Наш мир немыслим друг без друга

Сэм

«Dean, you’re all I’ve got… »

      Комната так или иначе несет на себе отпечаток личности того, кто в ней живет. Комната может рассказать о своем хозяине если не все, то очень многое. Всякий раз, когда Сэм заходит в спальню Дина, он позволяет себе забыться на несколько секунд. Просто поверить, что брат вот-вот вернется. Хлопнет дверью, громогласно поинтересуется, где его пиво… А потом реальность наваливается на Сэма своей свинцовой тяжестью. Дин не вернется. По доброй воле уж точно нет…       Сэм садится на кровать, несколько мгновений смотрит прямо перед собой невидящими глазами. Потом переводит взгляд на подушку, на которой так и лежит белый листок с одной-единственной фразой, которую Сэм повторяет снова и снова, будто все глубже вгоняя в собственное сердце холодное острие клинка. «Сэмми, отпусти меня» «Брат, ты же знаешь, что я не могу…»       Холодное и огнестрельное оружие, разложенное по полкам, сияет всеми своими металлическими гранями. Одно из проявлений личности Дина – он с большим почтением относится к оружию и, если есть возможность, тщательно готовится к охоте. На письменном столе тоже полный порядок. Казалось бы, условия их кочевой жизни никак не располагали к аккуратности, однако Дину она была свойственна в полной мере. Скорее всего, это сказывалось влияние отца и его любовь к армейским порядкам.       Сэм проводит ладонью по полированной поверхности столешницы. Потом открывает стенной шкаф. Целый арсенал фланелевых рубашек, в точности, как у самого Сэма. Не удержавшись, он берет одну из рубашек, крепко стискивает мягкую ткань, на несколько мгновений прижимает ее к лицу, а в груди становится так горячо и так больно… Будто его сердце сгорает заживо.       Тщательно складывает рубашку, кладет ее в шкаф. Пусть все остается на своих местах. Возможно, тогда… Но Сэму страшно заглядывать в будущее. Страшно, как никогда прежде. И в то же время он знает, что пойдет до конца. Что совершит все возможное и невозможное. Потому что не может иначе.       Сжигающая боль сменяется ощущением пустоты. Такие перепады теперь случаются с ним… ну, часто. Как он это выдерживает? Странный вопрос для человека, который провел вечность в аду с самим дьяволом. И все же Сэм без раздумий вернулся бы туда, обменял бы свою жизнь на жизнь брата. Настоящего, прежнего, единственного на свете Дина…       Свет настольной лампы вдруг подергивается радужной пеленой, а щеки становятся влажными. Сэм стирает с глаз радугу. Как же хочется вернуться в детство, снова стать маленьким Сэмми, который делил все свои радости и горести со старшим братом! Он мог плакать или смеяться, ничего не скрывая, твердо зная, что Дин все примет и поймет.       Пора возвращаться к работе, но Сэм разрешает себе остаться еще на несколько минут. Да, это причиняет ему боль, но в то же время здесь он чувствует себя ближе к брату. Протянуть руку, взять с ночного столика книгу - ту самую, где между страницами заложены фотографии. Бог знает, как Дину удалось сохранить их за годы бесконечных мытарств. Мама и маленький Дин, мама, Дин и он, двух месяцев от роду. А вот выцветший снимок уже осиротевших Винчестеров – отец с сыновьями на фоне Импалы. Рука Дина у него на плече, губы улыбаются, а глаза серьезные, даже печальные. Фото, сделанное лет семь назад – они с Дином от души хохочут, непривычно счастливые и беззаботные. Кто их фотографировал? Бобби? А может, Элен? Кто-то из их навсегда потерянных друзей… И Сэм с особенной остротой ощущает собственное одиночество. Их потерям нет числа, каждая смерть – еще одна пробоина в изрешеченных сердцах, но братья не одиноки, пока они вместе. Сэм должен вернуть своего брата. Должен. Без вариантов.       Тихо, без стука затворить дверь. Закрыть книгу воспоминаний, оставить за порогом мучительные и прекрасные моменты их жизни. Но не забыть прихватить с собой надежду. Уйти с головой в поиски, имея в распоряжении долгую ночь и много кофе, горького, как раскаяние. У Сэма Винчестера есть цель и он ее достигнет, чего бы это ни стоило. «Я найду тебя, брат. Я обещаю.»