***
Пути, что лягут перед нами, Чужими не пройти ногами... Низами Гянджеви
ДЖЕЙМИ ТЯЖЕЛО ОПУСТИЛСЯ НА скамейку за дровником, где подальше от всех сидел расстроенный Джем, понуро набычившись. Несколько минут они оба пребывали в настороженном молчании. Дед искоса поглядывал на внука, который сосредоточенно скоблил босыми пятками землю под лавкой, сердито отпинывая камешки. Лицо у паренька было вконец измученное, глаза заплыли так, что еле видны были узкие мутные щелочки, до сих пор еще наполненные влагой. Он без конца шмыгал разбухшим забитым носом. – Как ты, рыжий парень? Джейми постарался сказать эти слова сурово и спокойно, но голос его слегка дрогнул, и Джем, конечно, с отчаянием утопающего уловил в нем сочувствие. Вроде бы иссякшие слезы вновь потекли рекой. И сердце деда не выдержало. Он обхватил внука за плечо и притянул к себе. Джем уткнулся в его крепкие ребра, горько сотрясаясь от рыданий. – Ну-ну... Чего ты так убиваешься? – Джейми, успокаивая, тихонько похлопывал его по спине. – Никто еще не умер. – Я... я... я... боюсь, деда... – еле разобрал дед из глубины своего горячего, быстро взмокшего бока. «Иисус! Я и сам боюсь до колик в животе», – со тоской подумал Джейми, но вслух, понятно, этого не сказал. – Послушай... мне тоже нет особого удовольствия подвергать тебя наказанию, – он осторожно оторвал Джема от своей рубашки и, подцепив указательным пальцем подбородок заставил его поднять голову. – Но нам, похоже, вместе придется пройти через это. Пара синих, до последней степени опухших глаз, с остатками угасающей надежды взглянула на него: – Меня... накажут... п-перед всеми... деда?.. Джейми как ножом резанул этот доверчивый взгляд, полный святой веры внука в то, что дед обязательно защитит и, конечно, решит все его проблемы. Он покачал головой в виноватом бессилии. «Нет, не в этот раз парень... Не в этот раз!..» Горечь больно палила в области сердца так, что он не удержался и потер рукой, пытаясь унять жжение. Потом тяжело, с шумом выдохнул. – Джемми, послушай меня, малыш. Ты помнишь, я всегда был рядом, когда требовалась моя помощь. Ведь так? Но сейчас я не в силах защитить тебя, мальчик мой. Слишком многое поставлено на карту. Ты слышишь меня? Джем хмуро кивнул, судорожно переведя дыхание. – Я – лэрд этой земли, – Джейми рассеяно смотрел на взъерошенную макушку внука. – И люди вокруг... они под моим покровительством. Они доверяют мне, и поэтому... они слушают меня. Сегодня ты нарушил Закон Божий, парень – самое святое в их непростых жизнях. Это то, что спасает их от хаоса, за что они держаться и во что верят всем сердцем. Я должен уважать это, даже если не согласен в чем-то. И если я вдруг прикрою тебя, только потому, что ты – мой внук, они потеряют ко мне уважение, перестанут доверять мне, как лэрду. Я понятно говорю? Джем шмыгнул носом и снова кивнул. Глаза его окончательно потухли. – А это очень плохо, когда народ не верит своему лидеру – может начаться полная неразбериха, Джем. И в головах и... в их жизнях. Сейчас очень тяжелый период – война недавно закончилась, многие земли заброшены, дома разрушены. Нам предстоит немало сделать, чтобы все вокруг наладилась, и мы здесь не погибли от голода и холода следующей зимой. В такие суровые времена просто жизненно важно, чтобы во главе всего этого стоял сильный человек. Честный и уважаемый. Которому бы люди верили полностью и пошли бы за ним, когда нужно будет делать что-то для выживания. Если они не будут беспрекословно подчиняться, то настанет хаос и многие могут легко погибнуть. Очень многие. Ты понял меня, внук? – Этот человек – ты, деда? – сипло прошептал Джем, бросив косой взгляд на большого хмурого человека рядом. – Я. Иногда ноша слишком тяжела, парень. Но ее приходится нести, потому что больше некому. Джем поежился и всхлипнул. – Я подвел вас с папой... П-прости меня. Ведь папа мне говорил... – он опять тихо зарыдал. – Говорил? Что говорил? – Чтобы я не делал так на людях. Чтобы я прятался. Я не подумал... Мне ужасно.. сты-ы-ыдно... – он остервенело утер мокрое лицо локтем. Джейми кивнул. – Полагаю, в следующий раз ты подумаешь десять раз, прежде чем сотворить подобное. Может быть там, в будущем мире, это не считается чем-то... таким уж постыдным, но здесь люди слишком... тяжело живут и поэтому бояться всего, Джем. А страх он порождает порой... ужасную жестокость. Ты же видел... мою спину? – Да, видел. Англичане пороли тебя, – Джем заметно содрогнулся, – плетьми? – Так и было. Меня пороли много раз, и, как видишь, я стал только сильнее от этого. Все можно пережить... поверь мне. Не это самое страшное. – А что же страшнее? – Страшнее и... больнее всего, когда теряешь близких, мальчик мой, – Джейми уставился в одну точку и глаза его расширились, будто он узрел вселенскую тьму, – и когда думаешь, что навсегда. Несколько секунд он смотрел в ведомое только ему одному пространство, потом вдруг тряхнул головой, будто очнувшись. – Послушай, теперь ты в курсе, как обстоят дела, парень. И если ты сейчас скажешь мне, что ты не готов, я не дам ход этому делу, обещаю. «Чего бы мне это не стоило», – подумал он. – Ты понял меня, Джем? – он внимательно рассматривал пчелу, ползающую по цветку прямо перед ними на клумбе, заботливо взлелеянной Брианной. – Ну, что скажешь? «Брось... Сможет ли парень, которому лишь недавно исполнилось четырнадцать, оценить все последствия и принять на свои плечи такую… ответственность? Для этого, наверное, надо обладать духом лэрда, – подумалось ему. – А он еще ребенок, по большому счету. И он боится. Вряд ли он готов...» Так или иначе... вся ответственность все равно на нем, Джеймсе Фрейзере. Ну что ж... Он не представлял себе, что будет делать, если Джем скажет «нет». Это будет проблемой с огромными последствиями. Но он чувствовал, что надо дать парню право выбора. Только не это омерзительное чувство безысходности, которое он сам много раз переживал... Он тоскливо сморщился. ТОЛЬКО НЕ ОНО. Хотя... надо отдать справедливость – он усмехнулся, и тепло от этого воспоминания разлилось по телу – отец иногда предлагал ему выбор – ха! – между поркой и ужином. Эта дилемма всегда решалась легко – отказаться от ужина Джейми Фрейзер не был готов никогда. Один раз им с Йеном даже пришлось, в качестве наказания, сверху до низу вылизать огромную башню Лаллиброх. Он вспомнил, как они с другом несколько проклятых дней вкалывали от зари до зари и чуть не поубивали друг друга в ходе отбывания сей трудовой повинности. Джейми шумно потянул носом воздух. Уж лучше бы выпорол до костей, честное слово... А тогда... с лордом Джоном... в Ардсмуре[1]. Он прикрыл глаза. Выбор, несомненно, у него был. Хотя, конечно, он не мог поступить по-другому – как предводитель, он отвечал за тех, кто возлагал на него надежды. Но это было, черт возьми, все равно его решение. Мозг, как всегда, услужливо подсунул ему давние события с Рендоллом – то, что им так тщательно задвигалось в самые дальние уголки памяти – и он замер в обжигающем ступоре, с каким-то мрачным удовольствием ощущая кровь, засочившуюся из всех щелей дрогнувшего сердца – вот так штука, выходит, до сих пор не зажившего... Эх, да чтоб тебя!.. Джейми сжал зубы так, что казалось, они просто сейчас раскрошатся. Хотя, бесспорно, надо отдать должное этому больному ублюдку с его изощренными фантазиями... но в данном вопросе грех было на него обижаться – Джейми всегда было дано выбирать. Он усмехнулся горько. Правда, выбор каждый раз представлялся очевидным, без вариантов: Черный Джек был, несомненно, мастер своего дела... И сети, расставленные им, всегда срабатывали. Как часы. Но являлся ли он сам жертвой, если так? Джейми тоскливо похолодел. «Ладно. Дело прошлое, однако, – в последнее мгновение Фрейзер с усилием вынырнул из пучины захлестнувших его воспоминаний, – сейчас надо разобраться с более насущными проблемами». Джем молчал, опираясь на руки и уткнувшись взглядом в запыленные, сбитые пальцы ног. Наконец, он сглотнул и, откашлявшись, просипел, вскинув на деда взгляд, полный отчаяния: – Если ты... не накажешь меня... нас... много людей пострадает? Так? – Да. Они могут пострадать, парень, если все сложится наихудшим образом. «И вероятность этого слишком высока, черт его раздери!» Джем помолчал, потом шумно выдохнул, совсем как дед. – Я могу подумать еще, деда? Джейми встал и теперь смотрел на внука с высоты своего внушительного роста. – Можешь, но недолго. Скоро придет мистер Кромби. Мы должны обсудить с ним вопрос о вашем наказании. Мне надо знать, что я ему скажу. Даю тебе час, парень. Через час придешь ко мне в кабинет и скажешь о своем решении. Хорошо? Джем молча кивнул, не в силах выдавить хоть слово сквозь сжатое горло. ______________________ 1. Во время отбытия заключения в тюрьме Ардсмур за участие в восстании якобитов, Джейми, как предводитель узников, принял на себя вину и жестокое наказание плетьми одного из своих подопечных.