободной руке старика рукоять клинка, лезвие которого он прятал под одной из коробок, очевидно, которым же и убил первого разбойника. Под прилавком обнаружился ещё один, с кинжалом в глазу. - М-да... тебе палец в рот не клади... - А то. Откушу и не подавлюсь, – смотритель залился истеричным хохотом, но вмиг унялся. – Так что будем сегодня брать? Группа набрала полные рюкзаки провизии, бинтов и лечебных трав; Рейнальд и Фонтомея выгребли все склянки со святой водой. Факела тоже на всякий случай взяли, хотя, несмотря на тёмную ночь, зарево от пылающего города сияло ярче солнца в самом зените. - Я тут тебе кой-какой план набросал, - Дисмас сунул крестоносцу огрызок бумаги с какими-то каракулями, - примерный план прохода к этому засранцу. Противоядие не бери, нужды нет, а вот бинты-то взять – хорошая идея. Может лопата нужна будет, мало ли эти уроды что разнесли? - Всегда с собой для любых нужд, - ухмыльнулась мародёр, показывая обозначенный предмет, приготовленный загодя не из запасов Смотрителя. Заканчивались последние приготовления. Воительница входила в боевой транс, что-то бубня и раскрашивая лицо очередным узором; Фонтомея преклонив колени читала молитву и к ней присоединился не только Рейнальд, но и Ботин, очевидно, просто не зная, что делать в такой ситуации более. Доспехи были приготовлены, оружие заточено, охапка кинжалов и ядовитых шприцов припрятаны в сумке, священное писание заготовлено. Прощались молча, без слов. Только крепкие объятья и рукопожатия. Рейнальд впервые боялся признаться не только другим – себе, что ему как никогда страшно. Не за себя – за других. За прекрасных дам, которых ему придётся уберечь. Дисмас прочёл это в его глазах и одобрительно подбадривая похлопал крестоносца по полечу после чего заключил в крепких объятьях. Единственного человека за всю свою жизнь. - До встречи, дружище. Возвращайся оттуда живым и поскорее... - Я постараюсь, дружище. На всё Его воля...***
Город пылал, по улицам были разбросаны трупы местных жителей и кровавые ошмётки, на пиршество слетелось вороньё. Вопли местных не были слышны либо из-за криков бандитов, либо они просто и вправду привыкли к подобным раскладам. Группа шагала осторожно по указке Дисмаса мимо покосившихся домиков и разбросанных по округе досок и бочек. Около трактира перед брошенной палаткой встретили первое серьёзное сопротивление – две бешеные шавки, коих было пруд пруди в чаще; бандит, похожий на обычных головорезов с одной отличительной чертой – шлемом, почти как у свинотавра, с множеством дырок, но под капюшоном и ещё один бандит с самопалом в шапке из волчьей головы. Эта стычка не принесла сложностей – стрелок не попал шальной картечью беглым огнём после чего его шея с хрустом оторвалась и только малая часть не дала полностью голове отвалиться от мощнейшего удара в прыжке Сигвайер, прозванный ею "железный лебедь"; а собаки повисли на Рейнальде, не имея возможности прокусить плотный доспех. С головорезом расправилась Ботин, закидав кинжалами и проломив голову киркой. На площади их поджидала ещё одна группа – почти что такая же, но вместо одной псины затесался сумасшедший. Крестоносец всегда искренне удивлялся – почему эти безумцы прибиваются именно к разбойникам или культистам, хотя про последнее ещё можно было понять. И как бандиты терпят этих вечно незатыкающихся, вопящих об обречённости и конце света полоумных придурков? Впрочем, глупые вопросы стоило оставить на потом... Придурок сильно раздражал и нагонял панику своими воплями, но от брошенного в его сторону кинжала увернулся и тот впился в колено стрелку от чего тот взвыл и пальнул в белый свет. Псина метнулась в сторону воительницы, однако та отскочила и что было силы приложила скотину сапогом по морде; собака взвыла и вцепилась в ногу девушке, лишь раззадорив ту для мощного удара глефой в мохнатую тушу. Разбойник разорвал клинком китель Ботин, оставив глубокий порез, но быстро был умерщвлён хорошим ударом в брюхо. Раны перевязали и с молитвой на устах двинулись дальше... Едва группа покинула площадь, как уткнулась в завал. Припасённая заблаговременно мародёром лопата оказалась как нельзя кстати. Пусть всё преграждали новые и новые враги – через квартал дорогу перегородил здоровый, усеянный шрамами разбойник, очередной безумец и головорез. Сумасшедший серьёзно стал ругать по чём белый свет стоит Фонтомею, и у той стали заметно дрожать колени, да и хороший удар хлыстом от бандита только усугубил положение. Но монахиня не сломалась под гнётом боли и ужаса, а восстала духом. - Как сказано в писании: сила в праведности! – заявила она, вознося очередную молитву Свету и Богу, дабы залечить раны союзников. В конце концов через долгий путь у памятника группа встретила его – бородатого здоровяка в накидке из шкуры белого волка. Рассмеявшийся злобно детина держал подле себя ящик с бомбами, прикрываясь башенным щитом с нарисованным на нём кровью знаком. Руки его были перевязаны лоскутами чёрной ткани, как и лоб. - И это всё, что жалкие бюргеры могли мне предоставить?! – рассмеялся Вволк товарищам в лицо. – Вы обречены! Бомба пошла! Бригадир метнул бомбу прямо под ноги Рейнальду, но ничего не произошло. Вмиг ухмылка с физиономии разбойника была смыта впившимися в кожу иглами с ядовитым веществом да хорошими ударами меча и глефы. - Взять её!!! – взревел Вволк и на помощь ему тут же примчалось двое головорезов. - Время вышло! – под наглую ухмылку фитиль в бомбе догорел, и взрыв едва не опрокинул крестоносца наземь. - Рейнальд! – вскрикнула Ботин. - Не отвлекаться! Прикончим гада! – прохрипел рыцарь креста, собираясь с силами. Следующая бомба упала под ноги Сигвайер. Но та лишь усмехнулась кровожадно опасности в лицо. - АКЛО-О-ОРА-А-А-А! – взревела она, разрубив одного из разбойников невероятно мощным ударом буквально от головы до пят. Вволк зарычал от злости, когда один из его подручных пал и заревел, словно злобный бешеный волк на мародёра, от чего девушка упала на колени, схватившись за голову руками. Нервы у неё сдали, перед глазами всё поплыло, рукояти кинжалов заплясали в пальцах. - Ха-ха, и это хвалёная выдержка бюргеров... Если вы все такие, то... – договорить атаман не успел – два кинжала впились в тело – его собственное и головореза, от чего последний свалился на землю в предсмертной агонии. - Один кинжал для сердца, другой для кошелька, - ухмыльнулась Ботин. – Что-то ты побледнел, дорогуша! Бомба взорвалась и по площади разнёсся безумный, яростный вопль. - S-suka! Trakhnu tebya!!! – заревела, как израненная волчица, дикарка на своём языке и что было силы ударила глефой в бок Вволка; от удара тот ссутулился и сжался под треск кольчужных звеньев и хруст костей, закряхтел, и кровь потекла по его подбородку, впрочем, и сдаваться он ещё не собирался, оскалившись окровавленными зубами. – Vyblyadok! Яд начинал действовать – ноги атамана заметно задрожали, щит держался не столь уверенно, а одна бомба даже не достигла цели: тот бросил её в Фонтомею, но она не докатилась до сестры битвы и взорвалась достаточно далеко, чтобы не задеть её. - Видимо, Великий Волк карает меня за моё высокомерие, - проворчал Вволк, сплёвывая кровью на свои ботинки. – Я недооценил вас, бюргеры. Ваши головы займут место моих почётных трофеев! ВЗЯТЬ ИХ!!! На площадь ворвалось ещё несколько головорезов – они крепко насели на "Ужасное возмездие", а одного из них атаман ещё и закрыл от меча Рейнальда своим башенным щитом, но не смог закрыть себя и лезвие проскользнуло по морде вожака, распоров щёку, обагрившись тёплой кровью. А затем Рейнальд в один миг словно провалился в самый страшный свой сон, словно вернулся в ненавистный крестовый поход. Словно потерял землю под ногами и попал в самый настоящий ад. Бомба взорвалась под ногами у Ботин, да так, словно именно в неё проклятый атаман засыпал больше всего пороха – под громогласный вопль бедняжку отбросило почти к самой стене; но и словно этого было мало – подскочивший разбойник пырнул её клинком в живот, пустив кровь. А он был далеко и не мог ей помочь и встал, как вкопанный, видя, как от выпотрошенного тела мародёра с окровавленными кинжалами отходит убийца. Глаза остекленели. Вся жизнь пронеслась перед глазами. Жгучие слёзы застыли на ресницах, по телу прошла холодная дрожь и задрожала сталь в руках, на теле. Господи. Неужели. Неужели Дисмас прав? Неужели ты... такая ссучившаяся мразь, раз допускаешь подобное! ОТВЕТЬ МНЕ! ЯВИ СЕБЯ!!! Впрочем, надежды душегуба не сбылись – ни серьёзная рана, ни кровопотеря не смогли перетолкнуть девушку через порог смерти; Ботин из последних сил перекрыла рану бинтами и что было силы всадила киркой сначала в колено ничего не подозревающего головореза, а когда тот упал – в глотку, упокоив навсегда. Кровь текла из многочисленных ран, сочилась даже через бинт, девушка едва нашла силы подняться и с трудом удержаться на ногах. Она чувствовала холодное дыхание смерти рядом с лицом, обдаваемая жаром пылающих домов. Заряд бомбы, два удара, кровотечение – ничто не смогло убить её. Неужели жажда спасла ей жизнь? Жажда жить? Жажда наживы? Или жажда... Могила подождёт. Я не собираюсь сегодня умирать... Сигвайер озадаченно взирала на толпу ворвавшихся к монументу головорезов – их было не меньше пяти. Вволк уже изрядно просел и едва стоял на ногах, но разорваться было не возможно – либо полностью переключиться на разбойников и дать этому уроду бесчинствовать; либо прикончить его и, возможно, пасть жертвой целой обезумевшей от крови и потери вожака стаи волчарами. Воительница не хотела себе признаваться, но ей вдруг впервые стало страшно. - Грязные язычники! Если не Свет, то Я ПОКАРАЮ ВАС! ВСЕХ!!! – яростный боевой клич заставил её испуганно вздрогнуть, а головорезов в ужасе столпиться – в одной руке Рейнальд крепко сжимал меч, прозванный им "Крестовый поход", в другой пылающее ярче солнца знамя; из-под шлема его струилась белая дымка, да и сам он светился праведным светом. Девушка на миг задумалась – что это: в него вселился дух? Или пробудился спящий фанатик, ревнитель веры? - Прикончи этого богохульника. Я займусь этими. - Он остановился около неё на мгновение и дал вполне чёткое указание. Ответив лишь коротким кивком, воительница бросилась к намеченной жертве. Фонтомея смотрела на крестонсоца одновременно с ужасом и благоговением – очередной "подвиг веры", очередная попытка прыгнуть выше головы, превозмочь себя, дабы спасти тех, кто тебе дорог. Сестра битвы бросилась на выручку Ботин – один из негодяев проскользнул из-за дерева, но теперь уже не представлял угрозы в виде трупа с размозжённой головой и оставленными на палице мозгами. - Потерпи, дитя. Скоро всё закончится, - монахиня как следует перевязала раны могильной воровки и смогла вывести молитвой её из порога смерти. - Добрая сказочка кончится, - голос ухмыляющегося атамана вырвал её из раздумий, и Фонтомея едва не уронила Ботин на землю. - Во мне струится праведная сила! – с боевым кличем на устах сестра битвы бросилась на Вволка и хорошенько приложила его по плечу. - У-у-у, тварь! – в ответ он что было силы ударил её щитом и та, вскрикнув, хорошенько приложилась о стену дома. Она замерла в оцепенении, не в силах подняться от столь мощного удара в ужасе – вожак сейчас прикончит не способную постоять за себя в данный момент девушку. - Бомба пошла! – Вволк поднял руку, чтобы бросить бомбу. Но задуманному не суждено было сбыться – атаман взвыл от невыносимой боли, когда мощным взмахом воительница срубила ему руку по локоть и та вместе с бомбой была отброшена прочь. - Я тебя кончу. Прямо сейчас, - прорычала Сигвайер и занесла глефу для сокрушительного удара. Лезвие Волчьего клыка впилось в башенный щит, застряло в пластинах стали; впрочем, вожак не спешил радоваться – истекая кровью, пожираемый ядом, с одной рукой, да ещё и которой он держит щит, он вряд ли что-то сможет сделать и в отчаянии с затаённой надеждой обратил свой взор в сторону подкрепления. Его мольбы остались неуслышанными. - Я защищён не только сталью, богохульники! – орал Рейнальд, не сокрушенный под градом ударов, не обращая внимания на кровотечение, боль и усталость, сдерживая в проходе наседающих на него пятерых головорезов. – Отойди – ты стоишь на пути у солдат Господа-Бога!!! Сдохните, проклятые язычники! Вволк попытался предпринять попытку себя спасти, но возопил от невыносимой боли, когда метко брошенный кинжал впился точно в глаз разбойнику. - Извини, что задела... – прохрипела Ботин и провалилась во тьму, потеряв сознание от боли. Атаман разбойников наблюдал свою кончину единственным зрячим глазом – стоящий на коленях, сокрушенный от ран, яда, кровотечения и боли, он получил несовместимую с жизнью порцию стали в горло. Брызнула кровь, Вволк захрипел, утробно зарычал, загудел из последних сил и затих. - Я убила Бригадира Вволка! АКЛО-О-ОРА-А-А-А! - взревела воительница победоносно, буквально вытряхнув тушу бывшего носителя из накидки нацепив белоснежную шкуру волка на себя. Оставшиеся в живых недобитки-разбойники в порыве ярости бросились чтобы прикончить убийц вожака – но под утреннюю зарю на площадь ворвались остальные ветераны походов; общими усилиями они прогнали остатки бригады. Точнее, прогнали тех, кто смог и пожелал унести ноги – остальных перебили и сбросили в одну гнилую кучу и подожгли, залив маслом за пределами города. В назидание остальным...***
Рейнальд не сомкнул глаз, стоя на коленях у кровати Ботин, шепча одну молитву за одной; крестоносец повторял одни и те же известные ему многочисленные молитвы уже в третий... или, кажется, в пятый раз... рыцарь креста уже сбился считать. Лишь бы она выжила. Лишь бы не умерла. Госпитальеры заверили его, что её жизнь вне опасности – что нити крепко держат кожу, шины кости, а мази ушибы. Голова её, как и всё туловище было полностью в бинтах, под некоторыми на боку и животе остались засохшие багровые пятна. Она дышала размеренно, едва слышно и Рейнальд боялся, что в один момент её дыхание оборвётся раз и навсегда. К полудню она сделала глубокий вдох и впервые с момента потери сознания открыла глаза. - Я же говорил, что это опасно, - в его голосе не было упрёка – лишь нежность и забота. - Рейнальд... – она улыбнулась благодарно и глаза стали у неё на мокром месте, когда мозолистая рука крестоносца коснулась её щеки, - прости, дуру грешную... Мужчина обессиленно рухнул перед ней, умастив голову на нетронутой груди, провалившись в сладкий сон. Словно ждал именно этого. Такого тяжелого дня у него ещё не было раньше...