Кроссчассильм

Побледневшие листья окна Зарастают прозрачной водой. У воды нет ни смерти, ни дна. Я прощаюсь с тобой. ДДТ - Это всё

Майрон открыл глаза. Мерцал на тумбочке огонек свечи, отражаясь на потолке тусклыми причудливыми бликами. Всё тело ломило, голова гудела. Состояние было не из лучших. Майрон даже не помнил, когда в последний раз чувствовал себя настолько разбито. Он приподнялся на локте, осторожно свесив с кровати одну ногу. Послышался тихий смех. Тени в углу зашевелились, и перед рыжим предстали те, кого он меньше всего желал видеть: Норт и Дейла. — Куда это собрался, братик? — осведомился Норт, придвигая два стула к его кровати. Они с Дейлой сразу же уселись на них и уставились на Василия. — Тебя забыл спросить, — огрызнулся Майрон, не настроенный на разговор. — И вообще, что вы здесь делаете? Норт усмехнулся: — Что, не рад нас видеть? — Ты не поверишь, но нет. Так чего забыли здесь? — Саурон повторил вопрос. Его знобило, хотелось зажечь свой огонь, но тогда спалить что ли родственников? А хорошая мысль, избавит сразу от нескольких проблем… — Мы вот переживаем за тебя, беспокоимся, — пропищала Дейла, рассматривая свои ногти. — А ты грубишь… — Ты сама-то в это веришь? — хмыкнул Майрон. —Может, уйдёте, а? — Мы не можем, — произнес Норт с ухмылочкой. — Отец велел присмотреть за тобой. Он почему-то решил, что ты попытаешься сбежать. Саурон лишь закатил глаза, падая обратно на подушку. В принципе, это было бы логично, но зачем? Ах, да, Лазарев, которого Огнев люто желает подставить. А ещё Майрон понял, что ему всё же нужно на Эфлару, как выяснилось, его туда и манит. — Выглядишь ты неважно, — посочувствовал Норт, внимательно наблюдавший за ним. — Бледный такой… — А где отец? — перебил его Майрон, не особо желая выслушивать наигранное сочувствие. — Его нет, — ответила Дейла, — он уехал еще утром. А госпожа Мортинова здесь, в комнате для гостей. И Марк остался. — Дейла мечтательно закатила глаза. — Такой красавчик… Норт хмыкнул, снисходительно покосившись на сестру. — Ха, со второй степенью тебе до него не добраться. — Он показал ей язык. — Марк — часовщик Высшего Круга, как и я. Дейла нахмурилась. А Норт внезапно пододвинулся к Василию ближе. — Послушай, — вкрадчиво начал он, — может, расскажешь… как прошло твое испытание? Сразу стало понятно, что брат с сестрой давно желали задать этот вопрос: глаза их пристально изучали Васино лицо, будто они решили загипнотизировать его. Кто бы знал, что это заведомо проигранная битва. — Ну, так что же было? — не выдержал Норт хитрого прищура. — Может, тебя стошнило, как Дейлу? — Или ты скулил, как щенок? — отпарировала та. Некоторое время двойняшки в ярости смотрели друг на друга, а потом одновременно обернулись к Василию, который был в слепой надежде, что он стравит двойняшек, и те про него забудут. — Во время моего испытания армия духов восстала из мёртвых, они кружились, завывая о том, что убьют сегодня ночью всех, кто живёт в этом доме за то, что они потревожили покой их господина. — Что? — разинула рот Дейла. — Как это? — Норт вытаращил глаза. — Не может быть! — Не может, — просто согласился Майрон, дав явно понять, что ничего он говорить не собирается. — Какая у тебя степень? — продолжил допрос Норт, подозрительно смерив брата взглядом. — Понятия не имею, не интересовался. — А я знаю, какая у тебя степень, — неожиданно произнесла Дейла. Ее круглое личико скривилось, как будто она съела что-то кислое. — Первая, да? — Почему ты так думаешь? — Майрон лениво скользнул взглядом по сестре. — А вот у меня только вторая… Саурон печально вздохнул. С причинно-следственной связью у людей как были проблемы, так и остались. Но это слишком тяжелый случай. Норт нахмурился. Майрон лишь наблюдал за ним. Станет он говорить, что у него высшая, ага. Как бы Саурону не было наплевать на эту информацию, его прекрасная память уловила этот момент. Дейла отвернулась к окну. — Отец сказал, — начала она, — что любая степень позволит быть часовщиком. Главное — у нас есть часодейный дар, в отличие от Эрика и Ноеля. Но это несправедливо! — вдруг перебила она саму себя и резко повернулась к Василию: — Почему это у тебя первая степень?! Ты же тупой, ничего не знаешь и вообще рыжий! Её глаза горели ненавистью. — Значит, не такой тупой, — усмехнулся Майрон. Всерьёз парировать маленькую девчонку? Много чести. Вспомнился Ник, хм, а ведь часы до сих пор в кармане штанов. Там же и перстень, который Майрон упорно снял перед испытанием. Чужеродные цацки жгли. Он может переместиться на Эфлару, на которую его тянет, да, он сыграет по игре отца, но, может, эта Эфлара подкинет пару козырей, которые обязательно всё повернут иначе? — Вы не устали? — мягко спросил Майрон. — Я хочу отдохнуть, может, поспать… — в подтверждении своих слов он сладко зевнул. — Никуда мы не уйдем — и не мечтай! — Норт попытался толкнуть брата в плечо, но его рука была остановлена рыжим. — Отец приказал нам стеречь тебя, пока он не приедет, и никуда не выпускать. Норт откинулся на спинку стула и провел рукой по волосам, словно раздумывая над чем-то. Цепким взглядом Майрон заметил, как на его правом запястье блеснул золотой браслет. Присмотревшись, он увидел на браслете черный циферблат с серебряными стрелками и цифрами. — Что за часы? — у Огневых поразительно много неплохих вещей изящной и профессиональной работы. — Это знак Школы темночасов, — напыщенно произнес Норт. — Я буду там учиться. — А-а-а… — Отец вручил мне утром. И точно такой же браслет есть у Марка. В Школе темных часов учатся мальчишки, а девчонки — в Школе светлых часов. Часовой браслет сразу же дарится тем, у кого первая степень, но вообще-то есть у всех учеников. «Что за расизм и сексизм в единоличном проявлении…» — невольно подумал Майрон. — Вот Дейле, ха-ха, придется начинать со второго Круга, — вел дальше Норт. — Не повезло, а? Постой, а где же твой часовой браслет? Майрон наивно хлопнул глазами. — А ну, покажи руки, — тут же потребовал Норт. Саурон нехотя вытянул руки из-под одеяла: само собой, на его запястьях не было никаких браслетов. Он вообще не признавал ничего, кроме колец. — Ты наврал! — торжествующе воскликнул Норт, присаживаясь к нему на кровать и отрезая единственный путь к штанам, что висели на стуле неподалеку. А ведь именно в их кармане находились песочные часики. — У тебя нет часодейного знака! А, значит, и степени. — Нет, он не врет, — неожиданно вмешалась Дейла. Она тоже подошла и села по другую сторону от брата. — Сегодня утром я слышала, как отец громко ссорился с Еленой… — Дейла поджала губы. — Они говорили о том, кто должен унаследовать земли отца. Что посвящение перевернуло все с ног на голову. Елена доказывала отцу, что именно ты должен стать наследником несмотря ни на что. — Я и есть наследник! — уверенно сказал Норт. — Я старший сын, и у меня первая степень… Ох, не может быть… Лицо Норта посерело. — Он тоже претендует на… — Норт люто взглянул на Василия, но последнего это никак не затронуло. — Елена доказывала отцу, что он должен освободиться от этого. — Дейла кивнула в сторону Василия, а тот лишь закатил глаза. Мда, просто верх приличия отпрысков благородной семьи. — Просила, чтобы он отдал ей право распоряжаться судьбой фейры — так она его все время называла. Но отец страшно разозлился! Я его таким никогда не видела… Он сказал, что благодаря этому сможет оказаться в парламенте безо всяких хитростей. А еще — благодаря тайному плану избавиться от Лазарева. Саурон чуть хихикнул. Интрига Огнева была просто на ладони. Наверное, отец обрадуется, что его сын всё же сбежит. Дейла недоуменно прищурилась на этот смешок. — Да… Ты знаешь, кто это? — Откуда, женщина? — фыркнул Майрон. — Может, фамилия странная. — Чего же в ней странного? — пожала плечами Дейла. — Это твое имя ненормальное. Наверное, тебя так назвали, потому что живешь на Остале, — здесь многие с чудными именами. — Сами здесь живете. Вот сейчас бы назвать все имена и спросить, а какое нормальное для этой Эфлары. — Нет. — Глаза у Дейлы блеснули. — Мы живем на Эфларе. -Ты определись, где ты живёшь. Сейчас, как я понял, мы находимся на Остале. — Сегодня, после посвящения, мы навсегда переместимся на Эфлару, — сказал Норт, поняв, что сейчас этот рыжий просто задавит его сестру аргументами. — В замок Черновод, принадлежащий нашему отцу. Наконец-то мы сможем нормально летать в школу и не тратить столько времени на перемещения. А Эрик и Ноель останутся жить здесь, с Азалией и Эрном. И будут считать себя их детьми. Мы больше никогда не встретимся с ними. Я рад, что Эрик наконец-то перестанет меня доставать! — Лицо Норта осветилось злорадной улыбкой. — А вообще, я уверен, ты знаешь больше, чем показываешь, — прервал паузу Норт. Глаза у него опасно сощурились. — Например, тебя не удивляет собственная первая степень… А ведь это действительно очень круто! Это значит, что ты стоишь на Высшем Круге! — А если степень высшая, это какой круг? — осторожно спросил Саурон. — Это большая редкость, — снисходительно усмехнулся Норт. — Высшая степень бывает только у фей, лютов или людей-полудухов, а у часовщиков она встречается крайне редко… Говорили, что у высших крылья сами растут, представляешь? — обратился Норт поверх рыжей головы к Дейле. — Будто они сразу же после посвящения могут летать. — Я знаю, что у Елены — высшая степень, — благоговейно сообщила Дейла. — Говорят, она самая сильная часовщица в мире. — Как и отец… У него ведь тоже высшая. Потому они такие важные и могущественные. У них — настоящие, всамделишные крылья. — Крылья? — презрительно фыркнул Саурон. Он не хотел, чтобы у него были крылья. Норт с Дейлой обернулись к Майрону. — Послушай… — медленно произнес Норт, — а часолист тебе выдали? Если честно, Майрону уже хотелось очень крепко послать Норта от всей своей души на Ишкакхеаидоргнур со всей этой терминологией часового мира, однако лишь вздохнул, но спросил, приготовившись к ещё одной порции величественного снисхождения: — А что это? Норт присвистнул. — Если тебе не выдали часолист, я опять начинаю сомневаться, — подозрительно произнес он. — У тебя первая степень и… — Слушай, обойдусь я без всяких часолистов и вашего часодейства в целом, — перебил его Майрон. — Сначала посмотри, а потом уже говори тут, — возразил Норт. Он вдруг резко взмахнул правой рукой. Золотой браслет змейкой перетек ему в ладонь и с легким звоном выпрямился, превратившись в острую стрелу с кружком-циферблатом на конце. — Это часовая стрела, — гордо произнес Норт. — Без нее часовщику никуда… Конечно, я пока не умею так быстро её выхватывать из браслета, как Марк, но скоро научусь. В основном она помогает работать со Временем, но и как оружие годится. Майрон смотрел скучающе. Его это не впечатлило — видал вещи покруче. Хотя нет, всё же фраза «работать со Временем» заинтересовала. Но вряд ли Норт бы мог рассказать об этом Майрону в полном смысле этого понятия. — И почему у меня только вторая степень! — с завистью воскликнула Дейла, не сводя жадного взгляда с удивительной стрелы. — Ничего, мне подарят серебряный браслет… — пробормотала она и грустно вздохнула. — Сейчас я вызову свой часолист, — продолжал Норт, гордо выпрямившись. — Смотрите! Часовая стрела в его руке описала круг, тут же вспыхнувший золотым кольцом. Из него, словно из отверстия люка, выплыла тонкая черная книга с торчащей из-за плотных страниц закладкой-шнурком с золотой кисточкой. Норт бережно взял книгу в руки и поставил на колени, повернув к себе таким образом, словно собирался смотреть детскую книжку-театр, то есть торцом от себя. На обложке красовался яркий золотой обод циферблата с тонкими золотыми цифрами и одной стрелкой — по всей видимости, часовой. Норт приложил свою стрелу на место минутной. Обе стрелки вздрогнули и завращались, книга раскрылась. Майрон заинтересованно смотрел на книгу, ожидая продолжения. — Вообще-то я пока не знаю, что и как тут делать, — нехотя признался Норт. — Но скоро наверстаю… Интерес у Саурона тут же пропал, ничего Норт ему удивительного не продемонстрирует. Внезапно туман на верхней странице сгустился и какой-то голос прокаркал: — Вам письмо от Маркуса Ляхтича. Желаете принять? — Желаю! — Норт важно кивнул. Из тумана выплыл свиток бумаги и развернулся перед ним. — Что там такое? — Дейла заглянула через плечо брата. — Марк допытывается, все ли у нас в порядке и зачем я вызвал часолист… — Норт порозовел. Дейла тут же захихикала: — Ха-ха, у кого-то появился личный воспитатель! — Заткнись, — процедил Норт и расстроено захлопнул часолист. Майрон не сдержал ухмылку. Видимо, не зря Марк является прелестью поневоле. Смышленый парень, будет довольно неплохим союзником. Книга тут же растворилась в воздухе, а стрела обвилась вокруг запястья Норта, вновь превратившись в браслет. — Марк помогает мне подготовиться к Часовому Кругу, поняла? — накинулся Норт на Дейлу. — Он знает такие вещи, которые и многим взрослым часовщикам не снились. Недаром он стал лучшим учеником Школы темночасов и завоевал право носить ЗлатоКлюч. — Еще неизвестно, будешь ли ты сам участвовать в Часовом Круге! — Дейла показала брату язык. — Отец сказал, что все уладит, и я буду владеть каким-то Ключом, ясно?! И вдруг Норт замер. — Отец запретил ему что-либо рассказывать, помнишь? — резко произнес он, тыча в Василия пальцем. Тот аж хмыкнул. Ну тупые дети, ничего не скажешь. — Угу, — со страхом согласилась Дейла. — Но может, теперь все изменилось? Раз у него первая степень? Знаешь, отец даже защищал рыжего перед Еленой. А та требовала вспомнить о какой-то клятве. — А еще что? — жадно спросил Норт. — Они говорили что-то про меня? — Да… — Дейла неуверенно глянула на брата. — Но тебе это не понравится. — И что это? — медленно произнес Норт. — Елена сказала странные слова: «Раз Марк стал ключником, то Норт, как наследник, просто обязан стать ключником, а фейра должен исчезнуть». А отец ответил: «Не беспокойся, я отлично понимаю, что Василий наступает брату на горло своей степенью». — И что? — Лицо Норта перекосилось от бешенства. — Что он не позволит решать за себя никому, даже Елене… Все. Воцарилось молчание. — А может, ты нам не брат, — произнесла вдруг Дейла. — Меня всегда удивляло, почему отец так плохо относится к тебе? «Как же ты права, девочка. А вообще, расскажу я вам хотя бы тысячную своей жизни, вы меня ненавидеть будете все вместе и гораздо больше. Но больше будете бояться, смертные, » — мрачно подумал Майрон. — Я очень хочу в туалет, — внезапно произнес Василий как можно жалобнее. — Врешь! — Дейла прищурилась. — Если вы должны караулить меня, — смиренно ответил Василий, — сходишь со мной и посторожишь возле дверей. — Отец сказал, что, если рыжий захочет выйти по какому-либо поводу, надо позвать Марка. — Норт был непреклонен. — Ну, это уже слишком, — возмутился Майрон. — Я просто хочу в туалет! — Нет, я должен его позвать, ясно? — Норт крутанул часовой циферблат на браслете, словно колесико, — раздался тихий гудок. — Все, он уже в курсе, — довольно сообщил Норт. — Классная штука этот браслет! «Значит, браслет работает еще как быстрое средство связи? Неплохо.» Но теперь Майрону придется действовать куда быстрее. — Раз главный надзиратель уже идёт, не могли бы вы оставить меня одного? Я переоденусь, — Майрон старался говорить как можно невиннее, чтобы даже Норт купился второй раз. — Две минутки, а? Времени было в обрез. Если Норт с Дейлой хоть что-то заподозрят — план рухнет. — Одна минута, — равнодушно бросил Норт, думая о чем-то своем. Он соскочил с кровати и первым вышел в коридор. Дейла вяло кивнула и поплелась следом. Майрон прислушался. Тихо. Рывком скинув одеяло, он быстро натянул штаны и сразу же проверил содержимое заднего кармана: часики были на месте, как и перстень. Майрон чувствовал, что-то заклятие, что он сжёг в первый раз, вновь было наложено, но сейчас не до этого, надо — пусть следят. Он прошел к окну и тихонечко потянул на себя защелку. За окном плыли сиреневые сумерки, зажигались первые звезды. Хм, он спал почти сутки. Попытка открыть окно бесшумно не удалась — петли, словно специально, скрипнули. Саурон плюнул на всю осторожность и рывком открыл окно. Естественно, шум услышали; дверь открылась, пропуская встревоженного Норта. Но Майрона уже это не касалось — он был на подоконнике. Сильно оттолкнувшись, чувствуя себя эльфом, он уцепился за толстую ветку дуба, подтянулся на руках. — Он убежал! — ахнула Дейла. — Тише, — цыкнул на нее Норт. — Никуда он не денется… Он же на дереве. В проеме окна нарисовались сразу три головы. — И куда ты собрался бежать? — ехидно спросил старший брат. Говорил он шепотом. Наверное, боялся, что раскроют бегство Василия. — Вокруг — ограда, тебе не пробраться за нее. Майрон лишь оттопырил два средних пальца, с удовольствием наблюдая, как вытянулись лица в окне. Достав из кармана часики, он начал вспоминать тот стишок. — Слазь немедленно! — Норт чуть повысил голос. — Если узнают, что ты пытался сбежать, тебе несдобровать. — Тебе тоже, плохие надзиратели, — потешался Саурон. — Ты что там делаешь? — спросил Норт рассерженным шепотом. — А ну слезай! — Мне кажется, он правильно делает, что убегает, — неожиданно произнес Марк. Говорил он тихо, но четко. — Я бы на его месте сделал то же самое. — Прелесть моя, ты меня приятно удивляешь! — слишком радостно воскликнул Майрон. — Нет, это потому что ты всем мешаешь, — охотно пояснил Марк. — Рассказать? — Ну, расскажи. Было похоже на то, что Марк собирался заговаривать ему зубы. С этим мальчишкой надо быть настороже. Одновременно с этим Майрон забрался на ветку выше. — Ты мешаешь Норту стать наследником — это раз, — неторопливо начал Марк. — Ты мешаешь Елене приблизиться к Огневу — это два. — Каким образом? — изогнул бровь Саурон. — Так это! — Марк насмешливо хмыкнул. — Ни для кого не секрет, что Елена влюблена в твоего отца… Возможно, они скоро заключат не только политический союз. Но она никогда не согласится на такого сына, как ты. А в-третьих, ты мешаешь своему же отцу. Майрон хотел ответить что-то колкое, но внезапно услышал едва уловимый шелест: какой-то человек бесшумно полз по стволу дуба, цепляясь за ветки, словно настоящая обезьяна. — Скорее! — поторопили внизу. — Сними его, Кардаш! Майрон тут же узнал голос Елены. Пока Марк развлекал беглянку разговорами, снизу подоспела помощь. Устало вздохнув, Саурон потер часики, и, чувствуя себя глупо, сказал в них строки: — Тридцать три Ступени в небо, Вверх смотри, Где раньше не был. Голоса внизу смолкли. Прошла секунда-другая, но ничего не происходило. — Вот уж не знал, что ты любишь читать глупые стишки, — издевательски произнес Марк. Майрон ещё раз в окно продемонстрировал жестовой посыл, не отвлекаясь от созерцания безликого ночного неба. — Послушай, а ты не боишься? — не отставал Марк. — Кто знает, что свалится тебе сейчас на голову? — Я ничего не боюсь, — фыркнул Майрон. Он уже считал мысленно от тридцати трех до нуля — необходимое и глупое условие для перемещения, сообщенное ему мальчиком Ником. И вдруг небесный свод перечеркнула огненная полоса, за ней другая, третья, четвертая… Полоски возникали ниоткуда, ярко вспыхивали прямоугольными гранями и ложились параллельно друг к другу. Казалось, будто проступает, горя пламенем, доселе невидимая винтовая лестница. Ступеньки продолжали загораться одна за другой, из-за чего казалось, будто это гигантская огненная спираль собирается ввинтиться в нашу бедную землю. Майрона, как огненного майа, это завораживало, вызывая бурный восторг. Волосы его давно растрепались — видимо, резинка слетела ещё в спальне, глаза стали огненными, счастливыми. Сила бурлила в жилах. Хотелось спеть парочку гор и вызвать извержение вулкана. Внезапно кто-то крепко схватил Майрона за ногу — Не уйдешь! — хрипло выкрикнул человек, борясь с одышкой. Снизу раздались торжествующие вопли. Однако тут же человек с ужасом одернул дымящуюся руку. Кожа Майрона была раскалённой. Саурон лишь усмехнулся. Висок обдавало приятным теплом, огненная лестница завертелась прямо у вершины дерева. Последняя ступенька зависла на уровне глаз Майрона. Человек же, не удержавшись, полетел вниз, и только на нижних ветках ему удалось кое-как зацепиться. Пострадал человек, или нет — Саурону было всё равно. Он ухватился за ступеньку, приподнимаясь на лестницу. — Скорей, он хочет переместиться! — зло вскрикнула Елена. Человек, хотев было возразить, показав уже покрытую волдырями руку, но против Елены не смел и слова сказать, поэтому опять полез наверх. Едва Майрон коснулся огненных ступенек, как лестница-спираль изогнулась, словно исполинская змея, и заскользила вверх, прорываясь к звездному небу. В ушах засвистел ветер — лестница набирала скорость. Ощущения были, словно летишь на драконе. Хотелось заорать в восторге, кровь бурлила в жилах. Темнейший из майа вернулся! Он вновь почувствовал себя живым, выползая из аморфных двенадцати лет. К сожалению Майрона, всё это прекратилось довольно быстро. Стало тихо. Не осталось ни звука, ни движения. Одна лишь пустота.