Дело о похищенном ожерелье

«У него совершенно железные нервы», - подумал Штольман. Для данной мысли были все основания. За прошедшие два часа с момента обнаружения тела сына, а рядом невесты с ножом Яковлев ни на секунду не потерял хладнокровия. Наоборот он как будто еще больше заледенел. Дом заполонила полиция. По случаю столь громкого преступления приехал даже Трегубов. Однако с ним, в отличие от Якова, Яковлев церемониться не стал. Он прямо потребовал, чтобы расследование возглавил Штольман, а на все робкие попытки возразить про существующую субординацию посмотрел столь выразительно, что полицмейстер моментально согласился. Окончательно стемнело. Время ушло на выполнение формальностей и полицейской рутины. Разговаривать с Мариной было бесполезно. Она по-прежнему пребывала в ступоре. И только когда ее стали сажать в полицейский возок, чтобы отвезти в участок, она вдруг встрепенулась и начала рваться к лабиринту. На попытки ее успокоить, Марина закричала: - Там Лиза! - О Господи, - дрогнувшим голосом произнес Яковлев, - за всем этим про Лизу совсем забыли! Он схватил лампу и бросился к лабиринту. Штольман побежал за ним, но внезапно притормозил. В десяти метрах он увидел старших Мироновых, которых не пускал внутрь оцепления городовой. - Яков Платонович, - крикнул ему Виктор Иванович, - вы Анну не видели? Ее нигде нет. Штольман похолодел. Потом бросил взгляд на лабиринт и крикнул родителям Анны: - Нет, не видел. Но подозреваю, что знаю, где она. Он бросился вслед за Яковлевым и нагнал его у входа в лабиринт. - У Лизы проблемы со здоровьем, - объяснял на ходу хозяин усадьбы. - На нервной почве у нее случаются судороги и истерики. Войдя в лабиринт, они начали звать Лизу и буквально через пять минут услышали ответ: - Мы тут, - Яков безошибочно опознал голос Анны. Еще пять минут ушло на поиски нужного закутка и в результате они увидели их. - Я уж начала думать, что вы про нас вообще сегодня не вспомните, - бодрым голосом сказала Анна. Они с девочкой сидели на земле. Лиза практически лежала на коленях у обнимавшей ее Анны. Яковлев бросился к дочери и поднял ее на руки. Яков же подбежал к Анне, помог встать, прижал к себе, поцеловал в висок и только потом выдохнул с облегчением. Однако стоило Лизе потерять контакт с Анной, как она начала кричать. - Не волнуйся, я здесь, - Анна ласково погладила девочку по голове, и та успокоилась. Пока шли до дома, Анна рассказала им, что произошло. - Мне стало душно в зале, и я решила подышать свежим воздухом. Подошла к лабиринту и обнаружила там Марину Николаевну и Лизу. И Алексея, лежащего на земле. У обеих платья были в крови, у Марины Николаевны был нож в руке. Она была явно не в себе. Лиза закричала, забилась в истерике и побежала внутрь. Я решила, что девочке помощь нужнее и бросилась за ней. Догнала, постепенно смогла успокоить. Но выйти мы не могли. Она сама идти не могла, а у меня не было сил ее нести. Пришлось ждать спасения, - улыбнулась Анна, взглянув на Штольмана. А он, воспользовавшись темнотой, еще раз прижался губами к ее виску. Затем в одной из комнат особняка собрались Яковлев, Мироновы в полном составе и Штольман с сестрой. Яков почувствовал вину, что за всей этой суматохой совсем про нее забыл, но Даша была явно не в обиде. Лизу положили на диванчик. Хозяин дома обратился к родителям Анны: - Виктор Иванович, Мария Тимофеевна, я нахожусь в затруднительном положении. Лиза – очень особенный болезненный ребенок. В ситуации напряжения ей нужен рядом человек, которому она полностью доверяет. Как вы понимаете, сегодня она пережила кошмар. Но Марина… Николаевна по понятным причинам не может быть с ней сегодня ночью. Так получилось, что Лиза доверилась Анне Викторовне. Я прошу вас разрешить ей остаться у нас дома рядом с Лизой – сегодня и следующие несколько дней, если потребуется. - Простите, Степан Игнатьевич, - раздался холодный голос Штольмана, - но это может быть небезопасно. В доме произошло убийство. Преступник неизвестен. Он может по-прежнему находиться в доме. В этой ситуации Анне Викторовне оставаться у вас, мне кажется не благоразумным. - Вы считаете, что это не Марина убила Алексея? - впился взглядом в Штольмана Яковлев. - Я не знаю. Следствие только начало свою работу. - Яша, малышке очевидно нужна помощь, - вмешалась в разговор Дарья Платоновна. – Оставить ее в таком состоянии без поддержки просто бесчеловечно. Поэтому у меня есть предложение. Я тоже останусь здесь ночевать. Составлю компанию Анне. Мы запремся втроем в спальне Лизы, и я уверена, благополучно переживем ночь. Степан Игнатьевич, в комнате Лизы есть защелка или засов? - Нет. Но вы не волнуйтесь, его сейчас же установят, - ответил Яковлев с открытой благодарностью в голосе. - Самый надежный засов, что найдется в доме. Виктор Иванович? – с надеждой в голосе продолжил он. - Степан Игнатьевич, вы можете обращаться ко мне напрямую, - вступила, наконец, в разговор Анна. – Разумеется, я останусь с Лизой столько, сколько потребуется. И буду очень рада компании Дарьи Платоновны. Следующий час ушел на суету. Лизу уложили спать. В ее комнате установили надежный засов. Принесли дополнительный диван – для Дарьи Платоновны. Старшие Мироновы пообещали с утра прислать Анне необходимые на несколько дней вещи. Последним уходил Штольман. Он еще раз проверил все окна и прочность засова. Обнял сестру. А затем подошел к Анне. Даша демонстративно отвернулась и стала смотреть в темное окно. Он обнял Анну и впервые за много дней медленно и никуда не торопясь поцеловал ее. - Не волнуйтесь. Все будет хорошо, - хрипловато прошептала Анна, когда они, наконец, смогли оторваться друг от друга. - Заприте дверь, любимая, - и нежно чмокнув ее в кончик носа, Яков вышел из комнаты.