Весь этот джаз

- Ненавижу вечеринки, - простонал Богг, тряхнув головой, однако красная шапка Санты всё равно осталась на его макушке. Марианна, несмотря на свое туманное состояние, не могла не восхититься упорством неживого объекта. Она насмешливо подняла бровь, глядя на мрачного гангстера, который сейчас чуть слышно скрежетал зубами, пожевывая спичку. - Эй, здорово выглядишь. И ты устроил классную рождественскую вечеринку, большой босс. - Это не я. Это моя мама, - ответил он, хмурясь и ослабляя галстук. – Каждый чертов год она так делает. Рассылает чертовы приглашения, созывает всех этих чертовых дураков и устраивает кровавое месиво из моего клуба, со всей этой красной и сладкой ерундой… - Это не ерунда, а веселье, мистер Кинг, и ты это знаешь, - Марианна подошла к нему ближе, шурша юбками, и медленно опустилась на его колени. Да, ей все казалось идеальным и радовало: Донна, благодаря её уговорам, нарядилась в искрящееся золотистое платье с оборками и ослепляла всех на вечеринке. Собственное платье Марианны было не хуже: из темно-зеленого бархата, оно плотно облегало изящную фигуру, выгодно оттеняло бледную, сияющую кожу обнаженных плеч и рук. Когда девушка вышла на сцену и пригласила гостей петь вместе с нею рождественские гимны, никто не смог отказаться, и зимняя песня получилась весьма горячей. Бриллиантовое ожерелье матушки волшебно переливалось на шее Марианны, в темных волосах были маленькие веточки остролиста – это создавало образ загадочной рождественской дивы. Радовало и то, что Богг не мог глаз от неё отвести. Он почти всю вечеринку занимался тем, что угощал гостей бесплатной выпивкой, щедро разливая виски, бурбон, водку и прочую веселящую в этот зимний вечер прелесть, но всё же он и Марианна выцепили для себя пару сладких мгновений. Его длинные пальцы ласкали зеленый бархат на её талии и ниже, и сердце певицы билось сильнее, а щеки и тело наливались жаром… Сейчас голова кружилась, и Марианна умостила её на широкое плечо Богга, наслаждаясь теплом мужчины и мягкостью его уже изрядно помятого пиджака. Гангстер обвил девушку руками, привлек к себе и нежно поцеловал в лоб, и Марианна почувствовала, как удивительным образом утихла боль в черепе. Она промурлыкала слова благодарности в ухо плохому боссу, и он прерывисто вздохнул, наклоняясь к девушке. Шапка Санты сползла ниже на его лоб. Они, вероятно, должны были беспокоиться о том, что кто-то может заявиться сюда – на танцпол «Темного леса» - где сейчас большой плохой босс Боггарт Кинг сидел на стуле и выглядел, как самый мрачный на свете Санта Клаус, а Марианна обвилась вокруг него, как мишура – вокруг рождественской елки… Ах, к чертям всё… Опасности не было: все устали от гулянки и ушли, в ночном клубе стало теперь пусто, тускло и слегка хаотично. Богг говорил правду: вечеринка Гризельды здорово утомила. Еще и Донна фонтанировала энергией и задором – заставляла всех плясать, бахала хлопушками, хохоча, носилась по клубу, таская за собой Санни, прочую молодежь и всех опутывая серпантином… Так что всё, что сейчас хотела Марианна – это свернуться где-нибудь калачиком и отдохнуть от шума. И она хотела сделать это со своим мужчиной. Но сначала... Она протянула руку, сняла шапку с головы Богга, хитро улыбаясь: - И кто был таким смелым, что нахлобучил это на тебя? Гангстер ухмыльнулся: - Танг. Думаю, Стеффи поджучила его, а он – болван – всегда покупается на её шутки… Я с ним потом разберусь, - он низко пророкотал, теперь улыбаясь зловеще. – Я и мои кулаки… Марианна слегка шлепнула его по плечу: - Эй, не будь задирой. Танг не виноват, что из тебя получился плохой Санта, - она откинулась назад, вернула шапку на голову мафиози и склонила голову набок, рассматривая его, как какую-то картину, и тихо засмеялась. – Но тебе все равно удалось заполучить одну детку на колени… Глаза Богга ярко загорелись, ухмылка стала голодной: - Тогда мне надо спросить: что детка хочет на Рождество? Марианна чуть не выпалила «тебя». Но сдержалась. Зато её щеки заполнились жарким румянцем. «Пусть думает, что это от выпивки», - подумала и безразлично пожала плечами: - Точно не тот гоголь-моголь, - потом покачала головой с некоторым испугом. – А что вообще это было? - Тебе лучше не знать. Я думал, что это обычный глинтвейн, а оказалось, это напиток по рецепту тетушки Плам… особая гадость, должен сказать. Марианна грустно улыбнулась: - Ну, пусть будет похмелье. Зато мы спаслись от омелы. Богг покраснел и опустил глаза, смутившись: - Я … я поговорю с матерью… - Бо-огг, - нараспев позвала Марианна, и он посмотрел, широко раскрыв глаза – девушка улыбалась, её янтарный взгляд сиял. – Это прекрасно. Моя сестра тоже заманила бы нас под омелу, точно, - она поиграла с его галстуком. – А я счастлива, что нравлюсь твоей маме, даже если она знает, что потаскушка голубых кровей совращает её драгоценного мальчика… - Она знает больше, чем показывает, - сухо ответил Богг. – Она коварная, уж мне поверь. Учти, она долго продержалась в бутлегерстве. Марианна изумленно заморгала: - Да ладно! Гризельда была бутлегером?! Улыбка Богга вышла смесью смущения и веселья: - Ну да. Занимаясь этим делом, она встретила моего отца. Марианна продолжала удивленно хлопать ресницами. Надо же, какая кроваво интересная семейная история. Пока она была занята такими мыслями, Богг странно задумчиво рассматривал сверкающее колье девушки. Он озабоченно хмурился и заметно нервничал. - Я... я должен сказать: я не знаю, что дарить таким благородным леди, как ты… может, просветишь? - Брось. Ты знаешь меня, лучше чем кто, - Марианна его мягко пожурила, прижав губы к его уху. – А эти украшения остались мне от мамы. Она носила их именно на рождественских вечеринках, так что это – единственная причина, по которой я надела это все сегодня вечером, - голос Марианны стал тише и слаще, и к тому же она запустила ловкие пальцы в волосы своего любовника, нежно поглаживая его голову. – Не беспокойся о подарке для леди, Богг. Ты прекрасно знаешь, что мне нравится. Вот что важно… Потом она пожала плечами, немного застенчиво: - Я имею в виду, в самом деле... сегодня ночью от тебя мне было столько подарков… Быть с тобой - это самое драгоценное, чего можно желать… Богг почувствовал, как его дыхание стало прерывистым от этого невысказанного признания. Он держал в руках такое сокровище: красавицу с янтарными глазами и румяными щеками, настолько идеальную в мягком бархатном платье. Она точно была подарком, который страстно желалось развернуть, которым хотелось наслаждаться. Он медленно и хитро улыбнулся, и Марианна вдруг задрожала от его взгляда. - Как бы то ни было, Крутышка, у меня есть подарок, который ты оценишь, - прогудел гангстер. Марианна приподняла бровь: - Ого? Улыбка мужчины стала еще коварнее, опасно блеснули голубые глаза, и он поднялся. Марианна, взлетев наверх в его руках, даже ахнула от удивления, вцепившись в рубашку мужчины, чтоб не упасть. Шапка Санты наконец-то свалилась с головы мафиози, и девушка невольно проследила её полет. Тут Богг осторожно опустил Марианну на стул, а сам встал на колени перед ней, и его пальцы быстро скользнули по ногам девушки, по шелковистым чулкам, вверх, к подвязкам. Сердце девушки забилось так быстро, что стало почти больно: - Богг! Ты что задумал? Её юбка уже задралась вверх, подвязки показались, и Марианна прикусила губу, чтобы сдержать хныканье – пальцы мужчины уже занялись застежками. - Богг, а если кто зайдет? - Они все свалили по домам, пьяные и довольные, - ответил гангстер, а его большие руки всё ласкали бедра девушки, потом стянули её туфли долой. – Мы теперь сами по себе, Крутышка. Так что, позволь сделать тебе подарок. Марианна хотела возразить, но тут Богг опустил голову, зацепил зубами край чулка и потащил вниз, лаская губами кожу, опаляя её жарким дыханием. У девушки тут же перехватило дыхание, загорелись щеки. Она не смогла не застонать сладко от тепла, что разбухло внизу живота. Ох, этот мужчина был ужасным, удивительным и великолепным, и еще – злым, и главное – целиком принадлежал ей… Она в приступе нежности запустила пальцы в его темные волосы, потянула ближе к себе, улыбаясь с восхищением и любовью: - С Рождеством, большой плохой босс. Пальцы Богга сильней впились в мягкие бедра девушки, и он тепло, низко поворчал в жаркую кожу: - С Рождеством, Крутышка…