Wiedmolol bool слэш

Геральт шел, едва переставляя ноги. Все тело ломило, и хотелось просто упасть на землю. Перед глазами мелькали красные пятна, а в голове было пусто. Он слишком серьезно подошел к бою с Яведом. Он обпился эликсиров, ускорился до невозможного, разогнал регенерацию энергии до бесконечности, он был подобен ангелу смерти, неуловимый, быстрый, молниеносный, чтоб только победить ненавистного мага. Ведьмак так давно шел к этой битве, что отдал всего себя. Наплевал на опасности, на то, что в Башне негде было отдохнуть, что белый мед закончился, что... вокруг ни единой души. Никого. Он тащился к увиденному раньше костру за воротами Башни, с надеждой, что сможет пару часов вздремнуть, а огонь распугает монстров во тьме. Если, конечно, он сможет дойти. Вдруг под руку поднырнул Зигфрид, который ждал его здесь. Рыцарь Ордена помог, почти доволок его до костра, усадил, сбегал к воде, смочил платок, вернулся. Торопливо принялся стягивать с Геральта кожаный доспех, расстегивать рубашку, чтоб потом изучить его тело на предмет ран. Ведьмак сначала впал в какое-то полузабытье, из которого его вывели прикосновения. Рыцарь очень осторожно, даже нежно общупывал пальцами тело Геральта, находил раны, стирал влажной тряпкой кровь, рассматривая в свете костра глубину ранений. Ведьмак машинально протянул ему баночку с мазью, вдруг зачарованный прикосновениями. Казалось бы, что тренированные руки рыцаря, жесткие и твердые от постоянных упражнений с мечом и щитом, не должны быть такими нежными, так ненавязчиво, едва заметно скользить по коже ведьмака, но было как раз именно так. Даже Трисс не была настолько нежной. Или может контраст прикосновений и мужских рук был настолько сильным, что ведьмак замер, боясь вспугнуть эти странные ощущения внутри себя. Он смотрел на сосредоточенное лицо Зигфрида, который мазал прохладной мазью его раны, и думал о том, что все Рыцари Ордена пылающей розы дают обет безбрачия. И, наверное, с женщинами не имеют никаких отношений. И вот этот невинный мальчик, высокий и сильный Рыцарь Ордена сейчас занимается его ранами, с легким румянцем на щеках, явно понимая, что именно он вкладывает в прикосновения. И что от них получает. И Геральт не хотел, чтоб это прекращалось. И он проговорил первое, что пришло на ум, в попытках отвлечь внимание обоих от происходящего: — За саламандрами стоит Великий магистр. И сразу же по реакции Зигфрида ведьмак понял, что сглупил, сказав это сейчас. Рыцарь отпрянул, расширенными глазами он смотрел на ведьмака, не видя его. Прямо на лице были написаны муки, сомнения, недоверие и разочарование. Зигфрид выполнял все приказы Великого магистра, верил в него, шел с его именем в бой, и тут... Но и частью сердца рыцарь и раньше понимал, что это может быть. Слишком были подозрительны некоторые решения и действия Магистра. И осознание всего этого в сочетании с окончательной правдой из уст ведьмака убивало его. Геральт тяжело потянулся к парню, одной рукой цепляясь за плечо, второй развязывая крепко затянутые веревки, стягивающие доспех. Металл глухо ударился о землю, а ведьмак так же молча притянул к себе рыцаря и прильнул к его губам. Сперва в легком поцелуе, потом позволил себе скользнуть внутрь чужого рта языком, встречая несмелое движение чужого языка навстречу. Они целовались, крепко прижимая друг друга к себе, отчаянно, голодно и жадно. Обоим это было нужно. Нужно было знать и чувствовать, что есть кто-то рядом в ночной тьме, когда твои идеалы, твои боги падают с пьедесталов, когда ты разочаровываешься, не зная кому же тогда верить, когда пляшут красные пятна, а ты не можешь от дикой усталости даже закрыть глаза, чтоб помедитировать или поспать... Просто знать, что рядом есть кто-то, кто не предаст, кому можно верить безоговорочно, кто больше чем друг, чем соратник, чем брат. На утро они поплывут в Вызиму разбираться с Магистром, решать вопросы... Потом Зигфрид станет новым Магистром, честным, справедливым, а ведьмак пойдет своей дорогой. И может их пути больше никогда не пересекутся, но это время, у костра, возле Башни, было бесценным для каждого из них. Для потерянного в мире ведьмака и разочарованного в своем божестве рыцаря.