Кано первый, Кано второй

      Несмотря на уверения Анкано, что из белого замка нет выхода, Маглор всё же уговорил его этот выход поискать. И вот полчаса они медленно бродили по мраморным коридорам - а куда спешить? - любуясь разноцветными солнышками и буйством жизни в окнах. И разговаривали. - Где ты сейчас? - спросил Анкано, традиционно в очередной раз касаясь стены правой рукой. - Заночевал в деревушке на пути в Вайтран. Названия не припомню, у них там через одно зубодробительное сочетание согласных. Помог местному кузнецу заказ выполнить до срока, он меня и приютил... - Постой, так ты кузнец или певец? - Одно другому не мешает, - горделиво улыбнулся Маглор. - Отец нас растил такими... разносторонними. Правда, здравомыслию так и не научил, у самого с этим была напряжёнка, - помрачнел он. - Так что я теперь и певец, и кузнец, и в дуду игрец... А ты где? - Я в Старом лесу, в домике у Тома Бомбадила, дрыхну в обнимку с медведем. Ну то есть с вербером. - С кем? - С оборотнем. - А, с беорингом*... - И тут феаноринг издал звук, подозрительно напоминающий хихиканье. - Что ты смеёшься? - возмутился Анкано. - Медведь совершенно нормальный, просто застрял в зверином облике. Так Митрандир говорит. К тому же мы оба некоторое время общались с Чёрными Всадниками, и нам повезло, что они нас не ранили. В общем, мы с мишкой после боя очень быстро скисли, и последние километры Митрандир тащил нас волоком. Меня по крайней мере, топтыгин выглядел пободрее. Вдобавок, я чуточку занемог, и меня накачали зельями. Кто-то из этих магов мог бы сделать у нас карьеру алхимика. Говорят, что Всадники могут и болезни разносить... - Беру свою усмешку назад, - вздохнул Макалаурэ. - Тогда тебе, помимо прочего, подложили живую грелку, чтобы энергией делилась. В беорингах энергии хоть отбавляй, не зря одной из них удалось влюбить в себя Аэгнора...** - Возможно. И мне действительно легче. Он мягкий, пушистый, тёплый. Лежу вот, балдею и стараюсь не думать, что утром меня ждёт выволочка от Митрандира. Я ведь сглазил его чемпиона, теперь ему придётся задержаться в Шире, пока кость не срастётся. Ещё так самоуверенно решил поохотиться на Всадников. Чудо, что мои дурацкие стишки сработали вообще. К тому же, Митрандир обмолвился по поводу нарушения равновесия. Что из-за меня теперь многое может пойти наперекосяк... - Стоп! - Нолдорский принц остановился и нахмурился. - Рассказывай, о великий мудрец, что ты там успел натворить с моим проклятием. Да поподробнее! - Ну и дела, - сказал Маглор несколько позже. - Не думал, что чужие миры так обойдутся с нами. Только почему так странно? У тебя возникли проблемы с магическими талантами, у меня - с душой и некоторыми инстинктами... - Потому что я маг, а ты - магическое существо. Я хоть и эльф, но сделан из стареющей и умирающей материи, как... человек. По сути, мы все, обитающие на Нирне и имеющие разум, люди, кроме драконов и некоторых полуразумных, вроде спригганов, и всяких даэдра. Эти перечисленные мной создания - как раз магические существа, рождённые со своей магией, но ограниченные ею. Как и ты. Я же, изначально одарённый малым количеством магии, имею возможность прокачивать свой дар. И этот дар в Средиземье вдруг начал изменяться, приспосабливаться к новому миру. Видимо, классическая магия, используемая в Тамриэле, которой обучают учеников в различных Гильдиях и Коллегиях, здесь невозможна... - Просто у нас маги - существа иного порядка, чем люди и даже эльфы. Они созданы с целью оберегать Арду и поэтому одарены теми Валар, кои их и призвали. Открыт канал с Аманом - ты можешь колдовать в своё удовольствие, разумеется, в той области, коей оперирует твой учитель-Вала. Называются они майар, а такие, как Митрандир, пришедшие в Средиземье для борьбы со злом, называются истари, то есть старцы. Простые же смертные и бессмертные существа магическим даром не обладают. Кроме высших эльфов, эльдар, и то не всех. Я вот только песнями могу исцелять или подбадривать, например, это та малая толика магии, что мне досталась. Остальное - поэзия, ремесло - уже таланты иной природы. - Так я превращаюсь в майа? - хмыкнул Анкано. - Или в полную бездарность, что тоже вероятно? На последнее непохоже, тогда мой талант выключился бы, как светильник в гномьей крепости, и всё. Ну ладно, поживём, увидим. А что там с твоей душой?       Теперь посмурнел Макалаурэ. - Я поломал себе жизнь, которая только-только начала как-то налаживаться. А всё из-за этих душевных метаний. Мне то весело и радостно, как будто я обрёл нечто, искомое мною всю жизнь, причём без всякого труда. А то так тоскливо, что хочется выть. И это никак не связано с моим грехом, эта тоска приходит ниоткуда. И в один из таких моментов, когда моя душа тонула во мраке, я пошёл в кабак и напился. Вначале всё было невинно, затем со мной начал пить какой-то Сэм Гэвен, который, по словам одной доброй женщины, мог быть кем-то вроде Вала... и в результате я совершил кучу весьма сомнительных подвигов, в том числе переспал с Эленвен, главой какой-то жуткой организации с названием Талмор, причём все эти подвиги под утро забылись... - Бывает, у пьяных случаются прова... - начал Анкано и осёкся. - Постой... что? Сэм Гэвен, он же Сангвин? Ты переспал с моей, надеюсь, теперь уже бывшей начальницей? Да ты и без проклятия ходячая катастрофа!       И талморский маг начал дико хохотать. - Одного не понимаю, - промолвил Анкано, отсмеявшись. - Вот переспал ты с Эленвен. Подумаешь! Конечно, она тебя теперь попытается присвоить. Убивать вряд ли станет. Она дура и стерва, зато красивая. А ты терзаешь себя из-за этого пересыпа, как будто это великий грех... - Это и есть грех, - угрюмо отозвался нолдо. - Я эльда, перворождённый, и как у всякого эльда, моё сердце может принадлежать лишь одной женщине.*** Это моя жена, Эариэль, оставленная мной в Валиноре, дабы не подвергать опасности. Я был ей верен на протяжении тысяч лет... и вдруг такое. При том, что я по-прежнему люблю свою Эри. Я чувствую себя... запачканным. А если Эленвен меня присвоит, то я никогда не смогу очиститься... И сдаётся мне, это часть того странного и непонятного, что происходит с моей душой. Что же со мной творится? - почти молитвенно запрокинул эльф лицо к небу, скрытому за белым потолком. - То же, что и со мной, - вздохнул Анкано. - Твоя магия непосредственно в душе, и именно душу твою меняет Нирн. Отсюда перепады настроения, которым нет видимой причины. Знаешь что, Маглор? - Что? - Всё произошедшее с нами говорит о том, что мы с тобой слишком расслабились и потеряли бдительность. Это непростительно для таких, мягко говоря, взрослых эльфов, как мы с тобой. Мы похожи на деток, которые забрели в лес, миновали колючие заросли и вышли на цветочную поляну, после чего успокоились, забыв о том, что в подобных лесах таятся опасности пострашнее каких-то кустиков. Чудовища например. Или полянка может оказаться заросшей трясиной... - Анкано, смотри! - вдруг страшным шёпотом проговорил Маглор. - Смотри в окно!       В окне сияло солнышко. Одно. Багрово-пурпурное. Все прочие куда-то пропали. Мало того, впервые его лучи проникали в комнату, самым непостижимым образом просвечивая каждый камень, отчего пустое и мёртвое помещение казалось живым и зловещим, как будто оно было желудком какого-нибудь чудовища.       Да и пейзаж в окне стал иным. Более жутким. Растения - чёрные то ли сами по себе, то ли от освещения, толстые, переплетённые, как змеи; казалось, они шевелятся сами по себе, без всякого ветра; спины этих странных змей во множестве усеивали шипы и какая-то омерзительно клочковатая поросль... - Боги... Что это? - коснеющим языком произнёс Анкано. - Это похоже на план Мерунеса Дагона, но я не вижу лавы... - Кажется, кто-то говорил, что здесь могут быть чудовища? - криво усмехнулся Маглор, которого тоже трясло от подступающего ужаса. Он, как и Анкано, не мог объяснить причины этого, медленно заполняющего сердце страха. Не освещение же виновато. И не пейзаж. Видывал и похуже. - Что-то мне подсказывает, что мы забрели в ловушку, - тихо сказал Анкано. - В следующий раз нам следует избегать таких багровых залов. А теперь давай-ка выбираться отсюда. Пока не... - ...поздно, - закончил Макалаурэ с остановившимся взором, обращенный к двери. Там, в проеме арки некогда белого, а теперь кровавого камня, стояло существо, сделанное как будто из огня и тьмы. Оно еле втискивалось в дверь, и было ясно, что крылья этого создания шириной ещё с две такие двери. Рогатая голова монстра уже находилась внутри, наклонённая параллельно полу, и рога с пылающими кончиками воинственно торчали вперёд, а глазки, красные, как у разъярённого быка, сверкали исподлобья. - Балрог. Скоро он проломится внутрь, и тогда... - констатировал феаноринг. - Надо уходить в окно. Я понимаю, что замок этого не хочет, но вдруг... - "Вдруг" не прокатит. Если мы это сделаем, дракон нас сожрет. Или сожжёт. Мать твою, как же он похож на Алдуина...       Упомянутый дракон и вправду походил на Алдуина. Чёрный, как грех, с пламенными глазами размером с рыцарский щит. Он был просто немыслимых размеров, одна его голова полностью перегородила окно, с морды свисали плети оборванных чёрных лоз. - Мы погибли... - прошептал Маглор. - Это сон, - отозвался Анкано. - Обидно только просыпаться оттого, что нас убьют, притом убьют страшно. И сражаться с ними мы не можем. - Но попытаемся, - с упрямой гордостью произнёс нолдо и потянулся за луком. - А что нам ещё остаётся, - хмыкнул Анкано и сформировал в ладони шаровую молнию.