Prediction

Гет
R
В процессе
112
автор
Размер:
планируется Макси, написано 122 страницы, 30 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Работа написана по заявке:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено только в виде ссылки
Награды от читателей:
112 Нравится 80 Отзывы 19 В сборник Скачать

Глава, в которой сливается прошлое и несколько настоящих

Настройки текста
1532 год, декабрь. — Ты уверена, хатун? — Это точно, эфенди. Моя дочь совсем недавно была точно такой же. Ей нужно поесть, совсем ослабла. — Спасибо. Уведите ее. Щелкнул замок, стихли шаги за дверью. Адиль, Мурад-реис, лампы, ширма — постепенно Айбиге начинала приходить в себя. Судя по воцарившейся темноте, уже давно наступила ночь. А ведь еще несколько мгновений назад ярко светило утреннее солнце. В памяти все еще восстанавливались фрагменты последних событий — беседа в трюме, строгий осуждающий взгляд брата, толстый пират, удар, какое-то странное ощущение полета. Что все это значит? И почему так есть хочется и опять охота выпить целый кувшин прежде ненавистной мятной воды? — Сестра, все в порядке, — Адиль взял ее за руку. — Ты жива. — Что случилось, что это было? — ханым поспешила подняться и сесть, но ее будто приковало к постели. — Почему мне так плохо? — она посмотрела на Мурада-реиса и брата: те лишь молча обменялись мрачными взглядами. По их лицам становилось понятно, что что-то здесь не так. Или не совсем так. — Адиль, — ее голос дрогнул, — не молчи. — Айбиге, — брат замялся, потирая шрам на лице. — Я не знаю, как это сказать… ведь то, что ты сделала — страшный грех... — Не томи, умоляю тебя! — Ты в положении, сестра! — выпалил он и тут же отвел глаза. — Сейчас мы в порту, недалеко от Стамбула. Не беспокойся, Мурад-реис нашел лекаршу, и завтра тебя избавят от этого ребенка. Все будет хорошо. Грех. Действительно, Адиль снова прав. Так вот почему появилась эта странная морская болезнь! Какой кошмар. Закрыв лицо руками, Айбиге отвернулась к стене и тихо заплакала. Но ничего — уже завтра все закончится. Ночью снова снились сны: один образ сменял другой, третий и так далее. Айбиге видела себя маленькой, бегущей по глухому лесу далекой Казани, затем его сменил красивый дворец в Бахчисарае и крепость у моря, где они с братьями плавали на каике по морю, после — Стамбул, его пышный дворец, тетушка Хафса Султан, Хюррем Султан, длинные, порой бесконечные коридоры. Ханым шла по одному из них, ведущему к балкону, где Малкочоглу впервые поцеловал ее. Последний поворот — и впереди открылась странная картина: на перилах балкона стоял маленький мальчик в длинном синем кафтане. Замерев на месте, Айбиге окликнула его, и в ту же секунду сильный порыв ветра сбил ее с ног. В голове вертелось только одно: не позволить ребенку упасть вниз. Но чем ближе Айбиге пыталась подойти, тем сильнее становился ветер, превращаясь почти в ураган. Неужели не получится? Осталось совсем немного, два шага. Ханым умоляла, просила мальчишку спрыгнуть обратно на балкон, но он будто не слышал ее, балансируя на краю пропасти. Еще один порыв ветра — и снова падение. Тут же все стихло, наступила ясная погода, засияло солнце. Поднявшись на ноги, Айбиге в ужасе подбежала к опустевшему балкону: внизу, на каменных плитах лежал истекавший кровью Малкочоглу. Нет, не может быть! — Айбиге, — Адиль хлопал ворочавшуюся с боку на бок сестру по щекам, тряс за плечи, пытаясь разбудить. — Проснись же, очнись ото сна! — только он успел это произнести, как его прервал громкий крик ханым. Проснувшись, она не сдержалась и заплакала. — Сон, это все сон, — пытался успокоить ее Адиль, гладя по спутавшимся волосам, стирая проступившие на лбу капельки пота. — Успокойся, все в порядке, я здесь. — Адиль, — шмыгая носом, произнесла Айбиге, — передай Мураду-реису, чтобы он не приводил лекаршу. Я не желаю этого. *** 1537 год. Большой корабль несся по морю, рассекая волны. Огромный венецианский неф, гроза Средиземноморья, одним своим видом заставлявший всех, кто попадался ему на пути, дрожать от страха. Сметавший на пути все препятствия, обгонявший ветер. Страшнее него могла быть только команда пиратов на его борту. Страх и хаос сеяли они в тех землях, где появлялись, забирая и увозя с собой людей, все драгоценности и сокровища. На мостике стоял Мурад-реис, и вспоминал, вспоминал, вспоминал. Десять долгих лет провел он в османском аду, пока, наконец, не сбежал в море с пиратами. Выполнял грязную работу, учился управляться с тяжелым веслом, лазал по мачте, подвязывая канаты, стойко переносил все трудности и испытания. Первый корабль, первая команда, первый набег на османское судно, первое убийство человека. Сколько времени прошло с тех пор! Теперь вместо простой галеры — целый неф, который Мурад вместе с командой угнал из порта близ Венеции. Сперва, конечно, многие ворчали, что это корабль неверных, что не нужно на нем плавать, но вскоре все недовольства исчезли. И сейчас капитан стоял на мостике, опираясь на перила, вглядываясь в горизонт. Дверь каюты открылась — на пороге показалась Айбиге, закутанная в плащ. Мурад-реис повернулся к ней и притянул к себе, обняв за талию. — Как тебе спалось? — спросил он. — Лучше, чем вчера, — Айбиге уставилась на горизонт. Внизу на палубе сновала команда — почти всех она знала по именам: Мете, Абдулла, Энгин, Махмуд... ах, да! Синан еще, этот толстяк, как оказалось, с отменным чувством юмора. Теперь это пиратское судно стало для нее чуть ли не домом, а те люди — братьями. Поначалу, разумеется, все ворчали, что женщина на корабле, да еще и с пузом — не к добру, но им пришлось привыкнуть. В тот день, когда Айбиге приняла решение оставить ребенка, изменилось многое. *** А в это время по берегу Дуная мчался всадник с единственной миссией — доставить как можно скорее одно письмо в Семендире. Доехав до ворот крепости, он спешился и, увидев санджакбея в сопровождении нескольких людей, поклонился. Бей проехал мимо на своей лошади и вскоре исчез вдали вместе с охраной. Зайдя в крепость, гонец осмотрелся. Кому отдать письмо — одному из этих вельмож или... — Здравствуй, путник. Что привело тебя сюда? — за одним из столиков на главной площади города сидел человек. Ветер трепал его смоляные с проседью кудри, а ворот кафтана был запачкан чем-то липким. — Письмо... — он замялся, — вот это письмо я должен передать Малкочоглу... Договорить так и не удалось — новый знакомый вскочил из-за столика и быстро подошел к гостю. — Я и есть Малкочоглу! Малкочоглу Ахмед-бей, если так требуется. Особого впечатления адресат не произвел: скорее наоборот, он словно отталкивал от себя, казался похожим на одного из множества уличных пьяниц. Разве это письмо точно для него? Вряд ли. Гость мялся, думал, вспоминал, как поступать в данной ситуации, но на ум приходила только одна мысль: это тот самый бей, и получается, письмо нужно отдать ему. Не смея больше задерживаться, он вручил Ахмеду футляр с листом и поспешил скрыться. Затеряться среди людей и постараться убедить себя в том, что все сделано правильно. — Эй, стой, эфенди, а как же выпить с братом санджакбея? Ну куда... — Ахмед попытался было его остановить, но не успел. Ничего не оставалось, кроме как вернуться в покои — пока он еще твердо стоит на ногах, лучше сделать это сейчас, а не повторять вчерашних ошибок, когда о его ночном возвращении мигом узнал весь дворец. После смерти любимой Симисшах Ахмеда было вовсе не узнать. Внешне он был все еще похож на привычного себя, но в душе стал совсем другим. Померк живой блеск в глазах, пропал интерес к охоте и другим занятиям. А о женитьбе бей и вовсе не желал думать. Похоже, только теперь он понял, что довелось испытать его брату.Только иногда он находил время, чтобы побыть с сыном — маленький Яхья появился на свет совсем недавно. И очень высокую цену пришлось заплатить ему — тяжелые роды унесли жизнь его матери, которую так любил Ахмед. Выгнав всех слуг и захлопнув двери покоев, Малкочоглу улегся на кровать и распечатал письмо. С каждой прочитанной строчкой он удивлялся все больше. Бали-бей... дорогой и любимый. Так, что там дальше? Жива и думаю о тебе?.. Что за бред еще — очередная хатун решила притвориться его умершей женой и... хм, нет тут совсем не это. Тут еще интереснее — с каждой строчкой. Какие-то пираты, какой-то корабль... Нашему Эмину уже четыре года. Четыре года? Глядя на эту строку, Ахмед пытался прогнать от себя все дурные мысли. Либо какая-то из сопливых хатун, верящих в любовь, пытается так влюбить в себя его брата, либо... Нет, этого точно не может быть. Он же сам слышал от Бали про смерть этой крымчанки, прекрасно помнил, как тот грустил из-за нее. Невозможно, чтобы она вдруг ожила и поднялась со дна морского. Но каждая строчка уверяла в обратном — что никто и не умирал, и Айбиге-хатун осталась жива. Просто все потеряли надежду ее найти. А теперь она не просто жива, но еще и родила от Бали ребенка. Эх, вот вернется брат, надо будет устроить ему допрос. Но что сейчас делать? Только что брат покинул Семендире, причем надолго. И у Ахмеда нет никакого права уезжать. Гонцы? Надо знать, куда Бали-бей отправился — а это он не сказал специально. Надеялся, что таким способом сможет образумить своего младшего брата. И как назло — этот гость исчез, пропал. Он же точно мог знать, жива Айбиге хатун или нет. Ахмед ходил взад-вперед по комнате, пытаясь собраться с мыслями. Неожиданно его взгляд упал на поднос с вином. Ничего ведь не будет от одного глотка? А письмо надежно спрячем в одну шкатулку, рядом с красивыми серьгами, которые Симисшах так и не успела примерить.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.