Кано первый, Кано второй

      Позёвывая, Анкано спустился с крыльца.       Юный медведь, вернее, беорнинг, сидящий прямо в траве в обнимку с большим горшком, помахал ему лапой, перепачканной в меду. После чего запустил оную в горшок, выудил ещё немного мёда и принялся сосредоточенно обсасывать. - Молодой человек! - обратился к нему альтмер. - Какое вопиющее нарушение этикета! Вы едите лапой и облизываете её, в то время как все цивилизованные создания используют столовые приборы! Стыдитесь!       Оборотень пожал плечами, невнятно что-то пробурчал и продолжил своё грязное дело. - Придётся, похоже, нанять тебе гувернёра, - вздохнул Анкано. - Оживаем наконец! Бродим, невредимы! Потерял себя малец - дело поправимо. За Великою рекой - ты послушай Тома! - станет мишка сам собой, если будет дома.       "Ещё один поэт на мою седую голову", - подумал талморец и обернулся.       На его взгляд, Том Бомбадил напоминал бретонца. Только очень большого, широкого в кости, ужасно бородатого и румяного. Глядя на него, отчего-то становилось весело. - А почему вы так думаете? - спросил он бородатого поэта. - То не сказка, не обман - у медведей есть шаман! - степенно отозвался тот. - Он подскажет, он поймёт, он с улыбкой глянет - мишка, съев волшебный мёд, человеком станет!       "Ага, кажется, я понимаю... Парень потерял над собой контроль во время превращения и не смог вернуться назад. А шаман племени, который знает всякие премудрости, поможет ему этот контроль обрести"... - А зачем вы всё время говорите стихами? - спросил он, чисто для интереса. - Том-бом-Бомбадил очень любит песни. Может прозой, но стихом всё же интересней, - улыбнулся лесной волшебник, заражая своей улыбкой альтмера. - Том говорит дело, - раздался новый голос. Анкано обернулся и увидел Гэндальфа, или Митрандира. Впрочем, имя Гендальф ему подходило больше. Эльфийского в старце было мало - разве что бессмертие. - Парень, скорее всего, повстречался с орками и перекинулся непроизвольно, от страха. А так как эта ветвь потомков Беора находится под заклятием, то и обратно он может превратиться только сам. Помочь ему не смогу даже я. А племенной шаман либо сам Гримбеорн смогут помочь ему вспомнить всё в обратном порядке. Поэтому я хочу отправить его на родину, на восточный берег Андуина, к скале Каррок. Пойдём в дом, Анкано, нам надо обговорить твою ситуацию. - Итак, я знаю, что ты попаданец. Я правильно сказал? - словно в сомнениях, Гэндальф потеребил бороду. - Я сам не знаю, как это правильно произносится*, - усмехнулся альтмер. - Пусть я буду попаданец. Ведь попал же? - Попал, попал. Да так, что лучше бы не попадал. Странные узлы наплела судьба вокруг твоей личности, и ты всё больше становишься похож на паука в паутине. Только паутину свою не контролируешь, и в этом вся беда... - Вы о проклятии? - "догадался" Анкано. - Нет, не о нём. Оно - лишь одна из нитей твоей судьбы. Ты должен был выпасть из портала именно там, где бродил другой такой же несчастный грешник. В сущности, ваши грехи, если сложить, вычесть, умножить и разделить все составляющие, окажутся равными по силе. Ты оставил дома единственный след - зато какой! А Маглор наследил по всей Арде, он лишь чуть-чуть не дотянул до своих безумных братьев, поэтому остался жить и даже получил шанс... Впрочем, как и ты. В этом ли дело? Или в том, что, как ты говоришь, оба мира в опасности? И что это за опасность? - Сам не знаю, - понурился талморский маг. - Это знание явилось мне во сне, и оно меня до сих пор не отпускает. Странно, что Маглор согласился с этим. - Не странно. Высшие эльфы, эльдар, обладают способностью к предвидению. В Феаноре и его сыновьях она была относительно слабой, иначе бы он не купился на Мелькоровы хитрости. Из этой семьи, помимо Нерданэль и Финве, относительно способным провидцем был как раз Маглор. Может, потому что он поэт? И если он учуял что-то, сопоставимое с твоими словами, значит, наши с тобой миры действительно в беде. И эта беда как раз в их соединении по линии перехода. Пока они разъединятся и снова пойдут своим путём, много чего может произойти... И много чего проникнуть как с той, так и с этой стороны. И вам придётся найти того или тех, кому это выгодно и нейтрализовать. - Я и спасение мира, - опять усмехнулся Анкано. - Вот уж чего не ожидал... Сподобился на старости лет. Но почему бы не оставить нас там, где мы родились, и в тех мирах, которые знаем? Так было бы гораздо проще. - Маглору его проклятие не то что сделать что-то - оно ему вздохнуть не давало. Ты, как вариант, должен был умереть от рук Драконорождённой, если бы она правильно использовала посох. И самое главное, вы бы не столкнулись с ним и не пришли к столь неожиданному выводу, - Гэндальф вздохнул и нахмурил брови. - Готов к разбору твоей ситуации на куски? Возможно, будет неприятно и даже болезненно для тебя... - Итак, ты узнал что проклят, что твоё проклятие действует на всё живое и неживое, за исключением, как ты говоришь, богов и полубогов. А так как выживать в одиночку ты не обучен, то почти сразу присоединился к троим путникам. Возможно, ты не уследил, в какой момент заглянул им в глаза, особенно в первую ночь. И этим навлёк на них череду несчастий, характерных именно для путешественников. Слава Эру, что те места относительно мирные... Но тебе в оправдание твоя неопытность.       Далее. Ты прибыл в дом Фродо. Довольно быстро выяснил, что именно его я избрал Кольценосцем. Почему именно его, маленького и слабого - сложно сказать, но была причина. Прочие варианты, при их внешней правильности, были намного опаснее. Я мог бы поручить Кольцо, например, одному своему давнему другу... - Который, конечно же, великий воин? - иронически хмыкнул Анкано. - Более чем великий**, - серьёзно подтвердил истари. - В этом и вся беда. У Фродо, в отличие от моего друга, нет амбиций, Саурону цеплять его не за что. На чём я остановился? Так вот, ты расслабился и... - Заглянул ему в глаза... - Да. А этого делать было нельзя ни в коем случае. Лето было бы опасным временем, но у него есть преимущество. Тепло. Осень уже холодна, и пока он доберётся до... - Ородруина? - До Бри. Я не посылал его в Мордор, он всё неправильно понял. Придётся отправить ему письмо... А в Бри он встретит либо меня, либо моего друга. И получит дальнейшие инструкции. И ясное дело, мы одного его в Мордор не отпустим. Но суть не в этом. Даже в сопровождении отряда воинов наш Фродо довольно хрупкое и книжное создание, не знающее жизни. Несмотря на огромную для хоббита силу духа, он не сможет противостоять чему-то большему, чем простой волк. И тем более - воину, порабощённому Кольцом. А опасность растёт. Тень Саурона бродит по Средиземью, и к осени нашего хоббита будет подстерегать в разы больше опасностей. Именно поэтому я считаю тебя самонадеянным юнцом.       На сей раз Анкано не возразил против того, чтобы его считали юношей. Уши старого эльфа пылали, как у провинившегося мальчишки. - Вторая глупость могла бы считаться подвигом, - продолжал Гэндальф, - если бы не была именно глупостью. Твои намерения были благи, и в какой-то степени ты победил - Назгулы сбились со следа. Но. Во второй раз твоё проклятие уже не подействуют, эти злые духи далеко не глупцы. И они уже взяли новый след. Твой. Так что, временно отведя беду от Фродо, ты подверг опасности себя, и свою, пока неведомую мне, но несомненно важную миссию в этом мире. Но не могу не отметить твою находчивость и феноменальную стойкость, а так же внутреннее благородство. Эти качества весьма неожиданны для того, кто чуть не погубил свой мир, но прекрасны и очень важны. Одним словом, ты неплохо показал себя. Поэтому я дождусь твоего окончательного выздоровления, и сопровожу вас с Торнвиром, пока наши пути не разошлись. - А они могут разойтись? - поднял бровь альтмер. - Они обязательно разойдутся, - был ответ. - Моя судьба не предполагала переплестись с твоей, и некоторое время спустя мы расстанемся. У меня тоже есть миссия в этом мире... И так вышло, что она совпала с твоей. Впрочем, возможно, совпадёт ещё не раз...       "Отделался лёгким испугом", - думал Анкано, собирая вещи. - "Я бы на месте Гэндальфа себя убил. Стыдно быть таким непрофессионалом при таком жизненном опыте".       Полушуточное определение себя, как спасителя мира, обернулось вдруг чем-то серьёзным и пугающим. Ну какой из него спаситель миров! Он колдун-неудачник, который попал в мир, играющий злые шутки с его магической силой и того и гляди превратится в майа или вовсе иссякнет. Ему бы выжить, для начала, а потом уже мироспасительством заниматься.       И куда, интересно, собирается сопроводить его Гэндальф? А так же - как переправить их с косолапым через Андуин в короткие сроки? - Что, невмочь? Тебе помочь?       Альтмер с радостью согласился. Бородатый рифмоплёт, помимо того что оказался волшебным созданием почти уровня Митрандира, был, как выяснилось, абсолютно здравомыслящим существом, что вообще нехарактерно для творческих личностей. - Как так получилось, что моё проклятие до сих пор никого из вас не поразило? - вслух подумал талморец. - Ведь я неоднократно встречался с вами глазами... - Потому что мы майар, и наша сила больше, чем сила твоего проклятия, - неожиданно прозой отозвался Том. - Я хранитель мира на этом крохотном пятачке земли и не даю тьме из давних времён вырваться из леса и объединиться с тьмой Саурона. А моя половинка, моя Золотинка - ты ведь помнишь её - оберегает источники, и Брендивейн, благодаря ей, чиста и прекрасна.       Альтмер вспомнил, как к нему, сонному, измотанному и больному, подошла однажды золотистая женщина и возложила руку на его чело. Саму женщину он почти не помнил, но тепло и свет, исходящие от неё - помнил. - В этом доме места нет никаким несчастьям. Здесь живут тепло и свет, гонят прочь ненастье, - снова перешёл на стихи Том. - Не проникнет вражья тень под лесные своды. Отдохни последний день пред своим походом. Отдыхай и веселись - разве кто осудит? Там, в далёком далеке всё иначе будет...       Широким жестом Бомбадил указал на свободный вещмешок, пояс с пристёгнутыми карманами и кошельками, свернутые в скатку спальник и новенькую одежду. Наверное тоже Золотинка сшила. Обычный коричневый камзол и тёплая рубаха, крестьянские штаны и мягкие кожаные ботинки. Всё очень простое и функциональное. А неброский плащ из темно-зеленой ткани был прекрасной заменой истрепавшемуся талморскому одеянию, совершенно не пригодному к дальнему путешествию, как оказалось.       Поблагодарив добрых хозяев, Анкано отправился отдыхать и наслаждаться жизнью остаток дня перед дорогой.       А уходя по утренней росе вслед за Гэндальфом и медвежьим мальчишкой, Анкано в последний раз обернулся на сказочный домик. Таким он ему и запомнится - островком света во тьме. На крыльце стояли Том Бомбадил и его жена. Золотинка. Она была похожа на Золотую Святую, но гораздо мягче; на альтмерку, но с более округлыми чертами. Прекрасная майа подняла ладошку и помахала ею, пуская по тёмным стволам деревьев солнечных зайчиков. А вслед за ней поднял широкую ладонь и сам хозяин Старого Леса.       Если путь по Старому лесу и до Бри выдался ещё более-менее комфортным, то в дальнейшем таких удобств не предвиделось. И хотя Анкано приноровился к быстрой ходьбе спутников, ноги у него под вечер по-прежнему ныли, и он вновь и вновь закатывал штанины, дабы втереть в них мазь, подаренную Томом.       На третий день Гэндальф его за это отругал: - Сразу видно - комнатный колдун, вроде нашего Сарумана, - сказал он. - Тот тоже день-деньской в своей башне сидит, в Палантир смотрит, а до смертных ему и дела нет. Как бы он там мозгами не повернулся, - озабоченно добавил он. - А что за Саруман? - уточнил Кано, протягивая ноги к костру. - Ботинки с носками тоже суши, а то взопреют, - мимоходом посоветовал Гэндальф, - да следи, чтоб не сгорели. А Саруман - наш предводитель. Глава Белого Совета. Правда, от того совета скоро только он да я останемся. О синих магах лет сто ничего не слышно, Радагаст у нас странненький, хоть и добрый, а эльфийские Владыки при самом худшем раскладе соберут свои народы да отплывут за Море... Вот я и иду к нему посоветоваться, как быть со всей этой ситуацией, а особенно - с Кольцом. Одному мне, чую, нелегко придётся, куда ни кинь - будущее выдаёт смерть Хранителей, не одного, так другого. В том числе и мою. А умирать мне не с руки, да и жить охота... - Хранители - это Фродо с Сэмом? - сообразил альтмер. - Да, они, и их возможные спутники. Кем бы они ни были. Тут я вижу несколько вариантов, в том числе и такой отвратительный, где ребята идут вдвоём. Тебя, кстати, я не видел. - Понятно, - помрачнел Анкано. - А ноги переставай мазать, нечего их баловать. Иначе в нужный момент этой мази не останется. Только когда совсем невыносимо будет, тогда и мажь. Понял?       Эльф кивнул.       И тут косолапый Торнвир молча схватил пастью ботинки Анкано и поволок от костра. - Эээ, стой, куда? - всполошился талморец. - Ты что, сдурел? - Ууу, - обиженно заскулил медведь, выплёвывая ботинки, и Анкано почудилось: "Сам дурак!" - Молодец, - почему-то одобрил пацана истари и с укором обратился к альтмеру: - Они у тебя дымиться начали! Посмотри - у одного носок потемнел. Ещё немного, и путь тебе продолжать пришлось бы босиком.       Покрутив в руке обувь, Анкано признал: Гэндальф прав. Нос правого ботинка приобрёл тёмный, почти чёрный оттенок, носок в нём был не тёплым, а даже горячим. Пришлось просить прощения у мишки и угощать его мёдом с ложечки.       Как ни надеялся Анкано отоспаться, наконец, в тепле и комфорте, ну хотя бы, денька три, ему пришлось срываться с места уже на следующее утро. А всё из-за Митрандира.       А честно говоря, серый маг напомнил ему о проклятии и о том, что с такой бедой он рано или поздно нарвётся на чей-нибудь неосторожный взгляд, и будет, как в Шире. Если не хуже. Здесь и городки крупнее, и дыхание тьмы сильнее.       Словом, городок Бри и трактир "Гарцующий пони" (смутно знакомое что-то - подумал Анкано) они покинули так быстро, как только могли. - Смысл тогда был останавливаться? - хмыкнул Анкано. - С моей приметной внешностью кто-нибудь да выдаст меня. А отдыха всё равно не вышло...       Отдых получился действительно так себе. Внизу всю ночь гулеванила пьяная компания, орала песни в нордском стиле и с нордской широтой души, кто-то плясал на столе, затем завязалась драка, и под конец, кого-то выбросили на улицу. Этот буян долго стучался в двери, поминая почтенную матушку трактирщика и предков своих товарищей, и делал это так громко, что ему вторили все окрестные собаки... - Маслютик - мой друг, и мне нужно было оставить ему послание... Ты знаешь, для кого. Надеюсь, он ничего не перепутает и не забудет. А нам пора. Если не поспешим, наши враги найдут нас здесь. А так, отведём их подальше от Шира, поближе к Ривенделлу... - Это тот домик на курьих ножках? - ляпнул альтмер и пожалел об этом. - Домик... на курьих ножках... - медленно закипая, повторил Гэндальф. Анкано съёжился: вот сейчас его за неуместную шуточку приголубят молнией... - Твоё счастье, что я знаю, какой из Фродо художник, - внезапно успокоился маг. - Да и представления у него о тех местах, прямо скажем, поверхностные. Но всё же, больше так не шути, особенно в присутствии эльфов. Лихолесье стало тучкой, Лориэн - деревьев кучкой, и уж вспомнить неприлично, чем он сделал Ривенделл... Фух! За такое они нашпигуют тебя стрелами, как подушечку для булавок. Все перечисленные мной царства - последние эльфийские оплоты в Средиземье, ещё способные противостоять тьме. Может, есть какие на востоке, но о них известно ещё меньше, чем о местоположении синих магов, а о синих магах неизвестно ничего...       Передёрнув плечами, Анкано кивнул. Если Всадники до сих пор тащатся за ним, ссориться с Гэндальфом ему, мягко говоря, не с руки.       Лес был почти непроницаем, и проследить в нём путь двух шарки не представлялось возможным. Видимо, хозяин леса решил использовать магию. И эта магия глушила поисковые способности Назгулов. Примерно как собаке взятый след посыпать перцем. Светлая магия, проявившаяся на лесных тропинках, заставляла призраков... ну не чихать. Но испытывать неприятный ментальный зуд. - Уходим, - наконец признал поражение Ангмарец. - Они успели предупредить старого лешего***. Обходим лес и берём след сначала. Я догадываюсь, куда они пойдут. - Но Кольцо... - подал голос Моргомир. - ...никуда не денется. Никто ещё не убегал от Назгула. Выполняйте приказ!       Девятеро, впервые испытавшие самый настоящий азарт охотника за строптивой добычей, в кои-то веки позволили себе нарушить приказ своего Господина. И если бы не этот чисто человечий бунт, всё могло бы сложиться иначе.       На это, кстати, и рассчитывал Гэндальф. Анкано он даже и не спрашивал. Тот, не будучи дураком, понимал, что иначе им придётся выбирать между безопасностью Шира и собственной безопасностью.       Комариные Болота штука премерзкая, особенно в летнюю жару. И насекомых столько, что дышать можно только через тряпочку - иначе в рот полезут. И тухлятиной разит так, что даже невозмутимый майа морщится и дышать старается ртом. А золотистый альтмер позеленел, как медный рукомойник. И медведь так и норовит морду подмышку сунуть. В общем, не лучшее место для битвы. Попробуй-ка, сразись, если твой противник вообще не дышит, ибо неживой, а тебя мутит от каждого вдоха.       Так думали Анкано и Торнвир, но не Гэндальф. - Они побоятся атаковать нас всей компанией, - сказал он. - Побоятся? - хмыкнул талморец, убеждённый, что те, кто умеет так пугать, сами бояться не умеют. - Побоятся, ну или поостерегутся, - уточнил майа. - Видишь ли, кони под ними хоть и специально выведенные, но живые. Плавают они не очень хорошо. А в болоте есть места, где вообще плавать нельзя, там одна грязь, жидкая и тягучая. А без коней они не смогут быстро передвигаться. - Вроде призраки. Должны летать, - всё ещё с сомнением протянул Анкано. - А они на животных катаются. - Летать, - медленно повторил Гэндальф. - На животных. Типун тебе на язык. Я сейчас такое увидел... Хватило мига, чтобы ужаснуться. Не дай Эру, их животные полетят! Пусть уж летают как призраки. В таком состоянии они почти безобидны. Если у тебя нервы крепкие. Такая летающая призрачная форма похожа на клок чёрного тумана, который можно пройти насквозь. Она им нужна для быстрого отступления в случае, если они утратят своих коней. Через некоторое время они вернутся - на новых скакунах и с новым оружием. - А пешком ходить лень? - ехидно спросил альтмер. - Они ведь призраки, и ничего не весят, так что ноги не должны уставать.       Тут серый маг не выдержал и расхохотался. Он мотал головой, из глаз его текли слёзы, а сдерживаемый вначале громкий смех из стеснительного фырканья очень быстро перерос в откровенный раскатистый хохот. - Мне нравится твоё чувство юмора, пришелец! Назвать Назгулов лентяями... ох, это... нечто! - он кое-как успокоился. - Ну, ходят они медленно. И в светлых краях сама земля им мешает. Плохо им. В Шире, к примеру, они чувствовали себя не в своей тарелке, а в Могильниках, например, или на юге Лихолесья они намного опаснее, те места принадлежат Тьме.       Так за разговорами они ушли довольно далеко вглубь болот, притерпевшись и к вони тухлой воды, и к комарью.       А вслед за ними на узкую тропу вступили двое. Ангмарец и Моргомир. Лидер Девяти, как самый сильный, и "слабое звено", сохранившее в себе некоторую человечность. Ибо кто его знает, что он там натворит по душевной слабости, без контроля "старшего".       Прочие держали дистанцию. А заодно разнюхивали дорогу. В мёртвой тишине, окружившей семь воплощений Ужаса, можно было услышать, как по-собачьему фыркает и пыхтит нос Кхамула, и наверное даже подёргивается. То, что тактика окружения может не сработать, они понимали прекрасно. Очередь была за тактикой изматывания, и её следовало воплотить до того, как эта троица покинет болота.       А интересно, как их вознаградят за смерть Таркана, пусть и не сильнейшего, но опаснейшего из посланцев Валар?.. При одной этой мысли Ангмарский Король-Чародей расплывался в счастливой ухмылке...       Всё это - и нос, и ухмылка - существовало лишь в воображении бывших людей, но какая, к Морготу, разница...       Первым Призраков учуял медведь. Звери вообще чувствительнее людей, и даже майа, будучи в человекоподобном теле, не был так чувствителен, как оборотень.       Но именно он, в отличие от умотанного Анкано, правильно понял беорнинга. - Стой, - приказал он. Эльф дёрнулся, как телега, остановленная на полной скорости, и встал. - Они? - спросил он. - Да. Кто же ещё. По этой тропе нам от них не убежать, впереди топь с остатками гати, пока перебираемся, десять раз погибнем. Придётся держать оборону здесь, на твёрдом пятачке. Пошли назад. - Зачем?! - ошеломлённо спросил Анкано. - Затем, что перед этим холмиком тоже узкое место. - Понял...       Анкано решил рискнуть. Простыми файерболами тут не отделаешься, а вот если поставить защиту от удара, то есть шанс, что моргульский клинок соскользнёт с неё. И пошёл вслед за светлячком Гэндальфа, почти невидимого в темноте.       Однако две идущие друг за другом тени с голубыми глазами-дырками, не сливались даже с ночной теменью. Они были Тьмой.       Зато огонёк-молния, сформированный Гэндальфом, почти слепил глаза...       Может поэтому, хотя и не факт, "защита от удара" была наколдована не на того и вообще не пойми как. Она приземлилась не на Анкано или Митрандира, а на идущего впереди Назгула. И не облила его тело, а попросту накрыла пузырём. Да таким прочным, что Призрак Кольца, пытаясь пройти дальше, чуть не расшиб себе несуществующий лоб, а его товарищ попросту застрял, не в силах обогнуть сверкающий пузырь. - Ну, тоже неплохо, - протянул истари, глядя, как другой Всадник осторожно прикасается к пузырю и с шипением отдёргивает руку. - Раз так, пойдём дальше и будем молиться, чтобы они не обошли это место и не обогнали нас. Пока твой пузырь не лопнет, эти двое безобидны, как бабочки. - Хороши бабочки, - буркнул Анкано. - Каким же должен быть цветок для этакой "бабочки"...       Он отвернулся и пошёл замыкающим. Мишку, как самого беззащитного, держали в середине.       Чёрная "бабочка" позади всем телом билась в стенку "пузыря", а вторая пыталась прорубить её мечом.       Беда подстерегала не там, где её ожидали. Ум, знания и находчивость Гэндальфа в сочетании с непредсказуемой волшбой Анкано, а так же его собственной хитромудростью, пока что были результативны. С этой стороны им ничего не грозило.       Просто проклятие Маглора наконец нашло себе цель. Анкано ему трогать запретили, ибо он находился под покровительством Элберет. Разве что по своей глупости влипнет - тогда можно и поиграться. Гэндальф был просто неуязвим, будучи майа - то есть, частью высшей силы Амана. Назгулы своё получили и теперь тоже неуязвимы к Проклятию. Остался кто? Правильно, медведь.       И как ни старался Анкано избегать прямого контакта с его взглядом, но за долгий совместный путь было бы трудно избежать этого контакта. В какой момент это произошло, ни тот и ни другой не поняли.       Но "выстрелило" Проклятие не сразу. Дождалось удобного момента. Когда на очередной узкой болотной тропинке перед путниками встали трое Чёрных Всадников без коней. Они отпустили своих животных в менее топком месте и попытались перегородить тропу, насылая на своих противников волну страха. Угадайте, кто был тем счастливчиком, на кого не подействовал этот Страх? Правильно, Гэндальф. А кто притерпелся к этому страху, так как бегал от Назгулов уже с неделю? О да, это наш Анкано!       А Торнвир оказался беззащитен. И когда увидел троих чёрных призраков сразу, то даже рычать не смог. Лапы у него ослабли. Только и хватило, чтобы отклониться от летящего кистеня. Да сделать неуклюжий шаг в сторону.       В топь. - Скамп!!! - вскричал Анкано, видя, как неуклюже валится на бок топтыгин, прямо в грязевое окошко. - Костяной хвост Молаг Бала!!!****       Косолапый был обречён, это было так же очевидно, как то, что сейчас им с Гэндальфом придётся трудно. И будь он прежним Анкано, книжным червяком и талморским шпионом, он бы и бровью не шевельнул, чтобы ему помочь.       Но то прежний, а нынешний, рискуя жизнью, кинулся к тонущему медведю, который, к великому счастью своему, от шока даже не барахтался, и приложил к нему ладонь. Над головой, вздыбив волосы, пролетел колючий шар кистеня. А потом...       Медведь, вместо того, чтобы стать лёгким, как пёрышко, и позволить худосочному магу вытащить себя, воспарил над топью, да так стремительно, что чуть не опрокинул Анкано в другую такую же лужу. Да ещё полетел, как таран, в сторону опешивших Назгулов с выражением крайнего удивления на морде. С него срывался целый поток чёрных капель, как будто он был не медведем, а маленькой чёрной тучкой. Только очень грязной тучкой. От неожиданности он заревел. Назгулы тут же отскочили с пути несущегося волосатого тарана, невзирая на то, что стоят на узеньком пятачке, и едва-едва помещаются на нём в ряд. Видать, сразу не прочухали, что летающее диво для них не опасно. Может, в некоторых из них жива была память о драконах, и они думали: раз летит, стало быть, лучше уйти с дороги.       Один из них погрузился в болото до колена, уставился вниз... и побежал, аки посуху, прочь от поля битвы, приняв почти бестелесную, но более слабую форму. При этом с него свалился пояс с оружием, который тут же подобрал другой Призрак - не пропадать же добру! И тут же получил сияющим шариком по капюшону.       "Спасибо, Гэндальф", - мысленно поблагодарил Анкано истари. Он не видел, что тот делает, но догадывался, что этот шарик - единственное, на что может расщедриться Митрандир, очевидно, занятый битвой с другими Призраками, и что ему придётся справляться самому.       И он приголубил Назгулов простыми файерболами с обеих рук - по одному на каждого.       И опять всё пошло наперекосяк.       Первый файербол догнал второй огонёк Гэндальфа, слился с ним и... повис на капюшоне врага этаким сияющим паразитом. И, видимо, присосался, поскольку Призрак, едва успев наполовину обнажить оружие, толкнул его обратно в ножны и завертелся на месте, пытаясь сбить пламя. Зато второй огнешар погас, едва достигнув цели. Анкано мог бы поклясться, что чёрная тень моргнула своими голубыми огоньками, на миг замешкавшись. Пользуясь этим замешательством, он колданул ещё молнию...       ...и иссяк. Это была знакомая осечка. И знакомая пустота в груди. Молния не получилась.       "Дагонова задница. Влип", - подумал Анкано и перехватил поудобнее посох. Сражаться против Призрака было почти нереально. Скорее всего, моргульский клинок пронзит его раньше, чем он сделает хоть один тычок...       А затем в Назгула на полном ходу врезался медведь. Вопреки ожиданию, заклятие никак не хотело иссякать, и бедный зверь продолжал кружить в полутора- двух-трёх метрах от земли, ровно пташка. И вот уже второй Призрак улепётывает по болоту, а последний присобачивает на себя третий пояс с оружием...       Наверное, он мог бы попытаться сбить летающего Торнвира кистенем. Мог тем же самым кистенем пригвоздить к земле беспомощного эльфа. Но он не сделал ни то и ни другое, а отчего-то взял и тоже сбежал, точнее, предпринял тактическое отступление. - Уходим, - раздался голос, в котором альтмер с некоторым трудом опознал Гэндальфа. Видимо из-за великого волнения и пережитого ужаса. - Мы их отогнали, но они могут вернуться. И они здесь были не все, а мы и их с трудом... Торнвир, лови!       Где-то в вышине щёлкнул зубами медведь.       Если бы кто-то кроме Призраков, видел троицу победителей, он бы подумал, что спит...       Впереди шёл, почти бежал тощий, как палка, высокий эльф в одежде крестьянина или мелкого купчишки из рода людей, причём проживающих в окрестностях Бри, с медово-жёлтой кожей и морщинками на лице, чего у эльфов просто не бывает. Следом за ним стремительно шествовал истари в длинном плаще и широкополой шляпе, в его руке был конец верёвки или ремня. А позади летел, как воздушный шарик, крупный медведь, вцепившись пастью в другой конец поводка.       На рассвете заклинание иссякло, и косолапый свалился в камыши. За время полёта он успел заснуть и даже не почувствовал падения. Умаялся, бедолага. - Не бросать же его тут, - вздохнул Гэндальф. - А носилки делать не из чего, и весит он, как мы с тобой, вместе взятые. Спи, я покараулю. Если что - разбужу. До края болот осталось немного, а там я должен встретиться с другом... - Хорошо, - зевнул Анкано и почти мгновенно вырубился. Он тоже устал, вдобавок, сказывалась потеря магии...       Гэндальфу было тревожно. С тех пор, как он отправился в компании тринадцати гномов и одного хоббита к Одинокой горе и кое-как избежал смерти всего отряда, включая Взломщика, и оказалось, что Бильбо обнаружил То Самое Кольцо, ему не было так тревожно. От такого количества событий и обязанностей, какое свалилось ему на голову, она пойдёт кругом у кого угодно! А тут ещё и эти спутники... послал же Эру. Или этот... из другого мира... как же его...       Анкано. Не маг, а Моргот знает что и сбоку бантик. То всесильный до полной нелепицы, ибо такие невнятные чудеса творили все майар в их "детстве". У серого мага складывалось впечатление, что золотистый эльф сам не понимает, что творит. Или понимает, но в результате получает совсем не то, что хотел. А теперь вот иссяк и превратился в обузу. Ибо неясно, когда теперь восстановится. Боевые же качества его были равны нулю - как он отобьётся от Назгула этой палкой, лишь отдалённо похожей на посох?       Торнвир. Бедный косолапый соприкоснулся с лохмотьями Назгула, а это чревато. Хорошо, что не Кхамул и не Ангмарец - это была бы верная смерть. Но и без того ситуация исключительно паршивая. В ауре оборотня, в осенне-рыжем сиянии, явственно видны чёрные нити. Это значит, после пробуждения мишка будет квёлым, как прошлогодняя морковь. И его самочувствие будет ухудшаться. А искать лекарство некогда - надо как можно быстрее одолеть этот отрезок пути, иначе...       А что иначе? Будет один из самых ужасных вариантов будущего. Не потому, что может погибнуть сам Гэндальф, а потому, что погибнет бесполезно, и тогда на Хранителей обрушатся все мыслимые беды. Вплоть до уже их собственной бесполезной гибели.       По хорошему, ему бы бросить своих спутников, как уже бросал гномов, да не позволяет элементарная порядочность и, наверное, доброта. Гномы-то могли защитить себя, а эти... мда.       Поэтому Гэндальф растолкал своих спутников, не дождавшись полудня, сонных и злых, и погнал на самой большой скорости, какая только возможна, прочь от опасной тропы. Ибо до темноты ещё был шанс оторваться, а после её наступления - нет.       Солнце уже опасно кренилось к закату, когда они выбрались, наконец, из болот. Страшные, грязные, опухшие от укусов и злые, как варги. А медведь, вдобавок, норовил прилечь при каждом удобном случае. И, как показалось Анкано, бежал на одной силе воли, ориентируясь только по запаху. - Теперь можно остановиться. Ждём, - отрывисто выдохнул Гэндальф. - Кого ждём? - уточнил Анкано. - Всадников? - Нет. Моего друга. Он не мог попасть на болота, там ему не развернуться. А здесь, на равнине... А вот и он, кстати.       Нечто вихрем вылетело на освещённую медным светом солнца равнину и остановилось. - Быстрее, друзья мои, - поторопил их Гэндальф. - Иначе беда!       И они побежали - насколько позволяли опухшие ноги Анкано и остатки сил Торнвира.      А когда добежали - увидели... - Кролики?! - взвыл Анкано. - Росгобельские кролики, - уточнил странный старик. Наверное, тоже леший, догадался талморец, и был недалёк от истины. - Радагаст Бурый, - представил его Митрандир. А затем назвал имена своих спутников и коротко рассказал об их бедах.       А Анкано тем временем смотрел на "коней" Радагаста и тихо офигевал. Кролики. Серые, пушистые, круглые, с милыми мордочками... и огромные, как... небольшие лошади. Такой "зайка", конечно, волка заест, но всё же - кролики? Ауриэль, за что? Дураком он не был, и быстро понял, что дальше ему ехать на этих... грызунах. Кааак?! - Друг мой, - подтвердил "леший" его наихудшие опасения. - Мои кролики, конечно, сильные, но троих седоков не увезут. Хотя... - Я сейчас коня позову, - разрешил его сомнения Гэндальф. - Ты, главное, этих увези, они сейчас беспомощнее котят. Вдобавок, паренёк соприкоснулся с Призраком. - Ай-яй-яй, - завздыхал бурый маг. - Хорошо, что я травы прихватил. Только варить некогда, а жевать их... ммм... не знаю, будет ли это действовать, как положено...       Анкано молча развязал торбу. - Так-так... - Радагаст откупорил колбочку, принюхался. - Неплохо, неплохо. Пахнет странновато, но, в принципе, то, что надо на первый раз. А ну, молодой человек, отрывай от земли свою толстую... седалище и иди сюда!       Лежавший на земле мохнатой кучкой Торнвир с трудом встал на четыре лапы и приковылял к бурому магу. Тот аккуратно влил ему в пасть содержимое колбочки. - А теперь - давайте все дружно поможем нашему пострадальцу влезть в сани! - продолжил Радагаст. - А то, смотрю, солнышко уже совсем низко...       Все маги поспешно принялись подталкивать медведя под толстый зад. Впрочем и он, начавший ощущать некоторый прилив сил, тоже не бездельничал, а как мог, цеплялся передними лапами. Наконец, он кувыркнулся в сани и там притих. - Парень пока ещё болен, и лечить его придётся довольно долго, - резюмировал маг. - Хорошо, что не клинком задело, а поганым тряпьём, хотя и это ужасно. А ты не стой, травник, полезай в сани. Или ты хочешь у моего друга в седле ехать? Извини, но Быстрокрыл с двумя седоками одной весовой категории далеко не ускачет.       Анкано плюнул на предрассудки и полез в телегу.       Сани неслись по холмистой равнине Эриадора, в небе прыгал полумесяц, то и дело ныряя в облака. Анкано мутило...       ...от скорости. Скамповы кролики неслись так, что у любой лошади от зависти мог случиться инфаркт. Правда, серебристого коня Гэндальфа это не касалось. Он нёсся наравне с необычным транспортным средством.       ...от тряски. Тележные колёса или полозья - какая, нафиг, разница! Всё равно всё это подскакивает на камнях и бьёт по почкам!       ...от страха. Перед ним стояла незабываемая картина: на фоне заката вырисовываются чёрные силуэты - один, два... пять... девять... А сани только-только начали набирать скорость, и чудится: вот-вот эти твари догонят, и на сей раз не будут цацкаться - попросту воткнут клинки.       ...от злости. Это что, великий маг? Полубожественная сущность? Радагаст напоминал ему Толдфира, такой же тяпа-растяпа, с бардаком на рабочем столе и в голове. Вдобавок, абсолютно бесшабашный. Вместо приличной мантии - бурые лохмотья, на голове - нелепый махалай. И в довершение всех бед - наркоман. Только что бурый маг затянулся чем-то из трубки, выпустил колечко дыма, а эльф, на свою беду, принюхался, и его таак повело...       "В общем так", - решил для себя альтмер, - "оторвёмся от этой чёрной пакости, я с саней слезу, и дальше... один? Ну и пусть один. Лишь бы не с этим чудом в перьях!"       "По одёжке, значит, судим", - вздохнул Айвендил*****, прочитав мысли странного эльфа. - "Ну и куда ты пойдёшь один, со своим проклятием? А сколько ещё народу пострадает от него? Ехал бы со мной уж до конца - довёз бы я тебя до Лихолесья и там подучил, как справляться со своей непредсказуемой силой. Но... вольному воля. Держать тебя я не имею никакого морального права. Я тебе не мамка, а ты мне не сынок, чтоб за юбку держаться. Может, ещё передумаешь к утру"...       Вещее чутьё, однако, подсказывало магу: не передумает. Успеть бы хотя бы элементарное втемяшить в эту иномирную голову...