На пике страсти

      Меня просто разрывает изнутри. Рука настолько крепко сжимает телефон, что, наверное, надо будет купить новый.       Тупая женщина на том конце провода пытается убедить меня в том, что Алек не имел в виду ничего плохого, когда давал интервью, что это просто шутка.       Конечно, я понимаю эту женщину, с которой подписывал контракт в агентстве. Я бы также защищал своих моделей, но не тогда, когда дело касается МЕНЯ.       Мелкий засранец решил подпортить мой имидж, мое имя фотографа. Я просто несусь по коридорах Vogue, не обращая внимания на вежливый персонал, который прощается со мной.       Набираю номер Алека. Гудки, кажется, длятся вечность, но наконец-то он отвечает. — Да? Кто это? — его голос такой, будто ничего не случилось. — Это твой худший кошмар, Лайтвуд! — ору в трубку так, что прохожие оборачиваются. До моей машины осталось немного. — Ты, что, охренел? Думаешь, самый умный? Где ты сейчас? — мне нужно увидеть его, потому что по телефону людей не убивают. А я как раз намерен это сделать, во мне слишком много гнева!       Паршивец! Снялся у меня один раз, и уже в интервью рассказывает, какой я плохой. Он даже не представляет себе, чем я пожертвовал, чтобы стать тем, кем я есть. И я не позволю ему все разрушить. — Магнус?! — теперь его голос немного взволнован. Ну, вот это уже лучше. Я заставлю его не то что поволноваться, я заставлю его… Пока не знаю что, но точно заставлю… Не могу пока нормально соображать. И, знаете, он впервые назвал меня по имени. И это звучало… странно что-ли? — Я на съёмке в Мон-Плаза. — Жди меня!!! — рявкнул я напоследок и бросил трубку. ***       Ненавижу этот город за его пробки. Уже полчаса сижу у одного светофора и наслаждаюсь, блядь, шумом окружающих машин. Передо мной, будто черепахи, они движутся плавно и синхронно, настолько плавно, что я сейчас озверею и добегу до Плаза пешком.       Вот мне интересно: для чего он снова снимается, ещё и в таком дорогом месте?! Одна съёмка была у меня, теперь одна здесь и ещё одна у меня. Он, что, настолько востребован, блядь?! Ну, то, что он красавец, я даже спорить не буду, настоящий Аполлон. Но слишком много его наглой рожи будет в нашем городе, вам так не кажется?!       Пока я все ещё стою в этой пробке, я беру телефон и набираю агентство, с которым работаю. — Магнус! Если Вы снова насчёт интервью, то я поговорю с Алеком, и он публично извинится перед Вами за эти слова! — её голос настолько взволнован, будто она там сейчас родить должна. — Я насчёт нашего контракта, — делаю небольшую паузу для драматического момента, — Я разорву его, если Лайтвуд появится хоть на ещё одной моей съёмке. — она шокировано охает, будто думала, что последствий не будет. Дура! — Не принимайте поспешных решений! — моя пробка двинулась, и теперь женщина говорит на громкоговорителе. — Давайте Вы приедете, и мы все обсудим.  Что тут, блядь, обсуждать? Я не буду его снимать и точка! Но за рулем скандалить не буду, потому что уже подъезжаю к Плаза. — Хорошо, через несколько часов буду. — она благодарит меня и отключается. *** Ну, что же, начнём?!       Вхожу в здание и понимаю, что мой гнев уже немного стих, и я успокоился. Наверное, это из-за того, что долго стоял в пробке. Но это не значит, что я все так пропущу. — Здравствуйте! На каком этаже проходит съёмка? — вежливо спрашиваю я на ресепшен. — Вы — фотограф? — высокая брюнетка окидывает меня желанным взглядом. — Да. — отвечаю я. — Я — Магнус Бейн! — Тот самый Магнус Бейн?! — она немного вскрикивает и прикрывает рот ладошкой. — Да, именно тот самый. — улыбаюсь ей, как король. Я бы покувыркался с ней, была бы она парнем. — Так на каком этаже съёмка? — На двадцатом! — проговаривает она будто по слогам и не может сдержать восхищения. Вернусь, поговорю ещё с ней. Люблю, когда меня любят!       Говорю ей «спасибо» и вхожу в лифт, пока она растекается в лужу.       Как только лифт открылся на нужном мне этаже, я попал в коридор с кучей дверей: лабиринт какой-то. Но слышу щелчки камеры, значит, мне туда. Я — сообразительный.       О, на этой съёмке, как полагается, трое людей, без тупой невесты.       Это радует. Не хочется снова выгонять её за дверь, хотя я могу.       Александр стоит у фотостены в позе мачо. Ох, как это мне знакомо! Мне снова смешно. От гнева и следа не осталось. Хотя мне войти в образ — раз плюнуть.       Его визажист Изабель около фотографа заглядывает в объектив. Убил бы за это! Ненавижу, когда вторгаются в мое пространство, когда я работаю. — Здравствуйте! — громко говорю я, обращая на себя внимание. Все трое поворачиваются, — Как съёмка?       Фотограф — мой знакомый. Это — Эдвард, мы вместе когда-то снимали один проект. — Привет, Магнус! — одновременно здороваются Иззи и Эдвард; брюнетка расплывается в улыбке, видя меня. — Съёмка — отлично. Почти закончили. — добавляет фотограф, на что девушка лишь кивает.       На Лайтвуда не смотрю специально, но вижу, что он озадачен, хотя, может, это — его образ для снимка? — Ты просто так или по конкретному вопросу? — спрашивает Эдвард. — У меня дело к Александру. — его полное имя мне нравится, но вижу, что не нравится ему. Он кривится, а я разглядываю пейзаж в окне за ним, все ещё не встречаясь взглядами. Значит, «Александр» — использовать по умолчанию! Надо забить себе в Настройки. — Я подожду, когда вы закончите. — иду и сажусь на диван рядом, рассматривая свой маникюр. Изабель расцветает в лукавой улыбке. Странная какая-то!       Съёмка, действительно, заканчивается быстро: несколько щелчков камеры, десятки самых нелепых поз в мире в исполнении Александра, и Эдвард говорит своё коронное: — Снято! — Как тебе, Магнус? — фотограф подходит ко мне со своей камерой, показывая снимки. — Потом посмотрю. Я немного спешу. — вру я, но мне действительно некогда смотреть фотки. Мне нужно уничтожить Лайтвуда, который переодевается за шторкой.       Эдвард немного кривится и уходит с камерой, рукой махая мне на прощание. Изабель собирает все свои принадлежности и останавливается у двери. Сначала смотрит на меня, все также улыбаясь немного странно, потом переводит взгляд на свою модель, которая как раз переоделась и вышла в обратно в комнату из-за шторы. — Тебя ждать, Алек?! — спрашивает брюнетка. — Нет, я задержусь ненадолго. — Хорошо, тогда пока, ребятки — Изабель уходит, тихо прикрыв дверь за собой. Ну, что же, настал час Х.       Теперь я смотрю на него, на Александра чертового Лайтвуда, который почему что все ещё красив для меня. Но не важно! Я уже не в гневе, абсолютно, поэтому разговор будет вежливым и немного оскорбительным. — Ты, что, действительно думаешь, что твоя месть остроумна? — снова драматическая пауза и глаза в глаза. — Сказать, что со мной плохо работать, это умно по-твоему? — Простите меня. — отвечает он, опуская голову. Что?! Что он сказал? Мне послышалось? Хотя на слух я не жалуюсь.       Медленно поднимаюсь с дивана и иду к нему. — Что ты сказал? — уточняю я. — Простите меня. — медленно повторяет он, не поднимая головы, хотя видит, что я иду к нему и плавно отступает назад к двери. — Простить тебя должен я и кто? — он вообще-то всегда со мной на «ты»: в клубе туалета, на первой съёмке, потом в туалете на съёмке, когда лизал мне спину, потом в лифте, когда я плавился от него, потом в моей квартире, когда он плавился от меня. Всегда на «ты». Так что эту нелепую игру в субординацию я продолжу. — Я дал интервью перед тем, как был у Вас дома — тихо сказал он, краснея.       Ну, молодец, догадливый! Знает, зачем я пришёл. — Это не месть, я просто хотел позлить тебя. То на «вы» со мной, то на «ты»? Он, что, глупый?       Я почти рядом с ним. Тыкну в него пальцем, если смогу. - Ну, знаешь, у тебя это получилось. — честно отвечаю я. — Но, чтобы ты знал, я уничтожу тебя. У нас больше не будет общих съёмок, и, вообще, вряд ли они у тебя ещё будут, понял?! — немного добавил грубости в голос, чтобы он заканчивал строить из себя краснеющего девственника, потому что этим он сейчас и занимается. — Да, понял! — он поднял голову, и наши глаза встретились. Он, что, действительно сожалеет о сделанном? Говорит правду? Да не может быть! — Простите меня ещё раз, я пойду. — добавляет он и разворачивается к двери.       Меня уже достала эта тупая игра, которую я не могу понять. То «вы», то «ты!. Что за хрень?! — Александр! — говорю я, и он останавливается, все ещё смотря на дверь. Мне показалось, или он вздрогнул, когда я назвал его полным именем? — Почему ты обращаешься ко мне на «вы»? Мы же знакомы. Или ты забыл, забыл, как трахал меня?! — у меня началось игривое настроение, хотя я все ещё его ненавижу.       Он все ещё не оборачивается, но говорит. — За это я и прошу прощение у ВАС! — он выделяет последнее слово. — У меня и у КОГО? — делаю, как Лайтвуд. — Я не хотел влезать в Вашу семью. Прошу прощения у Вас и Вашего мужа. — опускает голову снова.       Я просто остолбенел, потому что сразу не понял, и слова вырвались из моего рта прежде, чем я обдумал их. — Какого мужа…? — вышло слишком удивлённо, и он повернулся ко мне лицом.       Его взгляд бегал по моему телу в то время, как я стоял с открытым ртом, не моргая, в надежде, что не спалился. Глаза Алека сощурились, и он спросил, разбивая последную эту надежду. — Где твоё кольцо, Магнус?! — он, что, рычит, или у него такой голос?       Я быстро прячу руку в карман, понимая, что на мне нет колец вообще.       Лайтвуд делает шаг ко мне, а я отступаю к стене позади. -Мы… мы… не носим… кольца — я слишком взволнован, и теперь спалился окончательно. Даже ребёнок бы понял, что я вру. — Где твой муж, Магнус? — снова он называет меня по имени, и мне, черт возьми, это нравится. Алек ещё ближе, а я почти у стены. Я же не могу сказать ему правду, что мой друг Рафаэль уже как четыре года живет в Германии. Поэтому стараюсь врать, теперь нормально. — Он путешествует. — дальше отступать некуда, позади стена. — Ты уверен?! — он больше не рычит, а томно шепчет. Алек передо мной, сантиметры между нами. Его глаза все ещё сощурены, и он вглядывается в мою душу, словно зная, что я вру.       Почему, блядь, это снова меня заводит: его глаза, его руки по бокам от моего лица, его горячее дыхание, его сексуальные губы и голос. Его волосы, в которые я мечтаю зарыться пальцами прямо сейчас?!       Я больше не могу, не знаю, что меня контролирует или мной управляет, но я осуществляю своё желание.       Моя рука в его волосах.       Накрываю его губы своими и схожу с ума.       Я целую Александра!