Виниту: путь в Великой Пустыне

      И снова зарево заката озарило нагорье Пуэбло-де-таос. В городище все было как всегда спокойно и размеренно. Об исчезновении нерадивого соплеменника никто даже и не вспоминал. Неподалеку от городища в ущелье расположилась громадная строительная площадка, со стороны которого теперь было слышно рычание громадных экскаваторов, кранов и прочей строительной техники. Работа уже как вторую неделю кипела полным ходом. Работники старались успеть в назначенный срок их закончить. Каждый день из главного кабинета прораба совершались отзвоны с дальнейшими докладами о проделанной работе Шефу. Тот в свою очередь не забывал регулярно предоставлять строительные материалы и продовольственные товары. Не обделены были даже местные жители, которых с охотой брали на работу и безвозмездно обучали ремеслу бывалые строители. Виниту это уже было ни к чему. Он покидал нагорье, не зная видит ли он его последний раз в своей жизни или ему удастся возвратиться на землю предков. Он специально дожидался этого заката. Он хотел его видеть. Вспоминая, как в детстве рядом с матушкой Дономой он смотрел на закат и та ему рассказывала о том, как его отец пошел именно в ту сторону и тогда он сидя у дома на балкончике, свесив ноги мечтательно заглядывался на закат в надежде, что когда-нибудь оттуда вернется его отец.       Но, годы шли. Юноша становился взрослее. С возрастом на закаты не осталось времени, а от «ожидания долгожданной встречи» с отцом пыл поубавился. Молодой воин сидел у подножия холма с узелком запасов и заточенным медным ножом за поясом. Ему только сейчас захотелось вспомнить об этой детской мечте, которая с каждым днем таяла и растворялась под заботами будней. Не в силах больше терпеть и смотреть на этот такой теплый и домашний закат, Виниту пытаясь сосредоточиться стиснул зубы, потом с силой закрыл глаза, чтобы не давать себе позволить лишних эмоций и двинулся в путь. — Может ты всё же останешься? — Нет, Ачэк. Раньше меня ненавидели в селении таос за то, что я пытаюсь навязать обычаи чужеземцев. Сейчас же, когда вождь Биано ведет общее дело с ними теми же способами, что я предлагал, меня просто возненавидят. Мне нужно уйти. — А как же Донома? Ты подумал о своей матери? — Я понимаю, что она за меня переживает, но я никак не могу себе позволить сейчас остаться на месте, когда грядут большие перемены. «Черный всадник»… Я его видел там, на совете старейшин. — А я думал, что ты в это не станешь верить. — Верю. С недавних пор стал. Поэтому прошу тебя, старик, позаботься о моей матери. — Ну, хорошо. Ты как всегда: оступившись, бежишь ко мне за помощью, чтобы Донома не узнала, не то будет хуже. — Я постараюсь вернуться после 3-х полных Лун. Если что-то пойдет не так — разведи для меня костер с дымом — черным как смоль. — Как скажешь. Не хочешь повидаться с ней? — Не хочу. Боюсь, что если не уйду сейчас, то не решусь вообще уходить отсюда. И да… Вот, передай ей… — Виниту снял с руки браслет из песчаника и положил в руку шаману, — оберегай её. Иначе мне не жить без неё. Ачэк разглядел в руках переливающийся браслет и посмотрел на юношу. — Ты не исправим. — Я должен найти отца. И я найду его.