Пламя моей души

      Под всеобщим вниманием Эрнесто сгрузил бессознательную ношу на пол. Никто из присутствующих не мог поверить, что Хибари был кем-то побеждён. В глазах Фуюки, Коичи, Хидики и едва пришедшей в себя Мегуми Хибари Кёя оставался каким-то далёким и непобедимым божеством. Смертоносным вихрем, от единого слова которого могла наступить чья-то смерть. Казалось, что никогда на его лице не появится ссадин, никогда не будут висеть обессиленно руки.       Тишина сохранялась и после того, как рыжий сел прямо на пол, там, где меньше всего было мусора, и закурил, смотря куда-то в стену.       — Где Савада-сама? — порывисто накинулась на него Ито Мегуми.       — Наверху, — спокойно ответил ей сосредоточенный Конрад. — Она сказала вам всем убираться и забрать с собой Хибари.       — И ты оставил её?! — разозлилась девушка.       — Все остальные могут быть там лишними.       Снова повисла тишина.       — Что будем делать? — спросил Коичи тихо.       — Выполним приказ.       — Конечно идти наверх!       Фуюки и Мегуми ответили почти одновременно и уставились друг на друга.       — Мы должны следовать указаниям кумитё, — убеждённо пробасил громила.       — И бросить её там?! — взвилась разъярённой фурией девушка. — Ты видишь, что они сделали с Хибари?!       — У меня есть догадка, — прервал назревающий конфликт Конрад, так и смотрящий в стену, — но без разрешения босса подробности выдать не могу. Вы ничего не знаете о силе босса и о таких, как мы. Мы в мафии, и за эту информацию мафия вас может убить. Так что следуйте приказу босса.       Все напряжённо застыли, обдумывая эти слова. Их лица оставались напряжёнными, но один, кажется, совсем не был напуган:        — Заинтриговал, — ухмыльнулся Мураками. — Информация — это по моей части. Я не боец, но я решил следовать за определённым человеком. Ты тоже. Чего ты ждёшь? Савада ведь дала тебе приказ вынести отсюда Хибари, так? А я тебе скажу. Тебя она зацепила чем-то, как и нас. Как и Хибари. И мы имеем такое же право знать, потому что мы ближние люди Азазеля. Мы поставили свою жизнь на кон, идя следом за ней сюда. Всё ещё думаешь, что мы не достойны?       Конрад смотрел долгим взглядом, но все терпеливо ждали, не отводя глаз.       — Хорошо. Босс меня, наверное, убьёт, — выдохнул он. — В общем, есть такая штука — пламя. Его называют внутренней силой. Все, у кого есть пламя, так или иначе уже в мире мафии. Мафия — теневой мир, мир, отличный от знакомого вам.       — Так и знал, что не может обойтись без неё, — хмыкнул Мураками. — Можешь мне это не рассказывать, моя семья достаточно богата и влиятельна, чтобы быть в курсе реального положения вещей в мире.       На это самодовольное заявление кто удивлённо, а кто с недоумением уставился на парня.       — Лучше расскажи про Саваду, — предложил Мураками. — Кто она?       — Обладатель редчайшего типа пламени, — чётко припечатал рыжий. — Легко управляющийся со своей силой. Владелец сильного духа и души, которая притягивает к себе других. Ребёнок, который может стать наследником влиятельной семьи мафии. Сможете ли вы ей соответствовать?       Подростки, почти или уже достигшие совершеннолетия, опускали глаза.       — Я смогу, — подал голос Мураками без прежнего ехидства. — Я смогу поддержать её в делах бюрократических. Какой глава без поддержки в таких делах?       — И много у тебя опыта в делах мафии? — парировал ему Конрад, заставив замолчать.       Над их головами раздался грохот, как от пушечного выстрела. Всё здание ощутимо тряхнуло, но оно устояло. Несколько пар глаз продолжали напряжённо смотреть на потолок.       — Насчёт моей догадки… Я думаю, ей просто нужно время, чтобы склонить Рокудо Мукуро на свою сторону и сделать своим.       — Этому не бывать, — неожиданно раздался чёткий, пусть и хриплый, голос Хибари.       Никто так и не понял, в какой момент он пришёл в себя. Тот резко сел, пылая заметным глазу тёмно-фиолетовым ореолом пламени, заставившим рыжего отскочить. В болезненно блестевших глазах находилась решимость. Он поднял лежащие рядом тонфа и встал на ноги, лишь чуть покачнувшись назад.       — Ей! Ты сдохнуть хочешь?! — попытался его образумить Конрад.       Хибари его проигнорировал, с уверенностью танка направившись к лестнице.       

***

      По спине прошёл табун мурашек. А стоило только попытаться отвлечься от предстоящего боя и подумать о том, что со мной сделает Хибари, когда очнётся. Мы, конечно, квиты, но боюсь, легко мне не отделаться. К счастью, источник освобождён, но меня наверняка ждёт какой-нибудь жёсткий спарринг, который я (надеюсь) переживу.       Лучше пока не думать о будущем и сосредоточиться на настоящем. Рокудо обнаружился на третьем этаже. Похоже, здесь была сцена. Не осталось никаких кресел, зато на подиуме стоял диван, за которым висел потрёпанный, выцветший занавес. Разноглазый стоял почти у самой сцены. Он обманчиво повернулся спиной, но я не обольщалась показной беззащитностью и беспечностью. Когда он понял, что я не собираюсь нападать и просто ожидаю, то повернулся лицом:       — Отвечая на ранее заданный тобой вопрос — те трое Вендиче.       — Мне это ни о чём не говорит, — честно призналась я.       — Эти милые ребята, — Мукуро снова заулыбался одними губами, — стражи тюрьмы мафии. Они контролируют законы мафии и наказывают тех, кто их нарушает.       — Какие именно имеются в виду законы? — нахмурилась я. — Разве мафиозные семьи самостоятельно не выносят приговоры?       Я давно заметила, что так называемая мафия этого мира отличается от той, которая мне известна. У меня сохранились знания, что мафия — закрытая преступная группировка, базирующаяся в основном на острове Сицилия. Вроде бы она распространяет свое влияние на другие страны, но в верхушке сидят только коренные сицилийцы, а никак не японцы. У той мафии законов не так уж много, и они больше похожи на законы чести, которые декларируют отношение к своим друзьям, семье и начальству. В этом мире я тоже пыталась найти информацию про мафию, но не сильно в этом преуспела. Были и фильмы, и книги, но информация подавалась как в той книжонке, что подсунул Тсуне Реборн. То есть я не могла составить картину о мафии внутри. Рыжий чуть приоткрыл для меня эту тайну и подтвердил, что у этой мафии даже собственные газеты есть. Это полноценный мир, где царят свои правила. О нём не принято говорить открыто, тем не менее многие осведомлены. И правительство не имеет никакой власти над ними, что мне лично не слишком понятно.       — Законы принял Альянс мафиозных семей. Они призваны сдерживать кого бы то ни было от захвата власти в какой-то стране или во всем мире. Говоря простым языком, Вендиче ловят сумасшедших или слишком много возомнивших о себе, слишком наглых, слишком неуправляемых.       Всё это он говорил так доброжелательно, будто мы встретились в кружке после школы и обсуждаем общее хобби. Да, вязание макраме.       — Теперь я, наверное, должна спросить, почему они ходят неподалёку? — предположила я.       — Как ты уже догадалась, они пришли за мной, — из его уст это опять прозвучало как ерунда. — Я не просто хочу захватить мир, я утоплю мафию в крови и сделаю всё для этого. Тело Десятого Вонголы станет моим, и через него состоится мой план.       Он снова засмеялся сдерживаемым смехом. Я подождала немного, скептически наблюдая за этим, а потом всё же спросила:       — Зачем ты пытаешься убедить меня, что у тебя поехала крыша?        Он перестал смеяться и замолчал, продолжив меня разглядывать. На самом деле и тут у меня были предположения. Конрад сказал, что Туман склонен к сумасшествию, но ни один сумасшедший не признается в сумасшествии. Так что Мукуро хочет заставить меня недооценить его, расслабиться или, наоборот…       — После этого многих пробирает страх, — признался разноглазый. — В страхе люди начинают творить глупые вещи.       Я прислушалась к себе. Нет, мурашки и не думали ползти. Я просто не могу воспринимать его всерьёз и, похоже, правильно делаю. Он ловко управляет чувствами и умеет думать наперед. Чтобы разобраться, лжёт он или хитрит, надо не поддаваться и не забывать смотреть на всё со стороны.       — Ну так, утолишь моё любопытство? — спросила я.       — Как-нибудь потом. Я рассказал это, чтобы ты поняла. Вендиче не дают мне покинуть этот парк, поэтому в городе был лишь мой облик. Ты видела едва ли половину моей силы.       Я едва удержалась от того, чтобы закатить глаза. Эти слова походили на фразы из манги, как две капли воды. Как будто оттуда он черпал вдохновенье.       — Последнее предложение, — сказала я. — Давай разойдёмся по-хорошему. Тебе ещё с Тсуной драться, а если ты сейчас вымотаешься, у тебя не останется сил. Тогда весь ваш план полетит в тартарары.       — Возможно, и так, — не стал отрицать он. — И всё же я вынужден отказаться. Мне хочется посмотреть, на что способен атрибут Неба, прежде чем придет время сразиться с Десятым Вонголой.       Я промолчала, наблюдая за ним. Он явно не собирался действовать по сценарию и лояльно относиться к навязанному боссу. Даже если учесть, что он лжёт, где-то тут же может прятаться правда. Это может плохо закончиться для Тсуны. Про мою участь сейчас лучше вообще не думать.       — Например, ты, — продолжил Рокудо, неспешно и расслабленно двинувшись вдоль сцены. — Почему ты уверена, что меня прислали в качестве хранителя Десятого Вонголы? Разве в моих действиях есть какой-то повод так считать?       Я двинулась в противоположную сторону так же неспешно, не спуская с него взгляда. Хочет знать, где прокололся? Это будет сложно объяснить.       — В твоих действиях не было промахов, — помотала я головой. — Всё дело в том, что ты не первый.       — Очередной, да? Как же я очередной, если эти двое с тобой явно были твоими хранителями? Больше в городе нет кого-то подходящего на эту роль. Признайся, Савада Тсунаёши лишь ширма, а настоящий наследник — это ты.       Я аж воздухом подавилась. Потом фыркнула:       — Всё совсем не так.       — А как?       Я помедлила, не зная, как описать происходящее со мной последний год.       — Реборна прислали воспитать Тсуну, как следует, чтобы сделать настоящим боссом мафии. Для Тсуны всё уже приготовлено: место, титул, сила, хранители. Я думала, что у аркобалено всё получится. За год, — выдохнула, в полной мере осознав, что уже прошло на самом деле много времени.       А результат… Никаких уроков по управлению, экономике или что там ещё нужно боссу. Одни попытки сделать бойца, который готов броситься в бой в любую минуту. Пробы на стрессоустойчивость и эксперименты в стиле собаки Павлова: учишь уроки — молодец, не учишь — будешь битым. И помощники-телохранители зашибись. Рёхей и его сестра, которым некуда податься за помощью. Такеши, готовый броситься с крыши, лишь бы его приняли. И ведь есть что-то, что заставило его так поступить, что-то такое же, как и у Сасагав, и у Хибари, нависшее дамокловым мечом.       — Хм-м-м, — протянул он, раскручивая в руке шест. — Становится всё интереснее и интереснее.       — Нам, на самом деле, незачем сражаться, — предприняла я ещё одну попытку. — Твой противник — Тсуна.       — А что, если я его убью? — вкрадчиво поинтересовался он, и, глядя ему в лицо, я подумала, что он в самом деле может так сделать. — Хотя я могу сделать нечто похуже смерти. Могу заставить пройти через такое, что не каждый может себе представить. Он будет умолять о смерти.       У меня засосало под ложечкой, и в то же время я понимала: он специально меня провоцирует и, как змея, незаметно, тягучими гипнотизирующими движениями, подкрадывается ближе.       Я позволила ауре пламени вспыхнуть и затопить собой всё пространство огромного зала. Посмотрев на Рокудо уже горящими от пламени глазами, звенящим голосом поинтересовалась:       — С этим ты хочешь сразиться? Учти, я не сильно уступаю Кёе. После такого твой дебют будет быстро закончен. Ты не успеешь восстановиться.       — Возможно, — наклонил он голову набок. — Но я хочу узнать, что же такого увидели остальные. А план всегда можно подкорректировать.       Кажется, Мукуро всё же смогли задеть слова Кёи и Конрада.       Он набросился со своим посохом. Прежде, чем Рокудо успел сократить расстояние, я одним движением достала уже как несколько минут приготовленные кастеты и встретила ими его оружие. Не было смысла сдерживаться и постепенно повышать силу. Этот парень смог одолеть Кёю.       Кастеты потонули во вспыхнувшем на руках пламени, и посох погнулся в двух местах. Разноглазый отскочил, лишь чтобы снова атаковать. Он удивился реальному жару пламени, но быстро пришёл в себя. Правый «жабий» глаз с горизонтальным зрачком вдруг раздвоился, так что захотелось протереть глаза. Но я не отвлеклась надолго и тут же пригнулась, пропуская замах слегка погнутым шестом. Его удар коленом встретила рукой. Сжав пальцы, оттолкнула его от себя.       Послышалось рычание, и откуда ни возьмись я оказалась окружена тремя здоровыми псинами. Заставив пламя на руке загореться как можно ярче и вспыхнуть сильнее, я сделала несколько взмахов. Думала их отпугнуть, но собаки завыли и заскулили — пламя перекинулось на них.       Рокудо упал на спину, но с помощью шеста быстро поднялся. Он стукнул им по дощатому полу, и тот разошёлся трещинами, вздыбился вверх, как маленький вулкан. Трещины продолжали разрастаться, открывались новые «гейзеры», и вскоре всё большая и большая площадь взлетала вверх огромными и мелкими кусками, причём паркет разлетался вместе с землёй. Пол под моими ногами хотел присоединиться к общему карнавалу. Я чувствовала, что теряю равновесие, и пыталась его вернуть, перескочив несколько раз на новые пласты земли, но этих опор было всё меньше и меньше.       Пойдя по более простому пути, я просто погнала пламя в ноги, одним рывком долетев до Мукуро. Удар кулака он встретил на шест. Крутанулся, использовав мою инерцию, и я полетела кувырком.       Его правый глаз загорелся тёмно-синим пламенем. Не знаю, что конкретно это ему давало, мне и думать над этим стало некогда. Теперь дрался с шестом он не хуже, чем Кёя с тонфа, а у шеста меж тем появилось острое навершие в виде трезубца. Он заставлял меня всё больше и больше полагаться на пламя, будто видел мои приёмы уже не впервые. Приходилось перемещаться быстрыми рывками, подавая пламя в руки или ноги. Вдобавок мы то и дело перепрыгивали с одного вздыбившегося пласта пола на другой. Я уже и не могу припомнить, чтобы мне приходилось так долго летать.       Рокудо отпрыгнул, и одновременно с этим исчезла магма. Я смогла спокойно приземлиться на пол и наконец-то задуматься, откуда же она тут взялась.       Воспользовавшись расстоянием, Мукуро снова решил поговорить.       — Бой выходит непростым. Ты уже заметила мои «шесть путей»?       — Кого?       — Иероглиф в моем правом глазу изменяется, когда я сменяю один путь реинкарнации на другой.       ВООБЩЕ НЕТ. Да, у его правого глаза радужка красного цвета и зрачок странной формы, но что там за закорючка, разве разберёшь? Тем более, он горит синим пламенем. Мало ли, какие дефекты бывают, и «жабий» глаз — это не самое страшное. Ну, если прямо смотреть, то там что-то много чёрточек, и если приглядеться, то немного похоже на форму кандзи «четыре».       — Четыре? — прищурившись, на всякий случай уточнила я.       — Да. Путь демонов повышает мои боевые возможности. Но знаешь, я не хочу тебе проигрывать. Гордись, я использую навык, который в иных условиях я бы не использовал. Среди шести слоёв это самый уродливый и опасный Мир. Я ненавижу его — путь человека.       Он держал шест в левой руке и потянулся правой рукой к правому глазу. Когда брызнула кровь, меня передёрнуло, и я зажмурилась. Это выглядело поразительно неправильно, противоестественно и отвратительно. Что-то хлюпнуло, и я почувствовала, как меня затошнило. Подавив рвотный позыв, я всё-таки рискнула немного приоткрыть глаза. Не дело это: не видеть своего противника.       Мукуро вытащил глаз и вставил его обратно чуточку быстрее, чем доставал. Судя по его лицу, ему этот процесс дался тоже нелегко, в том числе моральная подготовка. Зато покончив с этим, он совершенно иначе уставился на меня.       — Посмотрим, как ты справишься с этим.       Половину его лица, ниже глаза, заливала густая и тёмная кровь. В той же неприятной крови была и его правая рука. Но под слоем крови было что-то ещё, такое же тёмное и неприятное, что расползалось на всю правую часть тела. На левой части тела страшно выступили вены. Правый глаз, на который я теперь обращала внимание, сменил цифру — там угадывалась пятёрка, а левый обзавёлся вертикальным зрачком. За внешними изменениями усилившееся давление пламени уже не впечатляло, как и зрительно едва уловимое пламя, которое витало вокруг его тела.       Пусть даже оно изменилось, я просто выпустила своё в ответ.       — Оя, — сказал Мукуро, видимо, тоже умеющий чувствовать пламя. — Это будет интересно.       — Ты сейчас похож на тех троих.       Концы его губ дёрнулись вниз. Парень наклонился, бросившись в атаку с трезубцем.       — Значит, я так же силён! — повысил Рокудо голос, и, хоть он был серьёзен, мне почему-то ему не верилось.       Я блокировала атаку шеста руками. На секунду наши лица оказались очень близко, и выражение его лица сейчас изменилось. Раньше он был предельно спокоен и самоуверен, сейчас его глаза были широко раскрыты, как у парней, которые дерутся на улице до самого конца, отстаивая нечто большее, чем грамоту или медаль. Похоже, это дело принципа.       Мы стояли слишком близко, наблюдая сквозь оранжевое и синее пламя лица друг друга.       Глаза неожиданно сильно запекло, будто кто-то насыпал соли. Я попыталась разорвать расстояние и пропустила удар. Меня подбросило в воздух, и прежде чем я оклемалась, вселенная вдруг снова закружилась, поменяв местами пол и потолок, я получила второй удар шестом по плечу и затем по бедру. Благодаря тренировкам, тело было усилено пламенем даже без моего непосредственного контроля, и урон оказался меньше, чем мог бы быть.       Оказавшись на полу, я стала на одно колено и попыталась пальцем аккуратно и быстро вытащить линзы. Глаза пекло просто адски. За этой болью даже синяки от ударов отходили на третий план.       Чёрт подери, техника безопасности! О ней не следовало забывать. У моего пламени была температура и, видно, немалая, что аж силиконовые линзы скукожились. Неприятно и так невовремя.       Когда я вытащила шершавые на ощупь цветные линзы, то слезящимися глазами не могла рассмотреть ничего, опознавая комнату и Мукуро по цветным расплывающимся пятнам. То есть — абсолютно никак. Хорошо, что парень тоже взял паузу, чтобы посмеяться. Смеялся не так сдержанно, как раньше, а открыто радуясь своей победе. Я понимаю. Побеждать кого-то сильного — это и есть доказательство своей силы.       — Что такое? Ты плачешь. Тебе больно? Ты ранена? — со смехом в голосе донеслись до меня слова.       Боль и резь в глазах проходила очень уж медленно. То и дело глаза слезились. Это одновременно раздражало и пугало. Если я ещё перестану мыслить здраво и поддамся эмоциям, можно сразу сдаваться. Вдобавок парень передо мной слишком поглощён эмоциями, он, скорее всего, меня изобьёт, наслаждаясь победой.       Вдох-выдох. Вот так. Спокойнее, Акира. Ты ведь отлично умеешь сохранять спокойствие, какой бы ни была ситуация. Нужно просто найти выход из ситуации. Он есть всегда.       Мукуро пришёл в движение, и я поняла. У меня есть не только глаза, но и ощущение пламени, а парень в этом плане просто светится, как факел. Такая сенсорика не помогает определить объекты, не содержащие в себе пламя, а потому весь остальной мир так и оставался расплывчатым, тёмным и неясным. Но… мне всё остальное и не надо. Он беспечен. Просто сделаю всё быстро, пока он не понял и не убрал эту ауру.       Сильный импульс пламени послушно выбрасывает меня вперед, навстречу Мукуро, и я выставляю ладонь, хватаясь за то, что попалось, и толкаю его. В этот раз я выложилась прилично, но мне всё равно кажется, что пол разрушился по собственным причинам. Потому что, когда мы с грохотом приземлились на этаж ниже, Мукуро всё ещё был жив, хоть подозрительно шумно и с хрипом вдохнул.       — Достаточно, — сказала я и накрыла его правый глаз, светящийся особенно сильно, левой ладонью.       Выпустив немного мягкого варианта своего пламени, я надеялась так сбить его пламя, отчего он ощутимо вздрогнул. На миг даже показалось, что мне удалось его испугать.       — Не используй больше этот навык, пожалуйста, — попросила я. — Он и вправду ужасен.       Моё пламя, видимо, всё же нарушило его технику. Чернота с лица Рокудо стала уходить, будто растворяемые чернила. Исчезает и аура силы вокруг его тела. Я больше его не «вижу», его тело полностью сливается с окружающей полутьмой.       Я решила оставаться на месте и, чтобы объяснить заминку, ещё немного дать своего пламени. Да, глупо, но стоило мне вспомнить, как он вытягивал этот глаз и представить, как это должно быть больно, меня тотчас снова передёрнуло. Моё пламя всё равно не лечебное, а поделившись таким небольшим количеством, я почти ничего не потеряю.       Вторую руку убираю с его груди. Попутно определяю ощупыванием, что мышцы у него есть, пусть и выглядит хилым. Вытираю слёзы с лица.       — Тебе так не хочется драться? — спустя минуту спросил Рокудо.       Его лицо даже при таком близком расстоянии можно было рассмотреть с огромным трудом.       — А смысл? Подумай сам, ты ведь умный парень.       — Эй, — позвал тихий голос. Я едва заметно дернулась, когда чужая рука вытерла стекающую по щеке слезинку. — Ты победила. Можешь уходить, забрать Жаворонка и остальных своих подчинённых.       Мне некуда было идти. Конечно, я хотела помочь так и не ушедшему далеко Кёе и присоединиться к остальным, я чувствовала его пламя, которое, к слову, непонятно отчего стало ощущаться сильнее. Но в моём нынешнем состоянии я буду тыкаться в каждую стену и где-нибудь пересчитаю все ступеньки носом. После этого явно придётся помогать уже мне. Я уже молчу про более глобальные проблемы, которые я решила временно игнорировать.       — Ага, — сказала я, продолжая сидеть на месте с едва открытыми глазами. Недовольно нахмурилась, почувствовав, что он насмешливо улыбается:       — Я вообще-то не плачу.       — Ага, — заулыбался он так, что эта улыбочка была видна даже мне. — Я тебе верю.       Он отдал победу мне, хотя мы оба ещё могли сражаться. Ну ладно, я, может быть, и не смогла бы. Рокудо меня отпускал. Надо бы воспользоваться возможностью, но мне кажется, осталось ещё что-то несделанное или невысказанное. Так, словно разноглазый хотел что-то сказать или спросить. Это ощущение зудело так сильно, что, кажется, я не переживу, если не пойму. Кроме того, моя более рациональная часть говорила мне, что всё пропало. Ну да, я сижу рядом с опасным парнем, при этом ничего не вижу, тот, на кого я хотела свалить всю свою самодеятельность, сейчас без сознания и вообще сильно избит, мои подчинённые, которых я привела сюда, могут нарваться на Вендиче или людей Вонголы, которые дружно стерегут Рокудо, а моего собственного брата собираются натаскивать на очередном несчастном… кхм, то есть хранителе. При этом сам хранитель даже не Хибари, может, он и не будет открыто сопротивляться, но сжуёт мозг братцу так, что тот этого даже не заметит. Угрозы, которыми сыпал Мукуро, вовсе не напрасны. Он ведь и вправду может воплотить их в жизнь. Что тогда будет с Тсуной? От Хибари его бросает в дрожь, с Гокудерой он справиться не может, даже суть Ямамото не видит. Да что там, после того случая, когда у него в комнате обнаружили поддельный труп, братец ночью часто просыпаться стал и ходить туда-сюда по коридору. Рокудо не Кёя, его собственный клан не сдерживает. Вендиче вершат правосудие уже после того, как случится непоправимое.       Нет, Мукуро не допустят до Тсуны. По крайней мере, не сейчас, или пока не прижмут разноглазого надежно за причинное место. Но это не значит, что он не сможет найти путь. Он изворотливый, хитрый, изобретательный и, по сути, не имеет что терять. Даже если его посадили на короткий поводок, он, как и Кёя, не из тех, кто смирится и будет делать то, что приказано. У него не тот жизненный опыт, не тот склад характера. Он либо будет бороться, изворачиваться, создавая проблемы, либо потухнет.       Есть только один способ решить сразу три проблемы. Чувствую, я об этом могу ещё пожалеть, но выхода нет.       — Станешь моим хранителем?       Кажется, у разноглазого дар речи отнялся. Ну, я спросила просто так, не особо надеясь на успех. Это было бы слишком просто.       Как бы там ни было, доверять ему всё равно нельзя. Но если бы он помог мне выбраться из окружающей меня задницы, это было бы замечательно. Хотя от Тсуны его всё равно необходимо держать подальше, да.       — Я преследуемый мафией преступник. Я избил практически до смерти твоего хранителя и собирался использовать тебя. Я собирался превратить жизнь твоего брата в Ад и утопить всю мафию в крови. А ты хочешь, чтобы я стал твоим хранителем? — с изрядной долей скепсиса и сарказма поинтересовался Мукуро, на что я только пожала плечами:       — У каждого свои недостатки. Но как хочешь.       Пусть я напряглась, но осталась сидеть, когда Рокудо тоже сел напротив. Скоро он может понять, что со зрением у меня нелады.       — Что ты будешь делать? — спросила я. — Когда Тсуна и Реборн придут сюда. И зачем все эти нападения, если ты знаешь, кто есть кто?       — А иначе как бы сюда кто-то пришёл, горя жаждой мщения? — мне почудился смешок. Он явно припомнил мне мои же слова. — Как только моя сила утихнет, — продолжал он спокойно, — это станет сигналом. Вендиче придут за мной, Кеном, Чикусой и всеми остальными. За все мои амбиции, за уничтожение мафии меня хотели казнить за день до освобождения. Поэтому ты была права: всё предрешено.       Конечно, зачем ерунду с этой охотой устраивать, если разноглазый знает всё о нашей семье. И дело не в том, что он не может покинуть парк. Он нашёл лазейку. Хотел бы — прокрался в наш дом или поймал где-то по пути. Ведь не так уж сложно отследить, как мы ходим в школу, а Нана в магазин. Но нет, его таки тоже держат за жабры.       Было такое ощущение, что мы поняли друг друга, не говоря ничего вслух. При всём желании мне сложно облечь свои ощущения в слова. Может быть, дело в том, что Мукуро в самом деле очень многое понимал.       Хорошо, даже если он просто хочет меня использовать, я должна убедиться. В чём? Хм, во многих вещах сразу, которые касаются Рокудо, Тсуны и Реборна.       — Почему ты вдруг решил рассказать это мне? — решила я уточнить.       — Я думаю, ты обладаешь особой способностью, которая передается в семье Вонгола. Способность видеть других насквозь — гиперинтуиция Вонголы.       Я дёрнулась, но решила выдохнуть и прояснить этот маловажный сейчас момент в другой раз.       — Так ты думаешь, что сможешь как-то использовать эту способность?       — Не волнуйся, я просто хочу её исследовать. Это совсем не больно.       Почему мне кажется, что он сейчас лыбится? С таким приторным голоском только улыбаться.       — Босс, ты в порядке? — разнеслось под потолком эхо взволнованного голоса Конрада. — Ей! Хибари, пусти меня вперёд! Я же сказал, от тебя сейчас нет толку! Ей!       Последний выкрик был похож на вскрик боли, и в зал влетел сначала ссутуленный и избитый Кёя, а затем ввалился Конрад, держащийся за живот. Оба фонили пламенем и стояли у дверей, от которых шел слабый свет из коридора. Я резко вскочила на ноги и замерла, ощущая приближение неприятностей.       Израненный Кёя не спускал взгляда с Мукуро, будто готов был вгрызться тому в глотку прямо сейчас. Хибари бросился в нашу сторону, и я совершенно не представляла, как мне его безопасно остановить, когда я практически ничего не вижу. Но тут обоняние уловило знакомый цветочный запах, а разрушенное серое помещение вдруг наполнилось ярко-розовым цветом. Кёя напряжённо замер.       — Как пугающе, — мягко выдохнул спокойно сидящий на полу Мукуро. — Пожалуйста, не вмешивайся так больше, это невежливо.       Кажется, я отчётливо услышала звук, похожий на скрип зубов. Впрочем, это вполне могли издавать стальные тонфа, которые сжимали сейчас с чудовищной силой.       — Это твои последние слова? — с вызовом тихо произнес Кёя.       — Сколько костей у тебя сломано? Ты не вынес из этого урока? Под этой сакурой ты будешь проигрывать вновь и вновь.       Костей?.. Всё настолько серьёзно? Так значит, это цветы сакуры… Конечно, Мукуро ведь умеет создавать то, чего на самом деле нет. Интересно, что этих деревьев не может быть сейчас тут, даже сезон цветения давно прошёл, а если мозг Хибари говорит о присутствии сакуры, тело всё равно слабеет. Вау.       Так, стоп. Это что, таким способом Кёя был побеждён? То есть он вообще ничего не смог сделать? Наверное, это чертовски уязвляет его, того, кто всю свою жизнь тренировался, чтобы стать сильнее. Кроме того, впечатляет тот факт, что Мукуро не просто его избил, а сломал кости. Кёе же хоть бы хны. Эта выдержка перед болью не возникает сама по себе. Он к ней привычен, и это осознание создает не очень приятные мысли. Впрочем, сейчас этих неприятных мыслей хоть отбавляй. Гипотетическая задница, в которую я с каждой прошедшей минутой скатывалась, оказывалась всё глубже и глубже.       — Кёя, знаю, что в это сложно поверить, но Рокудо нам не враг. Нам необходимо с ним скооперироваться.       Я прервалась, так как-то и дело покачивавшийся, словно маятник, Хибари вдруг завалился на меня и ударил меня лбом по лицу. В нормальном состоянии я бы смогла уклониться, но ни я, ни Кёя не были в порядке.       Хибари тут же упал навзничь, ударенный по спине древком трезубца, и, похоже, опять потерял сознание. Я запрокинула голову, пытаясь остановить текущую из носа кровь. Пожалуй, это было слишком жёстко.       — На мой непредвзятый взгляд, он очень странный хранитель, — задумчиво изрёк Мукуро.       — Босс, ты как? — настороженно поинтересовался Конрад.       — В порядке, — прогундосила я. — Дайте мне пару минут.       Сакура пропала, и серый цвет вновь сливался воедино. То, что Мукуро куда-то переместился, я определила лишь по звуку шагов и шерудящего строительного мусора. Я прищурилась, но смогла заметить лишь едва различимую тень, которая сидела на перевёрнутом прямоугольнике. Должно быть, торговом автомате.       Я немного постояла, думая, за что хвататься в первую очередь.       — Конрад, — достала я из кармана и протянула рыжему мобильный, — позвони Фуюки и узнай, как у них дела. Успокой, что всё закончилось.       Рыжий как-то слишком долго смотрел на меня, но я не могла разобрать его выражение лица или взгляда. Возможно, он начал подозревать, что у меня проблемы со зрением. Но он взял телефон и заклацал клавишами.       Я снова плюхнулась прямо на пол и прикрыла глаза, выполняя сразу два действия — размышляла над сложившейся ситуацией и тянула время, всё ещё надеясь, что глаза перестанет жечь. Кровь потихоньку сворачивалась, но так как у меня не было привычки носить с собой носовой платок, вытирала я её рукавом.       Хоть ситуация куда больше прояснилась, подумать, как ни странно, было над чем. Перед нами кровожадный Мукуро и Кёя, которого тупо слили заранее, просто ради того, чтобы дать кое-кому возможность показать себя. Не будем показывать пальцем, и так ясно, о ком речь, ведь воспитательно-дрессировочный процесс в самом разгаре. А ведь Хибари слишком гордый, он сам себя в могилу может загнать, но слабым себе не позволит быть. Уверена, меня ещё ждут его выбрыки.       Идя сюда, я думала, что удастся всё свалить на Хибари, но с такими ранами ни один человек не поверит, что он победил Мукуро. Да ещё если Кёю с этой болезнью заранее подставили, чтоб не мешал. Иначе откуда бы Мукуро знал о болезни сакуры? Если бы он заразился ей хотя бы неделю назад, когда Рокудо уже мог появиться в городе — ещё понятно. Но у нас даже вишнёвые деревья не цветут сейчас, чтобы заметить эту болезнь. И я более чем уверена, что Кёя не ходил в больницу обследоваться.       Я поняла это, едва увидев Хибари, но что делать, так до сих пор и не знала. Новые открывшиеся подробности задачу отнюдь не облегчали.       Шамал, конечно, та ещё скотина, но у него есть принципы. Вряд ли это была его инициатива, да и ему просто незачем делать это. Нет абсолютно никаких видимых причин оставить человека, которого он заразил случайно, на произвол судьбы. Он ведь доктор, а доктора, даже такие, давали клятву и так не поступают. К тому же, когда он приперся к нам домой, я у него спросила об этом прямо, чтобы не смог отвертеться, и он ответил мне:       — Не в моих привычках обсуждать мою работу.       Теперь я понимаю, что он хотел этим сказать. Это работа, ничего больше. Поступил заказ — заказ выполнен, а то, зачем и что потом, уже без разницы. Здесь не было ничего случайного.       Оставшийся выбор не так уж велик: Реборн или сам Девятый Вонгола. Просто дали обычный заказ, даже не на убийство — просто заразить неопасной болезнью, вызывающей слабость и немощность тела. Значит, ломать план чревато. Надо позволить всему идти своим чередом, но как, если Кёю надо доставить в больницу, ребята ранены, а снаружи поджидают Вендиче или другая слежка от Вонголы. Далеко не факт, что нам удастся незаметно уйти. Мне — ещё может быть (потешим себя иллюзиями своей незаметности, проигнорируем факт «Азазеля» и планов Реборна), но не Кёе. Наплевать же на всё и уйти красиво, как победители — слишком опасно. Рано показывать свой норов всем, у меня не хватит сил отстоять честь даже перед родственниками Хибари. Возможно, будет не так критично попытаться договориться с Реборном, если другого выхода не будет, но полностью раскрывать карты я не готова. Он опасен, и я не хочу давать ему рычаг давления на меня.       От Кёи помощи тоже не дождёшься. Хотя что он мог бы посоветовать, кроме как «избей их всех до смерти»? Да и не в его состоянии, когда он едва на ногах стоит, придумывать план действий.       — Всё в порядке, — сказал Конрад, привлекая к себе внимание и протягивая обратно телефон. — Они все сейчас будут здесь.       — Хорошо, — кивнула я и, немного подумав, спросила:       — Почему ты не использовал Узи? — спросила я. — Это ведь твоё любимое оружие.       — Аркобалено забрал, — признался рыжий таким обиженным тоном, что я едва не засмеялась, жалея, что я не вижу его выражения лица. — Теперь понятно почему.       Последняя фраза убрала все предпосылки к веселью. Рыжий тоже уже догнал. С автоматами, да не обычными, было бы попроще.       — И как же он это объяснил?       — Сказал, что возьмёт на время, пока я не докажу, что меня безопасно держать рядом с тобой.       Ещё, поди, пообещал пристрелить. Это было в духе Реборна. Но теперь стало ясней, как они там нашли общий язык. Репетитор не только со мной беседовал.       Мукуро незаметно сидел, не привлекая внимания, поэтому я, увлечённая построением срочных планов, решила пока что действительно о нём позабыть.       Все прибыли довольно быстро, и сразу же очнувшийся Коичи, которому помогали идти, сказал:       — Азазель-сама, это срочно!       — Говори, — сказала я и едва себя удержала от того, чтобы дёрнуться в сторону, когда он похромал ко мне и наклонился к уху.       — Иригая с Нэндо около двадцати минут назад доложили о каком-то приказе, который пришел в письменном виде для Савады Тсунаёши, — зашептал он. — Приказ «в течение двенадцати часов разобраться с Мукуро и его бандой сбежавших преступников и освободить заложника». Приказ от некого Девятого. Если он провалит миссию, то станет предателем и будет убит.       «Ну охренеть теперь!» — едва не выкрикнула я. Тяжело дышавший Коичи отстранился и выпрямился, отступив назад. Не только он с интересом смотрел в мою сторону, я чувствовала несколько пар глаз, прошивавших меня насквозь.       Так, скорей всего, Реборн скажет братцу направление, куда идти. Тсуна будет пытаться оттянуть момент отправления, но, опять же, Реборн долго затягивать не даст. До ночи они точно тянуть не станут. Значит, у нас есть около пары часов максимум, это с учётом, пока их команда доберётся сюда. Хотя рассчитывать стопроцентно можно только на час. Перво-наперво нам надо как можно больше подлечиться.       — Доставайте из рюкзаков все баночки и тюбики, — сказала я. — Где пиджак Кёи? — прищурилась я, но видела лишь белевшее пятно рубашки.       — Там больше ничего не осталось, — ответил Мукуро. — Мы забрали и использовали всё.       Того, что мы взяли, не хватит, тем более Кёе надо больше. Я закусила губу от досады, но другой выход был найден мгновенно. Достав телефон, снова протянула его Конраду.       — Киоко, — коротко бросила, и он понял, быстро набрав номер.       — Кира-чан? — спросила с той стороны Киоко.       — Ага, это я. Киоко, нужна срочная помощь по твоей части. Я бы не просила, если бы это не было действительно необходимо.       — Что случилось, Кира-чан? Ты ранена? — взволнованные нотки в голосе заставили меня поспешно возразить.       — Нет, помощь нужна не мне. Нет смысла объяснять всё по телефону. Где ты сейчас находишься?       — Дома.       — Хорошо. Возьми всё, что уже сделала, даже самую мелочь, и ступай к автобусной остановке. Тебя встретят двое парней, дальше поймёшь.       Закончив разговор с не на шутку взволнованной девочкой, я подозвала своих подчинённых.       — Отправьте парочку парней, которые знают Сасагаву Киоко, чтобы они спокойно и тихо провели её сюда. Пусть следят, чтобы не было слежки. Вряд ли она, конечно, будет, — последнее я сказала, скорее, себе. — Ещё отправьте группу закупиться едой, и побольше. Надо восстановить силы.       Да, именно. Что бы я ни решила, но восполнить энергию лишним не будет. Вопросов мне задавать не стали, но я видела, что парни в некотором недоумении. В их понимании — враг повержен, мы победили, всё в шоколаде, а значит, оставаться здесь больше нет смысла. Тем не менее тут же, достав телефоны, с кем-то начали договариваться и отдавать указания. Стало как-то шумно, и Конрад вдобавок начал орать:       — Ей! Чего возле босса все топчетесь! Анупшли! — и в том же духе отогнал всех в другой конец просторной комнаты.       Хотя по мозгам больше били его крики, чем шум сразу нескольких голосов, но я была за это благодарна. Так, осталось с Мукуро разобраться…       — Что будем делать, босс? — спрашивает Конрад.       — Восстанавливаться. У нас есть чуть больше часа. Если парней с припасами свободно туда-сюда пропустят, то вы потом уйдёте, нет — останетесь здесь. Кёя, как я понимаю, в любом случае должен остаться, как и Фуута. Я останусь с ними.       — Оя-оя, рад, что ты не изменила выбора и решила остаться, — вклинился Рокудо. — У тебя появился план?       — Об этом мы поговорим с тобой позже, — сказала я, понимая, что для этого разговора здесь не место. — Буду ещё одной жертвой, которую надо спасать, только и всего.       — Я не против, — улыбнулся тот широко, будто и не говорил мне, чем всё для него закончится.       Что происходило следующие полтора часа… Просто балаган. Вначале, перемотавшись бинтами и залепившись пластырями, парни достали перекус, который принесли в сумках. Там было немного еды, но мы разделили всё по-честному. Даже с людьми Рокудо поделились, те каким-то образом освободились и пришли к нам, горя боевым духом. Хотели освобождать лениво развалившегося Мукуро от нас. Сначала они строили из себя недотрог и пытались развязать драку, но что я, что Мукуро приструнили своих. В отместку подручные разноглазого притащили тому продавленный диван и стали с превосходством смотреть в нашу сторону. Мои, не будь дураками, отправили Фуюки и Мураками — самых крепких и целых, — на поиски. Ещё один диван не нашли, но притащили старое облезлое то ли покрывало, то ли штору. Расстелили на полу и организовали подобие приличного пикника. Глаза перестали сильно слезиться, но до сих пор всё расплывалось.       Кёя вскоре вновь очнулся, избавился от помощи со стороны… и, ничего не говоря, плюхнулся ко мне спина к спине! Такой весь гордый и независимый, помощь ему не нужна, ага. А потом силы у него вдруг ниоткуда появятся. Вон Рокудо подкуфуфукивает, он-то тоже, как и я, прекрасно чувствует пламя, которое я Кёе передаю, потому всю эту сценку видит насквозь. После этого ко мне никто не рисковал близко подходить, кроме Мегуми. У неё было два состояния: «Я была бесполезна» и «Так и знала, Азазель-сама сверхъестественен!», сменявшиеся с поразительной частотой. Поныв, она накидывалась на меня, и в конце концов я не выдержала, проворчав:       — Ладно, можно.       Та тут же покраснела и аккуратно, будто боясь, провела по моим волосам. Как я догадывалась (и не безосновательно), девушка всё ещё искала во мне непредусмотренные части тела. На этот раз — рога.       — Убедилась? — мрачно поинтересовалась.       — А может… может, хвост? — спросила она и без предупреждения потянула руку к копчику.       Не тут-то было. Позади сидел Кёя с тонфа, и она не успела даже пальцами прикоснуться, прежде чем отдёрнула руку.       — Бесстыдная женщина, — наругал её тот, припугнув.       Мегуми залилась краской, но была слишком перевозбуждена после пересказа произошедших событий, чтобы окончательно успокоиться. Ощущая её то и дело бросаемые долгие взгляды, я чувствовала, что мне становилось как-то не по себе. Я теперь побоюсь с ней спать в одной комнате. В одном здании. Может быть, даже в городе.       Конрад обратил внимание на мой внешний вид, с шумом и гамом вытребовал ещё один комплект моей формы, который также захватили парни. Ладно бы только это, он всё-таки точно заметил, что я плохо вижу, и предложил мне:        — Давай я тебе помогу, босс.       Хорошо, что я поднялась на ноги до этого, и рыжий говорил достаточно тихо, чтобы продолжающий угрюмо сидеть порядочный Кёя не услышал.       — Сама справлюсь.       — Я не буду смотреть.       — Зато я тебя буду видеть!       В общем, еле отпихалась от него. Быстро переодевшись, я умывалась незнамо откуда принесённой водой. Но это всё равно лучше, чем ничего. Строительная пыль неприятно стягивала кожу. Затем пришлось бороться со шнурками на кроссовках, которые были слишком туго затянуты.       Тут-то и ворвался рыжий со словами:       — Слишком долго, босс! Я не смотрю! Я не смотрю! — сквозь приоткрытые пальцы он вроде бы заметил, что я одета и смотрю на него, как на идиота. — Ей, босс, ты в порядке? Давай помогу, — тут же предложил он. — Я же видел, что что-то с тобой не так. Это серьёзно?       Он присел и забрал кроссовок, принявшись с ним возиться.       — Вроде бы нет. Мне уже немного лучше.       — Скажешь, как наши дела на самом деле? — спросил, протянув мне кроссовку и взявшись за вторую.       — Не очень, но мы выкрутимся. Тсуна нас всех спасёт.       Мне показалось, или теперь рыжий посмотрел на меня, как на идиотку? Но ничего на это не ответил.       — Это не наш план, но придётся ему соответствовать.       — А этот Рокудо Мукуро? — спросил рыжий, самостоятельно надевая обувь на меня.       — Самое интересное, что он знает, каков план, и согласен с ним, пусть даже он не в его пользу.       Поднявшись на ноги из положения сидя, я отряхнулась и направилась на выход.       — Босс, если что, я буду рядом. Дай знак, если мне нужно вмешаться или что-то сделать, — сказал рыжий, идя где-то за моей спиной, на что я просто кивнула.       Тем временем в оставленном мной помещении две противоборствующие стороны снова попытались начать драку. Особо усердствовали блондин со шрамом и Фуюки. Хибари и Мукуро ограничивались взаимным сверлением взглядами. Тёмную предгрозовую ауру ощущали даже люди нечувствительные к пламени. Мегуми после первой попытки никто не пытался задевать. Боялись этой умалишённой.       Пришла, наконец, Киоко с двумя сопровождающими парнями. Она посмотрела вначале на избитого Кёю, потом на меня. Мне пришлось снова сесть так же, отдавая Хибари пламя. Только так можно было заставить Кёю сесть и не двигаться. Он по-прежнему почти ничего не говорил, что очень настораживало, но пока что были дела поважней.       — Кира-чан, а кому сначала нужна помощь? — спросила она, видимо, надеясь, что ей не придётся приближаться к Хибари.       — Ему.       — Ей.       Ответили мы с Кёей синхронно. Потом я почувствовала, как он повернул ручку тонфа в руке назад и та упёрлась мне в ребро.       — Ладно, аргумент, — признала я. — Киоко, не могла бы ты вначале помочь мне с глазами, а потом поделиться пламенем с Кёей?       С глазами, к счастью, оказалось ничего серьёзного, просто раздражение, которое под влиянием лечебного пламени исчезло через десять минут. Теперь я увидела, что у Рокудо оплавлена футболка на груди. Причём почти насквозь.       — Ой, — только и сказала я.       Теперь ясно, отчего был тот вздох. У меня же реальное пламя на руках горело. Но, кажется, всё не так серьезно, как выглядит. Только… он думал, я ему глаз выжгу?       Киоко снова смотрела на Хибари, боясь к нему приближаться.       — Кёя, убери, пожалуйста, тонфа. А ещё лучше глаза закрой. Киоко хочет тебе помочь, но ты её отпугиваешь.       — Травоядное, — как мне показалось, снисходительно пробормотал тот, но всё же неохотно положил на пол рядом с собой своё оружие.       Мукуро был недалеко, и теперь я видела, что Кёя мысленно избивал его взглядом, а разноглазого это только веселило. В общем-то Хибари был прав, совсем расслабляться не стоило.       — Кёя, пользуясь моментом, давно хотела спросить, — дождавшись, пока Хибари проявит внимание, я шёпотом продолжила:       — Не цундере ли ты часом?       Выражение его лица стало непередаваемым. Всё-таки правильно я сделала, дождавшись, пока он не может сразу же подскочить на ноги и накинуться с боем. Его и сейчас-то останавливала сосредоточенная на лечении Киоко, но он протянул руку, и я чуть отодвинулась. Больно это было похоже на то, что он хотел сжать пальцы на моем горле.       Мукуро, наблюдавший всё это зрелище, посмеялся с нас и тоже пошёл умываться. Мои ребята сидели при мне тихо, но блондин начал подбешивать. Я и так после того, что он сделал с Рёхеем, его, слабо говоря, недолюбливала, и эмоции сдерживать становилось труднее. Тогда я попыталась посмотреть на него иначе. У него способности к трансформации тела и небольшое лечебное пламя, которое, наверное, как-то этому способствовало. Но он вёл себя как подвижный щенок, то путаясь под ногами и пытаясь рычать на чужих, то ластясь к хозяину. Когда я ему это сказала, он, конечно, взбеленился, что только сильней прикрепило к нему звание «Щенок». Сутулый парень в очках попытался его успокоить весьма забавным способом. Он просто предложил ему поиграть в мяч. Я думала, блондина сейчас подорвёт, но он с недовольным ворчанием ушёл, чтобы вернуться, сесть и, недовольно поглядывая на всех, бросать мяч в стену. Это тоже вскоре начало подбешивать, причём не только меня. Фуюки тихо сверлил его глазами, а Мураками хитро перехватил мяч, будто невзначай. Он забалтывал блондина насмешками, и вскоре это могло вылиться в нечестную драку между сильным, но глупым, и умным, но не особо сильным.       — Брось его мне, — сказала я.       Поймав мяч, я кинула его тоже в стену с такой силой, чтобы он лопнул, но блондин, кажется, его зовут Кен, под удивлёнными взглядами трансформировался в кого-то из семейства кошачьих, развил скорость и успел поймать мяч.       — Сыграем? — предложил он с агрессивным выражением лица.       Я почему-то не удивилась, когда он бросил мяч обратно так же с силой, но он целился. Мне не пришлось даже вставать, чтобы его поймать, а уж с пламенем силы броска я даже не почувствовала. В ответ бросила мяч в дальний конец зала. Блондин опять трансформировался и ускорился, поймав его. В общем, так и развлекались.       Вернувшийся Мукуро посмотрел на нас чуть округлившимся от удивления взглядом. Парень в очках, которого звали Чикуса, что-то прошептал ему, и тот засмеялся.       Пришли парни, которым было дано задание доставить как можно больше еды. После активного использования пламени у меня поднимался сильный жор, а потому о перекусе я уже давно забыла, с новыми силами вместе со всеми взявшись за довольно питательную еду.       — Чего это они с нами едой делятся?! — опять привлек внимание шумный блондин.       Судя по тому, что Мукуро, Чикуса, рыжая девчонка и тот молчаливый парень с цепью вели себя тихо и настороженно, отвечать надо было мне.       — Вам ещё Вонголу встречать, не забыли? Вам тоже надо восстановить силы, поэтому я делюсь с вами едой и лекарствами. Никакого подвоха тут нет.       — Как опрометчиво, — поправил очки Чикуса, на что я просто пожала плечами.       — Всё равно я должен поблагодарить тебя, — неожиданно передвинулся Рокудо ко мне ближе.       Кёя дёрнулся, а разноглазый убрал прядь волос с моего лица, заправив ее за ухо, и наклонился к самому уху, очень сладким и томным голоском прошептав:       — Моя благодарность тебе понравится.       — Да? — флегматично спросила я, зажевав сразу два печенья и став похожей на хомяка. — Ну ладно.       Лицом разноглазый оставался непроницаем, но когда он встретился со мной взглядом, я заметила в его глазах появившуюся едва заметную растерянность. Неужто он в самом деле думал, что это сработает? Нет, он в каком-то смысле привлекателен, но фальшивит страшно, а фальшь меня не подкупает. Зачем ему это вообще? Ах да, я ведь Савада.       — Отошёл, — услышала я рычание.       Я чуть повернула голову, заметив выражение лица Конрада. С таким, мне кажется, убийцы нож к горлу приставляют. Потом я вспомнила. Медленно выглянула из-за плеча Рокудо и содрогнулась, так же медленно убравшись обратно. Кёя был страшен. Если я переживу сегодняшний день, боюсь, он точно меня прикончит.       Потом пришла пора парням возвращаться. Те, кто принёс нам еды, разбившись на небольшие группы, свободно покинули пределы парка, значит, все остальные могут беспрепятственно уйти подальше от этих опасных событий. В том, что будет опасно, я даже не сомневалась.       Прощание вышло долгим по большей части из-за Конрада, который ни в какую не хотел идти с Фуюки, Коичи, Мегуми и Мураками. Те тоже сопротивлялись, но послушались.       — Я тоже твой хранитель, как и он, — указывал рыжий на Хибари. — Я должен остаться и охранять тебя!       — Кёя остается не по этой причине, — терпеливо объясняла я. — А потому, что ранен.       Кёя на это замечание недобро сверкнул глазами, но промолчал. Он успел немного восстановиться от силы Киоко, которую уносили, обессиленную, на руках, но этого было явно мало. Тем не менее, он уже более-менее стоял на ногах, перекачанный моей силой до ушей.        — Я тоже могу стать раненым, — сказал рыжий с нахмуренными бровями.       Он быстро достал пистолет, и я едва успела дернуть его руку в сторону, прежде чем он прострелил себе ногу. Вылетевшая пуля выбила каменную крошку с пола.       — Ты придурок! — взбесилась я, едва сдерживая себя от того, чтобы ему врезать. — А если бы я не успела?! Что потом с пулевым ранением делать прикажешь?!       — А! Ну, можно меня тоже немного избить. Так нормально?       — Да ничего подобного!       — Я должен остаться, босс, — рыжий смотрел серьёзно, и мне стало не по себе. — Даже если тебя просто якобы похитили, то я должен быть рядом. Это не шутки.       — Я не буду тебя избивать, — непоколебимо скрестила руки на груди.       — Я могу, — ухмыльнулся Кёя и, прежде чем я успела хоть слово вставить, врезал дубинкой Конраду.       Рыжий упал на пол, но не потерял сознание, а тряхнул головой, отгоняя воображаемые звёздочки.       — А-а-а! — заорала я. — Вы с ума сошли! Чёрт с тобой! Конрад, оставайся так! Я что-нибудь придумаю.       Рыжий победно оскалился.       Все остальные быстро покинули здание, и я понемногу успокаивалась.       — Успокоилась? — спросил Кёя с какой-то насмешкой в глазах. — Уже можешь вернуть обычный цвет глаз.       Я хлопнула себя рукой по лбу. Всё продумала! Как об этом я могла забыть?       В ответ на вопросительный взгляд я пояснила:       — Это, — указала пальцем на лицо, — настоящий цвет глаз. Обычно я ношу тёмно-карие линзы, но они сгорели. Парни не успеют новые принести. Что теперь с ними делать, ума не приложу. Надоеда их не видел такими.       — Я могу помочь, — вклинился Мукуро, приближаясь. — Расслабься и утихомирь своё пламя, тогда моя иллюзия сможет удержаться.       — Но если ты уйдёшь…       — Она продержится ещё некоторое время после того.       С этим, слава всем богам, повезло. Разобрались.       Сначала я думала просто связать Конрада. Хотелось бы, конечно, чтобы он в случае чего мог помочь, поэтому узел был некрепким, и рыжий мог легко освободиться. Мукуро предложил так же набросить иллюзию и на него, чтобы было видно следы побоев, раз уж я не хочу даже того, чтобы кто-то другой его избил. Для достоверности, так сказать.       Рыжий распутывал найденный обрывок верёвки, явно откуда-то снятый. Кёю едва удалось убедить посидеть в комнате на диване, раз уж он не хочет никуда идти. Хотя его тяжёлый, болезненный взгляд мне совсем не нравился. Похоже, возмездие он решил ненадолго отложить. Но, судя по всему, только ради того, чтобы своим взглядом не дать Мукуро что-то выкинуть или даже просто приблизиться. О, я даже не надеялась, что разбитый нос — это всё. Он просто не дурак и отложил расправу до более спокойного часа или времени, когда мы останемся одни.       Теперь, когда со всеми приготовлениями было покончено, я и Мукуро стояли у дивана в полутёмном помещении на третьем этаже, где не было электрического освещения, как какие-то злодеи, и выжидали. Хорошо хоть тут было большое окно с отличным видом практически на весь парк. От него же и шёл основной свет.       Мы высматривали в окно гостей, но пока что всё было тихо. Воспользовавшись тем, что мы оказались почти одни, я решила продолжить разговор. В конце концов, ни Кёя, ни Конрад болтать не станут. В них я уверена.       — Насчёт плана, — начала я. — Ты сохраняешь надежду, что сможешь уйти от Вендиче?       — Нет, это невозможно, — легкомысленно ответил Рокудо сразу же.       — Тогда какова настоящая цель всего этого? Захватить тело Тсуны? Глупо. Он ещё не босс, слишком рано. Да и подмену раскусят быстро. Слишком много факторов для неудачи.       — Не веришь? — полувопросительно-полуутвердительно скосил он на меня лукавый правый глаз.       Я решила не отвечать, так как это и так очевидно. К тому же боковым зрением я уловила блеск тонфа, но, когда обернулась, Кёя продолжал сидеть на месте, а его оружие — покоиться возле него.       — Ты знаешь, чего хочу добиться я. А чего хочешь ты? — спросил Мукуро, привлекая к себе внимание.       — Пережить сегодняшний день, — без сомнений ответила я. Подумав, добавила:       — И проснуться завтра утром у себя дома.       — Как насчёт более развернутого ответа? — мягко предложил он. — Например, зачем тебе хранители, если ты не следующий босс Вонголы?       — Ну, — задумчиво приподняла я глаза к потолку. — Это можно назвать объединением в группу по интересам людей, которые оказались в схожих ситуациях.       — Я не объединяюсь в группы, — угрюмо напомнил Кёя. — Больше двух человек — уже толпа.       — При Кёе, как ты понял, этого лучше не говорить, — заговорщицки зашептала я, прикрыв рот рукой, чтобы Хибари не смог прочитать по губам.       За это я удостоилась подозрительного прищура серых глаз, на который невинно улыбнулась, что мне не очень удалось, потому что прищур тут же стал острым, как лезвие.       — Серьёзно? — приподняла я на это брови. — Рёхей, я, Конрад, в конце концов, Ламбо?       Чёрт. Теперь взгляд Хибари «убью_на_месте_один_останусь» предназначался мне. Не думала же я, в самом деле, что он признает очевидное?       — Так какой же у тебя план? — напомнил о себе Мукуро, как мне показалось, скептически и насмешливо.       — Расклад таков, — быстро собралась я. — Пока что я не могу позволить раскрыться правде. Реборн не должен получить доказательства. Никакие, — припечатала, отчетливо понимая, что не хочу давать надоеде такие козыри. — А значит, я не должна принимать участие во всём происходящем здесь. Если тебя устраивает предрешённый исход, то просто посади меня рядом с Фуутой, и я продолжу тихо сидеть в уголке. Пришла я сюда из-за беспокойства за Кёю. Конрад пошёл за мной и оказался тобой нейтрализован. Пусть он тоже ни в чём не участвует. Всё. Пьеса сыграна, все зрители довольны, — хлопнула я в ладоши.       — Ты будешь сидеть рядом со мной, — тут же вставил своё веское слово Хибари.       — Я не оставлю босса одну! — возразил против плана рыжий.       — Они могут остаться наверху, где я буду ждать Саваду Тсунаёши, — сказал Мукуро, заметив мою растерянность. — Но при условии, что ты будешь со мной. Не забыла, что я хочу исследовать твою гиперинтуицию?       Кёя и Конрад возмущённо и с подозрением уставились на разноглазого, но тот продолжал довольно лыбиться, взирая на меня хитрющим взглядом. Я махнула на всё рукой, всё равно всем не угодишь. Хорошо в этом только то, что все остались на моих глазах.       — Остался один момент, который я бы хотела сразу прояснить. Мукуро, чего же ты хочешь добиться этим боем? У Тсуны нет другого выбора, как прийти сюда. Для тебя нет другого выбора, как проиграть. Ты знаешь это, но я не понимаю, на что ты рассчитываешь.       — Я всего лишь хотел оценить Десятого Вонголу, как ты заметила, хранителем которого меня хотят видеть, — мягко отозвался он, повернувшись к окну, где появились маленькие человеческие фигурки, идущие по траве. — Насколько он силён, что из себя представляет, как относится к друзьям и к врагам. Легко ли поддается внушению. Чем можно на него надавить. И что именно делает аркобалено рядом с ним? Их прозвали сильнейшими младенцами, я бы хотел увидеть их силу. Я создам такую ситуацию, что аркобалено должен будет вмешаться и… что ты делаешь?       В этот момент я пыталась незаметно пригладить этот торчащий хохолок, который под невидимым сквозняком едва заметно дёргался и дразнил глаз. Но хохолок, как заправский солдат, стоял по стойке смирно.       — Прости, рука сама потянулась, — сказала я и на всякий случай отошла подальше.       Всё-таки не выдержала и притронулась к этому хохолку. Это просто невыносимо! Это как стоять перед человеком, у которого белое перо или пушинка на чёрной одежде! Интересно, перфекционизм Кёи заразен?       — Ты ко всем своим врагам пристаешь в свободное время? — со смешком спросил тот, слава Ками, не разозлившись от этого, что было бы совсем некстати.       — Это сильнее меня, — я всё-таки смутилась. — Торчит, что прям не могу. Ещё и отвлечься не на что. Это от нервов.       — Я могу отвлечь, — произнёс Кёя, сверля меня нехорошим взглядом.       — Нет, спасибо, — быстро открестилась я. — Давайте сделаем вид, что этого не было? Скоро Тсуна и Реборн доберутся сюда, нам надо побыстрей согласовать план действий. Кстати, я только что об этом подумала. Где все те школьники из Кокуё, которые встретились нам по пути?       — Они были иллюзиями, — пояснил Рокудо. — Сейчас там Кен, так что в них более нет нужды.       — Натравливать собак — это такое приветствие? — спросила, увидев, как на несколько маленьких фигурок вдали набросились дикие собаки.       Рокудо засмеялся в ответ.       — Он пришёл со своими друзьями поиграть. Покажем им тёплый приём. К тому же их что-то там сильно много. Это не станет проблемой для Ланчии, но они должны показать свои силы до того, как доберутся сюда.       Насколько я успела изучить Мукуро, это была его тактика: изучить противника и постепенно ослаблять его. Хотя его стиль боя как раз и состоит из хитрых обходных маневров. В принципе, его люди будут годны и эффективны только при грамотной тактике. Без этого они останутся слабы и уязвимы. Птичник, например, совсем не боец. Его можно быстро обезвредить, поэтому лучше всего выставить ему в пару охрану. Это помимо двух маньяков-паралитиков, которые нападают на слабых и уязвимых жертв. Более-менее сильный человек, а то и просто взрослый мужчина их, думаю, остановит. Кен, который блондин с заколочкой, особо не задумывается над своими действиями и живёт, повинуясь звериным инстинктам. Он не сдюжит против нескольких противников, которые смогут его загнать палками, как собаку. Чикуса вообще боец средней-дальней дистанции и без прикрытия тоже довольно уязвим. Хотя больше всего моё внимание цепляют слова Мукуро про иллюзии школьников…       Его сила даёт Рокудо практически безграничные возможности, надо лишь умело их применять. И у него это неплохо получается. Но, если всё действительно так, то во время боя он специально поставил себя в рамки «шести путей». Словно хотел скрыть все грани своих возможностей и припрятать их до лучшего момента.       — Ланчия? Это кто?       — Парень с металлическим шаром, — хмыкнул он, посмотрев назад, где стоял этот страшный с виду парень.       Я забыла спросить его имя, но… это всё равно было бессмысленно. Парень тонул в своём чувстве вины, и пока он продолжал себя кромсать, будущего у него не было. Поэтому я вообще перестала обращать на него внимание.       В маленьких фигурках я узнала Реборна по росту, братца — по тому, как коротышка его бьёт, Гокудеру — по характерному прыганью вокруг Тсуны, Бьянки — по тому, как Гокудера от неё шарахался, а Ямамото — уже потом, по бите, которой он размахивал. Кто ещё один, я так и не могла понять.       Такеши провалился в здание, ушедшее под землю после оползня. Блондин прыгнул туда следом и, видимо, там прошёл бой. После выбрался только Такеши и присел возле репетитора, который вручил ему новую биту.       — Кажется, они оставили Кена там, — сказала я, когда маленькая группа двинулась дальше. — Ты пошлёшь кого-нибудь проверить?       — Он сам сможет выбраться. Почему ты спрашиваешь?       — Я уверена, что тот парень его не убил, он не убийца, но мало ли. Он может быть ранен.       — Если он ранен, то не придёт, — пожал плечами Мукуро, сказав очевидную вещь.       Я посмотрела на него долгим взглядом. Он насмешливо улыбался в ответ.       — Я заметила, что он тебе дорог, поэтому пытаюсь понять, почему ты так говоришь и что имеешь в виду, — пояснила я.       Мукуро отвернулся к окну.       — Мы через многое прошли втроем. Я знаю, на что он способен.       Развивать тему дальше я не стала. Он не был больше настроен говорить, а Кен не был мне близким человеком. Скорее даже наоборот.       Тсуна с компанией шли по парку зигзагами, очевидно, просто осматривая всё подряд, и вскоре Мукуро сказал:       — Там есть лес, где можно скрыться и понаблюдать вблизи. Мы пойдём туда, Ланчия, Фуута.       Ланчия в ответ ничего не сказал, только послушно поднял с земли стальной шар и намотал цепь на плечо. А вот Фуута вёл себя странно. Он и так был довольно тихим мальчиком, сейчас же у него был пустой взгляд. И он был очень, очень пассивным. Это вызывало некоторые опасения.       — Кстати, с Фуутой всё в порядке?       — Он всего лишь под моим контролем, — отозвался Мукуро.       Мальчик продолжал безучастно стоять, прижимая к себе свою огромную книгу с рангами.       — Просто любопытство, Мукуро. Я права, если предположу, что под контроль ты можешь взять только человека со слабой волей?       Для меня этот вопрос был насущным, но я задала вопрос довольно беспечным тоном.       — С чего ты так подумала? — улыбнулся тот, но взгляд стал острым.       — Тебе было бы проще взять под контроль кого-то из моих ребят и столкнуть нас между собой, чем самому вступать в бой. Так как?       — Да, всё верно. Мальчик ещё сопротивляется, но делает всё, что нужно.       — Фуута? — позвала я, наклонив голову на бок.       Мальчик остался безучастным. Мукуро отвернулся, направившись на выход.        — Хорошо, мы останемся здесь, — сказала я, взглянув на Конрада.       По сути, проблема аркобалено была больше моей, чем Рокудо. Тому всё равно, буду ли я или Азазель участвовать в истории. Для меня же всё было куда запутанней.       Я более чем уверена, что Реборн знает, что я здесь. Знает и об Азазеле. Если он планирует меня вывести на чистую воду, то будет препятствовать моим попыткам скрыться. В этом-то вся и загвоздка. Мне остаётся лишь строить жертву и реагировать уже по факту его действий.       Лес в той стороне был небольшой, но перед ним имелась площадка, где вскоре начались боевые действия с участием Ланчии. Думаю, не надо уточнять, что он легко раскидал Такеши и Гокудеру. Бьянки оставалась в стороне, но ей было нечего противопоставить его силе, а Ланчия не собирался бросаться под её ядовитую кулинарию. Тсуна вмешался вовремя, но это неконтролируемое пламя…       — Эй, босс, не думаешь, что он нас обманет? — спросил серьезный рыжий. — Он кажется скользким.       — Я не спешу ему доверять, если ты про это. Тем более я помню, что он достаточно жесток для человека, который организовал налёт. Но спектакль начался, механизм запущен. Мне остаётся лишь строить из себя жертву.       — Зачем? — спросил напряжённо он. — Это из-за… Тумана?       — Если ты намекаешь, не хочу ли я сделать его своим хранителем Тумана, — повернулась к нему, нахмурившись, — то нет. Если уж на то пошло, то заставлять кого-то становиться настолько близким человеком — это глупо. Каждый должен решить это сам для себя.       — Я понял, — кивнул он и отвёл глаза.       Видимо, я слишком резко ответила на вопрос, и он посчитал, что в данном случае за любопытство могут наказывать. Следовало немного подправить свой ответ.       — Мукуро оказался в такой же неприятной ситуации, как и вы все. Не хочу оправдывать его действия, возможно, он сам понимает, насколько они глупы, только действовать иначе у него нет ни сил, ни возможностей. Хоть он демонстрирует пренебрежение к своим друзьям, но они ему близки. Хотя бы потому, что единственные близкие люди. Рокудо потянул их за собой… впрочем, вряд ли их жизнь стала бы лучше даже после его смерти. Они все потенциальные тюремные заключённые.       Просто сидеть и ждать оказалось до жути скучно. Хуже, наверное, было только Кёе, который тоже играл жертву, и эта роль ему ощутимо не нравилась. Главное, чтобы он не полез драться со своими ранами и спокойно дождался своего «спасения», сидя под моим присмотром. Я чувствовала, что он ещё принесет неожиданные проблемы со своими выбрыками, но и без того я испытывала сильные сомнения, что всё пойдет согласно плану. Потому что никогда ничего не идет чётко согласно плану.