"Второе я"

Лейтенант дал мне выходной, так что я могла не беспокоиться, что опоздаю – ведь я всегда была такой пунктуальной. Выйдя из комнат, которые снимала за небольшую плату, я решила прогуляться. Проходя мимо монастыря босоногих кармелиток я услышала шум. Любопытство взяло верх. Ну что поделать, такой уж я человек. Не могу оставаться равнодушной и не лезть не в свои дела. У монастыря я увидела привычное зрелище – дрались гвардейцы кардинала и мушкетёры короля. Я успела привыкнуть к тому, что эти две партии всегда враждуют. Я служила в гвардейской роте, в роте гвардейцев короля, так что могла принять любую из сторон. Мушкетёры всегда восхищали меня. Невольно я стремилась к тому, чтобы быть такими, как они. Сердце моё принадлежало им. Среди людей в голубых плащах я увидела двое знакомых. Это были те же господа, которых я имела счастье повстречать ночью, те, за которых так рьяно ринулся в бой лейтенант гвардейцев. Драка была не на жизнь, а насмерть. Гвардейцев было втрое больше. Это не была обычная дуэль. Это можно было понять по тому, что лица мушкетёров, обычно спокойные и беспечные сейчас были озарены режущими лучами ярости и негодования. - Отдай письмо, негодяй! – Крикнул мушкетёр, но никто не внял его просьбе. - Чёртовы иезуиты, - ругнулся великан - Каналья! – услышала я голос ещё одного мужчины. Он принадлежал гасконцу, юноше, по всей видимости, товарищу мушкетёров. - Д’артаньян! – разобрала я ещё один голос, очень звонкий, я помнила его. В это время тот, кого назвали Д’Артаньяном, пригнулся, и кинжал, рассекая воздух, пролетел прямо над его головой. Великан был ранен в предплечье, он отшатнулся, на мгновенье потеряв от боли бдительность. В этот момент сразу трое гвардейцев накинулись на него. Я выхватила из ножен свою шпагу, с которой не расставалась и кинулась к нападавшим и защищавшимся. Один из гвардейцев отвлёкся от великана, глаза его сверкнули недобрым огнём. - Это что ещё такое, - произнёс он, подходя ко мне. Через минуту он лежал на лопатках. - Юноша, - кажется, этот голос был обращен ко мне. Я обернулась – и вовремя. Встретилась с ещё одним противником. Так, нападая и отражая удары, мы прошли через арку и оказались на другой площадке. Рядом с нами дрались ещё один мушкетёр и гвардеец. Наконец мой противник был побеждён и я, подобрав шпагу, обернулась, чтобы посмотреть, не нуждается ли в моей помощи мушкетёр. Он тоже уложил своего дуэлянта. Я невольно улыбнулась, глядя на его красивое, мужественное лицо. Тёмные волосы, выразительные, глубокие глаза. Благородная осанка. Он поднял с земли шляпу, я продолжала пристально смотреть на него. Он поднял голову и посмотрел на меня. В этот момент из-под моей шляпы выбилось несколько непослушных длинных локонов, длиной своей отличавшихся от тех, что были заправлены. Я судорожно начала поправлять их. Боясь, как бы мушкетёр не увидел лишнего. Было поздно. Он не мог оторвать от меня своего удивлённого взгляда. «Всё пропало, пропало!» - кричало всё у меня внутри. Мужчина стоял так некоторое время. Оно казалось вечностью для меня! Сейчас он скажет… Но мушкетёр поправил плащ и ушёл. О! Я была потрясена. Придя в себя, я отправилась вслед за человеком, только что заставившим меня испытать целую лавину чувств. Мушкетёры и гасконец над чем-то смеялись. Мой знакомый, обладатель звонкого и мелодичного голоса, прятал письмо за пазуху. Сделав это. Он подошёл ко мне, приобнял за плечо и подвёл к их кампании. - Мне кажется, - обратился он ко мне, - что мы с вами уже где-то встречались. Не так ли? Я кивнула. - Да и не один раз. В трактире. И той ночью, вы помните? Как мог он в те минуты запомнить моё лицо? Нужно обладать вниманием и наблюдательностью. - Да, премного благодарен вам за помощь, - сказал великан, - в тот раз, да и в этот. Поверьте, то, ради чего мы дрались сейчас – дело исключительной важности. - Мы так ослеплены радостью победы, что забыли представиться вам. Не сочтите это за невежливость. Арамис, - поклонился один из моих знакомых. - Ну а я Портос, - сказал великан, улыбаясь. Вот этот гасконец – Д’Артаньян, он самый молодой из нас. - Атос, - позвал Арамис друга. Я вспомнила, что где-то уже слышала это имя. Атос подошёл ближе. - Позвольте представить вам нашего друга, - Арамис запнулся. - Аде…Адольф. – Я поклонилась. - Адольфа, - продолжил Арамис. - Я счастлив познакомиться с вами, юноша. Портос и Арамис уже несколько раз упоминали о вас, но не знали даже вашего имени. Я таяла, звучный голос обволакивал меня. Невероятно, но он кажется знакомым. Приятный баритон…Где, где я слышала его? Меня начали терзать воспоминания. - Я служу в роте гвардейцев короля. - Заставила я себя сказать хоть что-нибудь, чтобы не потерять действительность. Арамис улыбнулся. - Вы любите игру в мяч? – Спросил он. - Да, - согласилась я. - В таком случае, если у вас будет время, завтра мы будем счастливы видеть вас в кабачке около люксембургских конюшен. Мушкетёры откланялись и поспешили удалиться. Видимо, их ждали неотложные дела. Я медленно побрела по дороге. Из головы не выходил образ молодого мушкетёра. Движения, полные изящества, взгляд, голос, слова. Потом вспомнились локоны, предательски выбившиеся из-под шляпы с пером. Я закрыла лицо руками. Нет, я не могу так больше. Я не могу жить, не чувствуя себя кому-то нужной. Я не обращала внимания на это, думала, всё образуется и со временем стерпится. Почему я не могу быть той, кем создана? Почему я должна притворяться тем, кем не являюсь, а в противном случае жить в постоянном страхе? За что, Господи? Ты мудрый. Скажи мне. Как мне жить дальше? Что мне делать? У меня не было родителей. По сути, у меня не было никого. И никого не будет. Не лучше ли было бы умереть от руки моего гонителя? Не переживать этого всего. Почему я должна противиться? Разве так нужно? Самоубийство было бы плохим вариантом, но если так мне предначертано? Что стоит моя жизнь? Утром я встала, оделась и, вспомнив о приглашении, полученном мною от мушкетёров, направилась в сторону кабачка. В голове были вчерашние мысли. Опять, притворяться, играть роль. И пить, Боже мой! Раньше я не знала., что такое пить. Перед тем как зайти, я убедилась, что волосы надёжно закреплены под шляпой. Мои новые друзья были уже там. Д’Артаньян отсутствовал по неизвестной причине, но не сказать, что я была слишком огорчена этим. После игры мы решили выпить по бутылочке вина. О чём говорю? Мушкетёры решили выпить, но не могла же я отказаться, в самом деле. Мы сидели и беседовали. К нам подошел молодой человек, тоже мушкетёр, он произнёс: - Портоса и Арамиса – к де Тревилю. Простите друзья, что помешал. Портос и Арамис, извинившись, покинули кабачок и отправились к своему командиру. Я осталась с Атосом. Чёрные глаза смотрели на меня. Понимание? Сочувствие? Впервые за столько времени я увидела в ком-нибудь эти чувства. Я поправила прядь волос, не отрывая взгляда. Атос перевёл взгляд на мои волосы и мягко улыбнулся. - Вы хотите об этом поговорить? Я молчала. Он продолжал: - Я не мог не заметить этого, хотя с моей стороны это было дерзостью. Клянусь вам, никто не знает об этом. Я приоткрыла рот, дабы что-то сказать. - Даже Портос и Арамис, и даже Д’Артаньян. – Ответил молодой человек, опередив мой вопрос, - Вы можете быть абсолютно спокойны, эту тайну я унесу с собой. Я молчала. - Что ж, если вы не хотите об этом упоминать, значит, я ошибся. Вы молчите, но глаза ваши умеют говорить. Я полагал, что понял то, что они пытаются сказать. Взгляд ваш достаточно красноречив, но теперь я могу убедиться, что неправильно истолковал его, это мой промах. Быть может, вы не хотите говорить здесь, так как обстановка не располагает к этому. В таком случае я знаю место, каменные стены которого не могли бы услышать вас. Если моё общество противно вам, что естественно, я могу удалиться, оставив вас наедине со своими мыслями, хотя что-то внутри подсказывает мне, что не этого вы желаете. Смущенная и зачарованная этой речью, я не знала, почему этот человек внушал мне такое доверие. У меня никогда не было брата, я не привыкла делиться с кем бы то ни было секретами. Очень серьёзным шагом для меня было решиться рассказать свою историю, я боялась этого, но действительно желала. Он угадал мои мысли. Я вольна в своих решениях. Я могу уйти сейчас, и тогда моя тайна будет мучить меня, или остаться, излив душу. Кто знает, может, от этого станет легче? Тайна раскрыта всё равно, маскарад уже не является маскарадом. Что терять? Да нечего терять. Пока душа моя находилась во власти бесконечных сомнений, Атос встал из-за стола, улыбнулся и вышел. Я не выдержала. Встала. Отправилась за ним. Что двигало мною в ту минуту? Я ни за что не узнаю. Какое-то время я просто шла за ним. Он не торопился. Мы долго петляли какими-то улочками. В моей памяти уже стёрлись эти дороги. В конце концов мы оказались возле какой-то разрушенной крепости. Вокруг не было никого. Наконец Атос обернулся. Он был уверен, что я следую за ним, и оказался прав. Улыбнувшись с мыслью о том, что его догадка оказалась верна, он присел на траву. Солнце светило ярко, отражаясь в частичках его матовой кожи. Он жмурился от ослепляющего света и улыбался. О, как долго не видела такой искренней улыбки! Неужели меня кто-то услышал, и этот кто-то внял моим мыслям? Он молчал и терпеливо ожидал, пока я начну разговор. Я тоже присела на изумрудно-зелёную траву, сняла шляпу и отложила её в сторону. Волосы рассыпались. Густые, тёмные, длиной до пояса. - Я родилась…- Начала я рассказ. Слова текли рекой, говорить было легко-легко, будто знаю собеседника всю свою жизнь. Я говорила, рассказывала, а он молча слушал. На лице его появилась печальная грусть, как только я дошла до середины рассказа. Однако за всё время моего повествования он не проронил ни слова. Я закончила монолог описанием нашей последней встречи. - Вы сами можете видеть, до какого отчаяния я была доведена, что у меня появилось нестерпимое желание освободиться от тайны, снять маску. Он молчал. - Неужели вы никак не прокомментируете мою исповедь? Ведь я открыла вам душу. Я столько лет жила за железным занавесом. Он улыбнулся. - Исповедь нужна была вам, чтобы освободить себя от ненужного бремени. Я считаю, что комментарии тут будут неуместны. Я не прав? Я задумалась. - Не совсем, в прочем, это не столь важно. - Если вам обязательно что-нибудь услышать от меня на этот счёт, то, раз это исповедь, я, так и быть, отпускаю вам ваши грехи. – Он засмеялся. Я засмеялась тоже. Его смех был таким заразительным, и таким добродушным. - Всё-таки несколько слов вы от меня услышите. Тот мужчина, вы назвали его злым гением вашей судьбы, я думаю, ему не придёт в голову искать вас, переодетую в мужское платье. - Благодарю, это немного утешает меня. - Всё же будьте осторожны. Никогда не помешает убедиться в том, что вы в безопасности. Не теряйте голову. Я задумалась. Слова эти были как нельзя кстати. - Однако дело к вечеру, боюсь, как бы вас не начали искать ваши сотоварищи. - О ком вы говорите? - Да о гвардейцах короля. Я вспомнила неприятные лица. - Признайтесь, вы больше боитесь за себя, чем за меня. - Я думаю, мои товарищи знают, что я, в отличие от некоторых других, в состоянии постоять за себя. - Вы намекаете на то… - Боже упаси! – Ухмыльнулся Атос, - такая бравая леди как вы, мушкетёр в юбке…и не умеет постоять за себя…что за вздор? – С насмешкой проговорил он. Я горячилась. - Вы имеете наглость насмехаться надо мной только потому, что я открылась вам? Это низко! - Мне кажется, вам пора отдохнуть, - равнодушно сказал он, поднимаясь с земли и поднимая мою шляпу. Я выхватила её у него из рук и ушла прочь, не оглядываясь. - Адольф!- Услышала я насмешливый голос позади себя, но не остановилась. Что ещё? Ещё что-то? Разве я ещё недостаточно услышала? - Гостиница в другой стороне! Чёрт! Я не заметила, как ругнулась про себя. Плохо дело, совсем потеряла контроль над собой. Но никто, никто не может смеяться надо мной! Даже такой человек, как Атос…Не прощу! Не позволю! Кровь ударила мне в голову. Я рассказала ему всё, включая мельчайшие подробности! Как он мог!...А, собственно, что не мог? Что сделал он противозаконного, аморального? Мне показалось, что я увидела намёк в его словах. А вдруг это было совсем не так? Я не должна была так реагировать. В сущности, всё это глупости. «Но я привыкла во всём и везде видеть намёки!» - успокаивала я себя, но в глубине души чувствовала, что не права. Прав оказался он, Атос. Я действительно устала. Что можно было заметить в безобидных словах! И я, между прочим, начала первая. Я задела его. А это искусство, видеть в словах то, чего не видят другие! Мушкетёр в юбке.…Звучит не очень, но так оно и есть! Ах, как же я глупа! Надеюсь, он не придал особого значения моим словам. Проходило время. Я часто проводила его вместе с моими новыми друзьями. Они по-прежнему ни о чём не догадывались, или же были настолько тактичны, что не показывали этого, хотя это маловероятно. Атос как всегда был сдержанным и спокойным, не похоже, что наш разговор оставил отпечаток в его сердце. Мне было неприятно это, с другой стороны, я думала, что это есть хорошо.