Prediction

За несколько лет, проведенные в Стамбуле, Айбиге уже привыкла к своему теперешнему положению и новому статусу. И теперь, когда Мурад узнал тайком от Хайреддина-паши, что во дворце все, включая кузена-султана, считают ее погибшей, решила для себя, что лучше ничего не менять, передав через Мурада послание для паши ни под каким предлогом не говорить никому о том, кто она. Под всяческими предлогами Айбиге старалась как можно реже появляться при гостях: среди них могли быть султан Сулейман, шехзаде, Малкочоглу — при одной только мысли о нем ханым вспоминала их встречи на балконе, тайные свидания в саду. Вот недавно приходил какой-то паша — кажется, его звали Рустем — она точно не запомнила. Ну, тут уже пришлось выйти и показаться. За ужином паша пялился на нее, расспрашивал, откуда взялась такая красавица, и ничего не оставалось, кроме как скрыть свое настоящее имя. Все это время Айбиге пыталась припомнить, где слышала это имя и кого же напоминал ей этот человек — что-то знакомое было в его внешности и манере общения, да и Мурад-реис с трудом сдерживался, чтобы не побить гостя за то, что так откровенно смотрел на Айбиге. А потом внезапно Хюррем Султан вдруг пожелала ее видеть, да еще и заявила, что до последнего не верила в весть о смерти. Как они узнали о ней? Ведь Хайреддин-паша, по словам Мурада, умел держать данное обещание. Что-то здесь явно было не так. А что же Мурад-реис? За эти годы его любовь к Айбиге лишь стала сильнее. Он не позволял себе теперь повышать на нее голос, не злился в ее присутствии и исполнял любое ее желание. Разумеется, как и положено, он женился на Айбиге, но тайно, без пышных торжеств, чтобы не привлекать внимания к имени своей супруги, которое он тщательно скрывал от всех, кто бывал в его доме. И Адиль, как брат, дал свое согласие на этот брак и был полностью согласен с Мурадом: незачем кому-то знать о том, что Айбиге жива. Да и гораздо лучше было бы ей остаться здесь, в этом доме, где не было нужды ни в чем и можно спокойно жить и растить детей. Ведь много времени прошло с тех пор — умерли их отец и все братья, дражайшая тетушка, остался только ее сын султан. В далеком Крыму шли войны за престол, а после скандального отъезда из Стамбула возвращаться в Топ-Капы к кузену совсем не хотелось. Кто знает, что та Махидевран Султан наговорила всем во дворце о чести ханым. Может, очернила или вообще прокляла. Подросший Эмин стремился во всем помогать реису, был любимцем всей команды, однако отеческая любовь целиком и полностью доставалась Мехмеду. А Эмин довольствовался лишь тем, что Мурад-реис позволял ему иногда поучиться у него различным боевым приемам. В остальное время он, как слуга, присматривал за братом, которому дозволялось практически все — вплоть до убегания из дома. Ведь вину можно было повесить на старшего за недосмотр. Это раздражало день ото дня. Особенно тот факт, что малыш Мехмед рос таким же упрямцем и истериком, как и его отец. Все, что было у Эмина, он тут же требовал себе. Так и вчера — заметив у брата подаренный матерью амулет, тут же улучил момент, сорвал заветную вещицу и поспешил убежать. А что Мурад? Это все Эмин виноват, по его словам. Как и всегда. Потому что он старше, а значит, должен был быть умнее и не устраивать игру в догонялки по улицам Стамбула. В итоге Эмин и вовсе явился домой без амулета. Видите ли, отец решил так. Отец. Когда-то Айбиге решила для себя, что не позволит Эмину так обращаться к Мураду. Однако время шло, и сейчас она приняла и это. А еще одна частичка памяти о Малкочоглу теперь утеряна для Айбиге навсегда. И все из-за Мурада. Почему он так добр и нежен с нею и Мехмедом и так груб с Эмином? Зачем вообще делить детей на любимых и нелюбимых? Утро выдалось пасмурным. Айбиге проснулась довольно рано и вышла на балкон, закутавшись в теплую накидку, подышать свежим воздухом. Она уже привыкла к этому дому, к тому, что Мурад теперь не брал ее с собой в плавание после рождения Мехмеда, и посвятила себя детям. Деньги, что платила реису империя, позволяли покупать для них лучшую одежду, а также нанять для Эмина хороших учителей грамоты. Также Мурад отнесся положительно к тому, что ханым решила все же нанять учителя и для себя — овладеть саблей было давней мечтой Айбиге, и теперь это стало реальностью. Иногда она даже позволяла себе упражняться вместе с Эмином. Размышления прервал стук в дверь — тут же в покои вошел реис. — Моя Айбиге, Повелитель сегодня вызывает меня к себе. Возможно, я сегодня задержусь во дворце, — его крепкие руки скользнули вдоль тонкой талии, прижимая ханым к себе. — Постарайся вернуться пораньше, — тихо сказала Айбиге, пряча голову на груди мужа. — Сегодня вечером праздник в честь Эмина, а завтра отплытие. — Я сделаю, что смогу. Ступай внутрь, становится прохладно, — сдержанно проговорил реис, и, едва коснувшись губами ее лба, поспешил уйти. Холоден, как сегодняшнее утро. И что, интересно, за дело такое, из-за которого сам Повелитель пожелал видеть ее мужа? И главное — неужели он не придет на сегодняшний праздник? Ведь Эмин не виноват в том, что он не родной сын. Это не повод игнорировать его и лишать отцовского внимания. Специально в честь праздника ханым решила отказаться от привычной одежды и облачилась в дорогой наряд. Похожее она могла себе позволить, только будучи невестой шехзаде. Даже в тех редких случаях присутствия на приемах гостей в доме она была довольно скромно одета. А сейчас сияла, словно драгоценный алмаз. Завтра Мурад уплывает в далекие воды Адриатики. И только Всевышнему известно, вернется ли он или нет. *** А в это время султан Сулейман принимал у себя своего верноподданного. Только сегодня он решил, что пора бы щедро наградить Мурада за то, что он сделал для империи, как всего одна весть изменила положение дел. — Скажи мне, Мурад-реис, — султан сидел на своем троне, — я управляю этой империей столько лет и ничего не знаю о ее жителях. О тебе и твоей семье, к примеру, — он огладил чуть поседевшую бороду. — Уверяю Вас, мне нечего скрывать, Повелитель, — склонив голову, отвечал реис. — Я обычный человек, у меня есть семья и дети. И мы живем в доме, который Вы же мне пожаловали. — Ты женат, — голос султана был все так же спокоен, — тогда объясни мне, почему я слышу от других людей о том, что ты бьешь своего ребенка, которому нет и десяти лет еще? — от этой пугающей невозмутимости по спине пробежали мурашки, — как ты оправдаешь эти слова? Как объяснишь этот неразумный проступок? — Простите, Повелитель, но все это ложь. Кто-то пытается очернить мое имя, — понимая, что виновен, Мурад цеплялся за последнюю соломинку. — Я довольно успешно веду дела и приношу большую прибыль, так что имею очень много завистников. — И кто же они? Матракчи? Или, может быть, Малкочоглу? — при одном только упоминании его Мурад сжал пальцы в кулаки так, что костяшки побелели. — Говори немедленно, кто клевещет на тебя! — в гневе султан вскочил с трона. Зря, ох зря он разозлился тогда в той таверне — видно, кто-то решил, что в его жизни и так уже много счастья. Оставалось только лишь сдерживать гнев, кипевший внутри. Ничего. Этот коронованный гордец не знает, что стало с драгоценной его кузиной-крымчанкой, и где она сейчас. Тут в дверь постучали — доложить, что любимая Хюррем пожаловала со срочной просьбой поговорить наедине. Жестом указав Мураду подождать снаружи, султан пригласил жену. Быстро выйдя, реис прислонился к холодному мрамору стены, обдумывая сказанные ему слова, и тут явно услышал имя своей супруги из покоев Повелителя. — Айбиге-хатун? Что ты говоришь такое, Хюррем? — Она жива, я это точно знаю, — в голосе султанши ощущалась уверенность. — Я совсем недавно видела ее живой и здоровой. Вот оно что! Но ведь это было невозможно: никто не мог знать об Айбиге, тем более Хюррем Султан — она ведь еще ни разу не появлялась в их доме. Вся тайна, которую Мурад так тщательно скрывал, всплыла наружу, как пузырь воздуха в толще воды. Ведь имени его жены не знал никто, даже везде совавший свой нос Рустем-паша. Внезапно послышались шаги — двери с шумом распахнулись, и реис едва успел отскочить. Бежать отсюда, бежать, пока не поздно, слыша за спиной крики султана и бостанджи — вот что он должен делать. Пропадите пропадом служба империи, верность повелителю, долг и честь — он пират, жестокий и хладнокровный убийца. И теперь у него всего один господин — море, его стихия, его страсть. И одна госпожа — его любимая жена, сокровище, которое он будет беречь и защищать любой ценой. А сейчас нужно как можно скорее увезти Айбиге из Стамбула, пока есть еще время. Мурад-реис давно уже понял, что скорее умрет, чем потеряет ее.