***
До суда Чжуна остается две недели. Обстановка в квартире семьи Мин ничем не отличается от того кошмара, который творится внутри Юнги. Ши Хек нервный, раздраженный, и к нему вообще не подойти. Он сильно переживает, и есть почему. Чхве после неудачного ужина с Юнги озверел. После того, как прокурор пришел в себя в ресторанчике и узнал, что там произошло, пока он был в отключке, сильно испугался. Появление там Намджуна уже само по себе не сулило ничего хорошего. Но вот уже прошло десять дней, и Ким с прокурором не связывался. Он не звонил Чхве, распоряжений не давал, и все это развязало ему руки. Прокурор думает, что, засадив Чжуна за решетку, притом на долгий срок, он, наоборот, услужит Намджуну. Теперь Чхве открыто заявляет адвокату бывшего президента о двадцати годах и категорически отказывается принимать, или даже по телефону общаться с Ши Хеком. Вся эта заварушка вокруг дела отца и та борьба, которая идет внутри Юнги, окончательно добивают омегу. Мин усиленно ищет работу, но его отказываются брать даже уборщиком. Он попробовал и это, когда стал подозревать, что постоянные отказы, которыми его сопровождают все потенциальные работодатели — неспроста. Юнги ведь и так не метит на какие-то высокие должности, он трезво понимает, что с его образованием можно рассчитывать только на должность кого-то в обслуживающем персонале. Но его даже не зовут на собеседования. Мин разослал резюме во все кофейни и ресторанчики города, но с ним даже говорить не хотят. Тогда омега стал подозревать, что здесь постарался один упертый альфа, который всегда выполняет свои угрозы. Именно поэтому, чтобы проверить свои подозрения, Юнги стал искать работу хоть дворника и окончательно понял, что работу ему в этом городе никто не даст. Самодурство Намджуна бесит. Денег на жизнь пока хватало, и, вообще, острой необходимости в работе не было, но Мин хотел хоть как-то помогать семье, и потом, сидеть весь день в четырех стенах — угнетает. Как назло, у Чонгука началась течка, и вот уже почти неделя, как у Юнги нет возможности увидеться хотя бы с другом. Чем больше времени омега проводит наедине с собой, тем больше он думает. И эти думы не радуют. Мин все время крутит в голове, как заезженную пластинку, последний разговор с Намджуном. Уже прошло столько дней, а его слова, взгляды, прикосновения — ничто не забывается. За все эти дни от альфы ничего не слышно, и его нигде не видно. Юнги пытается его забыть. Каждый божий день он начинает с установки: не думать об альфе, и каждую следующую секунду он сам нарушает свой приказ себе — раз за разом. Забыть Намджуна кажется чем-то нереальным. Он будто живет внутри и не собирается съезжать, и это доводит омегу до бессонных ночей, потери аппетита и полного отсутствия желания жить. Хочется заснуть и проснуться в другой реальности, где не будет всего того прошлого, того груза, давящего на плечи омеги, и Юнги познакомится с ним случайно где-то в кофейне. Они будут встречаться, полюбят друг друга и будут вместе создавать семью. Но другой реальности не существует. Не для Юнги точно. Сегодня Мин возвращается еще с пяти неудачных собеседований, где трое «работодателей» его даже на порог не пустили. Омега проходит в спальню и валится лицом на неразобранную постель. Мин отмахивается от вопросов папы и продолжает пытаться не дышать. Ему кажется, что если долго продержаться, то можно уже, наконец-то, заснуть вечным сном. Но самоубиться омеге не дает противная трель мобильного. Юнги аж подпрыгивает на постели, увидев на экране номер друга. Течка закончилась, и, наконец-то, Чонгук вылезает из-под Техена и приглашает Юнги встретиться вечером и напиться. Чон настаивает на походе в Pacifico, утверждает, что Намджун забрал Техена с собой в другой город. «Самое то, что мне сейчас нужно, да и в Pacifico я сто лет не был», — думает Мин и сразу соглашается. Юнги решает ставить эксперименты с дыханием в другой раз и в уже приподнятом настроении идет в душ.***
Течка застала Чонгука абсолютно не готовым. Омега ходил по магазинам, точнее поехал за одной конкретной кожаной курткой, которую заприметил на витрине одного магазина еще пару дней назад. Куртка была полностью во вкусе Юнги, и Чонгук решил сделать другу небольшой подарок. Еще на кассе, оплачивая покупку, Чон почувствовал, что ему нехорошо, но внимание не обратил. Уже сев за руль своей машины и чуть ли не согнувшись пополам на сиденье от резкой тянущей боли, Чон понял, что у него началась течка. Омега завел мотор и сразу набрал Техена. Была середина дня, и в это время альфа обычно или с Намджуном, или выполняет его же задания. Но не в этот раз. Чонгук сильно удивился, застав альфу дома. Техен торопился, обещал зайти вечером и говорил, что ему надо одеться, и он опаздывает на встречу с покупателями. Альфа не дал Чонгуку даже рот открыть и повесил трубку. Живот невыносимо тянет, спазмы не отпускают, и омега чувствует, как мокнут его любимые дизайнерские джинсы. Чонгук что есть силы давит на газ и решает поехать к альфе, поставить его перед фактом. Последнюю течку Чон провел в одиночестве. Еще раз, особенно учитывая, что у него уже есть свой альфа, он этого один не переживет, и плевать на все дела и встречи Техена. Припарковавшись перед элитной новостройкой, на последнем этаже которой находится квартира альфы, Чонгук кое-как выползает из авто и идет к подъезду. Омега замечает гелендваген Кима у тротуара и в душе радуется, что успел. Чонгук сам удивляется своей самовольности, что вот так, без предупреждения, явился в дом своего альфы, хотя до этого ни разу у него не был. Но терпеть больше нет сил. Эмоциональный фон скачет. То Чонгуку хочется упасть прямо на асфальт и разрыдаться, то хочется сделать рывок и, добежав до квартиры Техена, повиснуть на его шее. Чонгук весь как оголенный нерв. Он проходит в лифт, нажимает кнопку «17» и прислоняется к стене, как к опоре. Колени почти не держат, омега судорожно комкает свою футболку, пытается медленно и глубоко дышать, чтобы унять спазмы, сжимающие внутренности. Чонгук чутко реагирует на все запахи в лифте, но один выделяется четче, и это его любимый запах кофе. Чон чувствует, как волна возбуждения накрывает с головой, желание вытягивает в струнку сосуды, омега мысленно торопит лифт в нетерпении оказаться в любимых объятиях. Чонгук выходит из лифта и застывает прямо перед его дверцами. На последнем этаже находится только одна квартира — это квартира Техена, и дверь в нее распахнута. Но не это смущает Чонгука. Смущает другое: на этаже, кроме запаха кофе, отчетливо чувствуется и второй запах — запах лайма, больше всего присущий омегам. Чонгук на ватных ногах подходит к двери и только убеждается в подозрениях. Запах идет из квартиры Техена. Чон стоит на пороге не в силах сделать еще один шаг и прислушивается к голосам, доносящимся изнутри. Он отчетливо слышит, как Техен говорит кому-то достать его рубашку. Слышит звук тупого удара, словно что-то тяжелое упало на пол, и следующий за этим звонкий и незнакомый смех. Чонгук запрещает себе дышать. Он не хочет чувствовать этот чужой и раздражающий его запах. Его бесит, что его любимый запах кофе оскверняет незнакомый и уже ненавистный запах лайма. Техен не может ему изменить. Это не может быть правдой. Только не Техен. Он болеет Чонгуком ровно настолько же, насколько и омега им. Чонгуку кажется, что земля уходит из-под ног, будто вся эта высотка сейчас осядет пылью и погребет его под собой. Мысли путаются, омега прислоняется к стене не в силах устоять на ногах под тяжестью только что осознанной реальности. Техен выходит в коридор в одних брюках и на ходу застегивает на руке часы, когда замечает стоящего на пороге Чонгука. Альфа несколько секунд удивленно смотрит на омегу и пытается понять, почему Чонгук пришел, и почему у него такой потерянный вид. Чон ничего не говорит, резко поворачивается к двери и выбегает на площадку. Лифт все еще на этаже, так что омега, несмотря на ноющую боль в животе, залетает в кабинку и нажимает кнопку первого этажа. Техен окликает омегу и выбегает за ним, но дверцы лифта уже закрываются и уносят Чона вниз. Техен чувствует, он отчетливо чувствует забивающийся в легкие тягучий запах шоколада. Альфа с шумом втягивает воздух, смакует его пару секунд на языке и бежит обратно в квартиру. С трудом натягивает на себя рубашку, а второй рукой набирает Намджуна. — Сегодня без меня. И завтра тоже, и вообще, всю эту неделю меня не будет, — говорит Техен другу, уже спускаясь вниз на лифте. — Техен, жду тебя в офисе через пятнадцать минут. У нас важная встреча, и единственная причина, по которой ты можешь не явиться — это если ты умер. А ты вроде жив, так что дуй в офис, немедленно! — Намджун зол. — У моего омеги течка, — обрывает его Техен. — Понятно, — уже спокойно говорит Намджун и отключается. Техен бежит к гелендвагену и подряд набирает Чонгука: омега не отвечает. Альфа отшвыривает мобильник на пассажирское сиденье и заводит автомобиль. Техен проебался. Он это четко знает. Его омега течет, он приехал к нему и застал его в доме с другим омегой. Эта мысль бьет куда-то в солнечное сплетение и не дает сделать вдох. Хочется поскорее догнать Чонгука и все ему объяснить, рассказать, что это недоразумение, и Чонгук все не так понял. Хотя говорить и объясняться сейчас — хочется меньше всего. Хочется зажать омегу в своих объятиях и нанюхаться этим умопомрачительным запахом, заставляющим кипеть кровь в венах. Техен не может проебать и эту течку омеги. Тогда давно он отвез парня домой и уехал, а потом, пока Чонгук мучился в своей спальне в одиночестве, Техен горел изнутри синим пламенем. Второй раз этому случиться он не позволит. Чонгук — его омега, и течку он проведет с ним. Техен застает машину Чона перед его домом и, даже не блокируя свою, бежит наверх. Чонгук не помнит, как он доехал до дома, он вообще удивлен, что ни во что и ни в кого не въехал. Весь отрезок пути омега провел как в тумане. Он видел, что Техен ему названивает, но говорить с альфой нет ни сил, ни желания. Хочется добежать до дома, запереться в ванной и наглотаться подавителей. С одной стороны, желание давит на мозг, заставляет его игнорировать все мысли и сконцентрироваться на своем изнывающем теле, с другой стороны, мысль об измене не затирается на задворках сознания, не исчезает. Выворачивает нутро, и хочется скулить от обиды. Чонгук заходит в квартиру, скидывает с себя куртку и идет в ванную. Омега запирается, но под душ не становится: как есть, в одежде, сползает на холодный кафельный пол, прихватив с полки нужные таблетки. Уже дома, в своей крепости, он дает волю чувствам. Глотает одну за другой таблетки и плачет. Сдерживаться не выходит от слова «совсем». Зудящая и ноющая боль уходит на второй план, уступая свое место обиде, заглатывающей все существо, и четкому ощущению, что его предали. Техен — его чудовище и только его. Никто не может протянуть к нему руку, а если и протянет, альфа должен бы сам отрубить эту руку. Этот альфа принадлежит Чонгуку, и омега всегда был в этом уверен, так почему же сейчас ревность накрывает с головой и отравляет кровь. Чонгук слышит стуки во входную дверь, слышит голос Техена, требующего открыть, а потом слышит выстрелы. Жмурится, прикладывает ладони к ушам, лишь бы не слышать этот любимый-ненавистный голос. Но это не спасает. Чонгук чувствует запах, он пробирается сквозь дверь и заполняет маленькое помещение. Чон приказывает себе не дышать, ибо это невыносимая пытка. Хочется впустить Техена, хочется прижаться к любимому телу, почувствовать его так близко, как только можно, но в то же время хочется исцарапать лицо предателя, высосать из него кровь и заставить его почувствовать хоть толику той боли, которую чувствует омега. Техен подходит к двери, прислоняется к ней лбом и просит открыть. Альфе тяжело держать себя в руках, осознание того, что за дверью сидит его омега, и он течет, срывает все тормоза, стирает грань между «нельзя» и «можно». Зверь внутри рычит, бьется об грудную клетку, хочет омегу. Техен скребется об дверь и снова просит: — Малыш, умоляю, открой, я долго не выдержу, твой запах сводит меня с ума. Я не хочу стрелять, я могу задеть тебя. Пожалуйста, открой. Омега упивается одним только голосом альфы. Этот хрипловатый голос вспарывает кожу и обнажает нервы, но Чонгук держится, с места не двигается. — Нет, — обиженно говорит омега. — Я думал, ты любишь шоколад, а не лайм. — Не будь ребенком! Я жить не могу без шоколада! — злится альфа. — Я люблю тебя и только тебя. Я всегда буду любить только тебя и твой запах, умоляю, не глупи, — говорит Техен и машинально оглядывается в поисках хоть чего-нибудь, чем можно выломать дверь. — Ненавижу, — слышит альфа пропитанный болью голос. Техену и вправду тяжело, не только от течного омеги за стеной, а еще от того, что Чонгук мог подумать, что альфа ему изменяет. Альфа не понимает, как вообще Чон мог додуматься до этого. Этот омега вошел в жизнь Техена, как минутное развлечение, а превратился в ее смысл. Чонгук именно тот, о ком Техен не забывает даже на секунду. Тот, с чьим именем на губах он идет на очередное задание Намджуна. Тот, ради безопасности и благополучия которого альфа готов на все. Чонгук и есть весь смысл существования Техена. А сейчас Ким сделал ему больно. Пусть неосознанно, и пусть это просто недопонимание. Его омега страдает, и эта мысль кромсает альфу изнутри. Причинить боль Чону — последнее, что бы захотел сделать в этой жизни Ким. — Тот омега приехал раньше, чем было обговорено, — пытается объясниться альфа. — Он брат того, кто убирает мою квартиру: тот бета заболел, и омега его заменяет пару дней. Просто я не успел выйти до его приезда, вот и все. Я ненавижу цитрусовые, — договаривает Ким и все-таки выбивает дверь плечом. Чонгук сидит на полу и испуганно смотрит на альфу, который одной рукой придерживает висящую на петле дверь, а потом прислоняет ее к стене. — Теперь ты точно переедешь ко мне — я разнес твою квартиру, — усмехается альфа, сгребает Чонгука в объятия и выносит из ванной. Чонгук ему верит. Верит каждому слову Техена. Если он говорит, что ненавидит цитрусовые, то так оно и есть. У Чона даже поругать себя за скоропостижные выводы нет больше сил. Он льнет к сильному телу и послушно кладет голову на грудь альфы, пока тот, с омегой на руках, идет в спальню. Техен кладет парня на постель и придавливает к ней своим телом. Альфа лихорадочно покрывает поцелуями лицо омеги, больно кусает его подбородок, не в силах контролировать острое желание и зверя внутри. Параллельно Техен стягивает с Чонгука одежду. Тело омеги будто горит, он абсолютно голый под одетым альфой, и ему жарко. Чонгуку кажется, что по его венам течет не кровь, а раскаленная лава. Каждый вдох обжигает легкие, и омеге нужно срочно потушить этот пожар. Он сам тянется к пуговицам на рубашке кусающего, целующего, лижущего его Техена, и пока альфа занят его губами и шеей, омега лихорадочно расстегивает его рубашку. Кое-как стаскивает ее с Кима и тянется к его брюкам. Техен отбирает руки омеги и сам за пару секунд избавляется от оставшейся одежды. Чонгук прижимается к альфе, ближе притягивает его к себе, ерзает в нетерпении и призывно трется. Техен и сам еле держится. Боится причинить омеге боль, не рассчитать свои силы. Чонгук такой притягательный, горячий и податливый, что альфа уже рычит в нетерпении. Запах омеги забился в поры, его голое, плавящееся в руках тело и эти пошлые стоны окончательно отметают в сторону всю осторожность и терпение. Техен переворачивает уже поскуливающего от невыносимого желания омегу на живот, приподнимает его за бедра и, приставив головку, врывается в истекающего смазкой парня. Пошлые, хлюпающие звуки заполняют квартиру. Техен, придерживая омегу за ягодицы, буквально натягивает его на себя, заставляя Чонгука все громче и громче стонать. Он резко насаживает омегу на себя до упора, выходит до конца и повторяет. Чонгук подмахивает, сам насаживается и нарочно зажимает альфу в себе. Техен нагибается, больно кусает Чона в плечо и, не прекращая двигаться в нем, покрывает поцелуями-укусами лопатки парня. В Чонгуке умопомрачительно хорошо. Омега комкает в руках простынь, заглушает крики-стоны подушкой и умоляет альфу не останавливаться. Техен и не думает. Альфа трахает размашисто, со всей силой вдалбливается в жаждущее его тело под собой. Техен соединяет руки омеги на его спине и все сильнее тянет его на себя, заставляя насаживаться максимально глубоко. Чонгук кончает первым и, не в силах двинуться, так и лежит на постели и поскуливает от резких толчков альфы. Техен толкается глубоко и чувствует, как набухает узел. Чонгук тоже чувствует и сразу начинает дергаться под альфой, пытается даже перевернуться, но альфа с силой вжимает его за поясницу в постель и не дает прервать сцепку. — Какого черта, Ким Техен?! — хрипит под ним Чонгук. — Давно мечтал это сделать, а нервы ты мне сегодня достаточно потрепал. Теперь это официально моя задница, — Техен шлепает омегу по ягодице и ложится на бок, прижимая к себе Чонгука. Чонгук бы еще повозмущался, но страсть затуманивает мозг. Все чувства и ощущения омеги концентрируются там, внизу. Все остальное моментально теряет актуальность. От Техена внутри крышесносно. Кожа омеги слишком чувствительна, от каждого прикосновения альфы Чон буквально вздрагивает. Техен проводит языком по своим укусам и Чонгук ведется на его действия. Омега сильнее прижимается спиной к груди альфы, до хруста в позвонках выгибается, открывает ему доступ к своей шее. От такой близости и вседозволенности у Техена перед глазами все краски смешиваются. Он ногтями впивается в нежную кожу омеги, сильнее тянет его на себя и вслушивается в бешеный стук чужого-своего сердца. К концу течки Чонгук еле передвигает ногами и заметно теряет в весе, учитывая, что питается он только «любовью». Техен не насыщается, даже когда Чон уже чувствует, что больше не может, альфа не останавливается. Он не выпускает омегу из постели ни на секунду, они просыпаются в объятиях друг друга и засыпают так же. Чонгук окончательно убеждается в том, что Техен — его воздух. Он и так всегда знал, что любит его, но эти несколько дней, проведенные с альфой, еще больше убедили омегу. Раньше Техен приходил по вечерам и иногда оставался до утра, и Чонгук думал, что так нормально, так можно жить, но сейчас, сидя на постели и наблюдая за собирающимся уезжать альфой, Чонгуку грустно. Он не хочет отпускать Техена, не хочет опять сидеть и ждать, когда альфа навестит его. От Техена свое плохое настроение скрыть не удается. — В чем дело, малыш? — альфа подходит к изножью кровати и смотрит на омегу. — Ни в чем, — пытается улыбнуться Чонгук. — Просто люблю за тобой наблюдать. — Меня, возможно, не будет пару дней, надо с Намджуном уехать, держи телефон при себе. Никаких глупостей. И знаю, что все равно не сделаешь, но ты можешь, пока я не в городе, не видеться с Юнги? — спрашивает альфа и вызывает недовольство у Чонгука. — Обойдешься, — дуется Чон. — Он же магнит для проблем. Я не знаю, как Намджун его терпит, — альфа берет с пола портмоне и ищет мобильник. — Я бы его уже похоронил, притом голову отдельно от тела. Техен не успевает договорить, как получает подушкой в лицо. — Он мой друг! — возмущается омега. — Знаю, — смеется альфа и, подойдя к кровати, подтаскивает омегу за лодыжку к себе. — Ты у нас в дружбе верен, — усмехается Ким и целует Чона. Стоит Техену выйти за дверь, как Чонгук набирает Юнги.***
Юнги хочет напиться. Алкоголь хоть на время затуманил бы разум, стер бы ту грань между реальным и выдуманным и, вообще, позволил бы ни о чем не думать. Pacifiсo — отличное место, чтобы реализовать эту идею. Бармены клуба не жалеют алкоголя в коктейлях, обстановка в заведении более чем приятная, и самое главное — лучший друг и собутыльник на этот вечер тоже будет рядом. Хотя нет, самое главное, что Ким Намджуна нет в столице. Юнги его не видит и не слышит, но одно осознание, что они находятся в одном городе, и боязнь, что они могут столкнуться в любой момент, портит настроение омеге. Но сегодня все будет по-другому: сегодня Юнги вернет того омегу, которого когда-то похоронил Намджун. Мин надевает свои любимые кожаные брюки и выбирает свою самую любимую, растянутую, покрытую дырами по задумке дизайнера, черную футболку с очень глубоким вырезом. Вырез глубок настолько, что полностью обнажает ключицы и частично грудь парня. Юнги сильно подкрашивает глаза и, бросив папе, чтобы его не ждали, идет на выход. Чонгук уже внизу и, судя по огоньку в его глазах, тоже готов отрываться. Омеги приезжают в Pacifiсo уже к одиннадцати и сразу проходят за забронированный Чонгуком столик. Хорошо, что они его заранее забронировали, так как — учитывая, что конец недели — клуб кишит посетителями. Юнги начинает вечер со своего любимого лонг-айленда, и уже после первого бокала омеге кажется, что жить не совсем и плохо. Омеги много шутят, даже пару раз выходят на танцпол, и если Чонгук после третьего бокала коктейля решает остановиться, то Юнги все заказывает и заказывает. Мин поставил себе цель напиться, и он ее почти добился. Уже второй час ночи, когда официант подносит к столику омег бутылку дорогого вина. Чонгук пытается отказаться от подарка, но Юнги не позволяет. Он принимает бутылку и взглядом ищет того, кто оказал такой знак внимания. Альфа сидит за соседним столиком в компании друзей и, поймав взгляд Мина, открыто ему улыбается. Юнги улыбается в ответ, и уже в следующую минуту щедрый незнакомец идет к ним. — Плохая идея, — Чон нервно оглядывается по сторонам и ерзает на кресле. — Расслабься, — пьяно тянет Юнги. — Твоего в городе нет, получай удовольствие. — Зато у него везде глаза, и вообще, я хотел просто отдохнуть, а не заводить новые знакомства, — бурчит Чонгук. Альфа, спросив разрешение, опускается на диванчик рядом с Юнги. Мин двигается ближе к парню, мило о чем-то с ним щебечет и громко смеется. Чонгук не слышит диалога этих двоих из-за громкой музыки и просто смотрит на дно своего бокала. Позже, когда Чон возвращается из туалета, то Юнги уже на коленях альфы и подставляет ему шею для поцелуев. Чонгук пару секунд сам не верит в то, что видит, потом резко хватает друга за руку и тащит в сторону коридора. — Какого черта ты творишь? — Чон пытается перекричать музыку. — То же самое я могу спросить у тебя, — зло отвечает Юнги. — Я пришел развлечься, а ты занудничаешь! — Это плохо закончится. Давай поедем домой. Тебе ведь это все не надо, — уже просит младший. — Откуда тебе знать, что мне надо! — Юнги тяжело стоять на ногах, не то что разговаривать. Кажется, он даже побил собственный рекорд и перепил. — Я хотел напиться и напился, а сейчас я хочу секса. Ты можешь остаться тут и дальше попивать водичку, я пошел. Юнги резко разворачивается, грубо задевает плечом проходящего мимо незнакомого омегу и, пошатываясь, идет обратно к столику. Чонгук понуро следует за ним. Минут через десять альфа предлагает продолжить вечеринку у него и, встав, тянет за собой Мина. Чонгук от приглашения отказывается, и парочка удаляется. Чон зовет официанта и просит счет. Пока Чонгук ждет счет, он замечает, как мимо него проходят пара людей, которых он видел в охране Техена. Сердце Чонгука пропускает удар, когда в следующую секунду он замечает Техена, идущего в его сторону, и альфа не один. Он еще издалека улыбается омеге, подходит и, поцеловав его, плюхается на диван рядом. Намджун садится в кресло напротив и достает сигару. Два столика по бокам от них сразу освобождают, и их занимают телохранители альф. — Ты же только уехал, — стараясь не выдавать свой испуг, говорит Чон альфе. — Мы с полпути вернулись. Встречу перенесли, там накладки вышли. Ты не говорил, что собираешься в клуб, — притворно злится Техен. Намджун заказывает себе виски и косится на столик омег, заваленный бокалами. — Где он? — вдруг спрашивает Намджун у Чонгука. Чон бледнеет. Даже Техен замечает, как натянут его омега. — Он раньше ушел, — говорит первое, что приходит на ум, Чонгук. Техен хмурится, не понимая, почему его омега сидит в клубе один, если уж Юнги ушел домой. — Эти лонг-айленды его, он всегда пьет этот коктейль, — Намджун указывает взглядом на пустые и один полупустой бокал на столе. — А «Вдова Клико» не в его вкусе, да и не в твоем тоже. Вам кто-то послал бутылку, и почему-то мне кажется, что этот кто-то сейчас с Юнги, — ледяным тоном говорит Ким, и тело омеги покрывается холодным потом. — Я не буду ничего тебе говорить, и вообще, он тебе ничего не должен! — срывается Чонгук. — Он может делать, что хочет, и с кем хочет, — Техен в удивлении смотрит на своего омегу. Чон сам в шоке от себя. Сорваться и так грубо говорить с главой самого крупного наркокартеля города не входило в планы омеги. Более того, он сидит и, прикусив язык, думает, что если Намджун захочет его за такое наказать, то даже Техен тут не спасет. — Где он? — спокойно повторяет Намджун. — Уехал, — отвечает Чонгук и встает. — Я хочу домой, — говорит он Техену и протягивает ему руку. Альфа подает омеге руку и резко тянет его на себя, заставляя того сесть на свои колени. — Скажи, где он, — шепчет Техен в ухо Чону. — Пока не поздно. Пожалуйста. — Он уехал с тем альфой минут десять назад. Куда — я не знаю, — говорит Чонгук, смотря в глаза Намджуну. Альфа встает и, не сказав ни слова, идет к выходу. Большая часть охраны следует за ним. — Как же меня достали их недоотношения, — бурчит куда-то в шею омеге Техен. — Если он сделает ему больно — я убью его, — заявляет Чонгук. — Не сделает, — усмехается Техен. — Можешь не сомневаться. Охрана Намджуна узнает внизу, с кем вышел Юнги, и что за автомобиль у того альфы.***
Юнги не врал Чонгуку, когда сказал, что хочет секса. Дело не только в том, что сейчас вместо крови у Юнги по венам течет алкоголь, и совсем не в том, что хочется просто развлечься. Нет. Скорее хочется забыться. Чужие руки на его теле и чужие губы, вполне возможно, смогут унять эту ноющую и тупую боль в груди. Смогут помочь забыться, хоть на мгновение. И кажется, это работает. Альфа, которого зовут Бен, одной рукой крутит руль, второй во всю шарит под футболкой полулежащего на сиденье Юнги. Мин сам тянется за лаской, чуть ли не виснет на альфе и громко смеется, когда тот еле успевает увернуться от того, чтобы наехать на бордюр. Вдруг Бен отвлекается от Юнги и начинает нервно поглядывать в зеркало заднего вида. Юнги замечает резкую перемену в настроении альфы и спрашивает, в чем дело. — Кажется, у нас хвост, — говорит альфа. — Или у тебя паранойя, — хмыкает Мин и кусает альфу в шею. — Черт! Говорю же, это за нами. Что за джип, и чего он мне моргает?! — Бен сильнее сжимает руль, но скорость не сбрасывает. Юнги поворачивается назад и вправду видит несущийся за ними внедорожник. «Какого черта? Его же нет в городе! Но это точно его люди», — думает Мин. — Дави на газ. Уйди от него. Ты ведь парень рисковый, а я люблю таких. Если оторвешься, ты не пожалеешь, обещаю, — Юнги сильно сжимает сквозь брюки член альфы и смотрит так, что не оставляет выбора. Бен резко уходит влево и что есть силы давит на газ. Внедорожник явно не ожидает такой прыти и заметно отстает. Омега даже в ладошки хлопает и еще больше раззадоривает вошедшего во вкус альфу. Только радость длится не долго. Прямо перед автомобилем Бена, откуда ни возьмись, вылетает Бентли, и альфа еле успевает нажать на тормоза. Оставив за собой гору пыли и испортив воздух запахом жженой резины, авто останавливается. В следующую секунду позади него тормозит внедорожник. — Мы в ловушке, — хмыкает Юнги и откидывается на сиденье. — Нихуя себе! Я знаю этот Бентли! Отец убьет меня! Какого черта я послушался тебя! — кричит Бен и хватается руками за голову. Из Бентли никто не выходит. Зато Мин слышит звук хлопнувшей двери внедорожника. Через минуту в стекло рядом с водителем стучат, и Бен спускает его. — Возникло недоразумение, вы меня спутали с кем-то, — пытается оправдаться альфа, но его перебивают. — Привет, малыш, — бросает бритоголовый громила Мину. — Привет, Кайл, — лучезарно улыбается ему Юнги. — Вышел из машины! — уже грозно приказывает Кайл альфе, и тот выползает из авто. — Я ни в чем не виноват, я ничего не сделал, — лихорадочно повторяет Бен. — Тебе кто права дал? Ты мне ребенка чуть не угробил! — смеется Кайл и ведет Бена к внедорожнику. Юнги впивается взглядом в Бентли, но с места не двигается, так и сидит в автомобиле. Достает из кармана сигарету и прикуривает. Звуки со стороны внедорожника утихают, и наступает абсолютная, давящая на нервы тишина. Но ненадолго. Дверь Бентли со стороны водителя открывается, и Мин видит вышедшего из автомобиля и идущего к нему Намджуна. Альфа останавливается перед автомобилем, несколько секунд говорит по мобильному, а потом убирает его в карман. — Выйди, — слышит Юнги грозный, пропитанный злостью голос. «Ну вот, — думает омега. — Приехали». Юнги цепляет на себя самую блядскую из своих улыбок и медленно выходит из машины. Подходит к Намджуну, выбрасывает окурок и прислоняется к капоту. Самому на ногах стоять сил нет, все-таки надо было меньше пить. — Ты знаешь, ты обломщик. Ты просто король в этом деле, — заплетающимся языком говорит Мин и смотрит глаза в глаза. — Ты, я смотрю, блядствовать начал. Что, решил вернуться к истокам? — зло усмехается альфа. — Я, в отличие от тебя, умею развлекаться, и развлекался, пока ты все не испортил, — Юнги не удерживается от соблазна и обводит пальцем рисунок на руке Намджуна. Поднимается выше к закатанным рукавам рубашки и медленно спускается снова к запястью. — Ты ведь вообще меня не слушаешься. Более того, ты считаешь, что это игра. Так вот позволь тебя разочаровать — я не играю. И сегодня ты перешел все границы, — альфа сбрасывает руку Юнги и продолжает смотреть так, что Юнги кажется, что он начинает трезветь от одного взгляда. — Я просто хотел секса, очень, — игриво тянет Юнги, демонстративно облизывает губы и одним взглядом раздевает Намджуна. — Ничего противозаконного. Верни мне моего альфу, и я все забуду. Намджун приближается вплотную, заставляя омегу вжаться в капот, и нависает сверху. — Ты даже не представляешь, как мне тяжело удержаться от соблазна свернуть эту очаровательную шею, — Ким обхватывает пальцами горло омеги и резко притягивает его к себе. — Ты, сученыш, только и делаешь, что провоцируешь меня. Но достаточно. Альфа прижимает к себе за бедра омегу, просовывает руку в его брюки и сильно сжимает ягодицы. Намджун ухмыляется, заметив, как омега начинает сам поддаваться и тереться об него. — Мне «повезло», что я запал на самую блядскую задницу в этом городе. Но ничего, я сделаю из тебя послушного и покладистого, даже если придется для этого посадить тебя в клетку, — хрипло говорит Ким и легонько кусает Юнги за нижнюю губу. — Накажешь меня? — Юнги и сам чувствует, что его заносит, но остановиться не может. Намджун так близок, так ахуенно пахнет, и вообще, Юнги пьян, и он хочет этого альфу. До дрожи в коленях, до сводящей от желания челюсти хочет, и он готов лечь под него прямо здесь, прямо на капоте чужой машины. Альфа видит, как горят желанием глаза Юнги, и кожей осязает исходящий от омеги жар. Намджун сам еле держится, не хочет превращаться в зверя, точнее выпускать его, ибо монстр убивается, хочет больно отшлепать омегу за то, что гуляет, а потом выебать. Блядская футболка только раздражает, чуть ли не перекрывает все планы. Этот мальчишка перешел все границы, сделал то, чего альфа бы никому с рук не спустил, но Намджун бездействует. Он бы за такое любому шею свернул. Но только не этому. Мин Юнги слишком глубоко сидит и слишком крепко держит в руках контроль над альфой. — Накажу, — усмехается Ким. — Но не так, как тебе хотелось бы, — добавляет он и отходит. Через секунду Юнги слышит вой полицейской сирены, и перед ними останавливается полицейская машина. Мин в недоумении смотрит то на идущих к нему офицеров, то на альфу. — Не понимаю… Что за… — Юнги не дает договорить полицейский, принявшийся зачитывать ему его права. — Это какое-то недоразумение, — искренне возмущается омега, но не сопротивляется полиции, когда они, повернув его лицом к капоту, обыскивают. Полицейский с триумфальным видом достает из кармана Юнги маленький пакетик с белым порошком и машет им перед глазами вмиг протрезвевшего омеги. — Это не мое, — чуть ли не плача, говорит Юнги и оборачивается за помощью к Намджуну. Альфа смотрит с издевкой, поправляет рукав рубашки и идет к своей машине. И Мин все понимает. — Вы обвиняетесь в хулиганстве, нарушении порядка и незаконном хранении наркотиков, — говорит полицейский и защелкивает на руках шокированного омеги наручники. Схватив так ничего и не понимающего парня под локоть, офицер подталкивает его к машине. Намджун, не отрывая взгляда от растерянного парня, докуривает сигарету, отбрасывает окурок и открывает дверь Бентли. — Ненавижу тебя, Ким Намджун! — успевает услышать альфа до того, как закрывает дверь автомобиля. Ким только усмехается и заводит машину.