"Второе я"

Париж встретил нас с распростертыми объятиями. Насколько я знаю, приближался праздник какого-то там Святого. Какого именно – уж не знаю. Я хоть и добрая католичка (спасибо рассказам об ужасающей Варфоломеевской ночи), но с Богом мы в особых отношениях. Как я уже сказала, весь Париж был в предвкушении предстоящего торжества и тщательно к нему готовился. На улицах было много людей. Они суетились, заканчивали последние приготовления, посещали лавки. При встрече жители Парижа обменивались доброжелательными улыбками и спешили дальше по своим делам. Такой расклад мне понравился. Радостное возбуждение передалось и мне. С момента приезда в город улыбка не покидала меня. Мы неторопливо ехали рука к руке . Лошади осторожно ступали по гулкой мостовой. Я дарила мимолетные взгляды прохожим. Вот мы оказались недалеко от дома де Тревиля. - Посмотри-ка, - шепнул мне Атос, не наши ли это друзья? Я взглянула туда, куда предлагал Оливье: У крыльца находилось трое молодых людей. Великан с шикарной перевязью поправлял небольшой бант, закрепленный на волосах. Ещё один юноша с физиономией гасконца чистил сапоги и громко ругался. Третий в кампании задумчиво жевал кончик стебелька какой-то травинки и смотрел в небо. Я улыбнулась во весь рот. Кому ещё быть, как не им? Тут не перепутаешь, слишком уж примечательные личности. Тепло от долгожданной встречи разлилось по всему телу. Я не смогла остаться на месте, соскочила с коня и помчалась навстречу своим друзьям. Я приближалась всё ближе, но, как оказалось, дела, которыми занимались мушкетеры, были первостепенной важности и не позволяли отвлекаться на всякие глупости, поэтому они даже не заметили меня, бегущую к ним и спотыкающуюся на каждом шагу (какое же я всё-таки бедствие). Я подбежала к Д’Артаньяну сзади и хлопнула его по плечу. Он в этот момент наклонился, но как только почувствовал прикосновение моей руки, выпрямился и мгновенно обернулся. - Каналья! – крикнул он, поворачиваясь. Когда же Д’Артаньян увидел, что это была я, он сначала сделал шаг в сторону и замер на месте. Через несколько секунд юноша «оттаял». - Тысяча чертей! – Воскликнул он, заключая меня в объятия. – Проткните меня шпагой, если это не наш Адольф! Д’Артаньян ещё крепче обнял меня. - Я думал, вы растворились в воздухе, честное слово, - заговорил добряк Портос, когда пришла его очередь обнимать меня. - О! Господа, я не верю глазам! Как приятно опять слышать этот бесподобный тембр, видеть эти ясные глаза. - Милый Адольф, - сказал Арамис, целуя мне руку (ох уж эта его галантность), де Тревиль в ярости. Я только вспомнила о своем начальнике, которому не соизволила ничего сообщить о своих намерениях. - Вы ничего не сказали ему? - А что мы должны были сказать? Сначала нас бросает Атос, сообщая нам замечательную весть, что меняет нас на какую-то жену и уезжает дьявол знает, куда, вы удостаиваете нас своим посещениям, как-то совершенно непонятно реагируете на решение нашего общего друга, а затем просто исчезаете, ничего не сказав, никого не предупредив. Что мы должны были думать? Что вас убили на дуэли, на «встрече»? Я закусила губу и уставилась в землю, чувствуя себя, как маленький ребенок, которого отчитывают за очередную выходку. Мне действительно стало стыдно. Я виновато посмотрела на друзей. На каждого по очереди. Видимо, я представляла собой умиротворяющее зрелище, потому что мои мушкетеры, глядя на меня, заулыбались. - Мы сказали де Тревилю, - обратился ко мне Арамис, всё ещё улыбаясь, что вы находитесь при выполнении важного поручения. Я сразу повеселела. - И он поверил? – Осторожно спросила я. - Де Тревиль – чудеснейший из наставников. Этот человек готов понять всё, он имеет стальные нервы и огромный запас терпения. Что ж, это утешает меня. - Позвольте всё-таки спросить, где вы были всё это время? – С нескрываемым любопытством, без намеков и прочих уловок спросил меня Д’Артаньян. Я не могла ответить сразу. - Позвольте, почему вы постоянно избегаете смотреть людям в глаза? – Последовал ещё один вопрос, исходящий уже от Портоса. – Почему вы смотрите совершенно в другую сторону, и при том уже десятый раз? Опять я перевела взгляд на дорогу, по которой прибежала. Я не нарочно, слово чести! По роковой случайности (для меня она была таковой) все мои собеседники тоже повернули головы в ту же сторону. Там, по дороге, выложенной камнем, прямо к нам красивой походкой шёл Атос. На губах его была улыбка. Он приветливо махнул рукой товарищам. - Ах, вон оно что! – Сказал Д’Артаньян. – В таком случае, всё ясно. Атос в это время подошел к нам. Он по очереди пожал руку каждому из друзей и каждого обнял. Граф потрепал по плечу Д’Артаньяна, и, ещё раз встретившись глазами со всеми присутствующими, кроме меня, произнес: - День добрый, друзья мои, я рад нашей встрече. - Какими судьбами, Атос? - Решили ли вы возвратиться к нам? - Наскучила тихая семейная жизнь? - А может быть, это жажда приключений? Вопросы посыпались разом со всех…трех сторон. Ну вот, теперь пусть сам отвечает, что он здесь делает. Мне такая ответственность определенно не нужна. Знаю, что подставлять товарища – нехорошо, даже в мыслях, но так уж выходит. Пусть выкручивается. - А что, друзья, многое изменилось здесь в моё отсутствие? О, вот он как. Мне бы научиться так ловко тему разговора менять. - Да нет, в прочем, если ты хочешь в этом убедиться, давай пройдёмся, и ты всё увидишь сам. - Да, я хотел бы обратиться к…- Портос умолк на полуслове. Четыре пары глаз уставились на меня. - Могу ли я узнать ваше имя? – Спросил великан. Ну вот. А то я думала, они никогда об этом не вспомнят. Что сказать? Пока я мысленно общалась сама с собой, Атос остановился, и я поняла, что он хочет что-то сказать. - Её зовут Адель де Ла Фер. - Да. – Подтвердила я. - Атос осведомлен лучше, чем мы, что же это получается? – Удивился Д’Артаньян. Мы продолжали идти по улице. - Что же это? – не унимался упрямый гасконец. - Атос, - сказал вкрадчивый голос. Эта интонация мне знакома. Так говорить может только Арамис. - Да, мой друг? - Мне кажется, де Ла Фер – ваша фамилия? Мне показалось, что теперь в разговоре присутствует некоторое напряжение. - Это так, - невозмутимо согласился граф. Мушкетеры застыли на месте, переводя взгляд с Атоса на меня, и с меня на Атоса. - Да, Арамис, - засмеялся Атос, глядя на то, как отразилась на лице его друга внезапная догадка. – Да, это то, о чём ты думаешь. Оливье со смехом наблюдал за работой мысли. - Значит, вас можно поздравить? – Спросил Д’Артаньян. - Если вам так хочется, то вы можете это сделать. - Ну, тогда поздравляю вас, Атос! - Гасконец хитро улыбнулся. - И вас, само собой, - повернулся он ко мне. - Какие проницательные у меня друзья! – Заговорила я. - Это не моя черта, - сказал Портос, который пока не принимал участия в разговоре, - поэтому объясните мне всё толком, как человеку незнающему, но желающему узнать. - Видите ли, дорогой Портос, - Арамис взял на себя роль учителя, - эта дама, именуемая Адель, стала женой вот этого господина. – Он показал на Атоса. - Чёрт возьми, какая штука получается! - Да, дорогой Портос, в жизни порой случаются удивительные вещи… Я обменялась взглядом с моим мужем. - Иногда даже слишком удивительные, чтобы в них верить, - согласился Портос. Мы опять обменялись взглядами. - Как по мне, эти двое идеально подходят друг другу, - говорил Арамис, склонив голову набок. И в третий раз мы обменялись многозначительными взглядами. - Ну что ж, не будем терять время. Вы к нам надолго? Атос вопрошающе взглянул меня. - Да, скорей всего, мы останемся в Париже. Мой супруг кивком головы подтвердил мои слова. - О! Это чудесно! – Обрадовался добродушный Портос. - Это просто замечательно, господин де Тревиль будет очень рад вашему возвращению, - с настойчивостью сказал Арамис. - Да, точно, мне необходимо нанести ему визит, - спохватилась я. - Пожалуй, я тоже вернусь. – Атос улыбнулся. - Тогда пойдём, - я начала прятать волосы под шляпу. - Прошу меня простить, - заговорил Оливье,- у меня есть одно дело. Я должен покинуть вас ненадолго. К господину де Тревилю я зайду позже. Друзья, проводите мою жену в квартиру на улице Феру – это наше временное пристанище. Благодарю, ещё увидимся. Атос приложил указательный и средний пальцы к запястью и зашагал прочь от нас. - Мадам, - начал Арамис, осторожно беря меня за руку. - Никуда я не пойду, - запротестовала я, угадав его намерения. Арамис понял, что спорить со мной в данном случае бесполезно. - К де Тревилю, - вздохнув, сказал он. Товарищи решили проводить меня. Я была им благодарна за это. По правде сказать, от предстоящей встречи с начальником у меня закружилась голова, а по телу пробежала нервная дрожь. Совсем уж я распустилась. Нервы ни к чёрту! - Плащ! – Спохватилась я, когда мы почти дошли до нужного нам дома. Арамис успокоил меня, предложив свой плащ. Я ещё раз глубоко вздохнула. Вот мы и пришли. Мои друзья остановились, пропуская меня вперед. Я сделала пару шагов и обернулась. Мушкетеры продолжали стоять на месте. Д’Артаньян одобряюще кивнул мне, и я повернулась обратно. Я сжала руки так сильно, что костяшки пальцев побелели. Кованые ворота открылись передо мной, и я решительно вошла. Во дворе группами стояли мушкетеры. Они болтали, шутили, делились свежими сплетнями. Я не стала слушать и тихонько проскользнула между них. Де Тревиль был в своем кабинете. Обо мне доложили, и он сразу же, без промедления согласился принять меня. - Позвольте мне узнать, где вы были? – Вскричал Тревиль, увидев меня на пороге. Одним движением руки он смахнул с широкого дубового стола все лежащие на нем бумаги и быстро сел, стукнув по столу кулаком. Бумаги поднялись в воздух, и половина из них плавно опустилась обратно. Мне стало смешно, и я никак не могла сочетать выражение лица со спецификой жеста. - О! Прекрасно! Вы молчите! Что ж, у вас есть, у кого поучиться! Вы такой же, как и ваши товарищи! Краска залила мое лицо. - Я знаю, что ничего не добьюсь от вас, юноша! Вы не скажете мне ни слова! С этим я уже знаком. Пусть! Хорошо, молчите! Но не думайте, будто вы имеете право позволять себе вольности, если находитесь в милости у королевы! Учтите, что это явление переменчивое. Сейчас оно есть, завтра его нет. Завтра же приступайте к выполнению ваших обязанностей. На сегодня это всё. Вы свободны. Ступайте! Мне ничего не оставалось, как, поклонившись, выйти. Арамис задумчиво ковырял землю носком сапога, когда я вышла за ворота. - Ах! Вы вернулись! – Мягко проговорил он. – Мне не пришлось долго вас ждать… - А где же остальные? – Удивилась я. - Увы, им пришлось покинуть меня, они отлучились. Но я надеюсь, что в моем обществе вы не будете скучать. Дайте же мне руку, я отведу вас в маленькую квартирку на улице Феру. Я с улыбкой подала мушкетеру руку. Прошло каких-то полчаса, и мы достигли места назначения. Арамис довел меня до квартиры и положил в руку ключи. Тяжелый засов повернулся. Я обернулась. В глазах моих можно было прочитать такую тоску, что Арамис понял меня без слов и улыбнулся. - Если вам будет угодно, я могу остаться ненадолго, так вы скоротаете время. Я благодарно посмотрела на него. Мы прошли в комнату и я жестом пригласила юношу сесть. - Любите ли вы театр? – Спросил меня мушкетер. - Я ни разу не была в театре. - Как, совсем? Это серьезное упущение, - уголки губ молодого человека взметнулись вверх. – Но это поправимо. Скоро должна быть поставлена великолепная пьеса. Рекомендую вам. А любите ли вы книги? - Я редко читаю книги и мало что знаю об искусстве, - опустила я глаза вниз. - О, искусство – это чудо нашего бытия. Скульптура и живопись украшают жизнь. Невероятной красоты картины – яркое отображение нашей действительности… Стихи – это тоже искусство…Я, пожалуй, прочел бы вам несколько строк… - Да-да, я прошу вас, прочитайте. Я устроилась поудобнее в кресле и приготовилась слушать. - Ты что грустишь, оплакивая грезы, и что влачишь безрадостный удел… Что-то вдруг скрипнуло, и я дернулась. Что это? Кто? Арамис, казалось, не обратил на это маленькое происшествие никакого внимания, и продолжал излагать мудрые мысли. Я опять стала слушать, чтобы, не дай Боже, чего не пропустить. - Понравилось ли вам? - Да, - сказала я рассеянно, закивав головой, - это было бесподобно, браво. Арамис остался доволен. - Мы рождены для того, чтобы постигать тайны мироздания, secreta naturam, et homo… эти тайны пытаются отобразить в своем творчестве величайшие, талантливейшие художники, скульпторы и поэты. Я, видите ли, равнодушен к скульптуре, так как считаю, что она не живая. В ней только застывший образ, и только. О чем это я? Ах, да. Каждая строка художественного произведения остается нашей душе, становясь её частицей. Это - песчинка в море пустыни, gutta aquæ maris – капля в море воды. Но - Plurrimi maximus res - ars vitae. Как говориться, главное – искусство жить. Огонь в камине приятно потрескивал, метая во все стороны искры, которые гасли, не долетая до нас. Колыхались занавески на окнах, где-то в углу выводил свои песенки сверчок. Я отдавала себе отчет в том, что здесь очень уютно. Был диван, была широкая кровать, письменный стол и большое зеркало. Было тревожное чувство и легкое волнение. Был интереснейший собеседник Арамис. Мужа не было. - Простите, но мне пора уходить, - поднялся Арамис, - я задержался у вас дольше, чем это дозволено нормами приличия. Если вы хотите, мы ещё поговорим, как только представится подходящая возможность. Ничего не бойтесь, Атос скоро явится. Он не может покинуть вас надолго. А теперь – прощайте! Он коснулся губами моей дрожащей и холодной руки. Арамис ушел. Я осталась. Мужа не было. Раздался осторожный стук в дверь. Ну, наконец-то! Дождалась! Я распахнула двери, но радостная улыбка застыла на моих губах. Передо мной была белокурая женщина, ослепительно красивая, модно одетая. На вид ей можно было дать не более двадцати одного – двадцати двух лет. Тонкий аромат её духов заполнил пространство вокруг меня. Это был запах лимонной вербены, с легким намеком на ваниль и ещё на что-то, чего я не смогла узнать. Когда наши взгляды пересеклись, её глаза немного расширились, но потом выражение лица стало прежним. - Добрый вечер, - сказала она звонким голосом, - не могли бы вы уделить мне несколько минут? О, кто бы это мог быть, и что ей, чёрт возьми, нужно? Я пригласила её пройти в единственную комнату квартиры. Моя посетительница осмотрелась, ища, по всей видимости, признаки жизни. Не найдя их, она разочарованно поджала губы, но тут же в манере поведения появился оттенок доброжелательности. Дама пристально посмотрела на меня. - Мне нужно с вами поговорить. Это очень серьёзно. – Сережки качнулись в такт её словам. - Я вас слушаю. Незнакомка приложила палец к губам. - Не здесь. Здесь нас могут услышать. Пойдемте в мой особняк… Всё это было окутано какой-то тайной. Я недоверчиво уставилась на даму в богатом платье. - Я знаю, о чём вы думаете, и ваше дело, идти за мной, или нет. От этого решения зависит очень многое. Большего здесь, - она подчеркнула последнее слово, - я вам сказать не могу. Думаю, не стоит повторять, что любопытство было моей слабостью. Я заперла дверь на ключ и вышла. Незнакомка последовала за мной. Когда мы оказались на улице, она накинула на голову капюшон так, что её лица нельзя было увидеть. - Идите за мной, - шепотом произнесла она. Не знаю, сколько времени мы провели, блуждая по узким улицам. Вдруг дама остановилась и прислушалась, надеясь различить хоть один звук в абсолютной тишине. - Ждите меня здесь. Темный плащ женщины скрылся за домами. Я осталась одна. Стало жутко и страшно. Эта дама была не похожа на убийцу, но таинственность, которой она была окружена, настораживала. Я ещё не очень хорошо разбиралась в людях, для того чтобы определить намерения человека, взглянув ему в глаза. Заныла спина. Я прислонилась к каменной стене. Передо мной была дорога, идущая в темноту. Слева и справа тоже можно было увидеть очертания дороги. Если пройти несколько шагов в сторону и повернуть назад, там тоже окажется дорога, по которой мы и пришли. Я сообразила, что нахожусь на каком-то перекрестке.