Самоубийца

И так целых несколько раз Ричард сжигал ни в чём не повинных людей. Ему платили за собственные смерти и за риск Доктора заразиться от них. Это были довольно большие деньги и Германна, такова была его фамилия, это безумно радовало. И да, вечером ему нужно было навестить последнего за сий рабочий день пациента. Это был его любимый, ведь он то шёл на поправку, то опять ещё хуже заболевал и этим интриговал. Этот-то азарт и побуждал Ричарда. Лекарь уже подходил к его дому, но уже еле еле шатаясь, так хорошо уж он работал, предавая пеплу людей. Вот шаг, два и стук в дверь. В ответ из-за двери приглушённый мужской кашель. Через пару секунд издававший кашель открыл Доктору дверь. Он мило улыбнулся... - Молчи, раздевайся. И не подходи ко мне. - как всегда холодно отрезал Ричард. - Да, с радостью... - "Чему же тут радоваться, балда, тебя сожгут" - цинично подумал лекарь, подойдя на пять шагов ближе к пациенту. Старик разделся. Его тело, как и у всех остальных заражённых инфекцией, было изуродовано нарывами, сыпью и болячками. Но у этого помимо этого на теле была татуировка в форме пламени на спичке, что Ричарда порою приводило в смех. И так, Доктор начал свой осмотр как обычно, тыкал тростью в пациента. По окончанию осмотра он заявил, что больше шансов вижить у того не будет, ведь вирус в нём развился до такой степени, что вылечить не возможно. Вероятно, если бы гос. власти обратили хоть какое-то внимание на тот несчастный городок, но они боялись, и даже оградили его стороной. ...Ричард начал рыться в своей сумке в поиске спичек. Вот вот уже должен был сгореть, но старик успел выиграть время, взять с кухни нож и напасть на своего убийцу. Германн такого никак не ожидал и вмиг оказался под своим больным, который ехидно посмеивался и уже хотел нанести удар в грудь. Доктор блокировал удар и пытался занять позицию наверху. - Was machst du, Sweine?! - закричал лекарь, пытаясь выбраться из под него. Германну пришлось нанести врагу удар, но старик вновь взял первенство и подогнал его под себя. Трость Ричарда лежала около входа в комнату и до неё нельзя было дотянуться. Это на всякий случай и предусмотрел больной. - Вот тебе, убийца народа! - шипел старик, пытаясь пристроить свой нож к шее Доктора. Ричард с адскими усилиями перевернул его под себя, нанеся три сильных удара в темя. Он выхватил у него нож и сам пристроил к его горлу, посмеиваясь жутким, но красивым мужским басом. Хотя старику было вовсе не до шуток. Он начал в слух молиться, вырываться и реветь, требовать, что бы его не трогали, да лекарь был не поколебим. "Auf Wiedersehen" была последняя фраза, что услышал этот больной. Доктор изящно перерезал ему артерии и продолжал посмеиваться. И в самом деле, неужели этот несчастный дед мог что-то сделать молодому человеку? В итоге раньше умер. Мужчина всё же зажёг спичку и положил на грудь мертвецу. Так и закончился ещё один день. *** - Где же этот Ричард? Он уже должен был вернуться к ужину, уже так поздно...Может, что случилось? Я не вынесу этого несчастья...Даже не буду об этом думать! - рассуждала в слух Мария, - И в самом-то деле, округу он давно знает, с чего бы ему пропадать... Всё это время Мария занималась обычными хозяйскими делами, писала стихи и рисовала и в данный момент дочитывала книгу, которую ей подарил Ричард на день рождения. Вдруг стук в дверь. Очень слабый стук. Мария тут же его еле-еле расслышала и поскакала вниз по лестнице, чтобы открыть дверь Ричарду. Она не ошиблась, это был он. Ричард чуть ли не валился с ног, он шатался, глаза его слипались. Он не почти то не мог говорить, а когда он снял маску выяснилось, что у него каким-то образом был шрам с левой стороны губы. Маска, благо, не была порвана, просто кожа, из которой она была сделана, изнутри проломилась. Мария тут же приказала Германну отправляться в душ и ложиться спать. С трещиной она разберётся сама. Была глубокая ночь. Мария усердно работала над маской, всячески дизинфецировала её и зашивала. В доме было так тихо, что она слышала даже стук собственного сердца. Радио она как-то не любила включать, хотя оно было у неё в комнате. И тут она услышала, что кто-то внизу ломится в дверь и просит о помощи детским слабеньким голоском. Девушка тут же сбежала вниз по лестнице и принялась открывать дверь, хотя кое-кто ей это настрого запретил, хотя они жили в безопасной зоне, возле реки. И вот она открывает дверь. - Помогите мне! Я осталась одна, совсем одна...Родители умерли на моих глазах! - Что ты несёшь?! О, шаги?...Уходи быстрее, мелкая ты такая, а то заразишь меня.... Это спускался Ричард по лестнице. Увидев Марию, которая поступила его запрету, он нахмурился и, намотав ближайшую ткань на лицо, подошёл к ней. Он было уже хотел опять начать читать нотации, но увидел девочку, стоящую под дождём на пороге. Она была очень красивая - волосы в двух милых хвостиках, голубые, как небо, глаза и милые губы. Она плакала и, более тихим тоном, просила о помощи. - А ты не выглядишь больной. Обычно они тут же покрываются пятнами...Ты не здешняя? - Я-я...Тишка. Мужчина взял её за руку и завёл в дом. Мария облегчённо вздохнула и закрыла за ними дверь.