Юрий уже несколько часов сходил с ума в просторной комнате без окон. Дыхание было сбитым и учащенным, исцарапав все руки и ноги своими когтями, он пытался заглушить эти мучения от течки. В комнате невыносимо жарко, душно и из-за тусклого освещение вокруг казалось стоят какие-то люди. Единственная дверь, которая с грохотом захлопнулась, внезапно открылась. Яркий свет который исходил оттуда, сильно слепил глаза волка. Однако у него даже не хватало сил подняться и посмотреть кто там. Словно издалека слышался разговор из-за акцента явно американца и судя по второму языку русского человека.
— Это он?
— Да, в идеальном состоянии.
— Выставили уже на аукционе?
— Ещё нет, он ведь не обучен, мало кто захочет с таким носится, поэтому им займутся.
— Только смотри, что бы они не увлеклись, господи, он стоит состояние! Этих северных тварей становиться все меньше, да ещё и волков!
Юра почувствовал запах дыма, словно от дорогих сигар, как от тех которые подарили его дедушке.
— Да сэр, без сомнений, он ходовой товар. Но обучение должно занять время.
— Я все понимаю, я доверяю вам, заберу его через пару месяцев.
— Хорошо, тогда начнём с сегодняшнего дня.
Вдруг на пару минут стало тихо, но вот в комнату вошло несколько человек. Их феромоны Юра чувствовал очень отчётливо. Феромоны не такие мягкие и родные как у Отабека, нет… Они были отталкивающими, агрессивными что нагоняло страх на омегу.
Вдруг кто-то навис над трясущимся от желания и жара телом русского фигуриста.
— Эй, сучка! А ну посмотри на меня!
Плисецкий не отреагировал.
Внезапно его схватили за волосы и насильно повернули лицом вверх. Ох, если бы он мог отключиться и не чувствовать то, что сейчас произойдёт. Его лицо красное от желания и стыда, навернувшиеся слезы на глазах от резкой боли, вызвали мерзкую ухмылку на лице нависшим над ним беты.
— Вау, да ты сейчас с ума меня сведёшь, такое лицо сделал аж еле сдерживаюсь. — парень приковал руки Юрия к кровати.
— Не…надо…
— Что? Ты что-то сказал? Прости, но я ничего не услышал.
Вдруг этот человек, впился в его шею.
Юрий издал истошный крик от пронизывающей боли, однако из-за течки это прозвучало невыносимо пошло, от чего ему становилось ещё более противней от самого себя.
«Летучие мыши… Сволочь… Как же больно…»
— Вау, твоя кровь… Это нечто! Не бойся, шрамов не будет.
Вдруг русский почувствовал, как чужие, холодные руки коснулись его сосков. Издав стон, он был уже на грани того, что сойти с ума от возбуждение что росло в нем с каждым таким прикосновением.
Внезапно, внутри себя с резкой и невыносимой боли, он почувствовал его. Внизу все разрывалось от боли, однако, его тело желало продолжения. Вот он, лежит, подстелившись под кем-то, кого он даже в лицо не видел. Опороченный, заплаканный и униженный, он четно пытается вымолить конец этого кошмара. Бета начал двигаться внутри него, его внутренние органы будто вот-вот откажут, а горло продолжало ныть и гореть из-за криков мольбы о помощи и милосердии.
— О чем ты думаешь, а? Точнее сказать о ком? О своём заботливом альфе? Как там его, Отабек, да?
Блондин дёрнулся, услышав имя Алтына.
— Ну-ну, думай о нем, когда тебя трахает другой. Ты ещё девственник, неужели он так долго сдерживался?!
— Не…смей…сволочь…
Вдруг в его руку впился ещё один человек.
Фигурист снова закричал. Но это было не долго. Его рот закрыли кляпом.
— Слишком шумный… — произнёс второй томный и жуткий голос. -Надоел… Ты не понимаешь? Тебя продадут в рабство, возможно таким же как мы, ты вещь… — чьи-то пальцы проникли глубоко в глотку.
— Да и твой бесполезный альфа, ничем тебе не поможет, мы проведём с тобой удивительные три месяца. Это будет продолжаться каждый день и постараемся сделать каждый этот день самыми худшими в твоей жизни. — после этих слов бета ускорил темп при этом проводя рукой по члену Юрия. Русский уже не мог сдерживать свои стоны, ему было приятно, все тело перестало его слушаться. Затем бета излился внутрь, а второй вытащил пальцы из его рта, от чего, парень выгнувшись в спине и издав протяжный стон кончил в руку своего насильника.
— Почему…только…не внутрь…
— Не бойся, омега не сможет забеременеть от беты. Поэтому я буду кончать в тебя столько, сколько захочу. — сказал парень слизывая стекавшую кровь из сделанной им же раны.
— На сегодня с него хватит, пошли. Душ напротив кровати, новая одежда в шкафу. Завтра мы придём снова, и за тобой, никто не придёт. Поверь, попытаешься сбежать, просить у кого-то помощи, твой любимый альфа умрет.
— Вы не сможете…
— Да? А как насчёт Жанибека? Он ведь ходит на карате один. Или же отец Отабека, который находится один в больнице? А как же твой дедушка, любящий прогуляться поздно вечером? Подумай о них, не совершай глупостей… — парню на шею надели ошейник, который длинной цепью был прикреплён к стенке.
— Откуда вы…
— Заткнись, будешь учиться себя вести маленькая шавка, начнём с того, что теперь на эти месяцы мы твои хозяева… Ну же, назови меня так. — насильник наступил на хвост Плисецкого.
Закрыв рот руками, парень пытался не закричать.
— Говори это…
— Х-хозяин…
— Правильно, а теперь оставайся тут, и обдумай в какую мразь ты превратился.
Посторонние люди вышли, оставив парня наедине со своими мыслями. На дрожащих и подкашивающихся ногах, он дошёл до ванной комнаты. Включив свет, он завалился в душ, и сев на пол, включил воду. Она была холодной, но ему было все равно. Однако когда капли воды добрались до ран, оставленных от его же когтей, он прикрыв рот руками пытался перетерпеть эту боль.
***
Камера в ванной снимала крупным планом его лицо. Эти записи решили отправлять Алтыну, лишь для того, чтобы поиздеваться.
***
Слезы лились без остановки, они были и от боли которую сегодня он впервые ощутил, и от стыда который он сегодня испытал, и от сожаления которое испытывает ежесекундно.
— Бека… Прости меня… Они меня… Мне так больно… Прошу… Помоги мне…
Камера закончила запись.
***
Отабек находившийся целую ночь в полицейском участке уставший и измотанный направлялся обратно в отель. Дав все показания и проверив все документы, он знал, что это дело как и множество других, просто закинут в дальний ящик. Ещё бы чуть-чуть и он бы успел остановить закрывшуюся дверь, он мог бы остановить этих людей, они просто могли не идти гулять…
Алтын и остальные фигуристы ехали молча обратно в отель. Зайдя внутрь, каждый из них молча разошёлся по номерам. Казах поднявшись на свой этаж, открыл дверь в номер. Не заперта. Странно. Зайдя внутрь он увидел чёрный ноутбук, который лежал посреди кровати. Подойдя к нему, он его открыл. Он был абсолютно пуст. Однако была открыта почта. Открыв, там, он увидел что в облаке хранится один файл. Это было видео. Открыв его, он удивился тому, что в начале записи ничего нет, однако затем кадры сменились и Отабека накрыл страх и ярость. На видео был его омега, плачущий под струями холодной воды душевой. Его руки и ноги были исцарапаны до крови, а на теле были следы от укусов. Вдруг лицо блондина стало на весь экран устройства. Его глаза были красными и опухшими от беспрерывно текущих слез, а губы были искусаны до крови. Это была самая ужасная картина, которую когда-либо видел фигурист. Отабек уже хотел в ярости вышвырнуть этот ноут из окна, однако слова которые он услышал заставили его дрогнуть:
— Бека… Прости меня… Они меня… Мне так больно… Прошу… Помоги мне…
Охрипший от криков голос, заставил Алтына выть от боли. Он громил весь номер в ярости, а затем на его лице впервые, за всю жизнь выступили слезы. Он не мог ему помочь, хотя и обещал всегда быть рядом.
