***
Неделя после происшествия на Окинаве пролетела подобно ракете. Они больше не говорили о том событии и их разговор так, и остался незаконченным. Нечто звенящее недосказанное витало между ними и все трое понимали, что рано или поздно придется заговорить о случившемся снова. Мужчины заметно отдалились от Эми и для последней это было на руку. У девушки появилась возможность еще раз все обдумать и напомнить себе, с какой целью она прибыла в Японию. Впервые за неполные два месяца Эми задумалась о том, что пора начать писать резюме к этому проекту. Днем она работала помощником группы, а ночью писала огромный труд на тему «Как я разоблачила АКаме». И чем дольше она этим занималась, тем сложнее ей было смотреть в глаза музыкантам. Безжалостная и орущая подобно сирене в ее голове, совесть не давала и шанса на успокоение. Сон стал ее врагом, потому что даже в своих сновидениях ей не удавалось забыть о реальности. Каждая страница печатного текста сопровождалась сносками и ссылками, а к каждой, даже самой крошечной истории, связанной с Акаме крепилась серия снимков или видеозаписей. И это делило Эми пополам. С одной стороны, это ее работа и она всегда выполняла задания с безукоризненной точностью и идеальностью; именно по этой причине Карл доверил ей работу над этим проектом. Именно ей и никому другому. В агентстве все знают ее как шпиона номер один. И до недавнего времени она гордилась этим. Ее недолюбливали коллеги именно за это умение браться за работу основательно и с успехом завершать проекты. Но с другой стороны, всякий раз, когда текст из-под ее пальцев медленным потоком печатается на белоснежном файле документа, Эми приходится переступать через саму себя. Она держит за горло свое второе «я», чтобы та не позволила бросить все под откос… Так она и работала целую неделю – с мыслями о том, что алчность и корысть должны взять вверх над второй стороной ее натуры. Той ее частью, которая все еще верит в несбыточные мечты и счастье…***
Три концерта на Хоккайдо завершили тур группы по стране. Целый месяц разъездов по Японии могли вымотать кого угодно, но только не эту шестерку. А все потому что, теперь перед ними была еще одна величественная вершина – повторное покорение Tokyo Dome. Десять концертов – это то число, которое звучало на предварительных обсуждениях; тринадцать – официально объявленное за неделю до начала тура число выступлений на арене. Шестнадцать концертов в Tokyo Dome – такое количество сообщили участникам группы, когда они вернулись в Токио. Шестнадцать раз они будут выходить на сцену на самом огромном стадионе в стране, чтобы доказать всему миру, что они могут побить собственные рекорды… «Break the Records. Chapter II. Always Six» - это не пустые слова, брошенные на ветер, это некое обещание самим себе и всем вокруг, это вызов, который был с достоинством принят. Теперь KAT-TUN должны, как и двадцать лет назад, взорвать эту огромную арену, заставить задрожать стены и пол от напряжения и скопления энергии, которую они планируют выжать из зрителей и самих себя. Все как и двадцать лет назад, вот только теперь это не мальчишки, которые только начинают свой путь. Нет. Это мужчины, которые поняли, что жизнь – борьба. И они намеренны бороться до конца. Все они будут драться за свою свободу и за KAT-TUN.***
Репетиции более не дурманят голову Амелии. Она привыкла наблюдать за группой и знает каждое их выступление наизусть. Но в этот раз все кажется ей совсем иначе. Зал поражает своими размерами. Когда она смотрела ранние концерты группы на этой арене, ей и в голову не приходило, что реальные размеры стадиона настолько внушительные. Когда ты находишься внутри этого комплекса, ощущаешь себя ничтожным муравьем. И на фоне ее растерянности, шестеро мужчин излучали уверенность и лишь немного – волнение. Возможность снова всем вместе выступать на этой площадке будто открыла в них второе дыхание… Репетиция. Собранные и сосредоточенные лица и огромное желание сделать незабываемое шоу. Они горят внутренним пламенем, стараясь довести все до идеала, сделать невозможное реальностью и доказать абсолютно всем, что KAT-TUN никогда не были лишь группой мальчишек, которые дурачились и ничего не делали. Когда-то давно они жили своей работой, и сейчас настал момент показать миру, что ничего не изменилось. За сорок минут до начала концерта, Эми решает наведаться в гримерную к своим подопечным. Девушка идет по пустынному коридору, но даже в этой части комплекса она слышит тот сумасшедший гул голосов, который звучит снаружи. Поклонники уже с самого утра начали окружать арену. Они ждут поистине грандиозного шоу. Их крики нечетким, но громким потоком, пробиваются даже в эти удаленные места огромного стадиона… После очередного поворота Эми удивленно замирает. Возле гриммерки столпилась кучка журналистов с камерами и диктофонами, готовая проявить недюжинное нахальство и вот-вот вломиться внутрь. - Господа, у вас есть пропуск на эту территорию? Здесь могут находиться только стафф и участники группы, - девушка уверенно пробивается сквозь эту братию и закрывает собой вход. – Попрошу вас покинуть помещение немедленно! Ее слова вызывают неожиданную бурную реакцию, и уже в следующее мгновение пустой коридор заполняется криками недовольных представителей желтой прессы. Они сквозь плотно закрытую дверь пытаются достучаться на музыкантов, и задают десятки глупых, абсурдных вопросов, надеясь, что им ответят… - Каменаши-сан, когда вы планируете жениться? Танака-сан, назовите имя вашей жены! Почему вы прячете ее от публики? Накамару-сан, когда вы покажите миру вашего сына? Аканиши-сан, это правда, что вы уже пять лет в разводе? Уэда-сан, когда вы узаконите отношения с вашей девушкой? Это правда, что скоро вы станете отцом? Аканиши!.. Каменаши!.. Поток вопросов прекращается с помощью четырех охранников, которые сбежались на шум. Не менее пяти минут уходит на то, чтобы успокоить и вывести журналистов за пределы кулис. Девушка тихонько стучит в дверь и после короткого ответа, входит. К ее огромному удивлению внутри она застает всего лишь двух мужчин. И Эми очень рада, что вовремя успела предотвратить вероятный скандал… АКаме сидят по разным углам большой комнаты и выглядят по-настоящему напряженными. - Охрана вывела журналистов из здания… Тишина. - Они ведь ничего не видели? Джин отрицательно машет головой и тянется за пачкой сигарет. Он достает одну и без промедления закуривает, делая глубокие затяжки. Казуя смотрит на него встревоженным взглядом и облизывает губы. Молчание продолжается ровно до тех пор, пока в комнату буквально не вваливаются остальные мемберы. Они привносят с собой смех и улыбки на взволнованных лицах, обсуждая предстоящий концерт. Им еще неизвестно о том, что могло бы произойти, не реши Эми проверить, как себя чувствуют музыканты. По молчаливым переглядываниям АКаме становится ясно, что это так и останется секретом и поэтому она тоже предпочитает умолчать о произошедшем… Концерт начинается с Real Face и зрители срывают себе голоса уже с первых минут. Грандиозное шоу. Невероятные по своему напряжению эмоции и долгожданное воссоединение группы. В какой-то момент Эми кажется, что вместе с ареной сейчас гремит оглушительными басами весь Токио… Во время MC музыканты дурачатся и часто вспоминают свои первые концерты в составе шестерых человек. Они подшучивают друг над другом и прыгают по сцене, будто сейчас снова идет 2006-ой год и это лишь начало их пути. Зал взрывается аплодисментами, когда Казуя исполняет свою песню. С нежностью он поет о том, что не может рассказать. Чувства льются из него бесконечно томным и ласковым потоком. Любовь никогда не отпускала его, как впрочем, и Джина… Поклонники кричат и плачут, когда на сцене, рядом с Каменаши появляется Аканиши. Эми почти не слышит слов их песни. Kizuna проходит под аккомпанемент непрекращающегося ора. Зрителям, в буквальном смысле, срывает крышу от происходящего не сцене действия. И ведь это всего лишь совместное исполнение песни, не более… Переглядывания и случайные касания сопровождают этот концерт. АКаме в некотором смысле сходят с ума вместе со зрителями и весь трехчасовой концерт можно смело включать в созданный Эми документ, как одно из очень мощных палев. После второго выхода на бис, музыканты общаются в гримерной, и Аканиши сообщает, что это событие обязательно необходимо отпраздновать. И Эми приглашена на праздник… Клуб, в который они приехали, выглядит не таким, каким его себе представляла девушка. Она ожидала увидеть страшно дорогое и раскрученное место в центре развлекательной жизни города, где-нибудь на Роппонги, но вместо этого они попали в место с неприметной вывеской «Lex» над входом. Обстановка выдержана в лучших традициях старых американских клубов с качественной музыкой и отменной выпивкой, но без лишнего пафоса модных пабов. Пляшущее светопреставление довольно быстро погрузило девушку в нужную атмосферу. Она вспомнила времена, когда и сама была частой гостьей в подобных заведениях, и смесь из болезненных и стыдливых воспоминаний неожиданно окутали ее. Эми была приятно удивлена, что АКаме предпочли такой неприметный, но вместе с тем очень атмосферный клуб, раскрученному и разрекламированному месту нагромождения масс. И слишком большое скопление иностранцев также не осталось незамеченным. Она быстро сложила два плюс два и поняла, почему выбор музыкантов пал именно на это место. Вероятность того, что их могут узнать в разы меньше, если завсегдатаи клуба иностранцы, которые не знают, кто такие Аканиши и Каменаши… Они как раз стоят с Джином возле барной стойки, когда мужчина пытается начать разговор. - Ты часто бываешь в клубах? – он говорит слишком громко, пытаясь перекричать музыку, и Эми хмурится от непривычно громких звуков. - Раньше я постоянно торчала в таких местах… - И что изменилось? - Я изменилась, - в голосе появились и сразу исчезли нотки раздражения. Девушка улыбнулась, возвращая себе уверенность. – Как думаешь, здесь делают рыжую собаку? - Что? – Аканиши удивленно рассмеялся, от чего возле его глаз расползлись лучиками морщинки. - Коктейль такой. Называется «Рыжая собака», - в какой-то степени благодаря Джину, напряжение прошедших нескольких недель мгновенно спало, и Эми не знала, как реагировать на это. – Ты пробовал когда-то? - Возможно… - Бармен! – высокий парень за барной стойкой обернулся и, заметив Аканиши, помахал. Он показал рукой знак, попросив подождать пару минут. Музыка славно громыхала и Эми постепенно привыкла к клубному биту. В конце концов, в последнее время она ежедневно присутствует на концертах и привыкла к громкой музыке и реву беснующихся фанатов… - Привет, Джин! – музыкант и бармен обменялись приветствиями, и девушка сделала еще одну пометку над мыслью, что это место маленький островок, в котором АКаме могут свободно проводить время вместе. - Рокки, ты сможешь сделать коктейль «Рыжая собака»? Юноша довольно машет головой и с удивлением оглядывает друга. - С каких пор ты стал таким эстетом? Раньше кроме виски или водки, ты больше ничего не заказывал… Они смеются и Эми улыбается. Джин чешет затылок, кивая в сторону девушки. - Сделай нам два шота, будь другом… - Не вопрос, - парень улыбается и подмигивает Амелии. Он ставит на отполированную до блеска стойку две пузатые рюмки и отворачивается к стеклянной полке, заставленной цветастыми бутылочками с наклейками. – Этот коктейль еще называют «эликсир счастья». Для начала вечеринки, именно то, что нужно… В емкость недрогнувшей рукой наливается самбука, текила и пять осторожных капель табаско. Соус плавно перетекает в рюмке и останавливается ровно на границе меж двух слоев алкоголя. Жидкость постепенно приобретает чуть рыжий оттенок, за счет жгучего соуса. Рокки пододвигает к ним два шота и беззлобно усмехается. - Смотрите, чтобы рыжая собака не откусила вам язык… Эми ощущает, как у нее чуть подрагивают руки. Это такое волнительное, знакомое чувство! Музыка громыхает вокруг, глаза слепит от блеска разноцветных огней, а перед ней стопка чего-то приятно горячительного, что снимет усталость прошедшего дня. Джин уверенно подхватывает рюмку, и девушка проделывает тоже самое. Они кивают друг другу и залпом выпивают чуть сладковатый «эликсир». Коктейль оставляет после себя приятное чувство легкости, будто все беды вмиг испарились из головы. Аканиши с громким хлопком опускает шот на деревянную поверхность и благостно качает головой, расплываясь в забавной улыбке. - Собака была не такой страшной, как вы мне ее рисовали… Вечер постепенно приобретает другие краски. Разум постепенно проясняется, хотя в какой-то момент подруга-текила славно ударяет в голову, но Эми вовремя удается справиться с собой… Все было так слаженно и весело. Казалось, что больше не было никаких проблем. Работа ушла на другой план. Она больше не думала о контракте и об ожидаемом гонораре. Ей было хорошо и компания, в которой она смогла ощутимо расслабиться и забыть на миг, кто она такая, платила ей той же монетой. Шестерка, во главе с АКаме дружно улюлюкали и веселились, иногда выбираясь на танцпол, чтобы зажечь толпу зевак, настоящими танцами. В какой-то момент, когда вечер уже давно плавно перетек в ночь, к чуть охмелевшей девушке подсаживается Каме. Он выглядит не более трезвым, чем Эми, но его уверенный взгляд, говорит, что музыкант абсолютно точно владеет собой и своим рассудком. Они заводят разговор ни о чем, обсуждая предстоящие концерты в Токио, которые завершат их тур. Как быстро пролетело два месяца! Казалось, что они вот только недавно впервые за шестнадцать лет воссоединились полным составом, но уже через две недели придет время прощаться. А для Амелии это будет значить, что ей придется навсегда забыть все то, что она испытала в своем самом загадочным образе, а еще – выбросить из головы имя Деборы Лейн. И прощай Токио, прощайте KAT-TUN. Простите, АКаме… Своими печальными мыслями, девушка унеслась далеко в будущее. Она уже неоднократно представляла, как произойдет это прощание. Ей придется вернуться обратно в Нью-Йорк и передать из рук в руки своему боссу папку с кричащим названием, в котором, разложенная по полочкам жизнь двух мужчин, их любовь и мечты. Ее возвращает к реальности чуть хриплый голос и легкое прикосновение теплой ладони к плечу. Каменаши смотрит взволновано и с неким непониманием. Он действительно беспокоится и в его взгляде читается явственное желание помочь, но он не знает, что для этого нужно сделать… - Деб, ты хорошо себя чувствуешь? – и после этого вопроса хочется сразу разрыдаться, потому что она не достойна такого внимания. Она не заслужила его заботы и участия, он должен ненавидеть и презирать ее. По крайней мере, в скором времени, ему придется это сделать. Совсем скоро. - Хорошо. Ага. Это все из-за алкоголя… Казуя смотрит внимательно, будто решая, можно ли верить ее словам. А она прячет взгляд, чтобы в глубине глаз, за ярким голубым блеском контактных линз, он не заметил ее страха. - Я понял, - он кивает и бросает взгляд в сторону Джина. – Хочешь, мы отвезем тебя в твой отель? Я почти не пил, поэтому вполне могу садиться за руль… - Нет. Нет, спасибо. Я словлю такси, - она машет руками и как испуганный щенок дает задний ход. Удивительно. Еще совсем недавно она так рьяно с остервенением рвалась подобраться как можно ближе к АКаме, а теперь делает все возможное, чтобы избежать этого. К столику незаметно подходит Джин и облокачивается на спинку дивана, позади девушки. - Тебе не кажется, что мы должны обсудить кое-что? – его вкрадчивый, глубокий голос звучит неожиданно и это заставляет Эми испуганно подпрыгнуть на месте. Она издает рваный смешок и легонько пихает мужчину локтем. АКаме смеются и это разряжает обстановку. Но от нее все еще ждут ответа... - Если вы хотите поговорить о том случае на Окинаве… - Мы не хотим, чтобы между нами остались какие-то недомолвки, - говорит Каме, и его голос звенит значимостью обсуждаемого события. – Ты ни разу не давала нам повода усомниться в тебе, поэтому ты заслужила каплю правды. Ты так не считаешь? Джин улыбается и приседает на корточках перед диваном. Он подмигивает любимому и одобрительно кивает, соглашаясь с его словами. Ситуация становится до безобразия комичной, но Эми отчего-то не хочется смеяться. Ей улыбаются по-дружески мило и ждут положительного ответа. Казуя придвигается ближе к Джину и касается его плеча, чуть облокачиваясь на мужчину. Они переглядываются и в молчании тонут сотни признаний в любви и верности друг другу. У Амелии начинают дрожать коленки, когда два таких прекрасных человека снова смотрят на нее с нежностью и некой братской опекой, будто уже заведомо считают ее своим верным товарищем и другом. - Ну, так что, Деб? - Да, конечно… мы можем обсудить. То есть, я хотела сказать, мы можем поговорить… вы расскажите о том… - она вздыхает и машет головой, будто отгоняя от себя назойливые мысли о том, чтобы сбежать прямо сейчас. - Как пожелаете… - Круто! – Джин хлопает в ладоши, словно семнадцатилетний подросток, которому разрешили сходить на рок-концерт, и поднимается, утягивая за собой Каме. – Тогда встретимся завтра в кафе возле Токио Дома! Там делают очень вкусное мороженое... - Бака! - Казуя не сильно хлопает его по голове, но все равно не может сдержать смех. Амелия отводит взгляд, когда ладонь Джина так уверенно и легко ложится на талию любовника. Сейчас, как никогда раньше, ей хочется, чтобы завтра не наступило…***
Это утро было невероятно солнечным и ясным. Погода так и шептала с завидным трепетом о предстоящем волшебном празднике любования сакурой. Амелия вышла из такси и поправила сумку на плече. Ей ярко слепило глаза солнце, но это не могло унять внутреннюю агонию. Она промучилась всю ночь с головной болью, не зная, куда себя деть и что делать с предстоящим разговором с АКаме. Но, как и ожидалось, не придумав ничего путного, выкурив полпачки крепких сигарет и заработав сонный взгляд, она отправилась на встречу с музыкантами. Несмотря на раннее время, по парковой зоне рядом с ареной уже бегали дети. Их звонкие голоса звучали, как шелест воды в ручье – свежо и ласково, обволакивая своей нежностью. Девушка повернула по извилистой тропинке налево, в сторону открытого кафе, которое находилось в тени больших каштанов. Взгляд сразу выхватил из толпы детишек, двух мужчин. Картина была такой уморительной, что даже, несмотря на свое угрюмое настроение, Эми не смогла сдержать улыбку. Она остановилась, наблюдая за происходящим на площадке перед кафе. Недавно вблизи Токио Дома, открыли новый зоопарк и, по всей видимости, сегодня туда водили группу детей. Воспитательницы – женщины уже не молодые, но еще бойкие, с живым подвижным характером – наблюдали за своими подопечными и с присущим японцам уважением старались не мешать музыкантам, которых они, без всяких сомнений, узнали. Но в отличие от своих наставников, дети не знали о том, кто такие эти двое мужчин. Поэтому маленькая братия облепила АКаме со всех сторон, пытаясь увлечь их в свои игры. И музыканты нисколько не сопротивлялись. Они бегали за детьми, играли с ними и таскали на руках непоседливых подлиз, которые так и норовили перетянуть все внимание мужчин не себя. Апогеем всего этого беспорядка стало то, что Джин заказал для всех по стаканчику мороженого, и это заставило малышей с еще большим рвением лезть с объятиями к такому смешному дяде, который вел себя ничем не лучше, чем они. - Надеюсь, я не слишком сильно опоздала? – девушка кивнула паре и обвела взглядом детей, которые с восторгом поедали мороженое, и даже не обратили на нее внимания. - Нет, - Казуя поднялся, забирая со стола свою шляпу. – Это мы приехали раньше. Наверное, нам лучше прогуляться, как считаешь? Эми соглашается, и они вместе направляются на выход. - Джин, ты идешь? - Ага, - мужчина облизывает пластиковую ложечку, доедая мороженое. Он бросает пустой стаканчик в урну и, сделав знак рукой, снова убегает внутрь кафе. Джин возвращается через пару минут. В руках у него оказывается три стаканчика с мороженым. Карие глаза светятся радостью, словно у ребенка. Довольный собой, он машет головой, и следует по тропинке. - Джин, я больше не хочу, - Казуя кивает в сторону сладостей и это заставляет Аканиши пораженно уставиться на него. Он растерянно смотрит на Каме, потом на Эми, затем снова на Каме и после – на мороженое в своих руках. Взгляд его постепенно становится виноватым, он опускает голову и поджимает пухлые губы. - Я как-то не подумал, что вы тоже захотите… Но я могу сбегать и купить еще мороженое! Деб, ты какое любишь? – Джин быстро оживает, и взгляд снова загорается, словно у маленького шкодливого мальчишки лет пяти. Эми смотрит на Каме и в утреннем шуме парка, ярко и весело звучит смех. Джин удивленно смотрит на них, нахмурив лоб, так и не поняв, в чем, собственно, причина такого веселья. - Спасибо, Джин. Я тоже не хочу мороженое… Мужчина пожимает плечами и просит Каме подержать два стаканчика, пока сам он будет кушать первое мороженое – шоколадное с клубничным вареньем… - У тебя, наверное, есть вопросы? – Казуя обращается к девушке и это именно тот момент, которого она так боялась. Что она может спросить у него? И зачем, если ей и так все известно… Эми пожимает плечами, потирая между собой вспотевшие ладони. Джин пытается что-то сказать с полным ртом, но потом замолкает, возвращаясь к сладкому десерту. Девушка улыбается, глядя на него. Настоящий большой ребенок. - Я не знаю… Почему вы так хотите, чтобы я узнала больше о вас? - Потому что ты видела нас вместе и все равно не выдала журналистам и Джули. Ты хочешь помочь, и мы ценим это, - Казуя бросает взгляд на Джина, улыбается и машет головой, когда тот принимается за второе мороженое – фисташковое с орехами и кокосовой стружкой. - Да, но вы не обязаны рассказывать мне все… это необязательно… - Спрашивай! – уверенно наставляет Джин, не отрываясь от своего занятия. Девушка нервно жует нижнюю губу, обдумывая все возможные вопросы. Она не хочет этого делать, но чутье подсказывает, что если сейчас не прозвучит, ни одного вопроса, АКаме могут обидеться на нее. А ей бы этого не хотелось… - Как давно вы вместе? - Мы знакомы 28 лет, - вкрадчиво начинает Казуя и Джин согласно машет головой, подтверждая это. – Но сколько мы уже вместе? Дай подумать. Хм… сложный вопрос. Было бы странно разделять это время на какие-то определенные отрывки. Мы были вместе с первого дня знакомства. Все мои воспоминания связаны с Джином. Он есть почти в каждом из них… - Каме хочет сказать, что после нашего знакомства, мы больше не расставались! Обстоятельства разводили нас по разные стороны баррикад, но мы никогда по-настоящему не разрывали отношения… - Но, если вы вместе, как так вышло, что Джин женат и у него двое детей? – Эми резко поджимает губы и бросает растерянный, испуганный взгляд на собеседников. – Я не хотела показаться… Пожалуйста, простите меня! Прозвучало очень грубо… - Нет, все нормально, - Казуя одобрительно кивает и неосознанно проводит пальцами по кольцу на мизинце. – Свадьба Джина произошла в тот момент, когда мы расстались на некоторое время. Ссора была как раз на почве того, что мы не можем как-то узаконить наши отношения. Эта тема с завидным постоянством возникала в наших разговорах. Джин хотел, чтобы мы обвенчались, а я… - А ты был умнее меня, - тихо перебивает его Аканиши и улыбается, глядя из-под челки. Казуя усмехается, но качает головой, словно, выражая свой протест… - Никто не ожидал свадьбы. Это произошло во время тура KAT-TUN. Мы все были шокированы, только я один предчувствовал что-то такое. Но спустя столько лет, я понимаю, что тогда это было самым очевидным выходом из ситуации. В конце концов, эта свадьба дала нам шанс быть вместе… - Твоя жена знает о ваших отношениях? – вопрос обращен к Джину и тот одобрительно кивает, бросая беглый взгляд на девушку. - Я почти сразу после свадьбы, рассказал ей все. Мейса и раньше догадывалась о нас. Они ведь вместе с Каме снимались в дораме… она еще тогда поняла, что мы с ним не просто друзья, но ничего никому не говорила. «Это жизнь» - однажды сказала она мне, - Джин искоса посмотрел на любимого и взгляд его стал мягче и спокойнее. – Каме прав, потому что свадьба дала нам шанс видеться еще чаще. Хотя, конечно, несколько лет мы не пересекались, и это было самое худшее время в моей жизни… - Не преувеличивай, бака, - Казуя смеется, но и его взгляд постепенно теплеет, наполняясь нежностью и любовью. - И что же, вы так и живете вместе? В смысле, ты с женой? - У Мейсы давно своя жизнь. Она живет с мотогонщиком, с которым у нее был роман, еще до нашей свадьбы. Они вполне счастливы вместе. По крайней мере, мне хочется в это верить, - Джин проводит раскрытой ладонью по волосам, убирая их с лица. – Я ей благодарен. У меня есть дочка и уже за это я люблю ее. Она поддержала меня, когда я ушел из агентства, и продолжает поддерживать, после того, как Казуя вернулся ко мне, и мы с ней окончательно перестали жить вместе… - Ты говоришь, есть дочка, но у вас же два ребенка… Мужчина беззлобно смеется и пожимает плечами, будто не зная, что можно сказать в такой ситуации. - Да. Рю... - он бросает взгляд на Каме и издает еще один рваный смешок. – Я никогда не отказывался от него. И Тея уверенна, что он ее родной брат. Но это не мой ребенок. Я люблю его, как родного. Я видел, как он рос. Но это не мой ребенок. Это уже не мой секрет, поэтому я не могу рассказать… - Не говори, не нужно! - Эми прикусывает губу и растерянно блуждает взглядом по серой тропинке перед ними. Она думала, что ей известно все. Она была уверена, что знает абсолютно все из этой истории, но теперь она действительно растерянна… Джин благодарно машет головой. Он рад тому, что его поняли и рад, что смог рассказать все то, что тяжелым мешком долгие годы нависало на его плечах. Тайна раскрылась, ему правда стало легче. - Дети знают о том, что вы с Мейсей больше не… что вы не любите друг друга? - Ей! – мужчина забавно вскидывает голову и улыбается, от чего на сердце теплеет. – Она, конечно, не подарок и иногда у меня возникает желание, отправить ее на какой-нибудь необитаемый остров подальше отсюда. Но я считаю ее своим другом. Мы часто видимся и вместе ходим на все детские праздники, которые устраивают в школе. Она любит другого, у меня есть Каме – нас полностью устраивает такая жизнь. Поэтому, где-то очень глубоко в душе, я даже люблю ее… как маму Теи... - Тея давно знает о нас, и о том, что мы с Джином вместе, - Казуя снова берет слово, будто хочет перевести разговор. – Когда мы снова сошлись, Тея проводила очень много времени с нами, со мной… она росла с мыслью, что мы любим друг друга и поэтому быстро привыкла, хотя и не до конца понимала, что происходит… Рю узнал несколько лет назад. Он думал, что из-за работы, родители живут раздельно. Но он справился с этим. Они умные дети и все поняли… Голос замолкает. Джин забирает из рук Каме последний стаканчик с мороженым – ванильное, с черничным джемом и вишней. Он выглядит вполне довольным этим разговором и Казуя улыбается ему. Похоже, они считают, что этим сделали себе лучше. Они уверены, что нашли верного слушателя и друга. Так ли это?.. - Что-то мы заболтались, скоро начнется репетиция… Троица разворачивается и продолжает свою прогулку, но теперь уже в сторону арены. Через пару недель на этом самом месте зацветет, распускаясь нежно-розовыми бутонами, сакура. Но Амелия не сможет увидеть этого. Она будет далеко отсюда и в ее душе зацветут траурные черные розы. Скоро будет конец. И она предаст их веру…