Кроссчассильм

Я тебе прочищу уши ломом, Чтобы ты услышал голос мой, Завалю тебя металлоломом Ты оттуда мне припев подпой. Ты когда-нибудь бывал в цеху, Где колотит молот по железу? Если бас не отдаёт в паху, Значит эта песня бесполезна. Я не понимаю в жизни ни черта — Это моя линия и моя черта. АлисА — Черта

Наступило утро. Майрон, выспавшись, чувствовал себя прекрасно. Настроение подняло отсутствие отца — тот куда-то уехал. Госпожа Азалия была не такой стервой, как обычно: за завтраком она вместе с остальными детьми обсуждала вчерашний вечер. Даже Норт-младший вёл себя хорошо и совсем не обращал внимания на брата, хотя пару раз Майрон ловил на себе испуганный взгляд. Саурон думал о вчерашнем. Он мог воспроизвести любую реплику дословно. Это, несомненно, поможет ему очень сильно, когда удастся узнать систему этого мира, но сейчас что делать с этой информацией? Раздался звон. Василий, задумавшись, не заметил, как выронил вилку, и та звучно ударилась о кафель пола. — Что с тобой? — покосилась на него госпожа Азалия. — Тебе что, плохо? — Да, мне плохо, — согласился Майрон, не желая вообще с кем-либо разговаривать. — Тогда иди в свою комнату и никуда не выходи, — резко произнесла няня. — Да пошла ты… — тихонечко высказал Саурон. — Что ты сказал? — Азалия опешила. Она не расслышала точно, что сказал этот наглый рыжий хам, но знала, что догадка недалека от истины. — Сегодня вроде выходной, говорю, — тут же мило улыбнулся Майрон, поправляя прядку за ухо. Косу он решил не заплетать, просто расчесался. — Я хотел бы поехать в город… — Сегодня посвящение, — мрачно перебил его Норт. — Так что никаких прогулок, дорогой братец. И не пошел бы ты… в свою комнату, набираться сил перед вечером. Я уверен, тебя ждёт великое потрясение… Не могу дождаться. — Норт радостно оскалился. Он-то слышал то, что сказал Василий няне, поэтому оскорбился за свою защитницу. — В какую секту посвящение? — лениво спросил Василий, не без удовольствия наблюдая, что Норт опешил от такой незаинтересованности. — Дети! — прервав их разговор, няня демонстративно встала из-за стола. — Сегодняшний день вы проведёте дома. Отдохните, погуляйте в саду, но не шумите, берегите силы. Подождём того часа, когда приедет ваш отец и начнётся великое испытание. Выдав столь чудную тираду, причём весьма благожелательным голосом, няня позвала кухарку — молчаливую полноватую женщину, чтобы та убрала грязную посуду. Норт и Дейла первыми вышли из-за стола, Ноель увязался за ними, последним шел Эрик. Проходя мимо Василия, он тихо шепнул ему: — В библиотеке. Майрон как-то неоднозначно посмотрел на Эрика, показывая, что он его услышал. Слишком дерзко. Однако он может рассказать хоть что-нибудь о семейных странностях. Возле лестницы поджидал Норт. — Сегодня вечером у нас будут гости, — ехидно сообщил он. — На посвящение придет госпожа Мортинова, а с ней — Марк. — Я очень рад, что приедет моя прелесть, — мурлыкнул Саурон, чем немного озадачил брата. — Марк очень злится на тебя, — продолжал Норт. — Не удивил, — пожав плечами, Майрон сделал шаг вперёд, но Норт преградил ему путь. — Я надеюсь, что ты не станешь часовщиком, — парень, видимо, вкладывал в эти слова всю злость, которая у него скопилась к рыжему. И почему он ведёт себя не так, как положено?! Почему он так спокоен?! Выколоть бы ему его наглые янтарные глаза… — И мы больше тебя никогда не увидим… — Нет ни малейшего желания становиться часовщиком! — фыркнул Саурон. Вспомнился его вчерашний сон в сарае. Если часовщики с такими крыльями, то лучше уж стать эльфом, чем часовщиком. Все орки на смех поднимут. — Солидарен с тобой, не видеть бы твоё смазливое личико до конца жизни. И да, я не такой уж спец в ваших часах, чтобы становиться часовщиком. Норт округлил глаза, а потом вдруг оглушительно расхохотался. — Ой, не могу… Я всё время забываю, что ты ничегошеньки не знаешь! И кто бы говорил про смазливость, у меня хотя бы волосы не как у девки! — Завидуй, у тебя таких никогда не будет, — усмехнулся Майрон, слишком изящно поправив упавшую на глаза прядь. После чего, так и не дождавшись ответа, отодвинул брата, гордо удаляясь в библиотеку. Там было тихо, как и привык Майрон. Он хотел было окликнуть мелкого, что позвал его сюда, как из-за шкафа вышел Эрик. — Василий, мне надо тебе кое-что рассказать… — начал он без предисловий. — Дело в том, что я… вернее, ты. Ух… На вот, возьми для начала. На ладони Эрика сверкнул маленький золотой предмет, тут же перекочевавший в ладонь Саурона. При ближайшем рассмотрении вещь оказалась крохотными песочными часами — не больше обычного кулона. За стеклом корпуса блестели золотые песчинки. Но Майрон, естественно, как бывший кузнец, обратил внимание на качество часов: работа тоже довольно неплоха, мастер, что сделал их, явно был талантлив. А ещё от часов исходили слабоуловимые волны магии. Майрон повертел в руках странные часы. — На что мне эта золотая цацка? — Да, золотая… — Эрик скривился, будто раздумывая, как получше объяснить. — Это непростые часы. — Да знаю я, песочные, — съязвил рыжий. — А почему песок в середине заполнен доверху? Как он будет высыпаться? — Нет, я не о том. Они волшебные. Подуй на них и потри ободок, когда тебе будет грозить опасность. — Забавно. Просто подуть? — слишком саркастично произнёс Майрон, так как Эрик тут же воскликнул: — Ты не понимаешь! Тебя хотят убить! А вот Саурон рассмеялся в голос, напугав Эрика, который смотрел на рыжего, как на безумца. Майрону же было просто весело. Сколько раз его пытались убить? Ну, ладно, у одного полурослика это даже почти получилось, хотя всё же был слаб бросить кольцо в Ородруин сразу. А тут какие-то люди… Это же смешно! — Я слышал, что Елена заберёт тебя, если ты окажешься часовщиком. Ну, если тебе удастся пройти испытание на часовую степень… — Так, кто эти ваши часовщики? Но Эрик не спешил с ответом. — Давай сначала о часах… — Ладно, давай, — согласился Майрон, про себя гадая, что же его родственники такое задумали. — Часы откроют временной коридор, на другом конце которого будет один человек… У него ты сможешь попросить помощи. Я советую тебе испытать часы до обряда часового посвящения, потому как после него может быть поздно. Что-то тут совсем нечисто. Что за подставной будет сидеть на том конце? — А теперь расскажи мне о часовщиках. — О посвящении отец просил не рассказы-ы-ыва-ать… — протянул в ужасе Эрик и осекся. Рот его стал похож на большую букву «о». Майрон чуть не сматернулся. Он спрашивал о часовщиках, а не о тупом посвящении. Он уже понял, что все вокруг добиваются, чтобы рыжий достал всех вопросами, раз так активно пристают с этой темой. — Так, значит, отец попросил тебя отдать мне часы? — Нет! — выкрикнул Эрик с какой-то тоской в голосе. — Еще до твоего приезда он собрал нас и строго-настрого запретил с тобой общаться и хоть что-либо рассказывать об Эфларе… — Об Эфларе?.. — Саурон задумался. По сути, он уже был там, это как раз тот родной мир в тумане. — Расскажи-ка мне о ней, — требовательным тоном приказал Саурон, вкладывая в голос силу. — Это мир часовщиков… На Эфлару можно попасть через любой часовой механизм, но только лишь по-особому перекрутив стрелки. Ты-то уж точно не сможешь совершить переход без посторонней помощи. — Майрон только вздохнул, сжимая кулаки, — А сейчас, прошу тебя, поверь мне: поднимись в комнату и испытай эти часики. — Не буду я испытывать эти ча-а-асики, — передразнил майа наглого мелкого, — если ты мне ничего не расскажешь. — Слушай, это твоё дело! — внезапно рассердился Эрик. — Я вообще не обязан тебе что-либо говорить! — Тогда почему говоришь? — Ну... — Эрик смутился. — Просто… просто… Если тебя уничтожат, будешь сам в этом виноват! — Хахаха, кому понадобилось меня уничтожать? — вновь рассмеялся Майрон на столь нелепое заявление. — Я никогда никому плохого не делал. Ну, разве что совсем чуть-чуть… — тут Саурон вновь рассмеялся над своей собственной иронией. — Ты умеешь часовать, я видел, — тихо сказал Эрик. — И, между прочим, я не рассказал об этом отцу. — Я не умею часовать… — возразил Майрон. — Я видел, как ты зажигал свечи в библиотеке простым движением! — перебил Эрик. Тут часодейством называют обычную магию?.. — И что? Разве это что-то особенное у вас? — Если у тебя будет выше степень, чем у Норта, — вдруг выпалил Эрик, — или даже такая же… тебя сразу убьют, чтобы ты не стал наследником. Существует закон: старший сын является первым наследником, но если у младшего часовая степень выше… Марк рассказывал Норту, что наш отец никогда не согласится на твоё посвящение и надеется, что ты — фейра. Но если ты не фейра… Эрик перевёл дыхание. — Что за фейра такая? — Майрон поморщился от этого противного слова. — Фейра — бездарность, то есть без часового дара рождённый. Рождённый человеком и… Слушай, — всполошился Эрик, — я не должен тебе много рассказывать! Меня могут сильно наказать. — Он поёжился. «Сейчас накажу тебя я. И, поверь, наказания твоего отца покажутся тебе сказкой. И вообще, что я за полукровка?» — подумал Саурон, а вслух сказал: — Ладно. В принципе, наследство ваше меня не особо интересует, так что будет прекрасно, если я окажусь этим вашим «бездарным», после чего трогать вы меня не будете. Кстати, а если степень будет выше у Дейлы? С минуту они молча смотрели друг на друга. — О Дейле разговор не шел, — пожал плечами Эрик, отводя глаза. — И с чего бы это Марку меня убивать? — Разговор всё больше раздражал Майрона. Кажется, Эрик затянул с розыгрышем. Становилось уже не смешно, а очень и очень скучно. Какая-то детская игра. — Не Марку, — еле слышно произнёс Эрик. — А… слушай, верь мне и всё. Что за дешёвое повидло? Когда начинают просить поверить на слово — это уже полный край ситуации. — Ну-ну. Тебя тоже убьют, если твоя степень будет выше? — глупый вопрос, на который Майрон уже и сам узнал ответ. Если от Дейлы и Норта чувствовались какие-то отголоски магии, то этот был абсолютно пустым. Эрик вновь отвёл глаза. — У меня нет способностей, — очень тихо сказал он. — После посвящения я всё забуду. — Хорошо, убедил, я спрошу. Что это за ваше дурацкое посвящение? — не выдержал Саурон. — Что оно означает? — Слушай, хватит меня расспрашивать! — вдруг взорвался Эрик. — Я не должен был тебе ничего рассказывать! Какое мне вообще до тебя дело… Оставь меня в покое! Брат развернулся и побежал прочь. Хлопнула дверь. — Вообще, я только начал, — в пустоту задумчиво произнёс Майрон. Подозрительное поведение, словно пацана контролировали. Но контролировали слишком слабо, поскольку тот сопротивлялся. Значит, от него хотят, чтобы он «подышал» на эти часики и с кем-то пообщался. Скорее всего это как-то связано с тем, что Майрон услышал на том собрании. О том, как его отец хочет занять место в каком-то Совете вместо другого человека. А если тут решили вмешать Василия, то план какой-то действительно хитровыбоенный. Даже интересно, в чём он заключается. В конце концов, какая Майрону разница, кто будет заседать в каком-то Совете, когда он нарастит орков и пойдёт войной на всех несогласных с его режимом? Неожиданно дверь вновь открылась, пропуская Эрика обратно. — Спрячь часы! — Эрик скривился, как от зубной боли. — Скорее! Только Майрон сунул золотые часики в карман, как дверь распахнулась под мощным ударом. Эрик отлетел к шкафам, распластавшись на полу. На пороге нарисовался Норт. — Ничего ему не говори! — выкрикнул Эрик, приподнимаясь на локтях. Взгляд Норта не предвещал ничего хорошего. — Что за секреты, а? — прошипел он. — Эрик, ты что, забыл, что нам говорил отец? — Ничего я не забыл! Норт подступил к Василию: — О чём он тебе рассказал?! — И размахнулся изо всех сил, намереваясь ударить рыжего. Но рефлексы Саурона сработали быстрее, поэтому Норт получил прямо в правое ухо. Брат пошатнулся и побледнел. Его глаза опасно сузились. — Тебе конец, — процедил он, вновь замахиваясь. И тут Эрик набросился на Норта сзади, обхватив за плечи; они покатились по полу. Эрик, на миг оказавшись сверху, принялся яростно колотить брата кулаками. — Вот тебе за всё! Я тебя ненавижу!!! Не-на-вижу! — Отпусти, идиот… — хрипел Норт, пытаясь вырваться. — Я тебя ненавижу, ненавижу отца… вас всех ненавижу! — У Эрика из глаз покатились слёзы и потекли ручьями по щекам. Майрон стоял и смотрел на семейную идиллию с умилением. Ох, как он любил эти семейные разборки! Это же чистое порождение Тьмы, Искажение, как оно есть. Но, увы, на шум прибежала госпожа Азалия, а за ней господин Эрн. Последний и разнял, не без усилия, дерущихся братьев. — Придурок! — кричал разъяренный Норт, пробуя вырваться из стальных клещей, в которые заключил его грозный шофёр.- Ты всё ему выболтал! Бездарный! — Неправда! — вскричал Эрик, плача навзрыд. — Мы совсем не о том говорили… Няня обменялась с господином Эрном тревожным взглядом. — О чём же вы говорили, Эрик? — вкрадчиво спросила она, подступая к младшему брату. — Что ты ему рассказал? — Ничего он мне не рассказывал, — хмурясь, заверил Майрон, приняв са-амый честный вид, который только можно. — Эрик? — Няня пропустила его реплику мимо ушей. — Ни о чём не говорили, — ответил тот, внезапно успокоившись. — Я просто хотел поцеловать его.* Воцарилась изумлённая тишина. У Майрона отвисла челюсть. Норт тоже выглядел ошарашенным. — Твою мать, чего?! — Нет, Саурон сам наглый, видел наглых, но чтобы вот так… Первой опомнилась госпожа Азалия, она резко шагнула к рыжему, схватив его за локоть и повела вон из библиотеки. От удивления Саурон даже не сопротивлялся и позволил довести себя в таком положении до самой комнаты. Раскрыв одной рукой двери, госпожа Азалия отпустила наконец парня, не забыв подтолкнуть его в спину. После чего ушла, так и не произнеся ни слова. Оставшись один, Майрон рухнул на кровать, решив разобраться с мыслями, успокоиться, взять себя в руки. Поведение Эрика ошарашило его. Это заявление о дурацком поцелуе. Вот то, что он с ненавистью избивал Норта — это вполне логично. Как Майрон понял, Эрик не обладал способностями к магии. Тут не просто лишение наследства, а полное отречение от семьи. Задумавшись, Майрон вытащил из кармана золотые часики — пожалуй, единственный имеющийся ключ к семейным секретам. А работа-то добрая. Саурон мало что мог оценить так высоко и дорого. Сделать ли то, чего от него ждут? Ничего страшного не случится, если он подует на них и потрёт стекло… Крохотные часики легко выпрыгнули из рук и завертелись в воздухе, словно висели на невидимой ниточке. Вращение убыстрялось, сливаясь в одно сплошное золотое кольцо. Кольцо начало расширяться, пока не превратилось в сверкающий солнечный обруч. В середине его неожиданно засеребрился лёгкий дымок, словно запотело стекло в окне, и вдруг проявилось чёткое изображение: смуглое лицо какого-то пацана. Мальчишка озабоченно хмурил лоб, чесал затылок, стриженный ёжиком, и глядел куда-то вниз. И вдруг он поднял взгляд: глаза у него оказались большие, тёмно-карие. — Привет, девочка! — Мальчишка широко улыбнулся. — Ты хочешь сделать заказ моему отцу? Часолист сломался, да? — Сам ты девочка, — огрызнулся Майрон, доставая из кармана резинку, тут же заплетая волосы в косу. — Ох, прости, — неловко засмеялся парень. — Так чем обязан? — Скажи, а кто твой отец? — Вот в Средиземье было всё прекрасно: Арагорн, сын Араторна, Гимли, сын Глоина, и так далее. Исключением были уже очень древние эльфы и майар с валар. Но тех все знали — древних можно было пересчитать по пальцам. Тёмные брови мальчика сложились домиком. — Мой отец — Константин Лазарев, — произнес он после некоторых раздумий. — Часовых дел мастер. Самый лучший. — Часовщик? — на всякий случай уточнил Саурон. Кстати говоря, это же тот человек, на место которого хочет встать отец. И именно сейчас в хитрющей голове Саурона сложилась картинка: ему дали эти часы, чтобы он связался с сынком врага. А если поверит в то, что его хотят убить, тогда попросит этого мальчишку спрятать его, а дальше статья о похищении. Фи. Майрон думал, что всё будет гораздо хитрее. — Да нет же. — Мальчишка всё больше удивлялся. — Он просто… мастер. Делает всякие часовые штучки. А ещё он советник. А меня зовут Ник. Ник Лазарев. А ты кто такой? Я впервые вижу кого-то с такой шикарной шевелюрой, — не сдержавшись, Ник подколол ещё раз. — Василий… Огнев. — Какой ещё Огнев? Майрон пожал плечами. — Просто Огнев. — Ты где живёшь? — Мальчик озадаченно потер лоб и глянул вниз. — Мой инерциоид не может определить, где ты находишься. — Да здесь живу, на… — Майрон прикусил язык, дабы не выругаться. — Лучше скажи, где ты находишься. — Ну, я живу в Астрограде — лучшем городе на целой Эфларе. Мой дом находится в Ратуше… над тем самым Лазорем. — Мальчишка гордо выпрямился. Майрон вздохнул. Словно ему стёрли память и отправили в Арду. Вот честно, приходилось столько же запоминать. Хотя нет, тогда надо было запомнить Утумно и множество гор и вулканов, что росли как грибы от пения Мелькора. — С Эфлары, говоришь? — переспросил Майрон больше себя. — Из Астрограда, — поправил мальчик, все более удивляясь. — А твой отец кто? Кем работает? — Понятия не имею. — Как это? Саурон лишь пожал плечами. Ему всё равно было, он не интересовался. — Сегодня у нас тут какое-то посвящение в сектанты будет, может, он тоже сектант, откуда я знаю. Ник хихикнул на такое сравнение, но потом понял, о чём говорил рыжий. — Посвящение на часовую степень? — Глаза у мальчика расширились. — Так ты можешь стать часовщиком?! Значит, ты из знаменитой, благородной семьи, и я должен был про тебя слышать. — Думаешь? — Ого… — Кажется, мальчик с той стороны нажимал некие кнопки, ибо плечи его двигались. — Я проследил твой путь… Так ты живешь на Остале! У меня первый раз связь с Осталой! Надо Фэшу рассказать, вот удивится… Раньше это было почти невозможно, но теперь, когда расстояние между мирами уменьшается… это просто здорово! — Ник явно был счастлив. Майрон, однако, не разделял его радужного настроения. Он так ничего и не узнал толком. В ту же минуту в коридоре послышались чьи-то неторопливые шаги. Кажется, сюда кто-то направлялся. Шаги замерли у самой двери. Саурон прислушался. Тихо. Значит, за ним наблюдают: проверил он часы или нет. Поиграть на публику? — Ты знаешь, я не уверен… — прошептал он Нику, оглядываясь на дверь, — но вроде мне угрожает серьёзная опасность. — Так вроде или действительно угрожает? — Ник выглядел заинтересованным. — Мне так сказал один… друг. И вручил эти часики. Пожалуй, мне надо сбежать отсюда. Ты можешь мне в этом помочь? — У тебя очень сильная связь, — неуверенно сказал Ник. — В общем-то, я могу перетащить тебя ко мне… если тебе действительно угрожает опасность. Я дам тебе часовой пароль. Только отцу это совсем не понравится. — Давай быстрей, — поторопил Майрон. — Ко мне идут, и я не знаю, получится ли у меня опять выйти на связь. — Запоминай, — решился Ник и продекламировал: —Тридцать три Ступени в небо, Вверх смотри, Где раньше не был. У Майрона задёргался глаз. Что за магия? То детские стишки, то подуй на часики. Где кровь, где боль, где пафос?! Неужели люди так извратили магию? — А потом мысленно считаешь от тридцати трех до нуля, понятно? Саурон кивнул: понятно. Хотя и странно. — Только, чтобы переместиться, надо быть на открытой местности, а еще лучше — на возвышении. — Слушай, а как это вообще — перемещаться, а? — Да просто, — удивился Ник. — Ты какой транспорт обычно используешь? «Предпочитал обращаться волколаком, либо на драконе, » — фыркнул своим мыслям Майрон. — Я?! — Ну не я же, — резонно заметил Ник. — Твои часики кто изготовил? Если они протягивают такие серьёзные коридоры между Эфларой и Осталой, тут явно работал сильный мастер. — Не знаю я. — Майрон задумался. Надо обязательно будет найти мастера этих часов. Разговаривая с Ником он одновременно пытался слушать, что происходит в коридоре, но посторонних звуков больше не было. — Как это, используешь такие сильные вещи и ничего не знаешь? — Удивление Ника сменилось подозрительностью. — Так кто же ты такой? За дверью опять зашуршали. Майрон замер и прислушался. — И как зовут твоего отца? — напомнил о себе Ник. — Это он дал тебе такой сильный механизм? Ручка двери начала медленно поворачиваться; Саурон схватился за края обруча, пытаясь скрыть его; «экран» зашипел, озадаченное лицо Ника мигом исчезло. Не прошло и двух секунд, как в руке у парня вновь оказались тёплые песочные часики, и он мигом спрятал их в карман. Оказывается, уединение Василия нарушила госпожа Азалия. — Иди за мной, — приказала она. Майрон вздохнул, но последовал за ней. — Будь на виду, — заявила няня, когда они очутились во дворе. — Садись на лавку, под яблонями. И ни на шаг в сторону! — Можно мне хотя бы книгу, пожалуйста, — попросил Василий, и няня, как ни странно, кивнула в знак согласия. Как только няня удалилась, Майрон показал ей язык в спину и оглядел «место заключения». Яблони давно расцвели — тонкие ветки с белыми цветами красиво наклонялись над лавочкой, как будто стремились заключить в объятия и спрятать сей укромный уголок от чужих глаз. Вернулась няня, вручив Василию потрепанную книгу — «Занимательная физика». Кисло поблагодарив, Майрон раскрыл наугад страницу и начал читать первое, что попалось, — как ни странно, это была биография Исаака Ньютона. «Эх, — отстранённо подумал он, — вот упало бы мне на голову яблоко, может, жизнь моя стала бы лучше». Неподалёку на полянке Норт с братьями играли в футбол. Эрик выглядел обычно: что-то весело кричал Норту, когда пасовал ему, покрикивал на толстяка Ноеля, красного и громко пыхтевшего. Как будто Эрик и не дрался только что с братом, не кричал: «Я вас всех ненавижу!» У Дейлы тоже было серьёзное занятие: она ловила бабочек и отрывала им крылышки. Иногда она искоса поглядывала на Василия, но подходить, к счастью, не решалась. А Майрон вот оценил занятие сестры. Он бы сам поотрывал бабочкам крылья, представляя на их месте каких-нибудь эльфов. Господин Эрн сидел на крыльце, курил с задумчивым видом и в этот раз по-настоящему читал газету. Саурон пытался изобразить, что поглощён чтением физики. Норту надоело играть в футбол. Бросив мяч далеко в кусты, он переключился на более интересное, на его взгляд, занятие: начал кидаться в Майрона комьями влажной грязи, взятой с клумбы. Дейла, Эрик и Ноель присоединились к нему, и вскоре вокруг лавочки засвистели опасные земляные шарики, которые почему-то не долетали до рыжего. Но когда особенно большой комок грязи попал прямо в учебник, который, по сути, было и не особенно жалко, Майрон не выдержал. Сдерживая пламя, что прорывалось наружу, Саурон незаметно провёл пальцем, смотря на довольно большую ветку, под которой находился Норт. Ветка опасно хрустнула и упала вниз. Норт, к несчастью, успел прыгнуть рыбкой вперёд, падая животом на землю. Смотря на упавшую ветку, Норт медленно повернул голову на рыжего. Он понимал, что это сделал он. Но как? Это же фейра!.. К счастью, вмешалась госпожа Азалия и увела двойняшек, а вместе с ними и Эрика с Ноелем куда-то в дом. Майрон подозревал, что на обед, и это окончательно подтвердилось, когда через минут сорок вышли Норт, довольно поглаживающий себя по животу, и Ноель, громко отрыгивающий. Когда небесную синь наконец-то приглушили вечерние краски и ленивое майское солнце подошло к самому краю горизонта, Саурону до чертиков наскучило сидеть на лавке. Эх, если бы не господин Эрн, которому почему-то не надоедало крыльцо, газета и сигары! Вспомнился почему-то случай, когда Майрон только появился в Утумно. Однажды он сдуру при Мелькоре ляпнул о своей скуке, так тот обратил майа в птицу и забросил в грозовое облако. Саурон печально усмехнулся, вспоминая свою насыщенную прошлую жизнь. И вот когда почти стемнело, Василий услыхал радостный писк Дейлы: — Отец приехал! Майрон лениво пошевелил затёкшими от постоянного лежания конечностями. Меньше всего на свете он хотел бы попасться на глаза Нортону-старшему. Пока все радостно кинулись к воротам, чтобы встретить отца, даже господин Эрн покинул свой пост, Майрон незаметно проскользнул в дом. Он намеревался добраться до комнаты и сделать вид, что уже спит. По пути только не удержался и заглянул на кухню. И вот чудо! На столе возвышалась огромная ваза свежеиспечённого глазированного печенья. А рядом никого не было. Соблазн был слишком велик! Быстро оглянувшись, Майрон набрал полные руки печенья и пулей понёсся к лестнице, ведущей на второй этаж. Но пробраться незамеченным ему не удалось. Окрик Нортона-старшего застиг его на середине лестницы: — Василий!!! От неожиданности Майрон чуть не выронил все печенье. Воцарилось гнетущее молчание. Майрон так и стоял на лестнице, а снизу на него взирала вся семья. Нортон-старший нахмурился, лицо няни стало розовым, и лишь Норт с остальными детьми радостно ухмылялись, предвкушая интересное зрелище. — О боже! Он стащил печенье! — наконец нарушила тишину госпожа Азалия. Майрон промолчал, чувствуя, что если не убьёт, то точно покалечит эту стерву. — Что ещё можно ожидать от фейры?.. — раздался вкрадчивый низкий голос. — Малодушные, слабовольные создания. Саурон поднял голову и чуть не свалился с лестницы, встретившись глазами с Еленой. Женщина была одета в зелёное бархатное платье, длинное и пышное, и такого же цвета изящную широкополую шляпу с белым пером. Рядом с ней стоял улыбающийся Марк. На нем были простые джинсы и вязаный голубой свитер, и потому его одежда как-то резко контрастировала с чопорным нарядом Елены. — Вороватые и бесхарактерные существа эти фейры, — подхватил реплику Елены Марк и осклабился. — На тебя похоже, прелесть моя, — не остался в долгу Саурон, демонстративно откусывая кусочек одной печенюшки. — Я думаю, — медленно произнес Нортон-старший, — что не стоит портить такой важный вечер из-за глупого поступка. Всем в гостиную! — обратился он к детям. Те, немного разочарованные, повиновались. Майрон же остался стоять на лестнице. — Все в гостиную! — повторил отец, глядя на Василия. На секунду глаза их встретились. Строгий взор Нортона-старшего и нахальный и дерзкий взгляд Гортхаура. Нортону опять показалось, что по его радужке скачут искры. Саурон съел ещё одну печеньку, не переставая хамовато смотреть на отца. — Азалия, — обратился к няне Нортон-старший, — всё готово? — Да, господин, — подобострастно прошелестел нянин голос. — Всё убрано соответственно случаю, камин давно растоплен, сундучок на столе… — Прекрасно, Азалия, вы можете идти, — кивнул Огнев. — Елена, пройдите с Марком в гостиную, я буду через миг… Елена легко кивнула и, больше не обращая на Василия внимания, пошла по коридору. Марк послушно последовал за ней, зло посмотрев на рыжего нахала. Майрон остался с отцом наедине. — Что ты наделал? — тихо произнес отец и шагнул к лестнице. — Ты хоть понимаешь, что ты натворил?! — Ой, подумаешь, не какие-то важные цацки взял. — Майрон только съел последнюю печенюшку, как вдруг отец грубо схватил его за руку. — Я не об этом дурацком печенье, — прошипел он ему в ухо. — Я знаю, что кто-то лазит там, где не следует! — Понятия не умею, о чем вы. — Саурон резко вырвал свою руку. — Не понимаешь… — Нортон-старший продолжал сверлить Василия взглядом. — Ты вчера вечером был в библиотеке? — Нет, не был, — Майрон врал и не краснел, всё так же дерзко смотря на отца. — Дейла мне сказала, что хотела спросить тебя о чём-то, но не смогла найти. — Я был в саду. И мне не хотелось разговаривать ни с кем, тем более с Дейлой. Отец хмыкнул. — Не жалуют тебя сестра с братьями, да? — Он насмешливо скривился. — Норт говорил, что и в школе у тебя нет друзей… Ты плохо уживаешься с людьми, что неудивительно. — Люди не в моём вкусе, — сказал было Майрон, не подумав, за что прикусил себе язык. Из-за этих слов Нортон посмотрел на сына с интересом. Но потом взгляд отца потемнел. — Ты слишком любопытный… задаёшь глупые вопросы. — Он снова скривился. — Я последний раз спрашиваю, как ты пробрался в тайный ход? А особенно — как смог выбраться обратно? — Тайный ход? А тут они есть? — Наигранно удивился Майрон, продолжая отменно играть свою роль. — Ты не мог быть снаружи! — взорвался вдруг Нортон-старший. — На двери охранный эфер, и ни один… — Он осёкся. — Что было на двери? — невинно хлопнул ресницами Майрон, ловля отца на слове. — Ничего. — Отец хмуро взглянул на него. Внезапно лицо его посветлело. — Узнаешь? И отец сунул ему в руки перстень с рубином. Только Саурон был готов к этому. — Ну! — Глаза отца торжествующе блеснули. — Что теперь? — О, спасибо, думал, что потерял! — наиграно обрадовался Саурон, забирая перстень, надевая его на палец, стараясь не морщиться. — И где же он был? Некоторое время отец с сыном молча смотрели друг на друга. — Ты не боишься находиться здесь? — внезапно спросил отец. — А должен? — слегка равнодушно ответил майа. — Мало ли, ты всего лишь тринадцатилетний ребенок, — Нортон усмехнулся. — Мне двенадцать, — поправил Майрон, намекая на то, что из Нортона отец не очень. — Считай, что тебе уже тринадцать, — равнодушно поправил отец. — Что поделать, настали смутные времена, многие из нас не доживают и до этого возраста. — Отец хмыкнул. — Кто знает, может, твои неприятности только начинаются. Так что бояться пока рано… Рано. — Может, тогда отпустите меня, — неожиданно попросил Саурон. Нортон-старший прищурился. — И куда, позволь спросить, ты пойдешь? Парень лишь неопределённо пожал плечами. — Я не могу тебя отпустить, — скучающим голосом произнёс Нортон-старший. — Видишь ли, как только ты выйдешь за ворота, тебя сразу же убьют. Майрон еле удержался, чтобы не закатить глаза. Что же его так запугивают банально? Всё смерть, да смерть. Вот, к примеру, встреча с Хуаном пострашнее смерти будет. — Почему? — лживо изумился Василий, разыгрывая из себя напуганного ребёнка. — Я никому ничего плохого… — Разве для того, чтобы кто-то желал твоей смерти, обязательно сделать что-то плохое? Знал бы ты, — задумчиво добавил он, — как ты нам всем мешаешь… — А матери тоже мешаю? — внезапно с интересом спросил Майрон, вообще не понимая, как у него в голове возник этот вопрос. — Что с ней случилось? Она тоже умерла? Отец замер. Воцарилось молчание. Стало так тихо, что Майрон слышал сердцебиение, своё и отцовское. — Твоя мать… О да, она ещё больше мечтала бы избавиться от тебя, чем я. — Отец улыбнулся как ни в чём не бывало. Но в чёрных зрачках его глаз заблестели злые огоньки. — К счастью, — добавил он, — она умерла вскоре после твоего рождения. Сразу после того, как сбежала. Но успела подкинуть твою маленькую душу под дверь. Саурон усмехнулся иронии Эру. Хороша семейка: родители ненавидят друг друга и своего ребёнка, который, в свою очередь, отрицает существование родителей. — Сегодня ты пройдёшь испытание на часовую степень, — продолжал Нортон-старший. — И я бы хотел, чтобы ты оказался просто фейрой, неспособной к часодейству. Но если у тебя проскользнёт хотя бы вторая степень… Значит, такова твоя судьба. И отец вновь усмехнулся. После чего встал во весь рост и заложил руки за спину. — То, что Марта Михайловна попала в больницу тогда, когда ты захотел обо мне вспомнить, твоих рук дело? — слишком глупый вопрос для Саурона, но вполне уместный для двенадцатилетнего Василия. Он и не заметил, как перешёл в разговоре с отцом на «ты». — Да, — просто ответил Нортон-старший. Его взгляд устремился вдаль, куда-то мимо Василия. — Простой расчёт. Тому, кто знает секреты времени, легко управлять чужой судьбой. — И своей? — глаза Майрона на мгновение полыхнули заинтересованным огнём, что заметил Нортон-старший, но решил пока не спрашивать. — И твоей. Майрон нахмурился, вот это майа несильно радовало. — Попрошу в гостиную. И быстро, пока я действительно не разозлился. — Нортон дал понять, что разговоры окончены. Майрон гордо прошёл в коридор, прилегающий к гостиной. Отец бесшумно последовал за ним. *Момент из книги, но он так эпично вписывается сюда, что я не могла его убрать: D