Путешествие в пространстве? Не беда! Постебемся как могут только русские!

      Габриэль устроился наблюдать за племянником возле графа. Ника отошла, сказав, что ей нужно с кем-то поговорить. Архангел имел кое-какие догадки насчёт этого. Ему совершенно не нравились отношения между попаданкой и этим чахоточным смертным. Ангел по сусекам поскрёб, по кладовкам с идиотизмом помёл, и наскрёб немного идей, как можно постебаться над недотёпой-графом.

***

      Я решила поговорить с Себастьяном перед началом конкурса. Зайдя за ширму, где творил демон, я застала его за обработкой корабля. Тот с огромной скоростью перемещался от одной части корабля к другой.       — Флеш, сбавь обороты. Предупреждение от простого смертного! — крикнула я. Чёрное пятно замерло на крыше. — Спускайся, Карлсон.       — Ника, ты что-то хотела? — спрыгнул дворецкий, аккуратно приземляясь возле меня.       — Да так, предупреждение. Тут есть пара-тройка гибридов идиота и дебила, могут поднять кипиш. Так что, настоятельно советую глядеть не только на мордашку Фантомхайва, но и по сторонам иногда смотреть. Всё. Я чиста совестью, которой у меня нет, ибо сдохла она в муках в кругу полярных медведей, — отрапортовала я.       — Ника, подожди, — остановили меня, поворачивая к себе. Моя королевская персона немного офигевши смотрела на недалёкого сударя, подписавшего себе смертный приговор.       — Что у вас с Габриэлем? — вопросил Себастьян, крепко сжимая руки на моих плечах.       — Тише, государь, ибо мои плечики не силки, чтобы их так сжимали. С Габриэлем тепло-дружеские, а также деловые партнёрские отношения. А что? Ревность зашкаливает? — ехидно захихикала я, пытаясь не свалиться на льду. Демон вздохнул и походу прислушался к совету своего папаши.       — Нет, но… Господину не нравится его частое пребывание рядом с вами.       — Не говори чепухи. Сиэлю всё равно, с кем я провожу время, — с некоторой подавленностью сообщила я уверенно.       — Я так не думаю, — настоял Себа.       — Слушай, ты в свахи заделался? Что ж, тебе до меня расти и расти, дилетант. Так что ноги в руки, и вперёд — выполнять поручение графа. Скоро начнётся, — от души пнув кусок льда, я пошла к выходу. Где-то раздалось характерное «ой».       Пока моё настроение с радостным визгом катилось к отметке «веселее только утопленник», представление начиналось. Встав рядом со своей компашкой, я принялась разглядывать волосы Сиэля, стоящего в шаге от меня. Граф повернулся, вопросительно глядя на меня. Немного покраснев, я сказала:       — В волосах снежинки, — тот лишь улыбнулся краем рта.       — Пришло время давать оценки! — громко объявил мужчина.       — Началось, — расслышала тихое я. Повернувшись, я узрела Габриэля, внимательно смотревшего на сцену, параллельно поедая конфету.       — Что ты задумал, хитрющая морда? — подозрительно сощурилась я. Тот сделал лицо-кирпич, создав иллюзию нимба.       — Абсолютно ничего выдающегося, — заверили меня. Всё плохо. У него «не выдающееся» — это извергающийся вулкан, потопленная Антарктида, и взорванное к чертям здание парламента.       В это время дошла очередь до Лао. И тут ввязалось это недоразумение.       — Дражайшие англичане, спешу представиться! — затрещал Гейб с хитрющей лыбой в непонятно откуда взявшийся граммофон. — Я — архангел Габриэль, посланник Божий! Я прибыл дабы наказать неверного! Так узрите же!       — Прошу прощения! — заорала я, привлекая внимание охреневшей публики на себя. — Мой брат совсем рехнулся, питаясь одной редиской! Я его тут же уведу! Продолжайте, любезнейшие! — и заметив что все так и продолжают таращиться. — Что уставились, горемычные?! Никогда не видели обдолбанного архангела?! Быстро уставились на ваши льдинки и не мешайте мне успокаивать моего тугодума-брата!       Удивительно, но после этих слов мне дали дорогу! И я потащила за руку Габриэля. Тот был отчаянно против.       — Стой! Я же хотел устроить шоу! — заныл ангел, но наткнувшись на мой свирепый взгляд… Нет, он не успокоился, нет, он не стал слёзно молить о пощаде и упокое своей несуществующей души! Он создал крокодила! Крокодила, мать его! Крокодил, не понимая на кой его сюда забросили, высказал своё возмущение по сему поводу, открыв пасть и начиная ползти по льду. Англичане, не ожидавшие такой подставы, бросились наутёк. Крокодил расстроился убывающим зрителям и попытался их догнать и за чашечкой чая рассказать им, как сильно они не правы, однако лёд был другого мнения на сей счёт. Гена, я его так любезно окрестила, пока добивала катаной хохочущего архангела, поехал назад, но, надо отдать должное ракам, у них это гораздо лучше получается. Гена, с грациозностью беременного моржа, надвигался на застывших в недоумении ирландцев, радостно раскрывая пасть. Неудачливые воришки попытались исчезнуть с места происходящего, но у Гены были совсем другие планы! От души тяпнул за ногу свалившегося мужчину, он потащил его за собой. Мужчина истошно орал, вторя крикам Габриэля, о том, что ему ещё шкурку восстанавливать потом надо, и крикам не особо удачливой дамы, поэтично пытающейся признаться в высоких чувствах незнакомому ирландцу, завалившись на него и заставив помолиться всем богам, дабы не быть удушенным телесами прекрасной девы. За всем этим недоуменно наблюдал Сиэль, сидя на сцене в лучших традициях московских гопников. Себастьян с совершенно безумным взглядом пытался понять суть жизни, и на кой-хрен он делал ебучий плавучий замок, и размышлял над тем, не податься ли ему в монахи. Ирландцы начали отстреливаться от Гены динамитом. Я же, в последний раз, от души долбанув Гейба по голове рукояткой катаны, заорала:       — Чебурашка, выручай! Сейчас мы отправляемся в далёкое плаванье! — вернула Себастьяна к насущим проблемам, указывая на совсем растерявшегося Сиэля, который рассматривал, как Гена тащил к нему вопящего ирландца. Себа среагировал мгновенно — Сиэль с криком негодования полетел в тёплые края, вместе с ним отправился Габриэль, хотя я настаивала на том, чтобы его ставить, и, взяв меня на руки, Себа прыгнул на корабль, спасаясь. Лёд, в лучших традициях голливудских фильмов, проломился в ту же секунду, как мы прыгнули. Ирландцы, Гена, скульптура королевы — все погрузилось в пучину Темзы. Англичане, могли наблюдать, как вся наша отважная компашка плывет на кораблике. Себа был доволен. Себа не зря старался и угробил три часа на создание этого недо-плота. Поэтому Себа стоял, держа меня на руках и лыбился во все тридцать два. Вежливо попросив меня опустить на борт, если можно считать удар в руку впоследствии красующимся синяком, можно считать за вежливое «спусти меня», я была опущена на судно с гордым названием «Чахоточный суслик, недо-архангел с жопой вместо головы, дворецкий со стажем в несколько тысячелетий и изюминка в долбанутой компашке — на всю голову ебанутая извращенка-попаданка с тараканами вместо мозгов». Нравится название? Сама придумала. И главное какое точное, правдивое и полное описаний название! Ах, залюбуешься, если раньше Гена не сожрёт. Кстати, крокодил с самым невозмутимым видом плыл рядом с нашим корабликом. Сиэль, оставшийся без своего плаща при полете, сидел на лапе какого-то животного и немного усталым взглядом глядел на берег. Там уже выстроилась толпа зрителей.       — Сиэль, не сиди на холодном, простудишься, — наставительно заявила я. — Кстати. Кольцо утонуло вместе со статуей.       — Да, выдался денёк, — вздохнул Фантомхайв, слегка испуганно глядя на Габриэля. — А с ним то что? Динамитом задело?       — Мной задело, — расхохоталась я. — Вставай, жопа с крыльями. Хватит валяться. Между прочим, это из-за тебя весь этот дурдом.       — Какая же ты жестокая, — надулся Габриэль, по щелчку пальцев исцеляясь. — Зато теперь всем весело.       — Ага, особенно Гене. И почему именно крокодил? — спросила я, жестом требуя графу плащ.       — Просто это первое, что пришло на ум, — закатив глаза, архангел кинул мне шубу.       — Ну молодец, тут англичане его могли принять за дракона, ибо крокодилов они в глаза не видели, разве что, некоторые, — благодарно кивнув, сунула в руки Сиэлю. Что? У него астма, между прочим. Не хватало, чтоб он заболел. — Кстати, Сиэль, Гене ты понравился. Видел, как он к тебе того ирландца тащил? Может, оставим?