Весь этот джаз

Чарли исчез - Богг тут же быстро отошел от Марианны и уже спокойно спросил: - Ты в порядке? И замер, потому что девушка ответила супер-злым взглядом, ткнула в него пальцем, как копьем, и процедила с яростью: - Если еще раз! Когда-нибудь! Назовешь меня своей собственностью, я – мать твою! – разобью тебе колено! Голову на палку насажу! - Эй, я не это имел в виду! – он едва не шарахнулся от неё, и теперь был удивлен, даже оскорблен. – Что ты там себе надумала? Я ж так сказал, чтоб он отстал от тебя, дура… - Я сама о себе могу позаботиться! – рявкнула Марианна. Богг заметил, что в её глазах мелькнула боль уязвленного самолюбия, и не стал яриться в ответ. Не хватало еще устраивать разборки с девчонкой, при публике. Он отступил дальше, прочь от нее, со странным чувством вины. Марианна, должно быть, увидела это все на его лице, потому что вдруг отвернулась и тяжело вздохнула. - Я сама о себе могу позаботиться, - повторила она тихо, почти про себя, затем вновь взглянула на него. – Так что мне не нужен никакой крутой мафиози, чтоб прикрывал, называл своей девчонкой! И мне не нужны всякие слухи про меня! Не хватало еще, чтоб люди думал и говорили, что я получила эту работу, потому что … потому что согласилась быть с тобой! - Эй-эй, придержи коней, милая, - Богг поднял руки в знак капитуляции, это могло бы выглядеть издевкой, если бы не искренность его тона. – Я и не собирался… я бы сделал это для любой другой дамы… И я точно знаю, что ты в состоянии сама справиться с неприятностями, - он теперь смотрел ей прямо в глаза. – Ты справишься, точно. Марианна смотрела и не знала: злиться ей сейчас или остыть. Он вроде говорил и смотрел искренне. Она, наконец, медленно кивнула, скрестив руки на груди. - Ну тогда… тогда в следующий раз позволь уж мне позаботиться о себе самой, ладно? Я привыкла к самостоятельности. Богг тоже кивнул, чтобы её успокоить: - Ладно. Только не забывай, что здесь – моё поле. Марианна посмотрела на него еще раз и немного смягчилась: - Я... Ну, ты просто удивил меня, когда… это… - она вдруг красиво покраснела, - обозвал меня собственностью… Богг и сам покраснел: - От таких, как я, люди именно такого поведения и ожидают, - пробормотал он, потирая шею. – Так что я действовал, как положено. Марианна чуть наклонила голову, рассматривая босса со странным интересом и задумчивостью. Потом вдруг сказала вполголоса: - Наверно, это утомительно – притворяться. Это его обескуражило. Таких взглядов он еще не видел. Его сердце вновь скакнуло не так, как всегда. - Ну, как когда, - пробормотал, затем вспомнил, как она пыталась подыграть ему и фыркнул. – Ты тоже отлично притворялась. Мы здорово напугали этого ублюдка. Что скажешь? Он тут же вспомнил, как её руки скользнули по его груди, чтоб ухватить за галстук… - Главное: это сработало, - сердито ответила Марианна, краснея еще гуще. - Да, сработало, - Богг теперь отвернулся, и они оба примерно минуту застыли в тишине. Наконец, мафиози кашлянул и заговорил, не глядя на девушку: - Хм, ты больше не беспокойся насчет этого всего. Я про то, что я забочусь о тех, кто на меня работает, но… это не личное. И в следующий раз, так и быть, я не встреваю - заботься сама о себе. Марианна кивнула коротко, ее щеки были все еще заметно розовыми: - Спасибо. - Но если всё зайдет далеко, - Богг продолжил откровенно и серьезно, вперив в неё свой синий взгляд, – я никому не позволю тебя трогать. Таковы тут правила. Она отвела взгляд, мягко отозвалась: - Хорошо. Бог еще раз кивнул и вдруг вспомнил, что планировал сказать ей, прежде чем завязалась вся эта кутерьма с пьяными поклонниками: - А… слушай... я тут подумал и решил… я собираюсь поднять тебе зарплату. Марианна нахмурилась: - Что? Это ж не потому, что меня слегка потрепали? Он закатил глаза: - Ало! Это поощрение за хорошую работу, Фэйфилд. У меня: дружба - дружбой, а деньги – врозь. Девушка выглядела удивленной, но всё же улыбнулась: - И снова спасибо. Он отвернулся, но эта её маленькая улыбка заставила его задержаться, чтоб вновь сесть у стойки и посмотреть на неё. На Марианну - богатую девочку с янтарными глазами, резкую и хрупкую. Тут слова сорвались с его губ прежде, чем он даже понял, что решил заговорить: - Помощь не стыдно принимать, Фэйфилд. Марианна отвела взгляд, снова нахмурилась: - Не тогда, когда всякий думает, что ты слабак. Богг хрипло засмеялся и встал, чтоб уйти: - Я мог бы рассказать тебе много подобных историй, но там не будет ни одной про слабаков. Он ухмыльнулся и пошел прочь, но прежде увидел, что она странно тепло улыбнулась. И у него в груди вдруг что-то трепыхнулось. Богг мотнул головой, топая в кабинет. Кое-какие документы, потом – спать… Тут его руки вспомнили мягкость атласного платья и тепло тела, аж в горле перехватило… Богг вздохнул. Он еще хлебнет виски перед сном… ==================== В следующий вечер Марианна была в черном платье с несчетным количеством бисера. Всё чертовски притягательно сверкало в свете ламп. Если вчера девушка была «розы и яблоки», то сегодня – «южное ночное небо». Ее макияж казался дымным, губы – винными вишнями. «Почему ты не можешь быть правильным, Как другие добрые парни...» Привычно сидя в своем дальнем, темном углу клуба, Богг раздраженно вздыхал. Наливаясь виски, клиенты без отрыва пялились на Марианну, все, как один, смотрели, как она плавно скользит по сцене и поет, словно заклинание творит. Страсть и пламя наполняли зал, потому что её голос будоражил кровь парней. Богг цедил свой бурбон и едва не рычал. Что она устроила? Черное вместо красного, больше макияжа и теперь еще такая знойная песня. Мало было вчерашнего? Опять с огнем играем, Крутышка? Возможно, сегодня его кулакам придется поработать… Марианна вскинула голову, ее локоны блестели, глаза тлели, она продолжала петь: «Убирайся, убирайся отсюда, И подбрось деньжат…» Вновь изогнулась у рояля и вдруг метнула взгляд туда, где - она знала – обычно сидел Богг. В её глазах был особый смысл. И он понял. Черт возьми, она всё делала нарочно! Доказывала ему, показывала, что не собирается сдерживаться из-за одного пьяного ублюдка. Она будет носить то, что хочет, и петь то, что хочет. И она не собиралась трусить! Богг почти рассмеялся. Послали ж ему черти Крутышку. Она заметила его ухмылку и сама хитро улыбнулась. Он мог бы поклясться, что ее глаза заблестели еще больше, с озорством, когда она двигалась, переплетая плавное скольжение мелодии с чувственной походкой. Несколько мужчин в зале застонали, когда она низко присела, соблазнительно поведя коленями. Улыбка сползла с лица Богга, вновь заболела голова. Пахло, пахло неприятностями. Марианна закончила песню, красиво выведя последние ноты, и устремилась прочь со сцены, довольно улыбаясь восторженным аплодисментам. Богг посмотрел на посетителей и ухмыльнулся. Разве он мог её винить? Девочка привела к нему неслабую толпу. Прибыль обещала взлететь к небесам, так что он собирался расслабиться впервые за несколько недель... Стеффи и Танг всполошено заметались в баре, потому что к ним хлынули за выпивкой. Эта парочка уже раскокала немало стаканов и бутылок с дорогим бухлом, так что Богг серьезно задумался над тем, чтоб нанять еще барменов. - Эй, босс, Брут сказал, что Роланд вернулся в город, - шепнул ему Танг. – Сказал, видел его в порту, где наши грузы. Брут считает: нам надо смотреть в оба за нашими складами в лесу… - Наши контрабандисты сказали, что останутся с нами, - сказала Стеффи. - Мы еще посмотрим, как они останутся с нами, когда Гринс начнет светить баблом, - проворчал Богг. Его контрабандисты оставались с ним до сих пор, потому что не было других заманчивых предложений. Роланд Гринс мог выставить такое предложение, но он всегда был пустышкой, да еще с репутацией вероломного партнера. Он мог выиграть в начале, но долго держать марку и быть честным с партнерами никогда не было в его характере. Так что Богг знал: время работает на него, и всё, что ему пока нужно было делать – это ждать и охранять свои карты… Кто-то громко захохотал в баре, и все трое повернулись: увидели кучу явно нетрезвых парней, которые смеялись. Причина их веселья – раскрасневшаяся, испуганная девчонка лет двадцати; она убегала, придерживая юбку. Парни свистели ей вслед и отпускали оскорбления. Богг гневно зарычал. Один из весельчаков был Чарли. Он, похоже, не мог вести себя прилично с дамами. Богг кивнул в его сторону: - Танг, вывали его отсюда. Глаза бедняги стали огромными, когда он увидел пьяного Чарли: - Ой, босс, я не уверен, что это мне по силам… Стеффи раздраженно зыркнула на него: - Так позови Брута… - Ты забыла: Брут вернулся в доки! Богг зарычал громче: - Вашу мать! Ну, сам разберусь! – он уже хотел встать, но тут его сердце прыгнуло в ребра. – Ну, вашу ж мать!! В бар как раз заявилась Марианна, выглядевшая великолепно соблазнительной, как всегда. Проплыла мимо пьяниц. Черт побери, он ведь обещал не вмешиваться, но обидели другую девчонку… она ж не знает… и что теперь ему делать? - Эй, конфетка! – какой-то мужчина позвал Марианну, с довольной улыбкой глядя на ее бедра. – Ты так здорово пела, киса. А споешь со мной и ребятами? Танг испуганно выдохнул, а Стеффи презрительно прищурилась на кретина. Богг постарался держать гнев на поводке и пока размял шею, хмурясь. Крутышка справится… Марианна почтила говорившего прохладным взглядом. - Простите, парни, я пою лишь соло, - ответила она, проходя мимо мужчин, чтоб взять себе напиток, и потянулась к бутылке виски. – Дуэт – никогда. Поищите кого другого. Стеффи и Тханг похихикали, потом глянули на босса. Богг тоже ухмыльнулся. Парень, которого Марианна отшила, фыркнул: - Девчонки, из дворца или канавы, все одинаковы. Строят из себя важных птиц, горячих штучек, но на самом деле хотят, чтоб их объездили и держали в узде, - он ухмыльнулся своим дружкам, наклонился вперед и от души шлепнул Марианну по заднице. Все вокруг довольно загоготали. Богг был уже на полпути к бару, захолонувшись от ярости. В глазах у него все стало красным, он уже хватался за пистолет, думая прострелить наглецу руку… Марианна оказалась быстрее. Отбросила бокал, схватила бутылку за горлышко, замахнулась и шваркнула по хохочущей голове. Все разлетелось: стекло, виски, кровь. Нахал рухнул на пол, как тонна кирпичей. Были сперва и крики, и вздохи удивления, но потом – тишина, мертвая. Марианна стояла над поверженным и стонущим, сжимая остаток бутылки в руке, словно нож. Лицо её было вполне спокойным. Стеффи и Танг как раз догнали босса. Богг мог только смотреть. Святой чертов ад… Марианна с брезгливостью бросила горлышко на пол, перешагнула через лежащего, который жалобно скулил от боли. Шлейф ее шикарного платья протащился по нему. Она прошла мимо ошеломленной толпы с гордо поднятой головой, готовая на всё. Остановилась перед Боггом, а тот все смотрел широко раскрытыми глазами. - Тут виски погибло. Можешь высчитать из моей зарплаты, - спокойно сказала Марианна, поправляя волосы. Богг только кивнул. Она слегка улыбнулась: - Я ж говорила, что могу позаботиться о себе. Он кивнул еще раз, потом тоже улыбнулся. Нельзя было отрицать: Крутышка достойна восхищения. - Я был уверен. Марианна, похоже, была рада видеть его улыбку. Она сама довольно и радостно оскалилась. Потом лихо повернулась на своих убийственных шпильках и поплыла в коридор – в гримерку. Все расступилась перед ней, как придворные перед королевой. Богг проводил её взглядом, потом лениво щелкнул пальцами Стеффи и Тангу, чтоб позвали остальных работников и убрали в зале, и шагнул к лежащему. Он тихо выругался про себя. Удивительно. Один удар – и она вырубила здорового мужика. Однако, эти тонкие ручки были сильными… Богг покачал головой, вновь улыбаясь. Она все-таки чертова принцесса, разодетая в пух и прах. Так здорово смотрелась с этой бутылкой, посреди осколков и крови. Шикарное шоу. Вряд ли забудешь. Теперь к ней точно никто не посмеет приставать... Он хохотнул и потащился, наконец, в свой кабинет. За Крутышку уже можно не волноваться. Справится сама, если что. Интересно, а он сам с ней справится?