***
Иногда проходит много времени, ужасно много времени, прежде чем всё становится на свои места... Туве Янссон
ЧЕСТНО ГОВОРЯ, Я ЛЮБИЛА ПОСИДЕЛКИ в нашем «субботнем дамском салоне», как мы его окрестили. Женщины и девочки, которым уже исполнилось 15, нарядившись в свои самые лучшие платья, ленты и украшения – в ожидании восхищения и приятных комплиментов, а так же, чтобы лишний раз было что пообсуждать – как раз после совместной обеденной молитвы собирались со всей округи Риджа в просторной молельной избе. Выпив капельку домашнего винца, эля или вкусной настоечки и закусив душистым домашним печеньем, по очереди приносимыми кем-нибудь из рачительных леди – или, даже, иногда, по праздникам, позволив себе пропустить по стаканчику виски – дамы судачили обо всем на свете, прилично занятые рукоделием. Это был наш «высший свет». Мы трогательно пели псалмы, обменивались выкройками, рисунками вышивок и кружев, вкусными рецептами, секретами домоводства, восхищались выращенными плодами и цветами, а так же талантами и умениями друг друга. Обсуждалось всё, начиная с глупых выходок чьих-нибудь родственников, – особенно доставалось несчастным и, понятно, по мнению абсолютно всех женщин, крайне бестолковым мужьям (я и Брианна скромно помалкивали, но охотно, с ноткой некоторого превосходства, слушали про других). Потом обсуждение плавно перетекало на тенденции последней моды – тщательно разбирались и оценивались кружевные воротнички, ширина корсетов и высота плюмажей на шляпках, а так же длина юбок или – прости Господи! – скандальные романы мадам Бо: «Ах-ах, ну как она может писать про такое бесстыдство!» «Совсем извратница!..» «Да, розгами за такое надо и посолить, чтобы долго помнила, нахалка бессовестная!» «А вы что? Читали?! Господи, прости!» «Нет, конечно, ну что вы? За кого вы меня принимаете, милочка? Как можно приличной даме такое-то читать!» Так же животрепещущей темой была политика – ну оно и понятно, война недавно закончилась и вся общественность колобродила – последние политические новости, почерпнутые из «свежих» газет месячной давности обсуждались особо эмоционально. Кстати, в политике, дамы этого времени, вопреки расхожему мнению моих современников из века двадцатого, неплохо-таки разбирались. Поэтому тоже доставалось всем подряд, от президента и законов, принимаемых Конгрессом до налогов на торговлю шерстью и зерном. И, не дай Бог, кому-нибудь в Ридже оскандалиться!.. Тогда начиналось самое увлекательное. Судей строже этих кумушек было не найти. И не важно, что у самих рыльце, наверняка, в пушку, если разбираться с пристрастием, но ведь они самые умные и красивые и точно ведают, как жить всем другим. Ну да, каюсь, я с удовольствием слушала все сплетни и даже, по мере возможностей, охала и ахала, принимая живое участие в обсуждениях скандалов. А как же иначе держать руку на пульсе и быть в курсе всех событий нашей пестрой растущей округи? Кроме того, у меня были свои интересы в дамском обществе, где я могла с успехом предлагать свои крема, шампуни и гигиенические изделия. Особенно, когда женщины, восхищаясь моим неистребимым внешним видом, делали множество заказов, а потом разбирали всё нарасхват. Особых доходов это, конечно, не приносило – я довольствовалась, в основном, натуральным обменом на продукты, красивые вещицы и другие практичные изделия дам – гораздо больше я получала, сдавая свою продукцию в лавки и аптеки Уилмингтона. Но я могла услышать искренние восхищения, что всегда приятно автору и опробовать на благодарной публике что-то новенькое из своих задумок. Поэтому я, Брианна и Эми мужественно пришли на следующие посиделки после того, как Джем с Айданом – и, конечно, мы все вместе с ними – так оскандалились, и намерено тепло поблагодарили дам за поддержку и сочувствие нашей беде: «Ну, вы же знаете этих мальчишек, дорогие леди, с ними так трудно сладить... Нужен глаз да глаз. Мы все ужасно испереживались!» «Да, конечно, миссис Фрейзер, душенька, мы вас очень хорошо понимаем, они такие бестолковые в этом возрасте...» «Мой муж сечет беспрестанно нашего Родди, но в него будто бесы вселились...» «И мой оглоед тоже совсем от рук отбился, что делать, ума не приложу... Его отец все время в отъезде по делам своей торговли. Кажется, придется самой взять в руки розги...» «Я тоже ремень из рук не выпускаю, а всё бестолку. Такие уж они... нужно держать их в ежовых рукавицах в этом возрасте, а то до беды недалеко». «Вот несчастные глупые мальчики, как они попали в такую переделку? Чуть было не изуродовали пареньков. А все эти соблазнительницы мелкие... Ууу...» Осуждающие взгляды сверкнули в сторону вспыхнувших маковым цветом Хельды и ее сестры Ингэ. Испуганные девчушки втянули голову в плечи и не смели поднять увлажнившихся глаз. Губенки их задрожали. «Да, надеюсь, отец уж всек им ума, будь здоров, чтобы меньше голыми попами крутили, бесстыдницы». Фрау Марта нехорошо фыркнула: «Да уж, три шкура спускайт с мой паразиток, эт' точно... Ошень сильно крутить свой нахальный попа... только на лавка». Я в тот момент внимательно посмотрела на Марину и увидела, как она еле заметно усмехнулась. «До сих пор сердце кровью обливается, дорогая миссис Маккензи, как сурово наказали ваших ребятишек на Собрании. Хорошо, что не побили этой ужасной плеткой. Но надеюсь, крапива им только на пользу пошла – она ведь не наносит никаких ран, но так долго болит. Самое то для наших неразумных детей. Ох, скажу я вам, меня однажды отец высек крапивой. До сих пор помню, как моя задница целых два дня пылала, будто уголья на нее насыпали, просто места себе не могла найти. Но зато я сразу стала как шелковая...» «О, несомненно, строгость еще ни одному сорванцу не повредила». «Да, миссис Макдональд, наши мужчины добавили им дома весьма сурово розгами, так что теперь они всё осознали и ведут себя очень послушно, грех жаловаться», – Брианна, умница, сделала правильный ход. «О, несомненно, у ваших мужей не забалуешь, они очень строгие». Тут все леди одобрительно покивали головами в абсолютном согласии. «Знали бы вы, насколько...» – хмыкнула я про себя. А Брианна и Эми благоразумно потупились. «Ну, вот и хорошо, что сорванцы получили свое, чем больше их сечешь, тем приличнее они становятся...» Я не стала вдаваться в подробности и оспаривать эту сомнительную педагогику сурового века, ограничившись простым восклицанием: «О, да, конечно, миссис Дункан, я с вами полностью согласна». На самом деле, этих людей вполне можно было понять – тяжелые времена всегда предполагали строгую, почти военную дисциплину. И они, этот бесхитростный и мужественный народ, привыкли действовать так из поколения в поколение, подчиняясь жестким законам выживания. По их очевидному разумению, если кто-то не порол своих детей чуть ли не ежедневно, то основательно их портил. И попустительство таких родителей крайне осуждалось. Ведь потом плоды безответственного воспитания этих подросших деток придется расхлебывать всем миром. Мало ли чего они удумают натворить... Поэтому никто не решался отступать от традиций, и практически каждый ребенок в любой семье мог пожаловаться на хотя бы раз безжалостно выдранную задницу. Но обычно это случалось намного чаще. А я, в последнее время, наученная горьким опытом, всё больше склонялась к мысли: так ли уж они были не правы. По крайне мере, наши мальчики серьезно присмирели и прямо, хоть умиляйся, до чего стали послушными. Тишь, да гладь, да Божья благодать. И отношения в семейном кругу сразу стали на порядок приятнее – никаких излишних нервотрепок. Поэтому я очень надеялась, что памяти их, основательно вздрюченных филейных частей хватит надолго... Хотя, конечно, мозги не только порка прочищает, но и доброе слово, а так же пирог с вареньем... после той самой порки, как всегда философски отмечал мой, исключительно опытный в этом вопросе муж. На этом весь скандальный инцидент с подглядыванием – «Да ладно, чего уж там говорить, не переживайте, миссис Фрейзер, голубушка, как говорится, дело житейское...», «Ой, дамочки, мужики эти, по секрету вам скажу... ну-ка, девицы, уши-то закройте... они такие охальники бесстыжие, ха-ха-ха... мой-то вообще, что удумал... до сих пор краснею, вспоминая...» – оказался, на удивление, исчерпанным, по крайне мере, внешне, и мы больше не возвращались к обсуждению этого вопроса в нашем дамском салоне. Так что я окончательно смогла выдохнуть.