Телин

      Хорошо на тех планетах, на которых даже у правительства существует нормированный рабочий день, каждую неделю бывают выходные и хотя бы теоретически предусмотрен отпуск. Нарвинэктралонум, текущий заместитель координатора Небесного Комитета Временно́й Деятельности, мог только мечтать о такой роскоши, как дополнительные полчаса сна. Правда, сон шёл по строгому расписанию, как и перерывы на еду — это, наверное, и спасало его от судьбы шмякнуться лицом в папки и захрапеть на рабочем месте под убийственным взглядом Романы Квинты. Во избежание утечек информации при дистанционных разговорах она ещё две недели назад велела помощнику переехать к ней в кабинет, и теперь нельзя было даже помечтать прикорнуть в кресле на несколько минут. Комитет стоял на ушах и работал в кризисном режиме уже почти месяц. Весь штаб не доедал и не досыпал, но только по координатору это было почти незаметно. Вернее сказать, она лучше всех умела прятать круги под глазами. Но вот мрачность ей скрыть уже не удавалось — ещё недавно Повелительница Времени не скрывала надежд, что месяц-другой, и ей удастся спихнуть сомнительную должность обратно Нарвину, а самой сбежать в родовое поместье и пожить в своё удовольствие, подальше от высокой политики. Но тут грянул криллитанский кризис, и если он затянется, Квинте придётся забыть об отставке минимум до его завершения, ведь коней на переправе не меняют.       Назревающий конфликт не был шуткой или дурацким розыгрышем. Первые звоночки зазвонили со стороны ренегатов — каждый, как ни странно, счёл своим долгом уведомить родину о криллитанской суете, начиная с террориста-фрилансера Мастера и заканчивая дующимися по углам Вселенной изгнанниками. Но только Доктор смог сообщить что-то большее, чем остальные. Про то, что оборотни используют живых существ в качестве хрононавигаторов, например, в НКВД узнали только из его сообщения. Письмо же о том, что у криллитан есть что-то вроде собственной Сети Времени, сильно запоздало, тут специалисты Небесного Комитета не подкачали, но легло лыком в строку.       Нарвин со вздохом пролистнул пару страниц свеженького доклада разведки. Похоже, выходила ему дальняя дорога и казённый дом — то есть всему свету известная синяя ТАРДИС. Доктор лучше других понял, что происходит, и был не прочь поработать заодно с галлифрейцами, а такой союзник дорогого стоил. Не часто ренегат шёл навстречу НКВД, тем более первым. Обычно Комитет его втягивал в дело добровольно-принудительно или вообще без его ведома, так что надо срочно пользоваться ситуацией. Понятно и далеку, что Романа говорить с Доктором не пойдёт, ей не позволяют должность и гордость — лет пятнадцать назад старые приятели-соперники опять поцапались из-за кое-чьего нежелания помочь Комитету, когда это было нужно, и до сих пор не помирились. А Нарвин несколько раз участвовал в совместных операциях с ренегатом и имел в его глазах не то чтобы совсем приличную репутацию — ни один служащий в чёрно-белой хламиде не считался галлифрейским гением за хорошего человека — но, во всяком случае, был достоин разговора и того, чтобы обращаться к нему по имени, а не по должности. Это тоже дорогого стоило. И всё вкупе означало, что с часу на час, если не с минуты на минуту, Квинта скажет: «Собирайся, дорогой, и иди уламывай эту печаль дома Лангберроу». Или «эту затычку каждой вселенской бочке». Слово «Доктор» она уже пятнадцать лет принципиально не говорила — ровно после того, как ренегат при всём честно́м народе залепил ей в лицо, что леди, мол, погоны начали жать, а мозги отформатировались по стандартам Невменяемой Компашки Вмешивающихся Дураков. Интересно, а он ей простил ответную пощёчину? Хотя, учитывая характер Доктора, он и думать об этом забыл через пять микроспанов после ссоры…       Как ни странно, предложение пойти на переговоры поступило не от Квинты, а от её верного робопса.       — Хозяйка, — сообщил он из-под стола, где сидел уже с час, совершенно непонятно, зачем. — Я считаю, нам всё-таки надо позвать старого хозяина на помощь.       Тихий пинок каблуком по металлу прервал речь робота:       — Замолчи, К-9, — естественно, возмущение было притворным, и все трое это понимали. Но Квинта не могла не выдержать фасон, раз уж предложение поступило не от неё самой. Поэтому машина поддержки покорно согласилась:       — Повинуюсь, хозяйка.       Нарвин придавил неуместный зевок:       — В идее есть смысл. Доктор — страж Сети, с этим не поспоришь. Конечно, дорогому мирозданию следовало бы найти кого-то, гм, более ответственного…       К-9 немедленно решил, что можно обсудить проблему с Нарвином, раз уж Квинта не настроена на беседу, и бодро высунул нос из-под стола:       — У Сети Времени два центра и два хранителя. Хозяйка может использовать запасной вариант. Предположительно, там градус ответственности намного выше.       Нарвина внутренне передёрнуло, едва он представил себе переговоры с другой стороной. «Запасной вариант» ещё пятьсот лет назад грозился сварить из него суп и вряд ли забыл своё милое и гуманное обещание. Да и вообще, признаваться в слабостях НКВД — и кому?..       — Пожалуйста, помолчи, К-9, — нахмурился Нарвин.       — Повинуюсь, сэр.       — Обойдёмся без Матери Скаро, — Квинта скривилась и принялась перебирать бумаги на столе. — Только далеков нам сейчас и не хватало. Чем дольше они не в курсе происходящего, тем дальше мы от ковровых бомбометаний и зачисток напалмом там, где можно обойтись политическими переговорами, — она мгновение подумала и добавила, — у нас клубники не хватит задобрить перечниц.       Шутка пролетела мимо.       — Я склонен предположить, — Нарвин наконец отложил доклад, — что они незамедлительно активируют Разрушитель Времени, как только просчитают опасность происходящего. С их точки зрения, возможность энтропийного отката по ним самим, гм, ниже, чем возможность пострадать от криллитанских козней, поэтому они не станут колебаться ни мгновения.       Да уж. Ирония судьбы: самая свирепая раса вселенной сидела на мощнейшем оружии, не имеющем аналогов ни у одной цивилизации, и боялась, действительно боялась браться за него лишний раз. Это далеки-то!.. Хотя, как ни смейся над их однозадачностью, нельзя не признавать — перечницы твари умные, заранее просчитывали все возможные последствия собственных действий и никогда не лупили молотком по детонатору, не убедившись, что им самим это не навредит. А их легендарный Разрушитель Времени был слишком неуправляемым и опасным, чтобы браться за него без крайней необходимости, и, по сути, представлял из себя оружие не для нападения, а для сдерживания вероятного противника — то есть Галлифрея. Сам факт существования Разрушителя многоразового использования защищал Империю Новой Парадигмы от галлифрейских попыток что-то сделать с далеками. Повелители Времени решили не нарываться, пока не состряпают что-нибудь альтернативное, а у остальных темпорально-активных цивилизаций не было даже зачатков подобных убийственных технологий.       Хотя, может быть, теперь такой народ и появился.       Нарвин снова бросил грустный взгляд в доклад.       — Осмелюсь заметить, координатор, привлечь Доктора будет всё же целесообразно. Судя по его сообщениям, он уже взялся, гм, с позволения сказать, за расследование, и если мы не будем его хотя бы вчерне контролировать, он может всё испортить в самый неподходящий момент.       — Да уж, портить он умеет замечательно, — отвела глаза куда-то в стенку Квинта. — Что вы предлагаете? Ведь он откажется прямо работать на Небесный Комитет.       — Я могу просто рассказать ему обо всём, что происходит на самом деле. Ситуация, скорее всего, вынудит Доктора пойти нам навстречу в такой малости, как примерное координирование действий.       — Омега упаси! — Квинта даже ручку выронила, и та глухо покатилась по столу. — Как только он услышит про Котёл, мы от него не избавимся!       — Он в любом случае докопается, — Нарвин закатил глаза. — Лучше, если это произойдёт под нашим контролем и с, гм, по-нашему расставленными акцентами. К тому же… У меня есть подозрение, что он знает больше, чем нам сообщил. А в прямой беседе у меня есть шанс из него это вытянуть. Доктор ценит откровенность. Вы это знаете. И если я приду к нему и просто всё расскажу, не предпринимая попыток вербовки, он это тоже оценит и охотнее пойдёт нам навстречу.       — Это верно, — не выдержал и ввернул К-9, высунувшись уже до середины.       — Помолчи, — хором велели они.       Робопёс задвинулся обратно под стол и тихо зажужжал датчиками. Обычно это означало, что он обиделся и поставил себя в режим теста систем, чтобы ни с кем не общаться. Приём однозначно действовал на хозяйку: Квинта сразу опустила руку и почесала робота промеж ушей:       — Хороший пёс.       Жужжание прекратилось, но электронное животное не отозвалось на комплимент. Значит, всё ещё дулось, но уже не так сильно.       — К-9, ты не хочешь сходить с Нарвином к Доктору? — пошла на ещё одну уступку Квинта.       — Утвердительно, хозяйка.       Ну спасибо, ёлки-палки! Только болтливой железной собаки Нарвину и не доставало для полного счастья. Может быть, сказывались последствия предыдущей регенерации, с которой экс-координатору очень не повезло, но собак он теперь не любил. Не каждому галлифрейскому дворянину «везёт» превратиться в кота и иметь постоянные проблемы с четвероногими друзьями человека… Хорошо, что у кошек короткая жизнь, даже если они — Повелители Времени. От насмешек окружающих пришлось пострадать всего двадцать три года, а там и индульгенция, то есть регенерация пришла. Правда, подчинённые до сих пор называли его за глаза «Кис-кисом», но это Нарвин проглатывал спокойно. Реагировать на каждую шутку было ниже его достоинства, да и работа в НКВД закалила. Небесный Комитет имел определённую характеристику в глазах окружающих и по умолчанию ловил на себя столько дерьма, что его сотрудникам было не привыкать молча утираться.       — Ладно, — Квинта бледно улыбнулась. — Попытка не пытка, Нарвин. У вас хорошо язык подвешен. Служебная ТАРДИС номер четыре сейчас свободна и стоит на посадочной площадке рядом со входом. Я её зарезервировала под наши нужды. Дежурный оператор уже должен был переслать в навигационные системы координаты, с которых пришло последнее сообщение от Доктора, — она секунду помолчала и добавила: — Удачи вам.       Нарвин поблагодарил и встал, доставая из ящика стола универсальный ключ к служебным машинам времени. К-9, принявший слова хозяйки за прямой приказ, зажужжал на выход. Что ж, надо было радоваться и не морщиться — привязанность ренегата к странным собакообразным роботам, таким же болтливым, как он сам, была отмечена в его личном деле. Возможно, присутствие электронной собаки сыграет положительную роль в предстоящем разговоре. И потом… Эта машина прекрасно ладит с ТАРДИСами, ей можно поручить роль пилота. А самому, кстати, выспаться, и лучше в нуль-комнате. В конце концов, что он за Повелитель Времени, если не может разрезинить свои сутки на несколько дополнительных часов, если уж представилась такая возможность?       Так он и поступил — поручил работу автопилота К-9 и завалился в антигравитационное поле нуль-комнаты, велев себе проснуться через двенадцать часов внутреннего времени. Нечего пугать окружающих бледной рожей и чёрными мешками под глазами. Хотя это и перекликалось с расцветкой формы, но выглядело как-то не очень респектабельно для его организации и должности.       Организм явно обрадовался возможности полноценно отдохнуть. Проснувшись по внутреннему будильнику, Нарвин заглянул в первую попавшуюся отражающую поверхность и убедился, что выглядит намного свежее, чем был до вылета. Круги под глазами почти исчезли, а лицо, хоть и не блистало румянцем, всё же сделалось не таким серым, как у ракового больного в терминальной стадии. Снаружи при этом прошло меньше минуты.       Надо почаще набиваться на вылеты и пользоваться нуль-комнатой, подумал он, приглаживая возле умывальника короткий золотистый ёжик волос. Внешность в этой регенерации ему досталась слишком привлекательная для работы, требующей незаметности. Видимо, это была подсознательная попытка компенсировать четыре лапы, шерсть и хвост; иначе объяснить себе высокий рост, хорошее телосложение, правильные черты лица, блондинистую шевелюру и васильковые глаза Нарвин не мог. Супергерой, киноактёр, но никак не сотрудник Небесного Комитета. Хорошо, что он сейчас не в оперативном отделе, а штабной, а то уж слишком начал выделяться.       — Мы прибудем через десять минут, сэр, — доложил К-9, стоило только появиться на пороге консольной. — Полёт проходит нормально.       — Хорошая собака, — согласился Нарвин не то чтобы от чистого сердца, но по необходимости. Кому, как не ему, было известно на практике, что доброе слово и кошке приятно? Даже робот радовался, когда его хвалили. Вон как хвостом завилял. — Каковы конечные координаты?       — Сол-3, начало XXI века, Норвегия. Нужны уточнения?       — Нет, — поморщился он. — Можно было ограничиться названием планеты.       Чертовски жаль, что Доктор блокировал свою ТАРДИС от внешних проникновений. Раньше-то как удобно было, направленным лучом да прямо в чужую консольную, а теперь так не разбежишься, приходится двигать своим ходом. А что до Сол-3, то тут, как говорится, и сомнений не было. Практически все ренегаты рано или поздно обзаводились личной планеткой, но вели они себя там так, как и положено Повелителям Времени — если уж вмешивались, так по-настоящему, делались властелинами-благодетелями и управляли цивилизационным развитием в меру своей испорченности. И только Доктор, как обычно, сумел отличиться даже в такой малости. Прибегать на отсталую планетёнку в дальнем углу Рокочущей Спирали, спасать её от кризисов разной степени глобальности и снова убегать в неизвестном направлении для него было самым главным развлечением в жизни. И даже то, что его там объявили президентом планеты, его не угомонило — впрочем, его когда-то не угомонило и президентское кресло Галлифрея. Этот горящий веник в заднице тяготился любыми обязанностями, которые длились больше пяти минут. Но факт был фактом — не хочешь неприятностей с психом из синей будки, не трогай Сол-3, и это распространялось на всех, даже на сограждан. Да что там, выйти в одиночку против целого флота далеков и его смести — ах, какой пустячок, ведь они же на Землю маленькую, бедненькую нацелились!       И если очень честно признаться самому себе, Нарвин не столько восхищался, сколько по-детски обиженно завидовал Доктору, хотя понимал мотивацию собственного глупого чувства и мог держать его в узде.       Надо проверить курс. А ещё неплохо бы позавтракать, но времени до посадки осталось слишком мало, а есть на бегу — дурная манера. Что ж, может, у ренегата хватит вежливости предложить хотя бы того вкусного земного напитка, прочищающего усталые мозги, кажется, чая? Нет, на это вряд ли стоит рассчитывать, или он не знает Доктора. Но поесть можно и на обратной дороге.       С этими чёртовыми кризисами рано или поздно заработаешь язву желудка.       Пространство тихо вздохнуло — ТАРДИС материализовалась на Сол-3. Быстрое сканирование показало скалистый пляж, пасмурный день, моросящий дождь и синюю будку, такую же уместную посреди унылого пейзажа, как дохлая крыса в суповой тарелке. Ну зачем надо было выбрать настолько мокрое место? Зачем вообще было выбирать эту планету? Если бы не возможность поспать в нуль-комнате и не лишние баллы на личный счёт, приближающие день возвращения в координаторское кресло, Нарвин сюда не прилетел бы ни за какие коврижки.       — Идём, К-9, — скомандовал он, перещёлкивая рычажок открытия дверей. Хочешь, не хочешь, а придётся слегка помокнуть. И поторопиться, пока ренегат не передумал и не сбежал куда-нибудь к далекам на рога. Ищи его тогда…       — Да, сэр, — незамедлительно повиляла хвостом механическая собака. Ей-то что до дождя и ветра, она нержавеющая, а вот форма НКВД, как выяснилось, прекрасно продувалась осенним норвежским ветром. Хорошо ещё, что отлив и вода далеко. Подскальзываясь на обрывках водорослей, нанесённых ночным штормом, увязая в сыром песке между камней и стараясь при этом удерживать лицо государственного чиновника, Нарвин проковылял к ренегатской ТАРДИС и вежливо постучал. Потом потянул за ручку.       Закрыто.       Тогда Нарвин вздохнул и как следует врезал кулаком в дверь несколько раз — ну не может быть, чтобы его и теперь проигнорировали, если только Доктор не решил пойти спасать какое-нибудь местное племя или свернуть себе шею в скалах. Ещё не хватало промокнуть насквозь и схватить насморк!       На этот раз его, хвала небесам, услышали. Изнутри щёлкнуло, дверь приоткрылась. Но на пороге оказался отнюдь не старый галлифрейский знакомый, а какая-то девица — длинная и тощая, как карандаш, и, кажется, в том возрасте, в котором на Сол-3 ещё положено сидеть за партой. Как там было в старой песенке, «его превосходительство любил домашних птиц и брал под покровительство молоденьких девиц»? Насчёт птиц файлы НКВД ничего не сообщали, а вот земных девчонок ренегат часто брал на борт, чтобы покатать по пространству и времени, и Нарвина, как любого нормального галлифрейского дворянина, не могли не раздражать дурная привычка втягивать невинных существ во что попало и позёрство перед отсталыми расами. В конце концов, это было совершенно безответственно с точки зрения любой морали и, зная образ жизни Доктора, попросту небезопасно.       Текущее «приобретение» ренегата не выглядело примечательным, разве что обладало высоковатым для земной уроженки ростом да наколотым на вилку блинчиком, свёрнутым трубочкой и аппетитно политым сиропом. Вкусный запах и тепло, исходящее от румяного бока, казалось, ощущались на три шага против ветра. Во рту сразу набежала предательская слюна, и Нарвин буквально силком вернул себя к анализу новой спутницы Доктора. Но у той с виду не наблюдалось ни особого интеллекта, ни навыков нормально следить за своим внешним видом, ни умения прилично себя вести — открыла дверь и привалилась к косяку, словно ножки не держат. Да ещё жуёт, как издевается. Небось, и разговаривает, как типичная шалава, на молодёжном слэнге. Почему Доктор никогда не прививает своим подружкам хорошие манеры? Вот Нарвин на его месте непременно бы вышколил ассистентку, навяжи бы таковую ему на шею стечение обстоятельств. И уж точно не позволил бы разгуливать с едой в руках. Да и можно ли назвать ассистенткой вчерашнюю школьницу в потёртых джинсах и аляповатой майке, поверх которой накинута совершенно не подходящая к костюму фланелевая рубашка?       Вот чтоб она этот блин с вилки уронила.       Девица смерила его взглядом, по-хомячиному затолкнула то, что жевала, за щёку и коротко сказала:       — Здрасьте.       «Здравствуйте», наверное, выговорить очень сложно. Отсталая и развязная аборигенка. Тьфу, гадость.       — Добрый день, юная леди. Я могу увидеть Доктора? — ответил Нарвин с типично столичной холодной вежливостью, и даже ничего не стал делать с рвущимся изнутри дворянским снобизмом. По хорошему счёту, девку надо было отодвинуть и войти, чтобы не мокнуть, но хозяин синей ТАРДИС мог не оценить подобную грубость по отношению к своей очередной подружке.       — А вы, собственно, кто? — даже не подумав сдвинуться, осведомилась девчонка. Тоже, подумайте, цербер — соплёй перешибёшь.       — Небесный Комитет Временно́й Деятельности, агент Нарвинэктралонум, — сухо представился Нарвин. Его начинала подбешивать и эта вульгарная девка, и дождь. Да ещё К-9 сзади наподдал лбом, не рассчитав тормозной путь при съезде с каменного бугра.       Нахалка снова проехалась взглядом по белой хламиде с чёрным воротом и протянула:       — А, типа, архангел?       — Если вам так угодно, — отчеканил Нарвин. Он был готов хоть господом богом представиться, лишь бы не мокнуть ещё несколько минут. — Где Доктор?       — Ща, — «сейчас», несомненно, тоже очень трудное слово. — До-октор! Тут какой-то архангел прилетел по вашу душу, похож на психа со справкой!       Голос у девчонки оказался пронзительный, и хотя она кричала куда-то внутрь корабля, стоило больших усилий не поморщиться. Глухо долетевший мужской голос, непонятно что ответивший, показал, что Доктор всё-таки на борту, но явно не в консольной. Поэтому Нарвин волевым усилием решил, что хватит мокнуть, и мягко, но решительно подвинул тощее препятствие с дороги.       Сзади зажужжал К-9.       — Эй!.. — возмутилась девка, но дорогу дала. Нарвин стряхнул дождевые капли с плеч и оглядел царящий в консольной бардак, совершенно не похожий на стерильную чистоту служебных машин времени. Надо же развести такую помойку… Говорят, рабочее пространство является полным отражением внутреннего мира хозяина; следовательно, в голове у Доктора примерно такое же безобразие. Неудивительно, что он совершенно безответственный.       — Ой, соба-ачка, — раздалось сбоку совсем другим голосом. Аборигенка переменила тон с вызывающего на восхищённый, едва увидела К-9.       — Утвердительно, мисс, — тут же отозвался робот.       — Ещё и говорящий!.. — обрадовалась девчонка. — Проходи скорее, пёсик, а то промокнешь. Давай знакомиться! Меня зовут Милли, а тебя?       — К-9, мисс, — представился механический пёс, незамедлительно заезжая в ТАРДИС.       Хлопнула, закрываясь, дверь. Вот так, непромокаемого робота сразу приглашают, а приличного человека — дворянина, между прочим! — заставили мокнуть. Нарвину вдруг сделалось очень обидно и очень себя жалко. Когда он наконец вернётся в кресло координатора, он больше ни за что и никогда не пойдёт на поклон ни к одному ренегату. Пусть это делает кто-нибудь другой, только не он.       Быстрые шаги слева на галерее заставили его повернуть голову на хозяина «сороковки». Ага, всё ещё рыжий… Вот только лисий хвост на затылке, которым ренегат щеголял ещё десять лет назад, отстрижен, и вообще волосы приведены в некое подобие причёски. Неужели надоело наконец ходить лохматым чучелом?..       — Нарвин? — прищурился Доктор.       — Собственной персоной, — Нарвин поправил отсыревшее оплечье. — Здравствуйте.       — Хм, архангел… in extremis, — пробормотал ренегат.       Нарвин стиснул зубы*. Доктору когда-нибудь надоест его подкалывать на эту тему?       — Хозяин! — робопёс не удержался от возможности лишний раз подать голос и обратить на себя внимание.       — К-9! — тут же расцвёл рыжий.Так и взвыть недолго — с ним, госчиновником и, между прочим, известной личностью даже не поздоровались, а к этому железному недоразумению сразу бросаются с распростёртыми объятьями. Но как прожжёный манипулятор, Нарвин не мог не посмотреть на это и с другой, выгодной для себя стороны. На тёплый приём с самого начала было наивно рассчитывать, однако робопёс разрядил обстановку. Так что, взяв себя в руки, Нарвин обернулся и молча принялся следить, как Доктор и его ассистентка весело чешут и гладят «зверушку».       — Хороший, хороший пёс, — проворковал ренегат, потом поднял взгляд на подружку и спокойно сказал: — Вот что, Мелизинда. Иди к себе и займись чем-нибудь полезным, ладно? Порепетируй, что ли… Мне надо поговорить с этим архангелом.       — Хорошо, Доктор, — покладисто ответила девчонка и бросила короткий взгляд на визитёра, старательно удерживающего рожу кирпичом. — Может, вам, типа, чайник поставить?       У Нарвина промелькнула робкая мысль о том, что прогреться изнутри было бы неплохо, а ради кружечки крепкого горячего чая можно потерпеть и десяток развязных девиц.       — Обойдёмся, — сухо отрезал ренегат, и все надежды с грустью умерли.       — Ладно, я у себя, — спутница встала и зашагала вниз по лестнице. — Если чё, зовите.       Такое трудное и длинное слово — «что». Где, в каких трущобах Доктор это выкопал?       Лёгкие шаги затихли где-то в нижних коридорах — наверняка таких же бесконечных и шизофренических, как бардак в консольной, в этом замкоординатора был совершенно уверен. Частная ТАРДИС и её пилот всегда два сапога пара.       — Ну, здравствуйте, — негостеприимный хозяин выпрямился и пронзительно взглянул на Нарвина. — С Квинтой всё в порядке?       Нарвин молча кивнул. Да, он пришёл сюда с вполне конкретной целью вовлечь ренегата в общее дело, но категорически не был согласен с тем, чтобы к нему относились, как к просителю. Небесный Комитет ещё не в том состоянии, чтобы ходить к галлифрейским отщепенцам с протянутой рукой.       Доктор ещё мгновение поколебался, но потом кивнул на укромный уголок консольной, где примостились низкий диван, табурет и журнальный столик, заваленный хламом. Кстати, там и тарелка из-под блинчиков стояла, и бутылка сиропа. Рассилон их всех тут побери… Но отказывать себе в комфорте Нарвин не стал и вольготно устроился на диване. Хозяин предпочёл табуретку. К-9 прожужжал следом и встал у ноги Доктора с тем расчётом, чтобы его продолжали чесать промеж ушей-локаторов.       — Я так понимаю, вы получили мои сообщения, — с места в карьер взял рыжий.       — Получили, — Нарвин сплёл пальцы, предчувствуя нелёгкие переговоры. — Не вы один предупредили о криллитанах, их шумную возню все заметили — и разведка, и ренегаты, и даже некоторые младшие темпорально-активные цивилизации. Удивительно, что далеки до сих пор не в курсе.       — А они не в курсе? — сильно удивился Доктор. Пожалуй, чересчур наигранно.       — Судя по тому, что мы не видим ощерившегося нейробластерами поликарбидного катка на лике Вселенной, пока не в курсе. И я этому искренне, гм, рад.       Ренегат смерил его взглядом.       — Нарвин, давайте честно. Что НКВД от меня понадобилось? Говорите по существу, я терпеть не могу всех ваших экивоков и хождений вокруг да около.       Ой, чья бы сирена ПВО подвывала… Нарвин досадливо поджал губы:       — Расслабьтесь, Доктор. Я не вербовать пришёл. В дело не втянуты ваши спутники или знакомые вам личности, так что обычных поводов втащить вас в операцию у Комитета нет. А причина визита только одна — ситуация слишком серьёзна для того, чтобы дать вам время докопаться до всего самостоятельно. Нам стало ясно, что вы занялись расследованием, и не хотим, чтобы в какой-то момент мы друг другу нечаянно помешали. Поэтому Романадворатрелундар, как, гм, координатор in extremis, приняла решение рассказать вам то, что известно Небесному Комитету, — всегда полезно перевалить ответственность на более старшие погоны, даже если на самом деле всё было совсем не так, — а дальше уже ваш собственный выбор, координировать с нами действия хотя бы вчерне, или нет. Я только прошу вас не разглашать информацию, или у Романы могут быть, гм, неприятности.       Где-то далеко, в глубине корабля, заиграла приятная музыка. Арфа?..       — Валяйте, выкладывайте, — обречённо отмахнулся Доктор, не обративший никакого внимания на льющуюся издалека мелодию. Видимо, давно привык. Надо навести справки о его текущей помощнице. Если это играет она, то очень даже неплохо, а по воспитанности и возрасту не скажешь, что у девчонки такой серьёзный инструмент на профессиональном уровне…       — Что вы слышали о Котле Времени?       — Старая байка, которую дети друг другу рассказывают, — развёл руками рыжий. — Дескать, была в Тёмные Века цивилизация, которая неаккуратно обращалась со временем, вот оно её и поглотило. Точнее, их съело устройство хрономанипулирования, этот самый Котёл. И если не аккуратничать с Вихрем, то окажешься там же, где и этот древний народ, как его там…       — Фелака́ды с Фелакри́, — услужливо подсказал Нарвин. — Всё верно, если вкратце. За исключением одной маленькой детали: это не байка. Котёл не просто существовал когда-то — он обнаружен и активирован.       — Подробнее? — подался вперёд Доктор.       — Нам немногое известно о фелакадах, — нахмурился Нарвин. Его изрядно нервировала недоинформированность, но разведка из прошлого ещё не вернулась. — Сохранившиеся знания крайне обрывочны. Технобионики с высочайшим интеллектом и большими психокинетическими способностями, и одновременно безудержные, неукротимые оборотни, едва ли не родня великим вампирам, — он на миг брезгливо скривился. — По счастью, в архивах Галлифрея сохранилось несколько копий двуязычных договоров между фелакадами и ракносс, с которыми они соседствовали — так что язык мы знаем и можем расшифровывать случайно сохранившиеся источники. Технологии Фелакри, естественно, были технобионическими и требовали психокинеза или, как минимум, телепатии, — показалось или нет, что ренегат напрягся? Он точно что-то знал сверх сообщённого. — Лет за тысячу до начала первой экспансии вампиров фелакады изобрели свою систему управления временем с целью сделаться центральной цивилизацией Истории.       — Сеть Времени, — уточнил Доктор.       — Скорее, аналог, действующий по иным принципам, но приводящий к тому же результату, — кивнул Нарвин. — Но это технология Тёмных Веков со всей их жестокостью, кровавостью и мистицизмом. Котлу нужны жертвы — те, которых он может поглощать. Согласно легенде, фелакады отдавали ему собственных детей, которые, соединяясь с устройством, работали промежуточным техническим звеном между самим Котлом и его операторами, пока не растворялись в чистом субстрате времени. Но Котлу этого оказалось мало: в какой-то момент он поглотил операторов, а потом и весь народ Фелакри вместе с космическими колониями. Считалось, что он аннулировался, свернувшись сам в себя, но, похоже, он просто уснул в ожидании новых жертв.       — Две параллельные Сети Времени? А это вообще возможно? — озадачился Доктор.       — Как свет двух соседних звёзд, — Нарвин пожалел, что под рукой нет никакого карандашика, чтобы покрутить. Мелкие предметы, запутавшиеся в пальцах, его успокаивали и позволяли лучше сосредоточиться на разговоре. — В одном пространстве, но друг другу не мешает, пока звёзды напрямую не столкнулись. Чем закончится это столкновение, понятно всем…       — Или же ничем, — тихо ответил Доктор. — Если предположить, что они существуют в различных плоскостях реальности. На планетах, на которых я побывал, пытаясь хоть что-то узнать о криллитанах, везде присутствуют следы грубого вмешательства в историю — то есть настолько топорного, что даже наши старые поликарбидные друзья до такого не опускались. Но Сеть и её основные установки не задеты, как это ни парадоксально. Мир по-прежнему отсчитывает себя от конца Великой Войны Времени, а центры стабильности — Галлифрей и Скаро. Скажите, а далеки не могут заменить детей фелакадов?       Нарвин отрицательно покачал головой:       — Исключено. У них, конечно, есть зачатки психокинеза, но они смешны по сравнению с потенциалом Фелакри.       — Тем не менее, криллитане начали эксперименты с далеками, если судить по тому хрононавигатору, — пробормотал ренегат. — Их хроноустановки так же связаны с Котлом, как сердца ТАРДИС — с Оком, не так ли?       — Мы подозреваем, что даже сильнее. Не уменьшенная копия Ока, как в ТАРДИСах, а прямая трансляция из Котла на корабли. Но навигатор и связующий элемент, открывающий доступ к полным ресурсам Котла — это совершенно разные, гм, с позволения сказать, вещи.       — Как выглядит Котёл или его элементы? — судя по виду, Доктор уже был готов сорваться на другой конец континуума, лишь бы запустить шаловливые ручонки в фелакадское устройство.       — Мы знаем это только из преданий — сфера, наполненная чистым светом Времени, срастающаяся с операторами. В отличие от Ока, Котёл был не только источником энергии, но и одновременно темпоральной проекцией Вселенной. У нас для этого существует Палата Времени, а вот фелакады сумели объединить две технологии. Из чего следует…       — Что Котёл — не полувзорванная звезда, а кусок объёмного времени, материализованного в линейном, — закончил Доктор. — Или хуже, само объёмное время целиком. А погружение жертвы — это пробой в его текстуре, подобный Вихрю.       — До сих пор не понимаем, как они ухитрились.       — Как говорит одна моя знакомая, важно не «как», а «по какой причине», «с какой целью» и «что из этого следует», — и Доктор бросил мимолётный взгляд в сторону лестницы, из чего сразу стало понятно, кто была та знакомая.       — Кстати, она очень неплохо играет, — почему бы не расщедриться на комплимент, если это поможет снять напряжение. — Это же она играет, не так ли?       Доктор прислушался и как-то странно улыбнулся.       — Да. Похоже, она сегодня в ударе… Так вот, возвращаясь к теме разговора. Как выглядят устройства, связанные с Котлом? Тот далек на «Стреле-73» был вмонтирован грубо, но без каких бы то ни было особенных деталей. Его так и сонтаране, и киберлюди могли в свои компы влепить.       — Я не знаю, Доктор, — честно признался Нарвин. — Что-то, соединяющее Время, технобионику и психокинез.       Ренегат молча встал, отошёл к консоли и почти сразу вернулся, неся в руках какое-то яйцо, свитое, на первый взгляд, из светодиодов и, похоже, не очень лёгкое.       — Такое?       Овоид встал на стол, прямо в груду барахла.       Нарвин едва не раскрыл рот, но скрыть вытаращенные глаза уже не смог. Как?.. Когда рыжий успел?!       Доктор с удовлетворением проследил за его лицом, наверное, заметно вытянувшимся, и наконец соизволил пояснить:       — Мелизинда постаралась, стянула из-под носа у криллитан. Ну так?       Несмотря на колотящееся сердце, Нарвину наконец-то удалось взять себя в руки, натянуть маску должностной уверенности и выдавить:       — Его нужно немедленно отвезти на Галлифрей.       Доктор выразительно поцокал языком и покачал пальцем перед самым его носом:       — Ц-ц-ц, кто только что говорил, что технологии Котла лучше держать подальше от настоящего Ока Гармонии?       Ничего не скажешь, поймал на слове. Но…       — У нас есть исследовательские базы и не на Галлифрее, — парировал Нарвин.       — Свой добудьте и изучайте, — решительно отбрил ренегат. — Эта штука как-то связана с детьми, которых похитили криллитане и которых мы ищем, поэтому я вам её не отдам. Теперь даже понятно, зачем понадобились эти малыши и что от меня пытался скрыть брат Калтаринн…       — Первейший брат Калтаринн?! — так, куда ещё этот беспечный проныра успел мимоходом сунуть конопатый нос?       — Ого… А он ни словом не обмолвился, что занимает столь высокое место в своём гнезде, — приподнял брови Доктор.       — В гнезде, — с отвращением скривился Нарвин. — Берите выше, в совете кланов. Он у них главный исполнитель во всех грязных делах, связанных с Котлом Времени. Я бы дорого дал за то, чтобы вывернуть наизнанку его мозги, хоть это и не соответствует этике Великих Домов Галлифрея. Он точно в курсе абсолютно всех криллитанских дел.       Теперь и Доктор не стал скрывать отвращения:       — Увольте меня от ваших грязных методов, Нарвин-in-extremis. Вы нюхали, как пахнет мой шашлык, я слушал, как звенят ваши деньги — но дальше этого наше сотрудничество не пойдёт. Моё дело — дети, а Котёл забирайте себе со всеми потрохами, не очень-то он мне и нужен.       Упрям, как… Доктор. Нарвин укоризненно поглядел на ренегата:       — Если бы у меня были планы подключить вас к моим грязным методам, поверьте, я бы не позволил себе подобного резкого высказывания… Хорошо. Вы занимаетесь детьми, мы занимаемся нейтрализацией Котла. Гм, кстати, о детях. В последнем расшифрованном перехвате криллитанских разговоров, относящемся к нашему с вами делу, упоминались какие-то малыши, — он перевёл взгляд на тускло светящийся белёсый овоид. — Четыре кандидатуры на роль связующих элементов. Двое умерли. Один исчез, едва войдя в контакт с Котлом. Четвёртого первейшая мать Раххал, которая занимается темпоральными исследованиями, требовала подключить немедленно и любой ценой. Мы, правда, сочли, что речь шла об их собственном потомстве, но вы заставили меня задуматься…       Доктор внимательно всё выслушал, подперев рукой подбородок и не сводя с него взгляда.       — Причина смерти тех двоих известна?       — Нет, — Нарвин даже не соврал. — Как и причина исчезновения третьего ребёнка — криллитане сами остались в недоумении по его поводу. Видимо, они далеко не всё понимают в найденном устройстве и осваивают его старым добрым методом тыка.       Доктор помолчал, словно взвешивая факты — стоит или не стоит их озвучивать. Но потом всё же с неохотой спросил:       — Вы помните о ракшасах?       Кажется, ренегат вознамерился довести Нарвина до кондрашки: сердца у него ёкнули весьма ощутимо, оба сразу. Доктор со своим расследованием продвинулся не меньше, чем НКВД со своим, только нестандартными путями. Впрочем, неудивительно…       — У меня есть все основания полагать, что Калтаринн съел ракшаса и передал усвоенные гены дальше по своему отряду, — продолжил рыжий. — И эти дети… Я не случайно у вас спросил о далеках. Оборотень, способный войти в патвеб, пусть даже ничего там не поняв, — это уже немало. И зачем кидать в пекло собственных малышей, если можно туда швырнуть ребёнка врагов и через его сетевые рецепторы управлять Котлом? Правда, это по-прежнему не отвечает на вопрос, почему именно ракшасы и зачем такие сложности с люфтом…       — Скорее всего, они опасаются привлечь внимание далеков. Разрушитель Времени снесёт даже Котёл, — Нарвин был практически в этом уверен и без специальных расчётов.       — Угу, вопрос, с какой отдачей… Хотя вы правы — далекам будет плевать, они незамедлительно за него схватятся.       — Вам не кажется, — сдержанно улыбнулся Нарвин, — что этот предмет, ну, гм, может содержать в себе, гм, ракшаса? — отвести взгляд от соблазнительного овоида, так напоминающего гигантский кокон или яйцо, стоило большого труда, пришлось очень постараться. А ведь беседа и впрямь вышла продуктивной, не зря он сюда притащился. Наверное, у Доктора очень хорошее настроение, раз он такой разговорчивый и даже добычу показал.       — Калтаринн врал, что кокон связан с детьми дистанционно. Я ему не слишком поверил, но тут пятьдесят на пятьдесят. Он ведь ещё добавил, что, чем дальше этот таинственный объект от малышей, тем им хуже. Если так, то в смерти тех двоих виноват только я, — опустил глаза ренегат.       Нарвин едва подавил снисходительность, так и рвущуюся изнутри. Нашёл, за кого себя угрызать, за недодалеков-перекаледов. Убиваться из-за кровных врагов — в этом весь Доктор.       — Зачем вам вообще эти, гм, с позволения сказать, дети?       Рыжий поднял взгляд, медленно наливающийся тяжёлым зелёным льдом. Нарвин знал это выражение в глазах ренегата, и, честно говоря, испугался. Не стоило так неосмотрительно давить на спусковой крючок Докторова гнева. Если рыжий поддастся эмоциям, он такого наворотить может… Но Доктор лишь сухо ответил:       — Им не место на нашей половине мира. Они должны быть найдены и возвращены назад. Я не гуманист, я просто не хочу лишних проблем с равновесием внутри люфта.       И тут Нарвина осенило.       — Доктор, посмотрите на это шире. Вырвавшийся из-под контроля Котёл поглощает народ, который его использует. Если коннекторами служат модифицированные далеки, а операторами — криллитане с ассимилированной даледианской ДНК, то не может ли намеренная ошибка привести к тому, что…       — Котёл может быть использован, как оружие против далеков? — тут же подхватил мысль Доктор. — Как ответка на Разрушитель Времени.       — В своём роде, в своём роде, — покивал Нарвин. У него вдруг промелькнула соблазнительная мысль — не лезть в историю с Котлом, а подтолкнуть криллитан к его использованию против старых врагов. Но чутьё Повелителя Времени тут же подсказало, что если выбить из текущей Сети один из двух центров, то в лучшем случае НКВД получит пачку катаклизмов уровня Пандорики и такую гору работы, что времени даже на туалет не останется, а в худшем Галлифрей полетит в тартарары следом за далеками. — Но я надеюсь, что до этого не дойдёт в обе стороны — ни Котёл, ни Разрушитель не будут запущены. По крайней мере, это задача минимум для Небесного Комитета.       — А задача максимум — мягко убрать и то, и другое, — съязвил Доктор. — Я понял обстановку. Как обычно, ничего хорошего.       — Всё, договорились, — утвердил Нарвин. — Ваше дело — дети и возвращение в люфт тех из них, кто уцелеет, наше дело — всё остальное. И я очень надеюсь, что мы друг другу не помешаем.       Рыжий задумчиво на него поглядел.       — Оставьте мне К-9 для аварийной связи с Квинтой.       В просьбе не было ничего странного, а судя по тому, что Романа сама направила верного робопса Доктору, она предвидела подобный вариант развития событий. Нет, даже рассчитывала на него. Поэтому Нарвин просто кивнул. А потом запоздало сообразил насчёт одного совершенно небывалого факта:       — Кстати, гм. А почему он до сих пор молчит? Это на него не похоже.       Доктор опять странно улыбнулся и пояснил:       — Регулятор громкости на загривке под ошейником. Вы не знали, что он там есть?       — Нет, — растерялся Нарвин. — Квинта никогда им не пользовалась…       — Значит, я постепенно перестаю быть демократом, — весело оскалился ренегат. — Если это всё, то позвольте проводить вас до вашей ТАРДИС. Погода немного нелётная, а вы даже без зонта.       — Буду весьма признателен, — понятно, гнев на милость не сменили и чаем не угостят. Но хотя бы зонт предложили, уже прогресс.       Доктор встал и пошёл к выходу, сняв с вешалки зонт-трость, раскрашенный в такую же ненормальную клетку, как и его пиджак. Нарвин в последний раз прислушался к приятным звукам, льющимся снизу. Надо, надо навести справки о новой подружке рыжего.       К-9 послушно остался стоять у дивана, водя ушами-локаторами.       Повелители Времени вышли из ТАРДИС на мокрый серый пляж. Кажется, дождь усилился и стал ещё более холодным, так что зонт, развёрнутый над их головами и слегка наклонённый в сторону ветра, был просто спасением.       — Ну и выбрали вы местечко, — не удержался от замечания Нарвин. Дикая природа его совсем не привлекала. Он вообще искренне не любил отсутствие следов цивилизации.       — Залив Злого Волка, — Доктор пристально глядел на размазанный дымкой и дождём серый горизонт. — Когда мне кажется, что всё стало слишком плохо, я прилетаю сюда и понимаю, что не всё так скверно и бывало хуже.       — Так понимаю, хуже бывало здесь? — слишком много сил уходило на то, чтобы удержаться на ногах и не соскользнуть в какую-нибудь солёную холодную лужу между камней, поэтому Нарвин уточнил скорее из вежливости, чем из настоящего интереса, и не собирался особенно много внимания уделять ответу. Однако, тон Доктора сделался таков, что поневоле пришлось взглянуть на собеседника, даже с риском упасть в вонючие водоросли:       — Здесь я был вынужден расстаться с другом. Дважды, — у ренегата даже костяшки пальцев побелели на ручке зонта, и Нарвин понял, что случайно затронул опасную тему. Доктор и его приятели — это ещё страшнее, чем Доктор и его Земля, а у НКВД было рыльце в пушку относительно некоторых спутников галлифрейского безумца. — Кстати, о друзьях. Какое отношение вы имеете к Мелизинде?       Нарвин приподнял брови и бросил недоверчивый взгляд на рыжего:       — Я впервые её вижу. У вас, гм, были основания в чём-то подозревать Небесный Комитет на её счёт? Просветите же, хоть буду в курсе.       Ренегат даже остановился и очень пристально поглядел в ответ, словно пытаясь найти в глазах собеседника скрытую ложь. Поколебался. Но потом всё-таки сказал:       — У неё есть некоторые симптомы, косвенно указывающие на коррекцию памяти, глубокий артронный отпечаток и подсознательная адаптированность к ТАРДИСам. Я было подумал…       Ну понятно, что он мог подумать — Джейми и Зои. Два его спутника из разных времён, которым Небесный Комитет стёр память и разогнал по домам, как урок Доктору за вечное вмешательство в ход истории. Нарвин едва не побился головой о ручку зонта. Стоять на пляже было, конечно, холодно и мокро, но до ренегата стоило донести пару важных мыслей. Тем более что для него самого всё тут же стало очевидно:       — Спросите её про часы, Доктор, если ещё не спрашивали, — даже не придавив снисходительных ноток в голосе, посоветовал он. — А я проверю по нашим каналам. У нас три малолетние бестолочи в розыске бегают.       Рыжий вытаращился так, словно ему обухом по голове пришло:       — С её активностью… Кто угодно, только не Повелитель Времени.       — Доктор, — простонал Нарвин и заговорил с необычной для себя горячностью, так как данная тема уже задевала за живое его самого. — Доктор, Доктор! Проживите дома хотя бы сто лет, чтобы понять, на что похож Галлифрей после войны! Ну хоть пятьдесят! Вы ведь совершенно не знаете послевоенное поколение — да и во что выросло военное, если честно, не очень представляете! Это неуравновешенные, порывистые, агрессивные, патриотично настроенные максималисты без малейшей осмотрительности, которые, позволю себе заметить, фанатеют по вам! Каждый десятый считает, что стоит ему стянуть музейную ТАРДИС и рвануть на ней куда глаза глядят, как он станет вторым Доктором! Каждый пятидесятый, не поверите, это делает! Мы задолбались их вылавливать, будто у Комитета других проблем нет! У некоторых бестолочей хватает фантазии сунуться под Арку хамелеона, а у отдельных креативных личностей — совместить процесс с регенерацией, бездарно её потратив! И вот таких, не поверите, найти почти невозможно! Далеко ходить не надо — у меня в сейфе лежат бесхозные часы с чьей-то сущностью, найденные на орбите Корвилла, и чтобы я знал, где их владелец… Я вас очень прошу, если вдруг выяснится, что ваша спутница с Галлифрея, то включите её в программу возвращения блудных деточек домой.       Доктор даже оторопел от такого напора — стоял и хлопал глазами, уставившись на Нарвина, как на нечто в высшей степени удивительное, и это его отрезвило.       — Извините, совсем с этими детьми из приличия вышел, — он прочистил горло и полез за ключом, так как стоять у собственной ТАРДИС, замаскировавшейся под скалу, и мёрзнуть под пронзительным ветром ему наконец-то показалось нерациональным. Доктор продолжал хлопать глазами.       — Н-ну ладно, — наконец выдавил он. — Я попробую проверить вашу версию.       — Поддерживайте связь, если сочтёте нужным.       Если эта девчонка действительно окажется Повелительницей Времени, то первым делом, как ей вернут память, Нарвин плюнет на все законы, на все традиции, на все дворянские титулы и выдерет её ремнём, а уже потом отдаст родителям.       Ключ наконец-то попал в скважину. Замок щёлкнул, дверь открылась.       — Мне пора в штаб. Передать что-нибудь Квинте?       — Что я верну ей К-9 в целости и сохранности, — улыбнулся Доктор. — Бывайте, архангел. А, кстати. Кажется, это ваше.       И он весело прилепил к поверхности мнимой скалы снятого из-под крышки стола «жука».       …— Ну, и что сказал этот раздолбай? — как бы Квинта ни делала вид, что ей безразличен старый друг, ей явно хотелось получить от него весточку.       Нарвин ещё не высох и не согрелся, и вопрос застал его врасплох, пока он наливал себе травяной отвар из кипятильника. По тону Квинты сразу стало понятно, что она спрашивает отнюдь не про криллитанский кризис, и что сказать «почти ничего» — это подписать ренегату смертный приговор. Да и для НКВД будет полезнее, если у координатора не испортится настроение. Поэтому Нарвин решил не делать гадость Доктору и самому себе и доложил, прикрывая ложь стаканом:       — Спросил, как у вас дела. Сказал, что соскучился, что неплохо было бы во что-нибудь с вами влипнуть, как раньше. Ну и, естественно, поклялся вернуть К-9 при первой необходимости. А что?       Квинта расплылась в счастливой улыбке и даже не потрудилась скрыть радость в голосе, внося якобы-поправку:       — Нарвин, я спрашивала не про это. Удалось узнать что-нибудь полезное?..       …— Хозяин, вы ошибочно отключили мне звук! У меня была важная информация!       — Да-да, К-9, разумеется, — усмехнулся Доктор. — Ты хотел сообщить о том, что мисс Милли сидит на лестнице и подслушивает наш разговор, а музыка — это запись.       — Утвердительно, хозяин!       — А я не хотел, чтобы Нарвин об этом узнал, – и он нажал на датчик на самом кончике носа робопса. — Вот так-то. А теперь давай попробуем что-нибудь сделать с этим технобионическо-психокинетическим коконом…