***
Прошло два месяца, прежде чем Хибари, наконец, смирился, но какие это были два месяца! В любое время меня могла ждать засада, будь то урок или перемена, а то и вовсе прямо перед школой. Заставил он меня побегать. За это время все участники этих школьных неофициальных соревнований успели свыкнуться со своими ролями. Дошло до того, что обычные ученики стали делать ставки! Тут-то Хибари пришлось отвлечься, и вроде бы он пересмотрел свои приоритеты. По крайней мере, целый день прошёл спокойно, и мне не пришлось спешно сбегать со школы. Потом следующий также обошелся без атаки, а уж на третий я пришла к такому выводу. Хотя вру, при каждой случайной встрече сверлит меня взглядом, а утром, когда он контролирует прибытие всех школьников, я чётко ощущаю его нетерпение. Чую, надо ожидать сезонных обострений. Мне тоже хочется испытать себя в бою в полную силу, но слово надо держать. Я просто обязана его утихомирить! Это же надо додуматься — устраивать такие побоища?! Я, конечно, тоже хороша: стоит только подумать, сколько ребят пострадало, спасая мою шкуру и, наоборот, следуя приказу меня же поймать. Надеюсь, что это оправдает себя. Всеми правдами и неправдами он пытался вынудить меня драться, и не только в школе. Я буквально бегала от него по всей округе! А уж сколько у меня прогулов образовалось, страшно подумать! Он меня после уроков подкарауливал! Фуюки с Коичи тоже страдали, но хорошо, что не физически. Он их запугивал, и нельзя сказать, что у него не получалось. Впрочем, на меня это эффекта не имело. Когда он избил Фуюки своими дубинками, парень ходил долго со следами от ушибов, но я лишь мило улыбнулась Хибари и, вызвав зубовный скрежет, сообщила о продлении «мира» ещё на месяц. Поэтому жертвы Фуюки себя оправдали, и больше он такую тактику не применял. К его чести, знание о личности Азазеля не распространилось. Возможно, знал кто-то из его людей, но все держали язык за зубами. Правда, какой-то странный статус на меня повесили… М-да. Знакомьтесь, Савада Акира — самая низкая и младшая девочка в классе, назначена представителем класса. Ах да, я ещё тут на неоправданном статусе вундеркинда и, если верить слухам, объект воздыханий главного ужаса школы. Я просто в шоке и не знаю, куда деться от всего этого. Меня уведомили о назначении постфактум. Как я потом ходила отчитываться о своем назначении к Хибари в кабинет — это отдельная история. Я подключила всё своё красноречие и усиленно делала милый, чуточку глуповатый вид, умудрившись «случайно» наклониться подтянуть гольфы, когда в меня полетела тонфа, и также «случайно» закрыть дверь до того, как в неё врезался органайзер с ручками. А потом очень-очень быстро бежала. До этого перемирия я игнорировала общественную деятельность. Теперь ещё и на всяких школьных собраниях присутствовать приходится, хорошо, что не часто, а то Хибари и там сидит на окошке. Сидит тихо и голоса особо не подаёт, но все остальные вздрагивают, когда он делает замечание. А я такая бесстрашная, что меня всякий норовит попросить об одолжении, когда надо взаимодействовать с Дисциплинарным комитетом. Хотя я предпочитаю общаться с Кусакабе. Как я и думала — золото, а не помощник. Всегда вежливый, спокойный и сдержанный, а главное — тонфами не размахивает. И, кажется, моё мнение разделяют многие. Из-за этого молчаливого статуса Дисциплинарный комитет меня даже с неуставными наушниками и плеером в школу пропускает, а потому я с наслаждением закрывала уши каждую перемену, а то и на уроке, когда тема была уже мной изучена. Первый раз как пропустили, была прямо в шоке. Наверное, попытка Хибари подкупить. Не ожидала, хотя он, бедняга, весь извёлся, меня донимая. Или же это инициатива самих парней? Ну, тут всё равно без молчаливого попустительства начальства никак. Сообразив, что при желании он меня везде на территории школы найдёт, в отместку я просто нагло стала приходить на его личную территорию. Такой явный щелчок по носу, и вроде бы он пошёл на уступки, просто показательно игнорируя меня. Хах, если он думает, что я сдамся раньше и первой вызову на бой, то ошибается. В обеденную перемену я теперь иногда поднимаюсь на крышу, используя как раз ту, где часто остается в одиночестве Хибари. Мы стараемся не пересекаться, а если всё же случается, либо игнорируем друг друга, либо так мило официально общаемся (я), что аж зубы сводит от собственной любезности, либо раздраженно рычим (он), что аж холодок проходится. Кажется, это испытание для его терпения. Он ведь решил перестать нападать. Это сейчас, а вначале я вообще не знала, в какой мне угол приткнуться, чтобы спокойно пообедать. Крышу посещать он сам любит, к тому же оттуда сбежать сложно. Во дворе Хибари курильщиков гоняет, даже за деревьями не спрячешься. Во время обеда мне раньше иногда составляли компанию Киоко с Ханой, либо Тсуна с Иригаей и Нэндо, но чаще, а теперь — почти постоянно, — почему-то получалось с Рёхеем… и Ямамото. Зачем, скажите мне, пробираться в другую школу столько раз просто пообедать?! Этот парень начинает меня пугать. Хотя сам отнекивается, что его бейсбольный клуб привлекает пораньше и они же пропускают. Обед превращался в целое представление. Соответственно, они тоже иногда пересекались с главой Дисциплинарного комитета. Например, как сегодня — почти врезались у входа. — Доброе утро, Хибари-сан, — одарил его широкой, но несколько нервной улыбкой Ямамото. Что сказать, глава Дисциплинарного комитета пугал всех, а слухи шли впереди него. — Йо! Кира-чан, ты тут? — Рёхей, как всегда, был непробиваем. — Ага, — отозвалась я. Разговор зашел об удалившемся по своим делам Хибари. Он, конечно, сделал замечание Ямамото, но как-то вяло. Всё же бейсболист кучу медалей взял. Парни не понимали, почему он напал на меня и хочет драться. Знали только про «полгода тишины», и это их немного успокаивало. Правда, крутой нрав главы не давал никаких гарантий, потому раз за разом за меня переживали… друзья? Ну, Рёхея я давно признала как друга. — А ты чего переживаешь, Ямамото? — воспользовавшись моментом, когда боксёр отошел чуть в сторону побоксировать, не удержав шила в одном месте, я понизила голос: — У Рёхея бзик на близких людей, особенно девочек, которых надо защищать. Черноволосый парень, который был выше меня на голову, опешил, а потом вновь хохотнул: — Не могу я иначе. Не должна ты драться, когда есть готовые защищать тебя парни. — Ты только что признался, что хочешь быть моим защитником? — переспросила я с хитрой усмешкой. Почувствовав подвох, Такеши решил поступить проще — сбить меня с мысли, а потому быстро взъерошил мои волосы рукой, игнорируя глухое рычание. Думаю, кто рычал, объяснять не надо. Тем более меня облили ударной дозой пламени, поэтому рычание вышло каким-то глухим и тихим. Побочным эффектом я ощутила сонливость и потеряла всякий агрессивный интерес. Глупый бейсболист только смеялся от души, успев вовремя убрать руку. Всё ещё смеясь, но уже не так заливисто, сказал: — Меня зовут Такеши, Кира-чан. Ты же почти всех по именам зовёшь. Рёхей отвлёкся на смех и вернулся к нам. — Если хотите быть моими защитниками, то делитесь обедом! Мой куда-то пропал. — Без проблем, — с готовностью выставил Рёхей… бадью… Реально, это не может быть коробочкой для бенто. Следующими словами мой друг развеял все сомнения: — Киоко всегда мне побольше делает. — Тогда вот и мой, — Ямамото выставил коробочку стандартных размеров, заботливо обёрнутую в синий платочек. Он быстро развязал его и открыл крышку. — Держи, — он приглашающе протянул палочки. Я с интересом потянулась к рыбным суши. — Вкусно, спасибо, — съев два из шести свернутых суши, я взяла рисовое онигири у Рёхея и протянула палочки обратно. — Ты, как всегда, ЭКСТРЕМАЛЬНО беспечна, Кира-чан! — Рёхей едва не выбил у меня из пальцев палочки. — Ямамото не может взять твои палочки! — Почему? — усмехнулся для разнообразия Такеши, хотя и до меня уже начало доходить. — Потому что я не позволю так подло украсть первый поцелуй Киры-чан! — Глупости, — фыркнула я. — Я же их просто в руках держала, а сейчас ещё и у тебя бенто стяну. Подтверждая свои слова, я приватизировала палочки, лежащие в его коробочке. Но не успела даже прикоснуться к овощам. Ямамото ловко схватил еду своими палочками. — Вкусно, Рёхей! — Конечно, это же моя сестра готовила! — обрадовался Рёхей и в следующее мгновение, как всегда резко, переменился в настроении. — Эй, какого чёрта ты мой обед ешь?! — Телохранитель ведь должен проверить пищу первым, — беспечно пожал плечами Ямамото, жёстко насмехаясь и не подозревая о грозящей расправе. — Это мой бенто! Он ЭКСТРЕМАЛЬНО безопасный! На вопли об экстриме все уже давно не обращали внимания. Это стало его словом-паразитом, которое он выкрикивал, когда волновался или хотел что-то подчеркнуть. Пожалуй, вряд ли кто-то уже помнил или даже догадывался, откуда взяла начало эта привычка. — Но ведь не ты его готовил. — Как будто ты свой бенто сам собирал! — Конечно. Я часто помогаю отцу в баре и умею сам себе всё готовить. — Ни в жизнь не поверю! — Ребят, я сейчас оба обеда доем, присоединяйтесь, а то вам ничего не останется! — с улыбкой заявила я. Такеши бросил на меня странный взгляд, должно быть, разобрав подтекст. Мне не понравилось, куда зашла вроде бы шутливая перебранка. Охотно верилось, что Ямамото рано научился делать всё сам, ведь он уже давно помогает отцу в суши-баре. Но вот настроения я уловила настораживающие, хотя не могла сказать точно, что мне не понравилось, а серьёзных драк допускать не собиралась. А Рёхею даже повод особо не нужен. Бейсболист умный, хоть и не скажешь с первого взгляда. Чего он добивается, я никак не пойму, но идти на поводу заранее не хочу. Тем более, мне кажется, он хочет оттеснить более простого и незатейливого Рёхея. — Ты ЭКСТРЕМАЛЬНО прожорливая! Я съем обед первым! — Рёхей воспринял это как очередной вызов, и пришлось действительно поспешить успеть отхватить какой-то вкусный кусочек. Вот только зря я это сделала, тут же подавившись от слов, сказанных Ямамото с хитрым блеском в глазах: — Говоришь, пропал твой бенто? А мне кажется, его украл какой-то парень. Рёхей, нам надо быть настороже, кажется, на Акиру-чан кто-то запал. — ЧТО-О-О?! — завопил боксёр, полностью проигнорировав обращение. — Кто-то крадёт обеды Киры-чан?! Кира, ты всегда можешь на меня положиться! Я вызову на мужской бой этого сталкера! И всегда буду делиться с тобой обедом! Ешь, ешь, ты, наверное, жутко проголодалась. Сасагава тут же придержал меня одной рукой за спину (наверняка чтобы не сбежала) и принялся пихать в меня онигири. — Кха! — оттолкнула я его. — Я же не неделю не ела, Рёхей! Ты слишком остро всё воспринимаешь! — Ты неделю не ела?! — округлил глаза боксёр. — Рёхей, успокойся, я тебя прошу! Я всеми силами отталкивала его бадью с бенто, пока зараза Ямамото веселился вовсю, заливисто хохоча на всю крышу.***
Мы с Тсуной последнее время редко шли в школу вдвоём. Его забирали Иригая с Нэндо, а меня по пути часто теперь встречали два балбеса… — Старший брат! Ямамото-кун! — вскрикнул ошарашенный Тсуна. — Доброе утро! — почти синхронно крикнули парни. Тсуна приблизился и взволнованно зашептал на ухо: — Я не знал, что вы друзья с Ямамото-куном! Я не нашла, что на это ответить. — Он же лучший бейсболист в школе и капитан бейсбольной команды! А Сасагава-кун — капитан боксёрского клуба! Как ты с ними подружилась, имото?! — По-человечески, — пожала я плечами. — Смелее надо быть, Тсуна. Они такие же ребята, как и ты, если осмелишься признаться девочке, которая тебе нравится, — подмигнула я ошарашенному братцу. Ошарашенность быстро сменилась на панику, но паниковал он уже по другому поводу и не стал кричать или творить глупостей, когда мы подошли к ребятам. — Йо, Тсуна-кун! — поздоровался Рёхей, заставив углубившегося в свои переживания братца крупно вздрогнуть. — Рад увидеться, Тсуна-кун, — натянул привычную улыбку Такеши. — Д-да, мне тоже, Ямамото-кун, — выдавил из себя бледный Тсуна. — Доброе утро, Сасагава-кун. Мне надоело их «кунканье», и я первая двинулась в путь. Скоро мы вольёмся в поток школьников. — Как поживает Киоко? — спросила я, чтобы разрядить обстановку, но вышло наоборот. Тсуна издал полузадушенный писк, старательно избегая смотреть на нас и как-то сразу отодвинувшись от Рёхея. — Уже ЭКСТРЕМАЛЬНО готовится к вступительным экзаменам в среднюю школу! Всё время! Она экстремально не упускает случая напомнить мне, что я мало уделяю времени домашним заданиям! — Ты делаешь домашние задания? — изобразила я сильное удивление на лице. — По правде, у меня тоже мало времени на домашние задания из-за бейсбольного клуба, — хохотнул Ямамото, поддержав беседу. — Гораздо важнее, что у меня людей в клубе не хватает! Скоро соревнования! Тсуна, хочешь вступить в клуб бокса? Тсуна, вжав голову в плечи, отрицательно помотал головой. — Разве новичков прямо перед соревнованиями набирать надо? — в смешке Ямамото едва-едва виднелась насмешка. — Бейсбольная команда полностью укомплектована и усиленно готовится к предстоящим соревнованиям Сасагава схватился за голову и заорал: — А-а-а! Мне нужен один! Нет, лучше два члена клуба! Такеши необидно засмеялся. — А женские бои там есть? — полюбопытствовала я, пожалев друга. — Не думаю, что ты сможешь помочь, Кира, — опередил Сасагаву переставший улыбаться Ямамото. — Ему ведь только надо кому-то из соперников утереть нос. — Ты экстремально не прав, Ямамото! Всё равно, Кира-чан, мне нужны боксёры-парни, — тем не менее признал Сасагава. — Ладно, — мне оставалось только пожать плечами. И без того у меня было полно забот. — Хорошо, когда есть ответственная младшая сестрёнка, — широко улыбнулся Такеши. — Меня предлагали подтянуть несколько девчонок из класса. А тебе помощь не нужна, Кира? — Нет, у меня всё в порядке.***
Вот, кажется, и пришла пора весеннего помешательства. Девочки в классе обсуждали, сколько мальчиков их преследует. Это в первом классе средней школы! Причём выглядело это так, будто они хвастаются. У меня, кажется, тоже появился один преследователь, и меня это больше напрягает, чем как-то радует. Я с интересом воззрилась на паренька, который чуть в обморок не падал, косясь на одного из подчинённых Фуюки, который удерживал его от немедленного побега. Естественно, я обратилась к нему, как к самому пугающе выглядящему. Не самой же мне отпугивать? — Вроде одноклассник мой… — с сомнением вынуждена была признать я. — Да, я — одноклассник! — взвизгнул паренёк, заставив брезгливо поморщиться его конвоира. — Я совершенно не следил за тобой, Акира-чан! — А! — воскликнула я, поражённая догадкой. — Так это ты эти пару дней меня преследуешь? — Ты преследовал Акиру-чан?! — взревел и так не тихий Фуюки, схватив подростка за рубашку. Паренёк ещё больше побледнел и покрылся испариной. — Нет! Никак нет! Я просто хотел вернуть ей коробочку бенто! — завидев выражения лиц, он поправился: — Я заметил, что она её забыла в школе! Когда из сумки парня извлекли знакомую коробочку, я только тихо чертыхнулась. Вот она-то и пропадала время от времени, а потом так же возвращалась в каких-то неожиданных местах. Хотя хуже, если я обнаруживала её в своей сумке. — А почему пустая? — удивилась я, открыв её и обнаружив пустое дно с двумя одинокими зёрнышками риса. Хоть бы помыл. Надо же наглости иметь столько?! Вместо одноклассника ответил подчинённый Фуюки, понятливо усмехнувшийся: — Честно сожрано! Извращенец несчастный. — Извращенец? — не поняла я, но мой вопрос потонул в голосе Фуюки, угрожающе наклонившегося над пареньком. — Слышь ты, будешь надоедать Акире-чан, на фарш пущу, понял? Узнаю, что ты её преследуешь, мозги по асфальту размажу. Запуганный одноклассник быстро-быстро закивал. Фуюки искривил лицо в довольном оскале. — Что, отпускаем его, Акира-чан? — Угу, — кивнула я. Вечером я всё ещё пыталась понять, чем руководствовался тот сталкер. Моё состояние крайней задумчивости заметила Нана. Пришлось поделиться за столом с ней и Тсуной этой странностью. — Кира-чан, я так рада! — неожиданно засюсюкала Нана. — За тобой начинают бегать мальчики! — Что? Какого… кхм. Я понимаю, если бы они за косу дёргали, но обеда зачем лишать? У меня же потом сил не будет! И потом, целый день сидеть голодной вредно для здоровья. — Имото, понимаешь, когда удаётся незаметно украсть обед у красивой девочки, этим обычно гордятся, — со знанием дела покивал Тсуна, тут же слегка покрасневший. — Но бенто самой красивой девочки в классе ещё нужно успеть попробовать. Слишком много конкурентов, — он непонятно горестно вздохнул. А я вспомнила, что Киоко часто даёт Рёхею два бенто: свой и его, при этом ещё один дополнительный носит сама. А я ещё удивлялась, зачем ей два обеда? Бедняга, сердобольная. — За мной, помнится, в средней школе трое мальчиков ходили, — Нана погрузилась в воспоминания, разглядывая потолок и видя там что-то своё. — Как в школу иду и со школы. Я закатила глаза. Не думала, что и Нана подвержена этому помешательству в пересчитывании сталкеров.***
Гора возле Намимори не была такой уж большой и широкой, не имела ледяного острия, да и вообще облака не подпирала. Зато здесь была куча ущелий и просторных каменных площадок, которые со всех сторон закрывал лес. Сегодняшнюю экспериментальную тренировку я побоялась проводить в каком-то из заброшенных зданий поближе. Давненько я не пробовала ничего нового. Пока же Рёхей на соревнованиях, а с Хибари устроить спарринг нельзя, хочется всё равно чем-то заняться. Тем более что надо тренироваться, иначе Хибари меня потом так отделает… В принципе, сделать это он может даже сейчас, если в угол загонит. Начнём с простого. В неглубоком ущелье, которое я выбрала, полно свалившихся камней разных размеров: от мелкого крошева до валунов с меня ростом. Что ж, если не сломаю руку, то повторю опыт моего друга. Он, помнится, при первых попытках громить силой всё подряд часто в кровь костяшки сбивал. Для начала собрать силу в руке. Собираю на всякий случай побольше, пока пламя не начинает показываться за пределами тела. Продолжаю до тех пор, пока оранжевое пламя не взвивается на пару сантиметров, дальше чувствую, что оно начинает жечь. Зажмуриваюсь, трачу некоторое время, чтобы убедить себя, что впереди ничего нет. Бью кулаком прямо по валуну с меня ростом и толщиной с полуметр. Слышу грохот разламывающихся камней, в нос залетает пыль, а по телу бьёт мелкая каменная крошка, которая похожа на прикосновение тысячи иголок. Открываю глаза и с опаской осматриваюсь. Сперва себя — боль, принесённая каменной крошкой, уже почти утихла, и ран я не вижу, значит, кожа с обычным уровнем усиления пламени, который даже поддерживать не надо, выдержала. Одежда слегка потрепалась, но я заблаговременно взяла второй комплект, зная себя. Рука… двигается нормально, значит, кости выдержали. Фух, а то страшно было смотреть, она даже занемела от боли. Теперь валун… Ого! Каменная поверхность покрылась обильной сетью крупных трещин, как стекло. Несколько «осколков» уже выбило. На месте соприкосновения кулака огромная вмятина больше моей кисти раза в два. Второй круг ударной волны расходится ещё дальше, сантиметров десять будет. Чёрт, а я ведь знала, что пламя стало ещё сильнее. Страшно представить, что будет с человеком, который поймает такой удар на себя. Я предвидела нечто подобное, потому в обычных спаррингах делала больше упор на скорость и уклонения, а затем завершала поединок одним-двумя ударами с чётко выверенным уровнем силы. Чуть напрягшись, я пнула камень, желая проверить, насколько он повреждён внутри. Он ожидаемо развалился по уже созданным трещинам. Теперь на земле валялись только разномастные камни со сколотыми краями. Но всё равно я удивлённо выдохнула. Валун был повреждён полностью, через всю сердцевину до противоположного края, целой осталась лишь нижняя часть, которой он врос в землю и мимо которой прошла ударная волна. Но валун стоял у края ущелья, среди множества других, и следующий за ним валун тоже хвастался пусть более редкой и неглубокой, но сетью трещин. Да уж, какие тут шутки. Чуть ослабив ворот, я посидела, восстанавливая привычное состояние внутреннего спокойствия и накапливая новые силы. Я вложила непривычно много энергии, к этому надо привыкнуть. Затем поднялась на ноги и перешла ко второму опыту. Теперь я остановилась, немного не дойдя до следующего валуна, и протянула ладонь вперёд так, чтобы до его поверхности оставалось около метра. Я вновь сконцентрировала силу в кисти. Собирала, собирала, не позволяя пламени выходить за пределы тела, пока не начала чувствовать неудобство. Теперь, когда я поняла, что дальше не смогу — потеряю контроль, я как бы сделала небольшой «прокол» в плотном шаре. Я даже не поняла, что произошло, просто осознала, что лечу спиной вперёд, и в следующую секунду ощутила острую боль в рёбрах и в затылке. Удар выбил весь воздух из лёгких. Мгновения, показавшиеся невыносимо долгими, я не могла вдохнуть необходимого кислорода. Пришла в себя я метрах в тридцати от того места, где была раньше. Видимых серьёзных повреждений при быстром осмотре вновь не обнаружила. Все царапины и ссадины получены от столкновения с деревьями, одно из которых я почти переломила. Я ожидала нечто вроде Серо из «Хлорки». Конечно, собирать пламя вне тела в шар я не могу, так и пламя не реацу. А имела я на выходе сильнейшую отдачу. Были бы мозги — вылетели, а не было бы пламени для укрепления тела — точно хребет бы переломала. Надо в следующий раз защиту искать. Нанесла ли я урон валуну, сложно сказать. Если сравнивать с предыдущим экспериментом — нет. Поверхность камня осталась почти нетронута, хотя сохранила тепло, будто от жаркого костра, когда я к нему вернулась. Хотя я всё равно рада. Я раньше уже пыталась осуществить мой замысел, он же не сегодня ко мне в голову пришёл, но раньше моего контроля всё ещё было недостаточно. По сравнению с тем миниатюрным шариком, что я создавала лет в пять, сегодняшний гораздо больше и, если можно так выразиться — концентрированней. Мне не нужен был большой шар энергии, всё же всё ограничено моим телом, поэтому я сжимала и уплотняла его. Что ж, теперь дело за малым: снова и снова использовать эту технику подальше от города, пока я не смогу её лучше прочувствовать и либо найти упор, либо преобразовать её в другую. Назначенное перемирие с Хибари может прерваться раньше срока. Я попытаюсь стать быстрее и отточить свою технику, но нет гарантий, что смогу его в этом превзойти. Он ведь тоже вряд ли бездельничает. Значит, сделаю свои удары настолько сильными, что будет достаточно одного. Не могу позволить себе проиграть.