Дом, где ценится свобода

      Проснувшись на следующее утро, Фрэн твёрдо решила, что начнёт делать всё, чтобы выбраться из особняка. Это всегда работало раньше. Когда она собиралась сбежать из места, где её удерживали, то следовало чётко обозначить: вот, сегодня или завтра или в ближайшее время это произойдёт, а там и путь находился. Она всё ещё плохо ориентировалась в доме, но это её не останавливало. Нужно сделать хотя бы первые шаги, а там, глядишь, и выход буквально перед носом окажется.       Учтя совет Джима, Фрэн начала поиски Джека с подвала, но никого там не обнаружила, только таинственно поблёскивали в тусклом свете инструменты, да окорок покачивался под потолком. Фрэн походила по коридору первого этажа, подёргала за ручки запертые двери и вышла во двор, где несмотря на солнечный день, было холодно и хмуро, и ей захотелось обнять себя за плечи, чтобы хоть немного согреться от несуществующей прохлады, навеянной мрачными каменными стенами. Мистер Полночь, не отстававший от Фрэн ни на шаг, обеспокоенно огляделся. Особняк-колодец словно сужался вверху и давил, внушая чувство собственной ничтожности по сравнению с ним.       — Ты не находишь, что здесь неуютно? Как будто мы где-то в подземелье, а не на открытом воздухе. И эта жуткая статуя.       — Пожалуй, тогда я погорячилась, — вздохнула Фрэн, вспоминая, как радовалась в тот день, когда впервые попала сюда. — Но для них этот двор — единственное место, где можно побыть на улице и подышать свежим воздухом. Представляешь, как это ужасно — сидеть всегда в четырёх стенах? — её речь замедлилась, когда Фрэн остановилась перед статуей женщины и задумалась. — Мне не по себе. Потому что эта статуя напоминает мне ту статую из двора того особняка. Хотя я и видела её всего пару раз. Может, в пансионе и была похожая, но вот эта... И её окружение такое знакомое. Ты не помнишь?       — Нет, дорогая.       — Странно, — Фрэн прищурилась. — Но если… если… — она прижала ладонь ко рту. — Если допустить, что этот особняк… Тогда в руке статуи должна остаться записка!       И она тут же энергично принялась карабкаться на пьедестал, который спереди был немного скошен, и Фрэн уцепилась за край и смогла забраться на него, но вот достать до руки статуи, протянутой вперёд, — уже нет, сказывался маленький рост. Но она всё-таки подпрыгнула и попыталась вцепиться в каменные складки одеяния, пальцы соскользнули.       — Уф! — Фрэн скатилась к ногам статуи и посмотрела наверх. — Я должна узнать, тот это особняк или не тот! Как же достать? Мистер Полночь, ты?..       — Боюсь, этот камень не преодолеть моим когтям, увы.       — Ладно. Тогда нам нужен кто-нибудь высокий. Попрошу Перо, — решила Фрэн и стала аккуратно сползать вниз. — Как думаешь, где его искать?       — Джим тоже высокий, — подсказал мистер Полночь.       — Я не думаю, что он в его идеальном костюме захочет залезть сюда, — засомневалась Фрэн, отдирая от свитера клочок паутины и разглядывая тёмные пятна на джинсах. — Врачи такие чистюли.

***

      — Доктор, а вы никогда не пытались залезть на ту чудесную статую во дворе?       Джим, изучавший медицинскую энциклопедию по оказанию первой помощи и делавший карандашом пометки на полях, с неохотой оторвался от чтения.       — Напоминаю, что ты можешь звать меня просто Джим, Фрэн. Нет, мы не пытались этого делать, а что?       — Просто мне стало интересно, есть ли что-то в её руке!       — Ты думаешь, там что-то может быть?       — Не знаю… Мне хотелось бы проверить. Я помню похожую статую, у которой спрятана в руке одна вещь.       — Попроси Джека, — посоветовал Джим, возвращаясь к чтению. — Он с удовольствием залезет на неё. Особенно если ты упомянешь, что это поможет найти тайный ход из особняка.       — Хорошо, — Фрэн кивнула. — Идём, мистер Полночь.       Она собиралась снова проверить подвал, надеясь, что Джек вернулся, да и другого места обитания, кроме его комнаты, у подпольщика не было, а туда Фрэн безрезультатно уже стучалась утром. Выходя из гостиной, она столкнулась с Пером.       — Фрэн, Джим, вы Джека не видели? — спросил он, остановившись, чтобы пропустить её в дверь.       — Ой, а я как раз его ищу, — обрадовалась Фрэн. — Давай поищем вместе?       — Разве его нет в подвале? — спросил Джим, откладывая книгу и поднимаясь с кресла.       — Я только что там был. Он прислал мне записку с приглашением, но в итоге — никого.       — Могу я её посмотреть?       Фрэн тоже сунула любопытный нос в бумагу, которую читал доктор, и нахмурилась: что-то в наклоне и манере написания букв показалось ей неуловимо знакомым, но что именно — она так и не поняла, а внезапно обеспокоившийся Джим сбил её с мысли.       — У нас проблемы, Перо, — сказал он. — Это не почерк Джека.       Не прошло и получаса, как новость разнеслась по особняку и за поиски младшего Файрвуда принялись все. После расспросов выяснилось, что его никто не видел со вчерашнего дня, наверное, с того примечательного обеда. Фрэн от этого стало грустно. «Неужели им никто в доме не интересуется, даже Джим?» — спросила она у Пера, он в ответ только пожал плечами, мол, в такой суматохе иногда и себя не помнишь, что уж говорить о том, чтобы забежать к лидеру фракции.       Осмотрели внутренний двор, весь первый этаж и даже прошлись по второму, заглянув на чердак. Джека не нашли. Несколько человек собрались в гостиной, делясь последними новостями и недоумевая, куда мог подеваться лидер Подполья. Фрэн стояла у двери, держа на руках мистера Полночь и наблюдая за ними. Джим выглядел сильно обеспокоенным, хотя и старался скрывать это.       — Можно ещё посмотреть на третьем этаже, — услышала она краем уха разговор Пера с одной из подпольщиц, вроде бы её звали Нэт.       — Давай. А я схожу в гараж. Туда обычно никто не суётся, про него могли и забыть, — кивнула его собеседница.       — А я ещё ни разу не была на третьем этаже, — сказала Фрэн. — Можно я тоже пойду? Мне запрещено на второй, но про третий он не говорил.       — Нашла лазейку в правилах, — усмехнулся Перо в ответ на её слова. — Ну идём.       Когда они уже шли по коридору, возле лестницы наверх их догнала Дженни.       — Перо! Фрэн! Хоть кто-нибудь из вас! — воскликнула она. — Я слышала звуки на втором этаже, они доносились сверху. А когда я пошла посмотреть, то видела что-то странное около дверей библиотеки. Словно… я не знаю, как описать, словно туман. Он под дверь просочился.       — Думаешь, Джек может быть там? — спросил Перо.       Дженни кивнула.       — Нужно хотя бы проверить.       — Позови Джима, — бросил Перо и поспешил к лестнице, Фрэн последовала за ним.       Доктор догнал их на лестничной площадке.       — Мы почти не проверяли третий этаж, — на бегу произнёс он. — Мы не ходим туда за редким исключением.       — Почему? — не преминула полюбопытствовать Фрэн.       — Там почти ничего нет. Всё закрыто.       — Там моя комната, — буркнул Перо.       — И больше никто не живёт? Тебе не страшно оставаться там в одиночестве по ночам? Тут неуютно, — посочувствовала Фрэн. — Тут водятся привидения?       Но её слова остались без внимания, потому что они как раз добрались до библиотеки. Джим резко дёрнул дверь, и та с ужасным скрипом проржавевших петель отворилась. Вбежав внутрь вслед за остальными, Фрэн тихо ахнула.       — Какая огромная… В жизни не видела столько книг!       Не сразу она заметила свернувшегося калачиком в углу дивана Джека, от его ноги под один из книжных шкафов уходила толстая цепь. Фрэн испуганно охнула. Джим бросился было к брату, но остановился и повернулся к Перу, тронув его за плечо.       — Да я понял, — ответил тот, и Джим торопливо направился к Джеку, но нерешительно остановился перед диваном, впившись взглядом в брата и отыскивая внешние повреждения.       Джек зашевелился, приоткрыл глаза и приподнялся.       — Похоже, уже галлюцинации начались… — еле слышно прошептал он. — Привет, старший брат, жаль, что ты мне только кажешься…       Джим покачал головой, а потом решительно сел рядом с ним.       — Я думал, ты не можешь стать ещё более тощим. Дай руку. Пульс в норме. Посмотри на меня, следи за пальцем. Реакции в норме. Сколько ты здесь сидишь, день, два? Тогда сделаю пока укол.       Джек усмехнулся.       — Да, пожалуй, не мерещишься. Такой заботы пополам с медицинской терминологией моё воображение не выдаст. Эй, я ещё не собираюсь помирать, что ты… — с удивлением начал он, потому что Джим вцепился в цепь и с остервенением её подёргал.       Мистер Полночь спрыгнул с рук Фрэн и поспешил к шкафу, куда уходил другой конец цепи.       — Похоже, она крепко приварена! — послышался его голос.       — Как снять эту чертову цепь? — Джим поднял голову, отыскивая камеру. — Кукловод, чего ты хочешь? Зачем тебе всё это?       — Ты будешь бороться за его свободу?       Фрэн вздрогнула, тоже невольно переведя взгляд на камеру. Это был, несомненно, голос того же самого человека, что записывал послания на кассету, но сейчас он звучал иначе. Остальным это ничего не говорило, но она интуитивно почувствовала в нём интонации волнения. Что-то знакомое.       — А у меня есть выбор? — произнёс Джим, поднимаясь с дивана.       Фрэн глубоко вздохнула, села на ближайший стул и зажала ладони между колен.       — С тобой всё в порядке? — спросил Перо, остановившись рядом. — Ты слишком бледная.       — Не знаю, — честно ответила Фрэн, собравшись с мыслями. — Но это был не Кукловод, понимаешь? Не это существо.       По его взгляду она поняла, что до него не дошёл весь смысл её слов.       — Не бери в голову, — она решительно поднялась со стула и направилась к Джеку.       Фрэн чувствовала, что если сейчас не переключится на что-то, если не займётся делом, то в её мыслях наступит окончательная сумятица. Что-то извне проникнет в её сознание и заставит открыть глаза на происходящее, признать всё то, что творится в этом особняке, и насколько это на самом деле страшно.       — Давай посмотрим, что у тебя тут, — произнесла она, присаживаясь перед Джеком. — Так, цепь, которую нужно чем-то снять. Мы справимся с этим, мистер Полночь?       — Нам понадобится приложить все наши усилия, Фрэн, — мистер Полночь деловито обнюхал цепь и взмахнул хвостом. — Но это определённо не самое трудное, с чем мы сталкивались.       — Эй, Фрэн, — слабо произнёс Джек, — если ты найдёшь способ её открыть, то я э-э-э буду каждый день здороваться с твоим э-э-э котом. Вот.       Она в ответ пожала плечами, не обратив особого внимания на его реплику, потрогала звенья.       — Плоскогубцы? Ножовка?       — Бесполезны. Это якорная цепь. Так просто ты её не сломаешь, — сказал Перо. — Он всё продумал.       — Прямо так сразу и определил, что якорная цепь? — Джек попытался усмехнуться, но вышло невесело.       Перо не ответил, только слабо улыбнулся и отвёл взгляд.       — Спасибо за помощь, Фрэн, — произнёс Джим, закрывая аптечку. — Но я не думаю, что ты справишься с такой цепью.       Он явно хотел добавить что-то вроде «ты ведь маленькая хрупкая девушка», но не стал произносить это вслух.       — Тем более если это, как ты там сказал, якорная цепь, — Джек взглянул на Перо. — С которой мы ничего не можем сделать? Разве они неломаемые?       — Единственный вариант — приложение огромной физической силы, — ответил тот.       — Большинство цепей рассчитаны на то, чтобы не губить судно из-за своей чрезмерной прочности. У нас не хватит сил её разорвать.       — Теоретически, — начал Джек, но Джим, кажется, поняв, что у брата на уме, бросил на того предостерегающий взгляд. — Так, ладно. Начнём с более реальных вещей. Буксира или реактивного двигателя где-нибудь на кухне у нас не найдётся. Перо, тащи из подвала весь мой арсенал. И поищи кислоту в э-э-э гостиной, — он кинул украдкой взгляд на Джима, но тот, глубоко задумавшийся, не ответил.       — Уже иду.       — Я тоже вниз. Поищу что-нибудь из подручных средств, — сообщила Фрэн. — Мистер Полночь, посмотри ещё раз под шкафом.       — Ещё одно условие: я запрещаю ей вам помогать.       Эта реплика Кукловода заставила даже Джека обратить внимание на камеры.       — Маньяк чёртов! — не сдержался он, хотя и негромко, из-за слабости. — Ты считаешь, она соберёт реактивный двигатель из подручных средств?       — Нет. Я даже понятия не имею, что это такое, — ответила растерянная Фрэн, в то же время весьма удручённая новостью, что она не сможет помочь Джеку. Она взглянула на камеру, но заговорить не решилась и только пробормотала себе под нос: — Как грубо говорить о ком-то так, словно его здесь нет.       Почему же он не обратился к ней напрямую, подумал тогда Джим, но эта мысль тут же ускользнула от него, вытесненная беспокойством за брата.

***

      Из-за запрета Кукловода Фрэн не могла ничем серьёзно помочь напрямую или найти какой-нибудь хитрый выход из ситуации, поэтому старалась делать всё, чтобы посодействовать скорейшему освобождению Джека. Вслед за Пером она бегала с третьего этажа на первый и с первого на третий, таская то паяльник, то бокорез, а то и бутыльки с кислотой — ничего не помогало, что бы они ни делали с цепью. Видимо, Кукловод с интересом наблюдал за ними, потому что на одну особо опасную и рискованную проделку с кислотой заметил, что Джеку быстрее будет отпилить ногу, что в итоге вывело Файрвуда-младшего из себя.       В очередной раз спускаясь по лестнице в прихожей, Фрэн наткнулась на Дженни, поджидавшую её около дверей кухни.       — Слушай, — быстро заговорила она, — Джек же там так долго просидел, как мы все не заметили! И я тоже хороша! Привыкла, что он сам за едой приходит, когда ему удобно, иногда даже ночью. Можешь отнести ему перекусить? Джим сказал мне его не закармливать сильно, потому что ему вредно после голодания. Но тут совсем немного.       — Конечно, — кивнула Фрэн, проследовав за ней на кухню. — Мне как раз по пути.       — Как он там? — спросила Дженни, аккуратно заворачивая бутерброды и добавляя к ним ещё несколько внушительных свёртков. — Тут ещё вам тоже перекусить. Столько сил тратите. А Джима ты не видела?       — Он держится хорошо. Кукловод заставил Джима проходить испытания на время. Мне кажется, он это имел в виду, когда хотел, чтобы тот боролся за свободу Джека.       Дженни вздохнула и обеспокоенно посмотрела на Фрэн, в её взгляде читались шок и удивление. Она покачала головой.       — Такого с нами ещё не происходило. Всё совсем по-другому последние несколько недель, после появления Пера. Знаешь, а они ведь раньше на дух друг друга не переносили. Даже в одной комнате не могли оставаться.       — Ты про братьев?       — Да. Но теперь… всё совсем иначе, и я чувствую, что будет меняться ещё сильнее, — Дженни охнула. — Я же совсем тебя заболтала, Фрэн. Беги скорее, отнеси им поесть.

***

      — Сколько ещё?       — Гостиная. Тайник. Меньше шестидесяти секунд.       Больше он ничего не сказал, но Джим и не ожидал дополнительных комментариев. Сегодня Кукловод был довольно краток, слова давались ему с трудом. В другое время Джим бы попытался проанализировать это, но не сейчас, когда от него зависело благополучие Джека. Поэтому оставалось только стиснуть зубы и идти на следующее испытание. Джим лишь на секунду остановился в коридоре, чтобы поправить бинты на руке. Ладонь болела намного сильнее, чем за всё прошедшее здесь время; кажется, в ней и крови-то уже почти не осталось, даже слегка онемели кончики пальцев.       Услышав чьи-то шаги возле лестницы в подвал, он обернулся и увидел Перо.       — Как ты, Джим?       — Прохожу испытания. Не понимаю, зачем ему это, — Джим больше не хотел ничего говорить, но слова полились из него. — Он же раньше всегда требовал, чтобы каждый был сам за себя, и в рамках его логики это было понятно. Но сейчас он нарушает своё правило, и испытывает меня…       — Ради Джека, — закончил Перо, с беспокойством посмотрев на доктора. — Ты не думаешь, что здесь есть подвох?       — Не знаю. Я пытаюсь понять его мотивы, но они не поддаются анализу. Он спросил: «Ты будешь бороться за его свободу?» Спросил, понимаешь, Перо? Такая форма вопроса подразумевает положительный ответ, но всё же он не утверждал, для него было важно, чтобы я сам согласился. И то, что он запретил Фрэн помогать… Именно я в одиночку должен бороться за брата. И никто иной. Хотелось бы мне услышать сейчас Фрэн, она ведь оказалась права тогда, в библиотеке. Он другой, понимаешь? Почему-то эта ситуация очень сильно задевает его.       — Я могу тебе помочь чем-нибудь?       — Нет, — Джим осмотрел кувалду в руках у Пера. — Вы пытаетесь разбить цепи?       Тот отвёл взгляд.       — Что ещё нам делать? Не бросать же Джека и тебя на съедение Кукловоду. Может, что-то и получится.       — Ничего не помогло, — сначала Джим планировал, что фраза будет вопросом, но интонация выдала его мысли.       — Мы будем пытаться. Нэт ушла искать в гараже другие инструменты.       — Кукловод не был бы собой, если бы оставил нам здесь что-то, способное помочь, — Джим вздохнул и взялся за ручку двери. — Сообщите мне, если будут результаты.       — Подожди, я помогу.       Джим хотел заметить, что это может быть не совсем хорошей идеей, но Кукловод вроде бы молчал и не возражал.       Испытания приходилось проходить быстро и точно, без права на малейшую ошибку, приводящую к потере времени. Он буквально из кожи вон лез, чтобы успеть, и одновременно словно наблюдал за собой со стороны. Подвал, тени, за двадцать пять секунд? Детская, тайник, за тридцать реальных? Похоже, это кто-то другой, ловкий и сильный, проходит испытания так идеально. Потому что изнутри ему кажется, что он движется слишком медленно, теряет бесценные секунды.       Сколько Джек просидел в библиотеке на цепи, пока его отсутствие не заметили? Пока он не понадобился кому-то? А сам Джим даже и не подумал, совсем ни о чём не подумал, когда не столкнулся с ним в коридоре или на кухне, куда некоторые приходили поесть ночью, перед сном. Не подумал о своём брате.       Думал ли он о нём, когда писал то самое письмо, заманившее его сюда?       Это воспоминание заставило его отшатнуться, словно он от самого себя отшатывался, от своей сущности.       В таком состоянии Джим даже не заметил, как упустил из виду ловушку, и сорвавшаяся гиря ударила его по руке, ослепляя болью. Перо закончил испытание за него, а затем потащил к дивану. Джиму удалось быстро прийти в себя и стряхнуть оцепенение.       — Я был невнимателен, это мне урок. Слава Богу, не перелом, но ушиб серьёзный. Боюсь, Кукловод не позволит мне воспользоваться обезболивающим, но это не страшно. Джек ведь как-то проходил испытания и с более серьезными ранами. Спасибо, что помогаешь мне, Перо.       Оставшиеся испытания они проходят вместе, бок о бок, последователь и подпольщик, объединённые желанием помочь одному и тому же человеку.