Телин

      В пятнадцать лет ЕРД-36 ещё надеялся, что примерное поведение и успешный карьерный рост вернут ему внимание и тепло родителей. В двести пятнадцать он уже перестал верить в сказки и принял факт того, что естественно рождённые и экстракорпорально размноженные особи — это несовместимые магнитные полюса. ЭКР подразумевало физическую изоляцию с самого начала развития эмбриона; все сородичи, созданные на фабриках, а их было абсолютное большинство, нервничали при необходимости тактильного контакта и совершенно не умели ни показывать, ни толком контролировать без аппаратуры свои эмоции. Таких матерей в общении с детьми хватало максимум лет на пять и только за счёт месяцев беременности и гормональных сдвигов, потом они спекались; эмоциональный запас отцов по отношению к своим отпрыскам заканчивался ещё раньше. Что касалось самих естественно рождённых, то для преодоления синдрома разрыва им требовалось намного больше «ручек», чем вообще могли дать их родители.       Процесс рождения для любого вида — тяжёлое испытание, но для эмпатов, имеющих плотнейшую связь с матерью и начинающих мыслить за много месяцев до появления на свет, оно было почти неподъёмным. С типично детским эгоизмом малыши старались всеми силами не оторваться от мам, с которыми чувствовали себя в безопасности и очень уютно — но беспощадная биология вышвыривала их во внешний мир, рвала пуповину, заставляла открыть глаза и столкнуться с тем фактом, что теперь придётся жить иначе — ты отдельно, мама отдельно. Да ещё процесс был трудным и довольно болезненным, и оба это чувствовали не только за себя, но и за другого. Боль и страх, сопровождающие роды, вполне естественно переплавлялись у грудничков в смертельную обиду, которая у жителей Скаро всегда выражалась коротким и ясным словом «уничтожить». Именно это — попытка отомстить маме за то, что ты с ней теперь не одно целое, — и служило основным препятствием для перехода на естественные роды. Не все дети могли принять разрыв: кто-то, оклемавшись, прятал травмирующее воспоминание под жёсткий блок, кто-то в той или иной степени сходил с ума, кого-то вообще приходилось быстренько ликвидировать, чтобы спасти выгорающие мозги окружающих. И лишь считанные единицы, вроде Тридцать Шестого, прорывались через эмоциональную бурю без повреждений, приобретая бесценный опыт по умению переносить потери и контролировать свои чувства. ЭКР-взрослым с присущей им чувственной тупизной даже в мозг не приходило, что можно как-то всё это смягчить, до тех пор, пока тридцатилетний ЕРД-36, пронаблюдав за парочкой случаев беременности в хронолаборатории и собрав все доступные данные по другим естественным родам, не сформулировал теорию синдрома разрыва, способы его преодоления, и не переслал все свои размышления лично Императору, в обход промежуточных звеньев, едва ли не впервые поспользовавшись приватным каналом с отцом по делу. Таким образом появление ювенильного центра стало его заслугой и его работой на ближайшую пару тысяч лет.       Как и сеть нитей.       Демоны далеко не сразу поняли, с чем вообще столкнулись, настолько это выглядело естественным продолжением перехода на новый метод размножения — в конце концов, для двух эмпатов в момент физической близости совершенно нормально впасть в ментальный резонанс, по уровню близкий к тому, на который по умолчанию способна высшая элита; и даже вполне естественно, что сложившаяся пара постепенно начинает синхронизироваться всё больше и чувствовать друг друга всё лучше, перегоняя даже праймов по качеству связи. Эффект исчезал через год-два, стоило развести парочку по удалённым точкам Империи и не позволять ей встречаться. Патвеб не передавал весь спектр эмоций, отсеивая их за ненадобностью, связь слабела и сходила на нет. Но рождение здорового ребёнка меняло дело — контакт между ним и родителями, а через него и родителей друг с другом, становился фиксированным, связывая семью, как провод. Потому так сначала и назвали — «провод», но потом выкопали из старых словарей более пафосное слово «нить». Со временем выяснилось, что естественно рождённые детки способны делиться информацией о своих нитях друг с другом и делают это с удовольствием, так что довольно быстро все семьи оказались связаны в общую сеть, не зависящую от времени и расстояния и держащуюся не на машинной телепатии, а на естественной эмпатии, унаследованной от чистых далеков — своего рода усовершенствованная и гораздо более дешёвая версия патвеба. А учитывая, что в нити оказался вплетён сам Император, синхронизация по нему давала огромные преимущества — не требовалось ни отдавать приказ, ни перехватывать контроль за подданным через обычную сеть, чтобы донести свою волю. Демоны наконец-то добились того, чего хотели, но не смогли добиться далеки со своими командными сетями — Империя в прямом смысле слова начала превращаться в единый организм.       Отсюда и бум рождаемости. Необходимость естественного зачатия и естественных родов для закладки нити пугала демонов, но отработанная методика нивелирования синдрома разрыва, плюс неоспоримые преимущества новой связи перед патвебом, плюс свойственное их виду любопытство сделали своё дело — и если в первые триста лет родилось всего сорок детей и больше половины из них было потеряно, то в последующие — более восьмисот, и потеряли всего двоих особо упорных. А естественно рождённые демоны не останавливались на достигнутом и продолжали развивать свои связующие способности. Для них это было так же просто и естественно, как стрелять. Методики улучшались, общее эмпатическое поле росло, и любой ЕРД уже умел усилием воли создавать подобие нити даже с посторонним ЭКР — пока ещё временное и не зафиксированное, но прогресс не стоял на месте.       И вот тогда появился Заговор.       ЕРД-36 и сам не знал, как у их поколения начали формироваться революционные мысли, лишь предполагал, что предпосылкой послужили постоянные вопросы малышей об отличиях между естественно рождёнными и экстракорпорально размноженными демонами, на которые не всегда находился ответ. В первое время наставники из числа ЕРД отделывались общими фразами, потом наконец обсудили возникшую проблему, поняли значение тактильного контакта для формирования нити и осознали, как важно естественное развитие и в чём слабость ЭКР-особей. Эмоциональная недоразвитость, чувственная тупизна и неумение справляться с собой делали предков слабее, чем ЕРД, едва ли не инвалидами. Правда, старшее поколение тоже считало своих детей уязвимыми — то есть теми же инвалидами, именно из-за иначе выстроенной эмоциональности. Появились зачатки классического конфликта поколений. Да ещё к первой сотне лет ЕРД-36 по оговоркам родителей догадался, что старшие балансируют между необходимостью возвращения истинных далеков из междумирья и желанием отмутировать самих себя обратно и влезть в танки, наплевав на чистокровных предков. Но ни один из ЕРД ни за что бы не согласился на самоходную жестянку, отрезающую его от окружающей среды, а в случае возвращения истинных предков для естественно рождённых эмоционалов вообще не нашлось бы места в Империи.       Словом, старшее поколение как-то совсем не подумало, что у детей может сформироваться другой взгляд на общую беду Империи. Другое дело, что детишек пока народилось меньше тысячи, и этого было катастрофически мало для полноценного контроля сети и влияния на родителей — ЕРД предполагали, что тех можно развить и поднять до своего уровня, создав эмпатическое поле достаточного напряжения, а там предки сами не захотят обратно в танки. Эволюция на грани революции; в сущности, Тридцать Шестой стоял во главе заговорщиков, готовивших прорыв. Им нужно-то было всего около миллиона себе подобных, чтобы перевернуть устои общества вверх тормашками, главное, спрятать идею от предков до того момента. Но одно дело, серву от сервов скрыть свои тайные мысли, а если ты сын Императора и Матери Скаро, страдающих паранойей насчёт ребёночка, то это уже сложнее. Непонятно, кто из них начал о чём-то догадываться; Тридцать Шестой подозревал, что это была маменька, потому что у отца было куда меньше времени на своего отпрыска. А может быть, они и ни при чём, а задёргался Вечный, известный своей подозрительностью ко всем и вся — но в любом случае в последние два десятка лет количество ЕРД-шек из отдела безопасности начало заметно возрастать. Понятно, не для того, чтобы внедрить в сеть нитей свою малышню, а для того, чтобы самим туда вклиниться и как следует прошерстить всех естественно рождённых. И закончилась эта операция отдела Безопасности и Идеологического контроля именно тем, чем и должна была — очень рыжей сестрой Тридцать Шестого.       То, что Вечный испытывал личную привязанность к маме, пусть даже и негативную, задолго до того, как на неё обратил внимание отец, и даже задолго до того, как она вообще попала в Новую Парадигму, для ЕРД-36 секретом не было, достаточно было абстрагированно проанализировать хроники. Куда больше его удивлял тот факт, что Император в кои-то веки подвинулся в пользу подчинённого и сам свёл этих двоих. Но тут тоже всё было понятно, если немного логически поразмыслить. Отец, как обычно, сбил два крейсера одной торпедой. С одной стороны, завязал через маму и детей нить с главным своим подручным и дал ему дополнительную лазейку к сознанию настораживающего сынули, а с другой… В общем, они с мамой никогда не были ровней. Их разница в возрасте и положении была настолько огромной, что как близки бы они ни сделались, а всё равно оставались в глазах друг друга богоподобным правителем и дерзкой девчонкой, это Тридцать Шестой ещё с эмбриональной фазы просёк. А отцу нужна была рядом взрослая женщина, не глядящая на него, как это называется, «щенячьими глазами». Поднять маму на нужный уровень и заставить немного повзрослеть мог только равный ей мужчина, и кандидатуры лучше Вечного было не сыскать — как раз потому, что мама его до смерти боялась, и это тоже мешало, и это надо было как-то преодолевать. Так что батюшка ловко вынудил безопасника сменить отрицательную привязанность на положительную в правильном направлении, а потом в своей обычной спокойной манере поставил обоих перед фактом — ему в совете не нужны сходящие с ума от гормонов и фобий подчинённые, так что вот им десять скарэлов свободного времени, пусть идут и что-нибудь с этим делают. Вот они и сделали… Между прочим, первую сестру в Империи, ведь до сих пор никто не решался на повторные роды, мама и тут сумела оказаться впереди всех.       В юности Тридцать Шестой часто ломал голову, как вообще родители — по сути, слегка переделанные далеки — воспринимают происходящее и относятся к формированию семьи и производству детей естественным путём. Для них-то это, строго говоря, было как раз неестественным, и не случайно абсолютное большинство имперских граждан, произведённых на конвейере, предпочитало семье долгоиграющую инъекцию гормонального подавителя. Однако, работая с детьми, он начал постигать механизмы формирования и развития чувств и понимать, что на самом деле происходит с их народом.       Как говорит мама, контейнер просто открывался. Можно без особых последствий для работоспособности демона заблокировать инстинкт размножения, но нельзя — впечатления. А соприкосновение с окружающим миром для старшего поколения было более тяжёлым испытанием, чем последующие проблемы с инстинктами. Есть же разница, столкнуться с суровой реальностью через десять месяцев осознанного развития в матери или через двенадцать-четырнадцать лет бездумного сна в колбе, упустив всё то время, которое отведено природой на осознание и изучение вселенной, а заодно на формирование эмоциональной устойчивости и естественного самоконтроля. Мало радости сойти с конвейера, не умея справляться с собой без фильтра-подавителя и гормональных уколов. И ещё тяжелее адаптировалось первое поколение старших, которое было всего лишь сознаниями истинных далеков, помещёнными в новые оболочки. Родители поневоле поделились с Тридцать Шестым своей памятью, и он знал, каково пришлось маме, когда она ещё была нулевым прототипом гуманоидного далека, и как она мучилась из-за обилия новых впечатлений. Да, остальные прошли через эту грань чуть легче, потому что у них были обобщённые выжимки из маминого опыта, вкатанные через гипнопедию. Но самоконтроль ЭКР-особей всё равно не сравнить с самоконтролем, привитым через естественное взросление. Фильтр для детей был всего лишь проформой, частью экипировки, а не жизненной необходимостью — они легко справлялись сами как с неизбежными вспышками чувств, так и с сортировкой собственных воспоминаний. Именно самоконтроль позволял им гибко уворачиваться от безопасников, но было понятно, что долго уклоняться не выйдет, рано или поздно кто-нибудь из заговорщиков попадётся. И тогда публичными казнями они не отделаются. Новый вид связи слишком выгоден, и учёные придумают, как обломать мозги ЕРД, чтобы исключить возможность бунта.       Вот почему сестра была так важна для Тридцать Шестого — она была не только дочерью главы идеологической безопасности, но и не боялась отца. Это было крайне важно, так как персональная волна Вечного вызывала страх во всех, кто хотя бы единожды, хотя бы мысленно отклонился от Общей Идеологии — а Девятьсот Третья, такая же далёкая от слепого послушания, как и все ЕРД, и самостоятельно додумавшаяся до того же, до чего досовещались старшие заговорщики, от неё даже не икала. То ли выверт психики, то ли защитное влияние нити, но явно не генетическая устойчивость, так как сестрёнка моментально обучила защищаться от батюшки трёх остальных детей, с которыми находилась в пренатальном отделении - дородовая малышня всегда на одной волне, и если не спит, то болтает, обменивается данными и учится выстраивать друг с другом отношения. А вот тем естественно рождённым, кто был постарше, с наскока объяснить принцип игнорирования безопаски не получилось, даже брату — ЕРД-903 сама заявила, что связь с эмбрионами усилена через матерей, а со старшими ей нужен физический контакт, чтобы передать знание, так что пусть подождут, пока она родится.       Вот и дождались…       Пожалуй, это был первый раз, когда Тридцать Шестой не успел испугаться сводного батюшки и действовал с ним абсолютно заодно, безо всяких задних мыслей. Вечный был командирован в ювенильный центр, как положено всем отцам, за месяц до родов: есть же разница, рождаться в неизвестно куда или к папе на ручки, уже одно это неплохо снимало первый взрыв младенческого негодования. Поэтому беду они почувствовали одновременно — и действовать тоже начали одновременно, со всем масштабом, на который только могли развернуться начальник госбеза и наставник, связанный практически со всеми ЕРД во всех уголках Империи — а главное, с украденными детьми. Похитителей через них и вычислили, несмотря на то, что те изрядно попетляли во времени. Наверное, надеялись, что это их спрячет — ошибочка вышла, нити преодолевали любую дистанцию в пространстве и времени. Тридцать Шестой знал, что матери плохо и что сестра родилась на свет на декаду раньше положенного времени. Он знал, что в момент атаки на земную станцию их разлучили. Даже тогда, когда малышей утянули в люфт, он знал об этом — каналы ментальной связи с детьми не прервались, только ужасно, чудовищно ослабли и перепутались. На этом моменте Вечный сдался. Его вполне удовлетворило то, что он вытащил Мать Скаро и доставил её, совершенно невменяемую от наркотиков и чувства потери, в госпиталь. А дочь он моментально вычеркнул из всех своих списков, как только прозвучало слово «люфт». С его точки зрения было проще сделать второго ребёнка, чем доставать первого из практически другой вселенной.       Тридцать Шестой тоже не сразу набрался храбрости для того, чтобы преследовать криллитан, даже несмотря на всю важность сестры для общего дела естественно рождённых детей. Окончательно он решился только тогда, когда увидел маму в госпитале, куда прибыл по должности — всё-таки он был старшим наставником и отвечал за состояние не только детей, но и матерей. Пока Контролёр Времени со сводным отцом вычисляли и блокировали межлюфтовую трещину, он с психологами и врачами пытался хоть как-то смирить истерящих мамочек. Кто никогда не видел истерику у демона, тому очень повезло - сначала уворачивайся от молний и бьющего во все стороны ментального вопля, потом от электроингибиторов, надетых на руки и обесточивающих техносимбиотические системы организма, но всё равно тяжёлых и нацеленных в висок или нос, потом от ампул из-под транков, вылетающих из инъекторов со скоростью пулемёта... Только Мать Скаро молчала и не рвалась куда-то бежать и спасать, и это было самым жутким, потому что Тридцать Шестой знал её характер и сразу понял, что она в режиме почти неконтролируемого гнева. Всё, что он смог сделать, чтобы она не сорвалась в буйную фазу и не натворила дел, это тихо-тихо ей пообещать, что он уничтожит отряд криллитан, найдёт сестру и вернёт её домой. И только тогда, когда мама сказала «нет» и вцепилась в его запястье — а такая реакция, чтобы удерживать кого-то физически, а не приказом, для неё была совершенно нехарактерной, — он понял, что вернёт Девятьсот Третью во что бы то ни стало. Не потому, что пообещал, а потому, что маме нужны они оба. И ещё потому, что он до сих пор чувствовал всех четырёх малышей и беспокоился о них.       Украсть скафандр высшей защиты, способный на автономную работу в течение года, пробраться на крейсер темпоральщиков и воспользоваться налаженной аппаратурой и сигануть в закрывающийся пробой было несложно — куда сложнее во время перемещения оказалось настроиться на нить и удержать в мозгах только её и образ сестры, отринув все тревоги за остальную малышню и страх наказания за самоволку. Накажут — так потом, если вернётся. Но сосредоточиться только на одном ребёнке не удалось, тем более что связь с сестрёнкой что-то глушило. В итоге его сдёрнуло куда-то в сторону от намеченного маршрута, чего он совсем не ожидал.       И уж тем более ЕРД-36 не был готов к сюрпризу, который встретил его по другую сторону люфта — к встрече с истинными далеками. В первый момент он вообще ничего не сообразил: узнал женщину из маминого отряда архитектуры истории, которая решительно и зло вытряхивала его из скафандра, и решил было, что его перехватили и сейчас потащат к отцу на выволочку. Прежде чем Тридцать Шестой опомнился, на его руках оказались электроингибиторы неизвестной модели, и, проморгавшись и оглядевшись, он понял, что, кроме них двоих, в камере санконтроля находится какая-то низшая самка в бессознательном состоянии и два далека Новой Парадигмы. Именно таких, какие сохранились в памяти родителей. Да ещё чёрных.       В общем, прямо по маминому выражению — влип, как лаллапаланга в ощип. Или ещё один из её афоризмов, подходящих к ситуации: «войти легко, выйти трудно, заметил электрон, падая в чёрную дыру». Надо же было загреметь прямо к далекам, которые тебя своим ну никак не считают, да ещё пленную девчонку с Земли на шею повесили, с таким уровнем облучения, что её можно было вместо лампочки использовать. Впрочем, если в первые сутки не сдохла, то и потом не помрёт, противорадиационные лекарства на Скаро всегда были очень хорошими. Лишь бы болтала поменьше.       Но второй сюрприз, прямо на допросе, едва не ввёл ЕРД-36 в режим трупа. Кто бы мог подумать, что существо, выглядевшее как типичный представитель низшей расы, окажется одним из тех, кого он искал?! И как он не смог уловить нить?! Возможно, её заглушил люфт и взросление в чужеродной среде, притупившее эмпатические способности девчонки. Пока Тридцать Шестой подхватывал падающую ЕРД-900, его волной накрыла тревога, что он опоздал и сестра тоже выросла. Но для паники было не время и не место, пришлось загнать все тревоги как можно глубже — пока не удастся расспросить Девятисотку о том, что с ней было и что с остальными, пороть горячку и делать поспешные заключения он не станет.       И вот сейчас они сидели в камере, на своих старых местах, по-прежнему деля нары, глядели друг на друга во все глаза и не знали, с чего начать разговор. Из допросной их выставили сразу, как только девочка смогла подняться на ноги с его помощью, и Тридцать Шестой прекрасно понимал причину: один на один, даже под камерами наблюдения, они наболтают намного больше, чем во время ответов на вопросы далеков. Типичный метод матушки; сколько из одной половины мира в другую ни прыгай, а Мать Скаро — это Мать Скаро, даже если здесь она далек и в упор не признаёт Тридцать Шестого своим ребёнком. Поэтому ЕРД-36 предпочёл бы помолчать, несмотря на все вопросы, крутившиеся у него в мозгу — но было понятно, что сильно повзрослевшая и испорченная воспитанием дикарей ЕРД-900 начнёт донимать его вопросами, едва придёт в себя.       Так и вышло — молчание не продлилось и пятидесяти рэлов.       — А ты неплохо рубишь в земных выражениях, — заметила ЕРД-900.       Тридцать Шестой не совсем понял суть фразы, так как думал совершенно о другом, но ограничился лишь вопросительным взглядом.       — Ну, ты же догнал прикол про шведскую семью, — ЕРД-900 явно привычным жестом потёрла виски.       Теперь понятно. Дитя концентрируется на мелочах вместо того, чтобы говорить о главном; но, возможно, это проявление осторожности, так она подбирается к основному вопросу.       — Данная идиома содержится в памяти моей матери, — пояснил Тридцать Шестой, понимая, что молчанием не отделается. — Я видел твою одежду и слышал разговор двуликого далека с охраной и начальством. Они приняли тебя за землянина, поэтому я подключил архивный файл, полученный от неё, и смог достаточно хорошо понимать обороты твоей речи.       Девчонка замотала головой:       — Подожди, типа, эта чёрная… ну, она чё, как-то кинула тебе файл со своего компа? Но…       — Нет, — перебил Тридцать Шестой, напряжённо вглядываясь в лицо собеседницы. Плохо дело. Похоже, ЕРД-900 всё о себе забыла. — Это врождённая информация. Ты что, вообще ничего не помнишь?       В глазах девчонки промелькнуло какое-то понимание, словно она всё-таки что-то знала или краем уха слышала. Так иногда в красках всплывает полузабытый сон, стоит услышать или увидеть что-то на него похожее, какую-то яркую деталь или слово. Но сказала Девятисотая совсем другое:       — Нет. Я даже не въехала, с чего ты принял меня за одну из вас. Ведь я не похожа — выгляжу по-другому, не умею делать всякие ваши джедайские штуки, и совсем не такая сильная.       — Подтверждаю, — кивнул в ответ Тридцать Шестой, ставя в поиск прилагательное «джедайские». Ага, это она так определяет психокинетику и гипноз. Что ж, девочка рассуждает совершенно логично для существа, ничего о себе не помнящего. — И всё-таки, ты демон. Исходя из того, что похитили двух мужских и двух женских особей, а моя сестра рыжая, ты — ЕРД-900.       Девчоночье личико искривилось, каждой чёрточкой изображая мучительный вопрос:       — Но почему?       Самое простое — включить ей память, если получится. У него ещё есть доступ к её мозгам, основанный на врождённом доверии к наставнику. ЕРД-36 протянул руку, пользуясь ростом и относительной теснотой нар, и коснулся пальцами лба Девятисотки. Та не отпрянула, только проследила манёвр, терпеливо ожидая ответа на вопрос.       Послать сигнал вызова.       Сигнал…       …и тишина. Всё хуже, чем Тридцать Шестой мог ожидать. У ЕРД-900 не только полностью отсутствует симбиотическая система, но даже основные органы связи недоразвились. Впрочем, что-то в лице девушки на мгновение изменилось — заострились черты лица, глаза стали спокойнее и отстранённее, словно она прислушалась к чему-то внутри себя, и это ей понравилось — но эффект был так мимолётен, что его можно было не учитывать. Сетевые рецепторы Девятисотой не способны полноценно улавливать патвеб-сигнал. Она физически не подключена к общей командной сети. Штекер не вставлен.       — Плохо, — Тридцать Шестой отнял руку и снова застыл на своей половине нар. — Патвеб-отзыв на нулевой отметке... Приступы часто бывают?       Теперь глаза соседки сделались очень удивлёнными:       — Ну, типа… В детстве постоянно, ща пореже. Иногда раз в два месяца, иногда чаще. А ты-то откуда знаешь?       — Когда тебе поставили импланты? — требовательно продолжил расспрашивать Тридцать Шестой.       — А?       — Глаза. Ты должна быть слепой.       ЕРД-900 заморгала. Потом призналась:       — Я, типа, по правде раньше ни фига не видела. Но у меня всегда были такие глаза, в смысле, типа, человеческие. Я же знаю свои фотки. Просто, — она на миг замялась, — ну, по мере взросления спазмы слабели, а зрение возвращалось. Врачи говорят, у меня из-за постоянных приступов было что-то вроде непроходящей глазной мигрени в тяжёлой форме…       Много лишних слов, можно было доложить намного короче. Совсем испортили ребёнка эти хомо сапиенс. Уничтожить.       — Значит, тебе приживили глаза люди, когда ты к ним попала.       ЕРД-900 опять захлопала ресницами, пытаясь вникнуть в то, что он ей сказал. Ей что, такой вариант развития событий в мозг не приходил? Но тут же Тридцать Шестой понял, что сделал поспешные выводы, так как соседка отрицательно покачала головой:       — Не-е, у нас так не умеют, — это она, наверное, подразумевает планету, где выросла. Что за отсталый мир!.. — Некоторые органы пересаживают от доноров, но вроде не такие сложные, и не всегда удачно.       Точно, отсталый мир. Выходит, она не просто росла рядом с землянами, она росла в прошлом. Но в каком веке, если там настолько плохо с медициной? Неужели?..       — Что ты помнишь о раннем детстве? — спросил Тридцать Шестой, внутренне сжимаясь — оба следствия из её ответа его очень сильно волновали, и в каких годах она росла, и что с сестрой.       — Ничего, — равнодушно помотала головой Девятисотка. — Свет. А потом меня нашли в Кардиффе врачи «скорой помощи». Кардифф — ну, это город такой. Мне тогда было года три.       Ответ прозвучал в режиме «кратко и без подробностей», но вполне отвечал на вопрос — и очень огорчил и расстроил ЕРД-36, хотя внешне он постарался придавить признаки столь неподходящих к его рангу чувств.       — Значит, до трёх лет ты находилась в руках у похитителей, — заключил он. — И они тебе заменили глаза, правда, не знаю, с какой целью. И ты ничего не помнишь. Но это как раз нормально, это попытка психики защититься от синдрома разрыва, — это уже пошло рассуждение вслух, скорее для себя, чем для девчонки. — Вопрос, что с сестрой… И с тобой-то что теперь делать? Такого ещё не было, чтобы недоразвитая особь успевала повзрослеть, да ещё смогла сродниться с чужеродными органами. Коэффициент выживания организма никак не меньше восьмидесяти процентов…       — Ты не ответил на мой вопрос, — надула губы ЕРД-900 как-то ужасно не по-демонски. Нахваталась дурных манер от отсталых существ, среди которых росла, но вряд ли стоит это выколачивать, как и вообще тратить время на её перевоспитание. — Почему ты решил, что я — одна из вас? Объясни-и?       Последнее прозвучало откровенно передразнивающе, но Тридцать Шестой был сильно выше глупых подначек. Девочка имеет право знать всё, что с ней произошло по вине похитителей, а также о причинах своих проблем со здоровьем. Он снова протянул руку к её голове, но на этот раз постучал пальцем чуть выше затылка, там, где его ладони чувствовали электрическую пульсацию — сейчас слабую, едва различимую, но ещё полтора скарэла назад настолько яркую, что он уловил её с дистанции в половину лера.       — Приступ развивается из лимбической зоны мозга, отсюда. Это земные учёные смогли установить? — Девятисотая согласно кивнула, но в глазах её мелькнул страх. Похоже, способности здоровых сородичей её по меньшей мере пугали. Тридцать Шестой спокойно продолжил: — Мы техносимбионты. У далеков все технические системы снаружи, а у демонов внутри. Они развиваются вместе с нами. Умение считывать руками информацию с электронных носителей, сверхзрение, физическая сила — это всё симбиотическая биометаллическая система. Тело знает, как и что в себе строить, на генетическом уровне и выращивает её по мере взросления организма, преимущественно в течение первых двух лет жизни — а потом только достраивает с учётом физического роста. Азы системы закладываются ещё на стадии внутриутробного развития, но для продолжения её роста нужны стройматериалы, которые есть только у нас и которые мы получаем с пищей.       — Витамины, что ли?! — охнула ЕРД-900, внезапно поняв. — Это у меня, типа, рахит? Охренеть.       — Рахит?.. — на мгновение озадачился Тридцать Шестой и тут же запросил словарь для разъяснения незнакомого слова. А, понятно. — Разновидность земного авитаминоза, вызывающая тяжёлые нарушения в костной ткани... Да, это допустимое сравнение. Ты не получала металерт. Система не развилась. Но организм от рождения на неё настроен, поэтому у тебя есть характерные отличия от низших существ, известных как homo sapiens. Во-первых, у тебя должно быть острое тактильное восприятие через ладони и ступни, так как у тебя увеличенное количество нервных окончаний — они должны были соединиться с коннекторами металертового каркаса. Во-вторых, глаза — мы все рождаемся слепыми, потому что органы зрения являются временно замутнёнными материалами для формирования глазного компьютера. Он собирается в первый месяц жизни, но если ты не получала металерт в высоких дозах, то, естественно, отдельные молекулы не выстроились в прозрачную систему и продолжили блокировать свет и затруднять работу глазного дна. Отсюда необходимость имплантов. В-третьих, мнимая дистрофия мышечной массы — твои мускулы даже сами по себе имеют большой запас прочности и силы, но в них не сформировался металертовый каркас, дополнительно их укрепляющий и доводящий их визуальный объём до нормального. Поэтому ты кажешься дистрофичной, но в реальности достаточно сильная и выносливая по сравнению с представителями низших рас. А самое главное — тут, — ракшас снова потянулся и выразительно коснулся пальцем затылка Милли. — Для работы симбиотической системы нужно электричество. У нас в мозгу есть специальный орган, который его вырабатывает и аккумулирует, и он у эмбриона формируется раньше всего, вместе с мозгом. В твоей нервной системе электричества намного больше, чем положено низшему живому существу, но его некуда тратить. Особенно сильный заряд накапливается во время стресса, в угрожающей обстановке, когда биологическая часть организма активно вырабатывает адреналин и агрессин. Аккумулятор полон, а стравить избыток некуда, поэтому при первом же расслаблении проходит разряд — электричество сбрасывается в ближайший подходящий канал, то есть в нервную систему. У демонов большой запас нервной прочности как раз на этот случай. Тебя фактически убивает током, но в последний момент организм понимает, что сделал что-то не то, и прекращает стравливать энергию — идёт фаза расслабления. Потом срабатывает система выживания и активирует сердце повторной лёгкой судорогой направленного воздействия. И ты снова в порядке, до следующего разряда. Сейчас я почувствовал, что у тебя повышенное биоэлектричество в нервной системе, определил его источник и снял заряд электроингибитором, — Тридцать Шестой приподнял руку, намекая на «браслет». — Ему всё равно, откуда забирать лишнее напряжение — у меня или у того, кого я касаюсь.       ЕРД-900 на протяжении всего рассказа молчала и выразительно хлопала глазами, даже ни разу не перебив — похоже, укладывала по мозговым ячейкам полученную информацию и пыталась её принять. Тридцать Шестой уже надеялся, что она удовлетворилась полученными объяснениями и теперь прекратит атаковать вопросами, дав ему задать свои, но, как оказалось, это был не конец:       — Оки-доки, предположим, типа, ты прав, а я — тот ребёнок, который исчез при контакте с Котлом Времени. Но тогда как я оказалась в прошлом и на другой планете?       — Смотря что такое «котёл времени», — отозвался Тридцать Шестой.       Девчонка закусила ноготь на большом пальце и невнятно забубнила:       — Какая-то технология из эпохи древних империй, до рождения Сети Времени. Криллитане её откуда-то выкопали и пытаются использовать. Вроде бы эта штука создаёт аналог своей собственной Сети и позволяет управлять событиями, как галлифрейская фигня, которая Око Гармонии.       Что… что, простите? ЕРД-36 почувствовал себя так, словно из-под него выбили нары, и опять понадеялся, что отцово умение сохранять непробиваемое выражение лица ему передалось хотя бы на двадцать процентов.       — Тогда всё понятно.       — Понятно — что? — вздёрнула брови девчонка.       — Как ты очутилась в прошлом, — Тридцать Шестой глубоко вздохнул, принуждая себя успокоиться. Для него уже всё стало совершенно очевидно. — Ты вошла в контакт с активным хронополем и использовала врождённые знания и чутьё для аварийного темпорального сдвига, несмотря на опасность соприкосновения с чистым временем. Нервное потрясение от смещения, плюс синдром разрыва, плюс естественная потребность блокировать источник сильных эмоций — и ты положила под непроницаемый блок все травмирующие воспоминания. То есть вообще все воспоминания.       Девчонка выразительно почесала пальцем отрастающие волосы и заметила:       — Как, вот так — хоба, и в другой эпохе, без машины времени, по джиннову велению, по моему хотению?       Тридцать Шестой не слышал этой идиомы от матери и не хотел опять лезть в словарь, ибо смысл вычислялся логически, и просто кивнул:       — Тебе было несложно сместиться и без аппаратуры. Даже моя мама один раз такое сделала, хотя у неё посредственное хроночутьё. А для тебя в этом не должно быть никаких сложностей. Твои родители — высокоуровневые физики-временщики. Отец — первый заместитель Контолёра Времени, мать тоже близкая по рангу. У них обоих исключительно высокий индекс хроночутья, и биологи рассчитывали, что ты унаследуешь этот дар и будешь в два раза мощнее. Последующее скрещивание с Контролёром дало бы очень сильное потомство и, вероятно, более эффективного Контролёра…       — Ах, дрянь какая! — взвилась ЕРД-900, перебив Тридцать Шестого, да так громко, что у него зазвенело в ушах. Странная реакция, и последующие вопли ситуацию ему не разъяснили, хотя были очень шумными и очень злыми, и в помещении появился знакомый запах агрессина. — Урою, если встречу! На два метра! Это он, типа, от невесты решил под шумок избавиться, чтобы никому пост не уступать?! Много на себя берёт!!!       — О чём ты? — удивился Тридцать Шестой. Ругань девчонки не производила особого впечатления, но очередная бурная невротическая реакция вызвала агрессиновый выброс и лишний раз подтвердила предположение — соседка по камере была именно демоном со Скаро, потерянным номером Девятьсот.       Не ответив, девчонка со всей дури влепила кулаком в стену. Стене вряд ли стало больно, а вот ЕРД-900 затрясла рукой и, сморщившись, принялась её растирать.       — Объясни-и? — повторил Тридцать Шестой требовательней, поняв, что ничего не добьётся, если не будет настаивать.       — Извини, я сейчас чертовски злая, — тряся отбитой рукой, прошипела девушка. — Порву ублюдка на хрен, когда встречу. Яйца отшибу, чтоб в ботинки стекли. Дама с фаэтону — Контролёру легче? Ур-род! Назло вернусь и арфой тресну!!!       Тридцать Шестой почувствовал, как брови медленно уезжают в район лба от таких угроз, он даже забыл, что ничего не понимает — лишь критически оглядел номер Девятьсот и заключил:       — Не получится. Даже в состоянии аффекта, на агрессиновом выбросе — любых низших ты убьёшь, но со здоровым взрослым демоном тебе не справиться, — и добавил тише и спокойнее: — Ты действительно ничего не помнишь, раз не можешь это рассчитать.       Дитя-потеряшка вздохнуло и слегка поникло. Это был удачный момент, чтобы получить хотя бы частичные ответы на свои вопросы.       — Ты уже второй раз упоминаешь нашего Контролёра Времени. Объясни-и?       Девятисотка втянула сквозь зубы воздух. Потом ещё раз. Потом подняла голову, открыла рот и вывалила всё одним длинным бесконечным предложением — и про то, как жила на Сол-3, и про знакомство с Повелителем Времени — очевидно, ренегатом, хотя ни имени, ни прозвища она не упомянула, — и про корабль криллитан с пленным далеком на борту, и про путешествие в люфт, и про встречу с Контролёром Времени, которого она охарактеризовала презрительным земным словом «женишок», и про его миленький и гуманненький приказ, от которого Тридцать Шестой скрипнул зубами, и про кокон, и про Котёл, и, наконец, про детей.       — Извини, бро, — закончила девушка свой рассказ очередным избыточным словом низших, служащим для выражения этикета, — но я правда не знаю, кто из ваших бебиков погиб, а кто жив. Надеюсь, последний беби — это твоя сестра. И пока кокон в ТАРДИС, они не смогут её засунуть в своё шайтан-устройство. Но это тоже палка о двух концах, потому что без него ей не выжить.       Тридцать Шестой потёр переносицу, пытаясь одновременно сделать логический вывод и понять, что такое «шайтан-устройство».       — Да. Шанс того, что это она, достаточно большой,— наконец решил он. — Вы обе из высшей элиты. Ваша выживаемость и потенциал вашего мозга на несколько порядков больше, чем у сервов и младших контролёров. В любом случае, шанс найти её живой не менее тридцати трёх процентов. И… — он задумался и тщательно прислушался к своим ощущениям, — нить не оборвана. Она заглушена, сбита, запутана, но не оборвана.       — Нить? — уточнила ЕРД-900, выделив слово, как сумела. В её глазах блеснул огонёк, словно она почуяла что-то смутно знакомое, на уровне интуиции.       Стоит ли ей объяснять подробнее? Наверное, нет. Можно ограничиться коротким:       — Вид связи, — тем более что он и так выполнил план по шевелению ртом уже на месяц вперёд. Девятисотку испортили на отсталой планете. Она чудовищно болтлива, и это утомляет побольше многосуточных дежурств в темпоральном отделе. Чтобы прервать разговор, Тридцать Шестой закрыл глаза, поудобнее откинувшись на стену, но, похоже, девушка не собиралась сдаваться — промолчав два-три рэла, она снова полезла с вопросами, заканючив:       — Нить? И ещё ты чё-то гнал про синдром разрыва. Это, типа, связано?       Тридцать Шестой постарался не рявкнуть в ответ что-нибудь из серии «молчать» с десятью восклицательными знаками. В конце концов, девочка не виновата, что выросла не как демон. В конце концов, просто так получилось, что она не годится для их общества. Это недоразвитая особь, которую уже не дотянуть до нужного уровня. Вот только никак не получалось её вычеркнуть из списка сородичей. Наверное, сказывалась их связь — глухая, неопределённая, почти неощутимая, но всё же пока существующая. Теперь он её чувствовал наверняка.       — Слуш, — настойчиво продолжила девушка, — я уже готова просить того дядьку в жёлтом танке, чтоб он тебя под мозговой зонд сунул, лишь бы ты наконец разродился хоть каким ответом. Я тебе, между прочим, всё рассказала. А ты мне — ничего.       — Тебе не нужно это знание, — неохотно ответил ЕРД-36. Для него всё было очевидно. — Ты не можешь вернуться домой. Ты инвалид.       ЕРД-900 пристально поглядела ему в глаза — её раздражение, шевельнувшееся в ответ на отповедь, с лёгкостью считывалось по параметрам тела, — и с искусственным равнодушием спросила:       — Ну и что?       Вот ведь непонятливая.       — Тебя элиминируют, как бесполезную единицу.       Скрытое раздражение и притворное спокойствие тут же сменились изумлённым пониманием:       — Постой… Ты чё, защищаешь меня?       Увы. Как бы ни выглядела неполноценная особь с точки зрения Общей Идеологии, которой демоны старались придерживаться столь же щепетильно, сколь и далеки, но Тридцать Шестой не мог забыть крошечное забавное существо, с которым он активно общался несколько месяцев, которого обучал и готовил к сложному процессу появления на свет. Это было неверно, на грани нарушения закона, так что неудивительно, что девчонка вытаращилась — но пока они оба находились в ситуации, не предусмотренной стандартными правилами, у него была лазейка, и ЕРД-36 мог на многое закрыть глаза и дать ребёнку шанс на жизнь.       — Ты была моим стажёром, — неохотно признался он. — Я тебя знал ещё на стадии эмбриона. Каждый ЕРД ценен, даже если он не получился. Но старшие этого не понимают и поступят с тобой так, как предписано законом, — увы, надо смотреть правде в глаза. Неизвестно, как девчонка отнесётся к подобной информации, но лучше сразу объяснить ей положение вещей в Империи, раз она сама не помнит и не понимает. — Тяжёлые медицинские случаи подлежат эвтаназии. На твой случай курсов реабилитации не существует. Процесс необратим. Если развитие симбиотической системы остановилось, оно не возобновится, как тебя ни накачивай металертом — организм сдался и отменил программу, научившись выживать без неё. Значит, тебя уничтожат. А здесь ты нашла свою нишу и сознательно блокируешь знания нашей расы. Ты в безопасности — и безопасна. Нет смысла тебя уничтожать.       ЕРД-900 задумалась — пожалуй, слишком долго для полноценной особи. Потом ввела уточнение:       — А моя дружба с Повелителем Времени? Типа, можно?       Проблема определена. Но обходное решение тоже есть.       — Он знает, кто ты? — уточнил Тридцать Шестой.       — Нет, — твёрдо ответила девушка.       — Ну вот пусть и дальше не знает, — подвёл он итог, хотя избавиться от смутного подозрения, что Девятисотая что-то недоговаривает насчёт своего союза с врагом — или, если ей так угодно, дружбы, — не получалось. Но Тридцать Шестой решил, что вряд ли это имеет серьёзное значение. В крайнем случае, если галлифрейское чудовище что-то заподозрит, нужно будет устранить номер Девятьсот, чтобы противник не получил ценный приз.       Наконец-то в камере установилась блаженная тишина. Тридцать Шестой надеялся, что достаточно загрузил свою бывшую воспитанницу информацией для того, чтобы она промолчала хотя бы три скарэла, но его надежды с треском обломались слишком быстро, не прошло и пятой части намеченного времени:       — Знаешь, — тихо заметила болтливая девчонка, — если твоя сестра тоже сильно повзрослела и ты не сможешь её забрать, я возьму её под опеку.       А вот это предложение никак не входило в его планы. Под опеку? На Сол-3? Да ещё в прошлом?! Только через его труп. ЕРД-903 отправится домой во что бы то ни стало, даже если она инвалид; Тридцать Шестому слишком нужны её знания… И слишком нужна она сама. Неисправная Девятисотка в Заговоре ничем помочь не сможет, она стёрла память, а значит, и знание о том, как обходить волну Вечного — просто делает это интуитивно, на уровне рефлекса. Поэтому без Девятьсот Третьей не обойтись. Тридцать Шестой сумеет отспорить сестру у сородичей. Мама пока ещё в гормональном сдвиге и без боя ребёнка не отдаст. Может, и у сводного батюшки мозги временно съехали на почве отцовства и пережитого стресса, а уж Император-батюшка тем более склонен чудить и собирать вокруг себя коллекцию уникумов. У сестры есть шанс выжить, в отличие от этого ребёнка. А в самом крайнем случае её можно будет спрятать.       — Нет, — хмуро ответил Тридцать Шестой, обдумав щедрое предложение. — Её здесь оставить точно нельзя. Сестра слишком нужна на Скаро, даже если я опоздал.       На лице ЕРД-900 прописалось настолько откровенное возмущение, что Тридцать Шестому захотелось её треснуть для профилактики.       — Чё? — спросила она, сжав кулаки и подавшись вперёд. — Сам затирал, типа, инвалидам у вас не место! Я чё, не смогу, что ль, позаботиться о мелкой? Родаки будут только «за» — в смысле, земные, которые меня растили. Они и так часто говорят о том, что мне надо сестрёнку. И у нас богатый опыт по проблемам со здоровьем вроде моих. И раз есть такая фигня, электроингибиторы, мы сможем проще переносить приступы — я поклянчу у Паганеля, он нам такие сделает, у него руки откуда надо растут. Хоть застрели, но я не позволю убить ребёнка. И ваще, чё ты не перетрёшь об этом с далеками и не попросишь их о помощи? Вы ж один народ, и жопа, прости господи, у вас общая — криллитане. Если ты, типа, стесняешься, давай я попрошу. Я найду аргументы, обещаю. И…       На этом месте у Тридцать Шестого окончательно лопнуло терпение. Больше слушать трескотню он был не в состоянии, поэтому потянулся и решительно закрыл ладонью говорливый девчачий рот.       — Хватит, — отчеканил он. — Надоела. Они не станут помогать. Мы — падшие. Если нам удастся отсюда выбраться, я найду сестру и заберу её домой, а ты останешься со своими землянами и со своим союзником с Галлифрея. Если не удастся… То не удастся. Всё.       ЕРД-900 с гневом оттолкнула ладонь Тридцать Шестого:       — Полегче, амбал! Грабли давно мыл? И не командуй мной, понял? Это у себя ты высочество, а тут ты, типа, вообще никто, тебя на эту сторону не приглашали! — выпалила она. В воздухе опять запахло агрессином.       Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза с обоюдным возмущением — ЕРД-36 чувствовал себя почти разозлённым от того, что натуру одного из его учеников так извратили отсталые земляне, и от того, что ЕРД-900 совсем не умеет контролировать свои эмоции, а она, видимо, не могла выйти из запала и подсознательно пыталась определить, на какой цели сорвать стресс.       Так прошло два рэла. Потом они оба так же синхронно остыли и отодвинулись обратно на свои концы нар.       — Я буду спать, — сказал Тридцать Шестой, хотя прекрасно выспался раньше — такое решение показалось ему оптимальным способом уйти от дальнейшего разговора. Поэтому он лёг на койку, лицом в стенку, и закрыл глаза.       — Не окуклись, — обиженно посоветовала девчонка и, судя по возне, тоже улеглась. От неё шло ощущение какой-то нерациональной обиды, но ЕРД-36 списал это на человеческое воспитание. Надо же было так испортить ребёнка. Но с другой стороны, удивительно, что она выжила и сумела так хорошо приспособиться к чужеродной среде. Он бы с удовольствием это изучил, чтобы знать, где низшие нашли брешь в психологической обороне гражданина Империи, чтобы перековать его на свой манер. Насколько ему было известно, ещё никому не удавалось перевоспитать ни далека, ни демона, хотя невооружённым глазом было видно, как Девятисотка тянется за сородичами.       К сожалению, она вряд ли адаптируется в их обществе, ибо…       — Недоразвитая особь, — вполголоса заключил Тридцать Шестой и тут же получил пинка пяткой. Несомненно, ЕРД-900 приняла его слова за ответное оскорбление на её глупую фразу, а не за подведённый вслух итог размышлений, но парень не стал её поправлять. Пока она отрабатывает программу «обида», наступит тишина, никто не станет приставать с вопросами, можно будет отдохнуть и подумать, что делать дальше. Как ни крути, он влип. Из тюремной камеры легко не сбежишь, и перспективы далеко не оптимальные.       Через двадцать скарэлов тишины — судя по всему, Девятисотка, ещё не оправившаяся от лучевой болезни и скачка биоэлектричества, задремала, — въехал дежурный и привёз очередную дозу регенератора. Это немедленно выключило режим тишины: сначала девочка поболтала с охранником, снова попытавшись настоять на том, чтобы её называли не как положено по формальному протоколу, а «ассистент мили» или «милидженион», а потом, как только он уехал, принялась за ЕРД-36:       — Эй…       Тридцать Шестой не обернулся, надеясь, что неисправная Девятисотка сдастся.       — Э-эй, — возня, потом маленькая рука попыталась тряхнуть его за плечо. — Я же знаю, что ты не спишь. Тебе что, не скучно?       — Нет, — буркнул Тридцать Шестой, подумав, что с такой соседкой точно не соскучишься.       — А мне скучно.       Её трудности. Хотя, если подумать, теперь и его тоже, они ведь сидят в одной камере. Попросить бы, чтобы развели по разным — так не сделают, из разговоров узников можно получить много информации.       — Эй, — снова тряхнула его ЕРД-900, помолчав всего лишь несколько рэлов, — а чё ты сказал, что вы падшие и что далеки, типа, не станут помогать?       Да замолчит ли она когда-нибудь? Вот правду мама говорит, зануда — это тот, кого проще безоговорочно послушаться, чем объяснить, почему не надо так делать. Тридцать Шестой сел и посмотрел на приставалу, моментально отодвинувшуюся обратно на свой край нар под его тяжёлым взглядом.       — Потому что мы падшие. Всё.       — Это не ответ, — в серых глазах, таких чужеродных, блестело любопытство и детское удовлетворение от маленькой победы — как же, всё-таки вырвала реакцию, заставила заговорить. Скорее бы начал действовать регенератор, тогда девчонка заснёт и помолчит. Её уровень болтливости позволителен малышам, но не взрослой особи; однако придётся отделываться ответами до тех пор, пока лекарство не подействует, иначе она не отстанет.       — Далеки придерживаются кодекса законов, разработанного на протяжении многих тысяч лет и называемого «Общая Идеология». Демоны не соответствуют одному её пункту, — почти равнодушно констатировал Тридцать Шестой. Почти — потому что разговор начал поворачивать туда, куда не следует. Если здешние далеки донюхаются до революционных идей в его мозгу, они не только разберутся с ним, как с источником протеста, но и найдут способ предупредить отца в люфте, просто из чувства солидарности. Потому что даже ему, номеру Тридцать Шесть, очевидно, что победа ЕРД означает невероятное усиление демонов — и, следовательно, опасность для здешней Империи, ведь ЕРДшки, не имеющие аналогов в этой половине мироздания, могут пересекать границу люфта без каких-либо последствий.       И, судя по Девятисотке, влиять на чистокровных далеков.       — Всего одному? — с подначкой поинтересовалась эта маленькая дрянь. — В танчики, типа, не лезете?       Как же достало её бесконечное «типа».       — Ошибка, — как можно нейтральнее ответил Тридцать Шестой, стараясь сдержать раздражение. Это просто неразвившаяся особь с интеллектом малолетки, и сердиться на неё неразумно. Он же наставник, он умеет обуздывать желание сжать руки на тонкой детской шейке. — Общая Идеология утверждает, что все далеки равны перед Империей и друг перед другом. Из этого следует, что личная привязанность выделяет кого-то одного сильнее остальных. Таким образом, нарушается принцип равенства и принцип идеального единства нации. А мы заражены личными привязанностями и пока не можем от них отказаться, так как это дало нам выгодный вид связи, по эффективности превышающий все остальные типы командных сетей.       — Нить, — тут же сделала очевидный вывод ЕРД-900. Что досадно, оператор-наблюдатель тоже. Поэтому Тридцать Шестой просто не ответил и никак внешне не прореагировал на это утверждение. — То есть у вас, типа, влюбляются и делают детей, и это нарушение закона? Во логика…       — Хорошо, что ты понимаешь эту логичность, — заключил Тридцать Шестой. Девчонка как-то странно на него посмотрела, и он вдруг подумал, что они, похоже, неправильно истолковали слова друг друга, но тут же отмахнулся от этой мысли. В конце концов, другой вывод из его признания сделать невозможно, нарушение одного из основных принципов Общей Идеологии — это преступление, интуитивно понятное любому уроженцу Скаро.       ЕРД-900 печально вздохнула, уткнув тощие локти в скрещённые ноги и подперев руками подбородок. Сколько там рэлов осталось до начала действия регенератора? Скорее бы в камере стало тихо.       — Так. Ещё раз. Они не будут помогать, потому что вы, типа, физически не можете придерживаться их правил. Но у вас же экстремальная ситуация, нет? В экстремальной ситуации можно много того, чего нельзя в обычной обстановке.       — У всего есть предел, — сухо ответил Тридцать Шестой. — Личная привязанность и фаворитизм подсудны. Далеки во всём равны…       — А элита и её привилегии? — с жаром попыталась его срезать Девятисотка.       — Ты неверно трактуешь термин «элита». Предположительно, тебе будет понятнее так — это далеки или демоны с высоким интеллектом и с высоким процентом независимого мышления, управляющие Империей. Единственное, что ты могла бы определить, как «привилегию» — это повышенное содержание сахара в пайке, мощный мозг требует большего питания. Слабоинтеллектуальное существо — исполнитель, высокоинтеллектуальное — командир, это логично и рационально.       Девятисотка ненадолго замолчала, обдумывая его слова.       — Ага, типа, зависимое и независимое мышление, — протянула она. — Всё хуже, чем я думала. Фига се «равенство»…       — В любой цивилизации есть те, кто изначально склонен подчиняться, и те, кто изначально склонен приказывать, это один из фундаментальных механизмов выживания, — флегматично парировал Тридцать Шестой, и, припомнив любимую мамину тактику тотального разжёвывания всего и всем, продолжил: — Если сразу определять подчинённых и лидеров на правильные места и следить за их скрещиванием, то посредством селекции, через некоторое количество поколений, сложится общество, подобное нашему. Далеки ставили такие эксперименты на низших цивилизациях. Наша равность достигается не уровнем интеллекта и степенью независимости мышления, а тем, что каждый находится на своём месте, чувствует себя на своём месте и полностью доволен своим местом. Нас объединяет чувство удовлетворения от хорошо выполненной работы и полное понимание того, чем каждый из нас занимается — понимание до такой степени, что не возникает вопросов о своём предназначении.       — Раса трудоголиков-фаталистов, — фыркнула ЕРД-900. — Покопайся в любой утопии, и обязательно найдёшь антиутопию. Так мамзи говорит, и сдаётся мне, она права. Скажи, чё, никто из ваших, с независимым мышлением — ну, типа, до трансформации из далека в демона, — не испытывал личной привязанности к кому-то другому?       — Такие экземпляры выбраковывались, — отрезал Тридцать Шестой и вдруг припомнил отношение родного и сводного батюшек к маме. Естественно, до изменения. Ладно, Вечный, но кто бы попробовал выбраковать Императора далеков!..       — Ты покраснел, — победно ткнула ему пальцем в грудь Девятисотка. — Значит, врёшь. Значит, знаешь примеры обратного. Выходит, элита далеков умеет дружески выделять кого-то из толпы себе подобных, и пофиг, как это выражается — охотным общением или желанием работать рядом, главное, чтобы это было, ну, типа, продуктивно. А вы просто расширили тему на доступные, гм, функции организма. Ну и в чём конфликт с вашей общей идеологией?       Только когда она это сказала, Тридцать Шестой наконец обратил внимание, что термин «Общая Идеология» приобрёл новое значение — теперь это был не только свод законов, единый для всех далеков, теперь он стал общим для двух рас, идущих от одного корня. Это показалось странным; он не задумывался раньше о таком аспекте. Но сейчас, наверное, этот вопрос стоило отложить на потом, потому что он был совершенно незначительным. Важнее ответить на выпад ЕРД-900, но он не знал, как, и поэтому опять промолчал.       — Что позволено Юпитеру, то не позволено быку, да? Вот тебе и равенство, бе-е, — девчонка показала язык. — Вы, ракшасы, хоть честнее в этом вопросе. Если далеки, которые тут всем командуют, действительно справедливые, то они должны признать логический ляп в своих отношениях — и, типа, либо отказаться от подобных связей в принципе, либо помочь тебе, как своему.       Ах, так вот чем она занимается — не столько разводит пустую полемику, сколько пытается повлиять на дежурного наблюдателя, а через него и на командование в надежде их смутить и сбить с толку. Как земляне ни испортили ребёнка, а вытравить начальственные замашки и стратегический склад мышления они не сумели.       — Далеки не станут помогать, — повторил Тридцать Шестой. — Прекрати… это. Твои примитивные навыки психоуправления не сработают на дежурного — фильтр отрежет всё лишнее по кодовым словам. А Мать Скаро, которая за нами тоже наблюдает, слишком умна для твоих дурацких провокаций, — он нарочно ввёл разговорное словечко низших, чтобы девчонка его лучше поняла. — В лучшем случае далеки займутся криллитанами без нас.       — А с нами чё будет?       — Не могу точно спрогнозировать, только предположить наиболее очевидное решение. Ты для них — заложница, раз общаешься с Повелителем Времени, и протянешь подольше. А меня изучат, а потом устранят, предварительно вытащив всю информацию о нашей Империи — если, конечно, я не сумею устранить себя сам. Но далеки это понимают и сделают всё, чтобы я этого не сделал до тех пор, пока им нужен. Так что… ляг и спи. У тебя испарина, регенератор начал действовать.       — Наспалась на год вперёд, — буркнула Девятисотка, и не подумав послушаться.       — Тебе повторить приказ, ЕРД-900?       — Ми-ли-дже-ни-он! — ультимативно отчеканила она в ответ. — Сложно запомнить, чё ль?       — Это идентификация по человеческим стандартам, а ты — не человек, и я буду называть тебя так, как положено, — не менее ультимативно отрезал ЕРД-36.       — Ах, так?! — выпрямила спину и сжала кулачки упрямая девчонка, не собираясь сдаваться ни лекарствам, ни своему бывшему наставнику. — Тогда ты — Патрик!       Примитивный персональный идентификационный шифр человеческой расы. Как гидравлическим прессом по мозгам.       — Что?.. — Тридцать Шестой давно не чувствовал себя настолько опешившим.       — Потому что на нашей ТАРДИС всегда семнадцатое марта, и пофиг на внешнее время, — закончила номер Девятьсот совершенно непонятно. Тридцать Шестой лишь догадался, что идентификатор подобран по каким-то одной девчонке известным ассоциациям. Но терпеть он это не собирался и хмуро поправил:       — Я не «патрик». Ты знаешь мой номер.       — Номер — не имя! — возразила Девятисотка. — О. Мы же, кажется, в экстремальной ситуации, то есть in extremis. Плен у далеков — это смертельная опасность?       — Да, — раздражённо подтвердил Тридцать Шестой, опять потерявший логическую нить беседы — кто-то слишком быстро для него скакал с темы на тему и выдавал много непонятных тезисов. Кто-то, кого отвратительно испортили на Сол-3.       — Значит, мне можно… — ЕРД-900 пафосно взмахнула перед собой рукой, словно рассекая воздух — сначала по вертикали, потом по горизонтали. — Патрик, крещу тебя во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Всё, теперь идентификатор «Патрик» с тобой официально, по законам Земли. Если ты не хочешь подстраиваться под меня, я не буду подстраиваться под тебя. Доходчиво?       Вот на этом терпение Тридцать Шестого закончилось.       — Вполне, — зло сощурился он, потянулся и с силой надавил на тощее плечо, вынуждая девчонку лечь. — Спать. Это приказ. Или я тебя вырублю насильно.       ЕРД-900 ойкнула и попыталась было дёрнуться, но оказалась слишком слабой и неподготовленной для серьёзного сопротивления. Совсем всё плохо, даже второстепенные базы по моторике побиты коррекцией памяти — а то ведь могла бы вовремя среагировать и хотя бы попытаться уйти от захвата. Последствия яростной попытки преодолеть синдром разрыва, наложившийся на заглохшую в люфте нить. Пожалуй, не надо это трогать. Психика Девятисотки сама всё сунула в защитный кожух и задвинула поглубже, вот пусть так и остаётся. Жаль только, не вытащить данные по блокировке Вечного, но... В самой критической ситуации, если не удастся разыскать сестру, можно будет пожертвовать психикой девчонки и всё-таки порыться в её памяти.       Серые глаза уставились на Тридцать Шестого с детской обидой, но возразить девчонка не посмела — наверное, поняла по выражению лица, что он не шутил насчёт вырубить. А он всё так же сощуренно поглядел в ответ, мол, только дёрнись, сразу получишь по мозгам. И в этот момент открылся входной люк.       Они одновременно перевели взгляд на въезжающего далека в синем. Тот остановился посреди камеры, пристально их оглядел и проскрежетал:       — Вы, оба. Встали — и на выход.       Тридцать Шестой почувствовал, как у него резко пересохло во рту. ЕРД-900 вцепилась в его рукав, на мгновение сделала страшные глаза — и он догадался, что девчонка тоже всё поняла, даже без сетевых коннекторов, с побитой памятью и с практически неработающей эмпатией.       Далеки так с пленными не говорят.       А значит, это не далек.       …Кааланн разрывался от надрывного воя сирен общей тревоги. Верховный Стратег Новой Парадигмы был уже готов биться мозгами о гашетку внутри скафандра, но ни его отдел, ни отдел Учёного, ни отдел Исполнения и Технического Обеспечения под началом Серва, изолированные городскими системами безопасности в своих командных центрах, уже три скарэла не могли снять блокировку с главного планетарного компьютера и императорской вычислительной стратегической машины, больше известной как ИВСМ, зависших на отработке программ «максимальная проектная авария» и «высшая биологическая тревога» в масштабах солнечной системы. Лежало всё — автоматическая оборона планеты, флот, обычная связь и даже патвеб. Как говорится, приходите и берите тёпленькими. Такую диверсию мог провернуть только далек — или кто-то, кто мог обмануть систему и сойти для неё за далека. Более того, этот кто-то должен был знать личные коды правителя. И это нервировало ещё больше.       — Техники нашего отдела вскрыли кабельный канал номер тысяча двести восемьдесят пять, — доложил заместитель голосом, близким к панике. — Производится прямое подключение к центральной линии связи.       Если даже это не сработает, придётся прорубать броневые щиты, поделившие столицу на узенькие сектора. То ещё развлечение, и чинить потом будет накладно.       — Активировать изображение на экране, как только будет установлена связь с императорской башней, — немедленно приказал Стратег. На его веку ещё никогда не бывало такого форс-мажора, чтобы заглючил главный компьютер, но Информаторий, в котором можно было бы свериться с инструкциями на столь невероятный случай, был недоступен, как и заблокированный всеми мыслимыми и немыслимыми защитами главный командный центр.       — Установлена аудиосвязь, — сообщил заместитель ещё через сто рэлов. — Видеоканал неактивен.       — Не имеет значения. Обеспечить связь с Императором.       — Связь активирована, — донеслось со стороны координатора стратегического штаба. Почти одновременно с этим из всех доступных динамиков прогремело тяжёлое:       — Докладывай.       Стратег перевёл дух — с Императором всё в порядке, несмотря на вышедшую из строя ИВСМ, просто он, как и всё остальное командование, отрезан от подчинённых. Теперь, как только правитель будет оповещён о причинах тревоги, они вместе смогут разработать подходящий выход из ситуации.       — Произошла ошибка центрального вычислительного узла, — и пока не имеет значения, как был проделан взлом. Пока только важно, что он был проделан, а разбираться будет следствие, потом. — Система переведена в режим максимальной проектной аварии и высшей биологической тревоги, отмена программы возможна только по вводу пароля, представляющего из себя ответ на вопрос. Вопрос задан голосом низшего живого существа и опознан, как принадлежащий пленному номер сто четыре из восьмой камеры специального тюремного блока при хронолаборатории. Следовательно, ошибка компьютера вызвана преднамеренно, посредством взлома, после побега пленных из камеры. На данный момент все мои подчинённые подбирают пароль из цифровых комбинаций для снятия режима тревоги.       Из динамиков вдруг рванул треск помех, а потом пробился ещё один голос:       — Дежурный по космодрому — штабу. Дежурный по космодрому — штабу. Несанкционированный взлёт космического корабля полтора скарэла назад. Повторяю, дежурный по космодрому — штабу…       Так, дежурке столичного космодрома тоже повезло стоять на кабельной магистрали связи, и они сообразили к ней подключиться.       — Вас понял, — оборвал Стратег жалобное блеяние дежурного. — Ждите отмены тревоги, готовьтесь поднимать перехватчики.       Полтора скарэла… За это время любой космический корабль, сошедший со стапелей Новой Парадигмы, успеет добраться до другого рукава галактики. А если тот, кто им управляет, хоть сколько-нибудь разбирается в технике далеков, то он уже вырубил приводной маяк и устройство дистанционного контроля, всё теми же кодами высшего командования. Догоняй потом беглеца, и толку в этих перехватчиках…       — В чём сущность вопроса? — снова вломился в канал тяжёлый бас Императора.       — Включаю запись, — Стратег собственным манипулятором повернул нужное реле. Бодрый девчоночий голос задорно проговорил несколько слов. — Очевидно, что это математический пример с необозначенными вычислительными действиями. Мы пытаемся решить его всеми возможными способами и их комбинациями, но пока безуспешно.       — Повторить запись, — донеслось из динамика гораздо более высоким, резким стаккато.       Мать Скаро. Императорский консультант по низшим тварям, умеющий разбираться в их примитивной и несовершенной логике. Как хорошо, что она была рядом с правителем, когда грохнула тревога. Возможно, сейчас задача будет решена: Стратег, так и быть, снова повернул реле, и голос существа, определявшего себя, как «ассистент мили», весело задал вопрос, над которым ведущие столичные специалисты жгли себе мозги более трёх скарэлов:       — Сколько будет три, три, три, три, три, три, три, три, три? — и ещё два десятка раз повторенное слово «три».       Ненадолго повисла тишина — Мать Скаро размышляла. Потом её визгливый тенор сухо заключил:       — Ошибка, основанная на конфликте менталитетов. Это не математический пример, и он не требует вычислений. Введите ответ…       Стратег глубоко вздохнул, раздувшись почти до мячика — и едва не поперхнулся вслух, услышав ответ на загадку, над которой Новая Парадигма сломала все извилины:       — …«ДЫРКА».