Кано первый, Кано второй

- Ложись! - крикнул Анкано, увлекая Маглора вниз, к полу. Тот ещё ничего не сообразил, но тело его, как и инстинкты, сработали безукоризненно.       Над ними с грохотом пронеслись копыта Балрога, Маглор мог бы поклясться, что одно из них наступило ему на волосы. А ведь могло и на голову! А потом чудовище со странным звуком влетело в пасть чёрному дракону и заткнуло его на манер пробки. Тот поперхнулся криком... - А теперь ходу отсюда! - скомандовал Анкано, и они поползли, как два червяка, прочь из страшной комнаты. А выбравшись за дверь, в полном бессилии прислонились к стене. За их спинами грохотало, слышался рёв, вой, потом что-то зашипело... Эльфам показалось, что ударили разом тысячи молний в одно место, издав соответствующей силы гром, они с опозданием зажали уши... Но когда решились отнять ладони, то единственным громким звуком было биение их сердец.       И пурпурный свет из ужасной комнаты больше не бил. - Что это было? - прыгающим голосом спросил Макалаурэ, чувствуя, как его бьёт крупная дрожь позднего ужаса. - Дракон лопнул? - Да, и Балрога заодно уничтожил, так сказать, помножил на ноль, - нервно хихикнул талморец. - Давай осторожненько заглянем туда...       ...Комната была пуста. Абсолютно. И бела, как снег. Только разбитые в крошку стены, поломанные колонны да изуродованное окно напоминали о случившемся. А в окне был знакомый пейзаж с буйством растительности и парадом солнц.       Только пурпурного солнышка там не было. И куда-то делись самые тёмные и зловещие растения. - Как ты думаешь, я был прав, что выход из замка существует? - сказал Маглор. - Прав, - согласился Анкано. - Мы побороли свой страх, и этим погасили багровое солнце. Стало быть, решили одну из загадок. Но будь начеку, друг мой - впереди ещё несколько... - Что с тобой? - спросил феаноринг. - Ты столь бледен, что сквозь тебя можно было бы увидеть рассвет, будь мы на свободе. Это при твоей-то коже! И в движениях как-то скован. Ты ранен? - Да. И не только. Я обессилен до дна души. Случилось так, что путь, начатый вместе с Гэндальфом, то есть Митрандиром, я вынужден был продолжить в компании его брата, Радагаста... - Айвендила? - Да, кажется, это его второе имя. Он приехал за нами на повозке, в которую вместо коней запряг кроликов, и спас от Чёрных Всадников. К тому времени я успел поколдовать, в результате получилась страшная нелепица, хотя и действенная, а я лишился сил. К тому же благодаря моей магии медведь научился летать и врезался в Назгула... - Что? - собеседник явно не верил своим ушам. - Он свалился в болото, я наколдовал на него "пёрышко", а вышла левитация, и получился не медведь, а маленькая грязная тучка... Я что-то смешное сказал? - Ах-ха-ха... Картину представил!!! Счас... Ой! Счас... Всё. - нолдо утёр выступившие слёзы. - Да уж, смех смехом, а вышло очень нехорошо. Он хоть выжил, твой беорнинг? - Выжил, моими молитвами и радагастовыми зельями. Под конец пути уже бодренький был, жаль, что я этого не увидел... - А что случилось?! - не на шутку испугался Маглор. - В общем, мы попали в заварушку... Радагаст немножко научил меня местным магическим правилам, и я наколдовал ядовитый туман, чтобы спасти следопытов от орков... Ну, Радагаст их ещё назвал дунэдайн, - пояснил он в ответ на недоумённый взгляд феаноринга. - Ну и вот, а так как я не до конца восстановился после летающего оборотня, то выпал в осадок почти мгновенно, и пролежал без сознания почти неделю. И пока я лежал, выжившие орки настигли нас. Прежде чем их перебили следопыты и эльфы, их вожак вскочил на повозку и воткнул в моё бездыханное тело меч! - Ох... - Да не волнуйся так, я жив. Правда, моё обучение на этом закончилось, я теперь еду в Имладрис, в гости к тамошнему правителю... - Элронду? - Ага. А что? - Да ничего, просто это мой приёмный сын. Скажи ему, что я жив и со мной всё в порядке... - Скажу, только придётся сказать ему, что ты в... - Ладно, скажи правду. А то ещё начнёт меня искать... - Ну, из плохого то, что везут меня с завязанными глазами и запрещают говорить. - За что?! - Ну, им сказали о моём проклятии, а моё лёгкое, хоть и зарастает, вопреки всем ожиданиям, но болит зверски, я не то, что говорить, даже дышать не могу. Эти ваши орки... Я думал, наши орки дикари и свиньи, а они вполне цивилизованные и благородные создания, если сравнивать с вашими... Что ты так потемнел? - Орки, - медленно произнёс коротенькое слово Макалаурэ. - Орки и тёмные эльфы. В моём мире это воплощения зла. В твоём - всего лишь представители других рас... Я ошибся, и это едва не стоило жизни одной и погубило другого... - А ну, - подобрался Анкано, - рассказывай... - Так что тебя сильнее убивает? То что ты подружился с тёмной эльфийкой и горюешь по орку... или то, что... - Анкано не договорил. - И то и другое, - вздохнул Маглор. - Тёмный эльф, который спас мир. Орк, сражавшийся со мной плечом к плечу и вообще оказавшийся неплохим парнем. С этим орком у меня было ощущение, что за моей спиной ещё один эдайн, хотя, по сути, орки - это искорёженные эльфы. Но меня подвели иллюзии и предубеждения. Тёмные эльфы в Арде служили Морготу, а орки... орки были просто кровожадными жестокими тварями. Настолько, что мы забыли о том, что когда-то это были наши братья, пойманные Морготом и подвергнутые жестоким пыткам, искажающим тело и душу... Или мы, или они - так было в Эндорэ*, в Белерианде и прочих землях. Но этот орк мог стать моим другом, как стала Мэрит. А я... побоялся доверить ему спину. И вот - недоглядел. Он умер у меня прямо на руках. А если бы я был рядом...       Анкано остановился, невольно притормаживая и Маглора. Задумчиво посмотрел на печального друга. Это надо же, пережить такой диссонанс, не дай Ану никому! Потом заговорил: - Кажется, мы подобрались вплотную к следующей проблеме. Но прежде чем говорить о ней, я раскрою кое-какие секреты. С тёмными эльфами, сиречь данмерами, всё ясно - они прокляты, и в этом корень их бед и причина мерзкого характера большинства представителей этой расы. Мэрит скорее исключение - по слухам, её вырастили норды, и эта их простодырость пошла ей на пользу. Что же касаемо орков... то они и у нас искажённые эльфы. Впрочем, они и по сей день считаются эльфами, мерами, просто... ну... грубыми. И примитивными, если на то пошло. Но - эльфами. А исказила их, как ни странно, богиня или бог, которую даже не считают злой. Это Даэдрический Принц Интриг, Боэтия. - Принц или принцесса? - уточнил эльф. - А Ситис его знает, эту... этого... это существо. Кем захочет, тем и бывает. Оно крайне нестабильно, и, в отличие от большинства Принцев, сохраняющих определённую форму и даже пол, - например, бесформенный Хермеус Мора считается самцом! - этот Принц именно непонятное оно, которое иногда он или она. Правда, выглядит всегда человекообразно, но это единственный плюс. Так вот, о чём я?.. - Об орках... - Так вот, решил как-то альдмерский рыцарь Тринимак показать Боэтии где раки зимуют. Тот как раз кимеров увёл, в компании ещё пары божеств, и собственную религию имени всей этой троицы им сочинил.. А правоверных альдмеров и Ауриэля, то есть Акатоша, это взбесило... Ну так вот, шёл-шёл Тринимак с войском да напоролся на прекрасную деву. Та его попросила водичку донести, а то тяжко, он возьми и согласись. А то не дева была, - понизил Анкано голос, - а Боэтия. И стоило Тринимаку расслабиться, подойти к ней слишком близко, она его гам! И съела. И тут же родила Малаката... - Что? - переспросил Макалаурэ. - Родила?!       Даже такому поэту и романтику было очевидно, что после поедания кого или чего-либо существо не рожает, а совершает принципиально иное действие. И не сразу, а время спустя. Хотя перед рождением времени проходит куда больше. - Родила, - твёрдо произнёс талморец, хотя подозревал то же самое, что и Маглор. - А Малакат - это и был Тринимак, только искажённый. Изменилась даже его магия, к тому же усилилась. В общем, он стал Даэдра. Принцем Даэдра. А его воины стали орками, приняв облик, схожий с обликом предводителя - зелёный, клыкастый, квадратный и с пятачком вместо носа. С тех пор орки и сам Малакат ненавидят Боэтию и всячески пытаются ей насолить... - Ну и история, - сказал феаноринг и передёрнул плечами. - Жуть! Бедный Тринимак. И бедные орки! - Да уж. Бедные. Претерпеть такое издевательство... Ладно. Шуточки в сторону. Поговорим серьёзно. Мы, как ты верно сказал, пали жертвами иллюзий и предубеждений. Твои предубеждения и мои иллюзии сыграли с нами жестокую шутку. Я не сразу разглядел за внешностью Радагаста мага уровня Псиджика. Даже выше! А когда разглядел, стало поздно. Я так и не обрёл к нему уважения, и предпочёл действовать самостоятельно, даже не догадавшись попросить его... хотя бы силой поделиться. И за это поплатился здоровьем. Мало того, я остался без учителя. Увы, но от этих магов зависит слишком многое, чтобы тащить на себе дурака из другого мира. И самое обидное, я до сих пор плохо представляю, откуда исходит опасность. Последняя фраза Радагаста, которую я запомнил - "Учись видеть сквозь маски"... - А я послушал не своё сердце, а свои предубеждения, забыв о том, что Нирн - не Арда, и что он живёт по иным правилам. Придётся как-то избавляться от стереотипов, а в моём возрасте это тяжело. Иначе я принесу гибель ещё многим и многим. Или не окажусь рядом тогда, когда это необходимо... - Маглор вздохнул. - Знаешь что? Мне не дают покоя слова Хирсина, о том, что нами играется Лоркхан. Не знаю, что это такое, но сущность, как мне кажется, посильнее какой-то Боэтии... - Об этом надо подумать, хотя маловероятно, - поскрёб подбородок Анкано. - Так... Мы в тупике, но впереди - дверь. Рискнём? - Рискнём, только заходить не будем. Заглянем, и всё. - А если это и есть путь к выходу? - ехидно улыбнулся альтмер. - Ну тогда давай, ты зайдёшь, а я тебя выдерну, если что. - столь же иронично хмыкнул менестрель.       Так они и сделали. Только выдернуть Анкано нолдорский принц не успел. Его затащило следом... - Ты готов к поединку? - К какому поединку? - спросил Маглор, удивляясь: куда скампы унесли Анкано, ведь только за руку держал, и что это за странное помещение, похожее на тюремную камеру, только оформленную, как нормальное жильё: ковры, хрустальная ваза с фруктами и вино на столике красного дерева, в полу маленький очаг наподобие тех, что в домах у нордов... - Это - Арена, - ответил высокий медноволосый мужчина, чей облик вызывал у Макалаурэ смутные воспоминания... Вот только о чём? Маэдросом он точно не был - его глаза светились чистым золотом. - Это Арена, и существа на ней сражаются. И раз ты пришёл сюда, значит, тебе бросили вызов. - Кто бросил мне вызов? - спросил нолдо. - Его имя ты вспомнишь, когда встанешь супротив него, - несколько высокопарно, но проникновенно ответил рыжий. Голос его обволакивал, как патока. - Он слуга Чёрного Врага и носит его цвета: чёрный и золотой. Зло и власть. Он вызвал тебя, чтобы помешать тебе вернуться домой. - Как я могу победить его? - поневоле вырвалось у Маглора. - Я дарую тебе сии доспехи. В них ты сразишься со злом, и будешь не узнан, а значит не побеждён, - узкая бледная длань указала на манекен. На нём красовались доспехи сероватого металла с алым рисунком дракона на груди. Пластинчатая юбка, узорные налокотники и наголенники, нагрудник, почти повторяющий очертания торса, шлем с шишаком и бармицей, красноватая кожа подклада и алый плащ...       Маглор хотел что-то сказать, но лишь покачал головой. Не похож был доспех на артефакт, защищающий от зла.       А рыжий секундант его добил: - А так же советую сменить причёску, дабы стать совсем неузнаваемым. Подстриженные волосы у тебя завьются, зрительно округлят лицо и скрадут твой облик перворождённого. Ах да, забыл представиться. Зови меня Май.       Похожие чувства испытал и Анкано, когда обнаружил свою руку пустой.       Женщина, златокожая, в золотом платье, с искусно подобранным нежным макияжем, на чьём лице словно была надета кукольно-прекрасная маска, загадочно мерцала своими золотыми очами. Её жемчужно-золотые губы насмешливо кривились. - Ну что ж, Анкано, добро пожаловать на Арену, - сказала она. - Я Эльвен, твой секундант.       В отличие от Маглора, Анкано сразу узнал помещение. Правда, впервые увидел его таким уютным. Впрочем, почему бы нет? Доводилось ему бывать на Аренах. И как зрителю, и как дуэлянту. - И что я тут делаю? - ироничным тоном спросил он. - Тебе бросили вызов, эмиссар, - ответила золотая леди. - Это сделал легат Имперского Легиона. Они всё ещё надеются сохранить свою империю, не понимая, что её труп уже разложился... - К делу, леди... Эльвен, - холодно прервал её Анкано, пытаясь сообразить: какую роль играет эта леди в Талморе и почему её имя отзывается в нём тревожным и тихим звоном на грани слышимости. - Тебе придётся убить имперца, - спокойным и деловым тоном ответила та. - В противном случае он убьёт не только тебя, но и честь Талмора. Всплывёт то, что не должно всплывать. И это будет крах не только Талмора, но и всего Альдмерского Доминиона. - Что ж, я готов, - в Анкано заговорил патриот. Алинор так глубоко увяз в делишках Талмора и так повязал себя с политикой Доминиона, что гибель того и другого уничтожит и его заодно, возможно, без права восстановления. - Тогда надень эту форму. Доспехи тебе не нужны, как маг, ты способен наколдовать себе любую защиту. Это платье - всего лишь форма и символ Талмора...       Произнеся всё это, леди Эльвен погладила знакомый чёрный с золотом плащ. Только воротника-стойки на нём не было. А был капюшон. - А капюшон зачем? - хмыкнул альтмер. - Отродясь на нашей форме не было капюшона. И фасон какой-то не такой... - Он напялил плащ, осмотрел себя и перепоясал чёрный с золотом балахон ремнём. Зачем-то надел капюшон и подошёл к зеркалу. - Я в нём смахиваю на Маннимарко, - сказал он. - Это для пущего устрашающего эффекта, - улыбнулась золотая леди. - К тому же облегающий покрой талморского одеяния слишком жёсток и сковывает движения. Твой противник очень опасен...       Арена была бы белой, если бы не медное сияние солнца. Опять единственного солнца. И оттого белый камень и песок казались оранжевыми, а лица зрителей бронзовыми. И сами зрители отчего-то выглядели искусно сделанными куклами.       Такими же искусственными, неживыми смотрелись растения по краям Арены, которыми, очевидно, попытались разбавить её мертвенность. Они были такими аккуратными, правильными, даже цветы на них сидели симметрично и в нужных местах.       Может, бумажные?" - подумал Анкано, но тут ветер донёс до него тяжёлый, сладкий и дурманящий аромат. - "Нет, живые. Скамп, лучше бы они были из бумаги"...       И тут он узрел противника. Эльвен не соврала - это был имперский легат в красных доспехах. Шлем он нёс в руке, и его лицо обрамляли чёрные кудри, типичные для имперца из Коловии. Он был молод и красив, а так же чудовищно самоуверен. Лицо, правда, было длинновато. Не иначе, эльф-полукровка. Тем хуже для него! - Сходитесь! - прозвучала команда, и талморец, медленно шагая к черте, одновременно начал формировать файербол.       Медный свет был настолько тяжёлым, настолько чужим, что Маглор чувствовал себя комариком в капле янтаря. Странно, что вообще ногами шевелил. Но шевелил, ибо команда уже прозвучала.       Ему "повезло" - именно рядом с ним стояла кадка с особо пахучими цветами, их запах казался утончённому эльфу грубым, как орочий кулак. Оттого голова тоже была тяжёлой, сонной, как будто в неё залили сиропа.       Но внешний вид соперника заставил его взбодриться. Даже - содрогнуться. Перед ним был чёрный колдун! В такие плащи рядился, по слухам, Саурон, называя себя Тар-Майроном. И некоторые его последователи-Морэдайн переняли такой фасон и такую расцветку. Чёрное с золотом, просторное одеяние с капюшоном, бросающим на лицо глубокую тень! А Назгулы, принимая свою самую сильную форму, имитировали этот облик, как будто вспоминая, что носили в прошлом, будучи живыми людьми! - Умри, морготов прихвостень, - сказал Макалаурэ, натягивая тетиву, и в этот момент колдун встряхнул головой, пытаясь убрать капюшон с глаз, чтобы не мешал, и Маглор увидел его лицо. - Как ты мог, - прошептал он. И произнёс громче: - Как ты мог, Анкано?       Анкано вздрогнул - он узнал этот голос. Стриженый под горшок, разодетый в имперскую форму, перед ним стоял Маглор! - Почему ты с Империей?! - крикнул он.       И ни тот, ни другой не успели дать ответа. В Анкано уже летела стрела, а в Маглора - файербол.