***
Чем ближе мы подходили к засевшему в глухой обороне конвою, тем четче и полнее, подобно постепенно проявляющемуся на фотобумаге изображению, прорисовывалась в моем восприятии детали и обстановка приостановившегося сейчас отчаянного сражения. Моя способность видеть эту «картинку», — считываемую, такое впечатление, прямо через морскую воду, — при нахождении посреди океана выросла просто до изумляющих величин. Особенно по сравнению с тем, что было в прибрежных водах Тиниана. Для чего я, к тому же, свободно мог использовать все чувства каждого из членов моей собственной Стаи, по желанию акцентируя свое внимание в любой доступной точке. Первыми «проявились» скученные транспортные и пассажирские корабли, из довольно плотной группы которых сейчас выделялись только два. Один — медленно дрейфующий к югу и понемногу отдаляющийся от тесно сбившихся отметок; и второй — заметно меньше остальных, идущий на некотором удалении с противоположной стороны группы. Весь же конвой окружало обширное, странно мерцающее в восприятии мириадами мельчайших колючих точек неровное кольцо. Вернее, даже не кольцо — а словно зависшая в воде гигантская, измятая «чаша»: только без ясно видимого донышка и с неровным нижним краем. Которая, впрочем, не только местами была слегка вмята, но и сильно «надорвана». Как раз в том месте, куда несколько минут назад лег наш скоординированный залп трех линкоров. Внутри же этого уходящего вниз защитного кольца или колодца пассивной обороны, — как я понял, состоявшего из тех самых, реагирующих на ауру минных сетей, о которых меня при наших спешных сборах настойчиво предупреждала Мэг, — группировались и организованно перемещались несколько десятков огненно-ярких «искр». В них легко опознавались канмусу Флота. И еще некоторое их количество сгрудились сейчас на борту того самого, двигающегося переменными галсами вдоль противоположного края конвоя довольно быстроходного транспорта. И ведь это все я засекал лишь в самом минимальном, практически пассивном режиме, не задействуя ауру даже вполсилы… Интересно, а что же тогда будет, если я «развернусь» на всю катушку? Пока же моя, пусть и не самая большая, но уже достаточно «зубастая» стайка вместе с летящими впереди, уже перестроившимися в боевой ордер канмусу RQ-91 огибали корабли с левого фланга, одновременно приближаясь к ним. Но, помимо конвоя и охраняющих его сил и средств, засек я и кое-что иное: действительно немалых размеров стаю Глубинных, что вовсе не думала отпускать свою добычу. Я ощущал ее, как перемещающуюся и перетекающую в трехмерном пространстве обширную, бесформенную и призрачную, почти амебообразную формацию сине-зеленых огоньков разного калибра. А в ее тылу — на западе, — окружив себя небольшой группой «личной свиты», заметным факелом пылала флагманская особь, накрывшая сейчас стаю прозрачным флёром своей полуактивной ауры. Которая тоже начала что-то чувствовать, — и потому уже направила в обход конвоя средних размеров группу, которая должна была войти с нами в контакт минут через десять. О чем я тут же сообщил «Фусо» и «Атланте», сразу после этого вышедшей на связь с «Норфолк». «— Внимание, «Аякс»! По нашим данным около трех десятков Глубинных идут западнее в обход вашего рубежа и, видимо, хотят выйти на нас. Так что пока не надо открывать нам «форточку» в ваших полях. Да и вообще, поберегите боеприпасы. Мы останемся с внешней стороны, разберемся с этими гостями — а затем ударим стае во фланг». «— Сандра, ты что, спятила?!» — неожиданно раздраженно, и даже чуть нервно-панически ответила Киммел. И ее можно было понять: только что прибывшая спасительная подмога неизвестно почему вдруг сходу собралась учудить какой-то самоубийственный финт. Рискуя навсегда похоронить вместе с собой в волнах уже затеплившийся было у ее девочек тонкий лучик надежды. «— Вас же всего девять, и даже вместе с «Фусо» кидаться в атаку на такую стаю?!.. Сэн, это просто самоубийство! Идите к нам: с двумя линкорами в ордере мы выстроим такую оборону, что они просто расшибутся об нас!» «— Нет, Валери, мы все же атакуем! Да, риск, конечно, есть — но сейчас он минимален… Ты просто всего не знаешь. А после вы все сами поймете, почему мы поступили именно так... Да и мне будет проще многое вам рассказать!» Я, внимательно слушая переговоры, уже догнал и почти вплотную сблизился с идущими рядом «Фусо» и «Атлантой», которая как раз сейчас обращалась к японке. — Аясэ-сэмпай, есть просьба: не транслируй пока Рэма и его подопечных на общий канал. А то всякое может быть… Но так, чтобы они нас слышали. Если не трудно. — Кстати, да! — согласился я с такой идеей. — Рэм-сан, тогда мне придется держаться рядом с Сэн-сан или Хелен-сан. Мы сможем слышать их — а наши сообщения для них я буду дублировать от своего имени, или вообще голосом! — Хорошо! — я с некоторым удивлением, и одновременно облегчением в душе порадовался такой находчивости — кивнувшая мне японка была воплощением спокойствия и уверенности. Чего, возможно, сейчас нельзя было сказать о других наших девушках. И затем спросил уже сам: — Сэн, ты что задумала? Я так понял, что ты решила пока не заявлять открытым текстом о крайне разнообразном составе нашего спасательного отряда? — Именно. Посуди сам, как это будет звучать для девчонок, которые уже почти сутки отбиваются от взявших их в осаду тварей. А вот если мы покажем себя в деле — при этом вломив Глубинным так, чтоб у них зубы полетели веером, — вот тогда... А мы сможем им вломить, Рэм? Стайка-то у них все-таки не маленькая, да и флагман... — Я уже знаю. Светится их вожак весьма заметно. И сил у нее действительно много. Но вломить — это да, это мы сможем... Я, Аясэ, Рейна… Главное: не подпускать их близко. Но сначала разберемся с их ударной разведкой, она уже почти подошла… Так что пусть ваши девушки будут готовы! Моя Со-класс, некоторое время висевшая на траверзе на «перископной глубине», сейчас на полную воспользовалась эффектом неожиданности — словно из ниоткуда и с минимальной дистанции залпом разрядила свои торпедные аппараты наперерез мчащейся на нас группе. Еще раньше, — там, на базе, — я обратил внимание на странную закономерность. У всех моих Глубинных дев: Нелл и Чисэ, у Рейны и Цу, и вот теперь у Со тоже торпедное вооружение было развито гораздо сильнее, чем у любой из девушек из 91-й эскортной, не говоря о подлодках. И кроме того, эта Со обладала определенно впечатляющими навыками маскировки. Причем, такая ее способность была как-то связана с собственными желаниями — ведь иногда она, сидя где-нибудь на дне бухты, умудрялась оставаться незамеченной для моих эсминцев. Пусть даже раньше я не придавал этому особого значения, потому как сам мог всегда чувствовать ее присутствие рядом. Но вот теперь веер ее торпед смел из первой приблизившийся к нам группы, не ожидавшей такого подвоха, сразу трех эсминцев и один крейсер — а сама засветившаяся подлодка тут же нырнула на глубину и отошла под прикрытие наших основных сил. Противник на несколько секунд опешил. А «эфир» вокруг нас вдруг наполнился странной, идущей словно ниоткуда смесью коротких эмоциональных посылов и обрывочных чувств: те, кто командовал их разведкой, были в замешательстве. Как я помнил по рассказам моих девушек, при нападении на конвои или другие соединения Дев Флота даже враждующие стаи Глубинных никогда не устраивали разборок между собой. И на время оставляли свои взаимные претензии, выступая против людей одним фронтом. Вот уже после, деля добычу, всякое было возможно; но во время «охоты» — никогда. Так что это, пусть и минимальное, но упущенное теперь уже всерьез атакующей нас группой время оказалось для них критичным: пройдя над вновь сменившей курс в толще воды Со, вылетевшие на полном ходу из-за наших спин эсминцы-канмусу расчертили местонахождение врага уже своей перекрестной торпедной «сеткой». А по полученным от них данным еще добавили из главного калибра Хелен, Хёка и Мири. В итоге от дозора остался только один крейсер. Что отвесно, как упавший в воду топор, ушла на несколько десятков метров вниз — и теперь спешно удирала к своим. Со, вновь развив под водой скорость, кинулась за ней следом. По итогам стычки противник недосчитался еще двух десятков особей. Но и мы теперь обозначили себя как однозначного врага, что я тотчас же заметил — отметки «амебы» противостоящей нам стаи из условно-нейтрального зеленоватого цвета быстро стали багряными. И Они, командующая ей, начала перестроение боевых порядков, переориентируя теперь основные свои силы уже на нас. Засевший в окружении минных полей потрепанный эскорт конвоя ею сейчас явно не брался в расчет, как реальная опасность: с ним можно было и подождать. — Флагман! — ко мне подрулила Рейна, прямо-таки горящая от предвкушения боя. И теперь она была в своем, так сказать, первозданном виде — ладно скроенное тело Глубинного линкора сейчас покрывал только легкий доспех черного хитина, разрисованного светящейся зеленой химией Тиллерсон: словно боевой раскраской индейцев, вышедших на тропу войны. И это вдобавок к трем широким линиям, опоясывающим ее ноги, плечи — и основание шеи по-скорпионьи изгибающегося сейчас над ней, тоже нетерпеливо раскачивающегося из стороны в сторону Хвоста. — Я хочу сохранить их! — и она протянула мне аккуратно сложенные дождевик и шарфик, сперва утащенные у Мэг, а потом оставленные себе в обмен на кучу добровольных анализов. — В бою порвут, а мне они нравятся!.. — Конечно, Рейна, давай. После боя отдам, — взял я тючок вещей, аккуратно засунул в один из своих, тоже основательно опустевших к этому времени, брезентовых «подсумков», и сдвинул его назад, себе за спину. Явно успокоенная и довольная этим Ре, проследив глазами за своими «драгоценностями» — оставшимися под самой надежной на свете охраной ее Флагмана, и радостно взмахнувшая извивающимся наподобие громадной кобры Хвостом, — умчалась на позицию. — Ну, что: сейчас начнется... Их больше, но зато у нас заметный перевес в огневой мощи, вот и будем его реализовывать. Держим дистанцию, схватка накоротке нам крайне невыгодна. Так что пусть эсминцы и крейсера замедляют противника и связывают его боем, а я, Рейна и Амагири-сан ведем огонь. Чисэ и Со-класс контролируют подходы и нижнюю полусферу. «— RQ-91, внимание! — подключилась «Атланта», от которой сейчас снова веяло каким-то злым и веселым азартом. Почти как тогда, совсем недавно — когда она летела сквозь шторм верхом на Глубинном эсминце. — Действуем обдуманно, лишний раз не рискуем. Наша задача не перебить их всех, а оттянуть от конвоя, притормозить и подвести под «молотки» наших линкоров! Пошли!»***
— Мисс Киммел, на связи коммандер Дрейк. Из числа раненых шесть эсминцев и два крейсера достаточно боеспособны и смогут выйти на воду в течение трех минут… — Это «Норфолк» — отбой, «Артемис»! Повторяю: всем отбой! Пусть раненые остаются с мисс Деверо, — у нас тут снова подошло подкрепление! Вы что, не слышали передачу? — Что?.. Нет, наше радио работает через раз, да и то на общем канале ОФ. Но откуда… — Мистер Дрейк, сэр, я понимаю ровно столько же, сколько и вы! Но, похоже, у нас в конвое точно есть святой человек! Потому что сейчас прямо перед нами — еще одна полная и свежая эскортная группа Флота! Да еще и усиленная линкором! Тот залп — это их рук дело! Так что лучше обеспечьте моих девочек снаряжением, пока нам дают передышку, а все вопросы обговорим позже! Мы попробуем зажать тварей с двух сторон!.. — Вас понял, мисс Киммел! Это очень, очень хорошие новости!.. Готовы оперативно пополнить все необходимое, если вы организуете ротацию. Контроль периметра ваш, мисс. Мы ожидаем девушек! — Спасибо, коммандер, сэр!.. «— …Вэл? Здесь на фланге наши эсминцы слышат движение: много, обходят нас! Следуют на север!» «— Принято, Нирен! RQ-91, мы засекли перемещение крупных сил в вашем направлении!» «— Мы тоже их видим, Валери… Вступаем в бой! А вы следите за своим периметром!» «— Хорошо, Сэн! Удачи!»***
Идущая боевым курсом стая — моя Стая, спаянная, сплетенная воедино чуть ли не визуально различимой пронзительно-голубой, слегка пульсирующей паутиной аурной связи, — ощущалась почти как единый организм, напоминая управляемую мной многоголовую, яростную и быструю гидру, жадно тянущую свои головы к противнику. Где им всем — и примитивным эсминцам, и обретшим разум крейсерам во главе с мчащейся по воде темным демоном Рейной, — было неважно, что сейчас врага больше, и что, возможно, он сильнее. То, что теперь почти физически сквозило от них, чем буквально веяло от существ, ставших в этом мире моей личной и безусловной силой, было сложно передать словами. Что мог бы — если бы мог, — ощущать боевой корабль, идущий в общем строю эскадры на бой с такими же, как он?.. Что бы пульсировало ударами единого для всех сердца и звенело колоколами в разуме — имей они разум, — роя истребителей всего за секунду перед тем, как все они неминуемо сшибутся в небе в безудержной собачьей свалке с такими же, подобными им, крылатыми убийцами?.. Нетерпение? Радость? Восторг? Предвкушение победы и ярости боя? Не знаю... Но то, что я ощущал, было точно не равнодушие мертвых и холодных машин. Появившиеся чьей-то неведомой волей или силой, эти новые, идеальные хищники океана сейчас готовились выполнить свое главное предназначение: то, ради чего они родились, ради чего их призвали в этот мир — сражаться на море и в его глубинах.***
«— Боже, что же там творится?!..» — Валери, уже успевшая вновь организовать из своих подчиненных периметр обороны конвоя, сейчас напряженно наблюдала за направлением, где отряд этой чокнутой Спартмайер должен был сойтись в схватке с накатывающими на них Глубинными. И вновь увидела, как море в предполагаемом квадрате словно встало на дыбы, — загрохотало и закипело от множества вспышек, выстрелов и попаданий. Причем, плотность огня со стороны RQ-91 была такова, что наводила на мысли, будто там сейчас бьются минимум два крупных рейдовых отряда и несколько линкоров. Наступающие, снова накрытые первыми залпами со странными разноцветными всполохами, сперва привычно и быстро ушли в глубину. Но почти сразу же выскочили обратно — причем, в уже заметно меньшем числе, и вдобавок в окружении серии глубинных взрывов. «— Сандра что, с собой и подлодки сквозь шторм притащить умудрилась?! — удивилась тоже наблюдавшая за боем «во все дальномеры» Рене». «— И где только нашла… Ох, проклятье! Валери, гляди, что у них слева!!!» «— Дьявол! — выругалась Киммел. — RQ-91, прием! Что там у вас происходит?! Вас обходят с юга! Немедленно отходите, мы обеспечим вам проход!» «— Все нор…-р-рмально! — даже через «м-связь» было ощутимо, как активно ведущая бой «Атланта» прорычала это слово. — Никаких отступлений!» «— Да это ты ненормальная!!! Я же вижу, что вы деретесь почти в окружении! Раскрой глаза! Глубинные не только впереди, но уже и с левого фланга от вас!» «— Ха-ха! — лишь коротко рассмеялась в ответ Сэн. — Вал, ты не поверишь, но слева Глубинные — какие надо Глубинные! И они на нашей стороне!!!» «— Чего-о-о?.. Совсем спятила, да??! Что ты несешь?!..» «— …Сэн, нашим надо прижать их к периметру конвоя, чтобы не обошли». «— Хел, я поняла! Вал, дай мне еще минуту!.. Сейчас отгоним... этих паразитов, и я тебе… попробую все объяснить!.. А, впрочем, хватит прятаться — не до этого сейчас! Аясэ, отбой запрета на трансляцию — давай все в общий канал! Пускай просвещаются!..» И в напряженно прослушиваемый всеми канмусу конвоя «м-диапазон» внезапно вторгся целый пласт новых переговоров, ведущихся явно кем-то из сражающихся: «— ...четыре-шесть! Группа надводная, семь-восемь единиц! Расстояние — два! Рэм, можешь накрыть?» «— На перезарядке!» «— Аясэ?..» «— Еще минута, Хёка». «— Я! Я готова!» «— Давай, Рейна! Жги!» «— Ю-хуу!!..» И в серой хмари, в которой смешивались небо и море, сверкнул множественный пронзительно-ультрамариновый просверк. А через секунду в двух кабельтовых — огонь велся практически с «пистолетной» для кораблей дистанции, — вспухла серия сине-сиреневых всполохов, и донесся грохот взрывов. «— Есть попадание, минус пять! Откатываемся!» «— Рика, Иори — кладите два веера на ноль-два-пять! Хел, пару залпов в ту же точку!» «— Роджер-р!!!..» «— Ходзе, не вырывайся, мы отводим фланг!.. Не лезь вперед без прикрытия!.. Куда тебя несет?!!..» Изумленные девушки, канмусу эскорта и связи на кораблях конвоя тоже слушали сейчас этот новый голос, что вплетался в общую какофонию боя: «— Нэлл, Чисэ, подстрахуйте ее!» «— Да, флагман!» Сейчас «Норфолк» слушала вроде бы привычную для боя словесную мешанину, — вот только все меньше и меньше понимала, кто же там воюет. «— …Флагман, у Нэлл повреждения — рука и минус две башни! Отвожу ее!» «— Рейна?» «— Я в порядке, флагман! Успела!» Слышно было, как Сэнди прорычала в ответ: «— Это из-за «Кинугасы», да? После боя я ее наизнанку выверну, неделю сидеть не сможет!!!» «— Я виновата, командир!..» «— …Иди сражайся, потом разберемся! Рэм?..» «— Готов! Огонь по своему усмотрению, или кого прикрыть?» «— Давай сам!» «— Понял!..» Где-то сильно левее, — как раз там, где «Норфолк» и «Жан Бар» засекли Глубинных, обошедших отряд Спартмайер, — коротко и мощно полыхнуло светом. Непривычно гулко рявкнули чьи-то немаленькие стволы — и в стороне наступающей стаи цепочкой взлетело вверх еще несколько высоких и ярких желто-красных столбов огня, выбросивших в воздух какие-то черные ошметья, видимые даже с такого расстояния. «— Есть!.. На перезарядке!» «— Ух ты, хорошо легло! Какой ты у нас молодец!» «— Со слышит, что к нам снова пытаются подобраться снизу. Посылаю к ней еще пять эсминцев, пусть прикроют». «Какой?...» — это неуместное словосочетание вновь будто слегка царапнуло разум и слух Валери, и она насторожилась… Сейчас несмолкающие переговоры в «м-диапазоне» достаточно четко передавали тембр и интонации говорящих. И голоса этих нескольких неизвестных ей канмусу, дерущихся в эти мгновения вместе с «Атлантой», показались британке весьма странными. Особенно один, — тоже явно командовавший другими, наравне со Спартмайер, но слышимый с необычными реверберациями и непривычно низкий. «— Я не поняла… Сандра, если не секрет, то кто там у тебя еще в составе?..» «— Да какой там секрет! Всего-то мой отряд из девяти вымпелов, и линкор «Фусо» с базы Тиниана», — непринужденно ответила та, и тут же добавила: «— Ну, и еще… группа союзных Глубинных: тридцать эсминцев, субмарина Со-класса, три крейсера: Цу, Чи и Нэ-классов. С ними линкор Ре, и еще их флагман — внеклассовый линейный корабль ранга «Химе»!» «— Сэн?!.. Мы не поняли, просьба повторить!!!» — через секунду внезапно чуть охрипшим голосом переспросила «Норфолк». Которой вдруг показалось, что мир вокруг нее дрогнул и как бы покосился. А затем вновь начал не спеша вращаться… Только теперь в какую-то совсем неправильную сторону — и вовсе не из-за шторма. Будучи вся на нервах, Валери Киммел тревожно вслушивалась в сообщение «Атланты». Но как только Спартмайер снова дошла до перечисления Глубинных, она взорвалась: «— Да что ты несешь?! Какие еще, к дьяволу, «союзные Глубинные»?!! Нихрена не смешно!!!..» На канале разом повисло гнетущее молчание, и «Атланта» на том конце явно вздохнула. «— А я и не шучу, Валери… Внимание, канмусу связи кораблей и транспорта Флота! Для протокола повторяю еще раз. На связи — Сандра Келли Спартмайер, США: канмусу легкого крейсера CL-51 «Атланта», личный номер — USSG-0084. Я командир эскортной группы RQ-91 Третьего Флота, порт приписки Боронган. Последнее место базирования — опорная база ОФ «Тиниан». И я сообщаю, что сейчас на нашей стороне в бою участвует группа союзных Глубинных: тридцать эсминцев различных классов, субмарина Со-класса, три крейсера Цу, Чи и Нэ-классов, линкор Ре-класса и их флагман — внеклассовый линкор ранга «Химе»! Могу повторить еще раз!..» Но почти сразу же — без перерыва, и даже перебивая Сэнди, — на канале раздался голос другой канмусу: «— Я — Хелен Райт, США: тяжелый крейсер CА-30 «Хьюстон», личный номер — USSG-0229! Я заместитель командира эскортной группы RQ-91 Третьего Флота ОФ! Подтверждаю все сказанное «Атлантой», и свидетельствую, что она не находится под контролем противника или в ином измененном состоянии сознания, а также не имеет признаков «погружения»!.. И вот только скажите, мать вашу, что вы меня не слышали!!!» «— …Я — Амагири Аясэ, Япония, канмусу первого класса, линейный корабль IJN «Фусо». Личный номер: КМ-119, — в полном молчании девушек Валери вышла на связь уже третья канмусу, спокойная и уверенная. — Я помощник заместителя командира опорной базы «Тиниан» Третьего Флота ОФ. Подтверждаю все сказанное «Атлантой» и «Хьюстон»…» «— О, боги!.. Опять?!! Меня что: кто-то проклял, что ли?!..» — только теперь вклинился в передачу усталый и какой-то обреченный голос Джин Бернс, канмусу легкого крейсера Ее Величества Флота Открытого Моря «Орион». — Джесс, ты слышала? Сдается, мы снова влипли!..» «— Похоже на то...» — так же невесело отозвалась одна из девушек ее группы. Сейчас канмусу «Норфолк» краем сознания, пока еще не втянутым во все более хаотичные и лихорадочные попытки разума выбраться из услышанного и не утонуть, припомнила ее. Вроде бы, тоже англичанка — Джессика Рич, канмусу эсминца HMS «Фоксхаунд»… «—… А теперь послушай меня, Вал, — снова заговорила Сэнди. — Я тебя знаю, и ты меня тоже знаешь. И с Рене мы как бы не чужие люди, — хотя она и орет, бывает, всякое... Вы все в курсе, что я на этой войне, считай, с самого ее начала. И дольше всех вас воюю с Глубиной!.. И вот считайте, что я поклялась вам всем, чем только можно: я не сумасшедшая и все, сказанное мной — это чистая правда! Конкретно эти Глубинные — не враги ни канмусу, ни людям! Потому что это они помогли нам удержать Тиниан. Они, по сути, спасли от гибели серьезно раненую «Фусо». И только благодаря им мы смогли прорваться через шторм, и вовремя выйти к вам!..» Не в силах побороть острое желание поскорее проснуться, девушка вдруг вспомнила старый расхожий совет… И тут же зло зашипела от боли: сейчас на ее открытом, мокром от воды запястье стремительно вспухал и наливался багровый кровоподтек — след безуспешной попытки ущипнуть саму себя за руку. Однако, что было еще хуже, вокруг по-прежнему были волны и ветер. А вдали громыхали залпы, и обращавшаяся к ним Сандра Спартмайер тоже никуда не исчезла. «— К слову: ну, ладно — Валери. Они там на своих «оловянных островах» совсем закостенели!.. Но ты, Рене? Ты тоже мне не веришь, лягушатница? — и в серьезном голосе «Атланты» вновь прорезались столь характерные для нее нотки юмора. — Ты еще не забыла, как два года назад мы вместе слегка оживили драку в баре «Омельон», в этом вашем недавно освобожденном Бресте? Когда вступились за моряков с HSV «Форбен»?..» «— Это называется «слегка оживили», тупая ты рэднечка?! — тут же вскинулась возмущенная француженка. — Да именно после этого — вернее, после недельного разбирательства, которое мы, если помнишь, отсидели на казарменном режиме, — тебя перекинули в твой Третий, а меня — в Четвертый флот!.. На другой конец Земли!!!» «— Ну, все равно же: славно пар выпустили!» «— Я тебе выпущу!.. Ты, втянув меня в драку, всю личную жизнь мне порушила!!! Я тогда только-только с таким классным парнем познакомилась! И вообще: от тебя полгода ни ответа, ни привета! А потом ты появляешься тут, как чертик из табакерки — и еще говоришь, что привела с собой каких-то ручных Глубинных?!..» «— Не совсем так, но близко! — подтвердила «Атланта». — В общем, вы звали на помощь — и мы пришли! И мы все равно вам поможем, хотите вы этого, или нет! Прямо как в лучшие годы звездно-полосатой демократии, черт возьми!.. Но если без шуток: этот конвой должен уцелеть, а люди — сойти на землю! Только сражаться для этого плечом к плечу с нашими новыми союзниками вас никто и не просит! Наоборот — это мы станем теми, кто будет между вами и ими… Но во время боя может всякое произойти, так что просьба только одна: не открывать огонь по Глубинным, отмеченными тремя яркими зелеными полосами! Вам все понятно?! Три светящиеся полосы — это не враг!!! Тем более, если они вас не атакуют!..» «— Нет, это точно какое-то безумие!.. — подняв маску и с силой растирая лицо ладонью, пробормотала «Норфолк», встряхнув гудящей головой. — Сначала к нам буквально с неба валятся ушибленные во всю голову девицы из SG-18!!! А затем еще и «водоплавающий цирк» пригреб! Прямо сквозь этот адов шторм — заодно умудрившись где-то по пути приручить стаю Глубинных!..» «— Не очень-то вежливо, Вэл!.. Впрочем, хрен с тобой...» — буркнула на канале командир северянок, вызвав смех своих соратниц. «— Ха! Так тут еще и «восемнадцатые»?! — тоже снова повеселела Сэнди. — Э-эй, Нирен!.. Если слышишь — привет тебе и твоим отмороженницам!!!» «— А ну, тихо!.. И тебе не болеть и не ржаветь, директор «цирка»! — в тон ей ответила молодая исландка, цыкнув на своих острячек. — Твои-то клоуны как там? От вида… «союзничков» не разбежались?» «— Ха! Мои клоуны такое творили, отчего твои викингши в комбезы напрудят!.. Ну, а ты сама-то по ситуации что скажешь?» «— Понятия не имею, Сэнди!.. — вновь, с некоторой задержкой ответила Нирен. — Да, я знаю тебя, как опытную канмусу и хорошего командира. И мы даже пару раз пересекались на операциях — но то, что ты говоришь… Знаешь, в это очень трудно поверить на слово!» «— Так зачем же «на слово»? — демонстративно удивилась Сэн. — Захочешь — и посмотришь, и даже потрогаешь! А пока я прошу только об одном: не мешайте нам бить этих «диких»!..» «— Чего?.. Диких??!..» «— Ну, раз у нас завелись Глубинные — «свои», домашние, так сказать, — то надо же как-то их отличать от всех прочих?!.. Затем и полосы на них нарисовали!» «— …Вы… — что, еще раз?.. Сами их… раскрашивали?!..» — ошеломление в «м-диапазоне» сейчас можно было не то, что черпать ложкой, а свободно пилить на кубы двуручной пилой, как толстый лед. «— А это правда «цирк»?..» «— Да нет!.. Такого не бывает!» «— Угу!.. Смотрите только, потом об этом не забудьте…» — многозначительная и угрюмая реплика «Фоксхаунд» потонула в целом гвалте девичьих голосов. «— Бред какой-то!» «— Точно! Сперва пусть…» «— Хватит засорять эфир!» — устало оборвала Валери нарастающий шум и гам на канале. Ведь их переговоры слышали все канмусу конвоя, да и Сэнди тоже понимала это: и обращалась сразу ко всем. «— Мы уже уяснили, что это — именно «Атланта» Спартмайер, и что сейчас она адекватна!.. Вроде бы... Но что именно ты предлагаешь, Сэн? Даже со всеми нами, стая окруживших нас Глубинных все еще почти в три раза больше!» «— Лично я делаю ставку на наше секретное оружие!» «— Чт?.. Это какое еще?!..» — и у «Норфолк» вновь заныло под ложечкой от нехорошего предчувствия. «— А ты вообще внимательно слушала, что я вам дважды повторила про наших новых союзников?! И в частности — про их флагмана?.. Кстати, у меня есть новости гораздо интереснее! Этот самый их флагман — парень!.. Будете себя хорошо вести — разрешу прогуляться с ним под ручку!!!» «— …Что-о-о-о?!!..»***
— Морган, ты вообще понимаешь, что у них там происходит? Отчего все наши девушки стоят на ушах? — поинтересовался у командира старпом Дрейк после длинного и сбивчивого отчета канмусу связи Дебби Митчелл. Которая до сих пор — попеременно то бледнея, то краснея, то меняясь в лице и слегка заикаясь — пыталась передавать старшим офицерам «Артемис» все то, что творилось сейчас в «м-диапазоне» рассредоточившихся вокруг конвоя канмусу. — Если честно, то не вполне! Что еще одна группа канмусу пришла к нам на помощь — это, конечно, очень хорошо… И теперь я практически уверен, что мы дойдем до Японии: RQ-91 с их командиром — это довольно известные персоны… Но вот такие новости, как пришедшие с ними «союзные» Глубинные?.. Я вот даже не представляю, что нам с этим делать!.. Да и что мы вообще можем с этим сделать?! — Знаешь, я как-то читал книгу о летчиках, воевавших в войну на Тихом океане, — старший помощник корабля скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла. — И там описывалась история, как наш сбитый пилот-истребитель выпрыгнул с парашютом совсем неподалеку от острова Лаэ. Земля была буквально в паре миль, но зато в воде оказалось просто до черта акул... — И что?.. Не доплыл? — Отчего же, доплыл! Цитируя самого пилота: «Выбора у меня не было, и я решил плыть, пока не доберусь до острова — или пока акулы не доберутся до меня»… Так и греб он до земли, посреди такого своеобразного эскорта — и рыбки его не тронули. — Так это ты к чему?.. — А к тому, что пока эти, по утверждению Спартмайер, «ручные» Глубинные нас не атакуют, — а даже наоборот, вроде как жрут тех, кто напал на нас, — то пусть так и будет… Тревожный вскрик обеих девушек-канмусу, выполнявших на мостике «Артемис» роль навигаторов и связистов, и внезапно со стоном схватившихся сейчас за виски, прилетел на какую-то секунду прежде, чем на ничего не понимающих офицеров накатило… ЭТО. Словно волна какого-то непомерного, пробегающего по коже и враз ставшим оголенными нервам невообразимого озноба — как от мимолетного касания лютого полярного холода… Или самой Великой Пустоты космического пространства.***
А бой, тем временем, и не думал заканчиваться. Вражеский флагман, видимо, даже в мыслях не допускала, что нынче им тут ничем поживиться не удастся. Уже потеряв почти в полном составе направленный на нас авангард, Они перетасовала боевой порядок своей стаи, добавив в «отпочкованную» новую группу больше легких и тяжелых крейсеров — и снова бросила ее на нас в атаку. Но уже с двух направлений, стараясь зажать в перекрестном огне. Решившись ненадолго разделить наш строй и отправив девушек Спартмайер вместе с ней самой отбивать более слабую группу, я со своими тоже схлестнулся с противником на короткой дистанции. Будучи ядром нашей боевой формации, я неизбежно собрал на себя почти весь фокус огня противника. Но в этом, собственно и была роль линкора — какое-то время держать удары и раздавать увесистые плюхи в ответ, пока твои силы пользуются свободой маневра, заходя на отвлекшегося противника. Эсминцы и сумевшая выжить Со плотно прикрывали меня снизу от торпедных атак. А уж с тем, что лезло на нас по поверхности, уверенно разбирались мы с Рейной и Чисэ. Безымянная Цу и раненая Нэлл, держась чуть позади нас, сейчас контролировали тылы, временами тоже добавляя свои залпы в общую перестрелку. Двигаясь зигзагом переменных галсов, я держал корпус вполоборота, пригибая голову за бронированные поверхности башен. В которые сейчас то и дело сыпались попадания, практически безостановочной дробью залпов выбивая взрывами и рикошетами снопы и целые шлейфы сине-зеленых вспышек, необычайно ярких в сумраке центра урагана. По ногам, облаченным на этот раз в длинный «гидро» с защитными набедренными пластинами и поножами, тоже порой прилетало — неприятно, примерно как удар палкой, но пока некритично. В ответ я сам огрызался нечасто: где-то один половинный или четверть-залп в минуту. Будучи быстро наученным опытом, я старался постоянно держать часть стволов заряженными, заодно экономя снаряды. Да и не всегда попадал — а вот здесь чаще сказывалось мое отсутствие опыта и просто спешка, на которые тут же накладывались расстояние, волны и верткость небольших групп противника. Но если мои снаряды все же находили цель, то раненых после таких попаданий не оставалось. Алая вспышка взрыва, клочья пены и водяного пара — и только оседающее в воду облако мелких черных брызг. Враг был явно неглуп, и не лез на убой: ведь это были уже не обычные примитивы. Теперь мелькающие среди серых волн бело-черные силуэты — а в Глубинном зрении — голубовато-синие и с багряным контуром враждебных единиц, — активно маневрировали, и густыми веерами выпускали в мою сторону торпеды, которые призрачным пунктиром прошивали воду и вынуждали меня резко уклоняться, сбивая прицел. К тому же, после первых моих залпов они довольно быстро высчитали необходимую мне для перезарядки паузу — и теперь старались наваливаться с удвоенной силой как раз в это время, пробуя все новые комбинации. И, как водится, стараясь двигаться за особями послабее. Вот когда я мысленно и в который уже раз поблагодарил одну увлекающуюся очкастую девицу с косичками, которая предусмотрительно добавила мне в арсенал немецкую ручную скорострелку. Пока нужды именно в зенитном оборудовании не было — в такую-то погоду. Да и неизвестно, имелись ли вообще у этой вражеской Они в составе стаи авианесущие юниты. Зато, как универсальный калибр, эта трещотка на минимальной скорострельности и с совсем небольшими паузами показала себя с наилучшей стороны…. Так было после моего вынужденного второго полузалпа: не ожидая перезарядки, я почти сразу разметал большую часть очередной ждавшей удобного момента и кинувшейся на меня в атаку группы. Оставшихся в живых накрыл огонь Рейны и Нэлл — и вот тогда еще три бледных фигуры с горящими холодным светом точками глаз бросились вперед. Как в руке оказался верный «Maschinengewehr», я сам понял лишь некоторое время спустя. Короткая светящаяся плеть трассеров впилась, перечеркнув наискось — и буквально перерезала несколькими первыми попаданиями пополам один легкий крейсер, но почти тут же бессильно застучала рикошетами об остальных. Однако следующая, выпущенная практически на одном дыхании и лишь с легким смещением линии огня, «отпилила» руку и башню другому. Вновь отпустив гашетку и сообразив, в чем дело, я скорректировал прицел и затем выдал сразу несколько таких «плевков» подряд в самую крупную мишень: тяжелый крейсер, похожий на тип Ри. Упершиеся в Глубинную цепочки огоньков тоже вышибли из нее фонтаны искр рикошетов — но и полетевшие вместе с ними во все стороны осколки хитиновой брони и частей обвеса. Закрутившись на месте под неожиданно плотным огнем, она резко ушла вниз. Где сама только чудом смогла увернуться от залпа торпед уже поджидавших ее моих эсминцев — но все же отступила, оставляя в воде за собой хорошо заметный чернильно-светящийся след текущей из ран Глубинной «крови». Кинувшиеся было мстить за нее сразу около двух десятков примитивов и еще одна пара крейсеров, получив прямо в центр формации мой новый «созревший» к этому времени залп и разлетевшись по волнам, вдобавок потеряли еще двоих — уже стараниями атаковавшей из-под воды Рейны. После чего выжившие тоже резко легли на обратный курс. «— Рэм? Вы там как?» «— Все в порядке, и все живы. А вот из противника ушла хорошо если треть... Сейчас поглядим повнимательнее, что там еще затевает эта их бледная Они». Сообщение от Сэнди пришло как раз тогда, когда я, воспользовавшись коротким затишьем, определял в шипящие паром под брызгами воды орудия новую порцию снарядов. Так что пока ее RQ-91, в полном составе и с минимальными повреждениями тоже шел на соединение с нашей группой, я даже позволил себе опять ненадолго скосить взгляд на мой двуствольный MG-81Z: только что перезаряженный еще двумя может и не совсем аутентичными, зато полными «патронентроммелями». Несколько секунд я придирчиво разглядывал его лентоприемный механизм и устройство одной из опустевших емкостей, почему-то больше похожих на восьмерку. Тем временем, действительно спешно оттянув обратно уцелевшие силы примитивов, вражеский флагман снова перегруппировывала их в ударный кулак, усилив его пятеркой крейсеров — и даже одним из линкоров, которых у нее имелось всего два. Похоже, она совсем недавно эволюционировала в Высшую, и обретенная немалая сила ощутимо сказывалась на ее действиях, провоцируя подчинить или раздавить однозначно более слабую стаю, тем более посмевшую проявить агрессию. И с этим уже всерьез надо было что-то делать. «— Сэн, эта барышня не понимает ни тонких, ни толстых намеков. Наша оборона и контратаки ее только распаляют еще больше. А повторять свою ошибку с той бродячей стаей, что тогда приплыла к нашему острову, я не собираюсь! Так что придется обозначить ей «ху из ху», конкретно в этой точке моря». «— И что ты затеял?» «— То самое, про что ты говорила, как «надеть на голову ведро и от души постучать по нему палкой». В поле моей активной ауры я даже со своими силами стану как хорек в курятнике». «— Аура?! Вот черт!.. Нет, конечно это может сработать, — или даже наверняка. Но вот мы и девчонки конвоя тут просто прилипнем... Хотя, если твоя затея решит проблему с этой стаей — ну и пусть, потерпим… Я предупрежу всех!» «— Аясэ, а ты как? Я совершенно не знаю, как ты отреагируешь на полную развертку, да еще и в боевых условиях». «— Спасибо, что думаешь обо мне, Рэм, — ответила «Фусо», не отвлекаясь от контроля обстановки. — Но считаю, я достаточно тебя узнала, чтобы не бояться любого варианта событий. Разум, как я поняла, я не потеряю, — а свобода воли… Видя, как ты относишься к своим Глубинным, — я думаю, ты не станешь злоупотреблять своей властью, если таковая появится у тебя и надо мной тоже. В конце концов: ведь я обязана тебе жизнью... Так что делай, что нужно». «— Спасибо за доверие, Аясэ, — улыбнулся я девушке. — Ну, тогда я начинаю…» «— Внимание всем! — максимально громко выдала в «м-диапазон» Спартмайер. — Канмусу обороны конвоя — оттянитесь к судам! Сейчас будет развернута аура Химе! Так что сожмите зубы — и смотрите, не запачкайте штанишки!..» «— Так это что, тоже не шутка?..» — только и успела ошеломленно спросить «Норфолк», как сквозь ее тело уже пронеслась волна пронзительно-острого холода. От которого прошла судорога по мышцам, мгновенно заныли все кости и зубы, а кровь в жилах словно превратилась в острые кристаллики жидкого льда. Весь окружающий мир в ее глазах на несколько долгих секунд стал словно черно-белым негативом… И в голове набатом заколотило осознание того, почему же на сленге опытных канмусу полную развертку ауры Химе Глубинных именуют не иначе как «Темным светом».***
…Уже хорошо знакомый призрачно-холодный огонь полыхнул от меня во все стороны, но на этот раз все было совсем иначе, чем у побережья Тиниана. Я ощутил себя некоей лампочкой — эмиттером, или даже излучателем, если угодно, — подключившимся к мощнейшему, безграничному источнику энергии, который таили в себе воды океана. Возможно, сыграло свою роль то, что мы находились далеко в море: где ближайшая «земная твердь» сейчас была на несколько километров ниже нас и уровня моря. А может, что и я за это время успел еще больше нарастить «мышцы»… Но, как бы то ни было, в Глубинном зрении теперь я просто засиял — каждое мгновение пропуская через себя громадный поток неведомой энергии, которая, растекшись вокруг сферой блистающего сине-прозрачного света, мгновенно сделала видимым все, что находилось в радиусе около десяти морских миль. Причем, видимым четко, ясно и настолько подробно, что можно было легко понять, насколько сейчас боеспособна любая — не важно даже, своя или вражеская — единица на воде или под водой. Непогода исчезла из ощущений вообще, как совершенно несущественный фактор. Но зато добавилось легкое раздражающее чувство множества работающих приемопередатчиков, имеющихся у конвоя и канмусу. А потом я увидел… ЭТО. Причем, вовсе не глазами, а именно своей «глубинной сферой зрения»: вокруг конвоя очень медленно, — гораздо медленнее, чем в обычном восприятии, — синхронно и очень плавно в небо поднялась единая кольцевая волна вспененной воды от большого количества взрывов. «Минные поля!.. — мелькнула догадка. — ...М-м-мать! Они ведь реагируют на ауру, а уж ее я выплеснул вовне столько… Тогда выбора нет: эту стаю надо или полностью уничтожить, или заставить бежать без оглядки — ведь конвой сейчас по моей милости остался без линии обороны!..» «…А ведь время действительно словно слегка замедлилось: по ощущениям, где-то на одну треть от номинала…» — пришла вторая мысль от лицезрения неспешно опадающих потоков воды, замедлившегося танца волн и словно слегка заторможено двигающихся у транспортов конвоя Дев Флота. Но нет, это не время замедлилось. Это мы — я, а с моей подачи и вся моя стая, и даже «Фусо», чей световой рисунок-«снежинка» в глубинном видении теперь полностью соответствовал моим подопечным, — будто ускорили процессы мышления и анализа. Двигаясь так же, как и прочие, но думая и принимая решения ощутимо быстрее. «— Теперь я понимаю, отчего Глубинные в радиусе сферы ауры Химе или Они столь убийственно эффективны!» — впервые я слышал в слегка дрогнувшем голосе Амагири Аясэ, которая тоже, похоже, все осознала, такой неприкрытый восторг: «— Рэм-сан, мы атакуем их?» «— Нет, Аясэ-сан, мы их не просто атакуем… Мы сейчас выметем их всех отсюда, как поганой метлой! Всем внимание: сосредоточенный огонь!» Те же двадцать восемь орудий нашей основной ударной силы при стрельбе в условиях абсолютной ауры, когда можно идеально выставить прицел и высчитать упреждение, превратились в форменный Джаггернаут, перемалывающий врагов без малейшей жалости. Всех, кто в поле зрения. Всех, кто не догадался уйти в глубину и сбежать. Выстрел, отсечка, с шипением летящие в темную воду стреляные гильзы — и пауза, необходимая для того, чтобы вошедшие в казенники новые снаряды обрели свою истинную мощь. А до тех пор: контроль и помощь остальных членов Стаи. И чередующий друг друга, такой же единый, идеально синхронизированный огонь крейсеров. И абсолютно выверенные по глубине, времени и направлению, безжалостные торпедные веера эсминцев… Мягкое, едва заметное касание напряженных сейчас тел и душ девчонок из 91-й: я ощущал себя рисующим на холсте художником, добивающимся идеала своей картины добавлением незначительных штрихов здесь и там. Выход на боевые курсы, прицеливание, атака… И такой же слаженный, дружный маневр отхода — освобождающий поле боя уже для других… Атака ударного кулака стаи противника уже захлебнулась, была смята и остановлена. Но ее флагман-Они, на глазах теряющая все больше своих, до сих пор еще раздумывала — бросить в бой последний резерв или все же отступить. «Все равно не понимаешь?.. Тогда объясню еще понятнее!» И тогда равномерно растекающаяся вокруг меня аура, изменив форму, почти вся сжалась в узкий, подобный резко сложенному в руке японскому вееру — не более тридцати градусов — «светивший лучом в небо» сектор. Упавший затем на вражескую стаю, как рухнувшая колокольня… Похоже, что в этот раз я все же слегка перестарался. Или что-то не совсем верно рассчитал: потому что в следующую секунду вражеские эсминцы, все еще пытающиеся остатками своей волны продолжать атаку, просто умерли — погаснув на «карте» моего восприятия и медленно пойдя ко дну. Видимо, «поле ауры» такой напряженности — или, возможно, силы — которое я спроецировал на этом участке, просто выжгло им то, что являлось их нервной системой. А я, даже сам не успев до конца осознать происходящее, еще более сузил направление активной ауры — «высветив» ею вражеского флагмана, как лучом прожектора во тьме. И так же, как тогда с Блэктэн, послал ей то, что очень хотел донести. Но только не мягким «толчком», как Черной Десятке — а вложив силу. Глубоко, словно когтями, грубо и наотмашь полоснув по бледному лицу. «Убирайся — или сдохнешь!!!» И вот это опешившая Они поняла отлично. То, что старшие и Высшие Глубинные очень даже могут испытывать страх, я знал еще по приснопамятному, своему самому первому сражению с «дикими»: когда их флагман, уже будучи при смерти, наконец осознала, на кого именно она напала. Вот и сейчас — от оказавшейся среди внезапно закружившихся на месте, и потерявшихся во времени и пространстве Старших особей вражеского флагмана пахнуло сложной смесью изумления, страха и паники. И она, просто бросив остатки стаи, «провалилась» со всем своим кое-как собранным и полуоглушенным ближним окружением на глубину — прочь, на максимальной скорости выходя из моей зоны обнаружения… И лишь убедившись, что сейчас она не только в спешке удалялась к противоположной стороне Ока урагана, но даже и там не собиралась останавливаться, — я, наконец, погасил такую удобную «активную сферу». И выдохнул... — …Рэм?.. Ты как?.. — спустя несколько вполне обычных, судя по вернувшимся ощущениям времени, секунд подкатились к нам Сэнди и Хелен. А сзади их уже догоняли все остальные девчонки из «водоплавающего цирка». Выглядели они изрядно взъерошенными, притихшими и бледными; у некоторых под носами темнела размазанная кровь — но в целом все были в норме. — Да ладно — я… А вы сами — как?.. — отмахнулся было я. Но тут же слегка покачнулся. И был вынужден для большей устойчивости принять столь знакомую «позу конькобежца»: стоя на воде, пригнувшись вперед, чуть расставив ноги и уперев ладони в колени. Сперва незамеченная, теперь во всем теле с каждой секундой отчетливее чувствовалась ощутимая усталость. Стучащая в ушах кровь замедляла свой бег по венам, болела и немного кружилась голова. И еще после применения ауры мне вновь и довольно сильно хотелось есть — но все же меня сейчас куда больше волновало то, как пережили эту встряску именно канмусу. — Сильно я вас… приложил?.. Простите, но по-другому не получилось… — Брось, Рэм… Все нормально. На ногах стоим: а то у «Норфолк» — вон, кое-кто вообще в обморок хлопнулся. А мы вроде ничего, — показала большой палец на чуть подрагивающей руке «Атланта». — Может, привыкли уже… к тебе? И, да: я пока не поняла, что именно произошло, но Глубинные вместо атаки теперь мечутся во все стороны. Как бы кого из них на корабли не вынесло… — Их бросили, Сэн… Флагман стаи сбежала. То, что осталось от вражеской стаи, действительно сейчас отступало совершенно хаотичной, расходящейся во все стороны волной — больше похожей на бегущих при лесном пожаре зверей. Из-за чего я как-то даже немного отстраненно подумал, что, похоже, активная аура того, кто был сильнее, заметно нарушала, или даже вовсе ломала командные структуры в более слабой стае… И что надо бы это учесть на будущее: поскольку я вовсе не собирался тешить себя мыслью, что отныне я тут — самая большая рыба в океане. Надо будет запомнить, и рассказать Мэг… И заодно спросить про магазины к пулемету… А еще, похоже, опасения Сэнди тоже оказались верны — потому как уже через несколько секунд в «м-диапазоне» обозначила себя командир SG-18: «— Эй-эй-эй! На нас тут прет целая ватага!.. Dere moroner! Håper ikke engang!» Перегруппировавшись за время нашего боя, их отряд прикрывал западный фланг скученного конвоя со стороны пассажирских судов. И теперь, волею случая, все они оказались на пути одной из групп разгромленной нами стаи… «— Мы, конечно, сейчас их примем — но кто-нибудь еще нам бы очень не помешал!» «— Нирен, лучше не лезьте вперед. Отходите: мои, скорей всего, не смогут быстро помочь — их после этой развертки до сих пор потряхивает... Продержитесь, сейчас что-нибудь придумаем…» «— Валери, мы попробуем!..» — подал голос кто-то из ее подчиненных, но «Норфолк» их оборвала: «— Отставить! Посмотрите на себя, вы же еле стоите…» «— Можем помочь мы, — решил я вклиниться в переговоры. — Но вот примете ли вы нашу помощь?» «— Э-э-э-э-э… — мой голос вызвал на канале канмусу мгновенную тишину. — М-мистер?..» «— Можно просто Рэм, мисс... Командир SG-18: мисс Нирен — верно? Могу послать к вам линкор Ре-класса. Смышленая, и на девушек не нападет. Но с радостью перебьет тех, кто на вас навалился». «— Эк-х-х!.. Тут действительно еще и Ре-класс??!..» «— Линко-о-ор?!..» «— Нирен, даже и не думай! Это же Глубинные — я запрещаю!..» «— Да какого черта, Киммел?! Своим сопливым неженкам будешь указывать!» — натурально рыкнула в ответ Альтисдоттир. — Если она одна сейчас на ногах стоять может — то лучше такая помощь, чем никакой! А так заодно и узнаем, можно ли верить этому… Рэму! Эй, ты, слышишь нас? Высылай свой линкор, а то тут даже для нас жарковато становится!.. Но если ты нас обманул, то знай: кем бы ты там ни был — за каждую из своих я из тебя живьем кусок мяса вырежу!» «— Даже и не думал никого обманывать. Однако, суровые вы дамы... Подмога уже в пути, встречайте. Опознаете сразу: три зеленых полосы на ногах и теле». Предсказуемо, что северные валькирии, получив столь многообещающие заверение о грядущей помощи, внимательно наблюдали за окружающим морем, насколько позволял бой. Но так ничего и не увидели — до самого последнего момента. Хотя, это объяснялось достаточно просто: ведь им еще никогда не помогали те, кто приходят из-под воды… …Первыми приближающуюся к ним смертельную угрозу заметили как раз сами Глубинные, теснившие в это время тоже постепенно приходящих в себя и все более активно огрызавшихся огнем канмусу из SG-18. Сразу два крейсера из четырех и десяток эсминцев, более не обращая внимание на девушек, внезапно и резко выполнили разворот направо — в сторону быстро приближающегося к месту схватки водяного буруна, от которого расходился мощный кильватерный след. Развив на коротком — не больше кабельтова, — последнем участке дистанции свою максимальную скорость в более чем 40 узлов, в следующий миг, в изрядном фонтане брызг, разогнавшаяся под водой Рейна взвилась над морской поверхностью в воздух, словно какое-нибудь мифическое создание. На лету разворачивая свой драконий хвост, издавший короткий, начавшийся с пронзительного ультразвука и ушедший уже глубоко в вибрирующий инфразвук рык. — Нидхёгг!.. — пробормотал кто-то из замерших на несколько секунд Дев Флота. Поджарый девичий силуэт, закрытый щитками глубинного хитина и разрисованный симметричным зеленым светящимся рисунком, похожим на какую-то ритуальную раскраску, рывком сократил расстояние до уже начавших стрелять нападавших. Дал залп, расплескавший по воде потроха четверых противников — и мгновенно ушел под воду. Чтобы почти сразу же вынырнуть внутри вражеского строя: пробив ударом руки снизу вверх фигуру очередной замешкавшейся Глубинной-крейсера — и скользнуть по воде дальше, сверкая ухмылкой и расфокусированными фиолетовыми глазищами. Еще достаточно молодые разум и личность Рейны, сформировавшиеся под воздействием ауры своего флагмана и общения с канмусу, никуда не исчезли. Но сейчас они как бы «посторонились», переключив тело — и уступив место алгоритму выполнения полученного прямого приказа, согласно врожденным навыкам и инстинктам линкора Ре-класса. Одного из лучших убийц среди Глубинных, которые умели откровенно наслаждаться боем… Скорость, солидные когти на руках и подвижный симбиот-хвост с широченной пастью и орудийными башнями сейчас сеяли вокруг себя настоящее опустошение и смерть: в стороны летели оторванные оружейные модули и конечности, а вода на месте разыгравшейся схватки стремительно темнела от черно-голубых пятен и разводов. Спешно ложащихся на обратный курс или удирающих вообще куда угодно уцелевших Глубинных догоняли росчерки-трассеры — выпущенные с теми самыми ярко-синими вспышками, которые уже видели издалека почти все канмусу конвоя. А последнего оставшегося в живых эсминца Хвост ухватил поперек спины и, сжав челюсти, рывком перекусил пополам. После чего нырнул в воду за упавшими половинками. …Несколько позже очевидцы этой сцены долго и громко спорили о том, что же именно в ней для северянок было самым неожиданным, и вогнало в ступор больше всего. То, как Ре-класс, вся в светящихся разводах и вражеской крови, наконец, остановилась посреди учиненного ею же побоища. И вполоборота — синхронно со своим Хвостом, на концах орудий которого теперь медленно гасло синее свечение, — поглядела плывущим пурпурным пламенем взглядом на настороженно смотрящих и направивших в ее сторону все стволы Дев Флота. Или все же то, что произнесла затем. Обращаясь пусть и к видавшим виды, но сейчас тоже весьма потрепанным, нервным и разгоряченным боем девицам: — Не бойтесь, не трону... Флагман сказал, вы — созю... созюн... Тьфу ты!.. — И впервые увиденная северянками заговорившая Глубинная, сломав свой завораживающий и пугающий образ, совсем по-человечески недовольно наморщила курносый нос. А затем щелкнула пальцами и произнесла слово по слогам: — Со-юз-ни-ки, вот! В общем, не в стае, но свои. И вас бить и есть не надо!.. Чего молчите-то?! И Рейна — теперь развернувшись к канмусу лицом, уперев в бока заляпанные черной и синей жижей руки — широко и зубасто улыбнулась. А массивная голова вынырнувшего из воды вслед за этим Хвоста, из чьей пасти до сих пор обильно капало то, что осталось от его недавних жертв — торопливо, с хрустом и шумным чавканьем проглотила последний кусок. После чего с выжиданием нависла над ее плечом… А отряд Дев Флота так и стоял на месте, даже не пытаясь по ней выстрелить. Спустя какое-то время сами девушки-канмусу из SG-18 пытались выяснить причину такого состояния: факт того, что им на помощь пришел Глубинный линкор, в одиночку и чуть ли не врукопашную уничтоживший как минимум полтора десятка боевых единиц врага — но при этом и не подумавший трогать их самих. Или же сам факт человеческой речи в исполнении Глубинной. Или смысл сказанного ею — причем, сказанного понятно и внятно. И даже с демонстрацией совершенно человеческого, «не-Глубинного» поведения: наличие явных эмоций, а где-то и легкого нетерпения... В итоге и те, и другие спорившие все же сошлись на том, что в это мгновение на лица обычно непробиваемых северянок, ничего не боящихся и не робеющих ни перед врагом, ни перед разгневанным начальством, действительно стоило посмотреть. Как-никак: двадцать четыре вытаращенных глаза, двенадцать полуоткрытых ртов — и даже медленно опущенное вниз оружие. — Сестры… Я же не сошла с ума, верно? Оно?.. — Ага!.. Оно говорит… — …И не нападает… — Эй, какое это я вам «оно»?! — чуть обидевшись, надула щеки Глубинная. — Я — Рейна! Мне флагман имя дал, самое лучшее! И я — девочка!.. «Оно»!.. Букварь вам надо почитать, вот! Сам факт того, что Глубинный линкор-рейдер Ре-класса, — гроза и ужас конвоев и ночной кошмар многих канмусу, — вот так запросто стоит сейчас от них менее чем в десяти метрах, обижается и посылает их — их самих! — подучиться грамоте, окончательно доконал SG-18. Которые после многочасового лютого напряжения нескончаемого боя, множества опасностей, физического и морального истощения и сразу нескольких невероятных чудес стали сначала неуверенно фыркать. Затем все явственнее хихикать, а потом — и вовсе натурально ржать, сгибаясь пополам и от души хлопая друг друга по орудийным башням, тем самым сбрасывая напряжение затяжного боя. Время от времени, вроде бы уже успокоившись и слегка отдышавшись — но бросив новый взгляд на Глубинную перед собой, вновь впадая в приступ гомерического хохота. Первый контакт Дев Флота охранения конвоя и Глубинных Рэма, которого он так опасался, состоялся весьма своеобразным образом. «— Э-эй!.. SG-18, вы там живые?!..» — осторожно поинтересовался кто-то из тоже пришедших в себя, и уже вновь почуявших неладное канмусу связи конвоя. «— Живые!.. Ха-ха! Живые, клянусь чреслами Ньёрда!..» — отсмеявшись и кое-как переводя дух, ответила Ингвильд. «— Один и Фрейя!.. Слышишь меня, Вэл? Будь я проклята, но это действительно настоящий линкор Ре-класса! И она не нападает!.. И умеет говорить!» «— Чего-о?!.. Глубинная — и говорит???» «— Представь себе!» «— У меня сейчас мозги закипят… К дьяволу! Как такое вообще может быть?!» «— Значит, чуть не убившая всех нас Химе, которая как бы «парень», — это для тебя уже норма?» «— Может, это у нас коллективная галлюцинация? Ну, там: еще одно новое оружие Глубины — и все такое?..» «— А «Андреа Гейл», которую сейчас несет обратно в шторм — это тоже галлюцинация?» «— Что?!.. Действительно. И почему молчит «Артемис»?!.. Нирен! Ты ближе всех — проверь со своими, что с кораблем!» «— А что нам делать с этой Ре-класс?» «— В смысле: вам с ней? Вы бы лучше подумали, не решает ли она такой же вопрос — как ей поступить с вами! Это же Глубинная!.. Что она сейчас делает?!» «— Стоит, смотрит на нас и лыбится. И… Черт, да она нам язык показывает!» «— Гх-х!..» — было очень похоже, что сейчас на другой стороне «м-связи» Валери Киммел подавилась. — Так… Я сделаю вид, что этого не слышала… И… Ну, в общем… Если это как бы ручное… чудовище вас не преследует — то двигайтесь к «Андреа Гейл!»***
— Черт возьми, Джо! Ты и твои парни вообще хоть что-то можете?! — капитан пассажирского судна Бен Биттербак был сейчас весь на нервах, и потому очень зол. — Что значит «можно вылить всю эту жидкую срань за борт — и пусть глубари ей подавятся»?! — А то и значит, сэр. Что бы мы не делали, и как бы не пытались заставить дизеля работать — на той дряни, что у нас в цистернах, работать они не будут. Флегматичный стармех «Андреа Гейл» — крупный и жилистый австралиец лет пятидесяти, стриженный «под бокс», — сейчас был одет в мешковатый комбез и остро смердел мазутом на все помещение. — Моя команда пытается восстанавливать трубопроводы и распылители вручную, запас фильтров закончился. Максимум, что я могу вам обещать — это до часа хода на двух оставшихся двигателях, с нагрузкой в треть мощности, или еще какое-то время поддерживать в работе всего один, с нагрузкой пятнадцать процентов и интервалами в пару часов. Больше ничего — другие два до прихода на базу мы уже оживить не сможем: просто нечем. Это все, сэр. — Но, ради всех святых — почему?!! Ты же знаешь, что творится сейчас снаружи! Если не будем готовы дать ход сразу же по команде эскорта, нас либо сожрут, либо волнами размелет в труху вместе с полутора тысячами гражданских! Ты этого хочешь?! — Я ничего не хочу, сэр, — сейчас этот упрямый чумазый здоровяк спокойно смотрел офицеру прямо в глаза, перекатывая во рту замусоленный окурок давно погасшей сигары и по-прежнему неторопливо пытаясь оттереть промасленной тряпкой руки. — А если вас что-то не устраивает, можете уволить меня и моих ребят прямо сейчас, и нанять других. Вот только надо было заливать горючее сразу на весь рейс, а не пытаться сэкономить, чтобы потом в суматохе искать возможность дозаправиться хоть чем-то. — Джо, я тебя уже предупреждал! Флот ничего не сможет для нас сделать, а наниматель не будет оплачивать расходы сверх расчетных, и все лишнее хозяева вывернут из наших карманов, так что хватит!.. — Сэр, хозяевам все равно: они сейчас дома, в тепле и под крышей — а не здесь и не с нами. И их убытки вместе с нашими похоронками будут оплачивать страховые компании. Вернее, на тех из нас, чьи имена удастся установить. Но это не поможет ни мне, ни вам, ни гражданским на палубах, сэр. И не подарит нам хотя бы сотню бочек нормального топлива. — Но тогда почему «Звезда Юга» и «Колумб» не пострадали? Ведь они тоже брали топливо!.. — Они пострадали, сэр. Но они брали топливо на Фиджи в качестве резерва, не особо надеясь на собственный запас. К которому теперь вернулись, когда уже получили повреждения и разобрались в причинах. Только у нас не было и этого. — Святой Ботульф, да что не так с этой горючкой, Джо?! — уже чуть ли не взвыл капитан. — Ты можешь хотя бы объяснить?!! — Сэр, хороший механик просто обязан знать химию, — и закончивший мучить тряпку мужчина оперся плечом о стену. — А дело в том, что ваши спешные поиски соляра сперва в Порт-Морсби на Новой Гвинее, а потом и в том, что осталось от Нанди и Лаутоки на Фиджи, привели лишь к тому, что нас заправили кустарным дерьмом. И теперь не помогут ни фильтры, ни молитвы, сэр: то, что плещется в наших цистернах, через четверть часа работы убивает топливную аппаратуру. Готов поспорить на десятку, что еще после Первой Волны эти доходяги как-то пытались возместить острую нехватку снабжения топливом — и начали лить в свои старые нефтяные скважины, которые у них еще оставались, органическую химию, чтобы повысить отдачу. Что ж, у них это получилось — отчасти. Вот только теперь мы можем выкинуть наши движки: аппаратура из-за хлорида аммония превращается почти что в камень. — Джо, ты что, пил с утра? Да как такое вообще может быть?! Это же топливо!.. — Сэр, мы в море. И сейчас я не пьянее вас, сэр... — флегматизм у стармеха медленно, но верно уступал место раздражению. — Так что если знаете подходящую молитву, или можете выпросить для нас чудо у кого-нибудь из святых — то молитесь. — Джо?!.. Ты куда? Джо, стой!.. — Я к моим ребятам в машинное, сэр. Пара рук там сейчас куда нужнее, чем моя беседа с вами. — Я тебе сказал: стой, Джо!.. Черт!.. Механик ушел, но через полчаса в каюту капитана влетел взвинченный второй помощник. — Все, кэп, приплыли! Джо сказал, что движки еле дышат, и единственное, на что их хватит — это держать нашу посудину носом по волне, чтобы нас не перевернуло… А ведь нас уже почти вынесло обратно в шторм! — Это, знаешь ли, трудно не заметить. И что мы можем сделать своими силами? У нас больше тысячи человек на борту! Конвой нам не поможет? — Я только что связывался со старшим офицером конвоя на HSV. Они ничего не могут сделать: на буксир нас не взять — при таком волнении не выдержит ни один трос. А если бы каким-то чудом это и получилось, то мы только повисли бы гирей на чужих ногах. И вместо одного корабля-калеки стало бы два. — А эвакуировать людей? У нас на борту отличные закрытые спасательные шлюпки на сто человек каждая. Их всего десять, но небольшой перегруз допустим — усадим всех… — С нашими силами это тоже не сработает, Бен, — с обреченным видом покачал головой помощник. — Волнение уже довольно сильное, и вокруг нас идет бой. Теперь добавь время на посадку пассажиров и наш собственный дрейф — и спускать шлюпки мы будем уже в зоне шторма. А там их хилые движки окажутся бесполезны, они не вытянут шлюпки снова в зону затишья. И все, чего мы добьемся — это выкинем людей за борт в красивых оранжевых поплавках, которые разметает по всей Пасифиде. Я уже не говорю о спуске на воду, когда волны вполне могут разбить шлюпки об наш же борт. — Так что ты предлагаешь? Просто сидеть и ждать смерти?! — Нам остается только держать нос по волне и надеяться, пока шторм не утихнет. Единственная хорошая новость — отряд канмусу, что прилетел сюда на самолете, вызвался остаться нас прикрывать. — Слабое утешение, если честно... Но тут, достаточно резко открыв дверь каюты, на пороге появился вахтенный помощник: молодой, смуглый парень-маори. — С-сэр?!.. В... вам срочно надо на м-мостик!.. С нами связалась еще одна группа канмусу! И говорит, что может нас вытащить!!!..***
— Но что конкретно вы предлагаете? — напряженно спросил надевший гарнитуру связи капитан у какого-то парня, представившегося Рэмом. Кто он такой, и каким местом вообще относится к канмусу, Бена Биттербака сейчас волновало мало. Когда ты тонешь, то спрашивать документы у того, кто протягивает тебе руку — не самый умный поступок. — Все просто. У вас еще есть время, сажайте людей в шлюпки. При спуске канмусу их подстрахуют и отведут от корабля, а потом отбуксируют обратно к конвою, в глаз урагана. Двигатель самой шлюпки плюс по одной-две канмусу на каждую — этого вполне хватит, чтобы протащить вас сквозь волны. А там вас рассадят по оставшимся кораблям. Наверняка придется потесниться, но мне кажется, что лучше плыть в Японию верхом на мешках с зерном, чем комфортно тонуть на потерявшем ход корабле. — А вы точно справитесь? — засомневался Бен. — Точно. И вообще, сэр: у вас как бы не слишком много вариантов. Ваш корабль ни мы, ни Флот спасти уже не сможем. Начинайте эвакуацию, время не ждет! — почти приказал ему этот неведомый Рэм. — Чем дольше вы тянете — тем дальше потом придется вас тащить! …Эвакуация с «Андреа Гейл» была торопливой, но все же организованной. Пассажиры все сильнее раскачивающегося судна с минимумом вещей в несколько очередей выводились наружу, где перед выходом на заливаемую водой палубу каждому выдавался спасательный жилет, а стоящие с мегафонами моряки раз за разом повторяли: — Внимание! Сохраняйте спокойствие! Из-за отказа двигателей мы покидаем борт! Все вы будете размещены на шлюпках, а потом Девы Флота доставят нас к двум другим пассажирским кораблям, где мы и продолжим путь! Внимание!.. Нервные, но сохраняющие порядок беженцы с архипелага Фиджи подводились к висящим на талях крутобортым оранжевым океанским шлюпкам — напоминающим, скорее, помесь крупного баркаса и миниатюрной субмарины, — и, страхуемые экипажем, загружались внутрь. Каждое спасательное средство комплектовалось матросом, исполняющим роль старшего и заодно — моториста-рулевого. — Быстрее! Поспешите! — поторапливали испуганных беженцев моряки, но пригнувшиеся под ветром и дождем люди и сами все понимали, стараясь не задерживаться. Потерявшее ход обреченное судно уже имело ощутимую продольную качку, но стараниями трюмной команды все еще продолжало стоять носом по волне, давая время на спасение. Однако даже пропуская под собой водяные валы, безвольная «Андреа Гейл» периодически содрогалась и дергалась, когда очередная волна, как обманчиво-мягкая рука боксера в перчатке, порой с короткого замаха норовила ткнуть или ударить ее в скулы корпуса. А второй помощник уже давно вполголоса доложил капитану об усилившемся дренаже воды в трюм, с которым не имеющие возможности развить свою полную мощность помпы теперь попросту не справлялись… — Держитесь! — крикнул матрос, контролирующий посадку, когда из-за резкого крена корабля узкий зазор между палубой и открытым люком шлюпки внезапно расширился до метра, показывая бурлящую далеко внизу под лодкой воду. Пассажиров — темноволосую женщину с маленькой девочкой на руках, чуть не шагнувшую прямо в море, — успел перехватить ее супруг-латиноамериканец в летном комбинезоне, историю которого, как и двух его друзей, знал уже весь корабль. Но вот две сумки и переноска для домашних животных все-таки полетели вниз. — Тисси! Тисси!.. — тут же вскрикнула и навзрыд заплакала девочка, потянувшись ручками. Но мать, потемнев лицом и прижав к себе дочь, уже шагнула внутрь вновь подтянутой к борту шлюпки, а следом зашел и ее муж. — Еще пять человек — и опускаем! — дал отмашку матрос. Как только шлюпка заполнялась и задраивались все люки, ее максимально быстро опускали на воду, где ее принимали сразу четыре канмусу, все время спуска натяжением страховочных концов отводившие лодку в сторону и оберегавшие от ударов об стальной бок судна. После чего, быстро отцепив подъемные тали и отведя ее подальше от ставшего опасным соседства, и определив для себя буксировочные концы, в каждую шлюпку «впрягались» одна-две девчонки из SG-18 или RQ-91. И отправлялись сквозь волны обратно, в зону затишья.***
Как и говорила Сэнди, капитан «Андреа Гейл» недолго раздумывал над решением, дающим более чем реальные шансы выжить всем на борту. Конвейер организовался быстро — окружившие корабль канмусу из RQ-91 контролировали спускаемые на талях шлюпки и передавали их северянкам SG-18, сразу же отходящим со своим драгоценным грузом прочь от корабля. Я же со своими контролировал подходы чуть в отдалении, слегка потерявшись из виду в волнах и водяной взвеси, вняв просьбе «Атланты» не светиться лишний раз перед спасаемыми, чтобы не вызвать ненароком панику. Шутка ли: Глубинные похищают людей целыми шлюпками?!.. Жуть же, ну правда! «— Сэн! Может, хоть шлюпочку мне выделите? А то одни дамы тяжести таскают, неправильно это как-то...» «— Ах, мой джентльмен! — ответила вместо «Атланты» веселящаяся Хелен. — А как же равноправие, эмансипация? Ты же объективируешь нас и насаждаешь сексизм, как завопили бы феминистки!.. Не переживай, Рэм: устанем — сами попросим помочь. Но для нас эти скорлупки, как тележки для осликов. Утянем!» И видя, как «Хьюстон» и «Кинугаса» подхватили две оставшиеся шлюпки — с пассажирами и последними членами экипажа корабля во главе с капитаном, — я оглянулся на остающийся позади, под тяжестью волн медленно начавший поворот и вроде бы вполне целый, но теперь уже опустевший обреченный корабль. На котором даже все еще горел свет и поддымливала труба. Его жаль было оставлять, но выбора не было — вышедшие из строя двигатели очень скоро превратят его сперва в плавучий, а потом и в стремительно тонущий гроб. Нам же, охраняя шлюпки, предстоял не слишком длинный, но достаточно непростой путь обратно, к месту сосредоточения конвоя… Идя замыкающим, я, взлетая на гребнях волн, мог видеть и контролировать всю нашу неровную колонну. Которая пунктиром растянулась по штормовому морю, и сейчас больше напоминала со стороны маленьких, но усердных муравьев, которые тащат сквозь серо-пенные волны, дождь и ветер цепочку толстых оранжевых гусениц… Шлюпки часто зарывались носом в волны, их болтало и мотало, а при особенно резких маневрах даже сквозь грохот шторма временами были слышны крики и визг испуганных людей. Но, несмотря на это, канмусу упорно тянули свой груз, пробиваясь сквозь летящие навстречу воду и ветер. «— Держим курс! Не разбредаемся!.. Чер-р-ртовы волны...» — прозвучало по «м-связи» от одной из северянок, «Тре Крунур». Однако, судя по ее тону, требуемое и ей самой стоило определенных усилий. «— Проклятье! — внезапно полыхнуло на канале нешуточным испугом и легкой паникой. — Я потеряла шестую шлюпку! Буксир вырвало из корпуса! За что ее еще схватить? Она же как мыльница!» И тут я решил вмешаться. «— Рейна! Быстро догнала ее и взяла потеряшку на прицеп! Обращаться аккуратно!» Почему я в который уже раз посылал именно этот зубастый, хулиганистый и хвостатый электровеник?.. Да потому, что из всех моих Глубинных она, в случае чего, легче всего бы перенесла, скажем так, «рефлекторно-негативную» реакцию от канмусу в виде залпа в лицо. И хотя до этого дело пока не доходило — но все же... «— Ей-ей, флагман! Сейчас сделаю!» И Ре-класс, все это время ходившая переменными галсами на некотором отдалении от эвакуируемого корабля, прикрывая его со стороны возможного появления Глубинных, направилась по данному флагманом пеленгу. Но в последний раз проходя мимо оставленного судна, это дитя океана своим чутким слухом на миг уловило какой-то необычный, цикличный и высокий — хотя на фоне шторма и совсем негромкий — звук, похожий на голос некоторых обитателей моря. Только сейчас он доносился с поверхности, и потому Рейна решила немного — всего на чуть-чуть! — отклониться от курса… И меньше чем через минуту, лишь чуть замедлив ход, выхватила из воды прямоугольную пластиковую коробку с ремнем и небольшим зарешеченным окошком. Слух ее не обманул: звуки однозначно доносились из нее. Подняв и задумчиво лизнув загадочный предмет — пластик же! Вкусно! — линкор заглянула внутрь фиолетовыми глазищами. И оттуда, из темноты, в ответ на нее уставились глаза другие: маленькие, слабо светящиеся, голубые и вытаращенные… А потом на нее зашипели. — Ой! — от удивления и неожиданности Рейна отвела странную коробку подальше от лица. — А-а!.. Это же эти!!! Которых флагман показывал! На картинках!.. Интересно! Потом посмотрю! И она, на ходу перекинув ремень находки через голову, направилась дальше: благо, что обитатель найденного и выуженного из воды ящика замолк. Идя по поверхности, и будучи максимально заметной, Ре-класс быстро настигла шлюпку, которую сейчас, чертыхаясь сквозь зубы, отчаянно пыталась удержать голыми руками канмусу эсминца «Нимфен». — Тц!..— сморщила Глубинная нос, глядя на нее. — Чего шумишь, мелкая? — Я не мелкая — ты, монстр!.. — возмутилась та. Однако, все же с некоторой опаской. — Монстр? Где? — и Ре недоуменно переглянулась с высунувшимся из воды Хвостом, а потом они оба одновременно уставились на канмусу. Отчего та вдруг отчетливо икнула. — Не-а! — сощурилась линкор. И, как ей показалось, успокаивающе помахала у нее перед носом своей когтистой грабкой — отчего «Нимфен» слегка взбледнула с лица и осторожно попыталась отстраниться. — Монстры — это другие! Мы их сами ловим и бьем, а я — Рейна!.. А ты, как говорит наш флагман, просто сильная — но легкая! Дай-ка мне! И Глубинная, недолго думая, вбила заостренные черным Глубинным «хитином» пальцы прямо в толстый пластик шлюпки, надежно уцепившись за выступающий широкий «рант» соединения нижней и верхней ее частей. И ускорила ход, быстро нагоняя цепочку канмусу, ведущих в сторону конвоя остальные спасательные плавсредства.***
Внутри тесно набитых людьми и вроде бы небогатой ручной кладью маленьких суденышек было сыро и душно. Мигало скудное аварийное освещение и царило напряжение, от которого было совсем недалеко до тихой паники. Шлюпки сильно качало и дергало, трещал и скрипел под ударами воды пластик бортов — а пассажиры, вцепившиеся в страховочные ремни жестких и неудобных сидений, с замиранием сердец прислушивались к надсадному тарахтению двигателя. Которое постоянно заглушали накатывающие громовые раскаты, а еще — то низкий, рокочущий, то протяжный и яростно шипящий голос морской стихии, что ни на секунду не давал забыть пассажирам, что все, что их всех от нее отделяет — лишь вот эти, достаточно тонкие и вибрирующие под тяжелыми ударами волн борта лодки. Вовсю ревели испуганные дети, а не менее испуганные женщины пытались хоть как-то успокаивать их, крепко прижимая к себе. И немногие мужчины лишь держали их за руки и плечи, тихо шепча им, что все будет хорошо… Назначенный же старшим шестой шлюпки немолодой матрос с «Андреа Гейл», управляющий — ну, насколько вообще возможно управлять столь слабосильной посудиной в такой шторм, — периодически громко взывал к тишине и порядку, уверяя, что они идут верным курсом на ждущие их корабли. Сидевшие в самом носу рядом с узким иллюминатором, расположенным чуть выше головы, Розалита Мария Прадо со своей шестилетней дочкой и чудесным образом сумевшим долететь до них мужем хоть и испытывала страх, но все же не панический. Как верующая католичка, она всегда уповала на лучшее — а после того, как ее Анхель вместе со своими друзьями, совершив невозможное, добрался до них и привез помощь, ее вера в то, что Господь не оставит их, только укрепилась. Прижавшаяся к матери и все еще горько всхлипывающая из-за потери любимого питомца, маленькая Исабель внезапно замолчала, глядя в заливаемый водой иллюминатор. И спустя пару минут негромко сказала, не отводя взгляда от мокрого стекла. — Мама… Мам, а там тетя… С красивыми глазками. Она нас спасет, да? — Милая, ну конечно!.. Нас всех спасают тети-канмусу, и они!.. — но слова вместе с воздухом застряли в груди у женщины, посмотревшей туда же, куда и дочь. Потому что оттуда, снаружи, на них сквозь иллюминатор глядела вовсе не канмусу. Красивое, почти идеально очерченное лицо юной девушки было бледным, словно молоко. Ее светло-серые волосы, совершенно не намокая, реяли на ветру, а глаза горели жутковато-завораживающим фиолетовым огнем. Встретившись с ней взглядами, порождение бездны лишь слегка наклонило голову вбок и чуть улыбнулось, обнажив кончики острых зубов. А затем… неожиданно, и совершенно по-человечески задорно подмигнуло. Тут шлюпку рвануло особо сильно и резко накренило, почти положив на борт, вызвав вспышку панических криков, заглушаемых шипением и бурлением струй воды, стремительно обтекающих корпус — и жуткое создание сразу исчезло из видимости. Зато еще через мгновение их маленький ковчег вдруг выровнялся и возобновил свое движение. — …Под Твою защиту прибегаем, Святая Дева Мария!.. Не презри молений наших в скорбях наших, но от всех опасностей избавляй нас всегда, Дева преславная и благословенная! — тихо, но истово зашептала Розалита молитву, закрыв глаза и еще сильнее прижимая к себе ребенка. — Что такое, Рози? — встревожено пригнулся сидящий рядом Прадо, перед этим перекинувшийся взглядами с расположившимся неподалеку Фрэнком Боугом и его семейством, и держащим на перевязи загипсованную руку бортмехаником Биллом впридачу. — Молись, Анхель... — ответила ему жена. — И пусть милость Его не оставит нас в беде!..***
Конвой, тем временем, хоть и лишился разом всех развернутых девушками в воде защитных минных полей, — тем не менее, сейчас находился в относительной безопасности. Большая часть из остатков атаковавшей их стаи вслед за своим флагманом стремительно отступала к противоположному краю глаза урагана, и уже почти пропала из видимости. Но проблемы все еще могли доставить разрозненные Глубинные эсминцы и несколько старших особей, командную привязку которых к Они то ли перебила развертка более сильной ауры — то ли она сама ее разорвала, возможно даже от испуга. Так что канмусу, некоторые из которых до сих пор были слегка вялыми после удара ауры Химе, гоняли по воде таких же полуоглушенных и все сильнее попадающих под власть тайфуна одиночных Глубинных, которые большей частью, избегая стычек, тут же уходили с поверхности вниз, стараясь убраться из зоны обнаружения — и вообще как можно дальше отсюда. Крейсера выполняли роль лидеров мобильных групп усиления, а двое командиров — «Норфолк» и «Жан Бар», — находясь на разных флангах, вели активные переговоры, в которые теперь то и дело влезали другие канмусу: «— Так что ты об это всем думаешь, Вал?» «— Понятия не имею!.. Как только начинаю задумываться — сразу хочется проснуться!» «— Но они же, по сути, нас спасли! Без RQ-91 и этих их… союзников — Глубинные нас бы пусть еще через сутки, но дожали. А эта Химе шуганула их, просто как голубей…» «— ЭТОТ Химе,» — тут же уточнила ее верный адъютант, канмусу «Кольбер». «— О, боги, а ведь я и забыла!.. Так он что, в самом деле парень?! Девчонки, кто-нибудь видел… его?» «— Только издалека, Рене! Но — да, без сомнения, мужчина... Но как мы! И оснащен как канмусу, по типу немецких линкоров. Правда, у него все в обвесе заметно крупнее, да и сам повыше даже «Мусаши» будет. Вроде бы брюнет… А какой у него голос по связи!.. М-м-м…» «— А-ха-ха-ха! Рене! Второе, второе твое желание! Ты же тогда загадала!..» «— La Notre Dame sacrée!.. — и Рене Магритт машинально прикоснулась к своим щекам, к которым внезапно и ощутимо прилила кровь. — Я ведь действительно!.. Боже правый…» «— Отставить болтовню! Не расслабляться! И вообще, еще ничего не закончилось!» Когда первые ведомые Девами Флота шлюпки эвакуируемых с «Андреа Гейл» подошли к оставшимся двум пассажирским судам, их уже ждали. Совещанием капитанов двух судов и старшего офицера конвоя — командира «Артемис» Моргана, было решено распределить спасенных между «Колумбом» и «Звездой Юга». И к моменту прибытия первых шлюпок на судах уже вовсю кипел аврал по освобождению и уплотнению отсеков и кают экипажа для новых пассажиров, готовились продовольствие и медикаменты. Но если вопрос с размещением был решаемым, то вот хотя бы простейшее благоустройство стояло под большим вопросом. На пассажирских кораблях попросту не было внезапно понадобившегося количества тех же одеял или матрацев. Однако и этот вопрос почти разрешился после переговоров с капитанами остальных девяти грузовых судов конвоя, которые, слегка тряхнув своих прижимистых боцманов, изыскали некоторое — и притом, как оказалось, весьма немалое — количество требуемого имущества. Ради сбора и доставки которого с HSV даже выделили скоростной катер. Так что, когда первую пришедшую шлюпку подняли на борт «Колумба», то ее мокрых, продрогших и морально вымотанных пассажиров уже ждали горячие еда, питье и несколько медиков. А еще — пусть и тесноватые, но все же теплые и сухие кубрики, где можно было лечь, отдохнуть и больше не бояться за свои жизни…***
На мостике идущей средним ходом «Артемис» стояла редкая за последние сутки тишина, нарушаемая лишь ритмичным писком немногочисленных выдержавших удар ауры приборов, работающей вентиляцией и легким шорохом динамика громкой связи на общей частоте ОФ. Снаружи было все то же — видимость всего в несколько морских миль, переходящая в непроглядную, клубящуюся серость, лишь меняющую свой градиент от темного к светлому. Океан по-прежнему гнал куда-то вдаль свои пологие, лениво катящиеся валы под низким, наглухо затянутым тучами небом, сквозь которые уже несколько дней не было видно солнца. Но кое-что все же изменилось: давящей на всех атмосферы осознания, что шансов выжить в этой передряге крайне мало, больше не было. — Мисс Митчелл, доклад о состоянии судов конвоя! — нарушил молчание командир корабля. И девушка, тряхнув кудрями, через пару минут бодро и откровенно радостно затараторила: — Сэр, основной состав конвоя — статус «зеленый»! Суда на ходу и держат ордер, критические повреждения отсутствуют. По уточненным данным от экипажей: «Талао», «Смит Мортен» и «Бушмастер» в ходе боя получили несколько шальных попаданий от Глубинных, имеются внутренние разрушения и двенадцать пострадавших средней тяжести. Два оставшихся дополнительных корабля конвоя — статус «зеленый»! На них заканчивают прием и распределение людей, спасенных с «Андреа Гейл». Механики на «Колумбе» и «Звезде Юга» за время сражения произвели ремонт и восстановили мощности двигателей до семидесяти процентов. Безвозвратных потерь не имеется! — И у нас — тоже никого, — подвел итог коммандер Морган. — Лазарет забит, Салли и Дениз плавают в «бочках», еще минимум десять канмусу на земле заедут в госпиталь где-то на месяц. Все остальные — сплошь перевязанные, но мы никого не потеряли. Никого — и в такой-то заварухе… Только один корабль, но и тот пустой, как турецкий барабан... Это «время чудес» было действительно очень богато на чудеса, вот только от них и окончательно поседеть недолго... — Пусть и седые, но наши головы все же остались на плечах. Но что же все-таки произошло? — поинтересовался только сейчас выбравшийся наверх из машинных отделений, все это время неотлучно находившийся там главный механик Грир, прикуривая сигарету и устраиваясь поближе к полуоткрытому иллюминатору. — Ведь стаю Глубинных, больше которой я не видел со времен, как начал после Первой Волны вновь ходить по морю, — как я понял, просто раскатали в блин?.. И остатки теперь гоняют, как мышей вдоль плинтуса... Видел кое-кого из медиков: рассказывали, после той волны холода девчонки у них до сих пор жалуются на головную боль!.. А наши канмусу и впрямь говорили про каких-то ручных Глубинных? — Не ручных, — слегка отстраненно поправил с наслаждением дымившего механика Морган. — Союзных… Которых привела с собой эта Спартмайер… Но, как бы дико это не звучало, я все же не верю в одновременное коллективное сумасшествие сразу трех отрядов Дев Флота. Вместе с их флагманами. Прямой контакт был у групп Спартмайер и Альтисдоттир — Киммел и Магритт просто наблюдали. Но и они подтверждают информацию об участии в обороне конвоя на стороне канмусу неясного количества Глубинных различных классов, почему-то отмеченных тремя светящимися зеленым полосами… А еще, есть данные о том, что некоторые из их старших особей... вполне разумны. И даже говорят. — Знаешь... Если это правда, то я даже не понимаю, радоваться этому — или самое время покрываться мурашками от ужаса, — качая головой, произнес Дрейк. — Ведь если Глубинные станут, как мы?.. Если они действительно начали обретать разум?.. — Ага. Это означает или конец всей морской истории человечества — или начало чего-то такого, чего еще никто и никогда не видел. И мы с вами, господа, угодили во все это самыми первыми. С чем всех и поздравляю.