"Второе я"

От этих мыслей на душе потеплело. Я выехала на просёлочную дорогу. В седле держалась неуверенно, лошадь ступала медленно, но пустить её быстрее было для меня невозможным. Вскоре я подъехала к какому-то селению. Нужно было где-то остановиться на ночлег, но денег у меня, к несчастью, не оказалось. Со мной было очарование юности – это не слишком богато, а без денег меня не пустили бы ни в один трактир. Я просила о ночлеге некоторых людей, которых встретила на дороге, и мне отказали. Не просто отказали. Я была рада, что мне удалось так легко отделаться и остаться целой и невредимой. Я брела по узким улицам, уже ничего не соображая. Неизвестно, что было бы со мной, если бы не один юноша, которого я встретила по пути. Разговор наш был коротким, я почти не помню его, но мне была любезно предложена комната и ужин. Этот молодой человек вызвался проводить меня к своему дому. Насколько я сумела рассмотреть в темноте, мой спаситель был красив. Светлые волосы, необыкновенного цвета глаза. Подтянутый, стройный. Движения его были плавные, полные изящества. Ночь я провела превосходно. Утром поговорила с хозяйкой дома. Она указала мне направление, по которому я должна была ехать. Кроме этого я спросила у неё, как мне добраться до Парижа. Это оказалось противоположным той стороне, в которой находилась Булонь. Не успела я проехать и мили, как меня нагнал всадник. Поверьте, я была в ужасе, когда увидела знакомые черты. Мой злой гений был в гневе. Взглянешь в его жестокие, метающие молнии глаза - и навсегда расхочется жить. - Ни слова боле. Я видел и слышал всё. Из этого мне понятно, что жить вы не хотите. Вы хотите в Париж… в Париж! Что там, в вашем Париже? О, вы ещё ничего, ничего не знаете о Париже! Это ваше счастье, вы молоды. Вы совсем не знакомы с миром. Почему вы думаете, что выполнять мои поручения будет для вас меньшим благом, чем то, что я убью вас на месте? Вы хотите сказать, что это принесёт кому-нибудь пользу? Как это глупо! Внутри всё сжималось от страха и отвращения. Сердце колотилось в сумасшедшем ритме. Этого не хотелось признавать, но в чем-то он был прав. - Пусть. Собираетесь в Париж? Вы поедете туда. Но прежде отдайте мне конверт… да-да, вот этот. – и он выхватил письмо из моих дрожащих рук. - Ещё вчера я бы без промедления убил бы вас, но, видимо, вам везёт. Вы поедете в Париж по указанному мной адресу, там будете прислуживать одной знатной особе и ждать дальнейших моих распоряжений. Имеются какие-либо возражения? Я не стала ничего говорить, так как не видела более разумного выхода, чем отправиться, куда указано. Но почему он уже в который раз не убил меня? Зачем подарил жизнь? И было ли мне суждено найти ответ? - Проклятый город, - думала я, стараясь не упустить из виду своего провожатого, которого мой губитель попросил сопроводить меня до городской черты. Я могла бы сказать, что этот город принял меня радушно, но это было не так. Его пыльные улицы мне удавалось увидеть лишь изредка, в особых случаях, но каждая из них напоминала о недавних событиях. Женщина, которой я должна была прислуживать, была среднего возраста. Она не слишком жаловала меня, но все с лихвой скупала радость от того, что я до сих пор жива. Никаких вестей от мужчины в плаще я не слышала, и поэтому жила спокойно, потихоньку узнавала о жизни в большом мире, а в награду за послушание однажды получила в распоряжение целых два свободных вечера. Закаты в Париже были совсем неплохи, в особенности в тех местах, когда улицы уходили все дальше от центра города, становясь шире, чище и тише. Кто мог знать, что я, выйдя на прогулку в такое время, стану свидетельницей очередной жизненной несправедливости? Я оглядывалась по сторонам и совершенно не спешила, когда внезапно услышала лязг шпаг. Тогда я спряталась за ближайшую колонну и осторожно выглянула из-за неё. Первым, кого я увидела, был человек в плаще мушкетёра. Он держал шпагу в левой руке и пытался защищаться. Его очень сильно теснил человек в красном. - Вы не скажите никому о том, что увидели. – говорил гвардеец (я узнала его по цвету мундира). - О, я бы не решился компрометировать даму, но вы не смеете так обращаться с ней. Я не позволю этого! Вы – ужасный человек, и ответите за свои речи и действия! Тут гвардеец сделал следующий выпад и нанёс мушкетёру ещё один страшный удар. Тот начал опускаться на землю. Человек в красном мундире придвинул острие к горлу противника… Я не знаю, что руководило мною в эту минуту. Я сняла свой плащ, подбежала на цыпочках к гвардейцу сзади и накинула плащ ему на голову. Пока он путался в его складках, я помогла мушкетёру опереться на свою руку, и мы поспешили удалиться до того момента, когда наш противник обратится в преследование. - Быть может, вы спасли мне жизнь, - произнес мой новый знакомый, прерывисто дыша. - Я у вас в долгу. Поверьте, тот человек действительно совершил нечто ужасное. Я не имею права рассказывать вам об этом, да и это было бы ни к чему, просто хочу заверить вас, что, спасши мне жизнь, вы поступили благоразумно. Что-то подсказывало мне, что так оно и было. - Вам нельзя оставаться здесь, сударь. Я привела его к себе в каморку, где перевязала раны и налила вина. Состояние мушкетера оказалось весьма серьезным. Пока я определяла, насколько оно неутешительно, мужчина пробормотал слова благодарности, а после уснул беспокойным сном. На следующий день мой знакомый (его звали Ланс) почувствовал себя много лучше. - Мне кажется, - начал он, - что я приношу вам слишком много хлопот. Мне лучше уйти, чтобы не доставлять вам неприятностей. Ланс сделал движение, чтобы подняться, но боль пронзила его тело, он побелел и снова опустился на кровать. - Рана несомненно тяготит вас. - Да, вы правы, я не буду врать. Решение было принято еще вчера, оставалось только его озвучить: - Вы останетесь здесь, пока не поправитесь. - У вас доброе сердце. Вы можете просить меня о любой услуге, которую я в силах вам оказать. - Я не нуждаюсь в услугах. - Значит вы отказываетесь? - Отказываюсь. - Этим вы очень обидите меня, прошу вас, не спешите и, как следует, подумайте. - Я могу обидеть вас, не приняв ваши услуги? - Вас это удивляет? Я буду оскорблён в лучших чувствах, поймите. Обещайте поразмыслить над этим. Я задумалась. Мысль родилась в голове слишком спонтанно, чтобы быть полностью осознанной и принятой, но все же была высказана: - Пожалуй, я попрошу вас об одной услуге. Надеюсь, это не слишком затруднит вас. - Нет ничего, что я не смог бы сделать для вас. - Тогда… обучите меня фехтованию. Ответ вышел предсказуемым: - Но зачем такой девушке, как вы... - Позвольте мне не говорить. - Прошу прощения, я больше не заикнусь об этом. Крайне нетактично с моей стороны было… - Не стоит этого. Просто не спрашивайте меня ни о чём. Через несколько дней наши тренировки начались. Они продолжались около четырёх месяцев каждый вечер. За это время я миллион раз могла бы быть убитой, благо мой учитель был терпелив и благосклонен ко мне. В конце концов моё усердие было вознаграждено. О, я действительно научилась владеть шпагой! Причём не хуже, чем любой гвардеец! Один раз мне даже удалось выбить шпагу из рук моего учителя. - Превосходно! – воскликнул он. – Вы делаете большие успехи. И клянусь вам, я ещё не встречал более ловкого и понятливого ученика. О, как много значили для меня эти слова!