Жизнь полна риска. Смерть гораздо проще.
Кассандра Клэр
Как оказалось, это не так-то просто - найти человека, не имея ни малейшего понятия о том, как он выглядит, плутая многочисленными коридорами. Надежда быть первой, кто найдет Констанцию, разрушилась, как карточный домик. Мало того, в нынешней ситуации было бы весьма неплохо встретить Атоса, Арамиса и так далее. Но никого из них я так и не увидела. Сворачивая за угол, я чуть было не вскрикнула, так как столкнулась с какой-то белокурой женщиной. Когда же я разглядела, кто это, первым моим желанием было как можно скорее вытащить пистолет, но вскоре я убедилась, что никакая это не миледи, а её сестра, с которой наши пути снова пересеклись. - Что вы тут делаете, Габриэль? - Сказала я. - О, нет времени говорить, миледи! - Что происходит? В ответ на мой вопрос послышался какой-то рассказ. Речь Габриэль была сбивчивой и быстрой, так что я с трудом разбирала слова. Но тут я уловила имя. Констанция! - Констанция? В чем дело? Вы знаете, где она? Габриэль была в истерике, так что ничего конкретного мне выяснить почти не удалось, кроме того, что Констанция в опасности, виновата в этом, разумеется, миледи, а моя знакомая всеми силами желает помочь девушке. Был один упрямый факт, которого я не понимала. - Габриэль, - сказала я, пытаясь говорить достаточно громким и ровным голосом, дабы быть услышанной, - объясните мне только одно: какую цель вы преследуете, постоянно пытаясь помочь, устраняя из предотвращая все те беды, что приносит ваша сестра? Габриэль замерла на мгновение, явно не ожидая от меня такого вопроса. Ах, черт бы меня побрал! Как вовремя я решила выяснить непонятные для себя вещи! - Вполне объяснимо, что вы считаете мое поведение странным, но если сейчас я позволю себе посвятить вас во все нюансы, то вероятно, Констанция умрет, а мы с ней близки...Очень близки. - Не требуется ли вам моя помощь? - Спросила я. - Там, с ней, мои друзья! Девушка, размышляя, опустила голову вниз, а потом снова подняла, напряженно всматриваясь в стену позади меня. Несколько секунд спустя она достала из-за корсажа крошечный пузырек размером с наперсток и протянула его мне. - Возьмите. Берите же, скорее! Констанция отравлена. Спешите. И Габриэль тут же повернулась, чтобы уйти. - Подождите! - Окликнула я её. - Куда мне идти? - Прямо по этому коридору, затем налево, прямо, направо и снова прямо. - Быстро проговорила девушка. - А вы? - Я буду рядом, мы ещё встретимся Я поспешила в указанном направлении. Уж не знаю, из каких соображений Габриэль решила не принимать участия в операции по спасению Констанции, но, по всей видимости, у неё были на то причины. А я спешила. Как я боялась не успеть! Ещё никогда в своей жизни я не ощущала так остро свою ответственность. Самая большая ценность на земле, жизнь человеческая, была у меня в руках. От меня зависело, как я буду распоряжаться ею. Вот она, в моей ладони, - жизнь! Умещается в этом маленьком пузырьке. Нет, я не переоценивала значимость собственной персоны, я пыталась найти в себе силы сделать все от меня зависящее. Гулко стучали по полу каблуки моих сапог. Налево, прямо, направо и снова прямо - и вот я уже слышу, кажется, знакомые голоса. - Неужели вы допускаете мысль... - Я допускаю любую мысль. Это яд. - Голос Атоса. Приговор, уже оглашенный, но ещё не полностью приведенный в действие. - Констанция! - Слышу Д'Артаньяна. От этого отчаянного крика внутри все холодеет и разрывается на тысячу осколков, настолько пропитан он отчаянием и выразительной болью. - Я здесь! - Не знаю, зачем я это говорю. Оказавшись в комнатке с низким потолком и маленьким окошком, я расталкиваю всех. Мушкетеры удивлены, Атос напрягается, даже хватается за шпагу, но увидев меня, облегченно вздыхает. Невероятными усилиями я отодвигаю в сторону Д'Артаньяна, тот отчаянно сопротивляется, но у меня абсолютно нет времени что-либо объяснять. Я откупориваю пузырек и вливаю его содержимое в полураскрытые, бледные, покрытые маленькими трещинками губы девушки, которая покоится на подушках. Не должно быть слишком поздно, не должно! Сердце моё стучит, наверное, в такт с сердцем гасконца. Должно пройти больше времени? Или я зря обманываю себя? Никто из присутствующий ещё до конца не понял, что я только что сделала. Оцепенение не проходит. Когда мысль о том, что у меня могло находиться противоядие, начинает потихоньку закрадываться в сознание находящихся в комнате людей, они, как и я, смотрят на хрупкую девушку, ждут чуда и гадают, свершится ли оно. - Адель, - говорит мне Атос, - это бесполезно. От яда, который подмешивает она, нет противоядия. - Леди Винтер? - Да, это несомненно её почерк. К тому же, госпожа Бонасье успела подтвердить, что так звали женщину, явившуюся к ней якобы от имени Д'Артаньяна. Гасконец, услышав свое имя, сжал кулаки и до крови закусил губу. А я смотрю. Продолжаю смотреть. Внимательней всех, ища любые изменения в лучшую или худшую сторону. Не время сейчас заниматься описанием портрета Констанции, отложим это на потом. Да и не многое можно понять по глазам, когда в них отсутствует мысль. Минуты казались вечностью. Я ловила себя на мысли, что переживаю за эту девушку, как за близкого мне друга, хотя вовсе не знаю её. Симпатия, сочувствие, участие приковали меня к месту, и я сидела, боясь пошевельнуться, затаив дыхание. Если она сейчас не останется жить, то мы надолго потеряем Д'Артаньяна. Этого никому из нас не хотелось бы. Сложно представить себе размеры трагедии. А если останется... Конечно, Господи! Можно выдохнуть. Девушка приподняла голову с подушки, на лице её появилось подобие болезненной, но светлой улыбки. Да, она не видела рядом никого, кроме Д'Артаньяна. - Констанция, Констанция! - Не переставал повторять гасконец с разными интонациями. - Д'Артаньян, - произнесла Констанция, - не оставляй меня, Д'Артаньян! - Никогда!... Констанция взяла обеими руками голову юноши, посмотрела на него так, словно изливала в этом взгляде всю душу, и с горестным возгласом прижалась губами к его губам. Признаться, я им немного завидовала. С моей стороны это было по-детски глупо, да и грех завидовать тем, чье счастье пару мгновений тому назад было на краю глубокой пропасти. Вне всяких сомнений, я была счастлива, мне хватало нежности, хватало и страсти. Кто меня разберет, чего ещё мне не доставало. Быть может, какой-то яркости, быть может, слов...Чего-то такого... Я бросила быстрый взгляд на Атоса. Тот стоял у двери и счастливо улыбался...Что-то во мне шевельнулось, и за мысли, содержащие некую зависть (хотя, возможно, зависть - не самое подходящее слово), мне стало стыдно перед собой и перед Оливье. Ведь он был, есть и всегда будет моим самым любимым, самым близким, самым лучшим на свете человеком. Не нужна мне никакая яркость, не нужны слова. Я просто буду рядом, зная, что он есть. Будто прочитав мои мысли (уже в который раз), Атос улыбнулся мне и кивнул. Но в конце концов оставим же охваченных страстью влюбленных. Я поняла, что, стало быть, наше знакомство с любовью всей жизни Д'Артаньяна в данный момент не состоится, оно откладывается, так как юношу и девушку оторвать друг от друга не представляется возможным. Да и зачем? Необходимо было каким-то образом найти Габриэль и сообщить ей, что благодаря её усилиям Констанция жива. Выходя из комнаты я как бы невзначай коснулась плечом плеча Атоса. Предупредив его вопрос, я сказала: - Сейчас вернусь. И выскользнула из комнаты. Как только я вышла, чувство радости и легкое головокружение прошло. А знаете, почему? Потому что я вспомнила, кто виной всему случившемуся! Но всему свое время. Сначала я была обязана разыскать Габриэль. Я выглянула в окно, надеясь заметить там знакомую фигуру...И заметила. Но это оказалась вовсе не Габриэль. Её белокурый двойник, посланный на землю дьявол! Самодовольно скалясь, она садилась в карету. Сами понимаете, я не могла позволить ей уехать. Я не могла отпустить её просто так после того, что она сделала! Её ужасные дела можно перечислять на протяжении многих лет. К тому же, она пыталась убить меня. Но это только малая часть того, что она успела сделать. Опять эта женщина! Это существо, не способное ни любить, ни сострадать, ни верить! Когда-нибудь она узнает, что такое настоящая боль. Она испытает боль всех своих жертв, всех несчастных, которые пострадали от её руки, и эта боль обрушится на неё своей тяжестью. На удивление быстро я нашла выход, вскочила на своего коня и натянула поводья. - Быстрее, - повторяла я срывающимся голосом. - Пожалуйста, быстрее.