Steps to our love

      Очередной полный теплых солнечных лучей день ворвался в наши жизни. Даже не смотря на тот факт, что я все еще нахожусь в небольшом отпуске, сегодня мне пришлось выйти на работу. Элайдже нужно была помощь в каких-то делах, однако когда я все-таки добралась на работу, через эти огромные пробки, моего начальника нигде не было. Единственным человеком, которому он отчитывался о своих уходах в этом офисе была я, но моя привычка опаздывать сыграла со мной злую шутку. Однако я не собиралась отчаиваться и решила спуститься к кабинету еще одного Майклсона, возможно, Элайджа будет там, ну или он сообщил об этом своему брату. — Привет, Эмма, — радостно произнесла я, когда все-таки решила проведать младшего брата Элайджи. — Клаус у себя? — Привет, Кэр. Да, — тут же не менее радостно выдала секретарь Майклсона, а я помчалась к нему в кабинет, так и не услышав слова девушки о том, что туда нельзя. — Клаус, у меня только один вопрос, — с этими словами в помещение взорвалась я, однако увидела, что Майклсон с серьезным видом сидит за столом, а перед ним некий мужчина, который на момент моего прихода что-то говорил. — Ой, простите, я не хотела мешать. — Здравствуйте, а вы и будете та самая Кэролайн Форбс? — повернулся ко мне лицом мужчина, почтительно произносил слова. Интересно, конечно, откуда ему известно кто я, но мне пришлось кивнуть головой в знак согласия. — Тогда вы ничуть не помешали, даже наоборот. — Да, милая, проходи, — на сей раз произнес Клаус, указывая рукой на стул, что находился как раз возле незнакомца. — Это мистер Локвуд, и он как раз спрашивал у меня о наших отношениях.       Я, конечно, присела на указанный стул, однако это все мне не нравилось. Причем начиная с этого мистера Локвуда и заканчивая темой их разговора. О каких отношениях может идти речь? Мы с Клаусом, кажется, слишком заигрались и заврались. А я даже не знаю, что мне делать: говорить правду или опять играть роль его возлюбленной? — Мисс Форбс, — прервал нескончаемый поток терзающих меня мыслей этот журналист. Он продолжал улыбаться, изучая меня, каким-то слишком голодным взглядом. — Никлаус уже высказался насчет слухов о ваших отношениях, что скажите по этому поводу вы? — Ну, что тут можно сказать, — начала произносить я, при этом пытаясь натянуть узкую юбку хотя бы еще чуть-чуть, ведь взгляд Локвуда мне слишком пугал. И вот действительно, что тут можно сказать? Я ведь понятия не имею, что ему наплел Клаус. А этот засранец мог хотя бы намекнуть, но нет. Он просто сидит с довольным лицом и смотрит на меня. — Прошу вас, мисс, не скромничайте. Это ведь, наверное, очень необычно быть девушкой этого мужчины? — вновь вопрос, но тут хотя бы все понятно. — Да, вы правы, это очень необычно. Иногда, даже, кажется, что это всего лишь хорошо продуманная игра, — выдала я, и только тогда поняла, что сказала очередную глупость. — То есть сон. Ну, знаете, когда все так хорошо, и вы боитесь, что это закончиться и, кажется, что это сон, — тут же добавила я, а Локвуд выдал смешок. — Меня не простят наши читатели, если я не задам самый главный вопрос: правда ли то, что нам скоро все-таки удастся узреть свадьбу? — задал очередной вопрос журналист, и его взгляд тут же скользнул по моей руке, видимо пытался найти кольцо. — Не так скоро, как бы этого всем хотелось, — выкрутился Майклсон и, подойдя ко мне, положил руки на мои плечи. — Что ж, — узрев действия Клауса, Локвуд изменился в лице, и его голос, что до этого звучал воодушевленно, теперь был покрыт недовольными нотками. — Думаю, на этом мы закончим. Приятно было, познакомиться, Кэролайн, — выдал он и поднялся на ноги, а я последовала его примеру. Мужчина почтительно поцеловал мою руку. — Мне тоже, — растеряно выдала я, и схватила Майклсона за руку. Мне просто пугал этот мистер Локвуд. — Почему ты не сказал, что у тебя будет интервью? — стоило только журналисту скрыться за дверцами лифта, произнесла я. — Ты и не спрашивала, дорогая. И если бы ты не ворвалась в мой кабинет, ты бы и не узнала, — при этой фразе он кинул, возмущенный взгляд на своего секретаря, которая виновато опустила голову вниз. — О да, я бы узнала в очередной газете, что оказывается, мы все-таки встречаемся. А вообще, я искала твоего брата, — возмущенно выдала я, с трудом понимая, почему он предпочел врать. — Зато окончательно убедилась, что это не сон, — усмехнулся Майклсон, вспоминая мои слова. — Это не смешно, я же не знала, что ты ему там на плел, — возмутилась я, и ударила его в руку. Хотя ударила это слишком громко сказано, скорее всего, легонько толкнула. — О тебе понравится эта статья, — хитро выдал мужчина, перехватив мою руку. — Мне больше понравился журналист, — зачем-то соврала я, выдернув руку из его цепкой хватки. Это была не правда, однако Клаус изменился в лице. Так, а это уже интересно. Это что ревность? — Как жаль, что он думает, что мы помолвлены, а так могла хоть сейчас идти и прыгать ему в объятия, — раздраженно бросил британец, и направился в свой кабинет. — Никлаус Майклсон, — продолжая стоять на одном месте, с улыбкой на лице, окликнула его я, а мужчина остановился. — Ты что меня ревнуешь? — удивленно произнесла я. — Мне не за чем это делать, Форбс. Так, что угомони свою бурную фантазию, — недовольно произнес Майклсон, резко поворачиваясь ко мне спиной. — О Боже, да ты серьёзно ревнуешь, — продолжала говорить это я, понимая, что он злится еще больше, только потому, что это правда. — Ты, кажется, Элайджу искала, так вот его сегодня уже не будет. Твоя подруга заболела и теперь он возится с ней, — произнес Никлаус, явно не желая, продолжать разговор о его чувствах. — Не переводи тему, Майклсон. Просто признай, что ты ревнуешь! — а вот мне была по душе эта тема. — Запомни раз и навсегда, милая. Мне не нужно тебя ревновать. Ты и так уже моя, — строго выдал мужчина, и скрылся за дверьми своего кабинета. А я так и осталась стоять с широко раскрытыми глазами, вникая в суть его речей.