***
Был вечер, и в дверь кто-то зазвонил. Тина поднялась с дивана и пошла в прихожую. По ту сторону двери стоял Криденс. Он держал в руках шляпу Тины. Голдштейн открыла дверь, и Бэрбоун вошёл. — Привет, держи и больше не теряй, — парень приподнял уголки губ и протянул девушке её вещь. — Спасибо, — Порпентина улыбнулась и забрала свою шляпку. — Проходи. Я налью чаю, и поедим торт. — Ну, я не знаю, если ты настаиваешь, — юноша зажмурил глаза и лучезарно улыбнулся, — то я с радостью соглашусь на это заманчивое предложение. Тина закатила глаза и сложила руки на груди. Бэрбоун усмехнулся и снял верхнюю одежду. Затем молодые люди последовали на кухню. Порпентина стала готовить чай и достала из маленького старого холодильника коробочку с красивыми розами. Она сняла вверх коробки и разрезала тортик (точнее, что от него осталось) на несколько кусочков. — Моя сестра очень сильно любит клубничные торты, — Тина начала доставать тарелки и раскладывать по ним торт. — Какое совпадение, я их тоже люблю, — Криденс приподнял уголок рта. Он надеялся на то, что Порпентина не очень поняла слегка двусмысленную шутку. — Ты разве живёшь одна? — Нет, — Тина протянула тарелку другу и поставила себе другую, затем разлила горячую воду по кружкам. — Просто по выходным тётя и Куинни работают в парикмахерской и приходят ближе к восьми. — Ясно, — парень отпил немного чаю, но слегка не рассчитал, что он был очень горячим, и всё, что он отпил, теперь было на его недавно купленных брюках. — Криденс, сильно обжёгся? — девушка быстро подскочила, схватила первое попавшееся полотенце, лежащее возле чайника, и протянула его другу. Он схватил его и стал судорожно проводить полотенцем по брюкам. Боль постепенно отходила. Потом они ещё немного посидели и поговорили. Тина рассказала, как бежала по карьерной лестнице, а затем кубарём покатилась вниз. Парень не очень хотел рассказывать о себе, и поэтому рассказал всё без деталей и слегка сухо. Оказалось, что, когда ему было пять, его мать умерла от астмы. Отец ушёл из семьи, когда Криденсу было три месяца. Бабушек и дедушек не было, и после смерти матери мальчишку отдали в приют. Там он дрался с детьми, и в восемь лет ему разбили нос. В девять его забрала женщина. Она ненавидела Криденса и частенько позволяла себе избивать мальчишку. Вскоре в семье появилась маленькая девочка, и это был единственный человек после смерти матери, кто хорошо относился к мальчишке. Потом в загородном доме, где они жили, взорвался газ, и старшая сестра с приёмной матерью погибли. Он нашёл пожилую женщину, которая смогла принять ребят. Через неделю он нашёл работу и уже два года работает у Грейвсов. На первую же зарплату он переехал, и теперь снимет недалёко от Бруклинского моста однокомнатную квартиру. Вскоре Криденс ушёл домой, а с работы вернулась тётушка Роуз. — А где Куинни? — спросила Тина, убирая тарелки и чашки. — Она ушла на свидание с мистером Ковальски, — радости тётушки не было придела. Она сверкала, словно золотая медаль. — Он такой прекрасный кавалер! — Наверное, да, — Тина приподняла уголки губ. Вдруг тётушка прищурила взгляд и устремила его на две тарелки. — К тебе кто-то приходил? — Да, ничего особенного, просто друг по работе, — девушка поставила посуду в раковину. — Тинночка, ты рассталась с Ньютоном? — женщина подбежала к племяннице и обняла её за плечи. — Нет, мы с ним сейчас вообще не разговариваем, у него нет времени. Он как-то написал, что приедет ближе к двадцатым числам ноября. Может, мы с ним поговорим, — Тина почесала затылок.— Хотя сама знала, на что рассчитываю, начиная отношения с зоологом. Порпентина улыбнулась и пошла мыть посуду. В этот момент у неё пробежала мысль: "А может, действительно нужно расстаться?" Она быстро выкинула эту идею из головы. Она любила Ньюта, просто на расстоянии трудно любить и быть любимой.Глава 8 "Шляпка".
19 апреля 2017 г. в 17:09
В это день у Голдштейн не было настроения. Она проснулась и поняла, что дома одна, так как Куинни и Роуз ушли.
На кухонном столе её как обычно ждали слегка остывший какао с зефирками и записка: "Тиночка, хорошего тебе дня". Тина сняла бумажку и положила её в карман своих ночных штанишек, сев пить какао.
Вдруг телефон Голдштейн зазвонил, и Тина пошла в спальню. Номер был неизвестным. Она приняла вызов и немного неуверенно спросила:
— Это кто?
— Тина, это ты? Это я, Криденс. Ты забыла шляпку, может, мне после работы подъехать? Я сегодня в шесть освобожусь. — Криденс держал в одной руке телефон, а в другой вертел головной убор Голдштейн.
Тина быстро подбежала к гардеробу и заметила отсутствие любимой серой шапочки.
Её Порпентина купила за два месяца до того, как устроилась работать к Грейвсам. Тогда она получила зарплату и побежала в магазин, чтобы купить что-нибудь на голову, так как было начало осени, и дождь лил, как из ведра. Хотя обычно они не такие сильные в начале осени.
— Криденс, спасибо, буду очень благодарна, — Тина закусила губу. — Я даже не представляю, как могла забыть её.
— Ничего, — Криденс улыбнулся и повесил вещь Голдштейн на вешалку. — Какой адрес?
Тина назвала адрес. Дальше их диалог был в шуточной форме, так как парень чувствовал, что девушка чувствует себя немного неловко.
Вообще, он постоянно замечает, как Голдштейн кусает нижнюю губу и её одолевает неловкость. Она напоминает ему одну большую стеснительность. Тина безумно скромная и неловкая. Криденс был прав, назвав девушку "не такой, как все". Те были самовлюблёнными, скрытными, слишком опытными и просто не допускали ошибок. Некоторые особы даже заигрывали с мальчишкой. Будет обманом не сказать, что ему это безумно сильно льстило. Они были симпатичными, но их двуличие или высокомерие всё портило.
Может показаться, что Тина ему нравится, но это далеко не так. В маленькой брюнетке он видит лишь хорошего друга и не более того.