Наши ножи

— Да, — согласилась Санса и мягко улыбнулась, глядя на языки пламени, лобызавшие аккуратно сложенные в камине поленницы. — Тогда ты еще не был наследным принцем. Оперший руки на колена, Джон случайно глотнул дыма и откинулся назад, заметив сгущавшуюся на улице тьму. За окном благоухали отцветавшие магнолии. Наступал вечер, неся долгожданную прохладу. Неуверенно сияя, под синим куполом зажигались первые звезды, хотя у самого горизонта небо пока еще розовело, и на розовой полосе пульсирующими точками мелькали летучие мыши. — Я был бастардом Сноу, лордом-командующим, лордом Старком. Даже королем Севера, а теперь… — почему-то погрустнел он, перечисляя все свои титулы. — Меня не покидает мысль, что для принца я немного староват, — усмехнулся Джон, припрятав ностальгию по прошлому, и, улыбнувшись еще больше, девушка с тоской посмотрела на него. Болтавшие о каких-то мелочах, они и не заметили, как стемнело. Слуги накрыли ужин, но им совершенно было не до еды. Убегая от возможно нежеланных тем, Джон рассказывал о королеве, драконах, о Миэррине, об Арье, о столице и о своей новой жизни, и Санса больше слушала, печально хмурясь от молчаливого беспокойства. Порой девушка забывалась, рассказывая о своих детях, особенно горюя об их проказах да неподобающем поведении, и тогда глаза у нее горели от счастья. Видевший это Джон поджимал губы. Все это время он очень за нее боялся. Не за Арью, и не за Брандона. Именно за нее. Леди Арья Старк могла с легкостью постоять за себя самостоятельно, а младший брат долгое время был окружен преданными людьми. Лишь Санса добровольно жила в логове ужасного чудовища, и он, каждый раз получая послания с крестом на сургуче, в витиеватых письменах боялся не разгадать ее руки. С той поры, когда в Винтерфелле Старков было всего двое, таких бесед ему очень не хватало. Сменившие знамена и семьи, сейчас они были близки как никогда, и лорда Таргариена не покидала мысль, что, разговаривая с ней, он отдыхал от всей своей драконьей сущности. Если она говорила, ее голос успокаивал, а если молчала, то молчала как-то очень хорошо, позволяя полностью проникнуться моментом тишины. Украдкой глянув на сестру, Джон нечаянно сравнил их с Дейнерис. Когда-то Санса могла стать королевой, и он был уверен, что она стала бы превосходной правительницей, но… в отличие от Бурерожденной, правительницей не единоличной, а при каком-нибудь короле. — Ты будешь хорошим королем, — опустив голову, сказала леди Болтон, и она вправду так думала. Джон был добр. Пожалуй, чересчур добр, но ведь жизнь учит жестокости самых мягкосердных. — Я иногда думаю… Зря отец не сказал матери про… — Про то, что я не его сын? — мужчина нахмурился. — Да. Она тогда любила бы тебя так же, как и нас. Иногда леди Старк и вправду так считала… Иногда. Это растить ребенка своего мужа от другой женщины Кейтлин Старк было тяжело, а знай она правду, все могло бы быть совсем иначе. Если бы хранитель Севера больше доверял своей жене, она бы не мучилась его возможным предательством, не обвиняла бы в этом и без того неповинного ребенка и растила Джона как своего сына. Иногда леди Болтон сомневалась… И гораздо чаще, чем иногда. Это было невозможно. Даже если бы Нед сказал что-то леди Кейтлин, от детей правду о том, что принесенный ребенок — незаконорожденный Таргариен, пришлось бы утаить, опасаясь, что об этом прознает помешанный на ненависти к драконам король. Для пятерых волчат Джон тогда бы все равно оставался чужим, не связанным с ними кровью лорда Эддарда, а так… Было лучше. Для всех. Санса Болтон тяжело вздохнула, лишний раз убедившись, что жизнь играет людьми как хочет. — Он для меня по-прежнему отец, — тихо проговорил Джон. От камина поднялся белый лютоволк. Ему стало жарко, и он перелег в более прохладное место, оказавшись у ног своего хозяина. — Нас встретили, — посмотрела на Призрака Санса, меняя тему. — И довольно далеко. — Иногда он убегает, — вздохнул милорд. — Его не бывает неделями, и я каждый раз жду, что он больше не вернется. Видимо, южный климат лютоволку не по нраву. Поведший ухом Призрак уложил голову на лапы. Сейчас как никогда он полностью оправдывал свое имя, став призраком Старковской жизни лорда Таргариена. Джон хотел оставить его в Винтерфелле. Это было справедливо, чтобы лютоволк остался там, где ему место, но хищник последовал за своим хозяином, изредка сбегая из Красного замка куда вздумается. Видели его и в Речных землях, и в Долине, но волк каждый раз возвращался. Принц его понимал — взрощенный на Севере он и сам сбежал бы куда-нибудь от этой жары, но, увы, мужчина в один момент стал пленником трона и своего громкого титула. — Не знаю, — стыдливо склонившись, Санса оправила рукав, пытаясь придумать, как бы ей мягко рассказать о своей проблеме. Как бы она хотела встретиться с братом при других обстоятельствах, а не сейчас, когда у нее горела земля под ногами. — Леди убили до того, как мы приехали в Королевскую Гавань, — упомянула она первого погибшего волчонка из помета. — Сколько всего произошло, — и с ним, и с ней. — Бальтазар… Он так вырос. — И Рогар. Они выросли как-то особенно быстро. Райнар, кажется, на них в этом плане не очень похож. Санса опять упомянула о своих детях. Его детях, детях человека, который убил их брата — безумца, издевавшегося над ней, и будущий король наяву увидел перед собой улыбающегося бастарда. Джон никогда не мог понять, почему настрадавшаяся от него она вернулась к мужу и родила ему детей. Он долго подозревал обман, скрытое влияние. Предполагал, что все произошло против воли сестры, и порой додумывался до самых ужасных мыслей о том, как Рамси Сноу удалось связать девушку по рукам и ногам. Санса никогда ведь ему не рассказывала о том, что было в Винтерфелле, а он и не просил, оберегая ее чувства. Будучи свидетелем того, что сделали дозорные с дочерьми Крастера, он сам воображал себе ужасные картины, полагая наверняка, что Рамси Болтон запугал ее постоянным насилием и угрозами, но… Так он думал до рождения второго сына сестры, а когда до него дошли вести о третьем ребенке Сансы, Джон просто отказывался принимать правду, подозревая даже какие-то чувства с ее стороны. — Я знаю, почему ты здесь, — дошли они до самой неприятной части разговора. — Из-за Теона и из-за… него, — выпрямилась девушка, нервно сжав пальцами ткань юбки. — Я бы никогда не подумала, что Теон решится на подобное. — Если бы не то, что он для тебя сделал… — сжал кулаки мужчина, вспоминая, из-за кого Рикону и Брандону пришлось бежать из родного дома. — Это, пожалуй, единственный поступок твоего мужа, который можно оправдать. — Не единственный, — имела в виду она то, что сотворилось с лордом Бейлишем, но Джон лишь вопросительно посмотрел на нее, и она виновато отвернулась. — Я никогда не понимал твоего решения… — помолчав да опустив взгляд, сказал он. — И вряд ли пойму. — Я… Тогда… — девушка подбирала слова. — Это тяжело объяснить… — А ты пыталась? — спросил он, и Санса закрыла глаза, чувствуя, как от тяжести невидимой ноши сгибаются ее плечи. Она долго молчала, вслушиваясь в мерный треск огня да стрекот цикад, доносившийся с улицы. — Я не знаю, что тебе сказать, — дрогнул ее голос. — Слишком много всего произошло… Поверь, так было нужно. — Для чего? Ты боялась, что тебя опять насильно выдадут замуж? Это я помню… — Не только… — Это… из-за Мизинца? Санса склонила голову, прячась в распущенных огненных волосах. Он ведь был не настолько глуп, чтобы не сопоставить письмо о смерти лорда Бейлиша с ее решением остаться в Дредфорте. До него доходили слухи об освежеванных Амберах, о странном происшествии под носом у Хорнвудов, а потом… В своем послании она называла Петира предателем, а в письме к лорду Ройсу чуть ли не героем. Они ведь хотели отомстить Мизинцу за измену отцу вместе, но девушка, видимо, решилась взвалить на себя столь тяжкий груз в одиночку, прибегнув к методу жесткому и жестокому. Санса. Санса. Санса. Она как всегда о чем-то недоговаривала, заставляя его обо всем додумываться самому. — Ты можешь меня считать предателем… — так и не сказала она правды, и он шумно выдохнул. — Я пойму… — Нет. И никогда не считал, — встал он с широкого стула, обитого бархатом. При упоминании о Черном лорде в нем всегда вспыхивало пламя самых яростных противоречий, но отворачиваться от сестры он никогда не собирался. — Брандон не должен был говорить тебе всего того. Мне жаль, что тогда меня не было рядом. Санса опять смотрела на огонь, теряясь в воспоминаниях. Как же она была счастлива, когда ей пришло то роковое письмо из Винтерфелла. Дрожа в девичьих руках, послание сообщало, что живым домой вернулся Брандон Старк, и практически сразу за ним ворон принес еще одну благую весть — ее младшая сестра также была жива и невредима. Побитые волчата собирались в единую волчью стаю, и Санса, насидевшаяся в Дредфорте, твердо решила повидаться с ними. Рамси был занят военными подготовками и, по его словам, очень занимательными переговорами с Амберами, раскусив прелесть жизни лорда Дредфорта. К его счастью и одновременной грусти, живот жены заметно округлился, и своими обычными способами уговоров супруга более воспользоваться не могла. Леди Болтон очень его просила отпустить ее. Убеждала, что вернется в самом скором времени, обещала, клялась собой и даже неродившимся пока еще ребенком, а когда он вновь и вновь ей отказывал, сквозь зубы чуть ли не проклинала его, жалея о том, что не скормила какого-то бастарда собакам. Рамси терпел, улыбаясь ей в глаза да твердя столь волшебное «нет». Мучения женушки забавляли его. Ее бросало из огня да в полымя. Она то люто ненавидела его, шипя гадюкой, то опять уговаривала, почти любовно заглядывая в глаза, готовая на все ради положительного ответа, однако ответ его был неизменен. До определенного момента. Милорд перехватил ворона из Винтерфелла. Дорогой ублюдок Джон писал, что в скором времени вынужден отправиться на юг на какие-то переговоры с Таргариенами, что путь не близкий, и что увидятся они теперь только по его возвращении. Он просил сестру помочь с делами на время его отсутствия и интересовался ее состоянием, отчасти раздражив бастарда какой-то ублюдской заботой о его леди. Вот тогда лорд Дредфорта решил сделать великий подарок своей супруге, ведь хороший муж должен делать подарки своей жене. Он отпускал ее на пять дней. Пяти дней для того, чтобы похлопать по спинкам Старковских спиногрызов было более чем достаточно, счел он, прося не благодарить за свою щедрость. Пять дней. Ни больше и ни меньше, и для того, чтобы не заскучать без нее, в замке он оставлял Клигана, обещая, что через пять дней тот и сам взмолится о ее скорейшем возвращении, если милорд к тому времени не найдет свою супругу у себя под боком. В сопровождение с ней он отправил около сорока человек, долженствовавших охранять ее и его будущего отпрыска, помимо Тартской гром-бабы, и, несмотря на угрозу Сандору, Санса чуть ли не на крыльях летела в родные края, вынужденно придерживая то коня, то живот. Расслабленная, опьяненная от беременности, с материнским восторгом девушка рассказывала Бриенне о том, что Брандон, наверное, очень вырос, и что она ничуть не удивится, если Арья будет одета не как леди. В Винтерфелле леди Болтон однако же никто не встретил, хотя она и высылала ворона. Ворота были открыты, и неловкие от неожиданности солдаты неуверенно приветствовали вернувшуюся леди Старк. Во дворе конюхи неохотно приняли лошадей, стараясь не смотреть ей в глаза. Там она столкнулась с мейстером Уолканом, который сказал ей о том, что Короля Севера в замке нет, а леди и лорд Старк немного заняты. Санса Болтон не уделила должного внимания его словам как и хмурости своей оглядывавшейся по сторонам рыцарши. Джона ей тоже хотелось увидеть, конечно, но приехала она сюда не только за этим, и девушка уверенно вошла в замок как к себе домой. В зале шла аудиенция лордов. За широким столом сидел острый от своей подростковости Брандон, вытянувшийся и повзрослевший, но Санса с легкостью узнала своего младшего брата. Рядом с ним хмурилась Арья. Опознав в рыжеволосой девушке леди Старк, крестьяне расступились, но милорды смолчали, нарочито перебивая ее попытки заговорить с ними. На нее не обращали внимания. Изредка волком на нее смотрела сестра, а Бран и вовсе будто бы не замечал, даже не поворачиваясь в ее сторону. Так Санса Старк-Болтон и стояла, оплеванная и ошарашенная столь холодным приемом, пока очередь не дошла и до нее, ввиду неоставшихся просителей. И что же хотела от них эта предательница? Как она смела осквернять своим присутствием их дом! Как смела она являться перед ними?! Санса была словно в тумане, не зная что сказать, а на нее словно из ведра полились обвинения во всех смертных грехах, и девушка лишь поджимала с досады губы. Арья хмурилась еще больше, пока говорила слова очень обидные и злые. Ведь это из-за нее убили какого-то Мику, о котором Санса ничего не помнила. Из-за нее сестре пришлось прогнать свою лютоволчицу, и она и слышать не хотела, что Леди вовсе была убита. Она стояла около Серсеи и Джоффри, когда отцу отрубили голову, и ничего не сделала! Уж она, Арья, убила бы, задушила, перегрызла бы глотку, если бы понадобилось, но сделала хоть что-то, а потом сбежала бы от проклятых Ланнистеров, а Санса? Санса стала женой противного карлика, но и этого ей показалось мало! Она стала женой какого-то бастарда, болтоновского бастарда, отпрыска Русе Болтона, повинного в смерти матери и брата! Санса пыталась оправдаться, слыша, как за спинами начинали перешептываться люди, ставшие свидетелями перебранки лордов Старков. Она никогда не была предательницей семьи. Она просто старалась выжить, как могла, и… Тогда заговорил Брандон. Он, как ему казалось, обличал сестру во лжи, говоря о вещах, о которых знать никак не мог, всколыхнув ворох воспоминаний о ее унижениях, пережитых от Рамси Болтона. Он обвинял ее в смерти младшего брата, говоря о том, что раз уж ей так хотелось остаться девкой какого-то бастарда, она спокойно могла бы спасти несчастного Рикона. Слыша, как шепчутся о поганых слухах за ее спиной, Санса молчала. Пусть катится к ублюдку, перед которым она научилась раздвигать ноги, сказал лорд Брандон Старк, во всеуслышание назвав сестру клейменной болтоновской шлюхой. В Винтерфелле ей не место, и он, услышав ее слабый протест, приказал схватить ее и громко повторил свой приказ, когда солдаты, неуверенно переглядываясь между собой, вынужденно двинулись в ее сторону. Кажется, Бриенна убила кого-то, но Санса ничего не видела, не слышала, не понимала. Ей скрутило живот, и будущая мать прижала руку, прикрывая очередное доказательство своего предательства, едва не упав на землю. За нее попытались вступиться случайно оказавшиеся лорды Долины и мейстер Уолкан, сказавший, что смерти никому не нужны в преддверии надвигавшейся беды, но его как прислужника Болтонов очень быстро заткнули. Закряхтели какие-то старики, умолявшие пощадить старшую дочь Неда Старка, о чем-то зашептала Арья, и лорд Старк отступил. Брандон бросал громкие обещания отомстить. Обещал, что преступления дома Болтонов безнаказанными не останутся, и что у него больше нет сестры, ведь Санса была не достойна зваться дочерью Эддарда и Кейтлин Старк! Он приказал выставить ее за порог. Еще раз леди Болтон окажется под сенью Винтерфелла, и он не пощадит ее! Вернулась миледи домой очень молчаливой. Рамси ее не расспрашивал, делая вид, что не замечает ее тихих всхлипов и слез. Пытаясь забыться, леди Болтон еще больше хлопотала по замку, о муже, более не вспоминая о семействе лютоволков, а ночью инстинктивно прижималась к нему, и супруг нарочито бережно накрывал ее одеялом. Теперь ближе него у нее никого не было, и бастард был этому безумно рад. — Джон… — девушка встала вслед за братом и подошла к нему, остановившись от нерешительности. — Ты наверняка знаешь, — уверенно говорила Санса, понимая, что больше никто ей не поможет, — ему грозит смерть. Я прошу… Я очень прошу… Помоги… — Помочь? Ты просишь помочь человеку, который убил нашего брата? Который сделал с тобой все… Ты забыла? — Нет… — виновато склонила она голову. — Я помню о Риконе, — нервно терла она пальцы. Предательские слезы защипали глаза, и Санса очень ругала себя за то, что не может быть сильной в такую минуту, а ведь должна была ради детей. — Поверь… Я… Помню, что он убил его. Я видела… Я… я… Помню о том, что он сделал со мной. Не забываю никогда. Ни на одно мгновение! — процедила она сквозь зубы, ощутив, как соскользнула по щеке слеза. — Он… Он — отец моих детей. Они ни в чем не виновны, Джон. Ты видел их — они еще маленькие… Я… Я не хочу, чтобы они пережили то, что было с нами. Я не хочу… Принц смотрел на сестру. Порой, разговаривая с Тирионом или Варисом он спрашивал про десницу Роберта Баратеона, про его последние дни в столице, и разговор так или иначе возвращался к младшим девочкам. Арья сбежала, и о ней лорд Ланнистер и Паук мало что могли рассказать, а вот о Сансе… Она ведь осталась тогда совсем одна, юной и совершенно незнающей жизни, и над ней как над дочерью предателя глумились. С ней рядом никого не было, а после она пережила издевательства еще более тяжкие. Он ведь говорил тогда с Брандоном и Арьей. Ему обо всем рассказали, и Король Севера очень ругал их, говоря о том, что сестра не заслужила столь горьких упреков. Санса сделала все, что могла, чтобы вернуть Винтерфелл Старкам. Это была ее заслуга и ее инициатива. Она спасла ему жизнь, и Джон Сноу, рассказывая, что жизнь у нее была нелегкой, слыша обвинения, защищал ее как мог. Спокойные слова единокровного брата отчасти подействовали. Арье было стыдно и без его упреков, и она спустя какое-то время писала в Дредфорт. Брандон оказался куда упрямей. Слушать брата он не хотел, сказав, что из-за предателей больше не пострадает ни один Старк, а Джон не решился настаивать. Может, лорды Севера и склонили свои головы в присяге Белому волку, но вот с возвращением законного лорда Старка в Винтерфелл позиции Короля Севера значительно пошатнулись. Больше Сансу некому было защитить. Он был самым старшим. Ответственность за нее лежала и на его плечах, и мужчина положил руку ей на щеку. — Он — монстр, — втянув воздух, сказала Санса, стараясь сдержаться. — Я лучше всех… знаю об этом, но… Даже монстр с кем-то может быть добр, а дети его любят. — Джон смотрел ей в глаза, пытаясь убрать налипшие от влаги волосы. — Я… я не прошу тебя вступаться за него. Он этого не заслуживает, но… — Ты слышишь себя? — она тихо кивнула головой. — Он мне нужен, — уверенно сказала Санса. — Он нужен моим детям. Он больше меня не обидит. И никогда не допустит, чтобы кто-то обидел моих детей. Мне большего не нужно. Мужчина подошел еще ближе, целуя девушку в лоб, и Санса прижалась к нему. Хоть на секунду, оказавшись в положении столь тяжелом, ей хотелось почувствовать себя защищенной, а Джон отчасти напоминал ей отца. Ей этого не хватало. Прижаться к Рамси она лишний раз себе не позволяла, напоминая о том, что он ничего подобного не заслуживает, да и не те у них были отношения, чтобы она искала у мужа подобной поддержки. — Я просто хочу знать, что ты в безопасности. Девушка смотрела ему в глаза, опасаясь увидеть в них отказ своей просьбе, но брат, видимо, опять сжалился над ней. Ах, если бы можно было отнять у Джона этой доброты и отдать хоть немного Черному лорду. Совсем чуть-чуть. — Джон… Обещай мне. Обещай, что не навредишь. Прошу тебя… — мужчина склонил голову, и их тени, брошенные огнем на стену, слились воедино. — Я никогда не сделаю того, что навредит тебе или твоим детям. Я обещаю. *** — Так ты был женат! — услышал наследный принц, входя в покои королевы. Ее величество успела отдохнуть с дороги, сменив наряд для полетов на более нежное платье. Белый шелк, украшенный на плечах и лифе ажурным серебристым кружевом, доходившим до самых кистей, ниспадал драпированными слоями на пол, а широкий кушак, щедро расшитый бисером и стеклярусом, подчеркивал красоту женской фигуры. Из-под многослойной юбки выглядывала аккуратная туфелька, украшенная серебряной нитью, и довольная своими победами Белая королева восьми королевств восседала во всей своей красе. За прямоугольным ореховым столом собрались лорд Ланнистер и Варис. Паук занял место во главе. Обычно к подобным собраниям присоединялись Миссандея и Серый Червь, но даже без них внегласное заседание Тайного малого совета, состоящего из персон особо приближенных к королеве, было в самом разгаре. — Дважды, смею заметить, — сказал лорд Тирион, склонив голову в приветствии Джону. — И, так как ни один из моих браков не увенчался успехом, могу смело заявить о том, что не создан для подобной жизни. — Тебя долго не было, — сказала матерь драконов в сторону племянника. — Я должен был поговорить с сестрой. — Мы как раз о ней и говорили, милорд, — облокотившись на спинку стула, проговорил Варис. — О ней и ее небольшой проблеме, связанной с лордами Железных островов. — Санса Болтон. Годы ее изменили, отнюдь не внешне. Она все так же прекрасна, как и в тот день, когда я обрадовал ее пренеприятнейшим известием, что мы станем мужем и женой. — Уж не жалеешь ли ты… — забавлялась королева подробностями жизни своего десницы. — Что не консумировал свой брак? За последние дни этот вопрос я слышу очень часто. — Значит, жалеешь… — Это была неплохая попытка примирить Старков и Ланнистеров, но… — приценивающе покачав головой, полумуж взмахнул рукой, –…совершенно невозможная после того, как ее отцу отрубили голову… у нее на глазах. — Ты не тронул ее только поэтому? — Нет, не только, — лорд Тирион поджал губы, сложив руки замком перед собой, и на удивление Дейнерис его веселый тон поубавился. — Ее выдали за меня насильно. Отец очень хотел удержать за собой права на Винтерфелл, а на тот момент она была единственным выжившим Старком. Это был брак по расчету с женихом пускай и обаятельным, но в ее глазах совершенно непривлекательным, — сказал он горькую правду, а потом добавил, понизив голос еще ниже. — До этого мой племянник издевался над ней как мог, и я… Не хотел мучить ее еще больше. — Ты был бы ей лучшим мужем, — не сдержавшись, холодно выговорил наследный принц, думая о болтоновском ублюдке, заставившего страдать Сансу Старк. — Полагаю, права лорда Болтона можно было бы оспорить… При большом желании. Вопросительно приподняв бровь, Дейнерис Таргариен выдала хорошее настроение, в котором пребывала после улаженной проблемы в Миэррине. Тирион Ланнистер был очень рад успехам своей королевы, однако, существовал целый ряд других дел, о которых он уже частично сообщил ее величеству. — Ну… Я не настолько злобный карлик, чтобы рушить счастливый брак Черных лордов. — Ты ничего не знаешь, — совершенно не разделял веселья беседы лорд Таргариен. — От счастливых браков не убегают. Если бы только видел ее тогда… Джон не договорил, вспомнив про обещание, данное сестре, и за столом на какое-то время воцарилась тишина. Королева была слегка удивлена обеспокоенностью своего единственного наследника, и лорд Ланнистер тяжело вздохнул. — Ты прав. Мне мало что известно об их совместной жизни. Но я видел их недавно вместе, — вспомнил он нечаянную встречу лордов Болтонов у себя в покоях. Тогда он был третьим лишним, и если в чувствах Сансы он еще мог засомневаться, то, как ему показалось, в тот вечер лорд Болтон выдал себя с головой. — Эти двое еще сами не поняли, любят друг друга или ненавидят, но между ними определенно что-то есть. От ненависти до любви… Джон смолчал. — Я слышал, за болтоновского бастарда ее выдали также не по ее воле, — сказал Варис, глядя на Дейнерис. Раз уж они были солидарны с десницей в определенном вопросе, касающемся леди Сансы, сходство королевы с Черной леди Дредфорта было им обоим на руку. — Что он за человек? — прищурившись, спросила Освободительница от цепей и оков. — Хах… Общение с ним определенно незабываемо, раз спустя столько лет Теон Грейджой решился требовать королевского правосудия, — цокнул языком лорд Ланнистер. — Он давит на больное, задевает за живое. Достаточно умен и недостаточно воспитан, и я так и не понял, безумен он или только сходит с ума. Одним словом, я почувствовал странное облегчение, когда мы наконец-то расстались… — усмехнулся он, наигранно нахмурив брови. — Ответ, пожалуй, исчерпывающий, хотя для пущего злорадного удовлетворения я должен сказать, что он не писаный красавец. Королева улыбнулась, но Джон был пасмурнее тучи и по-прежнему думал о чем-то своем. — А что скажешь ты? — пыталась втянуть она его в разговор. Принц молчал, понимая, что врать Дейнерис не имело смысла. Ложь могла только навредить. — Санса однажды сказала, что он знает, как сделать больно, — смотрел он куда-то вдаль, растирая ладони. — Тогда я ее не послушал, а после он вывел перед нашими армиями попавшего к нему в плен Рикона. Он освободил его, и мой брат побежал со всех ног ко мне. Когда я был близко, Рамси Болтон выстрелил ему в спину, — хмурился Джон от своих воспоминаний. — В тот день нас окружили со всех сторон. Санса спасла мне жизнь тогда. Если бы не она, рыцари Долины не присоединились бы к Северу, а меня, пожалуй, освежевали или скормили бы собакам, — свел на нет свою речь принц. — Он — чудовище. Чудовище… Как и драконы впрочем, подумала про себя королева. С драконами она справилась, пусть и не все было гладко, да и ее кхал Дрого многим внушал ужас. Поначалу даже ей самой… Видимо, Санса Болтон также приручила своего монстра. Забавно. Дейнерис слышала, что она очень красива, и женское любопытство Белой королевы заставило хорошенько задуматься о Черной леди… — Для каждого чудовища найдется своя красави… — Что скажешь о ней? — не услышала леди Таргариен слов десницы, и он немного пожевал губами, понимая, что многое стоит на кону. — С тех пор, как мы виделись с ней в последний раз, она стала жестче, умней и еще красивей. Думаю, вы бы нашли общий язык. — Возможно, ваше Величество, — вставил слово Варис, дождавшись нужного момента. — Санса Болтон могла бы быть полезна, ведь проблема Севера, связанная с неумелым управлением, рано или поздно проявит себя более ощутимо. — Дейнерис едва заметно насупилась. — У короны и помимо этого достаточно врагов. — Думаю… Это просто необходимо, — выдал свои мысли лорд Тирион, пододвинувшись поближе, заглядывая в лицо белокурой девушки. — С юга тянутся золотистые розы Тиреллов, и тянутся они к Сансе Болтон. Некогда леди Оленна очень хотела женить своего внука на ней, но… — лорд Ланнистер нахмурил брови, состроив гримасу, — злобный карлик и тут подпортил им планы. Исходя из того, что я видел и слышал, нельзя позволять устраиваться таким союзам. Я опасаюсь… — Чего? Леди Тирелл стара, а дом Болтонов не настолько силен и влиятелен. — Помнится, когда я служил Роберту Баратеону, — соскользнули красивые рукава со стола, и Паук скрестил руки на животе, — мало кто видел смысл остерегаться молоденькой девушки, оставшейся от некогда могучего рода и затерявшейся на востоке. — Хм. — Дом Болтонов не настолько силен и влиятелен… На первый взгляд, — сел на край стула Тирион, понимая, что в этот раз он говорил с Дейнерис не о дотракийцах и его слова должны были быть услышанными. — Но… порой речь идет не только о доме, а о связях, и здесь проявляется сила и влияние конкретных людей, а не красивых цветастых гербов и девизов. Санса Болтон — не только кузина наследного принца. Она — кузина верховного лорда Долины. Она — племянница лорда Риверрана. Почти все восточное побережье Севера находится под контролем лордов Дредфорта, Хорнвуда и Последнего Очага. С такой поддержкой ее угрозы смести Грейджоев с лица земли не столь пусты, а если еще вмешаются Тиреллы… — Дейнерис задумчиво прикрыла веки, посмотрев на жемчужное кольцо. — Вопрос в том, что они захотят в обмен? Леди Оленна и раньше высказывала свое недовольство определенными законами, а сейчас она очень недовольна соседством с дотракийцами и невыплаченными долгами. Могут пролиться реки крови, и не только дотракийской. К тому же, ваше Величество, кто знает, кто еще захочет к ним присоединиться. Лес рубят — щепки летят, — закончил свою речь десница. — С дотракийцами я разберусь. — Полумуж едва поджал губы. Подобный ответ великого Кхала был очень предсказуем. — Рано или поздно Тиреллы дождутся своих денег. Из Миэрина должны приплыть наши корабли с собранными налогами. А Болтоны… — матерь драконов подняла голову. — Грейджои предоставили нам флот. Оказали услугу более дорогую, нежели жизнь одного… виновного в своих преступлениях лорда. Решение очевидно. — Да. Спасавшиеся от захватившего власть дяди молодые лорды Грейджои предоставили нам флот, умело подвесив нас на крючок тем самым. — Как только мы сможем выплатить им долг… — К тому моменту у наших ворот будут две разъяренные женщины, — пытался переубедить королеву десница, на секунду стыдливо задумавшись о своей предвзятости по отношению к Болтонам и Грейджоям. — Я бы сказал, что по одному дракону на каждую хватит, но вместе с ними будет крупная армия и куча недовольных королевской властью. Ты хочешь потерять еще одного дракона? К тому же… Я еще раз повторю… Тиреллам мы тоже должны. Дейнерис замолчала. Порой десница умудрялся внести смуту в ее столь ясные мысли и очевидные намерения. — И что ты предлагаешь? — Сделать выбор… — услышал полумуж долгожданную фразу. — Между тем, чтобы быть подвешанным или подвешивать. Бурерожденная смотрела на своего советника, понимая в какую сторону тот клонит. Она ему доверяла, хотя сомнений в его поступках и мыслях у нее всегда было предостаточно. — Ей можно верить? Она и вправду может быть полезна на Севере? — Что ты хочешь… — попытался вставить слово Джон, лишь сейчас вслушавшись в разговор, но ему никто не ответил. — В ней течет кровь Старков и Талли — двух домов, сошедших с ума от слов «честь и долг», так что… при умелой игре в раскладе отношений брата и сестры, — лорд Тирион указал в сторону принца, — верности ей будет не занимать. А что касается дел на Севере… Санса — дочь хранителя Севера. Она — такой же ребенок Неда Старка, выросший здесь, при дворе. Она могла стать королевой, а оказавшись в логове врага, выжила в тех обстоятельствах, в которых подобные ей не выживают. В этом, пожалуй, вы похожи… — подлил масла в огонь десница. — Это я уже слышала. — С проблемой одичалых Болтоны справились. Это уже о многом говорит о ее умении управлять… Возможно, не без помощи супруга, — откашлявшись, проговорил он в сторону. — Ей есть кому наследовать, и мое мнение, возвращаясь к нашей северной проблеме… Она могла бы стать нужным человеком, — перевел он дух, поверив своим же словам. — Во всяком случае, при том, что мы имеем сейчас, попробовать имеет смысл. — И чтобы ее «подвесить», нужно помиловать ее мужа-преступника? — О том, что он не святой, она прекрасно знает. Пожалуй, гордость Черных лордов переживет наказание, не несущее за собой смерть, но есть и другое… Мне стало известно, что Грейджои грозятся отобрать у нее детей, — королева повела головой. — Все обставлено так, что Теон хочет отмщения. Повод безусловно благородный, но они хотят взять одного из детей Болтонов, чтобы они платили им «за потопленные в наших войнах корабли»… За которые потом по второму кругу заплатим мы. Знать бы, кто стоит за столь блестящей идеей. — Мои пташки доложили мне, что у мастера над кораблями в гостях часто бывает человек Грейджоев, — вовремя перебил десницу Варис, видя недоверие королевы. — Не думаю, что это можно назвать простой случайностью. Дейнерис нахмурилась, но за спокойным красивым лицом мысли угадывались смутно, и Тирион продолжал, прожевывая слова. — Кажется, кое-кто решил славно поживиться и перестраховаться на тот случай, если Санса Болтон пожелает отмщения. — Дейнерис, я не понимаю… — поймал ее взгляд Джон. Леди Таргариен властью делилась неохотно, лишь изредка посвящая его в государственные дела. Мужчина все равно узнавал о чем-то от десницы, но сейчас он не понимал, о чем именно шла речь, угадывая смысл сказанного между слов. — Брандон Старк — слабый хранитель Севера, — сказала она. — Он еще молод. — Я была младше него, когда стала Кхалиси, — перебила она Джона, поворачиваясь к деснице. — Но если она вне зависимости от моего решения захочет мстить? — Нам же лучше, — махнул рукой полумуж, став в секунду очень циничным. — Разделяй и властвуй. Пускай болтоновский нож разделает Кракена, а там и наши кредиты уменьшатся в разы. Главное, держать ухо востро. Не гонись за лордом Пайка. Аша Грейджой мертва, а он слаб и кем-то управляем… К тому же… — вздохнул он, — мир в Вестеросе был продиктован союзом Севера и Юга, а не Железных островов и Столицы. Ваш отец эту традицию нарушил, и это привело… — К свержению династии. — К ее практическому уничтожению. Если вы поддержите Грейджоев, это приведет к определенному расколу, могущему привести нас к очередной гражданской войне. Может быть, все обойдется, и леди Болтон, убитая горем, стерпит потерю мужа и даже одного из сыновей… Однако не стоит ожидать от нее, что тогда она с рвением исполнит желания ее величества, когда проблема Севера вновь окажется на повестке дня. — Он виновен. — Мне известно, что в отношении Теона Грейджоя он действовал по приказу, а в остальном… Его пока никто не обвинял. Тирион посмотрел на наследного принца, едва не павшего от руки бастарда, но тот, к его радости, промолчал. — Ситуация странная, — продолжил полумуж. — Простая и непростая. Относительно щекотливая. На чаше весов заслуги прошлого и заслуги будущего. Если мы частично возместим ущерб Грейджоев сами, то всколыхнем недовольство других лордов, которые покорно ждут своей очереди. Если мы удовлетворим их претензии к Болтонам или же, наоборот, не удовлетворим, это опять же вызовет определенные проблемы. Любое решение имеет свои благоприятные и неблагоприятные последствия. Фух… Тебе нужно найти золотую середину. И волки сыты, и овцы целы… — поудобнее уселся он в кресле, упав на спинку. — Твое решение — закон, но если ты и вправду хочешь попробовать сменить Хранителя Севера, весы все же должны качнуться в известную сторону, и поверь… Ее кандидатура одна из лучших. — Хранителем Севера должен быть Старк… — не верил услышанному Джон. — Санса Болтон в прошлом была леди Старк, — напомнил об очевидном Паук. — Если не принимать в расчет не консумированный брак лордов Ланнистеров. — После того, как Давос Сиворт покинул Винтерфелл… — Дейнерис положила руку перед собой и не сразу подняла глаза на мужчину. — Мне все чаще приходят письма от лордов. Недовольных лордов, Джон, а мне не до их жалоб. — Прошло слишком мало времени после окончания войны на Севере. Север не может восстановиться так быстро. Ты хочешь невозможного. В конце концов, с ним Арья, — упорствовал принц. — Еще одна леди Старк, которая в скором времени может стать женой какого-нибудь лорда, и Брандон Старк останется один, — рычал со своего места маленький лев. — Значит, нужно назначить кого-то ему в помощь. — Вопрос только в том, кто тогда поможет государству, если помощь необходима хранителям и верховным лордам,  — встал из-за стола Варис. — Послевоенное время — сложное время, милорд, — договаривал Паук. — В тяжелую годину стоит приблизить к себе людей способных помочь короне, а не навредить. — Брандону просто нужно время. Санса… девушка. Она… — Хм… Девушка, могущая стать королевой, которая помогала Королю Севера, которая имеет опыт управления тремя замками, или же молодой лорд, выросший вне замка да обремененный определенным недугом. Лорд Таргариен едва не проговорился про определенный недуг самого лорда Ланнистера, но промочал, не решившись обидеть друга. — Назначьте суд на самое ближайшее время, — теперь из-за стола встала Дейнерис. — Посмотрим, что они скажут. — Я сообщу всем сторонам, — поклонился Паук, отползая в сторону двери. Собрание было окончено. Тирион и Варис вышли, будучи совершенно неуверенными в убедительности своих слов, но ведь каждый из них старался по-своему. Они сделали все, что могли. Паук ради государства, Тирион… тоже ради государства, совмещая при этом и другие интересы. Определённый потенциал у его бывшей жены был. Он это чувствовал, но опасался. Дейнерис уж очень гналась за справедливостью, как и наследник Джон, забывавший, что потерял отца и старшего брата именно из-за справедливости, вознесенной до недостижимого идеала. Теперь решение полностью зависело от суда. Если Рамси Болтон останется столь же остроязычным… Одно из двух, подумал Тирион, качая головой — это или спасет дело, или же… погубит. Пребывавший в недоумении наследный принц по обычаю остался в покоях королевы, но десница давно не обращал на это никакого внимания. Красный замок повидал и не такое. — Я мог бы поехать на Север и помочь ему. — Твоё место рядом со мной, Джон… — усаживаясь к мужчине на колени, девушка пригладила его волосы. — Вы долго разговаривали. — С наместником Миэррина ты говорила еще дольше. — Из-за дел, — сказала она, не обращая внимания на его ревнивое замечание. — Возможно, скоро тебе придется жениться. — И ты мне так говоришь об этом. А если я не хочу? — Правитель часто делает то, чего не хочет, но сейчас… Хватит об этом.