***
Узлы судьбы мы вяжем сами из нитей радости и слёз; Кто не уколется шипами, тот не познает сладость роз... Весь мир в зеркальном отраженье, чтоб виден духа был полёт, Но нет полёта без паденья, без боли не достичь высот. Вадим Странник
ПОДУРАЧИВШИСЬ ВОВСЮ С пацанятами в холодной воде и выплеснув тревогу, державшую их последние сутки в тяжком напряжении, Джейми и Роджер вольготно разлеглись на прогретом песке и, пользуясь случаем, взялись обсуждать насущные дела Фрейзер Риджа, да и всей общины в целом. Виделись они сейчас редко из-за своей крайней занятости, поэтому использовали каждую минуту импровизированного отдыха с пользой. Мальчишки резвились чуть поодаль вместе с Бобби, загребая друг друга грудами горячего песка. Повернувшись к Роджеру, Джейми полулежал на бедре, опираясь на локоть, и, по своему обыкновению, расслабленно пожевывал травинку. Его могучий, потрепанный всеми ветрами торс надежно загорел на полевых работах. Впрочем, только в кругу самых близких он мог позволить себе обнажить искалеченную спину, так и не привыкнув к этому гнусному ощущению ущербности из-за своих «неблагородных» рубцов. Надо признать, со временем это заботило его все меньше. В общине, скорее, знали об его злополучных отметинах. Но «знать» – не значит «видеть», и, повинуясь-таки здравому смыслу, он старался сильно не афишировать свое непочтенное «увечье». Потому и обнажался он прилюдно только в крайних случаях. Оставив разморенных Бобби и Айдана похрапывать под припекавшим солнцем, Джем подполз на коленях поближе к деду и, пристроившись за его спиной, с какой-то особой серьезностью уставился на его шрамы. Увлеченный разговором с зятем, Джейми рассеянно обернулся на замершего внука, потом еще раз... – Ты чего, Джем? – наконец удивленно вопросил Фрейзер, начиная слегка нервничать от такого пристального внимания. – Это из-за меня и Мэнди тебя так выпороли? – задумчиво изрек мальчуган и осторожно положил ладонь на горячее плечо деда, в его голосе слышалось искреннее сожаление. – ЧЕГО?! Роджер и Джейми уставились на своего отпрыска, причем глаза обоих мужчин постепенно становились все шире. В них сквозила крайняя степень озадаченности. – В смысле? С чего ты взял? – наконец, отыскав в арсенале подходящие фразы, проговорил Джейми, насторожено глядя на внука. – Ты часом не перегрелся, а, паренек? Или это крапивная взбучка действует на тебя так хм-м... просветляюще? – Мне папа сказал... Ты же мне сказал, па-а-ап? – Джем требовательно посмотрел на отца. – Я??? – Ну, помнишь, вчера ночью... па-а-ап. Ой, всё! Наконец, до Роджера дошло, о чем толкует его «мудрый» сын, и он лег, постанывая от смеха. Теперь две пары глаз смотрели исключительно на него, одна с сердитым осуждением, а другая с крайним недоумением. «Ну, вот ЧТО? КАК, скажите, этому балбесу можно говорить о чем-то серьезном?! А ведь он вчера так красиво разглагольствовал... Думал, какой же он умный – так доходчиво объясняет сыну божественные истины. А этот обормот мелкий понял его с точностью до наоборот! Теперь еще с тестем как-то объясняться, будь оно все неладно. Смотрит на него вон, как на придурка полного. А Джем еще сверлит вдобавок обиженным взглядом. Мпфмм...» – Да просто я... просто... ой, не могу... – Роджер опять закатился, посмотрев на недоуменные физиономии родственников. «Та-а-ак, это похоже на истерику, ну-ка, сию секунду возьми себя в руки!» – Да просто я... Опять попробовал Роджер, вытирая слезы, но снова зашелся, потому что лица тестя и сына изменялись очень уморительно, начиная с осуждения и заканчивая легкой растерянностью и даже испугом. Может, они подумали, что он вдруг свихнулся от переживаний?.. – Прекратите!.. Так... на... меня... смотреть!.. – еле выговорил он сквозь стоны, мучительно сжимая свой живот. – Па-а! Ты чего? – ребенок навалился сзади на деда, и они оба взирали на покатывающегося Роджера с большим подозрением. Джейми молчал, но по его лицу было явственно видно, что он обо всем этом думает. Что-то явно непристойное. ООО... – Может водички? – участливо спросил подоспевший Айдан: его заспанные глаза недоуменно таращились, а подсохшая шевелюра стояла торчком в разные стороны, словно колючки помятого ежика. – Ой, не надо!.. Всё... всё... уже всё... Да просто я... говорил... – надо прекращать уже это безобразие, а то и правда уже становится неприличным, – говорил, что если бы тебя... не выпороли, они бы с Мэнди... не родились... Что Бог... Он... – ой... не могу... всё... – Он знает, что делает! Этот балбесина слегка перепутал... причинно-следственную связь. Уф-ф-ф... – наконец, закончил Роджер, довольно вразумительно. Джейми несколько секунд смотрел на Роджера, пытаясь постичь смысл его слов, и вдруг, нехорошо ухмыляясь, подхватил Джема поперек туловища и одним движением перекинул через свое бедро, положив аккурат между ним и отцом. Потом по всему берегу разнесся звук смачного шлепка по заднице и, вслед за этим, возмущенный вопль, исторгнутый пострадавшим горе мыслителем. В результате чего дремавший Бобби подскочил, словно сомнамбула, и ошарашенно захлопал глазами. – Деда! Да за что?! МНЕ ЖЕ БОЛЬНА-А-А! – Да, чтобы не городил всякую чушь, сударь мой, а то я уж было решил, что вы здесь все умом тронулись. Ой, Джем, извини, извини... правда, я и забыл, что ты у нас пострадавший... на сексуальных фронтах. Успокоившийся было Роджер опять закатился. А Джейми, коварно посмеиваясь, притиснул внука к земле и изуверски щекотал его брыкающееся тело. Потом вдруг подскочил и, с диким воплем: «А ну, храбрые охотники, кто из вас загонит матерого кабана?», ринулся в воду, поднимая своим массивным торсом тучи брызг, словно тяжелый испанский галеон, спущенный на воду. Джем с Айданом, конечно, не заставили себя долго ждать и бросились вслед за добровольной жертвой, оглашая берег и лес буйными индейскими криками. А потом с двух сторон повисли на рычащем «кабане», безрезультатно пытаясь его завалить. Впрочем, «загнанный зверь» благополучно вырвался и, нырнув бесшумно, затаился во взбаламученной глубине. Затем вдруг резко выскочил в самом неожиданном месте и, подхватив вопящих от радости мальчишек поперек талии, раскрутил их, с силой забросив подальше от себя. – Деда! Деда! Мистер Фрейзер! Еще, еще! – они с трудом бежали к нему по воде, путаясь ногами во встречном течении, мокрые и счастливые. Роджер и Бобби решили зайти в воду чинно, по-взрослому. Пока они медленно брели в глубину, поóхивая и до последнего поджимая разогретые животы, разбушевавшиеся «дикари» внезапно бросились в атаку, в результате чего папашам пришлось возмущенно горланить и, закрываясь локтями, стоять беспомощно в потоках леденящих брызг, несущихся со всех сторон. Пока, наконец, осознав полную тщетность своих попыток, они не зарычали и не занырнули быстрее в такую стылую после жаркого солнца воду. Месть их, конечно, была страшна. Они вылавливали раздурившихся бесенят по одному и, схватив за руки–за ноги, зашвыривали как можно дальше, в глубину заводи. Довольные мальчишки с визгами и хохотом смачно плюхались, поднимая отбитыми попами звонкие плески волн, а потом тяжело убегали от коварных «мстителей» по тягучей воде, предусмотрительно прячась за надежный оплот: ухмыляющегося деда. Наконец, война между континенталами и метрополией разразилась нешуточная. Пленных решили не брать. Два флота сошлись в яростной атаке, расстреливая противника из тяжелой артиллерии – песчаными ядрами, пока корабли метрополии – Роджер и Бобби – благополучно не ретировались в свое королевство, то есть не выбежали на берег, удирая восвояси. Правда, сначала Роджер загадочно заявил, что он будет субмариной и поднырнул, пытаясь потопить вражеские корабли с тылу, то есть прямо из-под воды. И ему это даже удалось, потому что сначала Джем, а потом Айдан, панически взвизгнув, по одному исчезли под водой, и тут же выскакивали с выпученными глазами, хрипя и отплевываясь. «Адмиральский галеон» никто тронуть не решился, и он гордо стоял посреди всплесков и криков и, сложив руки на груди, заправски командовал операцией, которая кончилась, понятно, полной победой континенталов. Вскоре пришли Брианна и Эми с полными корзинками разных вкусностей, радостные от того, что все относительно благополучно разрешилось, и, как истинные боевые подруги, накормили и обласкали притихшую братию. Особенно досталось потерпевшей стороне, которая совсем была не против понежиться в любящих объятиях. Хотя и несколько ершисто: они же мужчины, черт возьми, и разрази гром все эти глупые телячьи нежности! Впрочем, молодые растущие организмы лопали за двоих, наверстывая упущенное, так как не ели они нормально с самого утра. А оттаявшие от переживаний мамашки с умилением подсовывали ими лучшие куски. После еды, когда «боевые подруги» ушли, взяв с мужского населения Риджа обещание без опоздания прибыть к ужину, парни улеглись вповалку на жарком песке, устроив практически лежбище морских котиков, и, вконец разморенные, заснули под ласковым вечерним солнцем. Джейми пришел в себя от того, что какой-то злодей плеснул ледяной воды ему прямо на подогретый живот. Хорошо так плеснул, от души, и закатился поблизости в гомерическом хохоте. Вообще-то «пришел в себя» это было весьма далекое от истины определение, поскольку Фрейзер подскочил с громким воплем, будто ошпаренный. В поле его ошалевшего взора оказались два гадко гогочущих подростка, которые схватившись за животы, неудержимо катались по земле. Рядом, вторя лэрду, рычали в негодовании разбуженные таким же макаром Роджер и Бобби: – Ах вы, злодеи мелкопузые, ну погодите уже! Мы вам шкуру-то на барабан спустим! – Ой, па!.. Деда! Бобби! Видели бы вы... себя сейчас, – загибался Джем, благоразумно отползая в сторону. Джейми мстительно прищурился: – Я бы на вашем месте так сильно не потешался, господа развратники и прелюбодеи. Нечего мне здесь вакханалии устраивать!.. Не забывайте, вашим наглым задницам еще одно изрядное вливание прописано, которое мы пообещали Собранию. Так что, будьте любезны, притормозите своих коней и лучше готовьтесь морально к сей процедуре. С положенным благоговением… – Прямо здесь? Сейчас? Деда?.. Джем и Айдан сразу как-то сникли, с тоской поглядывая на невозмутимые кусты ракит, щедро свесившие свои гибкие ветви в воду. – Ну, не думаю, что прямо сейчас вы готовы, оглоеды. Не волнуйтесь, торопиться-то нам ни к чему. Подождем до завтра. Пока передохните. И вообще, бабулин огород еще не перекопан. Вас дожидается... А завтра, с утра, мистер Хиггинс, – Джейми многозначительно посмотрел в сторону Бобби, – заготовит для вас десяток-другой добрых воспитательных штуковин, подождем, пока они вымачиваются, так что после обеда как раз и начнем... Воспрянувшие было духом, мальчишки заметно приуныли. Потом отошли немного в сторону, о чем-то совещаясь. – Дед, – Джем степенно выступил вперед, как представитель от делегации провинившихся, – а можно нас того... это... ну... сегодня выпороть. А то до завтра ждать сильно долго. – А вы что? Спешите куда? – мрачно хмыкнул дед, смахивая воду с покрасневшего живота. – Ну, не то, чтобы очень, дед... Просто сегодня отмучились бы сразу и... все. – Ох, не думаю, что это правильно, Джем... после крапивы-то. Ну-ка повернись, – Джейми сокрушенно обозрел пострадавшие места внука, все еще сильно припухлые, хорошего, густо-малинового цвета с белыми брызгами волдырей по всей поверхности. – Эвон, воспалилось все... Нет уж, подождем, пока отойдет. Розги вообще-то знаешь... не сахар. Тут вам совсем небо с овчинку покажется. Идите-ка вы срочно к бабушке Клэр, бедолаги, пусть она вам чем-нибудь намажет, чтоб до завтра сошло. А то еще дольше ждать придется... У нее много там разных зелий припасено на такие случаи. Он еле заметно поморщился от неприятных воспоминаний обычно такого... дотошного выполнения Клэр ее врачебных обязанностей, прежде всего, разумеется, по отношению к нему самому. Хотя, надо отдать должное, после ее, зачастую, мучительных манипуляций никогда не приходилось жаловаться на затянувшуюся инфекцию или длительную боль. Перетерпел, стиснув зубы – и свободен. Хмм... – Джейми поежился, – главная задача, не помереть от боли во время лечения. – А можно мы еще останемся покупаться? – невинная мордаха Джема смотрела на родичей очень просительно. – Так, мерзавцы, а огород? – Ну, мы завтра, с утра... Честно-честно... А то мы сегодня что-то уморились уже. – Ну, ладно уж, валяйте, чертенята, только не забудьте про ужин. Мы обещали не опаздывать, – отряхнувшись от песка, Роджер натянул на голову рубаху и замотался в плед. – Ну, про ужин-то мы уж точно не забудем, мистер Маккензи, – обстоятельно ответил Айдан, добавляя солидных басов в свой ломающийся мальчишеский голос. Что ж, завтра будет завтра. А сегодня, выбросив из головы все невзгоды, нескладные загорелые тела, гордо сверкая надраенными красными попками, возбужденно поскакали по мелководью, горланя от души и закидывая друг друга мокрым песком и илом.