Эффект тогруты

* * * - Опасным для нас Скайуокер становится, - проскрипел Йода. - Опасным? – переспросил Кеноби. – Но почему? - Нет у нас рычагов влияния на него. Заставишь его как, если уважения к Совету в нем нет? - Зато чересчур много уважения к Канцлеру, - добавил Винду. - Это юношеский максимализм. Он скоро успокоится, я уверен, - попытался защитить бывшего ученика Кеноби. - Разве ты был таким в его возрасте, м? - Скайуокером движут амбиции, - отрезал Винду. – Слишком нездоровые для джедая. - Если против воли Совета решит он пойти и на сторону Канцлера встать – кто остановит его, м? Ты, магистр Кеноби? - На сторону Канцлера? Но… - Слишком много власти забрал себе Палпатин. Разве не заметил ты? - И возможно, именно это привлекает Скайуокера, - добавил Винду. – Власть, близкая к абсолютной. - Нет… - Оби Ван покачал головой, - он никогда не был таким. - Другим он был, когда Квай Гон привел к нам его. – Йода покряхтел. – Сильно изменился с тех пор юный Скайуокер. Добрым мальчиком он был, но мрачным и суровым мужчиной становится. Своенравным. Эгоистичным. И на падавана своего влияет дурно. - Нужно забрать у него Асоку, пока он ее окончательно не испортил, - как бы невзначай бросил Мейс. - Мастер Луминара позаботиться о ней сумеет лучше. - Не знаю, - Оби Ван покачал головой. – Вряд ли Энакин на это согласится. - Неожиданного союзника найдем мы, хм, хм. Сенатор Амидала нам поможет Скайуокера убедить. - Падме? Но как? - Связь со Скайуокером у нее давняя и не дружеская вовсе, разве не знал ты? - Ну… - Оби Ван, конечно, догадывался, но не слишком вдавался в детали. - Новую жизнь она в себе носит, разве не ощутил ты? Ребенка на свет произвести должна. Отец его кто, угадай? - Не думал, что у них так далеко все зашло, - вздохнул Кеноби. - Или не хотел думать ты об этом, - отрезал Йода. – Хотя должен был ученика своего наставлять. - И как она нам поможет? – Оби Ван попытался сменить тему. - Узнав о том, какие отношения Скайуокера связывают с его ученицей, думаешь, обрадуется она, хм, хмм? Винду позволил себе намек на улыбку. - Совет он может и не послушать. Но сенатор Амидала действительно имеет на него влияние, и очень большое. Она убедит его отпустить Асоку. - Не хотел бы я быть свидетелем этого разговора, - пробормотал Кеноби. - Не будешь ты, - успокоил его Йода. – Тебе другой разговор предстоит. Сенатору Амидале рассказать ты должен. - О, нет, - простонал Оби Ван. - Тебе она доверяет больше всех, Оби Ван, - заметил Мейс. – В словах любого из нас она усомнится, но тебе поверит. - Не хотелось вас огорчать, магистры, - раздался голос Луминары, - но рыцарь Скайуокер только что отбыл на Бэлавар. И забрал своего падавана. - Видишь? Видишь? – Йода ткнул Кеноби посохом в колено, отчего тот ойкнул. – Не подчиняется он воле Совета, это давно поняли мы. Но болезненная тяга его к падавану только сейчас стала очевидна. Правду ты сенатору Амидале открыть должен. - Хорошо, - вздохнул Оби Ван. – Я расскажу ей. * * * - Славная вышла драка, - Энакин растянулся поверх спального мешка: на Бэлаваре было жарко. - Да уж, - улыбнулась Асока. – Как в старые добрые времена. - И кажется, у нас получилось, - добавил он задумчиво. - Да, - признала тогрута. – Интересная техника. И эффективная. Все-таки статус члена Совета был не совсем бесполезной вещью: Энакин получил доступ к тем разделам архива, которые раньше были для него закрыты. И узнал там много нового и интересного – например, о технике боевого слияния, которую они с Асокой только что и опробовали. Она оказалась очень эффективной… и довольно утомительной. Его неудержимо тянуло в сон. Ее, судя по всему, тоже. - Все-таки это гораздо проще, чем бесконечные интриги Совета и Сената, - пробормотала Асока, укладываясь рядом. Где-то неподалеку Рекс отдавал приказы, расставляя часовых вокруг лагеря. - По крайней мере, не так противно, - подтвердил Энакин, сгребая ее в охапку, прежде чем отключиться. * * * - Я не лгу тебе, Падме, - Оби Ван постарался не поморщиться. Все-таки приносить плохие новости и выслушивать истерики беременной женщины – не самое легкое задание. - Как он мог? – причитала сенатор Амидала, размазывая по щекам слезы. – Как он мог, Оби Ван?