***
Надо мной нависал высокий подросток в гакуране. — Савада, я ещё раз настоятельно тебя прошу сообщить Сасагаве Рёхею о том, что меня зовут не Хибари Кёя. Терпению Кусакабе можно было позавидовать. Он уже раз пятый пытается достучаться до Рёхея через меня, а уж сколько раз сам боксёр донимал его, страшно представить. Скоро у меня закончатся отмазки. — Кусакабе-семпай, я точно так же пытаюсь сообщить это Рёхею, но попробуйте его догнать. Я только успеваю начать об этом речь, как он тут же мчится на ваши поиски. Кусакабе чуть больше помрачнел. Обычный школьник на моём месте, наверное, испугался бы такого невольного выражения лица, но видно, что парень находился в своих мыслях. Я уже хотела сказать, что мне нужно срочно куда-то идти, как в коридоре послышались чётко выверенные шаги. Заместитель главы Дисциплинарного комитета дёрнулся назад, как и двое его подчинённых в такой же чёрной форме и с одинаковыми прическами. Все трое тут же вытянулись по струнке перед своим главой. — Кусакабе, ты разобрался с ним? Здоровый парень за долю мгновения побледнел. Хибари смотрел пронзительным взглядом прямо на него, полностью игнорируя всех остальных. — Как раз занимаюсь этим, — выдавил из себя здоровяк. Молниеносный удар заставил заместителя захрипеть от боли и упасть на пол прямо перед своим главой, а меня недовольно поджать губы. Стоило огромных усилий сдержать пламя в такой опасной близости от этого человека. До этого мне несколько дней удавалось не пересекаться с ним в школе, и сейчас я отслеживала и контролировала свое внутреннее спокойствие. — Я не люблю слабых. Пожалуйста, не заставляй меня повторять это. Неожиданно Хибари перевёл на меня взгляд. Но лишь мазнул им по мне и вновь посмотрел на уже выпрямляющегося Кусакабе, не удостоив вниманием два соляных столпа, всё ещё стоящих по струнке с выпученными глазами. — Жду результата, — коротко бросил он, продолжив идти по коридору стремительным шагом. — И что, часто он так? — сочувственно поинтересовалась я. Кусакабе не стал отвечать. — Постарайся достучаться до Сасагавы, Савада, — всё так же вежливо попросил он.***
Дисциплинарный комитет оказался сборищем хулиганов-мазохистов. Причём это не просто хулиганы, это дуболомы и мордовороты. Абсолютно неуправляемые, дикие, наглые звери, перевоспитываются из которых лишь единицы. Все, как на подбор, крупные и выглядят уже как взрослые. Говорят, у них там сплошь пятнадцатилетние старшеклассники. После моих наблюдений я даже проникаюсь к этому Хибари уважением. Я с такими не связываюсь, и разговор обычно выходит коротким. А эти… Повадки те же, а школьную дисциплину не только за другими отслеживают, но и сами блюдут. При этом жутко боятся своего главу, как и вся остальная школа. Первогодок сразу же предупреждали, что с этим комитетом лучше не связываться, а про Хибари — что если ты на него даже как-то не так посмотришь, он может избить тебя своими тонфа. Пока что комитет только второй год ведёт свою обновленную деятельность, но из-за стальных тонфа главы уверенно набирает силу и даже популярность. Причём крупные парни из комитета не разбегались из него, когда Хибари мог избить каждого из них за любой промах или всех вместе сразу. К его чести, серьёзных травм не было, по крайней мере, до больницы дело не доходило, но если видишь члена Дисциплинарного комитета с отёком на пол-лица, то далеко не факт, что это сделали другие хулиганы. При этом все рядовые члены комитета чуть ли не боготворили Хибари. В общем, в школе творилась всё та же непонятная чертовщина. И не сказать, чтобы мне нравилась жёсткая дисциплина, которую навязывал комитет, но всё же я не могла не признать, что от этого есть определённая польза. Наблюдала я за этим с интересом. — Кира-сан, — обозначил своё присутствие Фуюки. В данный момент я обедала на одной из крыш. Остальные все, как я заметила за прошедшее время, всё время переполнены, а здесь никого. Я это не так давно заприметила, поэтому тут же облюбовала её. Фуюки прислал сообщение, что хочет встретиться. — Без суффиксов, Фуюки, я обычная школьница. Не забывай также, что я младше. Я удивлённо рассматривала замершего в нерешительности пятнадцатилетнего громадного парня. — Ты чего? — на всякий случай уточнила. — Да так… — вновь повёл себя странно Фуюки. — Задумался. — Продолжай, мне уже интересно, звучит многообещающе, — ухмыльнулась я. — Вы бы, наверное, могли так же подмять под себя школу, как Хибари. А может быть, и весь город. Почему же не сделали этого? — Это было бы слишком хлопотно, — пожала я плечами, скрыв ещё одну причину. — Ты что-то хотел? — Кто из вас сильнее, он или вы? Я помедлила с ответом. Хибари, видимо, нравились наши спарринги, и он так же, как и я, мог выложиться на них. Поэтому он их до сих пор продолжал, не иначе как терпя присутствие в городе такого, как Азазель. Каждый раз мы пытались выяснить ответ на этот вопрос. А потом тренировались, придумывали что-то и вновь устраивали схватку. На моей стороне лучший контроль пламени, оно же предупреждало меня каким-то образом об атаках, ну и опыт, накопленный за эти годы, помогал. У Хибари опыта сражений куда больше и сил тоже несоизмеримо, зато пользуется ими он худо-бедно. Тем не менее мне хватает. Если Хибари научится это делать, он наверняка сможет меня обойти в обычном бою. Хотя у меня было несколько идей… — Сложно сказать. Чёткий ответ мне и не нужен. Да, именно так. Меня устраивает то, что он меня терпит в городе, который поразительно быстро стал считать своим. — Мои парни пару раз встретились с членами этого Дисциплинарного комитета, — Фуюки выделил раздражённой интонацией последние два слова. — И, в общем, почесали кулаки. Вынужден признать, что у него крепкие парни, победа или поражение получаются патовыми. Мы с Хибари до спаррингов ни о чём особо не разговаривали, а во время боя на это уже не было времени. Поэтому что творится у него в голове — сплошная загадка, к решению которой очень сложно подойти. Он не просто переехал в Намимори и живёт обычной жизнью, как все. Он чувствует себя хозяином положения, а эта уверенность на чём-то да основывается. Да, он гордый и считает себя самым-самым, но без власти, конкретной, а не только физической, его уверенность быстро бы растоптали взрослые люди. А он только продолжает её лелеять. — Я думаю, раз он не выдвигает претензии, его это не волнует, — ответила я Фуюки. — Меня он беспокоит. Рано или поздно выяснится, кто из вас сильнее, и мне совсем не хочется прогибаться под него. — Уже предлагал? — лениво поинтересовалась я. — Люди из комитета подходили. Набирают всех крепких парней, вне зависимости от их деятельности, а я вот… Экзамен на вступление заключается в задаче «подойди к главе с вопросом», — Фуюки криво улыбнулся. Железная дверь на крышу скрипнула, впуская по закону подлости обсуждаемую персону. — Эта крыша закрыта для посещений, — сообщил он, осмотрев нашу компанию. — Почему? — полюбопытствовала я невинно. — Находящиеся здесь школьники получают травмы, не совместимые с жизнью, — блеснул серыми глазами Хибари, вскинув руку с тонфа. Обычный школьник бы испугался одного вида этих дубинок. Фуюки только напрягся, сверля Хибари взглядом. Я вздохнула, поднимаясь на ноги. Фуюки, видя, что я собираюсь уходить, направился на выход. Не дошёл. Остановил его удар стальной дубинкой. Хоть они и были пустотелыми внутри — я это давно уже поняла — но удары всё равно получались очень болезненны, что и доказал коротко прохрипевший от боли Фуюки, который покачнулся и припал на одно колено. Хотелось в этот момент много чего высказать, но я прикусила язык, прикрыв глаза на всякий случай. Не начинать же драку прямо тут? А если он заметит глаза, то определённо накинется с боем. — Зачем ты его ударил? — спросила я, утихомирив злость, и рискнула взглянуть на Хибари. — Ты его защищаешь, травоядное? — спросил он, не выражая никаких эмоций. — Да, — вернула упрямый взгляд. — Только сильный может себе это позволить, слабое травоядное, — Хибари с намёком вытянул тонфа, позволив стали блеснуть на солнце. И надо бы мне тут отступить, как обычной школьнице, но глаза Хибари опасно прищурились, смотря в мои, и я тут же поняла. Руки я успела вскинуть вовремя, чтобы поймать замах тонфа. Раздался привычный уже звук — будто что-то врезалось в стену, подняв небольшую воздушную волну. — Нашёл, — с торжеством в глазах и улыбкой одними губами сообщил Хибари. — Нет, это я позволила себя раскрыть, — спокойно возразила я, пытаясь удержать лицо. — Моих подчинённых могу наказывать только я. Не собираюсь спокойно терпеть, как ты их избиваешь ни за что. — Хочешь доказать свои слова? — с вызовом и довольством во взгляде спросил он. — Не в спарринге, — вернула ухмылку, отпустив оружие из рук. — Тем более я не буду драться в школе. — Какое послушное травоядное, — нагло почти промурлыкал он. — О, это вовсе не потому, что могу повредить школу или нарушить порядок. Не собираюсь позволять извращенцам заглянуть ко мне под юбку. Глаза Хибари едва заметно сузились. Вообще, я заблаговременно ношу под низ короткие шорты, но ему об этом знать не обязательно. — Меня не интересуют такие вещи, — сказал он сквозь зубы, продолжая зеркально со мной ухмыляться и пускать искры из глаз. — Хочешь сразиться — пожалуйста, вне школы. Хочешь нарушить правила, предупреждай сразу, только пеняй на себя. — А то что? — с вызовом интересуется. — Кто знает, — мрачно отвечаю, отступая на шаг и разрывая этот зрительный контакт. Вспоминаю о Фуюки, который ни словом, ни делом не напоминал о своём присутствии, замерев там, где его оставили. — Скоро звонок, нам пора, — говорю ему и разворачиваюсь к выходу. Хибари не препятствует, но чувствует себя уж очень довольным жизнью. Этот точно не успокоится. А значит, нарушит хлипкое перемирие чисто из принципа. Что ж, моя задача — не проиграть. Победы ведь бывают не только в спаррингах.***
Наушники и плеер я всё же взяла с собой, но положила в сумку перед школой, чтобы лишний раз не дразнить никого. Вроде же запрещено, но на большой перемене послушать в тихом уголке можно, главное, патруль перед школой пройти. Честное слово, с этим Хибари иногда чувствуешь, будто не в школу идешь, а в колонию закрытого режима. Шла я в одиночку, так как Рёхей пошел гораздо раньше, чтобы потренироваться в клубе. Дисциплинарный комитет, как всегда, дежурил у ворот. Один из крепких парней в чёрной форме, заметив меня, вышел вперед и окликнул: — Савада Акира? Пройди сейчас же в Дисциплинарный комитет. — Хм? — я не сразу осмыслила сказанное, сперва подумав, что он сейчас наушники и плеер отберёт. — Зачем? — Без возражений. Иди за мной. Парень развернулся, оставив мне на рассмотрение только свою широкую спину. Кажется, он не знает, с кем говорит. Значит, Хибари пока что сохранил в секрете личность Азазеля, по крайней мере от подчинённых… Что ж, если никто не приехал со мной серьёзно поговорить, то всё в порядке. Парень с красной повязкой на плече постучался в дверь и, дождавшись разрешения, открыл её; не сделав и шага, тут же согнулся в поклоне и громко оповестил: — Простите за вторжение, Хибари-сан! К вам ученица, которую вы вызывали. Желаете, чтобы я впустил её? Сидящий за столом черноволосый парень в белой рубашке хмыкнул, увидев меня за провожатым. — Впускай. — Есть! Выслужившийся парень выпрямился и отошёл в сторону, а пропустив меня внутрь, закрыл за мной двери, оставшись снаружи. — Догадываешься, почему тебя вызвал? — спросил он. — М-м-м… — задумчиво протянула я. — Есть несколько предположений. Первое: ты соскучился по моим завораживающим глазам, второе: ты жаждешь моего внимания, и третье: ты всё-таки хочешь подраться, пока я в юбке. В меня полетел какой-то свёрток. На мой недоумённый взгляд он соизволил пояснить с предвкушающим видом. — Брюки, кофта и кроссовки твоего размера. — Мило с твоей стороны, но мне хватает обновок в одежде. — Не потеряй, — перебил меня. — Ты будешь сражаться со мной, когда я позову, иначе забью до смерти. А сейчас иди. Встретимся после уроков в спортивном зале с южной стороны. Вот что-то мне не нравится, как развиваются события. Совсем. Но делать нечего, приходится развернуться на выход. Возражать что-то сейчас может быть чревато в первую очередь для меня же, так что я просто выразительно смотрю на него, вложив во взгляд всё, что я думаю. Отступлю сейчас, но пусть знает, что я не сдалась. Как спарринг-партнер он меня вполне устраивает, и я бы дала согласие на частые тренировки где-то в отдалении от города. Если бы он нормально об этом заговорил. Но он пытается давить, показывая, кто тут главный, а с этим смириться я не могу. Тем не менее в бою восемь из десяти абсолютная победа будет за ним. Один бой с моей победой для случайности, второй для чуда. Как же мне тут поступить?***
— Слышал? Там новый капитан боксёрского клуба с Дисциплинарным комитетом дерётся! Обрывок громкого разговора быстро ввинтился в сознание, отвлекая от мыслей. — Скорее, может, ещё успеем посмотреть! Пойти, что ли, тоже? А, ладно, опять Рёхей с Кусакабе кулаками машут, чего я там не видела. Только я собралась выйти, как на меня едва не налетели двое перепуганных школьников. — Осторожней! — возмутилась я, всё же сумев избежать столкновения. — Быстрей, обратно! — завопил другой школьник, подталкивая замерших одногодок. — Хибари-сан настоящий монстр! Что за…? Думать и предполагать было некогда. Я поспешила к месту событий, ориентируясь на направление, обратное движению разбегающихся перепуганных подростков. Картина, представшая перед глазами, впечатляла. Школьный двор был полностью завален стонущими от боли телами подростков. И они продолжали вскрикивать и падать, когда чёрная тень мелькала где-то рядом. Меньше чем через минуту Хибари замер, будто удивляясь, что противники закончились. Не меньше полусотни учеников… Ёшки-матрёшки… Прежде всего в толпе поверженных угадывались люди Дисциплинарного комитета в своих чёрных гакуранах, затем я заметила огромную фигуру Фуюки и неподалёку от него Коичи, вокруг них наверняка их ребята, но хватало и обычных зевак. Хотя самыми привлекающими внимание были Кусакабе на коленях, склонивший голову, и тут же Рёхей, уже без сознания. Почувствовав мой взгляд, Хибари повернулся… и удовлетворённо расплылся в едва заметной торжествующей ухмылке. Слишком часто я не сдерживаюсь в последнее время и радужка желтеет. Да, я чертовски зла! Игнорирую главу Дисциплинарного комитета и подхожу к Рёхею, проверяя его состояние. Живой вроде бы, хотя глупо было ожидать, что Хибари будет убивать прямо тут. — Ты как, Кусакабе? — Савада … Ты бы ушла отсюда поскорее… — прошептал едва слышно здоровый парень, даже не подняв на меня глаза. — Не могу. Надо привести в сознание Рёхея и… других ребят. Поможешь мне? — Не волнуйся, с ними должно быть всё в порядке. Тогда почему ты так нервничаешь, парень? Неужто на тебя такой ужас нагоняет Хибари? Впрочем, ничего удивительного. Мне бы тоже надо ужаснуться или сделать вид. — Ой, Хибари-сан, я вам попозже занесу то, о чём вы просили, в кабинет, — сделала вид, что только что его заметила. — Надо хоть кого-нибудь невредимого, чтобы позаботиться о мальчиках. Кусакабе наградил меня взглядом, который можно расшифровать как безмолвный вопрос о моих умственных способностях и наличии чувства самосохранения. — Не заставляй меня ждать, — коротко бросил он и чётко выверенным шагом направился прочь. На то, чтобы привести в чувство всех, ушло не меньше часа, но я освободилась раньше, так как уже очнувшиеся позаботились об остальных. Кого-то отконвоировали в медпункт, кого-то туда же отнесли. Рёхей норовил утащить на себе сразу двоих. Фуюки с Коичи поглядывали в мою сторону с подозрением, но пока вокруг было много посторонних людей, потому не подошли. А затем я направилась в кабинет главы Дисциплинарного комитета, продумывая свои шансы. — За что ты их всех? — со вздохом спросила я, заходя в кабинет. — Ненавижу, когда жалкие травоядные сбиваются в толпы. Так и хочется их всех загрызть до смерти, — выдало это чудо (не иначе как от слова чудовище) с довольным видом. — И твои красноповязочные тоже? — не поверила я. — Да. Я ему почему-то ни капли не поверила. Это наверняка мне назло, потому что я проигнорировала его и не пришла в спортзал. Это так очевидно, что даже спрашивать не надо. — Если Рёхей сам с Кусакабе стал драться, я не лезу. У него бзик на кулачных бойцов, он всех подряд проверяет. Но если есть возражения, я попрошу его не драться с Кусакабе. А твоё вмешательство там лишнее. — Мне тоже всё равно, с кем дерётся Кусакабе после школы. Я ненавижу, когда травоядные сбиваются в толпы. Если есть возражения, сразимся. Он вскинул оружие и чуть напрягся, демонстрируя готовность. Расстояние между нами в пару метров, еще и стол разделяет, потому я волноваться посчитала преждевременным. — Ты как всегда, — вздохнула я обречённо. — Я пришла напомнить условия и правила нашего сосуществования. Против спаррингов ничего не имею, но я не могу делать это слишком часто. Мне не нравится, что ты бьёшь моих ребят. Я сообщаю это прямо. — Мне безразличны твои травоядные, пока они не нарушают порядок. — Я согласна, если твой комитет поддерживает порядок в школе, но просто так моих ребят бить не стоит. Я к этому отношусь исключительно негативно. — В школе наказание присуждается только за нарушение школьных правил. — Скопление людей тоже запрещено школьными правилами? — хитро прищурилась я. — На моём пути — да. — Хм, боюсь представить, что происходит на уроке, когда ты заходишь в класс. — Я занимаюсь самообучением. — Тогда, думаю, ты не будешь против моих наушников и плеера. — Это грубое нарушение правил, — сказал, как отрезал, а мне казалось, я нашла нужную волну. — Пропускать занятия тоже считается нарушением. Предупреждаю, Хибари, не делай того, что мне не нравится. — Предупреждаешь? — переспросил мальчишка. Он скользящим движением обошёл стол и оказался прямо передо мной. Я постаралась придать себе уверенно-расслабленный вид и не отводить взгляд от его лица. А ещё сдерживала себя. Очень сильно сдерживала. Чуть взметнётся пламя — он это поймёт. Он это точно воспримет как призыв к сражению. Хотя, судя по тонфа в руках, он настроен как раз на него. — Да. Ты можешь избивать моих людей, но всё равно не получишь то, что хочешь. Ты можешь на меня надавить, но так ты не добьёшься желаемого от меня. Ты можешь попытаться заставить меня драться, но если я чего-то не хочу, я этого делать не буду. Выбирай, либо соблюдаешь правила, либо я… накажу тебя. Серые глаза опасно сощурились. Именно в этот напряжённый момент звенящую тишину разорвали вопли в коридоре и грохот открывшейся двери. — Чёртов Хибари, не смей тронуть и пальцем Киру! — завопил во все лёгкие Рёхей, а уже затем залетел внутрь. Он представлял собой весьма… синее зрелище. Всё лицо в свежих сине-фиолетовых синяках. Через мгновенье его сзади сбило другое мощное тело, в чёрной форме и с соответствующей причёской, а также похожей расцветкой лица. Рёхей не упал, а устоял на ногах и даже развернулся, давая кулаком в лицо своему обидчику. Кусакабе, а это оказался именно он, успел закрыться руками и вновь попытался сбить с ног боксёра, напрыгнув на него. На этот раз всё получилось, и эти двое покатились по полу, пытаясь молотить друг друга кулаками. Следующим вбежал запыхавшийся Коичи, которого ухватили под мышки двое ребят из комитета. Он даже не успел ничего сказать. Коичи попытался вырваться, но ребята были выше его весовой категории и держали крепко. Я ошарашенно наблюдала за этой картиной. — Забью до смерти! — рыкнул разъярённый голос не особо громко, и все как по команде застыли заледеневшими статуями в этой свалке. Первым очнулся вновь Рёхей. — Отойди от неё! Если ты хоть раз её ударишь, я побью тебя! Честно говоря, таких слов от него не ожидала. Рёхей всегда мыслит в рамках бокса и осознанно ограждается от обычных драк. Да и вообще, кто ему донёс, что я пошла сюда? И что они там в медпункте наболтали? — Я в порядке, Рёхей! — поспешила воскликнуть я, пока он не натворил делов. Но было уже поздно. Хибари с занесённой для удара дубинкой быстро оказался возле него и Кусакабе, так и не поднявшихся с пола, державших друг друга за одежду. Я успела заметить одномоментно побледневшее лицо Кусакабе и даже страх в глазах. Меня прошило словно током осознание, что даже заместитель в такие моменты жутко боится своего главу, а не опасается, как я раньше думала. Толком не взвесив все «за» и «против», я тоже оказалась возле лежащих на полу парней. А моя рука — держащей стальную дубинку. На кабинет опустилась оглушающая тишина. Что там происходило вокруг, я не видела. На меня смотрели серые глаза. На лице Хибари расплылась знакомая довольная ухмылка. Напряжение стояло такое, что казалось, будто вот-вот затрещит электричество. Но я твёрдо стояла на своём, не отпускала из пальцев стальную дубинку и была готова среагировать на его малейшее движение. Зазеваюсь — получу на орехи. — Отойдите от него, Савада-сан! — неожиданно пронзительно закричал за спиной голос Фуюки, также появившегося на пороге кабинета. — Кира-сан! — это взволнованный голос Коичи. Серые глаза потемнели от злости, но Хибари не отвёл их, продолжая мериться взглядом. Мгновения тянулись так тягуче, словно перед грозой. Нервы трепетали от испускаемой человеком передо мной угрозы. Я ощущала его пламя, такое колючее и жёсткое. Моё пламя пылало сдержанно. Не сорвусь, но и не уступлю. Я отпустила тонфа и вовремя разорвала расстояние, уклоняясь от второй дубинки, вознамерившейся ударить меня в бок. Хибари, более не испытывавший никаких стеснений в движении, медленно развернулся и довольным взглядом посмотрел на меня. Не разрывая зрительного контакта, коротко облизнул губу, завершая образ кота, добравшегося до ведра сметаны. Если бы он замурчал от удовольствия, я бы не удивилась. Зато чётко поняла кое-что… — Ты меня слышал. Я не буду драться, — мстительно ухмыльнулась я. — Три месяца. — Тогда я заставлю тебя это сделать, — он ухмылялся, не придав значения моим словам. Я присела, пропуская удар стальной дубинки над головой, скользнула вправо, уклоняясь от второй, бьющей снизу вверх. Снова отступила, поворачивая к его столу и продолжая скользяще уходить от атак. Пламя внутри последние пару минут жгло неимоверно. Оно хорошо держало напор ауры его силы, придавая мне уверенности, что моя задумка получится. Мстительный холодный настрой с каплями ехидства меня вполне устраивал. Вместе с тем я видела его движения, будто при полном параде. Наверняка радужки уже сияют, что фары в ночи. Всё же рисунок боя диктую не я, поэтому, уходя от атак, оказываюсь с Хибари в опасной близости от Рёхея с Кусакабе. Впрочем, близость эта опасная, скорее, для этих двоих. Краем зрения отмечаю, что они попытались отползти в сторону от этой машины, вертящей тонфами, но это их не спасло от двух мимолётных ударов, отправивших их к стене. Больше всего это похоже на то, что он просто небрежно освободил себе дорогу от двух препятствий. Как там Кусакабе и Рёхей, я посмотреть уже не могу. Хибари даже, казалось, не прервался, чтобы отвлечься на них, и вновь атаковал. Приходится быстро уходить с линии атаки тонфа. Одна, вторая, снова первая, присесть, уходя от замаха ногой, перекрутиться и подняться на ноги, перепрыгивая через препятствие. Теперь нас разделает стол. — Я тоже могу быть упрямой, — зло ухмыльнулась я, наблюдая, как недовольно поблёскивают серые глаза, и припечатала: — Полгода. Их хозяин всё ещё отвергал мною сказанное, но уже начинал чувствовать, что я не шучу. Деревянная столешница треснула от удара тонфа, я едва успела отодвинуться. Хибари перепрыгнул через разломанный стол и тут же, ещё в прыжке, замахнулся дубинкой. Услышав звуки борьбы неподалёку, я не стала отвлекаться на них, следя за движениями главы Дисциплинарного комитета. Мне требовались все мои скорость и ловкость, а также все возможные препятствия, чтобы не позволить Хибари зажать меня в положении, когда мне некуда будет отступать, я не смогу уклониться и вынуждена буду отбиваться или ставить блоки. — Все вон! — кричу и едва успеваю уклониться от тонфа. Перепрыгиваю через диван у стола, Хибари не отстаёт. Судя по усилившемуся движняку, народ всё-таки спешит покинуть небольшое помещение. Хибари преграждает мне дорогу к выходу и, как бы невзначай замахнувшись тонфа, бьёт кого-то в чёрной форме, оказавшегося слишком близко. Успеваю увидеть движение и отпрыгиваю от новой серии ударов, упираясь спиной в книжный шкаф. Чёрт! Едва успеваю перекатиться в сторону, а несколько книг вылетают с полки от удара дубинкой. Быстро вынимаю какие-то книги и без разбору бросаю в него, заставляя отбивать их. Бросив штук пять, беру ещё три и разбегаюсь к окну. Он сразу за мной, замедляться нельзя. Бросаю все три в Хибари, дёргаю раму и выпрыгиваю из окна. Благо первый этаж. Оказавшись по ту сторону, не медлю ни секунды, стартую и быстро бегу к деревьям. Хибари быстрее. Ещё немного, и догнал бы, но я уже оказалась у кустов и кувырком ухожу в заросли. Мощный удар тонфа ломает ветки. Словно ножом срезанные листья не успевают осесть, а парень уже врывается в кустарник. Я ещё не успела встать, потому делаю подсечку. Не ожидавший такого, а может, просто не увидевший из-за зелени, Хибари сбит с ног, а я уже мчусь к воротам школы. У ворот никого нет, но они закрыты. Без проблем подтягиваюсь и перепрыгиваю. Слышу, как звякает замок, который он просто сбил. Ужас, вот это силища. Бедные нормальные люди, которым достаётся такой же удар тонфа. Слышу, как он гонится следом, с азартом, с тяжёлым дыханием, но не рискую обернуться и проверить. Подпрыгиваю, хватаюсь руками за ещё один забор, подтягиваюсь и перекидываю себя по ту сторону. Оказавшись в чужом дворе, бегу скорее через него, лишь бы успеть вновь к забору. В обеих руках у Хибари тонфа, он задержится немного. А может, и вовсе не побежит, но на это надеяться не стоит. Его, кажется, в принципе ничто не может остановить. Перебираюсь таким же образом через забор и оказываюсь на другой узкой улице. Я не собираюсь ждать и просто бегу дальше. Только пробежав ещё пару улиц, останавливаюсь, чтобы перевести дух, и понимаю, что погони нет. Фух, Емитсу, где ты такого зверя достал? А главное, зачем привёл его в наш маленький и бывший тихим город? Ну ничего, найдём управу. Жаль, что мне придется заниматься укрощением, но иначе никак. Своё слово надо держать. Пожалуй, это будет даже интересно. Вернувшись домой, я едва успела проскользнуть в свою комнату, пока меня не заметила Нана. — Кира-чан, ты уже вернулась? — Да, раньше отпустили! Я занята! — сказала я и быстро закрыла дверь в комнату. Зрелище я собой представляла жалкое. Потрёпанную и испачканную в грязи и траве форму сегодня же надо попытаться выстирать. Надеюсь, она сегодня не закончила своё существование. А уж сколько было мелких веток в волосах! Когда я закончила выбирать их, раздался звонок. Затем я услышала голос Наны снизу: — Кира-чан, к тебе пришли твои друзья! В прихожей стояли помятые Рёхей и Такеши с моей сумкой. У боксёра ещё и рубашка нараспашку, так как несколько пуговиц ещё в кабинете главы Дисциплинарного комитета оторвали. А Ямамото… Чёрт его поймёт, как он-то прознал? — Слава Ками, ты в порядке! — выдохнул Ямамото, тут же сменив серьёзную мину на широкую улыбку. — Этот Хибари монстр! Не думал, что у него совсем нет чести, чтобы нападать на девчонок! — запыхтел возмущённый Сасагава, и я поспешила потащить его наверх, пока его вопли не услышала Нана. Усадив гостей за низкий столик в своей комнате, я терпеливо ждала, пока они осмотрятся и заговорят. — Что теперь делать будешь? — спросил Такеши. — В другую школу переведёшься? — Конечно же… нет, — поигралась я с тональностями. — А как это ты, Рёхей, там так вовремя появился? — Медзухиро-семпай сказал Сасагаве, что тебя вызвали в кабинет главы Дисциплинарного комитета, — пояснил Ямамото и улыбнулся. — А я там в бейсбольный клуб заглянул посмотреть, что да как. Твой друг так с места сорвался, что едва не сбил меня, и я тоже поспешил следом за ним и Медзухиро-семпаем. — Я сражусь с настоящим Хибари! — вновь заорал Рёхей. — Ты сначала заместителя его одолей, — я скрыла за привычной ухмылкой волнение. — Хибари более манёвренный и ловкий, пока тебя может достать Кусакабе, куда тебе драться с главой комитета. — Я почти победил Кусакабе! — возразил Рёхей. — Когда отделаю его заместителя, перейду на него! Нельзя бить девочек! Его эмоциональность тут может сыграть плохую роль. Поэтому я поспешила добавить. — Только не силой победи, а так, чтобы он тебя ни разу не достал. На мой счёт не волнуйся, я не собираюсь вовсе с ним пытаться драться, — «ближайшие полгода», — мысленно добавила. — Он, если можно так выразиться, драчливый маньяк. Если ты вместе со мной хочешь его проучить, то избегай с ним драк всеми способами. Иначе ты только пойдёшь у него на поводу. — Понял! Я экстремально проучу этого ублюдка! Ребята засобирались обратно. Рёхей уже рвался ещё больше усилить свои адские тренировки, а Ямамото уходил какой-то задумчивый и поглядывал странно в мою сторону. Чёрт, этот Хибари мне всю малину с секретностью может поломать. Взял и начал бой прямо у себя в кабинете! Мало того, что там места мало и много препятствий, так ещё и народу была куча. Коичи — не страшно, Фуюки уже свой парень, Рёхей тоже в курсе, а вот члены комитета — вот это плохо. Они не должны были увидеть моей необъяснимой силы и скорости. Не рада я и такому зрителю, как Ямамото.***
На следующий день я шла в школу, ничем не выделяясь в толпе школьников. Хотя вру — на мои наушники на шее косились, как косились и на громко разговаривающего Рёхея, и на хохочущего Ямамото. Ребята с утра встретили меня прямо у дома. Меня начинает беспокоить, как эти двое притёрлись друг к другу. У бейсболиста какой-то прямо дар вливаться в компанию. И меня нешуточно волнует, как я сама к нему быстро привыкаю, даже забывая себя одёргивать время от времени. У ворот школы мы увидели мрачного и до сих пор какого-то потрёпанного заместителя главы Дисциплинарного комитета. Мне стало жаль парня, правда, всего на мгновенье — до того, как я вспомнила, что он накинулся на Рёхея. И всё же я не могла пройти мимо, когда он так сверлил взглядом. — Доброе утро, Кусакабе, — поздоровалась я. — Доброе утро, Савада-сан, — кисло ответил он, соблюдая правила вежливости. Мои брови на мгновение скакнули. Что ещё за «-сан»? С чего такое явное уважение? — Йо, Кусакабе! Встретимся сегодня после четвёртого урока! — Рёхей даже не спрашивал. — Рад видеть вас в добром здравии, Кусакабе-сан, — Ямамото поздоровался официально, но, зная его, в этом приветствии и его широкой улыбке была шутка. Хотя бейсболист быстро свернул в другую сторону и исчез в известном направлении, ему эти взгляды целый день мерещиться не будут. Заместитель ещё больше помрачнел, парни в чёрной форме, выстроившиеся почётным караулом, настороженно смотрели в нашу сторону. Обычные ученики же косились на нас и перешёптывались. Ох, предчувствую наплыв слухов. Ну зачем? Зачем привлекать так много внимания? Я же наушники спрятала? Спрятала. Про суффикс опять забыла, но я часто это делаю, поэтому тут ничего экстраординарного. Распрощавшись с Сасагавой в коридоре, я зашла в класс. Нас же по разным параллелям раскидали. Прозвенел звонок. Первую пару вёл наш классный руководитель. Он пожертвовал пятью минутами, чтобы сделать объявление. — Мы должны выбрать нового представителя класса. Сегодня на классном часе после уроков я жду кандидатур. — Мы же выбрали Арагуи, сенсей, — поднял руку кто-то из учеников. — Зачем нам выбирать кого-то ещё? — Кандидатура Арагуи вчера была снята с поста, — со странной интонацией сообщил учитель. — Выберите самого ответственного и дисциплинированного ученика, который сможет представлять вас на собрании представителей и отчитываться Дисциплинарному комитету. Если бы не последняя фраза, я бы не поняла, почему сегодня Арагуи нет в школе. А судя по тому, как замерли и затихли все ученики без исключения, каждый присутствующий подумал о том же. — Сразу же после классного часа представитель должен сообщить о своей кандидатуре главе Дисциплинарного комитета. После этой фразы учителя все дружно вздрогнули. Прошло всего ничего с начала учебного года, а пугающие слухи о главе этого комитета не слышал только ленивый. Покинув класс, я не без удивления увидела, как толпа школьников обтекает по широкой дуге одну-единственную холодную рожу. — Доброе утро, Хибари, — натянув улыбку, поздоровалась я, замечая косые взгляды одноклассников. — Хочешь о чём-то поговорить? — Савада, — сквозь зубы сказал Хибари, явно сдерживаясь. — Зайди ко мне. Немедленно. — Можешь передавать послания через Кусакабе. Золото, а не помощник, — продолжая мило улыбаться, сказала я. — Насколько я знаю, в кабинете Дисциплинарного комитета сейчас ремонт, поэтому не могу выполнить твою просьбу. — Зайди. Ко мне. В кабинет. Сейчас же. — Ой, а зачем вы достали дубинки, Хибари-сан? — деланно испуганно и непонимающе захлопала я глазами. — Где-то хулиганы поблизости? Ой, тогда я, пожалуй, пойду скорее отсюда, а вы разбирайтесь, ага? Я сперва хотела похлопать его по плечу на удачу, но по его состоянию поняла, что делать этого не стоит. Поэтому просто помахала, мило улыбнулась и поскорее побежала по коридору. Вспомнила о том, что бегать нельзя, поздновато — когда спустилась на этаж ниже. Но раз меня сам глава не остановил, так чего уж?