Наши ножи

*** Черная дыра. Будто из недр вырвался замурованный в подземельях демон, сокрушив каменную твердыню могучими лапами. Все, что пало, давно покинуло этот некогда святой клочок земли. Годные в строительство камни растащили бедняки и солдаты для укрепления стен. Прекрасные витражи, измельченные до маленьких стекляшек, стали игрушкой беспризорных детей, украшением подзаборных шлюх. Стекшийся в лепешки металл так же нашел себе новых хозяев, а больше ничего и не осталось. Нынче на месте Септы сажей чернели обугленные руины, отмыть которые не могли ни дождь, ни время. Смешавшаяся с прахом сажа намертво въелась в камень, и поговаривали, что из бездны порой доносится запах сожженного мяса. Огромная зияющая дыра — все, что осталось от многочисленных лордов, леди и великого собора. — Я прихожу сюда каждый раз, когда бываю в столице, — с сипом прозвучал голос пожилой женщины. Около облаченной в черное фигуры, возвышавшейся над мрачной ямой, суетились слуги, раскладывая розы. От солнца блестели капли на бутонах, таких живых и свежих, преображая уродливый камень в прекрасный цветник, достойный королевы. С годами ее лицо еще больше покрылось морщинами. С шеи поползли темные пятна, вызванные солнцем, и пытавшаяся сохранить остатки былой красоты женщина все больше скрывалась от светила под многослойной вуалью. Излучавшие мудрость глаза впали, искря ненавистью к врагу, которого давно не было в живых. При ходьбе она грузно покачивалась. Траура леди Тирелл так и не сняла, и, кутаясь в черное, гордо несла на своей голове невидимый венец из розовых шипов. — Все, что от нее осталось. — Задрожала в руке нарисованная на измятом клочке роза. — Каждый раз я приказываю срезать лучшие цветы Хайгардена и уложить их сюда. Их растаскивают нищие, и этот зловонный, грязный город хоть на мгновение становится достойным ее. — Маргери не заслужила такой смерти. Лишь сейчас Санса увидела тот мрак, что поглотил ее подругу, и воображение рисовало ей ужасные картины того, что было бы с ней, доберись до нее Серсея. И ведь Мизинец очень старался угодить первой королеве семи королевств, устроив леди Старк ловушку. Если бы не Рамси, леди Ланнистер от нее ничего не оставила бы, подумалось ей. — Что за ужасное место?! Она не заслужила такого конца, не заслужила такого слизняка-мужа. Король — громкое название жалкого мальчишки, игравшегося с котятами! Я повидала не одну королеву, и поверьте, мое милое дитя, она превзошла бы их всех вместе взятых. От края пропасти старушка отошла и, беря Сансу под руку, повела ее мимо благоухавших цветов. — Я слышала, вы потеряли и сына, и внука на этом же месте. Примите мои соболезнования, леди Оленна. — Увольте. Сколько соболезнований принесено, а во рту слаще не стало, и не станет, — фыркнула женщина. Леди Тирелл обернулась, вздохнув. — Вы даже себе представить не можете, сколько чаяний, сколько надежд, сколько ожиданий было связано с моей внучкой. Лорас не был и вполовину столь одарен и умен как она. — Никак не могла примириться она с болью утраты, но сожаления в голосе Санса не слышала. Лишь злобу. — Вот — могила, в которой Серсея похоронила мое будущее. Проклятая Ланнистерша… Не проходит и дня, чтобы я о ней не вспомнила. — Поморщив нос, Оленна махнула рукой, отогнав муху от лица. Женщины медленно спускались по лестнице. Королеву шипов ожидали слуги и носилки, а ниже стояли болтоновские солдаты. Их прибавилось. Теперь среди них появилась фигура Эндрю Кирша, нашедшего свою госпожу с остатками отряда лорда Болтона. С его слов, живого Рамси упекли в подземелья. Что было дальше не знал сам десница, что уж говорить про посеревшего от потери Дрю, неустанно посыпавшего голову пеплом. Они ведь пытались отбиться… — Ваши знамена нынче не столь изящны, — заговорила Оленна, прерывая мысли Чёрной леди. — Освежеванный человек. Какая мерзость! И все же куда занимательней невинных золотистых цветов. — Леди Тирелл подняла голову. — Вряд ли во всем Вестеросе существует что-то более отвратительное. — К сожалению. — Черные, как и у Таргариенов. Повсюду сплошная чернота, — вздохнула старушка. — Особенно в столице. Вы вовремя убежали отсюда, милая, спрятавшись за браком с бастардом. — Я не выбирала себе мужа. — Женщины редко имеют право выбора, а если и имеют, то редко выбирают себе достойных мужчин. В любом случае, нам приходится выживать, исходя из предложенных обстоятельств, — припомнила старуха несколько неудачных партий, виденных на своем веку. — Полагаю, отличие вашего нынешнего супруга от прежнего заключается не только в росте? — У каждого свои достоинства… Как и недостатки, — пропела Санса, обернувшись невинной учтивой пташкой, какой была некогда прежде, но леди Тирелл ее словно не услышала. С годами у нее сел слух, но она никогда не подавала виду, при необходимости меняя тему, а с леди Дредфорта, Хорнвуда и Последнего очага было о чем поговорить и, возможно, можно было о чем-то договориться. — Я знаю, почему вы приехали. Северных лордов привозят в столицу не так часто, и они тут же становятся причиной интересных слухов. — Леди Болтон промолчала, а Оленна вновь посмотрела на освежеванного страдальца. — Я слышала о том, что за человек ваш муж. И поверьте, я бы многое отдала за то, чтобы посмотреть на то, как он сдерет кожу с Серсеи Ланнистер. О! За подобное Санса Болтон и сама бы не пожалела никаких средств. В руки Рамси она передала бы не одного Ланнистера. Увы, желания ее были уже невыполнимы. Смерть нашла ее обидчиков раньше, но она злорадно вспомнила о Мизинце, не сумевшего избежать острого ножа безумного супруга. — Мертвых не вернуть… К сожалению, — опустила глаза Санса, сожалея, что вернуть к жизни не может не только врагов. Если бы ей предоставили шанс воскресить кого-нибудь, только одного, она бы воскресила Рикона. Ни отца, ни Робба, ни мать… Пускай, это было эгоистично, но тогда бы совесть не точила ее, словно червь весеннее деревце. — Прошлого не вернуть. — Остается думать о безрадостном настоящем ради светлого будущего, что уже маловероятно. Новая королева ни на миг не дает вздохнуть спокойно… И не только мне, видимо, — многозначительно посмотрела она на Сансу, но о том, что именно она имела в виду, девушка спросить не успела. — Бабушка, вам пора отдохнуть, — проговорила какая-то миловидная девчушка с миндалевидными глазами, пустыми, но очень красивыми. — Бабушка, вам пора отдохнуть! — перекривляла ее леди Оленна. — У розового куста осталось много бутонов, до которых Серсея могла только мечтать добраться. Вот, полюбуйтесь. Один из них. Красив, молод и глуп. И все… все они ждут, пока я умру. Санса промолчала. На мгновение леди Болтон показалось, что королева шипов и сама не прочь передать кому-нибудь свою корону, но, увы… подходящей головы для тернового венца пока не нашлось. — Я пробуду в столице до тех пор, пока наше величество не соизволит управиться с этими варварами на моих землях. Тсс, — цыкнула она языком. — До чего мы дожили при новой власти — лорды своим землям не хозяева. В казне шаром покати, а бездомные вопят «Да здравствует королева!». Посмотрим, как они ее спасут от недовольных лордов. С таким недовольством правление ее долгим не будет, помяните мое слово. И никакие драконы ей не помогут. — Видимо, пока ей достаточно дотракийцев. — Ненасытная саранча! — наконец-то они дошли до носилок. — Передавить ее не так сложно, но пока все терпеливо ждут, уповая на власть бесплодной королевы и очередного принца-бастарда. Правды не скрыть, — кололись шипы золотой розы. — В независимости от того, чем закончатся ваши дела в столице, я бы очень хотела увидеться с вами прежде, чем вы опять уедете на Север. — Разумеется, миледи. — Дредфорт… Был бы Лорас умнее, вы были бы сейчас в Хайгардене и растили бы моих правнуков, а не детей болтоновского отпрыска. — От нас мало что зависит. — О нет! — покачала головой пожилая женщина. — От нас зависит многое, но вот на это многое мы часто не решаемся. К чему эти замки, армии, деньги, если в итоге мы не можем защитить самое дорогое? Если бы я только могла что-то исправить, я бы силком вытащила Маргери из лап остриженной львицы, обрушив той на голову Красный замок, если понадобится, — прошипела леди Оленна напоследок. — За содеянное мы платим дорогую цену. Но за не содеянное мы платим порой еще больше. Ажурная дверца грозно хлопнула. Золотые носилки качнулись и оторвались от земли. Санса смотрела вслед, и понимала всю горькую правду, таившуюся в ее словах. Может, пока королевы не было в столице, можно было подкупить стражников, как когда-то это сделал Мизинец, устроив ее побег, и вытащить Рамси втихаря? Безумие! Их все равно найдут, да и она пока даже не была уверена, стоит ли ей бежать и от кого бежать-то. Рисковать так из-за бастарда своей головой и головами детей не имело смысла. Дело того не стоило. Для начала ей нужно было точно знать против кого она воюет, а знать об этом наверняка мог один человек. Санса с грустью посмотрела на розу, начинавшую увядать от безжалостно палившего солнца. Бедная отважная Маргери и ее непримиримая с утратой бабушка. Хорошо, что ее дети пока были в безопасности. *** Покачиваясь, краем хлопало драконье знамя. Солнце вышло из зенита, отбрасывая лучи между зубьями, но жара не спадала. Санса пряталась в тени, умоляя, чтобы на ее зов пришли. Стена. Та самая. Сюда ее однажды привел Джоффри, чтобы показать отрубленные головы, нанизанные на пики. Заставил смотреть. Какими чужими казались ей головы отца и септы Мордейн. Прекрасный принц вмиг обратился ужасным чудовищем, став самым жестоким разочарованием девичьих грез. Она ведь хотела тогда столкнуть его. Столкнуть с этого небольшого мостика, но ей помешали. День тот был таким же солнечным, но абсолютно безрадостным. Тогда она потеряла не только отца, но всю свою беззаботность, детство, счастье. В тот день кровью Недда Старка был подписан смертный приговор многим членам ее семьи, и стаю, оставшуюся без вожака, терзали, вырезая одного за одним. Повторения тому она более не допустит. Постарается, хотя… В столице Черная леди чувствовала себя куда менее решительной и уверенной, чем в родных пенатах, и начинала сомневаться в каждом своём поступке. Санса перевела дух. У нее едва закружилась голова. Миледи замутило от тяжелых воспоминаний, и она вновь посетовала на жару. — Не думал увидеть вас в подобном месте, леди Санса. — Девушка выпрямилась и обернулась. — Люди стараются не приходить в места, несущие за собой ворох неприятных воспоминаний. Паук опять прятал свои руки в широких рукавах, словно в складках щедро расшитой ткани хранились величайшие секреты. От жары лысина его покрылась испариной, да и шелковый костюм прилипал к телу от пота — пришедшее лето давало о себе знать не только северянам. Сощурившись, мужчина посмотрел туда же, куда смотрела и его собеседница, вспомнив о несчастной участи десницы Роберта Баратеона. От раздумий на его лбу заволновались морщины. — Одной стеной я тогда не ограничусь, милорд. — Да, — согласился с ней Варис, отступив в тень галереи. — Сколько ужасных вещей произошло тогда. Помнится, будучи молоденькой девушкой, вы храбро пережили все напасти, выпавшие на долю вашей семьи, — покачивал он головой в такт своим словам. — Страшное место… Странно видеть вас здесь. — Я давно не бегу от своих страхов, — громко заявила Санса. — Я с ними живу. — Печальный удел многих смертных, — внимательно посмотрел он на леди Болтон. — Вы хотели меня видеть? — Да. Я хотела просить вас… О помощи. Паук поджал нижнюю губу. Его позвали очень кстати. Варис и сам бы стал искать повода встретиться, а тут такая оказия. Когда б еще ему предоставилась столь прекрасная возможность изучить повзрослевшую дочь Хранителя Севера, и, будучи весь во внимании, он покорно склонил голову. — Я вас слушаю. — Вы многое знаете, лорд Варис. Ваши осведомители повсюду, и, полагаю, вы наверняка знаете то, что мне нужно. — Вы переоцениваете мои возможности, миледи, — улыбнулся он, поджав уголки губ. — Я — всего лишь скромный слуга короны… — В ту пору, когда я была пленницей Красного замка, — едва дала она ему договорить, — у короны было двое скромных самых осведомленных слуг — Петир Бейлиш и вы. — Видимо, о чем-то лорд Бейлиш все же осведомлен не был, раз сегодня его нет с нами. — Пропев свою фразу, мужчина смолк. Санса отвернулась, продолжая чувствовать на себе пристальный взгляд собеседника. Варису могло быть что-то известно, но она вновь утешила себя отсутствием доказательств. От предателя Бейлиша даже могилы-то не осталось, однако недооценивать Паука было неразумно. Леди Болтон сошла со ступенек и подняла голову. Мастер над шептунами изворотливым Петиром не был, но истинные мысли и мотивы тот скрывал еще лучше, прячась за личиной миловидного добряка. К тому же, над ним ее чары были не властны. — Печальная история. — Охотно верю, — сказал мужчина невзначай. — Слышал, Пересмешник сложил свои крылышки на Севере? — Да. «Сложились ли они сами или кто-то ему помог?» — прочитала на лице Вариса Санса, но Паук ничего не сказал, решив сохранить возможно известную тайну в секрете. Мизинца тот всегда опасался, подозревая в нем угрозу всему королевству. Его смерть была на руку всем, но поверить окончательно, что в погибели одного из опаснейших игроков в престолы была замешана нежная Санса Старк, Паук не мог. Слухи были уж слишком противоречивы, а безоговорочно верить слухам — дело далеко неблагодарное, не прислушиваться же к ним — глупое. — Вы знаете, почему арестовали моего мужа? — вновь заговорила с ним леди Болтон. Варис вздохнул, вновь отвернувшись к зловещей стене. Качнулись его широкие рукава, и он положил сложенные замком руки на нагретый борт галереи, глядя на тень, отбрасываемую знаменем Таргариенов. — Пташки пели мне, что ваш муж далеко не безгрешен, миледи, — посмотрел он в пропасть, в которую однажды мог упасть король Джоффри. — Причин для его ареста… предостаточно, и ими десница занимается лично и, поверьте, очень усердно, отложив в сторону дела государственной важности, — будто устыдил он ее. — Да. Я наслышана, что у государства достаточно проблем помимо моего мужа. — Не думаете же вы, что за его арестом стоит королева? — Об этом я хотела просить, — дошли они до цели их разговора. — Я… мало что знаю… — опустила Санса голову от неуверенности. Тирион Ланнистер, конечно, обещал ей помочь, но ей как никогда нужно было узнать, кто стоит за всем этим еще раньше. За последний день леди Болтон услышала слишком много, и теперь путалась в догадках, словно мушка, угодившая в чью-то паутину. — Хм. Да. — Стоявший на месте Варис оживился. Голос его вдруг стал жестче, и он двинулся на леди Болтон. — С этим не поспоришь. Вряд ли вы знаете, что Брандон Старк, увы, не очень хорошо справляется со своими обязанностями Хранителя Севера. Вряд ли вы знаете, что королева недовольна им. Вряд ли вы знаете, — повысил он голос, видя что Санса решилась его перебить, — что ваша сестра недавно гостила у лорда Штормового предела и пробыла там для юной леди неприлично долго. Вряд ли вы знаете, что при Джендри Баратеоне оставлен человек, помогающий бастарду с обязанностями лорда, и имя его Давос Сиворт. Более вашему младшему брату он не помощник. — Варис зашел ей за спину, и девушке пришлось обернуться. Санса Болтон нахмурилась. — Зачем… Зачем вы мне все это говорите? — Информация бывает очень ценной, и порой может стоить жизни… и власти. — Я не гонюсь за властью, — едва не фыркнула она, задрав голову. — Неужели? Леди Дредфорта, Хорнвуда и Последнего очага? — Нам пожаловали земли на определенных условиях, с которыми мы справились, — попыталась она поспорить со столь откровенными обвинениями, но Паук вдруг сменил гнев на милость и опять добродушно поджал нижнюю губу. — Не могу не согласиться, миледи. — Я всего лишь… — девушка пребывала в недоумении. С ней, кажется, играли, но, по сравнению с Варисом, игроком она была не очень опытным. Мужчина совершенно не казался опасным, и привыкшая защищаться от врагов Санса не понимала, чего от нее пытались добиться этой странной переменой в настроениях и словах. — Я хочу вернуть своего мужа. — С вашим предыдущим супругом вы не были столь решительны, — опять напомнил он ей о связи с Тирионом, и девушка недовольно раздула ноздри. — Вам хорошо известно, что нас поженили против моей воли. — Как и с лордом Болтоном, насколько мне известно, — медленно проговорил лорд Варис, и Санса долго смотрела ему в глаза, прежде чем ответить. Ему и вправду было многое известно, и сейчас он этого от нее не скрывал. — Ваши пташки слишком часто залетают в наши края, милорд. — По воле службы. Не обессудьте, — качнулся Паук. — Вам нечего бояться, миледи. Я — ваш друг. — Таких-то друзей она как раз и боялась. — Была одна птичка, лорд Варис. Она пела мне чудесные песенки о любви ко мне и к моей матери, а потом продала без раздумий. С тех пор в выборе друзей я очень избирательна. — Могу представить, о ком идет речь, — повел он головой. — Осторожность в выборе друзей достойна похвалы, и все же… О любви вам я не спою, ввиду определенных обстоятельств. — Санса волком смотрела на него, по-прежнему не доверяя. — Я вам не враг, леди Болтон. В доказательство этому, я скажу вам то, что знаю, но… Надеюсь, вы не откажете мне в небольшой услуге? — Какой? — медленно проговорила леди. — Когда придет время, вы хорошенько подумаете о том, что я сказал ранее. Санса не совсем понимала. Она ожидала какого-то подвоха. Просьба была слишком простой, но у нее не было времени на раздумья. Согласилась она очень быстро, и тут же задала интересовавший ее вопрос. — К этому причастен мой брат? — Ни один из двух, насколько мне известно. — Леди Болтон шумно выдохнула, почувствовав странное облегчение. Это был не Брандон и не Джон. — Хотя… после некоторых вскрывшихся обстоятельств, Джон теперь… — Между нами это мало что меняет, — уверенно сказала она, и на лбу Вариса опять появились волны морщин, свидетельствовавшие о довольстве от услышанного. — Приятно слышать. Да. Весть и вправду была благой. Санса почувствовала, как пала гора с плеч. Она закрыла лицо ладонями, и, пригладив медные волосы, вздохнула полной грудью. Расслабляться было рано. Если к аресту Рамси не были причастны Джон с Брандоном, то… — Тогда. Пребывание Грейджоев в столице… — Вы мыслите верно, — подтвердил он ее догадку. — Полагаю, ваш муж был необычайно жесток с лордом Пайка. — Но… Чего же он хочет?! — возмутилась миледи. О существовании Теона она просто не думала все эти годы, и сейчас была очень удивлена тому, что тот решился ворошить столь темное, неприятное им обоим прошлое. — Это было так давно, да и… На что он рассчитывает? — Закономерно полагать, что дом, предоставивший ее величеству флотилию, рассчитывает на определенную услугу, — нахмурился Паук. — К сожалению, это все, чем я могу помочь вам. Больше мне… пока не известно. Но… — Варис нагнул голову, исподлобья глядя на девушку, — внизу вас будет ждать человек. Он укажет вам, где искать лорда Грейджоя. — Я… Я очень благодарна. — Пока не за что. На том они и расстались. Забавное дитя, думал Варис, глядя вслед очаровательной рыжей головке, торопившейся за новыми сведениями. Повзрослела, окрепла. Санса Старк многое пережила, но ей, кажется, это пошло на пользу. Как знать, чего она могла бы добиться, дай ей власти немногим больше. В конце концов, она — дочь Неда Старка, выросшая при дворе. Варис спрятал руки, размышляя о своем. На благо короны Паук плел свою паутину, и, кажется, поймал в свои сети кого-то интересного. Мотивы его были невинны. Его задача — служить правительнице, а первые годы становления всегда тяжелы. Впрочем… приблизив к себе нужных преданных людей, можно значительно облегчить себе участь. Было бы желание — была бы возможность, а она как раз-таки была. *** Отсвечивая во влаге, вверх на полметра подлетел огонек. Он едва покачивался из стороны в сторону, кого-то подождал, и скоро к нему присоединился свет других факелов. В темноте послышались уверенные шаги, а еще звонкая нечастая капель, спрятавшаяся где-то в темноте. Чередование ударов прерывал храп дремавшего стража. Над ним кто-то навис, грубо стукнул по стулу, но толстый мужчина не сразу пришел в себя. — Мне нужен лорд Болтон. — Не велено, — попытался он снова уснуть, отвернувшись от света. — Что не велено? — Никого пускать… к нему не велено, — зычно зевнул потревоженный надзиратель. — Приказ десницы. Чертовщина! Он такого приказа точно не давал, но в деле Черного лорда не только это не давало Тириону покоя. — У десницы новый приказ — провести меня же к лорду Болтону. — Чем докажешь? — не желавший просыпаться стражник едва приоткрыл глаза. — Наверное, ростом с гору. Наконец-то осознав, кто перед ним, стражник вскочил с места, бубня извинения под нос. Толстяк взял фонарь, но тут же одернул руку, ухватившись за мочку уха — светильник нагрел ручку, и он обжегся. Солдаты, пришедшие с десницей, уже шли вглубь, и он, прихватив связку ключей, поторопился за ними. Тирион оглядывался по сторонам. Некогда он и сам был заключенным, и сейчас вспоминал о том времени очень неохотно. У него условия были все же получше. Не замечая, как ускоряет шаг, десница готовился к очень странной встрече, нервно оправляя загнувшийся воротник. Такого поворота своей судьбы он никак не ожидал. Сейчас он должен был увидеть ее мужа, но ведь по сути ее мужем был он сам. — Эй, ты! Бешеный… — прокричал страж, когда они дошли до нужной решетки, но ему никто не ответил. — Вы, кажется, забыли о подобающем обращении с лордом, — попытался осадить его лорд Ланнистер, но дородный мужик лишь махнул рукой. — Видели бы вы его! Лорд! Была б моя воля, я бы его на цепь посадил, а прежде отрезал бы поганый язык. Смотрите, — закатил он рукав. На пухлой ладони виднелся след чьих-то зубов. — Говорят, он сдирает кожу и отрезает члены во имя Неведомого. — А я слышал, что он их ест, — пробубнил Тирион. — Правда? — Нет, мой достопочтенный олух, не… Что-то громыхнуло по решетке, и пришедшие мужчины дернулись в сторону. Державший в руке факел карлик от неожиданности его едва не выронил. Стражник даже не дышал, отступив назад на два шага, хотя с этим дьяволом уже был знаком. С прутьев мужчины не сводили глаз. В темноте что-то зашевелилось. Через мгновение, словно в каком-то кошмаре, из мрака, царившего за решеткой, полезли белые молочные руки. Сжались и разжались содранные в кровь пальцы, и взъерошенный безумец, вышедший на свет, прижался к прутьям. Он медленно оглядел присутствовавших, будто был хозяином своей же темницы. Уставился на карлика, узнал и довольно усмехнулся. — Так-так-так… — шмыгнул посланник Неведомого носом, облизав оголившийся клык. — Кажется, у меня сегодня вели-и-икие гости…