Эффект тогруты

* * * - Отправляйся на Мустафар, Вейдер. Там находятся оставшиеся главари сепаратистов. Положи конец этой войне. - Да, мастер, - странно, но ему нравилось так называть Сидиуса. В отличие от Кеноби. Может быть потому, что у старого ситха было чему поучиться – и очень многому. В этом Энакин недавно убедился воочию. - Возьми с собой Асоку, - неожиданно добавил тот. - С удовольствием, - Скауйокер позволил себе легкую улыбку. - Энакин! – Асока едва успела приземлиться и как раз выбиралась из кабины истребителя. Он подхватил ее на лету и прижал к себе. - Ты в порядке, моя девочка? Раньше он ее никогда так не называл. - Да… что с тобой? Кто тебя ранил? – тонкие пальцы легонько касались его лица, осторожно исследуя свежий шрам. - Долгая история. - Энакин. – Сейчас ее тон был по-настоящему требовательным. Раньше она с ним так не разговаривала. Он посмотрел ей в глаза. Разумеется, она все почувствовала. Чудовищную бурю в Силе, прокатившуюся по всей Галактике. Объяснения не займут много времени. - Йода, Винду, Кеноби, Колар, Тийн и Фисто напали на Канцлера, когда он отказался сложить полномочия. - И?. Йода бежал. Остальные мертвы. - Ты убил их? - Мы с Канцлером. Глаза Асоки распахнулись от удивления. - Он…? - Ты же все понимаешь, верно? – Энакин прижал ее к себе. Асока уперлась ладонями ему в грудь, чтобы чуть-чуть отстраниться и взглянуть в глаза. - Ну… - пожала плечами, - в общих чертах. - Идем, - он повел ее в сторону шаттла. – Есть еще кое-какие дела. Асока молчала до тех пор, пока он не потянул на себя рычаг, и звезды вокруг них не вытянулись в белые линии. - Как думаешь, что стало с Луминарой? – спросила она наконец. Он посмотрел на нее с неожиданным холодом во взгляде. - Скучаешь по своему учителю? Она улыбнулась. То, как он реагировал, было похоже на ревность. - Он рядом со мной. - Разве ты еще не поняла, Асока? Ордена больше нет. Луминары, скорее всего, тоже. Ты теперь только моя. Он развернул кресло и навис над ней, пристально глядя в глаза. Тогруте вдруг почудились пляшущие в синеве его глаз золотые искорки. Но почудились ли? - Тебе придется принять меня таким, каким я стал, Асока. Она почувствовала жар его дыхания. Раньше ее это не беспокоило… так сильно. - Я была рядом с тобой почти все время. Я видела, куда ты шел, и знаю, почему ты делал тот или иной шаг. Кажется, общение с Ундули заставило ее повзрослеть еще больше. Но их с Энакином связь в Силе была по-прежнему крепкой. Хотя можно было сделать ее еще крепче… и ближе. Он, не задумываясь, протянул руки и легко пересадил ее из кресла к себе на колени. Впился в ее губы настойчивым, почти грубым поцелуем. Она не возражала – напротив, тонкие руки охотно обвили его шею, зарылись в волосы. Как же это было по-другому… Он не нашел в ней ни трепета, ни смущения, ни сдержанности. Только жадную, почти болезненную тягу к нему. Такую же, как испытывал он сам. «Ты все равно вернешься к Падме», - уловил он ее мысль. – «Но раз уж у меня есть возможность – я ей воспользуюсь». Энакин обнажил зубы в улыбке – то ли ехидной, то ли злобной. «Падме бросила меня, потому что думала, что я с тобой. Что ж… это был ее выбор». Он уже нес ее в каюту, прижимая к себе миниатюрное, гибкое и тонкое тело. Такая маленькая и беззащитная… обманчиво беззащитная, он знал это. Но почему-то именно ее хрупкость возбуждала его особенно сильно.