Тьма или Солнце? Любовь или Смерть?

Аид отправил за Оливией Танатоса. Их не было пару минут, но за это время успело многое случиться. В зал вернулся сатир, которому было сказано начать поиск Коди Эртона. Он сообщил Зевсу, что было отправлено несколько сатиров на его поиски. Нико оглядывал зал, стоя в одной линии с участниками испытаний. У всех в команде было по двое человек, только Нико оставался один. Уилл абсолютно не обращал внимания на свою команду. Он неотрывно смотрел на Нико, желая получить объяснения. К сожалению, Нико не мог к нему подойти и все рассказать. Рядом с Нико стояла команда Рейны. Девушка старалась узнать у сына Аида, что все это значит. Но Нико сам до конца не понимал кто движет им и что происходит. У Ди Анджело вдруг появилось чувство, что кто-то заставлял его принимать такие решения. Нико ощутил, что его левая рука как будто горит. Он расстегнул пуговицу рубашки на рукаве и слегка задрал его. На запястье был ожог, будто кто-то прикоснулся к нему оставив след от руки в виде ожога. — Нико? Все в порядке? — поинтересовалась Рейна, кладя руку на плечо Нико. — Да! — Нико резко опустил рукав, застегнул пуговицу и повернулся к Рейне лицом. — Всё хорошо. — Ты очень бледный. Все точно хорошо? — заботливо спросила Рейна. — Да… — Нико посмотрел за спину девушки. Вдалеке от всех стоял человек, которого Нико сразу узнал. Это тот, кто был на похоронах Оливии, тот, кого Нико видел в холе Эмпайр Стейт Биллдинга. Пока Нико неотрывно смотрел на этого человека, прятавшегося под плащом, Рейна не переставала ему что-то говорить, но что именно ди Анджело не слышал. Незнакомец говорил с кем-то, было видно, что он жестикулирует и изредка кивает. Но никого вокруг не было. Выходит, он говорит сам с собой? Как бы не так. — Куда ты смотришь? — поинтересовалась Рейна увидев, что Нико ее не слушает. Он отодвинул ее в сторону и, не раздумывая, направился к этому человеку. — Нико, стой!!! — услышал он вдруг голос Рейны. Но сын Аида никого не слушал и, сделав еще шаг, резко отлетел назад. Он вновь забыл про силовое поле и сильно ударился головой упал на мраморный пол. Все полубоги, находившиеся в кругу поля, кинулись помогать ему подняться на ноги, но вдруг Зевс громко крикнул: — Все быстро вернулись на свои места! Пусть сам поднимается. Было велено не сходить с мест, видимо, мистер ди Анджело решил, что его это не касается. Уилл его не послушал и сел на колени рядом с Нико, приподнимая его за спину. Нико чувствовал, что теряет сознание. Его голова жутко болела. Солас что-то говорил ему, но он не мог разобрать ни слова. Его оглушило. — Уилл, вернись быстро на место, — сказал Аполлон, покосив глаза на Зевса. Уилл что-то прошептал Нико и, аккуратно опустив его, встал и вернулся к себе на место. — Нико встань, не позорь меня, — холодно сказал Аид. Нико попытался сесть, но стоило ему это сделать, как он почувствовал тошноту и сильное головокружение. И он вновь упал на спину. Все в зале вдруг затихли. Двери с тихим скрипом медленно открылись. Нико вспомнил те чувства, что испытал, когда посмотрел на Танатоса: тоску и безнадежность. Казалось, что сейчас весь зал был пропитан этим чувством. В дверях показался бог смерти, а рядом с ним его дочь. Одета она была в черный облегающий костюм, на голове был капюшон, прикрывавший ее темно-русые волосы, и маска, которая закрывала все ее лицо за исключением карих глаз. Катаны из стигийской стали были прикреплены к спине, на руках были черные кожаные перчатки со слабым голубым свечением на ладонях. Она шла уверенным шагом, не обращая внимания на глазеющих полубогов и богов. Узнать в этой девушке Оливию Хейл было трудно, она полностью изменилась. Нико все еще лежал на полу и никак не мог встать, он сквозь боль приподнял голову и взглянул на происходящее. Но в этом не было надобности. Оливия стояла в метре от Нико, разглядывая его лицо. Ди Анджело часто моргал, стараясь сфокусировать взгляд на девушке, но все плыло в его глазах, и головокружение с тошнотой лишь усиливались. Оливия нахмурилась, глядя на него, а затем протянула ему руку. Нико хотел предупредить ее о силовом поле, но слова будто застряли в горле. Но ничего не случилось. Она спокойно прошла через поле будто так и должно быть. Потом взяла Нико под руки и поставила на ноги. Удивительно на сколько сильна эта девушка, что с такой легкостью подняла его. Нико, стараясь не падать, посмотрел девушке в глаза. — Оливия… Ты… ты жива… Никто не смел подойти к ним. И почему-то Нико показалось, что все боятся не его, а Оливию. Хейл нахмурилась. Нико обнял девушку. Обычно, это ему свойственно отталкивать людей от себя, но на этот раз оттолкнули его. Оливия с силой толкнула Нико, всё так же хмурясь и будто не узнавая его. Она развернулась к нему спиной и подошла к Аиду. — Владыка. Вы хотели видеть меня? — спросила она. Ее голос, наполненный холодом, эхом прошелся по залу. — Солдат, с тобой хочет поговорить Зевс. Выслушай его внимательно, — сказал Аид. — Слушаюсь, Владыка. — Оливия развернулась и направилась к трону Зевса. Она ни на кого не оглядывалась, ничего не замечала. — Оливия, — обратился к ней Зевс. — Ты служишь Аиду? Отвечай честно, никто тебя ругать не будет, верно брат? — Конечно, — сухо отозвался Аид. — Я отбываю наказание, — ответила Оливия. — При жизни я совершила то, что не должна была, и теперь я буду служить Владыке, пока он не посчитает, что я могу быть свободна. — А Аид тебя заставляет что-то делать? — Нет, я делаю все по собственной воле. — Ладно, можешь идти, — сказал Зевс, но Оливия стояла на месте. — У тебя ко мне вопрос? — Да. Позвольте спросить, говорили вы со мной, но обращались к некой Оливии. Кто это? — спросила девушка. Зевс нахмурился. — Аид, почему девочка не помнит свое имя? — Она сама того пожелала. Она не знает никого из вас, — ответил Аид. — Персефона забрала ее память и чувства, чтобы ей было легче отбывать наказание, по ее собственной воле. — Хотите сказать, она даже не знает кто мы? — ворвался вдруг в разговор Нико. — Зачем вы сделали с ней это?! — Солдат, — терпеливо позвал Аид Оливию. — Ты знаешь, кто этот молодой человек? Оливия посмотрела на Нико. Она нахмурилась о чем-то думая, потом слегка повернула голову на бок и сказала: — Тот, что валялся на полу здесь, когда я пришла. Смею предположить, что это ваш сын. Его аура — аура смерти. — Она повернулась к Аиду лицом. — Вы хотите, чтобы я … — Нет, — перебил Аид. — Как скажете. — Она во всем слушает тебя? — спросил Зевс. — Она явно не призрак, а человек. — Я поддерживаю ее тело и ее душу в нем. Сейчас она сильнее всех полубогов в этом зале, благодаря моей силе. Она слушает меня беспрекословно, — ответил Аид. — Ну что ж, Оливия, ты будешь участвовать в соревнованиях. Тебя выбрали, — сказал Зевс. — Владыка… — начала Оливия, обращаясь к Аиду. — Она НЕ будет участвовать, — сказал Аид. — Девочка не может контролировать свои силы. Она может забрать душу лишь прикоснувшись. Вам так хочется этого? — Так забери у нее на время эти силы, до того, пока они вылетят из игры, — просто сказал Зевс. — Сомневаюсь, что твой сын одержит победу. — Я не могу забрать силы данные ей при рождении. — Аид отвел взгляд, как будто пожалел о сказанном. Нико обратил внимание, как Танатос посмотрел на Аида после этих слов. — Пусть она докажет, что может себя контролировать! — вмешался Нико. — Если она сможет совладать с собой, ты разрешишь ей участвовать? — Конечно. — Аид холодно посмотрел на Нико. — Ты знаешь, что делать. — сказал он. обращаясь к Оливии. Оливия коротко кивнула. — Мне нужен доброволец. — Девушка оглядела всех полубогов. — Я подойду? — спросил Нико. — Встань на место и стой молча! — грозно сказал Аид. Он хотел возразить, но не успел. — Я хочу, — вмешался Уилл. Солас тяжело сглотнул. — Я ее брат. Она не причинит мне вреда. — Уилл подошёл к границе силового поля. — Уилл не делай этого! — воскликнул Аполлон. Но Уилл сделал шаг вперед. Поле его не оттолкнуло, и он спокойно прошел и встал перед Оливией. Минуту они просто смотрели друг другу в глаза. Весь зал замер в ожидании. — Давай, Оливия. Докажи им, что ты не бесчувственная. Докажи им, что ты все еще человек, — прошептал Уилл. Я знаю, что ты любишь меня, — сказал он еле слышно и тихая, незаметная слеза скатилась по щеке. В глазах Оливии показалось сомнение, но оно быстро сменилось решимостью. — Будет не больно, — шепотом ответила Оливия. — Я так люблю тебя… — сказал Уилл, сглатывая ком в горле, а глаза его увлажнились. — Прости, что не уберег тебя. Оливия положила левую руку ему на щеку и большим пальцем вытерла его слезу. Как только девушка прикоснулась к нему, ее рука засветилась слабым голубым свечением. Уилл ахнул и медленно стал падать с ног на колени. — Оливия… — у него перехватило дыхание. Девушка медленно вместе с ним опустилась на колени и положила вторую руку ему на грудь. Она тоже отдалась голубым свечением. Всё полубоги, находящиеся в кругу, стали кричать и умолять Оливию остановиться. Нико яростно бил руками силовое поле, что приносило бы ему ужасную боль, если бы он мог чувствовать что-то кроме отчаяния и страха. Перси с Джейсоном старались достучаться до богов, чтобы они остановили Оливию. Но те лишь смотрели на происходящее, боясь гнева Зевса. С каждой секундой голубое свечение у рук Оливии становилось ярче. А Уилл на глазах терял силу. Его лицо побледнело, губы посинели. Все мышцы расслабились, он не смог дышать. В глазах Оливии все больше и больше появлялось сомнение. Нико еле сдерживал слезы. Он кричал, он чувствовал смерть. Чувствовал, что Оливия забирает душу собственного брата, что она забирает душу человека, которого Нико любит больше, чем себя. — Оливия! Молю тебя! Остановись! — Нико больше не мог. Слезы ручьем потекли у него из глаз, на лице была страшная гримаса отчаяния, а в глазах читалась боль — Прикажите ей остановится! — Аполлон вскочил с места. — Она убьёт моего сына! Зевс махнул рукой и будто невидимые руки заставили Аполлона сесть. Нико посмотрел в лицо Оливии. Одна одинокая слеза медленно скатилась с ее щеки. Казалось, что с каждой секундой Оливия всё больше вспоминает о Уилле. Будто она забирает не его душу, а его воспоминания. Кто-то должен достучаться до нее. — Не делай этого! — крикнул знакомый голос из толпы. Оливия резко отпустила Уилла и отскочила от него. Силовое поле пропало. Нико, ни секунды не думая, подбежал к Уиллу. Пульс был, но очень слабый. Сын Аполлона был холодным, словно лед, дыхание его было неровное и редкое. Ди Анджело поднял голову. На Оливию смотрел человек, что скрывался под плащом, что присутствовал на ее похоронах. Он скинул свой капюшон. На руке у него был браслет с тем самым кулоном, который был подарком для Оливии. Во взгляде голубых глаз была бесконечная боль, тоска и отчаяние, а некогда красные волосы отросли и вернули свой натуральный черный цвет. — Коди…? — прохрипела она. — Привет, Оливия, — прошептал Коди Эртон.