***
– Уходим, скорей! - Фили резко развернулся к палатке, на ходу загоняя клинки в ножны. Его хриплый голос заглушал волчий вой, но не страх, сковавший Феанору. Сделав над собой усилие, она оторвала взгляд от заснеженной равнины и взялась за край полога, собираясь его свернуть. Фили поймал ее руку и глянул в глаза. – На это нет времени! Берем лишь самое нужное, – его руки легли ей на плечи. - Там не меньше десятка глоток. Лес – наше единственное спасение. Фили слегка встряхнул ее и в следующий миг скрылся в палатке. Внутри все сжалось: Феанорой владел уже не страх, а животный ужас. Гном тем временем вынырнул наружу и швырнул ей лекарскую сумку с плащом. – Пойдем налегке. – Фили, крякнув, подхватил торбу с провизией и еще раз проверил оружие. – И будем молиться Махалу.***
Стая неслась вперед, не сбавляя хода. След в след, черной цепью растянувшись по белоснежному покрову равнины. Глаза их горели, из приоткрытых пастей вырывались клочья пара, тая на морозе. Харрнак пружинил на сильных лапах впереди, беззвучно скользя по ночному насту. Бежать с пустым желудком было легко, кроме охотничьего азарта волков подгонял голод. След еще не остыл и говорил вожаку, что ходоков было двое и один из них достаточно крупный. Выходит, старый волк правильно сделал, переведя стаю через реку. Конечно, покидать свою территорию было опасно. За пару дней пахучие метки выветрятся - и соседи вполне могут поставить поверх них свои. Тогда по возвращении не избежать кровавой свары. Однако сегодня Харрнаку везло, и добыча нашлась почти сразу, а значит, охота не продлится долго. К следующей ночи он вернется и обновит все метки. Чужая стая не успеет предъявить права на территорию. Раньше Харрнака не волновали такие мелочи. Их охотничьи угодья простирались на десятки лиг, а под его началом ходила самая большая стая в округе... Но те времена прошли. После Великой Битвы у Горы двуногие в своей погоне за остатками свинорылых изрядно проредили его стаю. Зимой из-за лютой стужи земли вокруг озера обезлюдели, а все зверье свинорылые истребили еще осенью, когда шли к Горе. Пришлось вожаку выводить стаю далеко за пределы насиженных мест. Если, конечно, дюжину пастей можно было по-прежнему называть стаей. Часто дыша, Харрнак остановился около брошенного двуногими тряпья. В нос пахнуло их духом, и пустое брюхо свело судорогой. Стая, высунув языки, топталась позади. Один из щенков, заскулив от нетерпения, с остервенением вцепился зубами в край брошенных шкур. Вожак оскалился. Шерсть на холке вздыбилась, и он ощутил, как по разгоряченному телу растекается жгучий бойцовский огонь. Совсем скоро его челюсти вновь вонзятся в нежную плоть, разрывая ее на части. Харрнак зло клацнул пастью в воздухе и сорвался с места.***
– Быстрее, пожалуйста, быстрее… - Фили хрипел впереди, волоча Феанору за руку. Его слова эхом отдавались в ушах. Рассвело. Низкие сизые тучи заволокли небо, скупо роняя на землю редкие крупные хлопья. Вскоре снегопад усилился. Мир вокруг, казалось, стал черно-белым, земля слилась с небом. Феаноре казалось, они бегут уже целую вечность. Без остановки, без отдыха. В горле все будто покрылось коркой, а легкие пылали огнем. Феанора с трудом переставляла отяжелевшие ноги, стараясь не упасть. Когда до ближайших деревьев оставалось еще с пол-лиги, она обернулась и с ужасом различила на равнине черные точки. – Фили… – голос ее сорвался. Феанора согнулась пополам, уперев руки в колени, пытаясь отдышаться. – Я знаю… - прохрипел Фили, скидывая на землю торбу с припасами. – Давай, еще немного… Мы почти добрались. Время слилось в нескончаемую борьбу со снегом, ветром и усталостью. Темная стена маячила впереди, давая надежду, заглушая страх, но, Всевидящие Валар, как же медленно она приближалась! Наконец, когда до деревьев оставалось едва ли два десятка шагов, Феанора услышала, как Фили остановился и шумно выдохнул, пытаясь восстановить дыхание. Она обернулась, и ноги ее вросли в снег: волки их нагнали. Оскалив пасти, звери бежали к ним. Вперед вырвался молодой поджарый волк. Задержав дыхание, Фили метнул нож. Сталь со свистом рассекла морозный воздух и засела в горле самого нетерпеливого. Зверь с визгом покатился по снегу. Стая чуть сбавила ход, рассыпаясь в стороны. Теперь впереди осторожно ступал крупный волк с белесой шкурой, будто подернутой инеем. Фили метнул в него второй нож, но волк легко скользнул в сторону и замер, оскалившись. Клинок ушел в снег. По всему было видно, что перед ними вожак. Остальные звери, наклонив морды к земле и вздыбив встопорщенные холки, медленно расходились, стараясь взять добычу в кольцо. – Беги, - выдохнул Фили, не спуская взгляда с вожака. – Лезь на дерево! – Не пойду… - Ужас и отчаянье сдавили грудь, сковали по рукам и ногам. Оба знали, что выжить в схватке почти невозможно. – Беги! – прорычал Фили. – С тобой мне будет труднее! Феанора неловко попятилась, не в силах оторвать взгляд от него и стаи. Двое волков мигом порскнули в ее сторону, стараясь проскочить мимо Фили. Он метнул топоры. А дальше она побежала. Опрометью, собрав последние силы. Она слышала, как с глухим рыком на Фили бросилась стая. Слышала, что бежит не одна. Ноги несли сами собой. Глаза впились в ближайшее дерево – разлапистую сосну на опушке. Дыхание зверя слышалось все ближе. Последние ярды Феанора буквально пролетела и, подпрыгнув, с ходу ухватилась за нижнюю ветку. Волчья пасть клацнула за спиной, вцепилась в плащ. Ткань затрещала, сползая с плеч. Феанора попыталась подтянуться, уперев ноги в ствол, но зверь ухватил ее за сумку и с силой дернул вниз. Пальцы заскользили по жесткой коре, обдирая нежные ладони. Сумка лопнула по шву, и на волка посыпались кульки с травами. Зверь разомкнул зубы и фыркнул, лишь на миг отступая, и вновь ринулся на жертву. Этого мига Феаноре хватило. Подтянувшись, она наконец-то влезла на ветку. Затем еще на одну. Потом еще выше. Ужас и паника гнали вверх. Опомнилась она, лишь напоровшись на торчавший сук и разодрав кожу на лбу. Зверь бесновался внизу, щелкая пастью, кидаясь лапами на ствол. Феанора перевела дух, и взгляд ее дернулся к опушке. Фили еще держался на ногах. Волки взяли его в кольцо и кидались со всех сторон. Несколько серых тел лежало у его ног, разметав алую кровь по снегу. Фили приходилось вертеться волчком, встречая клинками разинутые пасти. Куртка его была разодрана, плащ валялся рядом. Было заметно, что гном устал: бешеный темп схватки изматывал. Волки же с прежней яростью норовили вцепиться ему в глотку. Еще миг - и Фили с трудом устоял на ногах, споткнувшись о тело, распростертое на снегу. Стая ловила каждое его движение, стоило ошибиться лишь раз и… Феанора заскулила от страха, размазывая слезы по щекам: – Элберет Гилтониэль… Валар Всемогущие… Дайте же мне Сил спасти его! Она зажмурилась, снова и снова взывая к магии. Пытаясь нащупать хотя бы ее след в пустоте. Никогда еще Феанора не чувствовала себя настолько беспомощной и беззащитной, будто с нее содрали кожу. – Молю… Ответа не было. Лишь пустота. Валар остались глухи к ее мольбам, не желали помочь. В глубинах души отчаянье вдруг окрасилось гневом. Зачем они даровали ей счастье, чтобы так скоро его отнять?! Феанора разлепила веки. Фили уже отбивался лишь одной рукой, еле держась на ногах. Глаза щипало, их заливала кровь из рассеченного лба. Феанора лишь сейчас почувствовала пронзительную, нарастающую боль. – Помогите… Хоть кто-нибудь… - Губы дрожали. Она смотрела на свои окровавленные руки, но в них по-прежнему не было Силы. Волк под деревом глухо зарычал. Прильнув к земле, зверь попятился и, взвизгнув, вдруг шарахнулся в сторону. Внизу стоял лучник. Силуэт его на фоне белого снега казался расплывчатым, и Феанора часто заморгала, пытаясь избавиться от рези в глазах. Похоже, это был эльф. Он молча наблюдал, как стая старается окончательно измотать ослабшую добычу. – Помоги! – завопила Феанора, соскакивая вниз по веткам. Когда лучник повернул к ней бледное лицо, она была уже на земле и кинулась к нему. Несколько долгих мгновений эльф молча смотрел на нее. – Я давно выслеживаю эту стаю… - наконец заговорил он. – Но они все время уходят за черту… Послышался сдавленный вопль. Фили, что-то выкрикнув, наотмашь рубанул мечом. Сизый волк с разбегу ударил лапами в открывшуюся грудь гнома. Тот отступил на шаг и повалился на спину. Вся стая жадно кинулась на него. – Tampa tanya**! – завизжала Феанора и ухватила эльфа за плечо. Руку ожгло нестерпимым холодом. Боль в висках вздулась огненным пузырем, грозя разорвать череп. В ушах зазвенело, будто лопнула струна. Отшатнувшись, Феанора тряхнула головой и в отчаянье кинулась к Фили. В следующий миг над ухом у нее взвизгнула стрела, потом еще одна. Охотник бил по волкам. Когда Феанора подбежала к стае, три твари уже корчились на снегу. Оглядевшись, она выдернула из мертвого тела волка гномий топорик и бросилась к Фили. Однако вожак уже оторвался от своей добычи. Зубы его были в крови, передними лапами он до сих пор стоял на груди у гнома. Фили, прикрывая драной перчаткой шею, пытался высвободить руку с клинком, в которую вцепился еще один волк. Прижав уши, вожак напрягся и наконец сорвался с места. Следом за ним бросились наутек оставшиеся волки. Феанора на них уже не смотрела. Выронив бесполезный топорик, она кинулась к Фили. Тот пытался подняться, все так же прижимая окровавленную руку к шее. Вниз от виска вниз тянулись две узкие раны – следы когтей. Рука, сжимающая клинок, была разодрана. – Фили… - Феанора рухнула на колени, обнимая его. – Все… Уже все… - хрипел Фили, прижимая ее к себе. – Все позади… Они сидели на снегу, не в силах отпустить друг друга, не веря, что живы. Наконец Феанора отстранилась, взглянула на любимого. – Все закончилось… Успокойся… - Дрожащей рукой Фили попытался утереть с ее щек слезы. – Что со лбом? Феанора в ответ лишь отмахнулась: – С тобой что? - Она откинула его слипшиеся волосы, осматривая раны на шее. Потом помогла Фили осторожно снять перчатки. От дубленой защиты со стальными нашивками почти ничего не осталось. Кожа на руках Фили была разодрана, кровь продолжала капать на снег. – Сжать кулак можешь? Хорошо… Все хорошо… Ничего, все залечим. Главное, что живой. Живой… - бормотала Феанора, вытряхивая на землю уцелевшее содержимое лекарской сумки и то и дело бросая взгляд на Фили, будто он в любой миг мог растаять. – Настойки все побились, ну ничего… Я остатки трав заварю, все промою… Все пройдет. Главное, что живой… Фили кое-как отстегнул от пояса флягу и протянул Феаноре. Невольно морщась от резкого запаха самогона, она щедро плеснула содержимым на его шею. – Мне там чуток оставь… - взмолился Фили, шипя от боли. – Все не изводи. – Тут бы зашить… - начала Феанора, отдав ему флягу, к которой гном тут же приложился. – Не будем сейчас шить, просто заматывай, - поспешно просипел Фили, пытаясь заткнуть флягу. Израненные пальцы слушались плохо. - Надо в лесу укрыться. Не хочу торчать здесь у всех на виду, да еще в окружении падали. Фили был прав. Над ними уже кружило воронье. К тому же, перед тем как зашивать, нужно обработать раны, а для этого одного самогона маловато. – Хвала Валар, остатки стаи сбежали. - Феанора достала скрученные полосы ткани и принялась бинтовать гному шею. – Они ведь не вернутся? – Как тебе это удалось? К тебе вернулась Сила? – Фили бросил возиться с пробкой и вместо этого сделал еще глоток. – Сила? Нет… - У Феаноры вырвался разочарованный вздох, и она глянула в сторону леса. Опушка была пуста. – Это не я. Ты разве не видел охотника? – Какого охотника? - уставился на нее Фили. – Эльфа. Это он стрелял по волкам и прогнал остатки стаи. Если бы не он… – Погоди… Эльф? – Фили выглядел озадаченным. – Скольких он положил? – Трех или четырех, может, больше… Не верти головой, завязать не могу. – Она закончила с шеей гнома и, забрав у него флягу, принялась за руку. – Если был охотник, должны быть стрелы… - бормотал он, оглядываясь на тела волков. - Откуда он стрелял? – С опушки. Странный какой-то… со шрамом на шее. - Феанора замерла, пытаясь припомнить, как выглядел охотник. Красивое заостренное лицо, глаза – спокойные, холодные, прозрачные... и бесцветные, будто им тысячи лет. Длинные волосы, светлые-светлые, почти белые. Странная рана на шее, слишком свежая, чтобы назвать ее шрамом. И тут Феанора вспомнила боль, что чуть не разорвала ее голову после прикосновения к эльфу. Как она накатывала волнами, пульсируя в висках, заполняя и распирая череп. Феанора зажмурилась, ощутив, как эта боль возвращается в ее тело. Руки похолодели, а саму ее бросило в жар. В ушах зазвенело. Хотелось кричать, бежать без оглядки, лишь бы прекратить эту пытку…***
– Что с тобой? – Фили вглядывался в лицо любимой, обратившееся бледной маской. Она его не слышала. Глаза Феаноры будто остекленели, зрачки сделались маленькими точками. Она вдруг зажмурилась, выронила бинты, зажала уши руками. – Феанора! – Фили ухватил ее за плечи. - Ради Махала, ответь мне! Она рванулась в его руках, сдавленно охнула. В следующий миг ее тело обмякло, а голова безвольно запрокинулась назад. – Феанора! –он еще раз встряхнул ее за плечи и осторожно уложил на снег. – Да что же это… Фили прошиб холодный пот. Кое-как намотав на кисть остаток ткани, он склонился над Феанорой. Над головой послышался шелест крыльев. Воронье слеталось на пир. Всего в паре ярдов от Феаноры приземлился крупный угольно-черный ворон и, уставившись на Фили блестящим глазом, хрипло каркнул. – Прочь! Падали мало?! Ворон не двинулся с места, лишь повернул клюв к Феаноре и продолжил деловито глазеть на нее. – Феа… – Фили осмотрел ее лоб. Рана была пустяковая, просто содранная кожа. Запекшихся потеков хватало, хотя потерять много крови Феанора не могла. Переживания, холод, усталость, страх? Слабое тело не выдержало? Фили легонько похлопал ее по щекам и вдруг ощутил, что ее лицо пылает. Сидевший рядом ворон приблизился еще на шаг и заинтересованно склонил голову на бок. Остальные его собратья уже делили добычу. – Пошел прочь, я сказал! – взъярился Фили, сгреб пятерней пригоршню снега и запустил в тупоголовую птицу. – Она не для тебя! Ворон отпрыгнул в сторону, встопорщил перья и нахохлился, наградив Фили разочарованным взглядом. Однако не улетел. С незабинтованной кисти на снег снова побежали струйки крови. Фили поднял с земли приготовленную Феанорой полосу ткани и подобрал флягу с самогоном. Однако первая порция пойла отправилась ему в рот. Скривившись, он хотел уже плеснуть на руку, но вдруг передумал. Осторожно поднес баклагу к лицу Феаноры и поводил горлышком у нее под носом. Не прошло и нескольких секунд, как она закашлялась и пришла в себя. Ворон укоризненно каркнул, повел клювом и, поднявшись в воздух, полетел прочь. – Хвала Махалу! – Фили прижал ее к себе, а потом на радостях еще раз хлебнул спасительного напитка. Феанора потерла покрасневшие глаза и растерянно уставилась на него: – Что я… – Ты просто вымоталась. – Фили уже наматывал полосу ткани себе на руку. – Тебе надо отдохнуть и выпить что-нибудь от лихорадки. – Давай сделаю… - Она потянулась к бинтам. – Да все уже. - Фили зубами затянул узел, поднялся на ноги и помог ей встать. – Ничего. Сейчас разведем костер, я срублю шалаш, и отдохнем как следует. Его шатало, в ногах ощущалась непривычная слабость. Воронье уже вовсю пировало, не обращая внимания на живых. Снег вокруг, истоптанный и заляпанный кровью, давно перестал быть белым. Фили беглым взглядом осмотрел трупы волков, отыскал свое оружие и наскоро обтер его. Подобрав изодранный плащ, он подошел к Феаноре и накинул его ей на плечи. – Пойдем. Нам нужен костер. Глубоко в лес забираться не будем, главное, чтоб под деревьями, там безопаснее. Где твой плащ? Они дошли до дерева, где Феанора спасалась от волка, подобрали ее плащ. Пока она собирала остатки трав и уцелевшие пузырьки с настойками – ту малость, что еще можно было спасти, - Фили прошелся кругом, разглядывая следы на снегу. Лагерь разбили неподалеку, обосновавшись под мохнатыми лапами вековых сосен. Вскоре смолистые ветки затрещали в огне, заставляя снег вокруг в бессилии шипеть и таять. Хотелось пить, но кроме самогона у них ничего не осталось. Котелок, прицепленный к торбе с припасами, лежал вместе с ней где-то в поле, в получасе ходьбы. Даже натопить воды оказалось не в чем, не говоря о том, чтобы приготовить поесть. Феанора немного отогрелась у костра, но лоб ее все так же горел. Фили тоже передохнул и привел в порядок оружие. С шалашом пришлось обождать, да и срубить его было нечем. Топор также остался в поле. Фили стоило некоторых усилий убедить Феанору снова влезть на дерево и не спускаться оттуда до его прихода. После чего он укутал ее в два плаща и отправился за мешком с едой. Оставлять любимую одну не хотелось, но выбора у него сейчас не было. Фили еще раз осмотрел место схватки и двинулся дальше. Теперь он шагал по своим же следам, угрюмо скользя взглядом по легким отпечаткам, оставленным рядом волками. В шее билась боль, руки саднили, и он с трудом сжимал пальцы в кулаки, раз за разом вспоминая и обдумывая схватку. Пока у него было больше вопросов, чем ответов.***
Как только первая горячка боя и возбуждение схлынули, Феанора поняла, насколько устала. У нее действительно был жар, ее трясло, голова гудела. Безумно хотелось спать. Кое-как устроившись между веток, она перебрала сумку, залатав дыру и разложив все по местам. Составила сбор от лихорадки и смесь трав для Фили. Волчьи укусы заживают плохо, без отвара тут не обойтись. Надо промыть раны, наложить швы и часто менять повязки. Феанора видела, как Фили морщился от боли, просто ломая руками ветки. Что уж говорить, если ему опять придется взяться за оружие. Поход Фили, хвала Валар, окончился благополучно. Когда Феанора уже начала волноваться, на равнине показался его приземистый силуэт. Гном возвращался с мешком на плече. Проходя мимо места схватки, он ухватил еще и тушу волка, и теперь волок ее по земле. – Хоть мяса поедим. - Фили тяжело опустился у потухшего костра и обтер снегом лицо. – Топор есть. Сейчас будет огонь. Пока гном рубил ветки для костра и устраивал шалаш, Феанора взялась за волчью тушу. Пахло мясо отвратительно, но гном уверил ее, что у него есть приправа, забивающая этот запах, а само мясо волка придаст им сил. Поминутно борясь с подступающей тошнотой, Феанора освежевала часть туши и отполосовала несколько кусков. Скоро в котелке забулькала похлебка. Фили порылся в одном из поясных кошельков и протянул ей маленький мешочек с травками, которые и правда почти заглушили неприятный запах. На вкус же волчатина оказалась нежнее баранины, и они смогли как следует поесть. Костер пылал вовсю, обдавая жаром. Дров у них теперь было вдоволь, и Фили наконец немного расслабился, раскуривая трубку. Феанора приготовила настой из трав, накипятила воды, чтобы еще раз обработать гному раны. Он нехотя снял повязку, но, увидев в котелке с кипятком кривую иглу, разом побелел и принялся изобретать причины не накладывать швы. Феанора терпеливо дождалась, пока его фантазия иссякнет, и взялась за запястье. В отряде Торина поговаривали, что Фили до полусмерти боится лекарей, но она тогда решила, что это просто байки. Оказалось, в тех шутках была доля правды. – Шкура у меня дубленая, само бы все заросло, - пыхтел гном в пшеничные усы. - Нитки только переводить... Кто вообще такие царапины зашивает! – Фили, рваные раны очень долго сами срастаются. - Феанора вдела шелковую нить в игольное ушко. – Милая, а... зачем игла такая толстая? Может, есть поменьше? Тут штопать-то... всего ничего, я же не гобелен, - причитал Фили. На его лбу выступили капельки пота. - Может... это... – Отвернись, пожалуйста. И помолчи, - попросила Феанора, заметив, как его глаза беспрестанно перескакивают с иглы на рану и обратно. - Мне так будет удобнее. Фили буркнул что-то невнятное, тяжело вздохнул и послушно отвел взгляд. После этого дело пошло на лад. Закончив перевязку, Феанора с нежностью обняла Фили. Он перевел дух и утер рукавом вспотевший лоб, будто сам только что закончил врачевать чьи-то раны. Глаза Феаноры увлажнились. Заметив это, Фили коснулся губами ее перепачканной щеки: – Ну что ты, уже все хорошо… – Как подумаю, что этого охотника могло не оказаться рядом… Фили нежно обхватил ладонями ее лицо и внимательно посмотрел в глаза: – Феа, не было никакого охотника. – Как не было?! Он стрелял в волков. Прогнал стаю. Они бы порвали тебя, если бы не… Фили прижал палец к ее губам, не давая договорить: – Я осмотрел место схватки и трупы волков. Стрел нет. Ни одной стрелы, Феа. Следов я тоже не нашел. Ни там, ни на опушке. Не было никакого эльфа. - Он помолчал и опустил взгляд. – Уж не знаю, как ты прогнала стаю… Если не хочешь мне говорить о чем-то, я… – Охотник был! – Феанора вскочила на ноги. - Я его видела, говорила с ним! И стая... – Тебе надо поспать. - Фили тоже поднялся и осторожно обнял ее за плечи. - Поговорим об этом завтра. Феанора пораженно замолчала. Он отвел ее в шалаш, уложил на лежанку, устроенную из сосновых ветвей и застеленную меховым плащом, вторым укрыл сверху. Сам устроился рядом: – Помнишь, как говаривал старина Бильбо: "Ночь пройдет, утро присоветует…" Несносный полурослик! Уже скучаю по нему… Мысли Феаноры метались в беспорядке, постоянно возвращаясь к эльфу-охотнику, а Фили все говорил и говорил… Обняв ее, укутав запахом крепкого табака и сосновых иголок. Феанора закрыла глаза лишь на миг и сама не заметила, как провалилась в сон.