Сказочник из соседней палаты

Когда отец сообщает маленькому Джиму Мориарти, что тот на лето поедет не к бабушке, как привык, а в детский лагерь, тот долго и упорно протестует. — Солнышко, тебе уже 10 лет, — уверяет его мама, поправляя на груди солидного вида галстук. — У тебя должны быть друзья. Ты знаешь, что мы с папой… — Вы с папой ничего не понимаете, — бросает мальчик и хватает школьный портфель. Ишь ты: вздумали его в лагерь отправить! Да еще чего! Он не поедет туда, где будет куча глупых детей и отсутствие хоть каких-нибудь развлечений. Как же быть с музыкальными бенефисами, которые они с бабушкой всегда устраивают летними вечерами? Как же без них? Нет, он обязательно поедет к бабушке, будет кататься на велосипеде и выдумывать много новых сказок, валяясь на кукурузном поле и днём, и ночью. Так Джим думает в мае, а в июне стоит, хмурый, как туча, у длинного красного автобуса, с именно той кучей глупых детей, которую он так хотел избежать. Они все смеются и радуются грядущей поездке на какую-то базу отдыха на побережья Эссекса, названия которой Джим даже не потрудился запомнить, но его уже бесит всё и вся. Мама затягивает лямки на его рюкзаке и отходит на пару шагов, чтобы еще раз осмотреть сына с ног до головы. Мальчик думает, что никогда ей этого не простит, и всем своим видом пытается это показать, но она только зажимает рот ладонью и пытается сдержать слёзы гордости, пряча лицо на плече у отца. Тот начинает поглаживать её по спине, а Джим закатывает глаза. Ну чем тут гордиться? Она даже шорты не смогла ему купить нормальные. Эти какие-то дурацкие, мешковатые, а по цвету вообще напоминают какое-то болото. Футболка еще вроде ничего: черная (черный — его любимый цвет), а из белых линий вырисовывается маска Дарта Вейдера. Если бы его взяли в бой-скауты, как Карла Пауэрса, он бы ему показал, и Империя обязательно нанесла бы ответный удар! Однако мама почему-то была против. Поэтому, садясь в автобус, Джим обиделся на неё еще больше и даже не смотрел на родителей из автобуса. Он специально занял место у окна, а рядом с собой поставил рюкзак, очень тонко намекая на то, что не хочет, чтобы с ним кто-то садился. По мере посадки детей, впрочем, стало понятно, что неприятного соседства избежать не удастся. Мальчик стоически дотерпел до момента, когда во всём автобусе осталось только два места: рядом с ним и, по счастливому стечению обстоятельств, параллельно, с другой стороны автобуса. Поэтому, когда к нему подошли два черноволосых ребёнка, мальчик и девочка, оба с голубыми глазами, и их мама, он был готов защищать своё место не на жизнь, а на смерть. — Молодой человек, — позвала его взрослая женщина, но Джим даже не повернулся. — Вы бы не могли освободить место? Пойти больше некуда. Не поднимая взгляда, он снял с кресла рюкзак и поставил его к себе в ноги. Кудрявый мальчик уселся рядом, а девочка, посмотрев на единственное оставшееся место, сказала: — Мальчик, пересядь, пожалуйста. Я хочу сидеть в автобусе со своим братом. — Я первый занял это место, — буркнул Джим, — и уступать его не собираюсь. — А я тебя заставлю! — вскрикнула она, топнув ногой, и её мама поспешила вмешаться: — Будет тебе, Эвр, — женщина погладила девочку по голове и сказала, что нет ничего страшного в том, что она не будет сидеть рядом с Шерлоком. Джим, которого всё происходящее изрядно удивило (в первый раз в жизни ему вздумала перечить девчонка!), чувствовал, как взгляд этой странной Эвр всё еще пилит его, и ему стало слегка не по себе. Мама, кажется, успокоила её, и, в последний раз обняв и поцеловав детей, вышла из автобуса. Когда мотор заработал, черноволосый мальчик заставил Джима вжаться в кресло, когда потянулся через окно махать своим родителям. Эвр, слава Богу, решила этого не делать: она лишь хихикала, глядя на то, как Джиму неудобно. Наконец, когда автобус отъехал, она резко вскочила с места и, бросаясь к окну, намеренно наступила ему на ногу. Тот хотел вскрикнуть, но вовремя закусил губу, понимая, что не хочет позориться, да и, в принципе, ему не так уж и больно. Наконец, оба ребёнка уселись на свои места. К сожалению Джима, когда автобус поехал, ни один из них не упал. Мальчик достал из рюкзака какую-то книгу, и Джим, недолго думая, решил сделать так же. Странная девочка продолжала на него таращиться. Очень давно, когда Джим был совсем маленьким, мама пугала его каким-то чудовищем, которое якобы жило у них под потолком. Она говорила, что, если Джим не заснёт, то чудовище обязательно спустится и съест его. Странная установка с учётом того, что любой маленький ребёнок начал бы бояться так, что нервы просто не позволили бы уснуть, но, так или иначе, с той поры Джим стал достаточно взрослым и высоким, чтобы встать на стремянку и проверить: под потолком никто не живёт. Но каждый раз, стоило ему бросить взгляд влево, он начинал сомневаться, что чудовище не переселилось в эту странную девочку. Её брат, как выяснилось, тоже оказался не подарком. — Ты читаешь Лавкрафта? — спросил он спустя пару часов дороги. Своя книга ему, видимо, надоела, и теперь он решил достать своего соседа. — Тебе 10 лет, да? — С чего ты взял? — с подозрением спросил мальчик, прикрывая страницы своего драгоценного Лавкрафта. — Просто увидел страницы твоих документов, Джим, — он широко улыбнулся, становясь похожим на ухмыляющуюся выдру. — И я читал этот рассказ 31 раз, так что узнаю его где угодно. Кстати, я Шерлок. — Зачем ты столько раз читал «Данвичский ужас»? — спросил мальчик, игнорируя предложение знакомства. — Искал неточности. — Нашёл? Он покачал головой. — Хотя я сомневаюсь в том, что всё это могло происходить в действительности. Джим уже хотел было возразить и сказать о теории многослойной Вселенной, но тут в их разговор вмешалась Эвр: её сосед спал, так что и ей было некого доставать. — Да ты посмотри на него, Шерлок! — ехидно произнесла она. — У него же Дарт Вейдер на футболке! Он наверняка витает в облаках и любит всякие сказочки. Вот это было уже слишком! Отдавленную ногу он еще мог простить, но оскорблять Дарта Вейдера (и уж тем более его любовь к сказкам!) не смеет никто. — Ты имеешь что-то против Дарта Вейдера? — с вызовом бросил он. — Дарт Вейдер — глупый стереотипный злодей, который даже девушку не смог сохранить! — она вертела головой и так и сяк, словно дразня Джима: ей осталось только высунуть язык и свести глаза к носу. — Только смерть Падме и позволила ему стать тем, кем он был! — крикнул Джим чуть ли не на весь автобус, но, к счастью, из-за детского галдежа его никто не услышал, и их спор продолжался. — А он был великим злодеем! Он был более великим, чем ты когда-нибудь сможешь стать! — Ах, вот как! — теперь была очередь Эвр кричать, и, удостоверившись, что никто из взрослых не смотрит, она спрыгнула со своего кресла и заявила Шерлоку: — Садись на моё место. Нам с Джимом нужно побеседовать. Её брат послушно слез и сделал, как она просила, выглядя смущённым. Девочка же села рядом с Джимом: он отодвинулся ближе к окну и скрестил руки, выражая искреннее «фи» такому соседству. — Отгадай мою загадку, — произнесла девочка, глядя прямо ему в глаза. Глаза у неё голубые, совсем как у Снежной Королевы, и взгляд такой же: леденящий душу, которая тут же убегает в пятки. Впрочем, Джим и сам может посмотреть так, что по телу побегут мурашки: так он не раз отпугивал старшеклассников, которые хотели его побить или отобрать деньги на завтрак. Глядя на него, они просто решали, что он какой-то ненормальный, а Джим только и думал о том, что не зря с пяти лет ходит в актёрский кружок. Вот и сейчас, злобно глядя на девочку, он произнёс: — Ни за что. Он пытался хотя бы и просверлить её взглядом, растопить лёд в её глазах диким огнём, горящим в его, но, кажется, льдины становились только крепче. Джим уже видел себя на вершине большого айсберга: он сидел на промёрзлой земле, в тонких штанах, как потерянный тюлень, и чуть ли не выл на небо от безысходности и холода. — На нём шапка только в полдень горит, — несмотря на его отказ, сказала Эвр, и Джим уже не мог не переспросить: — Черная? — Черная, — девочка сморщилась, явно недовольная этим вопросом: и неудивительно, ибо уже в следующую секунду Джим воскликнул: — Проще простого! Ложный гвардеец у Тауэра! Как получить морскую пену из яблочного уксуса? — Шутишь? — девочка рассмеялась. — Просто смешай его с пищевой содой! Что сказал обычный человек стеклянному? — «Ха, да я отлично выгляжу!» Откуда Дарт Вейдер? — спросил он, уверенный, что здесь Эвр точно проколется. — О-о-о-о, какой ты неинтересный, — протянула девочка. — Все знают, что Дарт Вейдер живёт на Звезде Смерти. — А вот и нет! — Джим подпрыгнул на месте и захлопал в ладоши. — Дарт Вейдер — это альтер-эго Анакина Скайуокера, а все знают, что он — с Татуина! ХА! — Так нечестно! — Эвр сжала кулаки и стала бить себя по ногам. — Ты видел новые фильмы, а я нет! — Ты всё равно проиграла, маленькая девочка Эвр, — злобно ответил Джим и показал ей язык. — Ничего, у меня еще две недели на то, чтобы разобраться с тобой, — она сузила глаза и, скрестив руки на груди, демонстративно от него отвернулась. Увидев, что сосед Шерлока проснулся, и теперь они увлеченно что-то обсуждают, Эвр надулась еще сильнее и осталась на своём месте. Они ехали еще около двух часов. Джим вернулся к чтению Лавкрафта и несколько раз проштудировал рассказ про Герберта Уэста, надеясь найти новые способы оживлять мертвецов, которые, возможно, были упущены писателем. Несколько раз он ловил на себе недовольные взгляды Эвр, а однажды даже предложил ей почитать — ей явно было скучно — но она только надулась и, отворачиваясь от него снова, сказала что-то про то, что не любит читать такую чепуху. Джим еле удержался от того, чтобы не шлёпнуть её книжкой по голове: легонько, конечно, он ведь знал, что девочек бить нельзя, какими бы глупенькими они ни были. Когда автобус приехал, было уже семь часов вечера. Дети выгрузили вещи, и взрослые распределили каждого по корпусам и комнатам. К сожалению Джима, распределение проходило по местам, занятым в автобусе, так что ему досталась совместная комната с Шерлоком и его новым другом, которого, как оказалось, звали Джоном. Он бросил взгляд на Эвр и увидел, что она тоже смотрит на него, выжидающе, словно хочет что-то сказать. Когда их взгляды встретились, она покосилась на стоявших рядом с ней девочек: у каждой из них на голове было по несколько глуповатого вида заколок с кошечками или щенятами, розовые рюкзаки и торчащие из них головы дешёвых кукол. Недоделанные принцессы щебетали о какой-то чепухе, и Эвр явно было неуютно в их компании. Джим только пожал плечами и показал ей большой палец, пытаясь её хоть как-то поддержать, но в поддержке она точно не нуждалась. Закатив глаза, девочка отвернулась и стала слушать, о чем говорят новые соседки. Мальчикам сказали идти в 4-ый корпус, дали ключи и назвали номер комнаты: 237. Джим долго осматривался вокруг: надеялся увидеть хоть что-нибудь, что оправдало бы его приезд сюда. Где же бассейн, теннисный корт, футбольное поле, колесо обозрения, аквапарк? Его родители не отличались бедностью и, наверное, выбрали бы для него хороший детский лагерь, раз уж им так понадобилось его сюда отправить. Но нет. Здесь не было ничего, кроме детских площадок, высоких коттеджных домов, в которых селили детей и взрослых, и выхода к Ла-Маншу. К своему удовольствию Джим отметил, что в середине коттеджного комплекса находится площадка с велосипедами: наверное, можно взять один покататься и выехать за территорию комплекса, чтобы осмотреться вокруг. В Эссексе он никогда не был, и был бы рад поглядеть на окрестности. Комната тоже оказалась никуда не годной: в ней было три высоких шкафчика, девять вешалок, три заранее застеленных кровати, четыре стула и две прикроватные тумбочки. Время было уже позднее, и Джим, только устроив вещи, сразу переоделся и отправился на общий ужин. Еще один критерий, который мог спасти это место, тут же его подвел: пюре было явно приготовлено без соли, а мясо подозрительно напоминало полуфабрикат. Джим уже подумывал о том, чтобы написать бабушке и завтра же потребовать, чтобы она забрала его на лето к себе. Перед сном Шерлок и Джон успели сходить в библиотеку и принесли полное собрание сочинений Агаты Кристи — толстенную зелёную книгу, явно старого издания. Зарывшись под одеяло и включив электронный ночник, они открывали по одному рассказу в самом начале, читали об убийстве и строили догадки о том, кто же преступник. Шерлок достаточно быстро определял виновных, хотя иногда и ошибался, а Джон то и дело восхищался тому, как лихо его новый друг справляется с такими простецкими, на взгляд Джима, преступлениями. Он постоянно прислушивался к ребятам и не мог заставить свой мозг прекратить работать. И, конечно же, мальчик не мог не замечать, что некоторые преступления он разгадывает в несколько раз быстрее Шерлока, и всегда знает, как именно было совершено убийство. Он уже хотел сбросить с себя одеяло и попросить мелюзгу (они всё-таки были младше его на 2 года!) заткнуться, как вдруг в их дверь постучали. Мальчики резко погасили ночник, испугавшись, что это кто-то из взрослых, и Джим довольно улыбнулся: ну всё, сейчас их заставят замолчать… как бы не так. — Шерлок, ты тут? — спросил девичий голос. Шерлок сбросил одеяло и выскочил из постели, закрывая дверь. — А почему вы с Джоном в одной кровати? — Эвр, что ты тут делаешь? — игнорируя вопрос, ответил ей брат. — Я просто пришла поиграть, — невиноватым тоном ответила девочка. — Да как ты вообще прошла в наш корпус? Там же дежурный должен быть! — удивлённо пискнул Джон, но Эвр оставила его без ответа. — Сестрёнка, мы заняты, — сказал Шерлок тоном, который вряд ли понравился бы Эвр. — Ты не могла бы… — А Джим спит? — вдруг спросила она. Все замолчали. Джим лежал лицом к стене, а поэтому его никто не видел, и он не знал, что делать. Притвориться спящим? Может, начать храпеть? Не успел он даже вдохнуть, как Эвр стала теребить его по спине: — Джим, ты спишь? Джим! — Ну, что? — нервно ответил он. — Ты не дала мне спокойно доехать досюда, не дашь и поспать? — Пошли поиграем? — спросила Эвр, игнорируя его ворчание. — Шерлок и Джон не хотят… Джим бросил на них взгляд и задумался над тем, как долго они еще будут сидеть вот так, с фонариком в зубах штудируя каждую строчку из трудов леди Агаты Кристи. Должно быть, поспать ему бы сегодня не удалось, потому что до конца тома было еще очень и очень далеко, а Шерлок явно не собирается прекращать бахвалиться своим умом перед новым товарищем. — А, черт с ним, — бросает Джим и действительно собирается спустить ноги с кровати. — Только выйди. Мне надо переодеться. — Ну, и куда мы пойдём? — тихо спросил он, накинув на себя ветровку и натянув лёгкие джинсы. Они уже вышли из комнаты и теперь шли по коридору, стараясь не поднимать лишнего шума. — Ты видел, здесь есть велосипеды? Ими можно свободно пользоваться в любое время дня и ночи. — Так уж прям свободно? — с подозрением поинтересовался Джим, на что девочка пожала плечами. — Ну, все платят за эти велосипеды, но мне платить нечем, так что я решила их просто попросить. И не говори мне, что не думал о том же. Просто попросить. Отлично. Джима поражала её беспечность, и, всё-таки, когда дежурный корпуса вместо замечания просто помахал ей и ласково улыбнулся, это не прошло мимо его внимания. Он был как будто заколдован, и Джим не мог не вспоминать силу джедаев. «Это не те дроиды, что вы ищете…» Если их кто-нибудь заметит, придётся не раз использовать эту фразу, а если окажется, что Эвр состоит в Высшем Совете Джедаев, то он точно поверит, что Сила всегда на его стороне. Когда они подошли к стоянке, Эвр хитро улыбнулась, словно приглашая Джима взглянуть на фокус. Она была маленького роста, так что до окошка, за которым сидел охранник, дотягивалась только кулачком. Девочка постучала, и толстый мужчина с кустистыми усами, чем-то напоминавший моржа, выглянул из своего убежища и спросил: — Ты почему не спишь так поздно? Как тебя выпустили из корпуса? Ты здесь одна? — Нет, здесь мой друг, — она кивнула на Джима, и тот подошёл к ней, вставая рядом. Всё-таки, он выше и старше, и выглядит повнушительней, чем Эвр: ей не помешает такая поддержка. — Мы хотели покататься на велосипедах. — Уже поздно, чтобы кататься, — дидактическим тоном произнёс мужчина. Эвр закивала и, не отводя от мужчины взгляда, сказала: — Мы просто очень долго заселялись… Автобус приехал поздно. И мы ничего не успели… А я всегда гуляю перед сном, без свежего воздуха мне снятся кошмары. — Ты можешь погулять и здесь, — усмехнулся мужчина. Джим всё еще не понимал, чего Эвр хочет добиться, а самое главное — как. — Зачем гулять просто так, когда можно отправиться на берег моря? — спросила она, поворачивая голову. В свете фонаря было заметно, что мужчина побледнел. — Вы ведь пустили бы нас, будь мы вашими детьми, правда, мистер Бардсли? Джим не совсем понял, что произошло, но в следующую минуту морж как зачарованный вышел из будки и отцепил для них два велосипеда, не произнося ни слова. В нём как будто что-то сломалось, и Эвр это вовсе не удивляло. Она улыбнулась мужчине и поблагодарила его, садясь на свой велосипед и выезжая на каменную велосипедную дорожку, идущую вдоль побережья. Недолго думая, Джим отправился за ней и, оказавшись с ней на одном уровне, не удержался, и спросил: — Как ты это провернула? — У него в будке висит фотография его детей, — стала объяснять Эвр, замедлив ход. — Она сделана как раз на фоне этого побережья. Ночью. Он сам регулярно водит их сюда, вот тебе и болевая точка. Эмоциональный контекст. Напомни человеку о том, что вызывает в нём эмоции, и он сделает для тебя что угодно. Джим разочарованно вздохнул. — Если честно, я ожидал большего, — протянул он, видя, что Эвр такой комментарий явно не по душе. — Надеялся, что у тебя лазерный меч за пазухой. Или что твой отец на самом деле магистр Йода, а поэтому ты такая мелкая. Разве что ты говоришь нормально, но тоже загадками, так что... — Ах, вот как! — воскликнула девочка, и её голос разлетелся над песчаными дюнами. — Ну, тогда ты еще не знаешь, куда я тебя везу, Джим Мориарти. — Ну, я бы прокатился до Татуина, — усмехнулся Джим, но Эвр его уже не слышала. Она с силой вдавила педали, перегоняя его и выезжая вперёд сразу на несколько метров. Джим хотел было последовать её примеру, но его взгляд зацепился за полумесяц, который завис высоко в воздухе и собрал вокруг себя кучку звёзд. Маленькие и большие, они собирались в целые созвездия и слабым отблеском светили на водную гладь. Джиму всегда было интересно, что там — за звёздами, но у него редко получалось смотреть на них даже издалека, ведь в Лондоне их было не видно, а к бабушке он ездил только на каникулах. По крайней мере, сейчас они казались близкими, даже если находились за миллионы световых лет от него, и у Джима не было Сокола Тысячелетия, чтобы добраться до них со скоростью света. — Ну где ты там, тормоз? — услышал он голос Эвр где-то уже очень далеко. Что ж, Ханом Соло ему сегодня не быть (и слава Богу, персонаж он так себе), но отказываться от имени Джима Мориарти он бы не стал, особенно если какая-то девочка имеет наглость называть его тормозом. Так что, вжав педали, он поехал вперёд по дорожке, выискивая силуэт белого свитера Эвр в непроглядной тьме. Девочка остановилась на краю высокого мыса, выступавшего в море на ширину метров в 20. Джим даже не заметил, как преодолел столько расстояния, и как уровень моря стал в несколько раз ниже: только что он и вода были на одном уровне, а теперь волны бились о скалы где-то внизу, и их шум был далёк так же, как космос и Звезда Смерти, если только она правда существовала. Джим положил велосипед на траву и подошёл к самому краю: после того мыса, на котором они остановились, был еще один. Расстояние между ними позволило бы пришвартоваться сразу нескольким крупным кораблям. В темноте Джим с трудом разбирал, насколько здесь высоко, хотя месяц всё-таки освещал морскую пену, бившуюся о скалы. Мальчик поймал себя на мысли, что давно не видел ничего настолько… естественного и красивого. Эвр легла на траву, наблюдая за ним сзади и думая о том же. — Кем ты хочешь стать, когда вырастешь? — неожиданно спросила она. — Мой брат хочет быть пиратом, а поэтому ему очень нравится это место. Он думает, что раньше здесь было что-то вроде пиратского городка. Как Нассау. Еще он называет себя Черной Бородой. Меня он с собой не берёт, так что я вряд ли стану пиратом. А как насчёт тебя? Джим поднял взгляд от воды и снова взглянул на звёзды. Интересно, какое между ними расстояние? Если бы звезда решила упасть прямо здесь и сейчас, то какой бы она проделала путь? Что бы он загадал, если бы вообще верил, что желания сбываются? И в то, что над миром есть кто-то, кто помогает детям и взрослым добиться своего, подталкивает их на нужный путь? Он оглянулся на Эвр, чтобы ответить, и был готов поклясться, что в этот момент в её ледяных глазах он увидел падающую звезду. Ответ застрял в горле, и что-то другое скакало перед его глазами, закручивая живот в тройной узел. Что-то внутри подсказывало Джиму, что он не отказался бы посидеть с Эвр вот так еще раз когда-нибудь потом, лет этак через 10, когда он будет старше и умнее, а она посмотрит новые «Звёздные Войны», и им будет, что обсудить. Когда Звезду Смерти наконец-то обнаружат, когда пропавшая маска Дарта Вейдера найдёт своё место в музее. И уж, конечно, он всегда будет рад порешать её загадки и загадать ей свои. Главное только, чтобы они оба были здесь спустя какое-то время, даже если придётся повзрослеть и на какое-то время покинуть Эссекс, чтобы пожить порознь и не вспоминать об этом пиратском мысе, облюбованном Шерлоком. Всё ради одной только царящей вокруг тьмы, блестящих звёзд и злобных волн, которые бьются о скалы, и тишины, в которой они оба могут раствориться. — Космонавтом, — приземляясь рядом с Эвр, ответил Джим, даже не успев как следует подумать и откидываясь назад, чтобы смотреть на звёзды. — Почему космонавтом? — недоумевающе произнесла она. — Хочу сам посмотреть, где снимали «Звёздные Войны», — полушутя ответил он. — Кто знает, может, я и найду свою Звезду Смерти или возьму у Дарта автограф. Всегда об этом мечтал. Он взглянул на Эвр и увидел, как она, потупив взгляд, укутывает рукавами свитера уже бледные, но длинные шрамы от металлических лезвий. Интересно, что она прячет? Она резала себя? Почему? Наверное, она не ответит, даже если Джим спросит. Ему, вероятно, вовсе необязательно знать. Но, всё же, когда он чувствовал, что что-то большее связывает их хотя бы сейчас, когда даже звёзды как будто специально светят так, чтобы он видел её шрамы, и чтобы звёзды летали в её глазах, как Сокол Тысячелетия, ему было страшно подумать, что Эвр способна сделать сама с собой. К тому же, она такая маленькая. А он — её друг, выведший её на прогулку так поздно. По крайней мере, мистер Бардсли мог увидеть это так. И если что-то случится с ней, то виноват будет он. И не только сейчас, но и потом, и через год, и через три, и даже через 20. Она была просто очень вредной девочкой, подсевшей к нему в автобусе, и, всё-таки, он чувствовал непреодолимую тягу её защищать. — Не могу поверить, что Дарт Вейдер — твой любимый злодей, — сказала она после небольшой паузы. — Он ведь такой… сентиментальный. — Милая Эвр, чувства сделали его тем, кем он являлся, — неожиданно для себя сделал вывод Джим, не отводя от девочки взгляда. — Он стал Дартом Вейдером, потому что знал, что должен отомстить каждому, кто посмел отобрать у него любимую. Эвр повернулась к нему, и её губы презрительно скривились, но, столкнувшись с его взглядом — почему-то таким тёплым и заботливым — она перестала кривиться и, даже не зная, что думать, отвернулась, поднимая взгляд на небо и задумываясь о том, что, если бы Дарт Вейдер был где-то там, в далекой-далекой галактике, и слышал Джима, то они обязательно бы подружились, и Дарт абсолютно точно пожал бы Джиму руку. А еще о том, что, если бы сейчас на них упала Звезда Смерти, она была бы рада, что встретит это падение вместе с ним, с вредным мальчиком, который так быстро разгадывал все её загадки. Когда отец Джима Мориарти вытащит-таки чемодан из багажного отделения, и мальчик решительно положит на него руку, доказывая, что чемодан действительно его, мама не сдержит эмоций и бросится обнимать его, сжимая так крепко, что сыну будет не продохнуть. Наконец, отпустив его, она еще раз посмотрит на лицо своего мальчика, погладит по щеке и скажет: — Как загорел! Тебе понравилось на юге Англии? — Джим покачает головой, выпятив губу. — Подружился с кем-нибудь? — Наверное, — пожмёт мальчик плечами, не уточняя матери, что имеет в виду. Но это ничего: миссис Мориарти давным-давно привыкла, что сколько сына ни спрашивай, а он всё равно не скажет, если не захотел рассказать сразу. Наконец, озабоченная тем, чтобы дотащить якобы тяжелый чемодан до машины, она даже не заметит, как Джим, всё еще ошиваясь вокруг детского автобуса, помашет голубоглазой девочке с чёрными волосами, которая выскочит из автобуса самой последней, вслед за своим не в меру кудрявым братом. Она помашет ему в ответ, улыбнется и пойдёт за родителями, даже не подозревая, что в кармашке её рюкзачка лежит записка с аккуратно выведенными словами: «Мне очень понравилось с тобой играть. Надеюсь, следующим летом продолжим? Джим Мориарти»